— Том, как мы доберемся до Трансильвании?
Четверг был полон хлопотами: позавтракали чуть свет и стали собираться в дорогу. Два зачарованных рюкзака выглядели вполне по-магловски, но сколько же всего они вмещали! Палатку — ту самую, которую Северус брал с собой к Морне летом. Какие-то магические приборы — назначение части из них Северус не знал. Припасы — отдельно, чтобы не увеличивать влияние магии на еду. Теплую одежду и теплую обувь. А еще две метлы.
— Через туннели отправимся, — рассказывал Том. — Сначала до Мюнхена, потом до Бухареста. Там пройдем контроль у наших и аппарируем в Поенарь. Я даже пару раз пересмотрел свои воспоминания в думоотводе, и теперь отлично представляю себе нужную точку.
— Нам придется летать на метлах? — вздохнул Северус.
— Конечно. Ты не представляешь себе, сколько там сейчас снега. И хотелось бы иметь возможность осматривать территорию с высоты.
Северус только кивнул, складывая свитер с ирландскими косами, доставленный из Кенмэр — подарок от Морны на будущий день рождения. Вчера они с Томом провели вечер у Киарана. Маэн с женой и сестрой тоже прилетели в гости. Отпраздновали и Рождество, и дни рождения заодно. В этой бочке меда лично для Северуса имелась только одна ложка дегтя. Когда во вторник они вернулись домой из Хогвартса, их ждали подарки от Бартона. Внезапно. Меньше всего Северус хотел получить подарки от вампира и чувствовать себя как-то обязанным. Пусть даже за хороший магловский шоколад. Вампир, конечно, узнал, что Северус неравнодушен к сладкому. Том получил бутылку того самого портвейна. А еще среди подарков лежало нечто, напоминавшее по форме папку, завернутую в праздничную обертку, и записка с просьбой вручить это миссис Эдуардине Реддл. Даже у Тома, более чем толерантного к вампирам, брови приподнялись от изумления. Северус же чуть не задохнулся от возмущения — дарить подарки чужой жене? Которой ты к тому же не представлен? «Я знаю эти вещи наизусть, — значилось в послании, — они не уникальны сами по себе, более чем хрестоматийны, но, думаю, любительнице Баха будет приятно иметь их у себя».
Ну да, не уникальны. Когда утихло удивление по поводу знакомства Тома и Северуса с Бартоном, потом смешанные эмоции по поводу того, что вампир побывал у них в гостях, и Динелла наконец развернула подарок, она сначала с настороженностью и недоумением листала сборник, потом зачем-то водила над ним палочкой и ее губы беззвучно шевелились. Наконец она прижала ноты к груди и испуганно окинула взглядом собравшихся.
— Надеюсь, он это приобрел. Но вроде бы тут нет следов ничего злокозненного. Ноты точно не были похищены.
— А что за ноты-то? — спросил Маэн.
— Это прижизненный сборник «Клавирных упражнений» Баха. Правда, больше раритет, потому что для клавесина. Я, конечно, играю их в транскрипции. Мерлин, но это такое чудо. Представляю, какая у него нотная библиотека. И что мне делать? Вернуть? — она посмотрела на мужа.
— Будь пославший просто магом, я бы еще присовокупил вызов на дуэль, — хмыкнул Киаран. — А будь он маглом, получил бы в глаз. Пап, ну и что это такое? Что он о себе возомнил?
— Думаю, ничего, — ответил Том, хотя и хмурясь. — Скорее всего, он имел в виду именно то, о чем написал. Что Динелле приятно будет иметь эти ноты у себя. Сомневаюсь, что Бартон лично мог видеть Баха, тот ведь не выезжал за пределы германских земель?
— Нет, не выезжал, — подтвердила Динелла, — но его сын Иоганн Кристиан жил и даже умер в Лондоне. И был очень у вас популярен. Мадонна, ваш Бартон мог видеть концерты маленького Моцарта! Живого маленького Моцарта!
— Вернетесь из Трансильвании, познакомь меня с этим мистером Бартоном, — сказал Киаран. — На вашей территории, разумеется.
Наконец все вещи собрали, оставалось дождаться Сириуса с Ремусом. Их пригласили на поздний ланч, чтобы после всем вместе тронуться в путь.
Хвосты явились с такими же рюкзаками (их Том добывал заранее), одетые по-походному. Ремус не забыл упаковать со всеми предосторожностями зелье, которое уже начал пить. Полнолуние в январе выпадало на второе число.
— За удачный поход, — Том поднял бокал с апельсиновым соком.
— Да, за удачу! — подержал Сириус.
— Где вы добыли палатку?
— Регулус фамильную одолжил. Ну, эльфы его не сдадут, а родителям она точно в ближайшее время не понадобится.
— Могу только представить себе палатку семейства Блэк, — фыркнул Северус.
— Честно говоря, мы могли бы обойтись одной, — заметил Сириус. — Нашей или вашей. Вот серьезно — что мы, не маги? Не можем заглушить звуки?
Том усмехнулся, а Северус нахмурился. На двух палатках настаивал именно он.
— Нашу ты видел. Двуспальная кровать там всего одна, — ответил он. — А что в твоей?
— В моей две полноценные спальни, только вот кухню я не помню, если честно. Родители всегда брали с собой эльфа.
Том поставил перед собой тарелку, налил в нее воды, поманил Сириуса пальцем и взял у него ниточку воспоминания. Посмотрев в импровизированный думоотвод, он пожал плечами.
— Даже не знаю. Оставьте свою палатку здесь, Сириус. Хук ее потихоньку доставит вашему фамильному эльфу. Дело не в спальнях, а в кухне. Вы ее недаром плохо помните, ее и нет как таковой, там разве что можно кофе утром сварить — видимо, эльфы мотались туда-сюда, чтобы накормить хозяев.
— Ну и хорошо. После ланча достану. Сев, не надо так закатывать глаза. Мы вполне удобно устроимся с Ремусом на диване в кабинете — он широченный. Или займем одну из двухъярусных кроватей.
Наконец они подкрепили силы перед походом, оделись и взялись за рюкзаки. Хук и Виспи вышли их проводить.
— У русских существует забавная примета, — сказал вдруг Том, — называется «присесть на дорожку». Чтобы поездка вышла удачной, они все обязательно на несколько секунд садятся. И кто уезжает, и кто провожает.
— Если уж вы вспомнили какую-то примету, хозяин, нужно выполнить ее условия, — сказал Хук.
— Тогда давайте присядем.
Хвосты смеялись, Северус только головой качал, но все, в том числе и эльфы, сели на то, что стояло ближе. Домовики выглядели забавно: Хук сидел, опершись руками о колени, как какой-нибудь фермер, а Виспи комкала фартучек.
— Ну все, трогаемся! — Том встал.
Лишь только вышли на улицу, он перенес всех к туннелю на берегу Ла-Манша. Там они выполнили необходимые формальности для перемещения в Европу и двинулись дальше. Том с трудом, но изъяснялся по-немецки, так что в Мюнхене с местными магами-пограничниками все прошло без проблем. Те проверили палочки, «просветили» заклинаниями рюкзаки на предмет обнаружения чего-то незаконного, выдали необходимые бумаги и проводили до туннеля в Бухарест.
Их протащило и выплюнуло в большое полукруглое помещение, где за столами сидели маги в коричневых мантиях и странных круглых шапках с эмблемой в виде меча и двух перекрещенных палочек.
— Ce limba vorbesti? — грохнуло сверху. — Quelle langue parlez-vous? What language do you speak? Welche Sprache sprechen Sie?
— Английский, — громко ответил Том.
Тут же у одного из столов загорелась лампочка.
— Нам туда.
Бородатый маг мрачного вида начертал им четыре стула и махнул рукой.
— Садитесь. Ваши документы, цель прибытия, место следования. — Его английский приятно удивлял.
Том передал ему бумаги и заодно разрешение от вампирских старейшин.
— Мы прибыли с научной миссией в Поенарь.
— Угу, — отозвался маг и принялся зачем-то выписывать их имена на кусок пергамента.
Затем он сунул его в щель странного прямоугольного сооружения, напоминающего шкаф.
— Ждите, — сказал он.
Чего ждать, спрашивается? Маг внимательно читал вампирскую бумагу. Потом принялся ее исследовать. Северус едва не возмутился: их в чем-то подозревают? Том почувствовал, как он кипит, и похлопал его тихонько по колену.
«Шкаф» затрещал, будто хотел развалиться на части, но выплюнул из щели длинную исписанную бумажную ленту.
— Итак, — маг принялся читать. — Томас Марволо Реддл, аврор. Хм… коллега, значит. Так-так… начальник отдела по борьбе с темными искусствами, легилимент, Орден Мерлина… так… а по какому поводу было дисциплинарное слушание, мистер Реддл?
— Разве там не написано? — спокойно спросил Том, глядя на письменный прибор на столе.
— Нет, но написано, что с вас были сняты все обвинения. Так… трое детей, в разводе, повторный брак… — тут маг уставился на Северуса.
— Слушайте, у вас тут похлеще, чем в Секуритате*, — не выдержал Том.
— Примерно так же, но вы не волнуйтесь. — Румын продолжал читать бумагу.
Том занервничал. Но, кажется, про Ремуса информация в бумаге содержалась самая нейтральная. Пограничник на него даже не взглянул.
— А почему вы так тщательно всех проверяете? — поинтересовался Том.
— Потому что у маглов неспокойно, а в перспективе будет еще хуже. Мы хотим оградить магическую Румынию от возможных потрясений и сохранить наше единство, — будто отрапортовал маг. — Вам придется немного подождать. Вас проводят до Поенаря. Нам важно знать, что вы отправляетесь именно туда.
— Прошлой осенью я спокойно доехал до Поенаря на магловской попутке, — улыбнулся Том.
— Это уже проблема маглов. Удивительно, как вы вообще так спокойно туда добрались. Никаких возражений, мистер Реддл, вас проводят и переместят в анклав. Если тамошние волки вас помнят, они доложат провожатому.
«Одному? — подумал Том. — Один провожатый на четверых магов? Мерлин, они в чем-то очень наивны. Но чего они так опасаются? Надо у Вельяминова спросить, все-таки Румыния состоит в магловском Варшавском договоре».
Провожатый долго себя ждать не заставил. Он-то по-английски говорил с трудом, но словарного запаса хватало. Пограничник поставил в бумагах Тома необходимые печати и вернул их, включая разрешение.
— Удачи вашей экспедиции, — пожелал он. — Если возникнут проблемы, отправляйте в замок Патронуса. С нами свяжутся.
— Спасибо, всенепременно.
Вслед за провожатым они вышли через одну из дверей и неожиданно оказались на возвышенности, откуда открывался вид на магический Бухарест.
— Куртя-Веке, — шепнул Том своим, указывая на крепость, — у маглов только развалины. Между прочим, это одна из крепостей Влада Цепеша.
— Дракулы? — удивился Северус.
— Господарь Влад не быть вампир! —возмутился провожатый. — Магловский сказка! Господарь Влад быть герой!
— Уверяю, мы это знаем, не волнуйтесь так, — четко выговаривая слова, попытался успокоить Том не в меру темпераментного румына.
Тот немного успокоился, подвел их к центру балкона. Из пола вверх поднялся бронзовый шар на опоре. Румын достал палочку и стал накладывать на него чары.
— Все-таки портал, — пробормотал себе под нос Том.
— Дотрагиваться, — скомандовал румын. — Раз, два, три!
Их втянуло, завертело, будто в центрифуге, и выкинуло у подножия развалин замка. Разумеется, ни о каких магловских туристах в такое время года речи не шло и некого было опасаться. Провожатый указал на нужный камень. Том левитировал вверх на три метра вместе с Блэком, а Северус взял на себя Люпина.
И вот они оказались на крепостной стене в анклаве.
— Какая красота! — воскликнул Люпин, глядя на заснеженные горы и бесконечные леса.
— Синьоры маги, добрый день, — к ним спешил волк-оборотень, один из сторожей этого места.
Позади Тома и компании показался румынский аврор. Он долго что-то выяснял с волком, наконец повернулся к Тому.
— Он вас не знать.
— Как поживает Петру Йоницэ? — спросил Том, улыбнувшись. — Как его семейство, как волчата?
— Спасибо, очень хорошо! — заулыбался сторож. — Его дежурство завтра.
— Жаль, но передайте ему привет от Томаса Реддла.
Аврор, кажется, успокоился. Повторил предупреждение насчет Патронуса и наконец их покинул.
— Уф… — выдохнул Блэк. — Как у них тут все сложно-то.
— У вас есть карта, синьоры? — спросил волк.
— Да, есть, и даже правильная. В прошлый раз сверял. Вас как зовут, уважаемый?
— Василе Гицэ, синьор.
— А вы хорошо говорите на итальянском.
— Господа настаивают, чтобы сторожа изучали языки. Итальянский для нас легкий — так похож на родной. Так куда вы направляетесь, синьоры?
— Мы хотим добраться до замка Кейя Порти.
— Он же пустует вот уже век, — удивился Гицэ.
— Да, я знаю. Хотелось бы проверить замок на наличие остаточной магии — ну, вампирской, само собой, — бодро соврал Том.
— Это вам надо спрашивать разрешение у соседей, у госпожи Дарии. Ее люди на Кейя Порти не претендуют, но все же земли рядом. И замки стоят не так уж далеко друг от друга. Окажите почтение госпоже, вам это зачтется. — Тут волк посмотрел на Ремуса. — Брат, ты какой-то странный. Вроде и свой, а вроде и нет.
Том перевел Люпину слова волка.
— Я маг, меня насильно обратили, — пояснил он.
Волк сокрушенно поцокал языком.
— Надеюсь, тому мерзавцу воздалось по заслугам. Это ж куда годится — дитя человеческое кусать.
— Воздалось, да, — кивнул Ремус, помрачнев.
— А в полную луну ты как же? С кем бегаешь?
— С другом бегаю, — ответил Ремус, не уточняя, с кем именно.
— Ну вот доберетесь до госпожи Дарии, с ее волками познакомитесь, может, и на охоту пригласят.
Том увидел, как Люпин слегка позеленел, и поспешил попрощаться со сторожем, рассыпаясь в благодарностях.
Они прошли по замковой стене и спустились вниз, к подножию.
— Ну что, парни, доставайте метлы, — скомандовал Том, развязывая рюкзак.
Вскоре они приготовились к полету. Рюкзаки оказались за плечами, метлы — на изготовке, и небольшой отряд взмыл ввысь.
Они летели не торопясь, шеренгой. В воздухе висела дымка, пронизанная скрывающимся за ней солнцем. Морозец пощипывал щеки и носы. Том помнил, где расположены те межевые столбы и башни, на которые он ориентировался в прошлый раз, и предоставлял парням возможность просто любоваться окрестностями.
А любоваться было чем. Заснеженные горы, бесконечные леса, и где-то вдалеке башни едва видневшегося замка на высоком отроге. Ниже, над деревьями, тянулись вверх дымки от очагов и печей. Там располагалась волчья деревня.
Том подал знак остальным остановиться, и метлы зависли над вершинами елей. Достав карту, Том сверился с ней и показал рукой вправо.
— Нам туда. В Гнездо Сокола. Судя по всему, госпожа Дария живет именно там, потому что ближе, чем Гнездо, к Ключу от Врат другого замка нет, — он машинально перевел название заброшенного вампирского жилища.
— И что, мы прямо постучимся к ней в ворота? «Тук-тук, это мы, английские маги, экзотическое блюдо»? — усмехнулся Северус.
— Обычно бывает наоборот, — рассмеялся Том. — Нет, мы найдем подходящую поляну и разобьем лагерь. И подождем гостей.
Они немного прибавили хода, но Гнездо Сокола показалось только через полчаса полета. Замок возвышался над долиной, сложенный из светло-серого камня, с остроконечными крышами, засыпанными снегом, сквозь который местами виднелась красная черепица. Из труб вверх поднимался дым.
— Кто же там топит? — удивился Блэк.
— Слуги-волки, вероятно. Вампирам температура не особо важна, но зачем же жилище вымораживать? Да и кормильцы не должны жить в холоде.
— Представляю, сколько нужно оборотней, чтобы прокормить эту ораву господ, — хмыкнул Северус.
— Ты забыл, что волки от такого сожительства имеют тоже кое-что важное. Вот у них-то график кормления, думаю, расписан четко.
Правее от Гнезда высился другой замок, который выглядел нежилым. Во всяком случае, дым из труб не шел. Замок казался старше Гнезда и больше напоминал собой крепость.
— А что мы на самом деле хотим в нем найти? — спросил Северус.
— Вампирские артефакты, — ответил Том.
— Например?
— Рукописи, книги.
— У вампиров есть свои книги? — удивился Блэк.
— Когда у сообщества есть древняя культура, стоит ожидать, что есть и письменные памятники, разве нет?
— Но если семья, жившая там, ушла, то не логичнее ли было забрать все ценности с собой? — спросил Северус.
— Вопрос, почему ушла, при каких обстоятельствах, почему на замок никто не претендует. Да много вопросов, на самом деле.
— И все же тут все как-то средневеково устроено, — заметил Блэк. — Сторож называл вампиров господами. Спрашивается, какие они господа? И, допустим, волки с их помощью оборачиваются безболезненно и вроде как не надо пить зелье, но не легче ли было переселить сюда только волков? А магов, допустим, не пускать. И жили бы волки спокойно, никому не мешали.
— То, что волки называют вампиров господами, ничего не значит. Потому что те господа только формально. Ведь на самом деле, если уж так разобраться… хотя нет, говорить не буду, а то кто-нибудь из господ прочитает в вашем сознании. Обидятся еще.
Но Северус понял, что хотел сказать Том. По сути, это не волки — домашние зверушки вампиров, а как раз наоборот.
