Чужое бремя ответственности

      По словам Хранительницы, когда Шеру перекинуло в этот мир с помощью ведьминого круга, ее перенесло через время и пространство. Из этого выходило, что попала она не просто в мир, отличный от ее собственного, но и в другую эпоху. Согласно пророчеству Наставницы, чуть больше, чем через год, некая человеческая девушка по имени Эрика попадет сюда из родного мира Шеры. Она станет катализатором для событий, что определят судьбу Элдарии, а Хранительница должна ей в этом помочь.       По этой причине крылатая воспользовалась своими знаниями, чтобы в помощь себе подготовить Шеру на роль своеобраной крёстной феи для Золушки-Эрики. Но сначала им суждено было пережить две вещи — выход Шеры из статуса ученицы, и разрушение Кристалла. Того самого Кристалла, что драконы создали своей Синей жертвой для поддержания существования Элдарии. Магического Кристалла, на котором зиждется этот мир.       Тогда женщина вообще не понимала, почему нельзя просто предотвратить разрушение, поймав главного виновника за руку, вместо того, чтобы как-то помогать Элдарии не рухнуть, но Наставница привычно не давала ответов. Было решено, что в ночь разрушения они проведут еще один ритуал, завершающий обучение Шеры. Ритуал, который поможет Элдарии пережить бедствие. Он проверит способности ученицы Хранительницы, сломав печать, которая годами не давала Шере пользоваться магией.       Это было странно, но Шера действительно все эти годы изучала магические законы, формулы и все остальное только условно-теоретически, не имея возможности практиковаться. Хотя мана была во всем вокруг, а еще больше скопилось ее внутри девушки, пользоваться нею было невозможно. Она оставаласьсь просто резервуаром с запечатанной крышкой.       Магия была во всем в этом мире. В каждой травинке, каждой зверушке и каждом камушке. Все в этом мире полно ею и сам мир был создан с помощью магии. По этой же причине тут не могли прижиться живые существа и растения с Земли. Им просто нечем было питать себя. Можно было посадить цветок в землю, но он завял бы, столько б его не поливали.       Хотя создатели мира и озаботились его разнообразием и замкнутой экосистемой, но эта самая замкнутость, наравне со способом создания, не позволили проникнуть в круговорот жизни ничему постороннему. Даже фейри с Земли, пришедшим в этот специально созданный для них мир.       Да, все было именно так. Когда-то на земле жили волшебные существа. Они были многочисленны и разнообразны, но объединяло их одно: все были гонимы большинством — людьми. И тогда, не желая воевать за территории и право на существование, феи с помощью магии создали свой собственный мир, куда сбежали от людей. Но тут вышла оказия. Питаться местными животными и растениями оказалось невозможно. Они все были созданы из маны, не неся при этом ни грамма полезных веществ. Это было все равно что питаться воздухом.       Так что пришлось фейри выкручиваться, всеми правдами и неправдами открывая порталы на землю и таская продукты у людей. Хотя открытия порталов были безумно сложными. Настолько затратными, что людям, случайно попавшим в этот мир, проще было смириться с тем, что они навеки останутся тут. Об этом Шере в свое время великодушно поведали книги и сама Хранительница.       Все это хрупкое равновесие держалось за счет того самого Кристалла, который через неделю будет раздроблен. Его мелкие осколки разлетятся по миру. Не самая завидная участь для места, в котором ты живешь, пусть и невольно. Шера честно искала способ предотвратить это, но только какое-то время спустя поняла, почему Наставница не стала предпринимать ничего кроме того, что они сделали.       Сам ритуал, что провела Хранительница со своей ученицей, был масштабным. Можно было подумать, что они начали готовиться за неделю, но нет. Начало было положено раньше, на многие годы раньше. С ингредиентов, зелий, насыщения земли маной и даже вырубки участка леса. То, что они делали сейчас, было лишь завершительными штрихами. Последней подготовкой и проверкой вычислений.       Огромный магический круг, со множеством символов на разных языках, рисованный разными чернилами, вытяжками и даже кровью Наставницы. Длинные свитки заклятия и дорогие, редчайшие минералы, выставленные по углам фигур. Это была на самом деле громадная работа. Настолько, что они едва успели справиться к нужной ночи, уже в сумерках зажигая последние огни.       — Теперь раздевайся и становись на это место.       Хранительница снова подхватила кисти, уже привычно обмакивая их в еще одну чашу. За столько лет аналогичных ритуалов Шера привыкла к подобным актам эксгибиционизма, без возмущений скидывая одежду. Нагота не просто перестала смущать ее — это перестало иметь хоть какое-то значение. Особенно перед Наставницей. А больше тут никто не появлялся. Никогда.       Жесткие, бурые от времени кисти прошлись по коже Шеры, повторяя знаки, начертанные на земле. Часть из них она перенесла на свои руки и лицо, все так же ровно и четко, как годами наносила свой макияж. Как завершение, в свете луны, блеснул черный тонкий кинжал. Им крылатая фигура отсекла у ученицы прядь волос у виска и, обмакнув в чашу со своей кровью, бросила в пламя.       Приготовления были завершены вовремя. Над головой пронесся раскатистый грохот, а земля затряслась и застонала. Казалось, это рушится горный хребет, а на его месте воздвигается новый. Магический круг под ногами засветился, переливаясь красками, как Северное сияние. Шера почувствовала, как ей в лицо ударил сильный ветер, мигом выдавливая из легких воздух. В то же время начался напевный речитатив заклинания. Это ослабило давление ветра и женщина смогла подхватить эту почти песню своим голосом, вторя словам Хранительницы.       В какой-то момент Шера впала в состояние транса, покачиваясь и подняв руки в слабом подобии танца. С другой стороны, такая же шатающаяся и опьяненная происходящим, стояла ее Наставница. Ученица чувствовала, как из ее тянут силы, чувствовала, как дрожит этот мир, всеми струнами-нитями цепляясь за остатки бытия, в надежде удержаться на плаву. Это было подобно ловле айсберга, что дал трещину и теперь медленно скатывался в пропасть синих вод. Почти бесполезное занятие. Но они старалась. Крепили скобы, вбивали колья и связывали тросами расползающиеся во все стороны куски. Пока хватало сил. И когда перестало хватать — тоже.       Шера упала первой, услышав, как надломленней и горше стал речитатив Хранительницы. Где-то далеко, на другом конце мира так же сражались оберегающие Кристалл фэйри, в надежде не допустить трагедии. Последнее, что женщина запомнила в ту ночь — то, как ее дернули вверх руки Наставницы, и ее нереально яркие янтарные глаза. Тонкие черные губы продолжали говорить, но тогда ученице показалось, что это уже другое заклятие. А потом все поглотила темнота.       Против ожидания, очнулась Шера в доме, на кровати, а не посреди густого черного леса. Это было хорошо. Это значило, что Наставница выжила и сохранила достаточно сил, чтобы перенести женщину. Она чувствовала себя разбитой и, в некоторой мере, даже пустой. В теле была непривычная легкость и одеревенелость. Последнее можно было бы списать на долгое лежание в кровати и последствия магического истощения.       Шера поднялась с кровати и пошла искать Хранительницу. Мир все еще не рухнул и ей было интересно, что же конкретно произошло. Рогатая фейри нашлась на улице. Она была все так же подтянута и равнодушна. Только взгляд ее с долей какой-то безнадежности смотрел в небо.       — Наставница, — тихонько окликнула ее Шера, чем заработала взгляд в упор.       — Вижу, уже поднялась, — не спросила, а констатировала факт та. — Собирайся.       — Чт… что? — от удивления женщина запнулась, подавившись фразой.       — Собирайся, говорю, — янтарный взгляд больше не был направлен в небо, но и на ученицу крылатая тоже не смотрела. Быстро обогнув соляное изваяние по имени Шера, она скрылась в доме.       — Подождите! Но куда?!       Шере пришлось чуть ли не бегом ее догонять. Когда она зашла в их жилище, посередине комнаты уже стоял рюкзак, с которым рогатая обычно выходила в свои частые и долгие отлучки. В него она упаковывала вещи компаньонки, баночки-скляночки со всем подряд. Снедь в виде консервации и жестких лепешек лежала на столе, ожидая своей очереди.       — Наставница! — та и ухом не повела, продолжая свою работу по выпроваживанию человека из дома. Теперь она перебирала свои бесконечные книги и свитки. Что-то откладывала, что-то вынимала и ставила обратно. — Объясните мне, что происходит!       Наверное, тогда, впервые на памяти Шеры, эта пернатая бестия снизошла до подробного ответа без вечного «подумай сама, почитай тут, узнай у этих».       — Сейчас ты собираешь вещи и уходишь завершать обряд посвящения. Ты отнесешь этот документ к эльфам, кицуне и фенхуанам. По пути ты будешь помогать всем, кто тебя попросит, или всем, кому ты посчитаешь необходимым помочь. Ты вернешься сюда через полгода и станешь полноправной Хранительницей и хозяйкой этого места, — Наставница смотрела на свою уже бывшую ученицу все время, что говорила. Все тем же пристальным, но равнодушным взглядом. Она как всегда не спрашивала, только утверждала. Приказывала, не давая даже шанса ей отказать. И, разумеется, спорить с ней было самым бесполезным занятием, которое можно было бы придумать. Шера это знала, она не раз пыталась.       По этой причине женщина безропотно принялась собираться в долгое полугодичное путешествие. По расстоянию эти «визиты вежливости» не должны были занять озвученное время, но если, в самом деле, помогать всем страждущим по пути туда и обратно… Будет очень хорошо, если она успеет вернуться.       — Возьмешь это и это, — крылатая протянула ученице черный плащ и меч. Шера воззрилась на нее как восьмое чудо света. Потому что это были плащ и меч Наставницы. Раньше подопечная к ним даже прикасаться не смела.       — Зачем?       — А ты сама как думаешь?       «Нда, все ясно», — промелькнуло в голове Шеры. — «Проблеск во тьме был временным и мне только показался».       Она не стала продолжать эту дискуссию тогда, а просто постаралась выйти пораньше, чтобы засветло добраться до ближайшей деревни.       У Шеры, как по писанному (хотя больше верилось в предсказание), ушло ровно полгода на то, чтобы выполнить все указанное Наставницей. Она помогала жителям Элдарии, добивалась приема у чиновников разных стран, чтобы передать документы Хранительницы, и опять уходила в путь, чтобы снова помогать. Плащ и меч сильно пригодились в итоге. С ними ее принимали весьма охотней, их узнавали и открывали перед женщиной обычно закрытые двери. А еще от них разило магией, что помогло Шере скорее набрать резерв и начать полноценно пользоваться магией. По сравнению с десятью годами чистого физического и умственного труда, это казалось настоящим чудом.       В родной лес будущая Хранительница возвращалась под ночь, но очень довольная собой.       — Наставница, я вернулась! — влетев в дом, пропела женщина. Однако их обитель встретила пустотой и сумраком. Это было необычно. Раньше в это же время рогатая сидела с фонарем над очередным ветхим трактатом, переписывая его заново, не давая знаниям кануть в небытие.       Такое положение вещей показалось Шере странным, если не сказать подозрительным. Она сбросила рюкзак и пошла искать Наставницу. В доме ее не было, и это привело к мысли выйти искать на улицу. Дурное предчувствие, а может, просто интуиция вывели бывшую ученицу к тому месту, где они полгода назад проводили ритуал.       Она действительно была там. Стояла так же, как и в последний день, что Шера помнила, глядя в черное небо. Только теперь с ней явно было что-то не так.       — Настав… — начала и осеклась женщина. Когда рогатая фигура поворачивалась к ней, Шера заметила это. Впереди стояло не безмятежно-равнодушное создание, внушающее уважение и трепет одним своим видом. Это было настоящее порождение кошмаров. До этого спокойные глаза сейчас искрились безумием, рот расползся в кровавой усмешке, оскаливая длинные звериные клыки. Безупречный ранее макияж казался пятнами Роршаха, расплылся и растёкся в нечто неприглядное. Крылатая сутулилась, а от ее тела остались кожа да кости. Ухоженные руки стали напоминать птичьи лапы с крючьями давно нестриженных когтей. Волосы отросли и сейчас лохмами свешивались на лоб и уши. Крылья потеряли добрую часть оперения. Казалось, что сейчас она и пользуется ними с большим трудом, не в силах даже просто сложить за спиной.       От идеальной Наставницы не осталось ничего, кроме безумия и жалкого, искалеченного существа.       — Вернууулааась… — прошипела бывшая Хранительница, делая шаг к Шере. Та машинально отступила назад. Шера откровенно не понимала, что с ее Наставницей. Как могло такое случиться с мудрым существом, что годами спокойно жило само в этом лесу? В голове крутилось множество вопросов. Пока в памяти не всплыло…       «А ты как думаешь, деточка?»       