— Там вроде бы террасы, — сказал Люпин, указывая в нужном направлении. — Огороды, что ли?
— Они самые, — кивнул Том. — Зерновые тут выращивают маги, деревня их расположена в противоположном конце анклава, отсюда поля не видны. Волки же занимаются огородничеством, охотой, домашний скот, кстати, держат. У них с магами натуральный обмен.
— Куда полетим дальше? Где расположимся? — спросил Северус.
— Да вот хотя бы на той вырубке, — указал Том вниз. — Летом там наверняка растет трава для скотины, а сейчас пусто.
Они развернулись и полетели на место стоянки.
— Интересно, а обычные волки тут есть? — поинтересовался Люпин.
— Есть, — ответил Том. — В прошлый приезд я слышал по ночам вой. И не в полнолуние.
Соседство с обычными волками никого бы не обрадовало. Опустившись на поляну, для начала парни очертили большой круг. Потом Том тронул снег заклинанием, и из-под него выпорхнуло несколько куропаток, которые уже устроились было на ночлег. Выгнав их всех, Том примял внутри круга снег, сделав ровную площадку. Теперь можно было ставить палатку. Пока Блэк и Люпин возились с ней, Том создал ветер, прокатившийся по близлежащим деревьям. Раздался треск падающих сухих сучьев. Том приманил чарами большую кучу хвороста и сложил под навес у края палатки.
— Ничего себе сколько! — присвистнул Блэк.
— Нам печку чем-то топить надо? — проворчал Северус. — А еще плиту на кухне.
Люпин взял часть хвороста и полез в палатку.
Оставшиеся начали накладывать защитные барьеры по окружности, только вот от внешних звуков палатку защищать не стали. На поляне уже практически стемнело, хотя небо над головой все еще было серым. Вот и обе трубы, торчащие по бокам палатки, задымили — Том, Северус и Блэк, проверив еще раз защиту, полезли внутрь. Люпин успел уже даже поставить на плиту чайник.
Пока тот грелся, все достали из рюкзаков необходимые вещи и часть провизии для приготовления еды на вечер, а также яблочный пирог, который собирались съесть за чаем.
— Все-таки наши палатки — это нечто удивительное, — сказал Северус, доставая из шкафа фаянсовые тарелки, чашки и приборы. — Слушай, Том, а что случится, если кого-то в палатке забудут, а ее вдруг свернут?
— Теперь палатки защищены от подобных казусов. Они просто не сворачиваются, если внутри есть человек или животное. Но когда их только изобрели, случались трагедии, так что даже поднимался вопрос об их полном запрете.
— Трагедии?
— Это напоминает расщепление, как при неудачной аппарации, только хуже.
— Ой, — тихо вырвалось у Северуса.
— Пространство палатки сохраняет в неприкосновенности только неживую материю. Поэтому все продукты из нее достают, когда сворачивают. Можно оставить только консервы в жестяных или стеклянных банках.
— А посмотреть можно? Оставим тут, скажем, яблоко?
— Экспериментатор ты мой, — усмехнулся Том. — Убирать то, что останется от яблока, будешь ты.
— Сев, а можно не говорить о таких вещах перед едой? — попросил Блэк. — Пирог ты нарежешь или доверишь мне?
— Нарезай, — хмыкнул Северус. — Я пойду приготовлю чай.
Навернув по куску пирога и выпив по чашке чая, все расслабились и даже по очереди отходили от стола, чтобы снять свитера. В гостиной стало уже жарко от печки.
— Быстро тут протопилось, — заметил Люпин.
— Это свойство палатки, — ответил Том. — Она сохраняет тепло.
— Мистер Реддл, а в прошлый раз где вам удалось побывать? — спросил Блэк.
— В принципе, я успел облететь часть территории, а еще познакомился со здешними магами, получил у них кучу сведений о вампирах и оборотнях. По идее тут всего три заброшенных замка, но один уже покинут давно, а два — примерно в одно время.
— А почему мы направляемся именно в Ключ от Врат?
— Мы могли бы выбрать и другой. Но сейчас зима и лучше вести изыскания в относительно населенной местности, мне кажется.
— Я правильно понимаю: это маги доставляют свои товары волкам? — спросил Люпин. — На метлах, вероятно?
— На метлах, да. А еще в деревне сохранилось два летающих ковра — наследие османов.
— То есть с местными вампирами вы пока не контактировали? — уточнил Блэк.
— Да, пока не довелось. Конечно, я не с пустыми руками явился, а с верительной грамотой, но в одиночку лезть к ним не решился. Да и я пробыл-то тут всего пять дней по сути.
— Том, а эти крестьяне местные, что ли, тоже говорят на итальянском? — удивился Северус.
— Ну, один переводчик нашелся, — улыбнулся Том. — Правда, с русского. Он когда-то жил в Бухаресте, работал аж в самом Министерстве, и, само собой, русский знал. Но вдруг в какой-то момент потянуло его, видишь ли, в анклав, к истокам. Уволился, подал заявку на переселение — и сюда. Здесь и женился, и детей завел.
— А палочки у местных магов есть? — продолжал расспрашивать Северус.
— Есть, они их сами делают, согласно древним правилам. Собственно, этот Валериан Раду стал вторым учителем в здешней школе. Большая школа чародейства и волшебства, где учатся студенты из Румынии, Югославии, Албании и Сербии, расположена в Проклетии, рядом с горой Джяравица. Но из этой деревни туда поступают лишь самые одаренные. Однако господин Раду значительно поднял общий уровень здешних ребятишек, так что и те, кто остается в родных краях, тоже растут вполне достойными магами. Господин Раду был рад поговорить на русском и освежить знания, а его дружелюбное ко мне отношение расположило и других жителей деревни. Его там очень уважают.
— А как называется школа, которая в горах? — спросил Люпин. — Я никогда о ней не слышал.
Том только руками развел.
— Ну, мы вообще не особо интересуемся магическими школами на востоке Европы, если уж откровенно. Школа называется Магични Гребен, как-то так. То есть Волшебный кряж.
— Интересно, как там у них все устроено?
— Про это я, разумеется, расспрашивал господина Раду. Деления на факультеты у них нет — только на классы. В каждом потоке их пять — на сорок человек. Курсов не семь, как у нас, а восемь — поступают в школу в десять лет.
— Ничего себе! — воскликнул Северус. — Это у них одновременно учится тысяча шестьсот человек?!
— Так школа рассчитана на четыре страны, а Югославия — государство не маленькое, да и Румынию легко можно увидеть на любой карте Европы. Из Албании студентов попадает в школу меньше всего.
— А где учатся эти, как их… венгры? — неожиданно спросил Блэк.
— Некоторые учатся в одной маленькой школе в Финляндии, некоторые предпочитают ездить на учебу в Россию, в Китеж.
— Зачем? — удивился Люпин.
— Дело в том, что в Китеже, помимо магии, очень плотно изучают языки финно-угорской группы. Их, на самом деле, очень много. Русские маги в чем-то копируют маглов, а у тех такая политика, чтобы даже малочисленные народы имели возможность изучать свои родные языки. Маленьким венграм еще в начальной школе предоставляют выбор, какой язык, кроме своего, учить: финский или русский. Финский, конечно, легче им дается. Но некоторое их число — с подачи родителей, конечно, ведь дети практически никогда не задумываются о будущей карьере всерьез — учит русский и едет в Китеж.
— А начали-то разговор с вампиров, — рассмеялся Люпин. — Но ведь, на самом деле, это очень интересная тема для статьи — школы Восточной Европы. Интересно, тамошние маги так же мало знают о Хогвартсе, о Шармбатоне или Дурмстранге?
— Думаю, гораздо больше, чем мы об их школах. В Дурмстранге традиционно учится много болгар, к примеру.
— Вообще это очень странно, на мой взгляд, — заметил Блэк.
— Ну вот так сложилось.
— А где эта школа все-таки расположена?
— Только т-с-с! — улыбнулся Том, поднося палец к губам. — На острове Борнхольм.
— Да ладно! — поразился Блэк.
— Вообще-то этот остров у русских маглов в сказках назывался Буян. А маги до сих пор так обозначают его на картах. Школа была основана городами, когда-то входящими в Ганзейский торговый союз, поэтому к ее созданию приложили руки жители магического Великого Новгорода, когда тот был еще самостоятельным княжеством. Поэтому на гербе Дурмстранга угадывается силуэт традиционно русского купола.
Том наслаждался произведенным на парней эффектом.
— Если эту школу основала Ганза, — заговорил Люпин, который хорошо знал историю, — значит, в Дурмстранге когда-то учились студенты из Британии и даже из Венеции?
— Так наших туда спокойно принимают до сих пор, — ответил Том. — Иногда находятся желающие.
— Люциус рассказывал мне, что отец хотел его отправить в Дурмстранг, но мать воспротивилась, — кивнул Северус.
— Посмотреть бы на все эти места, — мечтательно протянул Люпин. — Хотя бы на русские школы. И на ту, горную…
Том взглянул на Северуса вопросительно. Тот не сразу понял, чего от него хотят.
— Мы летом скорее всего поедем в Россию, — сказал Том. — В июле.
— Ну да! У русских же олимпиада! — воскликнул Блэк.
— Ты не читаешь магловских газет, — заметил Люпин.
— Правда, не читаю. А что?
— И я пропустил за целых два дня, — признался Том. — Что-то случилось?
— Хотя, наверное, магов-то не волнует, что творят маглы… — Люпин замялся. — Русские маглы ввели войска в Афганистан как раз двадцать пятого. «Таймс» возмущалась по этому поводу.
— Хорошего мало, — кивнул Том. — Хотя не будем заранее думать о плохом. Может, все еще как-то утрясется. К тому же, на олимпиаду мы никак не попадаем — в конце июля я жду появления на свет внука.
— Ого! — воскликнул Ремус.
— Но, если я улажу все с Москвой, мы возьмем вас с собой.
— Да! — Блэк в восторге потряс поднятыми кулаками.
Люпин вызвался подежурить, убрал со стола посуду и унес на кухню, где сотворил в баке над мойкой воду, подогрел ее, вымыл чашки и тарелки, высушил и убрал в шкаф. Северус спрятал остатки пирога в буфет и прикрыл колпаком против высыхания.
Блэк же, повинуясь собачьей привычке, выбежал из палатки, чтобы отлить, но тут же забежал обратно.
— У нас там гости, прикиньте? — выпалил он и кинулся в сортир.
Ближе всех к двери оказался Люпин, на ходу натягивая куртку. Он тоже вернулся быстро.
— Ну, волки, и что? Они нам не угрожают.
Тем не менее, все оделись и вышли из палатки. Том вдруг резко развернулся лицом к двери, и Северус увидел, как он перемещает палочку в ножны на предплечье. Эти ножны выстреливали палочку в руку в критический момент.
— Сохраняйте спокойствие. Это не волки.
— Ну как же не волки-то? — начал Блэк.
— Мерлин, что же это? — потрясенно прошептал вдруг Люпин.
Северус присмотрелся к трем матерым животным, которые стояли на снегу неподалеку от палатки и просто смотрели на них. Волки не превосходили ростом обычных. Глаза их горели в темноте, но это было как раз нормально. Но что-то в троице все-таки настораживало. И тут Северус понял, что именно — они совершенно не проваливались в снег.
— Кто это? — шепнул он. — Призраки?
— Нет, дорогой, это вампиры. Это их магия. Сохраняйте спокойствие, — повторил он, — я выйду за барьер.
— Том!
— Все будет в порядке.
Том преодолел защиту, сделал пару шагов вперед и поклонился.
— Добрый вечер, — заговорил он на итальянском. — Позвольте представиться: я маг из Лондона, меня зовут Томас Реддл. Со мной мои друзья и помощники. Мы прибыли с научной миссией, и у нас имеется разрешение от старейшин. Волки-сторожа в замке Поенарь пропустили нас.
Волки самым натуральным образом переглянулись между собой. И вдруг тот, что стоял впереди двух других, стал вытягиваться вверх и превратился в женщину. Это настолько напоминало анимагию, что у парней чуть глаза на лоб не полезли от удивления. Два других волка просто сели на снег.
Женщина сделала пару шагов в сторону Тома. Северус незаметно достал палочку и призвал из палатки флакон с зельем ночного видения — универсального. Он быстро смочил себе веки и передал флакон Блэку. Теперь он видел вампиршу очень ясно — наверное, ее когда-то выбрали для обращения за красоту. Темные волосы, густые брови вразлет, удивительно правильные черты лица. Цвет глаз не определялся, потому что они продолжали светиться примерно так же, как светилось ночное небо над головой в преддверии снегопада. Одета женщина была совершенно по-средневековому — два платья, нижнее и верхнее, а еще длинный плащ с капюшоном.
— Госпожа Дария послала нас узнать, что вы за люди и с чем пришли к нам, — сказала она также на итальянском. — Меня зовут Дениза, я правая рука госпожи. Я доложу ей о вашем прибытии. Что именно вы желаете изучать в наших краях?
— Мы бы хотели попасть в замок Ключ от Врат, — ответил Том.
— Я доложу госпоже Дарии, — повторила вампирша. — Будьте готовы: скорее всего, я скоро за вами вернусь.
Два волка тоже решили принять свой обычный облик. Это уже были мужчины — внешне совсем молодые, тоже в плащах, высоких сапогах, отороченных мехом туниках. И оба тоже красавцы — и не понять, на какой манер, румынский или итальянский.
— Мы будем ждать решения госпожи Дарии, — церемонно ответил Том.
— Вы знаете наши обычаи? Знаете, какой дар должны принести госпоже?
— Да, знаю.
— А ваши спутники?
— Они принесут госпоже дар, но двое их них будут признательны, если его можно будет вручить из рук в руки.
— Хорошо, я передам госпоже, синьор Реддл, — слегка снисходительно улыбнулась вампирша и подала знак мужчинам.
Вампиры разом взмыли в воздух и пропали из виду.
Том поспешно вернулся в круг.
— Что это за дар такой? — выпалил Северус.
— Думаю, ты догадываешься. У тебя с собой есть укрепляющее зелье?
— Есть… Том?! Дар — это кровь, что ли?!
— Нас что, укусят? А можно без этого? — напрягся Блэк.
— Ну, вас с Северусом не укусят, а возьмут кровь так — в бокал. Совсем немного. Чисто символически. Ремус, в принципе, тоже может отказаться.
— Да я, собственно, не возражаю, — отозвался тот. — Полнолуние же скоро.
— А тебя, значит, тоже укусят? — Северус смотрел на супруга.
— Ну, мне придется подставить шею, да. Все-таки я самый старший. Если я не окажу должного почтения госпоже, нас не примут как желанных гостей.
— Тогда и меня пусть кусают без всяких бокалов. Вот еще, новости! Как ты, так и я.
Том притянул Северуса к себе и поцеловал.
— Тебя укусит кто-то еще. Госпожа вряд ли захочет опьянеть при гостях. Она не станет пробовать от четверых. Если у нее есть правая рука, значит, есть… и левая, — он усмехнулся. — И, наверняка, есть кто-то еще из самых приближенных.
— Вот и пусть кусает... женщина какая-нибудь, это вообще ни о чем в моем случае. Никаких бокалов, — поджал губы Северус.
— Ну, и меня тогда пусть кусают, — кивнул Блэк. — Постою за честь факультета.
— Будем надеяться, что маги из деревни мне не соврали, когда говорили о том, что здешние вампиры очень боятся ссориться с магами из Бухареста. И нас тут не скушают, — хмыкнул Том. — Ну что, нам остается только ждать. Переодеваемся, парни. Мы должны предстать в полной красе. Вампиры это ценят.
Северус накануне поездки еще удивлялся, к чему брать с собой парадные мантии. Но когда лишние вопросы не требовались, он их и не задавал. Так что упаковал и свою парадную одежду, и супруга. Да еще и уличные мантии прихватил.
— А мы не взяли мантии, — лицо у Блэка вытянулось.
— Ну… когда вам старшие говорят что-то сделать, надо делать, Сириус, — сказал Том. — Ладно, трансфигурируйте одежду.
Они принялись собираться, разойдясь по комнатам. Том немного «подправил» жилет Северуса, пустив по нему серебристый орнамент. С его-то жилетом все было в порядке. «Ювелирку» Северус не забыл — и запонки, и фибулы, и булавки для галстуков.
Когда они вышли в гостиную, там уже ждали хвосты, одетые более чем шикарно. Только увидев синюю мантию Тома и зеленую Северуса, они слегка приглушили цвет своих. Красная мантия Блэка стала слегка «припудренного» оттенка, а у Ремуса — темно-фиолетовой.
Ожидание тянулось, казалось, очень долго. Северус видел, что Том слегка нервничает и даже вышел наружу покурить. Прикинув, сколько времени может уйти на одну сигарету, он тоже вышел из палатки. У ног Тома уже лежало два окурка.
— С ума сошел? — воскликнул Северус. — Хватит смолить эту гадость.
Том послушно затушил последнюю сигарету и убрал за собой мусор.
— Что-то долго они там совещаются.
— А, может, они были не готовы к приему гостей? — усмехнулся Северус. — Слуги бегают по замку и наводят порядок, а дамы срочно переодеваются.
Том обнял его и тихо засмеялся:
— Конечно, вампиры медлительны порой, как ленивцы, но могли хотя бы указать время.
— А ты думаешь, они особо за ним следят?
— Тоже верно. Приближение рассвета они чувствуют, а на закате просыпаются сами собой. К чему им тут смотреть на часы? Это у Юджина каждая ночь расписана по минутам.
— Мне кажется, или летят? — спросил вдруг Северус, указывая куда-то в сторону замка.
— Летят. Парни! — крикнул Том. — Выходите!
— Блэк, ты чего? — возмутился Северус, когда хвосты вышли наружу. — Ты зачем с собой колдографический аппарат тащишь?