Молодую Хранительницу как молнией поразило. А ведь она действительно знала, что произошло. Это было так просто, достаточно было лишь слегка подумать. Полгода назад разбился Кристалл, разлетевшись множеством осколков. Тогда же они обе полностью выложились, истратив всю ману, удерживая большую часть того самого «столпа мира» от окончательного распада. В ту же ночь один из этих бесчисленных осколков врезался в Наставницу, вплавляясь в ее тело и отравляя ее безумием магии. Даже такое сильное существо оказалось бессильным против его мощи. Тем более в момент своей слабости, когда полностью истощило свои ресурсы. Эти полгода стали последними в ее жизни.       И Хранительница знала об этом заранее. Снова знала, но ничего не делала, оставляя Шеру самостоятельно разбираться с тем, что произойдет в будущем.       Новая Хранительница тихо зарычала, вторя басовитому гудению со стороны бывшего самого мудрого существа, которое она знала.       — Вернуулась, — повторило это существо, сокращая между ними расстояние. — Батареечка моя. Амулетик мой. Иди сюда.       Шеру передернуло. В создании напротив было все не так. Начиная с облика, речи, заканчивая ощущениями, возникавшими от каждого ее движения. Они закружили по кругу, не сокращая и не увеличивая расстояние. Мозг молодой Хранительницы пытался судорожно придумать выход из ситуации — и не находил. Точнее, выход был только один. И он ей не нравился.       Рогатая не дала времени принять решение. Точнее, просто не оставила Шере выбора. Вместо этого безумие во плоти прыгнуло на женщину, резко сокращая расстояние. Наставница практически допрыгнула до Шеры. Будь она в лучшем состоянии, у нее бы точно вышло впиться ученице в горло, подобно черным псам, когда-то напавшим на девушку. Но в этот раз Шера успела отшатнуться в сторону, избегая атаки.       Крылатая тень промахнулась, оказавшись спиной к новой Хранительнице. Она не воспользовалась и этим шансом, чтобы оборвать ее мучения. Зато фейри атаковала во второй раз. Она не стала даже оборачиваться к Шере, ограничившись ударом ноги с разворота. Этого женщина не ожидала. Воздух вылетел из груди, а перед глазами мелькнули звезды: настоящие и не очень.       Она упала на землю. Покуда Шера пыталась найти в себе силы сделать вдох, ее придавило весом костлявого тела Наставницы. Та зашипела. Этот звук заставил чисто рефлекторно вскинуть руку к лицу, защищаясь от клыков. Второй рукой молодая Хранительница шарила по земле, в попытке найти хоть что-то, чтобы помочь себе. Ее пальцы сомкнулись на каком-то камне, и она с силой саданула противницу в висок.       Благодаря этому у Шеры вышло стряхнуть безумицу. Они раскатились в разные стороны и снова замерли. В этот раз, больше ждать Шера не стала. В траве между ними мелькнул выпавший при падении меч. Новоиспеченная Хранительница заметила его первой и начала движение. Это определило ее участь. Быть может, заметь они его одновременно, Шера бы осталась лежать там, на поляне в виде кровавого месива, по воле рока решительно не справившись с возложенными на нее планами. Бывшая ученица успела схватиться за рукоять и выставить клинок острием вперед в последний момент. Уже успевшая снова прыгнуть, крылатая была обречена.       Рукоять ткнулась Шере в руку. Она едва удержала меч из-за инерции и силы удара. Время будто замерло. Женщина боялась поднять глаза от рукояти. Даже когда по ней начала струиться обжигающе горячая влага.       — Под… подними… голову… детка…       У Шеры над ухом послышался хриплый голос. Почти такой же, как услышанный в первый вечер в этом мире. Пришлось сделать два глубоких вдоха, прежде чем она смогла посмотреть в лицо Наставнице. Убитой ей Наставнице. Два ярких светящихся янтаря. Белое лицо с черными узором на нем. Черные белки и длинные витые рога. Она смотрела на Шеру, а у нее по подбородку стекала густая и вязкая кровь, казавшейся совершенно черной в темноте.       — Хор…оша...я... все... прав...иль...но… — рогатой было тяжело говорить, тяжело стоять. Она кренилась все сильнее и оперлась на ученицу. Та попыталась поймать ее за худые плечи, но не удержала дрожащими руками, заставив обоих рухнуть на землю.       — П-пей… вып…пей… — пернатая жестами пыталась что-то указать у себя на груди, но Шера там ничего не видела. Только кровавое пятно, что расходилось от меча.       — Я… Я не понимаю, Наставница, — женщина растеряно покрутила головой. По телу пробегал нервный тремор. Руки дрожали. Так же, как и голос. На глаза наворачивались слезы. — Я не понимаю…       Бывшая Хранительница попыталась поймать руки своей преемницы и наклонить к себе, но даже этого у нее не вышло. Шере пришлось самой склоняться к ее лицу, чтобы расслышать. Однако вместо того, чтобы говорить, Наставница притянула ко рту подопечной свою окровавленную ладонь и сказала.       — Пей.       В этом голосе на мгновение мелькнула та самая уверенность и прежняя властность, из-за чего женщина послушно склонила лицо, пачкая губы кровью.       — Пей, — повторяла фейри все тише. Ее голос слабел, а глаза закатывались. Она очень быстро теряла кровь. Ее когтистые пальцы вцепились в плечи Шеры в последнем безумном порыве, не давая встать. Они царапали плечи, протыкая одежду. Ее тело начало трясти, как от предсмертной агонии.       Шере, все еще почти простой человеческой женщине Шере, пришлось послушаться ее, так же, как и сотни, тысячи раз до этого. Это говорила ее Наставница, это говорила интуиция. Этого требовало какое-то неявное предчувствие, поднявшее голову внутри нее.       Она вытащила меч. Из раны бурно хлестнуло. Бывшая Хранительница издала протяжный стон, обмякнув в руках. А Шера же… она склонилась к ране, чтобы морщась, кривясь и сдерживая рвотные порывы, маленькими глотками выпивать из Наставницы остатки жизни.       — Пей, — этот хрип был едва слышен. — Дом… Дневник… Хроники. Твое… Все… Твое… Читай… Храни… Хранительница…       Это были ее последние слова. Это было последнее, что Шера услышала. Потому что потом ее скрутила судорога и жгучая боль. Зародившись где-то в животе, она быстро распространилась на позвоночник, поднялась по нему, ожгла грудь и осела на висках. Кажется, Шера кричала. Кричала от невыносимой боли, прежде чем та полностью накрыла ее, отсекая от всего мира. Погружая в беспробудный, первозданный мрак. В небытие.

***

      Я видела, как встают и как рушатся цивилизации. Я наблюдала за людскими пороками и пылающей в них надеждой. Мне выпала честь наблюдать за первым договором между драконами, аэнджелами и фенхуанами, и я видела последовавшее за ним предательство. Меня раздирало на тысячи кусочков, резало, жгло огнем, пытало, топило, душило и, в то же время, я каждый раз воскресала. Судорожно хватая ртом каждый глоток воздуха, делая первый шаг, второй, десятый. Обжигаясь, разрываясь на части, но шагала. Пока я не увидела саму себя и…       Ее грудная клетка дернулась. Безрезультатно. В панике она сделала еще одну попытку, тут же подавившись таким нужным глотком воздуха. Глаза жгло. В желудке крутило. Так сильно, что она едва нашла в себе силы перевернуться на бок. Ее вырвало. Во рту был отвратительный привкус железа, соли и гнили. Ее рвало даже тогда, когда уже было нечем. Она попыталась скрутиться в клубок, но не вышло даже это. Тело практически не слушалось. Его ломало, крутило, практически выворачивая наизнанку.       Так плохо Хранительнице еще ни разу в жизни не было. Она подтянула непослушные ноги к груди. Почему-то было безумно холодно и мокро. Она попыталась открыть глаза, но это отдалось такой головной болью, что повторить она не рискнула. Хранительница замерзла, но не могла сделать ничего, чтобы согреться, чтобы хоть как-то позаботиться о себе. Ее колотил озноб, но сил не было ни на что. От слабости она снова отключилась от реальности. Провалилась в тревожное забытье.       Когда она пришла в себя в следующий раз, над головой ярко пылал раскаленный шар солнца. Он слепил глаза, ощущаясь даже сквозь закрытые веки, но от его лучей Хранительница смогла наконец-то согреться. Ресницы спеклись в слезах и крови. Ей пришлось счистить эту корочку с век, прежде чем она смогла их открыть.       Пускай у нее это и заняло какой-то время, но теперь Хранительница смогла открыть глаза. Прежде чем зрение смогло выдать фокус, ей пришлось долго моргать. Она лежала на траве. Там же, где свалилась. И видеть могла только высокие зелёные травинки свистящей травы, что мало говорило о происходящем. Если хотелось узнать больше, Хранительнице надо было подняться.       