— Ну а что? Может, разрешат снимать. Мистер Реддл, кто-нибудь вообще фотографировал вампиров?
— У Юджина есть дома обычные магловские снимки. На пленке вампиры отображаются — они же вполне материальны. Но вот колдографий раньше никто не делал.
— Ну вот… — начал Блэк, но умолк.
Давешняя троица вампиров опустилась на снег совсем рядом с барьером. Дениза с заметным интересом оглядела всех четверых.
— Госпожа ждет вас, — звонко объявила она. — Возьмите ваши метлы и летите за нами.
Они взмыли ввысь и полетели в сторону замка. Вампиры виделись впереди как некие размытые силуэты. В лицо неслись снежинки, застилая обзор. Но до замка было совсем недалеко, а если кому полет и показался долгим, то исключительно на нервной почве. Вампиры первыми приземлились на участке зубчатой стены возле открытой двери. Следом — их гости.
— Войдите под кров сей добровольно, и пусть вас ждет только радость, — сказала Дениза, обернувшись к ним. — Вас проводят в зал, господа, — с этими словами она исчезла. За ней испарились и двое сопровождающих.
— Ну и куда теперь? — проворчал Северус.
— Добро пожаловать! Проходите! — зазвучал тут женский голос.
За дверью показалась симпатичная волчица в старомодном платье, чепце и фартуке.
— Вы не замерзли, пока летели? — заботливо осведомилась она.
— Нет, синьора, благодарим за заботу, — ответил Том.
— Пройдите за мной, пожалуйста.
И она повела их по коридору, освещенному самыми натуральными факелами, завела в небольшую комнату, где, кроме сундуков, стояли вполне обычные вешалки для одежды.
— Позвольте ваши теплые мантии. Вот так. Метлы можете оставить тут.
Убедившись, что гости готовы идти дальше, волчица вывела их в следующий коридор, который закончился закрытой дверью.
— Ну вот, — волчица остановилась и посмотрела на мужчин. — Вы только ничего не бойтесь. После всех церемоний вас пригласят к столу.
«В качестве кого, интересно, нас пригласят? — подумал Северус. — В качестве закуски?»
Но волчица уже открывала дверь.
— Вперед, парни, — шепнул Том.
Они очутились в большом зале донжона, где в камине, похожем на портал, горело огромное бревно. Свечи выхватывали из темноты отдельные углы помещения, в том числе и длинный стол, далеко не средневековый, а приобретенный или сделанный местными умельцами в прошлом веке. По всему залу висели гобелены, но поверх не голой каменной кладки, а уже штукатурки. А снизу стены украшали резные деревянные панели.
Возле горящего камина расположились три женщины и трое мужчин, разодетые будто актеры, готовые сниматься в историческом магловском фильме. В кресле с высокой спинкой, больше напоминавшем трон, сидела, собственно, госпожа Дария. Реально по правую руку от нее, в меньшем кресле, устроилась Дениза, а по левую — в таком же — пожилой на вид, седовласый мужчина. Прямо у ног Денизы, прислонившись к ее коленям, сидела на подушках блондинка. Сопровождавшие Денизу вампиры занимали кресла напротив, сдвинув их почти вплотную.
«Парочка, что ли?» — пронеслось в голове у Северуса.
Собственно, всю эту картину он охватил взглядом мгновенно, а потом уставился на госпожу Дарию, совершенно не в силах отвести взгляд. И дон Эудженио, и Бартон, несмотря на их возраст и силу, хорошо умели маскироваться под обычных людей. Но госпожа Дария, видимо, или не умела, или не хотела.
Она казалась очень юной, неприлично юной, однако тело ее было вполне развито, корсаж приподнимал пышную грудь. Но в лице читалась какая-то сумасшедшинка. Если бы Северус сейчас смотрел на обычную, смертную девушку, он бы подумал, что она слишком рано пустилась во все тяжкие, свежесть еще не растеряла, но осталось совсем немного до того момента, когда на лице начнут читаться слабости и пороки. Госпожа Дария с любопытством рассматривала их, но молчала. Не сказать, что прямо-таки красавица — Дениза ее превосходила внешностью, но ее слишком правильное лицо меркло по сравнению с лицом госпожи. Высокий лоб, большие темные глаза, четко очерченные брови — на этом правильность черт заканчивалась. Нос слегка крупноват, нижняя губа полновата. Красный рот, тронутый улыбкой, сладострастно и влажно блестел, а округлый подбородок выдавал характер. Шея слишком длинная, кисти рук далеко не аристократические, несмотря на унизывавшие пальцы старинные перстни.
Том, а за ним остальные, подошли ближе к освещенному огнем прямоугольнику каменного пола и поклонились.
— Счастливой вам ночи, прекрасная госпожа, — произнес Том.
— И вам, синьор Реддл, — звонким голосом ответила Дария.
У Северуса по загривку пробежал холодок. Неужели уже успела всех прочитать? Нет-нет, напомнил он себе, Том ведь называл свое имя Денизе.
— Позвольте представить вам моих друзей.
— Не нужно, — ответила вампирша. — Я уже знаю, кто они. Этот сурового вида молодой человек, ваш супруг, Северус Снейп. Он зельевар.
«Прочитала все-таки. Но как незаметно. Сколько же ей лет?» — сложно было вытрясти из головы подобные мысли.
— Красавец рядом с ним — будущий аврор, Сириус Блэк. А еще с вами пришел волк, который ничего о себе не знает. Ремус Люпин. Так странно, что у вас самое обычное имя, чего не скажешь об именах молодых людей.
— Потому что я маглорожденный, госпожа, — ответил Том.
— Вот как? Но вы сильнее их всех, и не в опыте дело. Переведите синьору Блэку мой вопрос: я хочу знать, что это за ящик с ним.
— Это магический фотоаппарат, синьора, — прокашлявшись, ответил Сириус.
— Что такое фотоаппарат? — последовал тут же вопрос.
— Мерлин, как объяснить-то? — шепнул Сириус.
— Вы знаете, что такое камера-обскура, госпожа? — спросил Том.
— Конечно.
— Вот этот прибор действует примерно так же. Только перевернутое изображение попадает на особый материал и отпечатывается на нем. С помощью некоторых химических действий его можно заставить проявиться, потом закрепить, а потом перенести на особую бумагу, на которой оно останется надолго. Маглы таким образом сохраняют память о каких-нибудь важных событиях своей жизни или о близких людях, о местах, где они побывали. А наши колдографии отличаются тем, что они двигаются.
— Ах да, человеческая память очень короткая, — кивнула Дария. — Но движущиеся картинки — это любопытно. Синьор Блэк, вы покажете, как это выглядит?
— Если вы позволите мне сделать снимки, госпожа, — ответил Сириус. — Но разве у магов в деревне нет колдографа?
— Не знаю. Мы давно не общаемся с ними — таков наш договор.
«Мерлин, да они будто заперты в этом анклаве, — опять пронеслась в голове Северуса лишняя мысль, — если вся связь с внешним миром идет через волков».
— Когда-то мы жили в этом, как вы считаете, внешнем мире, — сказала Дария. — Но там слишком беспокойно.
— В чем-то вы правы, госпожа, — произнес Северус, слегка поклонившись.
Дария и блондинка, услышав его голос, заметно оживились. «Надеюсь, они из-за меня не подерутся».
Госпожа Дария откинулась на спинку кресла и засмеялась. Смех звучал одновременно и мелодично, и ужасно, заставляя нервы скручиваться в узлы.
— Какой милый мальчик! — голос вампирши вдруг заполнил собой зал. — Дениза, хочешь его попробовать?
— Да, не откажусь, — тембр «правой руки» звучал куда более приятно.
— Вы знаете, что должны принести дары, синьор Реддл, — сказала Дария. — Если вы и ваши друзья соблюдете наши законы, мы примем вас как дорогих гостей. Нет, синьор Блэк, — она посмотрела на Сириуса, — не желающих делиться кровью визитеров или просителей просто провожают из замка. И вас не тронут, вашему путешествию не станут мешать, но вы не достигнете своих целей. Синьор Реддл, не тратьте силы на попытки помешать мне проникнуть в ваш разум и не отводите взгляд. Силы вам понадобятся. Посмотрите на меня, синьор Реддл, иначе я решу, что вы скрываете что-то недоброе.
«Не смотри!» — хотелось крикнуть Северусу.
— Прошу прощения, госпожа, — Том поклонился и взглянул на Дарию.
— О! — воскликнула та. — Вы излишне скромны, синьор. Ваши знакомства делают вам честь.
Седой вампир что-то спросил у нее по-румынски. Она зашептала ему на ухо. Седой приподнял брови.
— Однако, где мои хорошие манеры? — засмеялась вновь Дария. — Познакомьтесь с моей семьей. Денизу вы знаете. Это очаровательное создание, — госпожа указала на блондинку, — Андра. Мой дорогой друг Лукрециу, — представила она седого.
«В каком смысле «дорогой друг»? — Северусу уже хотелось настучать себе по голове.
— А эти два милых юноши — Богдан и Драгош.
Выходило, что все вампиры когда-то родились местными, пришлых среди них не было. Госпожа Дария хлопнула в ладоши и приказала принести четыре кресла, наподобие тех, в которых сидели вампиры рангом ниже ее.
— Да, синьор Снейп, кусать вас будут с комфортом, — улыбнулась, хвала Мерлину, что хоть не вновь рассмеялась, Дария и вдруг скомандовала: — Богдан, Драгош! Выйдите пока!
Красавчики вскочили с кресел, низко поклонились госпоже, а затем их как ветром сдуло.
— Снимите ваши мантии, синьоры, так вам будет удобнее. И садитесь.
— А почему прогнали парней? — кажется, Сириус принял у Северуса эстафету внезапных вопросов, ошалевшим взглядом следя за Андрой, которая подошла к нему, вдруг опустилась на колени и принялась расстегивать манжет его рубашки.
Том перевел, но со всеми финтифлюшками этикета.
— Они еще молоды, — ответила Дария. — И хотя поели сегодня, но зрелище чужого кормления все еще их волнует.
— Молодые насколько, госпожа?
— Им по сто двадцать три года.
— Прямо вот так одинаково? — удивился Люпин.
— Росли вместе, потом полюбили друг друга. Они из деревни. Оставьте пока вопросы, милый волк.
«Милый волк» слегка вздрагивал от прикосновений Лукрециу, но как-то быстро успокоился. А Сириус, помимо воли, то на блондинку таращился, то ревниво поглядывал на Ремуса и вампира. В прошлые разы-то он не присутствовал в кабинете дона Эудженио.
— Синьор Блэк, синьор Снейп, — Дария встала перед ними, — а ну-ка посмотрите на меня, дети. Вы не должны думать ничего дурного о ваших парах. И о моих вампирах тоже. Не всякое наслаждение, мальчики, сосредотачивается за гульфиком.
Том поперхнулся, закашлялся, но перевел. Северус зыркнул на госпожу — когда дон называл его «мальчиком», это почему-то не злило. Вот еще, учительница выискалась.
— Мне восемьсот семьдесят два года, чародей, — это обращение заставило Северуса вздрогнуть, он слышал его от Морриган, — мои дети и внуки населяют все замки в этих местах.
«Сколько?!» — едва не закричал он. А, успокоившись, подумал с досадой: какой материал для исследований пропадает.
— Так веди себя хорошо, дитя, — проворковала вдруг Дария.
Дениза тут поднялась, наконец, с кресла и потянулась всем станом, как кошка. «Интересно, а ей сколько?» — подумал Северус, таким «смертным» показалось ему движение вампирши.
Кажется, их собирались кусать одновременно — во всяком случае, все ждали госпожу Дарию. Северус смотрел на Тома, и дернулся, когда почувствовал прикосновение Денизы к своей шее. Но пальцы оказались теплыми. Дениза наклонилась к его уху и что-то зашептала по-румынски. «Вun băiat**», — эхом пронеслось в мозгу, и Северус «поплыл». Он не почувствовал укуса, зато в его тело вдруг хлынуло какое-то непонятное ощущение, сосредоточившись сначала в области сердца, приятное, но болезненное. Из некоей точки, как вспышка, оно разрослось, заполнив его всего. Это напоминало первый сеанс легилименции с Томом, когда Северусу казалось, что он куда-то исчез, растворился, но вместо ощущения падения и испуга, возникло чувство полета и блаженства, сопротивляться которым не было никакой возможности, и когда вдруг все резко прекратилось, пришлось напомнить себе, что это за камин перед ним, что это за место, и почему тело сидящего рядом Тома будто сведено судорогой, а глаза закатились. Северус дернулся в его сторону, но Дениза опять зашептала и стала слизывать кровь с его шеи. Вслед за ее шепотом в уши, как гром, ворвались стоны Сириуса, в запястье которого впилась Андра.
— Довольно! — раздался голос госпожи и все закончилось.
Они понемногу приходили в себя. Северус оценил свое состояние, и ему показалось, что крови-то взяли всего ничего. Во всяком случае, он не чувствовал особенной слабости.
— Принесите гостям вина с пряностями! — приказала госпожа Дария.
Давешняя волчица внесла в зал на подносе четыре кубка, распространявших приятный аромат.
Блэк достал карманные часы и воскликнул:
— Ого! Прошло не больше двух минут, а мне показалось, что очень долго.
— Мы сделали всего по три-четыре глотка, — улыбнулась Андра, вставила в его манжету запонку и поднялась на ноги. — Я сначала подумала, что вы тоже оборотень. У меня в голове появился образ большого черного пса.
Том машинально переводил Блэку, потом вдруг передернул плечами и взял с подноса кубок.
— Я анимаг, — ответил Блэк, — превращаюсь в собаку.
Том промочил горло и перевел без всякого выражения.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — встревожился Северус.
— Да, все в порядке, — улыбнулся Том. — Просто ощущения совсем другие, не такие как при укусе Эудженио. Это было неожиданно.
— Пейте вино, подкрепляйтесь. — Дария как-то по-свойски положила ему ладонь на плечо. — Сейчас для вас накроют ужин. Теперь вы наши дорогие гости.
Сириус допил вино, подошел к Ремусу и помог ему справиться с воротником сорочки, убрав заклинанием парочку капель крови, попавших на ткань. Потом повязал галстук. Вчетвером они помогли друг другу привести себя в порядок, допили вино. Волки меж тем сновали туда-сюда, накрывая на стол. Северус удивлялся этому обстоятельству: ведь оборотни не готовили на вампиров, а гостей-то днем не ждали. Не получится ли так, что они слегка «объедят» местных обитателей? Но глядя на блюда, которые вносят волки, он убедился, что там многое взято из запасов — ветчина, колбасы, соленья какие-то. Стол был огромным, человек на двадцать, и накрывался он примерно на столько же персон. Видимо, к столу должны были пригласить еще кого-то. Выходит, у волков тоже имелась своя иерархия? Хотя почему «выходит»? По идее, так оно и должно быть.
Северус не ошибся в расчетах — в зал стали заходить другие волки: вожак стаи со своей супругой и кормильцы вампиров. Если кормильцы тут тоже менялись через некоторый промежуток времени, как у Бартона, значит, периодически всем оказывалась честь жить в замке и ужинать за парадным столом. Госпожа Дария заняла место хозяйки, напротив нее сел Лукрециу, по правую руку — Дениза, а слева она усадила Тома. Северус поспешно занял место рядом с ним. Блэк с Люпином оказались рядом с вожаком.
Все волки с разным успехом говорили на итальянском, так что языковые сложности были только у хвостов. Тут в зал торжественно внесли целых пять молочных поросят, горячих, только что из печи. И отдельно — три больших блюда печеного картофеля, обсыпанного укропом. А еще кувшины с вином. «Так, — подумал Северус, — ожидается пьянка по-румынски».
Вожак произнес первый тост за госпожу Дарию. Потом та произнесла благодарственный тост и приветствовала гостей. Затем Том выдал спич от лица магов. Северус делал по глоточку из бокала, а остальные осушали их до дна. Вино, надо сказать, было отменным, но крепеньким.
— Положить вам поросеночка? — спросил усатый парень по имени Серджиу, кормящий Богдана. — Вот эти два фаршированы яблоками, этот — квашенной капустой, а остальные — гречневой кашей с грибами.
Гречневой кашей Северус уже объелся за прошедший год, потому что Том свою угрозу выполнил, и из России им таки прислали большой мешок с крупой. Северус к гречке привык, а Хук нашел много рецептов, делавших ее не только съедобной, но и вкусной. Так что гречка с грибами показалась не такой уж экзотической, и Северус соблазнился на поросенка с капустой. После маленького кровопускания, тем более без укрепляющего зелья, поросенок зашел на ура. Как и колбаски с картофелем, и ветчина, и маринованные огурцы и патиссоны — Северус никогда не думал, что он станет уплетать за обе щеки такую гадость. Но соленья хорошо помогали усваиваться жирным блюдам, да и оказались неожиданно вкусными. Он как-то незаметно для самого себя допил вино, и ему тут же налили еще.
— Я так с метлы грохнусь, — попробовал отшутиться он.
— Да вы не бойтесь. Если что — вас донесут, — «успокоил» Серджиу.
Тому приходилось все больше переводить — волки насели с расспросами на Люпина: как это вышло, что он маг, а как жил да как учился, да как ему живется, одинокому — в смысле, без сородичей. Вампиры в беседу не вмешивались, пили понемногу вино и ели что-то странное, что уже не загораживали супницы и вазы. Это что-то напоминало бледную цветную капусту и плавало в густой красной жиже. «Будем считать, что это, правда, капуста, хотя ей не сезон, а плавает она в подливке на свекольном соке. Фу, бред какой!». Правда, и от такого сочетания в горле застревал ком, и Северус старался на тарелки вампиров не смотреть.
Постепенно блюда пустели. Волки сметали все подчистую. Но, несмотря на количество выпитого, вели себя, в общем-то, культурно. Потом со стола убрали, но только лишь затем, чтобы принести десерты.
— Сандру, — сказала Дария одному из прислуги, — не забудьте покормить Дорку и Куражоса. Только не вздумайте им давать птичьи кости, но головы можно.
— Госпожа, ну когда ж мы их забывали покормить? — улыбнулся волк.
— Синьора Дария, а кто это — Дорка и Куражос? — спросил Северус.
— Это наши собаки. Дорка недавно ощенилась, целых шесть принесла.
— Как же так? Когда мы были с Томом в Риме, у дона Эудженио, его супруга Абени жаловалась, что собаки их боятся.
— Обычно так и бывает, но наши собаки — пра-пра-пра… Словом, у них уже в крови свойство не бояться нас и не реагировать на волков.
— А порода какая?
— Мастиф, только вот какой точно — уже и не ясно. Уже, пожалуй, наш, местный. И в других замках есть питомники. Волки по деревням тоже эту породу держат. Собак довольно много.
— То есть против диких волков эти собаки уже никакие, — покивал Блэк. — Раз оборотней не боятся.
— Каких диких? — удивилась Дария. — Диких тут нет.
— Разве? — на этот раз Тому пришла очередь удивляться. — В прошлый свой приезд я слышал волчий вой ночью, но вовсе не полнолуние.
— Значит, какая-то стая оборотней охотилась на оленей, — пожала плечами госпожа.
— Вы хотите сказать, что местные волки могут оборачиваться когда угодно?
— А у ваших разве не так?
Оборотни, сидящие за столом, вдруг разом замолчали и уставились на гостей.
— Ну, классические оборотни зависят от фаз луны и в полнолуние не могут не обрасти шерстью.
— В полнолуние и мы не можем не услышать зов луны, — сказал вожак. — Но в остальные дни месяца мы сами себе хозяева. Надо поохотиться, оборачиваемся и вперед — на оленей, на косуль.
— Вы же кормите вам… членов семей все по очереди? — спросил Северус. — И эта традиция продолжается из поколение в поколение?
— Верно, — кивнул вожак.
— Но а как же волчата? Разве их тоже кусают?
— Нет, конечно. Кормить господ мы начинаем лет в пятнадцать-шестнадцать. А оборачиваться — лет в десять. Первый раз это точно случается в полнолуние. Но потом уж, как захочется. У наших детей это получается легко.
Северус посмотрел на госпожу почти умоляющим взглядом.
— Вы все о крови думаете, — улыбнулась она. — Я вижу какие-то странные вещи в вашей голове. Что-то вроде алхимии, но и штуки непонятные, вроде подзорных труб на ножках, и вы все в них смотрите.
— Это микроскопы, госпожа. Научные приборы. Они помогают увидеть то, что недоступно человеческому глазу. Мы с Томом уже год исследуем кровь вампиров и оборотней, чтобы понять, как именно вы извлекаете пользу от совместной жизни.
— Ну, не только. Вы хотите также понять, как человек становится вампиром, кто мы такие. Я вижу, что вы брали кровь у господина Эудженио и у мастера из Лунденвика, — употребила она старое название Британской столицы. — И, кажется, нашли нашего зверя. Что ж, радует, что хотя бы маги наконец-то поймут, что мы не нечисть какая-нибудь.
— Лично я никогда не считал вампиров нечистью, — проворчал Северус.
— А уж я тем более, — поддержал его Том. — Я уже давно пытаюсь понять ваш уклад и вашу природу.
— Да, вы книгу написали, я вижу, — кивнула госпожа. — Вы даже подарили ее синьору Эудженио. Что же он, спрашивается, не велит ее перевести на итальянский? Ее тогда могли бы напечатать в Риме.
— Боюсь, вам моя работа покажется «сказочками» для несмышленых детей, — рассмеялся Том. — Она ведь рассчитана на магов.
— Но старейшины одобрили ее и даже дали разрешение посетить Трансильванию, — возразила Дария. — Значит, они не нашли ошибок.
— Ошибок в книге, возможно, и нет. Там скорее разоблачение старых суеверий и кое-какие сведения об укладе вашей жизни.
— И все же мне хотелось бы иметь у себя ваш труд. Что ж, я напишу в Рим. Вы ведь передадите мое письмо, синьор Реддл?
— С большим удовольствием, госпожа.
— Скажите, синьора Дария, — спросил вдруг Северус, — а вы уже всех щенков пристроили? Нельзя ли попросить одного, если это не будет слишком дерзко с моей стороны? Для синьоры Абени.
— Mare mama***! — воскликнула Дария и, достав платочек, промокнула глаза. — Это так мило! Надеюсь только, что в Бухаресте вас с щенком пропустят через таможню.
— Составь дарственную, draga mea****, — сказала Дениза. — По всем правилам, с печатью. В конце концов, это просто щенок. Они там совсем с ума посходили в Бухаресте. Но уж в такой малости не откажут.
— У вас какие-то проблемы с авроратом? — спросил Том.
— Нет, — Дария пожала плечами, — особых нет. Друзья мои, — обратилась она к волкам, — оставьте нас наедине с гостями. — И прибавила, глядя на вожака: — Александру, приведи Куражоса, пожалуйста.
Волки попрощались с господами и гостями и потянулись к выходу из зала. Прибежали слуги, убрали со стола, потом, выполняя поручение Дарии о некоем гнездышке, отодвинули кресла от камина, накидали перед ним гору подушек, принесли кувшин с каким-то напитком и вина для господ, яблоки и персики в сиропе.
— Богдан, Драгош, ступайте погуляйте, мальчики, — велела Дария.
Северус едва не прыснул — так это прозвучало по-человечески. Словно детей удаляют из комнаты, потому что взрослые будут вести серьезные разговоры. Правда, его смущали подушки у камина. Вампиры действительно расположились прямо на полу и поманили гостей присоединиться к ним.
Том усмехнулся, но сел рядом с госпожой.
— Угощайтесь, дорогие гости, — сказала та. — Это мульсум, он разбавлен. Вы не опьянеете. Жаль, что мы его не можем пить из-за меда. — Она понюхала персики. — Очень вкусно пахнет. Попробуйте.
Даже если у Тома, Северуса и парней уже некуда было уместить еще и персики, то перед просьбой существа, которое само не может попробовать фрукты, а только чувствует запах, они не смогли устоять.
Устроившись на подушках, они стоически принимали ухаживания дам. Разве что Ремусу повезло — Лукрециу явно не испытывал к нему никакого личного интереса, а скорее отеческое снисхождение. Тут отворилась дверь и в комнату вбежал огромный мохнатый кобель, явно находящийся в родстве с испанским мастифом, только еще крупнее. Он завилял хвостом и кинулся к госпоже.
— Тихо, глупый мальчишка! — цыкнула та.
Пес послушно обошел всех и улегся рядом с Дарией на полу.
— Хороший мой! — она принялась тискать пса. — Умница!
Мастиф сразу вывалил от радости язык.
— Ну вот таким щеночек и вырастет, — улыбнулась Дария. — Кого лучше вам дать, кобелька или сучку?
— Кхм… кобелька… наверное, — запнулся Северус. — Даже не знаю, кого лучше-то…
— Может, сразу пару? У Флорина тоже сучка ощенилась.
— Это ваш кровный? — спросил Том. — Из другого замка?
— Да, мой сыночек. Сам уж мастер. Напишу ему — пусть подберет девочку покрупнее. Но щенки — это дело не сегодняшней ночи. Вы же на две недели приехали. Значит, вы хотите посмотреть Кейя Порти?
— Да, госпожа, хотелось бы там побывать, — ответил Том.
— Может, лучше другой замок? Вы скорее найдете что-нибудь интересное в Турнуль Нордик.
— Там ведь почти руины.
— Но эти руины попали сюда из внешнего мира. И замок был не просто так брошен, там прежнюю семью вырезали лет эдак пятьсот назад.
— Как вырезали? Кто? — подскочил уже клевавший носом Сириус.
— Маги. Только и поделом — бесчинствовали больно. И мастер, и дети его. А с тех пор туда никто и не заглядывал. Маглы, само собой, боялись, а магам там что делать, спрашивается?
— Но там скорее потребуются раскопки, а мы к ним не готовы, госпожа, — покачал головой Том.
— Понимаете, — Дария пожала плечами, — в Кейя Порти прилетели какие-то маги еще раньше вас. Мои волки их видели, но близко подходить не стали. И непонятно, кто эти маги. Если бы из столицы зачем-то явились, тогда бы пришли к нам, сообщили о своих целях. Лет десять назад мы принимали у себя… как они называются, Дениза?
— Невыразимцы, draga mea, — ответила подруга госпожи.
— Вот! Они вроде как проверяли состояние анклава, летали тут повсюду, палочками махали, побыли дня три и отправились восвояси. На моей памяти такое постоянно случалось. И всегда или к нам, или в другие замки, но обязательно заглядывали. А сейчас от них не знаешь, чего ждать. Мои волки, которые ведут торговлю со здешними магами, говорят, что во внешнем мире что-то неспокойно в последнее время. Может, они теперь не считают нужным докладывать нам о себе.
— А вы не можете через сторожей Поенаря передать письмо в аврорат или Отдел тайн Бухареста, узнать, кто у вас тут бродит? — спросил Северус.
Дария только вздохнула.
— В конце концов, это могут и местные шастать, — предположил Сириус, — не ангелы же они все с крылышками. Может, кому-то захотелось поискать в заброшенных замках сокровища?
— Вряд ли, — усмехнулась госпожа. — Еще сто лет назад бы попробовали. Да и нет там ничего ценного.
— Скажите, а в том замке тоже ваши дети жили? — спросил Том.
— Нет, там жили потомки старого Яроша. Лет двести тому назад порешили его — и поделом. Совсем старик ума лишился. Но только убивали-то его скопом, некому было занять место мастера. Промаялись они тут еще лет сто, а потом покинули анклав, подались куда-то. Хорошо если прибились к какой-нибудь семье — в Румынии или еще где. Волки их тут остались, кроме двух-трех, ко мне перешли. Да вот еще — куколка эта. — Госпожа указала на Андру. — Видели, поди, как она кормилась. До сих не отучу по полу ползать да пресмыкаться.
Блондинка посмотрела на госпожу, как побитая собака.
— Вот-вот, она думает, я ее накажу.
— Но почему волки-то терпели этого Яроша? — удивился Северус, захмелевший уже в достаточной степени, чтобы начать задавать глупые вопросы. — Ведь, по сути, это семья зависела от волков, а не наоборот.
— Может, и так, — прищурилась Дария.
— Любая стая — это закрытое общество, — заговорил вдруг Лукрециу. — Волки, конечно, могли уйти, но пришлось бы проситься к кому-то, а куда своего вожака девать?
— Но ведь он куда-то же делся?
— Погиб он, защищая Яроша. Они друг друга стоили. Да и как волкам бросить семью? От кого наши стали бы кормиться? Полетели бы в деревню к магам? Это вышло бы боком всем. Вот тогда Бухарест точно не стал бы церемониться. Семья пожелала покинуть эти земли — никто чинить препятствий не стал. С ними еще из одного замка потомки Яноша подались за лучшей долей.
Получалось, что анклав занимало два вампирских рода — род Дарии, более благополучный и прогрессивный, и род Яроша, застрявший нравами и обычаями в какой-то дремучей древности. Северус кивнул своим мыслям.
— Если мастер с гнильцой, то и дети его такие же, — категорично заявил Лукрециу.
— Позвольте с вами не согласиться, уважаемый, — возразил Северус. — Дон Эудженио — более чем приличный человек, хотя о мастере его такое вряд ли можно было сказать.
— Ваш Эудженио мог наблюдать за людьми и у них учиться, — ответил Лукрециу. — А у нас тут медвежий угол.
— А когда вообще было создано это место?
— В тысяча пятьсот пятьдесят третьем году, — ответила Дария. — Раньше тут жило много магов, а замки принадлежали их аристократии. Кроме замка Торнуль Нордик и нашего. Территория сначала была… как это… ненаносимая. Я не знаю, как маги делают, что так много земель разом уходит из внешнего мира.
— Это знают только невыразимцы, — покачал головой Ремус.
— Получается, что ваши семьи, госпожа, сюда, можно сказать, перекочевали из внешнего мира? — спросил Том. — Но как вышло, что Богдан и Драгош так молоды?
— Сто двадцать три года тому назад в анклав пробился дракон и занес оспу…
— Как пробился? — перебил Дарию Северус. — О, простите!
— Уж не знаю, как, я же не маг, — пожала та плечами.
— Я, наверное, могу объяснить, — заговорил Том. — Все анклавы страны между собой связаны туннелями. Но ваш, по идее, должен быть прикрыт от остальных. Дракон — достаточно крупное животное, чтобы пробить «пробку». Тем более больной дракон — в начальной стадии оспы они бесятся. Собственно, в Кенмэр когда-то именно так проникла извне зараза, убила родителей моей бывшей жены и мужа моей бывшей тещи. Значит, мальчики умирали от оспы?
— Да. Эпидемии, к счастью, не случилось. Но обе семьи закрыли на карантин.
— Как закрыли?! Маги закрыли?! — воскликнул Северус.
— Милый мальчик, тут Румыния. И пусть деревня магическая, но все же деревня. От драконьей оспы лекарства нет. Соседи, конечно, как могли, поддерживали запертых — оставляли еду, обменивались посланиями. Но вот мать Богдана вырвалась ночью и прилетела ко мне. Умоляла спасти ее сына даже такой ценой. Я полетела с ней, спросила мальчика — тот был еще в сознании, а он в ответ — без Драгоша лучше помру. Потому как любовь у нас. — Дария рассказывала с иронией и некоторым раздражением, но бокал в ее руках подрагивал. — Я тогда отправилась к Драгошу. А у них как раз мать умерла. Но парень держится, хотя тоже вот-вот отдаст богу душу. Отец только, кажется, пошел на поправку. Говорю ему: так и так, мать Богдана обратилась ко мне с просьбой. Он давай кричать на меня — только на это и годился. Палочку еще в руках удержать не мог. А Драгош давай плакать и умолять отца — умирать ему не хотелось. Отец его и согласился. Если бы оба мальчика уже впали в беспамятство, я бы, конечно, не решилась на обращение…
— Простите, — осторожно прервал Дарию Северус. — А как вы поняли, что они обязательно умрут? Я наполовину магл и никогда с оспой не сталкивался.
— Да у них пятна сливаться уже начали и зеленеть. После этого можно гроб заказывать. Выпила я Драгоша, дала ему своей крови, а когда он очнулся и кожа его очистилась, я забрала его и перенесла к Богдану. Мать у того, как увидела Драгоша, так еще пуще стала просить меня обратить сына. Ну вот… Деревенские потом на нас войной пошли, — Дария усмехнулась. — Но парней увидели, поговорили, убедились, что никто их не неволил, однако потребовали, чтобы никто из вампиров больше в деревне не появлялся. Пригрозили, что доложат в Бухарест. Мы с моими старшими детьми собрались, от деревни явилась делегация, заключили договор.
— А что стало с родителями парней? — спросил Ремус, потрясенный рассказом.
— Они покинули деревню. Перебрались во внешний мир.
— И местные не доложили об обращении в Бухарест? — удивился Том. — Ведь парни от рождения были магами.
— Нет, в столицу ничего не докладывали. Записали их как умерших от оспы. Тела-то ведь положено сжигать. Вот о родителях только и сообщили, что, мол, ушли они из этих мест с горя.
— Да, история, — протянул Сириус. — А парни, значит, так и вместе до сих пор?
— Вы сами видели.
— Эти ваши незваные гости в соседнем замке появляются по ночам или днем тоже? — спросил Том.
— По-всякому бывает. Иногда их замечают днем, иногда ночью мы видим свет над стеной замка. Слабый такой. Вот Богдан с Драгошем как-то летали туда ночью, смотрели, что там творится, но наткнулись на барьер, наподобие вашего. Видели только, что свет, очень яркий, пробивается откуда-то из подземелья.
— Копают, значит, — хмыкнул Том.
— А зачем же магам копать? — удивилась Дениза. — Вы же можете помахать палочками и полбашни снести.
— Ну, мой сын-историк бы ответил вам, что далеко не везде можно махать палочками. Иногда и магам приходится срезать почву слой за слоем и убирать камни по одному и с большой предосторожностью.
— Но как эти типы вообще сюда попадают? —удивился Сириус. — Не через Поенарь же?
— Ну дракон же как-то попал, — улыбнулся Том. — Видимо, кто-то им «пробочку» там открывает и закрывает. Может, официально, может, и нет. В принципе, я бы давно уже выяснил все в Бухаресте. Если все законно, то вам просто сообщат об этом, а если это какие-то авантюристы в погоне за мифическими сокровищами, так с ними разберутся.
— Может, вы сами сначала посмотрите? — попросила вдруг Дария. — Если там невыразимцы или авроры, так вы с ними просто поговорите — вы же здесь с разрешения Бухареста.
— Что ж, может, нам повезет, и мы завтра не застанем гостей, просто посмотрим, что там творится.
— Боюсь, застанете. Они там.
— То есть светится? Можно взглянуть откуда-нибудь?
— Да, пойдемте, я вам покажу, — госпожа встала.
Остальные вампиры даже не пошевелились — может, она им как-то неслышно и незримо велела оставаться на месте, а, может, испив крови гостей, покопавшись у них в головах, они стали тем доверять, но только Дария сама отвела Тома и всю компанию в собственную спальню, открыла маленькую дверку рядом с окном, и они очутились на части замковой стены, где разве что ветер не гулял и метель не засыпала снегом — выступ башни защищал. Конечно, соседний замок находился далековато, хотя и в поле зрения. Вампир, возможно, мог легко рассмотреть какое-то свечение, но никак не человек. Том достал из кармана миниатюрную подзорную трубу и увеличил ее в размерах. Дария от восторга захлопала в ладоши, как девочка. Посмотрев в трубу, Том передал ее Северусу. Тот зажмурил левый глаз и поднес окуляр к правому. Да, стена замка чуть выше крепостных зубцов была слегка подсвечена белым сиянием, которое дают только магловские лампы дневного света или же заклинание Люмос. Северус кивнул и передал трубу дальше, Блэку и Люпину.