Руки дрожали, в теле все еще чувствовалась нереальная слабость и тяжесть. Словно оно принадлежало не ей. Дико хотелось есть и пить. Любое, даже самое малое движение выматывало, со зверским аппетитом поедая остатки сил.       Только сев, женщина смогла заметить тело Наставницы. То, что от него осталось. Она не могла сказать сколько провалялась без сознания, но за ночь, даже за сутки, труп не мог деформироваться до такой степени. Разве что…       С брезгливостью, Хранительница все же решила осмотреть похожие на мумию останки. Синий, ядовито-синий и сверкающий кристалл она нашла почти сразу. Дальше смотреть не стала, предпочтя сохранить в памяти иной образ, чем полуразложившееся тело. Это было так мерзко, что если бы у нее были силы и что-то в желудке, ее бы снова вывернуло.       Слабость не проходила. Шере пришлось еще полчаса собираться с силами, чтобы попытаться встать. И тогда обнаружилась первая ее проблема. Хранительницу к земле придавливало что-то большой и тяжелое. Оно тянуло ее со спины, не давая нормально держать равновесие. Когда женщина обернулась посмотреть, то обмерла. На ней лежало что-то большое, покрытое черными перьями и подозрительно похожее на крыло Наставницы. Шера попыталась его скинуть, но у нее плохо получалось. Лишь затем в голову стрельнула мысль, заставившая обернуться на тело бывшей Хранительницы. Оба ее крыла были на месте.       В тот момент Шеру затопила очередная полна паники. Однако, из-за большого истощения и недостатка сил даже сидеть ровно, паника сменилась отрешенностью, а следом и молчаливым принятием. Хранительница уже заочно смирилась с переменами. Только с коротким нервным смешком попыталась ощупать голову, тут же наткнувшись на рога. Твердые, гладкие и заходящие от висков назад.       Открытие не радовало, но и не отзывалось негодованием. Возможно, тогда Шера еще не успела осознать его в полной мере. Вместо этого ей безумно захотелось есть. И пить. И смыть с себя кровь. И… похоронить то, что осталось от существа, когда-то-то спасшего ей жизнь. Но для начала надо было хотя бы встать.       Новая попытка вышла лучше. Крылья по-прежнему тянули вниз, но зная сейчас источник дискомфорта, можно было найти новые точки баланса. Первые шаги Шера делала на карачках, искренне радуясь, что никто не мог увидеть ее в таком положении. Когда она добралась до меча, захотела попробовать использовать его вместо клюки. Это оказалось бесполезно. Тяжелый, скользкий, еще и глубоко в землю уходит, заставляя скрючиваться в три погибели. Пришлось оставить его там же, и медленно, по шагу, направиться к дому.       Путь занял у Хранительницы все силы и в три раза больше времени, чем потребовалось бы в обычном состоянии. Зато там можно было позволить себе небольшую передышку. Она припала к ведру с водой и долго пила, отфыркиваясь и сплевывая на землю грязную воду с мерзким вкусом крови. Это придало сил, заставив умыться. Следом на очереди была пища. Шера ела черствые лепешки, заедая их холодным супом, даже не удосужившись его разогреть. В какой-то момент женщина вспомнила, что больным нельзя много забивать желудок. Особенно если давно не ел. Или если у тебя отравление. В ее случае были вероятны оба обстоятельства. Почти насильно Шера заставила себя отложить в сторону обгрызенную лепешку и отойти от котла.       Стоило было вернуться к делам, привести себя в порядок и… сначала воздать последние почести Наставнице. Хранительница вернулась на поляну с лопатой, решив, что лучшего места для погребения не найти. Ей пришлось долго, очень долго копать. Попутно она все измазалась в земле и бурой, успевшей запечься крови. Когда Шера закончила, солнце давно село. В сумерках она закутала останки в простыню и опустила в могилу. Наверное, надо было что-то сказать, но женщина просто не знала, что. Да и не могла, все еще пребывая в шоке от происходящего.       «В конце концов, это было бы очень в ее духе», — решила Шера, засыпая тело землей. Вернулась она глубоко за полночь и тут же упала в кровать. Шере повезло не видеть сны, погрузившись в блаженную пустоту.       