— Мне кажется, там, правда, что-то ищут в подземелье, — сказал он. — Или копают у стены. Это не могут быть просто археологи?
— Завтра проверим, кто это, — отозвался Том.
Госпожа тоже посмотрела в подзорную трубу, но, рассмеявшись, покачала головой:
— Без нее мне видно лучше. Идемте к камину, а то вы замерзнете.
Пока их не было, дамы, очевидно, возились с псом, отведя его подальше от камина, чтобы тот не опрокинул тарелки и кубки. Лукрециу у стола снимал щипчиками нагар со свечей. Дениза и Андра, завидев госпожу, тут же приняли чинный вид, отвели пса на место и уселись на подушки. Вампир же переместился мгновенно, но опускался на подушки лениво и как бы небрежно.
— Зачем возвращаться в вашу маленькую палатку? — произнесла Дария, усаживаясь и расправляя юбку.
— Палатка внутри больше, чем снаружи, госпожа, — ответил Том, — и очень комфортна.
— Сложно такое представить — изнутри больше, чем снаружи. Хотелось бы взглянуть. А вы завтра перенесите палатку сюда, поставьте хотя бы во дворе замка, огородитесь, чтобы всякие любопытные волки к вам не заглядывали. Все-таки ночевать посреди леса, на поляне, зимой…
— Хорошо, госпожа, спасибо за приглашение, — сказал Том, переглянувшись с остальными. — Тогда завтра, когда проснемся, мы с Северусом отправимся на разведку в замок, а Сириус и Ремус сложат палатку и перенесут ее сюда. Только поручите их заботам кого-нибудь из ваших волков.
— Непременно, — улыбнулась Дария. — А когда проснемся мы, вы расскажете, что видели в Кейя Порти. Потом мы покажем вам свой замок. Поужинаем, как нынче, побеседуем.
— Тогда уж на следующую ночь добро пожаловать к нам в палатку, госпожа.
— А мы все поместимся?
— Там в прошлый раз сидело шестнадцать молодых людей и девушек и рассказывали друг другу сказки и страшные истории, — рассмеялся Северус.
Пока еще гости не уснули прямо на подушках, госпожа Дария попросила Блэка продемонстрировать, как работает его странный аппарат.
— Только колдографии я смогу вручить вам позже, госпожа, — предупредил Сириус. — Их еще надо проявлять. А это вроде алхимии.
Он заснял и саму госпожу, и дам отдельно, и отдельно Лукрециу, опирающегося о край камина. Сделал он и групповой снимок всей семьи. Ради такого случая в зал вернули Богдана с Драгошем. И наконец, настроив таймер, Сириус сам присоединился к компании у камина. Он мечтал, что уже, возможно, послезавтра сможет запечатлеть при дневном свете и замок с окрестностями, и здешних волков.
***
До палатки еле долетели — и от усталости, и потому что сильный снегопад мешал полету; разошлись по комнатам, кое-как разделись и повалились спать. Северус от усталости даже забыл, что изначально был критически настроен по отношению к кровати, где раньше Том спал с бывшей женой, и еле донес голову до подушки.
Никто ночью не тревожил их сон, даже лесные звери, в метель не бегающие без нужды по лесу и по полянам. А уж волки и подавно сидели в замке.
Будильник никто не ставил, и когда стали просыпаться, за окошком палатки уже вовсю сияло солнце. Снегопад сменился легким морозцем. Ели вокруг поляны сверкали почти нетронутым белоснежным нарядом. Иногда где-то с мягким уханьем шлепался на землю сползший с еловой лапы пласт.
— Одиннадцать уже, ничего ж себе! — пробурчал все еще с трудом продирающий глаза Блэк и пошел варить кофе.
Завтрак и крепкий кофе как-то примирили всех с действительностью. Кулинарничать особо не стали — пожарили по колбаске на брата и большую сковороду омлета, доели пирог. Убрав за собой, стали готовиться к отбытию в замок. Северус пока решил с яблоком не экспериментировать и даже проследил, чтобы никакой провизии в шкафчике на кухне не осталось. Одевшись потеплее, вытащили рюкзаки и метлы наружу и свернули палатку.
— Ну что, парни, — сказал Том. — Вы отправляйтесь в замок, а мы с Северусом полетим на разведку.
Блэк только вздохнул.
— Не горюйте, Сириус. Вам тоже найдется поручение. Как прибудете на место, отправьте в Поенарь Патронуса, вот с таким текстом, — и Том палочкой дотронулся до своего виска, а потом до виска Блэка. — Сумеете же извлечь информацию и вложить ее в Патронуса?
— Разумеется, сэр, я же в Академии аврората учусь, — едва не обиделся тот.
— Не надо так реагировать, ментальная магия не всем дается сразу, а в школе ей не учат.
— Правда не сразу? А мне казалось, это легко.
Том похлопал его по плечу.
— Вы там располагайтесь, не волнуйтесь, на рожон мы не полезем. Ждите нас с вестями.
Вскочив на метлы, они разлетелись в разные стороны.
Когда до Кейя Порти оставалось лететь немного, Том попросил остановиться и наложил на себя и Северуса дезиллюминационное заклинание.
— Смотри внимательно, двигайся за мной. Мы полетим медленно. Ты увидишь колебания в пространстве. Ориентируемся вон на ту башенку, но за стену пока не перелетаем. Просто остановимся там.
При солнечном свете очертания фигуры Тома на метле легко угадывались в прозрачном воздухе. Летели, правда, не спеша, направляясь к указанной точке. Рядом с башенкой Том придержал метлу и, судя по всему, достав палочку, стал проверять что-то. «Ищет барьеры», — понял Северус.
Они пролетели еще немного, метра три, и осторожно нырнули за крепостную стену. В башне зиял портал, когда-то закрытый дверью, но остатки ее валялись поодаль на снегу. Вход в подземелья слегка выдавался вперед, а сверху оканчивался пологой двускатной крышей под черепицей. Откуда-то снизу все-таки пробивался свет, ложась на камни портала сбоку бледно-желтым пятном.
— Бери метлы и очень осторожно левитируй на крышу, — зашептал Том на ухо Северусу. — Я прощупаю их барьеры. Нам сейчас не нужны лишние следы на снегу, дорогой. Пожалуйста, будь спокоен. Если что-то случится, я тебя позову.
— Хорошо, — ответил Северус. — Только ты осторожно.
— Да уж, рисковать я не стану.
Северус левитировал на крышу, заглушил звуки, положил аккуратно оба «Нимбуса» на черепицу и тихонько лег на нее сверху, не забыв положить под собой воздушную подушку, наподобие той, что появляется, когда садишься на метлу.
Том же уже успел приметить у одной из колонн портала пару каменных плит, с которых незваные гости убрали снег, а новый вчера туда не нападал — мешали стена и навес. Обшарив все вокруг в поисках сигнальных чар, он убедился, что их просто нет — барьер концентрировался аккурат в дверном проеме. Просто непроходимая завеса, через которую никто не мог попасть вниз. А еще Том убедился, что «гости» так же, как и они на поляне, не стали ограждаться от внешних звуков, закрыли только выход звукам изнутри.
Встав на очищенный пятачок, Том убрал все следы на снегу и распушил его, вернув прежний вид. Барьер звуки глушил, да и пройти через него не представлялось возможным. Оставался один вариант — выманить кого-то наружу и воспользоваться моментом, когда человек пройдет через завесу. В этот краткий момент, в доли секунды, чары переставали действовать. Подняв палочку, Том запустил в воздух стаю ворон, которые огласили воздух диким карканьем и принялись носиться друг за другом. Очень скоро наружу выскочил маг в серой мантии с палочкой на изготовке. Он посмотрел на кружащуюся стаю и сплюнул в снег.
Барьер слегка завибрировал, и он провел по нему палочкой.
— Сергей, что там такое? — послышался снизу слегка усиленный голос.
— Да вороны просто! — крикнул маг.
Оба говорили по-русски. Вот это поворот.
Вороны между тем улетели прочь. Маг постоял еще немного, внимательно осматривая снег. Он даже на всякий случай пустил струю горячего воздуха, чтобы проверить, нет ли кого рядом под маскирующими чарами — умный жук, но Том стоял позади, а Северус находился на крыше. Наконец русский развернулся и направился обратно. Том весь подобрался, понимая, что второго шанса у него не будет, и одновременно с чужаком, скользнув спиной по колонне, плавно перетек на ступени лестницы. Барьер за ними обоими издал звук, напоминающий тот, который издает туго натянутая пленка, если по ней щелкнуть пальцами.
Пропустив мага на несколько шагов вперед, Том стал очень тихо спускаться следом, тщательно глядя себе под ноги. С каждой ступенькой свет все усиливался. Том шел все ниже и ниже, пока не очутился в огромном подвале со сводчатым потолком и прижался к каменной кладке. Висевшие по углам шары люмос ярко заливали все вокруг почти непереносимым светом.
Магов было девять. Целых девять, дементор им в задницу. И да, они вели раскопки — по всем правилам. Они уже срыли земляной пол и обнажили кладку стен намного ниже его бывшего уровня. Выстроившись в ряд, они аккуратными движениями срезали почти сантиметровый слой каменной крошки и почвы, поднимали вверх и уничтожали.
— Делайт ошень осторожно, ошень осторожно! — сказал вдруг один, обращаясь к соседу. — Ты снять слийшком много.
«Немецкий акцент? Еще новость. Международная банда расхитителей сокровищ?» — подумал Том.
Итак, двое — русские, старший над всеми — немец. А кто остальные шестеро? Вот один попросил передышки — и недаром: Том слышал от Киарана, что такое отслоение почвы требует больших затрат энергии. В речи послышались пришепетывания — поляк он, что ли?
Маги опустили палочки и стали переговариваться между собой — о совсем незначащих вещах, вроде того, что они проработают еще минут пятнадцать, а потом двое пойдут готовить еду. Один спросил у немца, долго ли еще им тут возиться. Тот ответил, что никто не знает, что их цель может лежать или ближе, чем они рассчитывали, или глубже, но они все равно не дороют до самого конца — дальше уже не их работа. Им главное нащупать цель. «Что же они ищут? — думал Том. — Вероятно, не сокровища, а что-то другое, что связано именно с замком, а не с вампирами». Судя по говору, спрашивающий был местным, румыном. А, может, молдаванином, дементор их там разберет.
Что ж, ждать Тому оставалось минут пятнадцать, пока двое не выберутся наружу, если, конечно, они не направятся в палатку, поставленную где-то в замке, или бывшую кухню через какую-нибудь дверь в глубине подземелья. Что ж, тогда придется идти наверх, проходить через барьеры на свой страх и риск. Пропустить-то его защита пропустит, не развоплотит и не располовинит, но тревога поднимется. Так что останется только хватать метлу, хватать Северуса — и пулей в замок.
Маги вновь принялись за работу, методично и монотонно снимая тоненькие пласты. Том подумал, что некоторое количество земли они все же убрали разом — до определенной черты. Иначе при таком темпе работы они бы находились тут уже достаточно давно. Киаран рассказывал, что в начале раскопок маги определяют границы культурных слоев, прощупывают, нет ли чего ценного, а потом снимают самый свежий слой целиком, но все равно убранную землю просеивают.
— Сергьей, Свьятослаф, может идти, — сказал наконец немец.
И этот самый Святослав двинулся в глубь подземелья.
— Я наружу на пару минут выскочу, — предупредил его Сергей. — Покурю.
— Давай, только не задерживайся. Я один не собираюсь чистить картошку — не в казарме.
«Казарма? Мракоборцы, что ли?» — удивился Том. У русских курсантов Мракоборческой академии регулярно устраивались сборы с выездом в разные местности со сложным рельефом и климатическими условиями. Курсанты жили во временных казармах, быт в которых был налажен почти по-магловски — с дежурствами на кухне, уборкой помещений (хорошо еще, что магией) и тому подобными вещами. Но вот картошку на кухне почему-то чистили руками. Может, вампиры зря паникуют? Может, миссия вполне официальна?
— Эй, Сергей! — окликнул русского немец. — Смотреть вниймательн! Вчера в замк быль гость. Четверо маг, турист, Пауль наблюдай за ними. Не хотеть с ними сталкивайся, а потом прятай трупы.
«Дементор вас задери, — ругнулся про себя Том, — ну такого удовольствия мы вам не доставим». Он осторожно двинулся вслед за Сергеем вверх по лестнице, но немного отстал, и барьер «блямкнул» дважды, пусть и с минимальным интервалом. Впрочем, этого хватило. Дальше все произошло так быстро, что Том и осознать толком ничего не успел, действуя на автомате. Русский резко развернулся, только выхватил палочку, как Том, понимая, что не успеет выхватить свою, просто со всего размаха заехал противнику в челюсть. Тот повалился на снег, и тогда уже Том обездвижил его по всем правилам и забрал выпавшую палочку. Тут же сверху мягко спрыгнул на снег Северус, уже стряхнувший с себя маскирующие чары. Подняв тело в воздух, они с Томом вскочили на метлы и полетели в сторону замка госпожи Дарии.
— Их там осталось восемь, — кричал Том, перекрывая свист ветра.
Северус от возбуждения, вызванного зрелищем, свидетелем которого он был минуту назад, даже забыл, что боится летать с такой скоростью.
— Сколько? Надеюсь, Блэк не забыл отправить Патронуса.
Подлетая к замку, они заметили, что на стене машут руками двое волков и указывают вниз. Сделав вираж, они увидели палатку, установленную в углу глубокого, как колодец, двора — одного из двух, того, что пошире. Спикировав вниз, Том и Северус затащили пленного внутрь палатки. Тот уже пришел в себя и злобно, но при этом со странным торжеством смотрел на них и на Блэка с Люпином.
— Вот, взяли, как это называется, «языка», — мрачно бросил Том, догадываясь, чем вызвано торжество пленного. — Представьте себе, он русский.
— Сэр, это не очень хорошая идея, простите, — шепнул Блэк, подойдя к Тому ближе. — Неприятности будут.
— У него и компании, может, и будут, если румыны подсуетятся вовремя. Вы отправили Патронуса?
— Сразу же, как только мы вообще опустились на стену замка.
— Хорошо. Привяжите эту скотину к стулу.
— А почему он заведомо скотина? — поинтересовался Люпин.
— Потому что его старший сетовал, что, в случае чего, им придется прятать наши трупы.
Блэк присвистнул, а Том вышел во двор и крикнул одному из волков на стене, чтобы те позвали к ним вожака.
— Ну, посмотрим, что он нам скажет, — зайдя обратно в палатку, он вернул пленному дар речи.
Тот разразился тем классическим русским, который прекрасно понимают и маглы, и маги во всех частях Европы. Из существенного прозвучало лишь то, что им всем «теперь кранты». Пришлось опять заткнуть ему рот. Ну, что им, возможно, «кранты», Том и так понимал, если только авроры не подоспеют вовремя или им не удастся самим выдержать натиск нападающих. Оставалось только прикинуть примерное время, когда стоит ожидать гостей.
— Займись им, дорогой, — попросил Том, — мне подумать надо.
Северус все понял правильно, достал палочку и подошел к русскому. Он заставил его не отводить взгляд и применил легилименцию — нормальную, классическую, с помощью заклинания. А Том прикидывал мысленно — Сергея хватятся, когда дежурному надоест ждать на кухне, то есть уже хватились. Вероятно, не все разом ринутся на место их бывшего лагеря. Кто-то ведь должен остаться в подвале, чтобы защищать раскопки. К «туристам» пошлют, ну, двоих-троих. Они обнаружат, что палатки на месте нет и вернутся к остальным…
— Синьор Реддл, а синьор Реддл, я тут, — послышался снаружи голос вожака.
Том вышел к нему.
— Григореску, уберите женщин и детей, спрячьте их куда-нибудь. — Он отодвинул полог палатки у входа и показал волку пленника.
— Из соседнего замка никак? — спросил вожак.
— Да, и там еще восемь осталось.
— Вот же нечистый дух. — Вожак поскреб бороду. — Хорошо, если маги из столицы на помощь вовремя придут. Я готов поверить, синьор, что вы четверо очень опытные и умеете сражаться, но все же их больше, а от нас особого толка-то нет. Да еще погода портится, опять тучи тянутся с гор.
— Во сколько просыпаются господа? — спросил Том.
— Да и часа в четыре могут встать зимой-то — как только солнце вон за ту гору опустится.
— Хорошо. Идите, Григореску, предупредите своих, пожалуйста.
Вожак побежал к выходу со двора, а Том вернулся в палатку.
— Ну, как наш приятель?
— Его зовут Сергей Анти… Антиповьич Индрикоф, — еле выговорил Северус. — Он бывший мракоборец — это у них так авроры называются?..
Том кивнул.
— …мракоборец, уволен со службы за превышение полномочий к задержанному. До недавнего времени жил в магической Богемии, судя по всему подрабатывал охраной грузов у тамошних гоблинов. Дальше у него блок стоит, но по косвенным данным видно, что он вступил в какую-то организацию. Я уловил остаточные воспоминания о каких-то собраниях, мелькают тени людей, находящихся в одном помещении.
— Главное, что их группа тут нелегально, что и требовалось доказать. Дальше пусть в Бухаресте разбираются. А этого и приятеля его, возможно, депортируют в Россию. Вот там точно церемониться не станут.
Том рассказал парням, что слышал в подземельях.
— Если дальше не их работа, получается, что есть кто-то еще, кому поручат более серьезную, — предположил Ремус. — Выходит, организация немаленькая. Как думаете, мистер Реддл, это те, кого мы ищем?
— Вовсе не обязательно, — покачал головой Том. — Мало ли, чем они занимаются?
— Вот еще что, он в Риме бывал, — поспешно произнес Северус. — И в магическом, и в магловском. У него замок Святого Ангела хорошо отпечатался в сознании.
— А вот это интересно.
Громкий свист раздался снаружи. И еще раз — протяжнее.
— Все, парни, держитесь у меня, — нахмурился Том. — Шеи свернете — обратно в Лондон не возьму. Действовать аккуратно, работать по возможности в обороне. Не старайтесь сбрасывать их с метел, на метле нельзя аппарировать.
Перед тем, как выскочить из палатки, он бросил русскому:
— Будешь сидеть тихо, выживешь.
И, выбежав наружу, навесил парочку чар на палатку, делая ее невидимой сверху. Том поднялся в воздух, парни следом. Нападавшие уже были видны невооруженным глазом и летели они, натурально, клином.
— Зрение усилить! — скомандовал Том, поднося палочку к виску. — Щиты навесить! Северус, видишь ту башню?
— Вижу.
— Видишь арбалетчика?
— Да…
— Охраняй его! Держись возле башни!
Северус не стал возражать. Он понимал, что на метле сидит не лучшим образом, а если волк попадет хотя бы в одного чужака, то кто-нибудь обязательно попытается снять стрелка.
На самом деле, основной вопрос состоял в том, кем именно считают их те восемь: простыми туристами или кем-то еще. Станут ли они сражаться до конца или попытаются только отбить товарища и удрать.
Блэк с Люпином переглянулись. У обоих на лицах зажегся азарт.
«Гриффиндорцы, мать их за ногу!», — ругнулся про себя Том.
А погода, правда, портилась. Дул сильный ветер со стороны гор, тучи спускались по склонам в сторону замка. И все же было еще слишком рано для пробуждения хозяев.
Нападающих уже можно было хорошо рассмотреть. Летели они отменно, крепко держась за метловища и приготовив палочки к бою — профессионалы. Первая красная вспышка сорвалась с кончика одной из них, и Блэк легко отбил ее. Началась пристрелка. Собственно, сражались один против двух… с половиной, как съязвил про себя Том. Биться результативно не слишком-то получалось — мешали ветер и плохая видимость, но опускаться на замковые стены нападавшие не спешили, понимая, вероятно, что волки, даже рискуя пасть в бою, обязательно накинутся, взяв не умением, так числом. Блэк, будучи отличным игроком в квиддич, выписывал над замком финты, отвлекая на себя внимание, изредка умудряясь жалить то одного, то другого нападающего. Впрочем, те тоже, очевидно, использовали постоянные щиты, а при таком раскладе бить полагалось в голову, в ноги, что при большой скорости полета оказывалось непросто. Вспышки летали над замком, не принося пока что значительного урона ни одной из сторон. Но вот снизу донесся короткий вопль боли — кое-кто из волков, нарушив запрет, выбрался на стену, чтобы посмотреть, и был тут же тяжело ранен, а, может, и убит.
Обе стороны решили держаться тактики выматывания противника. Однако среди нападавших постепенно настроение поменялось. Да, они по-прежнему старались ближе подлететь к дворам замка или к дверям, ведущим со стен внутрь, и даже сумели разбить взрывающим заклятием одну из них. А еще они, видимо, поняли, что подмога их противникам не придет, и стали наглеть. И вот в телегу с сеном, стоящую во дворе, полетело поджигающее заклинание. Сено быстро занялось, огонь поднялся вверх, осветив весь двор. Следующий огненный снаряд пробил одно из окон.
— Агуаменти максима! — крикнул Том, посылая следом за снарядом огромный столб воды.
Теперь приходилось не только сражаться за собственные жизни, но и оборонять замок.
Северус тем временем действовал из засады, посылая вслед нападавшим заклинания и отправляя щиты то в один конец замковой стены, куда мог дотянуться, то в другой, гася действие злокозненных чар, и сам только поспевал уворачиваться и прикрываться от чужих заклятий. Вскоре ему повезло больше — он попал ударным по магу, который гнался за Блэком. Мага едва не сбросило с метлы, но он сумел удержаться в воздухе, и, пока забирался обратно, в воздухе просвистел арбалетный болт. Маг заорал, схватился за бок и начал падать во внутренний двор замка. Что там с ним дальше случилось, некогда было смотреть. Но вскоре снизу донеслись крики и рычание нескольких волчьих глоток.
Оборотни начали обрастать шерстью, но не все. Часть пыталась тушить пожары, вспыхивающие то в одном, то в другом помещении. Нападавшие продолжали посылать огненные сгустки в замковые окна. Там замелькали вполне человеческие тени, сдергивающие вспыхнувшие портьеры, выкидывающие вниз горящую с концов мебель. Тому и парням удавалось, проносясь мимо, иногда помогать тушить пожары, пустив внутрь воду. Еще один болт просвистел в воздухе. Раздалась отборная немецкая брань. И тут вдруг в мешанине боя Том заметил, что немец летит как раз в сторону башни, где засел арбалетчик, а остальные стараются убраться от нее подальше.
— Северус, прочь оттуда! — крикнул Том, усилив свой голос.
Северус послушался, по диагонали рванув в сторону и вниз.
— Höllenfeuer*****! — раздалось над замком.
«Господи, только не это!» — пронеслось в голове у Тома.
Заорали все разом — волки в отчаянии, нападавшие с торжеством. С палочки немца сорвалось нечто, напоминавшее огненную змею чудовищных размеров, и ударило в башню.
— Дети! Дети! — раздались женские голоса.
Том ринулся в сторону немца, прицелился и, даже не пытаясь сдерживать себя, резанул по нему фирменным заклинанием Северуса. На фоне стены пламени кровь брызнула фонтаном. Трое развернули метлы в сторону Тома и, изрыгая проклятия, прибавили ходу, но он приподнял метловище и со скоростью, которой раньше никогда не достигал, полетел вверх, все выше и выше, пока не очутился над огненным столбом. Он почувствовал, как у него занимаются подошвы, почувствовал, как метла завибрировала под ним, рискуя рухнуть, но направил палочку вниз и выкрикнул то же самое заклинание. Два столба магического пламени сшиблись с невероятной силой, раздался громовой хлопок, казалось, что сам замок дрогнул. Адское пламя исчезло. Падая вниз, вдоль почерневшей стены башни и пытаясь смягчить падение, Том успел заметить только, как со стороны донжона взмыли ввысь четыре черных крылатых создания.
Волки побежали к башне, ворвались внутрь и стали выводить из нее детей — некоторые получили ожоги, но, кажется, погибших не было. Волчата прятались в самом низу, куда пламя не успело проникнуть. Но три яруса выше совершенно обуглились.
— Том! — к нему подлетел Северус, соскочил с метлы. — Ты цел?!
— Цел, как видишь! — прохрипел Том и протянул в сторону руку.
В нее, повинуясь невербальному заклинанию, влетела метла одного из поверженных противников. Краем глаза Том успел заметить, что щиты и барьеры, защищающие их палатку, уже деактивированы, но сейчас было не до того.
— Вверх! — скомандовал он и взмыл выше стен.
Северус полетел следом. Шестеро оставшихся чужаков, видимо, решили дорого продать свои жизни. Они, как бешеные, отстреливались от вампиров, увертывались. Некоторые заклинания попадали в цель. То одна из крылатых тварей, то другая рычала от боли, падала, будто в воздушную яму, но вновь поднималась.
— Осторожно! — крикнул Том, успев затормозить и толкнув Северуса вместе с метлой в сторону.
Мимо со свистом пронеслась красная вспышка. Том послал ответное заклинание в мага, который пустил ее, и попал ему в руку. Тот выронил палочку и схватился за запястье, и тут же на него налетела одна из вампирш, обхватила когтистыми руками и ногами и впилась в глотку.
— Пятеро, — бросил на лету Том.
— Авада кедавра! — прогремело откуда-то слева.
Дальше все будто замедлилось, как в магловском кино. Том увидел, что вспышка летит в вампиршу, которая продолжала свою кровавую трапезу, но вдруг на пути заклятия мгновенно, черным всполохом, возникла другая крылатая фигура. Непростительное попало ей прямо в грудь, и вампирша комом рухнула вниз, на каменные плиты двора.
Крылья от удара сломались, кости треснули. Тело напоминало изломанную гротескную игрушку, которой ребенок вывернул конечности под разными углами. Спасенная вампирша, бросив истерзанную жертву, еще в полете вниз избавилась от шерсти. Дениза упала перед телом Андры и закричала. С женским воплем сливалось рычание зверя, эти два звука пронизали двор, поднялись ввысь, пробрали насквозь. Нагое женское тело, склонившееся над монстром среди обугленных камней, выглядело так жутко, что Том почувствовал, как у него волосы зашевелились на затылке. Дениза продолжала кричать, но зверь ее утих, и слышались только вопли женщины, разрываемой горем.
— Вниз, вниз! — послышался вдруг крик Люпина.
Том и остальные еле успели ухнуть в колодец двора, как над головами полетели новые вспышки. Но это не оставшиеся в живых сволочи посылали их, а появившиеся будто ниоткуда пятеро магов в темных мантиях.
Том и парни бросились в сторону палатки, но вдруг застыли. Пока шла битва, волки, почуяв, что барьеров больше нет, выволокли наружу русского и растерзали его. Тот, все еще привязанный к стулу, лежал с вырванным горлом. В другом углу двора виднелся еще один труп, только горло было порвано сбоку, а кости будто намеренно ломали в разные стороны. Кто-то из вампиров успел все-таки отомстить за погибшую сестру.
Дария и Лукрециу опустились рядом с Денизой и мертвой Андрой, поспешно подняли их и улетели в замок. И вовремя — во двор уже опускались авроры, волоча за собой четырех оставшихся в живых бандитов, или черт их знает, кем они были на самом деле. Авроры опустились рядом с Томом и парнями.
— Вас пришлось долго ждать, господа, — сказал он по-итальянски.
— Что тут за бойня? — резко спросил один из авроров с сержантской нашивкой.
Его подчиненные тем временем поместили задержанных под прозрачный силовой купол и занялись проверкой их палочек. С кончика одной сорвалась зеленая ниточка тумана от выпущенного непростительного.
— Бойню устроили не мы, — сказал Том. — Показания вам предоставим в полном объеме. Есть жертвы среди обитателей замка. Пятеро из нападавших убиты.
— Вы должны предоставить свои палочки для проверки, — сказал аврор.
— Пожалуйста. — Том протянул свою. Парни последовали его примеру.
Но последние их заклинания были почти что невинными — у кого щиты, у кого стандартный боевой удар. Пока авроры проверяли палочки, Том представился, представил остальных, изложил цель их прибытия в Трансильванию и даже показал документы и приглашение, которые держал при себе во внутреннем безразмерном кармане куртки.
— Вампиры летят! — крикнул вдруг один из авроров.
Том сначала посмотрел на донжон, но румын указывал совсем в другую сторону.
— Уберите палочки! — воскликнул Том, видя, что авроры готовы уже держать оборону. — Предоставьте мне с ними говорить.
На камни двора опустились трое мужчин. Все они были суровыми, бородатыми, средних человеческих лет. Одежда того, что в центре, выглядела богаче, чем у остальных.
Том выступил вперед и, глядя ему прямо в глаза, быстро заговорил на итальянском, спеша сообщить, что госпожа жива, что на замок напали чужие, что ни они, ни авроры тут ни при чем. Что напавшие на замок в большинстве убиты, а задержанные будут доставлены в аврорат, где ими займутся маги.
— Госпожа Дария в своих покоях? — спросил, очевидно, как раз один из ее детей, занимавший теперь замок где-то к западу, потому что именно оттуда можно было увидеть столб огня, если помнить карту местности.
— Да, у себя. Андра погибла.
Вампир охнул совсем по-человечески, и все трое улетели в донжон. Авроры тем временем нашли тела остальных бандитов и сложили их рядом с прозрачным колпаком.
— Этих загрызли оборотни, — указал сержант на двоих.
Том увидел, что оба русских погибли одной смертью.
— Этих двоих — вампиры. А это что за рана? — сержант указал на немца.
— Режущее, — ответил Том. — Просто со всей силы послано.
— Режущее? — аврор воззрился на него. — Это вы его так?
— Не сдержался. Он поджег башню, а там прятались волчата.
— Вот же сволочь — детей убивать.
— Он, кстати, немец. Эти двое — русские. Вот тот, под куполом, кажется, поляк. Остальные вроде бы румыны.
— Русские? Вы уверены?
— Да, могу даже сообщить вам имя вот этого. Сергей Антипович Индриков. Бывший аврор, уволен из органов за какое-то должностное преступление.
— Так, ну вы дадите показания по всей форме.
Во двор выбежал Григореску.
— Вожак, Александру Григореску, господин аврор, — представился он.
— Сколько ваших погибло?
— Трое, господин аврор. Один в башне сгорел на верхнем ярусе. Двоих эти вот уложили. — Он указал на тела и на купол.
Тут из-под купола зазвучал глухой голос одного из румын. Том лишь приблизительно мог понять, о чем тот говорил. Уже после первой фразы сержант приказал арестованному молчать — резко и зло. И вдруг все четверо подняли вверх правые кулаки и разом крикнули:
— Neuanfang******!
Они с силой ударили себя над сердцем и тут же повалились грудой внутри купола.
— Что с ними? — растерялся сержант.
— Боюсь, они мертвы, — сказал Том.
Авроры убрали купол и кинулись к телам.
— Погодите! — Северус растолкал их и опустился перед крайним. — Осторожно! Мы не знаем, с чем имеем дело.
— Молодой человек! — начал было сержант.
— Оставьте его, он зельевар и понимает, что делает, — удержал румына Том.
Северус сотворил себе резиновые перчатки, аккуратно расстегнул на трупе мантию и отогнул полу с левой стороны. Из подкладки торчала игла. Она высовывалась из нашитой изнутри большой заплаты, под которой скрывалось что-то вроде приплюснутой сферы. Споров заплату, Северус извлек непонятный прибор, состоящий из двух серебряных кругов. Он потянул их в стороны, раздался щелчок — игла спряталась внутрь цилиндра, а стенки его обозначились явственно, расширившись между основаниями.
— Я знаю, что это, — сказал сержант. — Эту штуку использовали сторонники Гриндевальда. Честно говоря, штука громоздкая. У маглов-нацистов все было куда проще — ампула с ядом.
— Получается, они члены какого-то тайного общества, которое хочет вернуться к идеям Гриндевальда? — спросил Северус.
— Все может быть, — кивнул сержант. — Но поведение похоже.
— И притом они кричали «Новое начало», прежде чем совершить самоубийство, — прибавил Том.
***
Авроры позаимствовали у волков ящик, сделали его безразмерным, уложили туда трупы и заморозили. Волки разумно помалкивали насчет башни, не вдаваясь в подробности, как именно потушили пожар. Авроры тоже не задавали лишних вопросов, не стали ничего уточнять по поводу сгоревшей башни, узнав, что один из магов, оборонявших замок, — их коллега да еще начальник отдела по борьбе с темными искусствами. К вампирам они тоже не совались, зафиксировав только гибель «одной особи женского пола» — парни с трудом сдержали себя, чтобы не высказаться по поводу такой формулировки.
Наконец, когда наступила уже глубокая ночь, авроры улетели в замок Поенарь, а к Тому подошел вожак Григореску.
— Завтра наших хоронить будем, синьор. Вы это… можно вас попросить…
— Мы, конечно, почтим ваших погибших, — ответил Том.
— Спасибо, синьор, — вожак поклонился. — Вы бы ложились спать, ведь еле на ногах все держитесь. А, может, поесть хотите?
— Сейчас?! — вырвалось у Тома. — Нет, спасибо. Мы лучше спать.
В палатке, как ни странно, все стояло на своих местах, никакого беспорядка волки, выволакивающие наружу Индрикова, не устроили. И все же Том механически рассылал по углам очищающие заклинания, чтобы и духа убитого тут не оставалось. Люпин, самый хозяйственный, тем временем грел воду в баках, чтобы можно было принять душ и смыть с себя запахи боя и пожара. Северус сходил к волкам и попросил у них дров для печки — хворост ведь остался на поляне, а палатка за день успела промерзнуть. За всеми этими хлопотами прошло еще около часа. Наконец, все разошлись по комнатам и улеглись. Том спал плохо — стоило закрыть глаза и провалиться в сон, как сразу под веками мелькали вспышки и он будто бы продолжал лететь вперед и вперед. Он подвинулся ближе к Северусу, обнял его и тяжело задышал.
— Ты что, Батти? — шепнул тот.
— Плохо все. Очень плохо. И я утратил опыт, сидя в кабинете, и вы еще не готовы к подобным схваткам.
— Ты неправ, мне кажется. Все-таки эти типы были готовы убивать всех подряд — и даже детей, а ты же аврор, ты защитник и не приучен убивать без раздумья. Смотри, Батти, мы все целы, никто из нас не пострадал. Мы отстояли замок, продержались до прихода подкрепления. Да, конечно, мы будем тренироваться и дальше, особенно важно научиться биться в воздухе, но ты зря коришь себя. Не за что, дорогой.
— Если бы я проявил большую осторожность там, в подземелье…
— Перестань! — резко оборвал его Северус. — Накручивать себя — последнее дело. Ты лучше подумай, что спас волчат. И меня заодно. Причем два раза, хотя в пылу сражения, возможно, этого не заметил.
Том вдруг тихо рассмеялся.
— Ты что? — почти испугался Северус.
— Какой ты у меня суровый, — Том поцеловал его голую грудь. — Вот уже воспитываешь.