Пришлось пару дней приходить в себя, восполнять почему-то абсолютно пустой резерв и восстанавливать способность нормально двигаться. А еще привыкать к новым дополнениям тела. Последнее оказалось самым сложным. Шера психовала, фыркала и ругалась каждый раз когда, забывшись, сносила что-то или не вписываясь в интерьер дома. А еще что-то не сильно, но постоянно тянуло из ее магию, а женщина так и не смогла понять что, пока не попробовала перекрыть источник трат. Тогда — о чудо! — ощущение тяжести на плечах исчезло.       — Не поняла, — пробормотала Хранительница, ощупывая сначала спину, а потом голову. Но там ничего не было. В смысле постороннего. — Вообще не поняла, — повторила она, отчаянно пожалев, что у нее нет под рукой зеркала.       Без лишних конечностей дело по восстановлению пошло быстрее. Например, вышло, наконец-то, принять ванну, почувствовав себя после нее не в пример живее. А затем Шера стала разбираться с тем, что происходило в доме за время ее полугодичного отсутствия. Тогда она и наткнулась на толстую тетрадь в кожаном переплете. Записанное в ней изменило все, что женщина до этого знала.       Дневник. Именно им это оказалось. Исповедь с невысказанными ответами и неозвученными наставлениями, написанная специально для новой Хранительницы. Чем больше Шера ее читала, тем больше в ней вскипала настоящая злость. Ярость на грани ненависти. Она пыталась потушить ее логическими доводами, как учила Наставница, но от этого бесилась еще больше. Ей хотелось сжечь эту тетрадь вместе с домом и всеми сокровищами, но даже сама эта мысль казалась кощунством для того нового существа, которым она стала.       Шера думала, что попала в этот мир по ошибке. Она была уверена, что Хранительница была ее спасительницей и кормилицей, но все изначально было так задумано. Чтобы человеческое дитя, с определенными чертами, а главное, следами древней крови, попало в этот мир и стало новой заменой для Хранителя. Для этого был проведен определенный призыв, приманивший простую, в общем-то, девушку в лес, и заставивший ее вступить в ведьмин круг.       Шеру изначально растили и воспитывали, как замену, хотя в глубине души Наставница лелеяла надежду, что в финальном ритуале поддержки Кристалла выйдет пожертвовать жизнью ученицы, а не ее. Но что поделать, если юная жизненная сила оказалась больше, чем у прожившей не одно столетие Хранительницы.       В этот тетради раскрывалось все. История ее жизни, становления Хранительницей, что сильно перекликалось с ученичеством Шеры, кроме того, что Наставница изначально была фейри. Тем самым аэнджелом. Ее планы и пророчества на будущее, роль новой Хранительницы в них. Указания, что стоит делать, а что — нет. Последнее взбесило преемницу больше всего. Даже стоя одной ногой в могиле, Наставница пыталась управлять ее жизнью, указывая, что делать.       Шера не смогла осилить весь дневник сразу. Читала его частями, попутно собирая вещи. Оставаться в доме и следовать указанной кем-то судьбе у нее не было ни малейшего желания. Вместо этого Хранительница решила изменить ее. Сделать то, что не делала ни одна Хранительница до нее. Изменить все, что знала об этом мире, исправить его гнусность и чужие ошибки. И начать, пожалуй, стоит с того, что Наставница подчеркнула дважды.       «Не пытайся изменить судьбу или важные исторические моменты!»       О да. Именно с этого Шера и собиралась начать, отправляясь в новое путешествие. Ее ждала Гвардия Эль. То самое место, где находился разбитый Кристалл и куда в скорости попадет главная героиня, что поменяет мир. Уж там Хранительница точно не даст истории свернуть на терновую тропу многих бед и смертей. Вот только сначала стоит закончить в ее доме с несколькими мелочами, что значительно облегчат жизнь в будущем.       У Шеры ушло две недели на то, чтобы подготовиться и собрать все необходимое. Место, что она десять лет называла домом, казалось осиротевшим, пустым и холодным. В нем не было больше ни одной живой души, кроме самой женщины. Не будила по утрам Наставница, не приходили к порогу фамильяры. Складывалось впечатление, что кто-то потушил свет, выключив вместе с ним саму жизнь.       Она дочертила последний знак на полу и поднялась. Хранительница сделала все, что могла, теперь пора идти. Вещи сложены, грим нанесен, магические крылья спрятаны, оставляя одежду и рисунки на теле заявлять о ее статусе.       Шера шагнула за порог и ушла, не оборачиваясь, чтобы не видеть пустые, черные окна за ее спиной.