— Еще не до такого докачусь, — фыркнул Северус. — С твоей-то привычкой вешать на себя всех собак. Давай попробуем уснуть, Батти, — прибавил он ласково. — У нас завтра столько дел.
Он поправил одеяло и тихонько покачал Тома в объятиях.
Утром, только успели встать, умыться и одеться, а Том выкурил за порогом первую сигарету, как волки, увидев его, сразу притащили из замка завтрак. Мол, синьоры маги не должны себя утруждать приготовлением пищи, а они будут благодарны, если им помогут навести порядок и починить чего. Том уверял, что кормить их — лишнее, что они и сами собирались предложить свои услуги, но волки и слушать ничего не хотели.
— Что вчера сделали с телом Андры, не знаете? — спросил он.
— Господа отнесли ее в склеп и положили в саркофаг, — ответил вожак. — Вам просили передать, чтобы вы набрались терпения — сейчас вас принять госпожа еще не готова, но велела кланяться… да, так и сказала: «Кланяйся, Александру, магам, и попроси за нас прощения за неучтивость, но мы скорбим». — Вожак прослезился и шмыгнул носом.
— Что ж, передайте госпоже и ее семье наши самые искренние соболезнования, как увидите ее вечером, — сказал Том.
После завтрака они разделились на пары и пошли помогать волкам. С помощью магии дела пошли быстро, вот только насчет башни Том сразу заявил, что отремонтировать ее нельзя, а только разобрать до самого нижнего яруса, не пострадавшего от огня, и отстроить заново.
— Да что ее строить-то? — вздохнул Григореску. — Жилых помещений там не было. Разве что поднять до уровня стены.
— А откуда брали камни для строительства этого замка? — спросил Том.
— Где-то тут есть старая каменоломня вроде бы, но на чужой территории. Надо у госпожи спросить.
— Если удастся, камнями мы вас обеспечим.
Магии волки удивлялись, как дети. Точнее — такому уровню магии. И что стены от копоти очищаются будто сами собой, и что разбитые стекла восстанавливаются и оказываются вновь в переплетах, будто ничего и не было. Вот только с погибшей мебелью магия не справлялась — невозможно восстановить сгоревшую материю.
— Ничего, у магов из деревни закажем, — говорил вожак. — Комнаты господ не пострадали — и то хорошо.
— Да что вы все «господа-господа»! — не выдержал Северус.
Том тихонько шикнул на него.
— А вот пойдемте-ка со мной, — сказал Григореску.
Том и Северус пошли следом за ним по коридорам и переходам, пока не очутились в уютной теплой комнате, где было устроено что-то вроде яслей, а две волчицы-няньки приглядывали за совсем еще маленькими волчатами — пятеро в кроватках сидели, трое ползали в своеобразном манеже — ковер окружили самодельной оградой. Волчата были одеты что твои инфанты — кружевные чепчики, рубашонки с фестонами, кофточки вышиты гладью. Да и белье в кроватках мало чем по искусности шитья и украшения уступало одежде малышей.
— Думаете, наши бабы эдак? — усмехнулся вожак. — Нет, то госпожа Дария и госпожа Дениза постарались. Сами, собственными руками все это сделали. Наши волчицы на многое горазды — и хозяйки отличные, и готовят вкусно, ткать могут, вязать, но вот такая тонкая работа им не дается. Само собой, вот эти ткани выменяны в деревне у магов. Но вышивали все и шили наши дамы, красавицы наши.
— Надо же, — удивился Северус.
— Вы ж поймите, синьоры маги, бывают разные вампиры, и сами видите, что порченные у нас не выжили. Кому свои же шею свернули, кто сбежал. Да, конечно, трудно нашим здесь — уж куда как лучше им жить во внешнем мире, где столько нового, где не скучно. Мы-то ведь, хотя и живем долго, и не болеем, но все же старимся и умираем. Когда смерть впереди маячит, то и каждый день ярче становится, каждый день единственный в своем роде. А у них что? И потом, при госпоже волки, конечно, иногда жили, но вот чтобы целая стая — это лишь после отделения от внешнего мира началось. И подумайте, сколько господа нас перевидали за века, скольких похоронили, и ведь порой случалось, что не только относились, как к кормильцам и помощникам, порой привязывались.
— Вы их жалеете, — покивал Том.
— На одной жалости, дорогой синьор, далеко не уедешь.
— Как они там? — спросил Северус.
— Ох… вы бы лучше не спрашивали, синьор, а то ведь увидят, что я вам говорил. И не думайте, я не боюсь. Просто госпожа расстроится.
— А когда похороны? — шепнул Том, когда они вышли из яслей.
— Вечером, конечно. Господа тоже придут проводить. Только вы их пока не трогайте, хорошо? Вы не думайте, они на вас не сердятся, ни в чем не упрекают. Госпожа ведь сама попросила вас слетать в замок, а теперь вот простить себе не может, что не послушалась вашего совета и не обратилась за помощью в столицу.
— Это она зря себя винит. Да и кто же знал, что против вампиров действует то проклятое заклинание, — нахмурился Северус.
— А что за заклинание такое? — спросил вожак.
— Оно называется непростительным. За него полагается сразу смертный приговор. Это заклинание выбивает душу из тела.
— О как… Так что странного, синьор маг, что оно подействовало? Или у вампиров души нет? Только она, мы так считаем, к телу их навечно привязана.
Вечером все волки замка собрались вместе. Том с парнями надели по скорбному случаю мантии, поменяв их цвет на черный. Завернутые в саваны тела вынесли за замковые ворота и понесли на кладбище. Там ждали другие волки — из близлежащей деревни, куда вчерашний бой, слава Мерлину, не добрался. У каждой волчьей семьи на кладбище был свой собственный склеп, как пояснил Григореску. Том насчитал их всего десять — внешне самых простых, без всяких украшений, сложенных из грубо отесанных камней. Двери двух были открыты, внизу горели факелы. Тела пока положили на помост и стали прощаться. Волки гуськом подходили к погибшим, кланялись им, кланялись сидящим рядом вдовам, детям и ближайшей родне и отходили в сторону. Настал черед магов. Выполнив все церемонии, Том поднял палочку — и на груди у каждого тела в саване появился букет из гвоздик. Пятеро фигур, закутанных в черное, возникли будто сами собой. Капюшоны закрывали вампирам лица. Они тоже поклонились погибшим, а госпожа Дария, подходя к каждому из родственников, что-то тихо говорила, гладила по голове детей. Потом вампиры пропали так же внезапно, как и появились.
Прощание закончилось, тела спустили в склепы, закрыли двери, и волки, уже все вместе, потянулись обратно в замок.
— Прошу присоединиться к нам, — сказал Григореску, — помянем покойников.
Замок госпожа Дария так и не успела показать, и выяснилось, что тут есть большой зал для трапез, куда уместились все волки. На помосте накрыли столы для родственников, Тома с парнями усадили за центральный, ближе к помосту. У волков были, видать, какие-то свои традиции поминальной трапезы. Сначала всех обнесли маленькими мисочками со сладкой пшеничной кашей — ложки на три. На столы принесли жареную баранину, маленькие хлебцы, которые следовало макать в густой соус, а в остальном блюда были примерно такими же, как и на вчерашнем ужине. Съев кашу, волки стали по очереди говорить о покойниках речи, выпивая при этом по маленькой стопочке самогона. Том выпил одну, а потом незаметно стал превращать содержимое их четырех стопок в воду. Парни, проработав весь день без отдыха, хотя бы поели, правда. Слава Мерлину, никто не попросил ни их, ни Тома сказать речь. Но вот чинный ход поминок понемногу нарушился. Волки стали вставать со своих мест, собираться группками. К Тому и парням тоже подходили, что-то говорили, хлопали по плечам. Вот кто-то затянул песню, ее подхватили. И песню, надо сказать, вовсе не печальную. И вот уже в конце зала, свободном от столов, группа мужчин встала в круг и начала вдруг плясать.
— Интересно, а драка будет? — шепнул Тому Северус.
— Вот уж вряд ли. Но, мне кажется, если вы трое сыты, нам лучше как-то осторожно улизнуть, но чтобы не обидеть никого.
— Рино! Рино! — вдруг закричал кто-то, отделившись от пляшущих, и, глядя в их сторону, замахал руками, подзывая.
Григореску тут же вскочил, бросился к зовущему и что-то стал ему сердито втолковывать. Волк будто «хвост поджал», вернулся в круг.
— Вы уже простите, выпил он лишнего, — сказал вожак, подходя к Тому.
— А кого он звал-то? Мы не поняли.
— Да супруга вашего звал. Северус же он? Северин по-нашему. Вот, запанибрата Павел и сократил имя. Вы ж с ним сегодня работали, не помните?
Северус пригляделся.
—Точно, я его помню.
— Уважаемый Александру, нельзя ли нам как-нибудь уйти к себе? — спросил Том. — Устали мы очень.
— Конечно-конечно. Вы только с родней попрощайтесь.
— И вот еще я что хотел у вас спросить, будет ли такое уместно, учитывая обстоятельства? — и Том что-то зашептал вожаку на ухо.
— Ой, синьор, да полно вам! Вы и так для нас столько сделали!
— Нет, вы скажите, можно или нет.
— Конечно. Никто за такое вас не осудит, а даже спасибо скажут, синьор.
— Вот и славно, — сказал Том.
Попрощавшись с волками, они вышли в замковый двор и с облегчением вздохнули полной грудью. Том, правда, тут же закурил сигарету.
— И чего ты, спрашивается, не взял с собой трубку? — проворчал Северус.
— Трубку тоже взял, — ответил Том. — Успокоюсь немного, после всего случившегося, и буду курить ее. Ты не волнуйся, у меня уже пачка кончается.
— Мистер Реддл, а что вы задумали? — спросил Люпин. — О чем вы шептались с вожаком?
— Да вот думаю, не устроить ли сюрприз для волчат на новый год. Построить им, скажем, снежный городок, горки заморозить. Спросил Григореску, уместно ли это, учитывая, что у них в стае горе.
— В двух семьях, да, но другие волчата, которые не в яслях, перепугались сильно, пусть как раз отвлекутся на игры. Вы правы, я считаю, — сказал Люпин. — Что ж, надо нарисовать план крепости! Времени-то у нас осталось не так много. Да и место нужно найти.
— У них, как из ворот выйдешь, направо огороды под картофель. А рядом как раз спуск подходящий, — усмехнулся Том. — Поупражняемся в мирной магии, парни. Не знаю, как вам, а мне после вчерашнего до сих пор тошно. Да и после сегодняшнего тоже. Завтра управимся с оставшейся чисткой и ремонтом и займемся.
— А ведь у вас послезавтра день рождения, сэр, — заметил Блэк.
— Вот и отпразднуем таким образом.
Они дошли до палатки и нырнули внутрь. Сразу затопили печку, поставили чайник на плиту — решили приготовить грог. Точнее, Том и Блэк решили его приготовить — Северус до сих пор не понимал, как можно варить что-нибудь «на глазок». Он сидел на диване, изредка поглядывая в тетрадь Люпина, который рисовал эскизы будущей снежной крепости.
— Им бы ходы не помешали, лазы, — подсказал он. — И кто будет вырезать ледяные скульптуры?
— Ну, я могу, — ответил Люпин, добавляя на план прокопанные в стенах коридорчики. — Это не так сложно — все же идет из головы. Никогда не пробовал?
— Да с чего бы? И где? — фыркнул Северус. — Вот сюда волков посади — перед воротами.
— Посадим. А вот сюда — гиппогрифов. Занятно, что, живя в магическом анклаве, они никогда не видели никаких волшебных тварей.
— Им тут только гиппогрифов не хватало для полного счастья, — усмехнулся Северус.
Ночью он надавал Тому подушкой за то, что тот называл его Рино. Но потом подумал, и решил, что это хорошее дополнение к Батти — только попросил никогда не называть его так на людях.
***
Утром неожиданно вернулись авроры — да еще в расширенном составе. Заявили, что показания в Бухаресте изучены, претензий аврорат к господам англичанам не имеет, а они, собственно, прилетели, чтобы окружить замок Кейя Порти охранными чарами. И что скоро сюда прибудут специалисты для изучения подземелий.
— Взглянуть-то напоследок можно? — попросил Том.
Он, конечно, сожалел, что вчера они сами не нагрянули в замок, не осмотрели подземелья, не нашли то место, где ночевали члены злокозненной группы, не проверили их вещи.
Давешний сержант задумчиво посмотрел на Тома, но кивнул.
Когда прилетели в замок, то первым делом спустились в подземелье. Уже сами осветили помещение с раскопом.
— Вы чувствуете тут присутствие темной магии, синьор? — спросил сержант.
Том прошелся по ровному земляному полу, прощупал стены.
— Нет, темной энергии я тут не чувствую. Есть остаточный след от самих копателей. Есть следы бывших обитателей. Кажется, тут много чего нехорошего происходило когда-то. Но здесь чувствуется еще что-то. Определенно. Впрочем, такое часто можно наблюдать в древних магловских зданиях, особенно в замках и церквях, которые часто ставили на пересечении энергетических потоков и над подземными резервуарами воды. В замке наверняка колодцы до сих пор полны водой.
— Тут севернее — озеро, а западнее протекает Аргеш, настоящий, не испорченный плотиной, как у маглов, — заметил один из авроров.
— Пойдемте поищем, где они ночевали, — сказал сержант.
Палатка группы нашлась быстро — в пиршественном зале замка. Стояла ближе к выбитому окну, куда протянули трубу от печки. Внутри было довольно аскетично — пять комнат с двухъярусными кроватями, кухня с брошенной наполовину очищенной картошкой, маленькая комната с печкой, столом и табуретами. Возле кроватей валялись на полу вещевые мешки. Авроры принялись их потрошить: одежда, сменное белье, бритвенные принадлежности — и ничего больше. В одном мешке нашелся дневник с записями по-немецки. Сержант тут же сунул его себе в карман. Когда он бросил вещмешок на пол, внутри что-то звякнуло.
— Там, кажется, есть потайной карман, — сержант схватил мешок снова, но сколько ни тыкал в него палочкой — и снаружи, и внутри, — никак не мог нащупать скрытое отделение.
— Дайте мне, — предложил Том. — Возможно, все элементарнее, чем вы думаете.
— Ну, возьмите.
Том принял вещмешок, стал просто прощупывать его ткань и вскоре нашел вшитую магловскую молнию. Он расстегнул ее и сунул пальцы во внезапно открывшийся глубокий карман, где обнаружил связку ключей. Потянул вверх, но связка чем-то зацепилась.
— Что там? — спросил сержант.
— Ключи, — ответил Том, пытаясь освободить связку, и нащупал еще цепочку с каким-то кругляшом.
— Дайте мне, — сержант забрал вещмешок и просто выдернул ключи — но без цепочки. — Что церемониться? Там ведь ничего больше нет.
— Да, ничего больше нет, — едва не улыбнулся Том.
Пока авроры рассматривали находку, он незаметно сунул пальцы внутрь, поманил цепочку и быстро спрятал ее в карман.
Вскоре сержант всем своим видом дал понять, что он, мол, услугу коллеге оказал, но пора и честь знать. Том кивнул парням, и они вышли наружу.
— Ты что-то припрятал, я видел, — шепнул Северус.
— У себя посмотрим. Полетели в наш замок, там еще работы полно.
Вернувшись в свою палатку, они поставили метлы в чуланчик, и Том положил на стол цепочку с брелоком. Вроде бы монета, но не разобрать, какая именно — она совершенно почернела и как будто покрылась налетом. Видно, что старинная, не совсем ровной формы — вот и все, что можно понять.
— Дома с ней разберемся, — сказал Том, убирая монету в сундучок, приготовленный для артефактов и защищенный всевозможными заклинаниями.
— Мне это что-то напоминает, а тебе? — спросил Северус.
— Ну вот когда очистим монету, станет ясно. Увы, записи немца посмотреть не удалось. И что-то я сомневаюсь, что с нами поделятся информацией. Но когда я видел мага в сознании Коупленда, монета на его часовой цепочке была как новенькая. А эта будто много веков где-то в земле пролежала. Ладно, дорогой, будет день — будет пища, как говорят русские. Пойдемте работать дальше, парни.
Весь оставшийся день прошел в трудах, пока Григореску не заявил, что дальше они сами — мол, синьоры маги так за них всю работу переделают. Да и стемнело уже.
«Синьоры» вернулись в палатку, приняли душ, поели — днем обедали вместе с волками в давешнем зале, да и ужин они же принесли. И только прибрались после трапезы, как прибежал Григореску и сообщил, что госпожа приглашает их в замок.
Пришлось переодеваться в мантии, колдовать над одеждой хвостов. Все четверо решили, что черный цвет опять больше подойдет ситуации.
Том не мог поручиться за парней, но сам он чувствовал волнение, идя по знакомому коридору. У камина сидели только Дария, Дениза — обе в глубоком трауре, и Лукрециу. Богдана и Драгоша опять лишили возможности присутствовать на беседе «старших». Обе дамы были такие бледные, едва ли не прозрачные, что Том подошел к Дарии и поцеловал руку ей, а потом — Денизе.
— Примите наши глубочайшие соболезнования, госпожа.
— Спасибо, синьор Реддл, — тихо ответила Дария. — Прошу вас, садитесь.
Парни поклонились вампирам и следом за Томом сели в приготовленные для них кресла.
— И спасибо вам за помощь моим волкам. Григореску уж не знает, как вас отблагодарить. — Дария попыталась улыбнуться.
— Не стоит благодарности, госпожа. Нам это совсем нетрудно.
Дария кивнула, взглянула на Тома.
— Курите, синьор Реддл, не стесняйтесь. У меня Флориан тоже курит — ему волки даже сажают табак. И не переживайте так. Вы сделали все, что могли.
Том достал из кармана трубку, набил ее и задымил все-таки отчасти нервно.
— Что это были за люди, что говорят авроры? — спросила Дария.
— Авроры считают, что, возможно, это тайные последователи Гриндевальда, если вы слышали о таком темном маге.
— Слышали, как не слышать, — поморщилась Дария. — И даже видели. Он пытался набирать себе сторонников и среди вампиров.
— Надо же… Прямо лично сюда явился?
— Да, мне пришлось прикинуться дурочкой, — госпожа все же усмехнулась. — Может, если бы потомки Яроша еще жили тут, Гриндевальд вернулся бы не с пустыми руками. А, может, он их и нашел во внешнем мире, кто знает? Он интересовался пустующими замками — кто, мол, там жил раньше?
«Все-таки Гриндевальд, значит, — подумал Том. — Может, это и к лучшему».
— Неужели до сих пор находятся люди, которые считают его героем? — спросила Дария. — У него в голове была какая-то бредовая смесь. Он вроде бы думал о благе магов, о благе волшебных существ, но его идеи насчет обычных людей просто пугали.
— У маглов были свои «Гриндевальды» лет сорок тому назад, — сказал Том. — И до сих пор находятся их последователи, хотя маглы понесли совершенно невероятные жертвы в последней войне.
— Даже до нас доходили слухи, — кивнула Дария. — А в деревне маги из внешнего мира тогда прятали беженцев. И даже маглов здесь прятали — цыган. Они в деревне жить не стали, расположились табором как раз на той поляне, где вы сначала поставили свою палатку.
— Да вы что? — первым не выдержал Блэк. — Им потом, наверное, всем память подтерли.
— Нацисты их массово убивали, — сказал Том. — Просто за то, что они цыгане.
— В смысле?!
— Ну вот так. И еще евреев. И славян — ну, тех сразу под корень изводить не спешили, кому-то надо быть рабами у господ с чистой арийской кровью.
— Гриндевальд точно маглом не был? — поморщился Блэк.
— Полукровка он.
— Синьор Реддл, — заговорила Дария, — вы ведь останетесь пока у нас? Хотя бы на неделю?
— Если мы вам не помешаем, госпожа.
— Что вы! А потом я познакомлю вас с Флорианом, его замок ближе всего находится к Турнуль Нордик. Может, вы найдете что-нибудь интересное там. Ведь прилетели сюда, чтобы заниматься наукой, а вот как все обернулось. — Из глаз Дарии вдруг потекли слезы.
— Тише, прекрасная донна, тише, — Том отложил трубку, поднялся с кресла, сделал к Дарии шаг и дотронулся до прозрачной руки. — Холодная. Вы ели сегодня?
Госпожа кивнула.
— Я так и не показала вам замок.
— Получается, я и мои друзья его видели, — чуть улыбнулся Том. — И даже немного подлатали. Хотя донжон, конечно, не осмотрели, это правда.
Почувствовав на себе взгляд Лукрециу, Том вернулся в свое кресло.
— Григореску говорил, что где-то в анклаве есть старая каменоломня, это так?
— Да, как раз от Флориана туда легче всего добраться.
— Далеко от вас. И ведь дорог у вас тут нет?
Дария покачала головой.
— Только не говорите, что вы еще и камни сюда доставите.
— Ну, накрывающие порталы, собственно, — Том пожал плечами. — Строить уж ваши волки будут.
— За это мы готовы отдать вашему супругу столько крови, сколько он попросит, — улыбнулась госпожа.
— Да мне бы по паре пробирок, — покашлял Северус, невольно тронутый такими переживаниями вампиров.
— Синьор Блэк, а вы еще не занимались своим волшебным ящиком? — спросила Дениза.
— Вот как раз завтра и займусь, синьора, — ответил Сириус, когда Том перевел ему вопрос.
— Мы бы еще хотели устроить для волчат что-то вроде развлечения на Новый год, — сказал Том.
— Да, я вижу, — покивала госпожа. — А еще у вас завтра день рождения, синьор. И уж вы как хотите, но по этому случаю мы устроим в замке ужин. — Она взглянула на Денизу, на Лукрециу — те покивали.
Том попытался что-то сказать, как-то возразить, но Дария прервала его жестом.
— Скорбь по Андре не утихнет, — сказал она, — но для нее у нас есть вечность. А надо как-то жить. Завтра все будет иначе, синьоры. Идите, отдыхайте, вы столько сделали за день. А завтра и мы с удовольствием посмотрим на забавы волчат.
Том и парни встали, поклонились госпоже, попрощались с вампирами и с некоторым облегчением покинули зал.
— Мне прямо не по себе, — сказал Люпин, поежившись. — Даже жалко их.
— Почему «даже»? — удивился Блэк. — Жалко, и все. И я лично скажу, что госпожа очень мудра. Но вожак прав — живется им не сладко.
— Том, ты о чем задумался? — спросил Северус. — Опять строишь планы?
— Куда уж мне без них? — улыбнулся тот, наклонился и шепнул на ухо: — Рино.
***
Утром, после поздравлений и завтрака, Том повел парней возводить архитектурный шедевр. Погода как раз способствовала их начинаниям — солнце, но с дымкой, и морозец.
Все волчата старше трех лет высыпали смотреть, что такое строят дяди-волшебники. Том, правда, велел им наблюдать только со стены замка, чтобы ненароком какой любопытный нос не оказался засыпанным огромной кучей снега, который летел со всех сторон на картофельное поле. Хвосты тем временем занимались горками, выравнивали склоны, сооружали из плотно утрамбованного снега лестницы. Потом в идеально ровные спуски полетели заклинания Глациус, покрывая их льдом.
На поле снег принимал формы будущих башен, стен, утрамбовывался как можно плотнее. Том позвал на «стройку» вожака и рассказывал ему, что если случится оттепель, а потом потянет на мороз, надо будет залить горки заново. Что по поводу башен и стен пусть не волнуются — все закреплено ледяным каркасом, так что по весне придется разрушать замок ломами и кирками, чтобы быстрей растаял.
Появление каждой новой детали сооружения сопровождалось радостными криками волчат с замковой стены. А уж когда вокруг снежных стен стали появляться ледяные скульптуры, дети принялись визжать, и вскоре их вынуждены были выпустить наружу, а то бы они попадали еще вниз ненароком — так рвались посмотреть поближе.
Волкам у ворот тут же дали имена — Александру и Луминица, в честь вожака и его жены. Люпин рассказывал детям про гиппогрифов и грифонов, которых те никогда не видели, и Блэк соорудил еще горку под санки. Том подумал, что малышам с таких гор кататься небезопасно, и рядом с замком выросла еще одна небольшая горка со ступеньками.
В самый разгар стройки на Тома вдруг спикировала сова и упала ему прямо в руки — голодная и изможденная. К лапе ее было привязано письмо.
— Северус! — крикнул Том, посмотрев на адрес. — От Альбуса!
Он отцепил письмо и посмотрел на Григореску.
— Вы можете покормить сову мелко нарубленным мясом, а потом отнести ее в нашу палатку? Не бойтесь — сова ручная.
— Это они у вас письма носят? Чудеса! — воскликнул вожак, осторожно посадил сову на предплечье и унес в замок.
Северус поспешил к Тому. Тот сломал печать школы, развернул письмо и прочитал:
«Дорогой мальчик, с днем рождения.
Надеюсь, ваше путешествие проходит спокойно и с пользой. Мы с Минервой тут отдыхаем, составляя планы на прошлое и отчеты на будущее... ах, нет, наоборот, кажется. Навестил вчера Киарана, полюбовался на деток. Девочка-то на тебя похожа, такая красотка, а?
Как у вас там, все в порядке? Что-то мне слегка беспокойно за вас. Надеюсь, это не чутье, а просто старость.
Целуй супруга, обнимай мальчиков. Альбус
P.S. Если будет нужна помощь, любая, дай знать. А.»
— Надо же, почувствовал, — выдохнул Северус. — Батти, все-таки он тебя очень любит.
— Я знаю, — шепнул в ответ Том.
— Что-то случилось? — крикнул Блэк.
— Нет, просто поздравление с днем рождения, — отозвался Том.
Они закончили со снежной крепостью; упирающихся волчат чуть ли не силой тоже увели кормить, но Том поддержал взрослых, попросив ребятишек потерпеть немного до того времени, когда начнет смеркаться — мол, чудеса еще не закончились.
В палатке уже ждал накрытый стол — волки теперь беспрепятственно входили сюда, стучась, когда хозяева были дома, а уж если надо еду принести, просочились так. Сова сыто дремала, сидя на спинке стула. Послеобеденное время, пока хвосты спали не хуже совы, да и Северус дремал на диване, Том потратил на ответное письмо в Хогвартс. Он подробно описал случившиеся с ними, а еще присовокупил небьющийся флакон с воспоминаниями о посещении подземелья и битве за замок. На составление письма он ухлопал почти час.
— Это директору? — Блэк выполз из спальни попить воды.
— Да, ему.
— Все хотел спросить, сэр, — шепнул Блэк, — каким образом вы потушили башню. Никогда не слышал, чтобы огонь тушили огнем.
— Я читал когда-то, как встречным огнем тушат лесной пожар или когда поле горит, — ответил Том.
В гостиную вышел взлохмаченный Люпин, услышавший, о чем они говорят.
— Это можно объяснить тем, — сказал он, покосившись на Северуса, — что встречный огонь выжигает все, что могло гореть, и пожару просто уже нечего жечь, вот он и гаснет. А тут как?
— Ну вот смотрите, парни: когда Северус хочет сварить…
— Я не сплю! — раздалось с дивана.
Хвосты заржали.
— Да-да, дорогой, я понял, что ты не спишь, — заговорил Том громче. — Так вот, когда ты хочешь сварить, условно говоря, зелье для лучшей прыгучести, то кидаешь в котел лягушачьи лапки и, допустим, листья мяты, и что получится на выходе? — Он посмотрел на Блэка.
— Зелье для лучшей прыгучести, очевидно, — пожал плечами тот.
— Вот! А если то же самое кинет в котел и начнет помешивать ничего не умеющий первокурсник? Что у него получится?
— Бульон со специями, — буркнул Северус.
— Именно. Ибо на все нужен талант, умение и вера в то, что ты сделаешь именно задуманное. С заклинаниями то же самое. Я был уверен, что потушу огонь огнем. И потушил.
— Это все, конечно, поучительно, сэр, но все-таки мы тут все свои, — сказал Блэк, садясь за стол. — Адское пламя — это не обычный огонь. И это темная магия.
— Когда ты готовишься противодействовать темным искусствам и изучаешь их, — ответил Том уже серьезно, — то поневоле у тебя в голове застревает многое, чего обычным магам знать не полагается. Адское пламя представляет собой неуправляемую энергию. Только схлестнувшись с себе подобной, она может угаснуть. Здесь принцип усиления не работает. К тому же важно, с какой целью маг использовал магическую энергию. Даже из адского пламени можно извлечь пользу, когда намерения твои чисты.
***
Чуть только вокруг замка смерклось, Том и парни направились к снежной крепости. Тут уже собрались волчата — под бдительным присмотром мамаш, да и папаши-волки тоже пришли посмотреть на забавы детей. Увидев магов, дети бросились к ним. Том поднял палочку, парни — за ним. Взмах — и ближние деревья покрылись разноцветными огоньками. Дети заахали, захлопали в ладоши. Над крепостью и горками зависли сияющие шары.
— Ну вот, ребята, вашу крепость можно считать торжественно открытой, — улыбнулся Том.
— Спасибо, дяденьки! — закричали волчата наперебой и бросились в сторону снежного замка и горок.
Наши немного постояли в стороне, посмотрели на детей. Том заметил поодаль мальчика лет десяти, рядом с ним стояла его мать.
— Сандру, идем к нам, — к волчонку подошел его приятель.
Мальчик замотал головой.
— Да ты иди, иди, сынок, — волчица подтолкнула его к остальным.
«Боже мой, это сын одного из погибших волков», — понял Том. Приятель осиротевшего волчонка продолжал уговаривать, тараторя что-то на румынском. И Сандру робко пошел за ним, а вскоре исчез в одном из прорытых ходов.
— Госпожа вас в замке ждет, — к Тому подошел Григореску.
— Да, конечно, — ответил Том и кивком указал на волчицу: — Не обидит вдову веселье?
— Так ведь привела ж ребенка-то. Я вам еще давеча сказал, синьор Реддл, что волки ничего не имеют против, чтобы вы детишек порадовали. И благодарны.
— Ну и слава богу…
Они отправились в замок, где их уже ждал ужин. Госпожа уже не выглядела такой убитой горем и даже сменила платье на темно-синее. Да и прочие вампиры встретили их спокойно и дружелюбно. За столом, как в прошлый раз, сидели вожак с женой, кормильцы, и еще один гость — вампир из соседнего замка, который прилетал после битвы со своими спутниками. Он слегка хмурился, настороженно поглядывая на магов.
— Вот, синьор Реддл, — сказала Дария, — мой кровный сын, Флориан. Прилетел, заметив ваши сияющие огни. Флориан, познакомься с нашими гостями. Синьор Реддл, аврор. — Госпожа представила и остальных. — Прошу к столу, синьоры.
Все чинно расселись. Слуги нарезали печеные свиные рульки, раскладывали на тарелки, наполняли вином бокалы. Том и Флориан молча смотрели друг другу в глаза. Наконец, вампир коротко кивнул и, кажется, оттаял немного.
— Мы сегодня собрались по радостному поводу, — сказала госпожа, поднимая бокал. — У мистера Реддла сегодня день рождения. Мы рады, что можем поздравить его под нашим кровом, и благодарны за все, что он и его друзья для нас сделали. Долгой и счастливой вам жизни, синьор Реддл. Пусть ваши близкие будут радостны и здоровы.
Все выпили за здоровье Тома, волки прокричали «ура». Он поблагодарил госпожу за теплые слова, чувствуя все же, что настроение за столом сегодня совсем другое, чем в первый вечер. Но волки спустя какое-то время все-таки слегка расшумелись — их никто не осаживал, не смотрел на них сердито, и атмосфера чуть разрядилась.
— У нас есть для вас подарок, синьор Реддл, — сказала госпожа спустя некоторое время.
Она велела всем оставаться на своих местах, встала из-за стола и вернулась вскоре с огромной книгой, которую несла, будто это был не средневековый фолиант, а картонный его муляж. Том встал, готовый принять дар.
— Это хроники нашего рода, — пояснила Дария, — которые начал писать мой мастер, Арон. Он когда-то пришел в эти земли с мадьярской ордой.
— Но ведь это ваша фамильная книга! — поразился Том.
— Это всего лишь перевод на латынь. И эта книга не закончена, она обрывается на годе, предшествующем смерти моего мастера. У нас есть и другие хроники. Так что берите спокойно, синьор Реддл.
Том взял книгу и от неожиданности едва не уронил. Госпожа рассмеялась и помогла удержать тяжеленный фолиант. Том поманил один из стульев и положил книгу на него.
— С меня щенок, — пробасил вдруг Флориан. — А если хотите, то и два. Вы же собрались в деревню переселяться. Что вам кошки? Кошка — это несерьезный зверь.
— Спасибо большое, — поблагодарил Том, — но мы супругом занятые люди, а собака требует больше внимания, чем кошка. Но спасибо еще раз. А от щенка для синьоры Абени мы не откажемся, примем с благодарностью.
— Надо же, как вы расположили к себе римского мастера, — заметил Флориан. — Он ведь, правда, ваш друг. Через неделю прошу в мой замок, синьоры маги.
Потом волки, поблагодарив за трапезу, ушли, а остальные перебрались в кресла к камину.
— Синьор Реддл, переведите синьору Люпину кое-что,— попросил вдруг Богдан.
— Да, пожалуйста, — кивнул Том.
— Вы ведь родились магом, синьор Люпин, а потом вас обратили?
— Да, — кивнул Ремус.
— Я хотел вам кое-что показать, — сказал Богдан. — Подождите одну минуту.
Он мгновенно переместился к дверям и исчез из зала, но вскоре вернулся, держа в руках волшебную палочку — старую, самую простую по виду.
— Это палочка моего деда, она когда-то перешла ко мне по наследству. Дед мой сам вырезал ее. Это древесина бука, а внутри — шерсть оборотня, приятеля моего деда. Однажды случилось непоправимое: оборотень этот свалился зимой с обрыва — снежный пласт сорвался и потянул его за собой. Упав вниз, он сломал передние лапы. Дед-то друга нашел с помощью членов стаи, но когда подошел и стал пытаться обездвижить волчьи лапы, оборотень от неожиданности и от боли его укусил. Дед мой два дня лежал в горячке, потом поправился, но в первое же полнолуние оброс шерстью. Друга-то он простил, и даже потом бегал со стаей, однако старая палочка перестала его слушаться, и он сделал новую, вот эту, а внутрь поместил шерсть своего друга.
— И вас она слушалась? — спросил Ремус, потрясенно выслушав историю.
— Удивительно, но да, — ответил Богдан. — Не знаю, почему. Отец мой ею не пользовался, у него своя была. А когда дед умер, осталась эта палочка. Когда госпожа обратила меня, человеческая магия меня покинула, а палочку я просто хранил. Хотите посмотреть?
— Да, конечно.
Ремус бережно принял палочку, взял ее за рукоять и взмахнул. И вдруг в зале повеяло запахом свежей листвы, запахом земли и лесных цветов.
— Чудо! — воскликнул Богдан. — Палочка признала вас! Синьор Люпин, прошу вас: возьмите ее себе, пусть она живет.
Ремус начал было отнекиваться, но увидев умоляющий взгляд вампира, сдался.
— Благодарю, господин Богдан. Я не дам ей залеживаться.
— Вот! Это лучшее, что вы могли сказать, синьор! Спасибо!
