***
— А ну пошли, — Джиу с сердитым Чонгуком удаляются под пристальный и обеспокоенный взгляд Чансока, которого тут же одёргивает старший Чон. Хосок говорит младшему не лезть не в своё дело, да и к перепалкам этих двоих привыкли уже все в баре, даже официантки Сана и Бёль, которые подружились с Пак, когда она начала им помогать, против босса в такие моменты никогда не шли. Джиу без посторонней помощи справлялась с гневом начальника, а он — с её, и эту гармонию лучше было бы не нарушать, однако... Чансоку всё равно было не по себе. С одной стороны Джиу, всегда добрая к младшему и спасшая его от хулиганов уже не один раз, а с другой — Чонгук. И это имя весит слишком много, потому что Чон выручил его с работой и вообще ощущался как кто-то близкий и очень заботливый. Не удивительно, что в какой-то момент, когда широкая ладонь Чонгука легла на макушку Чана и слегка потрепала его угольные волосы, бармен решил, что влюбился в начальника. А уверенности стеснительному и робкому Чансоку прибавлял Хосок. Если Чон с геями дружит, значит и отвращения к ним не испытывает. Чан улыбнулся своим мыслям, и тут послышался грохот. Что-то явно упало на пол в кабинете Чонгука, а бармены переглянулись между собой, обменявшись своим недоумением. Хоби пожал плечами и отвернулся обратно к работе, а Чансок застыл на месте, прислушавшись. Какое-то время было совсем тихо, а затем раздался отдалённый шлепок. Даже старший Чон обернулся. — Так, ты оставайся, я пойду проверю, — Хосок скрылся в подсобке, вернувшись с довольным и слегка удивлённым лицом, но зато в его голове все фрагменты пазла сошлись. Чон старший убедил Чансока, что там всё в порядке, а через какое-то время (слишком долгое для обычного разговора) наружу вышла Джиу. Для Хоби было всё более, чем очевидно, а вот Чан решил спросить: — Джиу-нуна, с тобой всё хорошо? Казалось, засосов и красных следов на ляжках, выглядывающих из-под юбки, он не заметил. Пак положительно кивнула и уже хотела попрощаться, как в бар зашло несколько довольно приличных по количеству человек компаний. Хосок присвистнул. — Оу, блин. Бёль сегодня одна работает. Поможешь, Джиу? — Да, без проблем, — Пак быстро забегает в раздевалку, где у неё уже есть свой комплект формы официантки на такой случай, и переодевается, накидывая сверху куртку Чонгука. Она совсем не вписывается и к униформе не относится, но пахнет приятно и даёт ощущение защищённости. Они работают все вчетвером, пока Чонгук из кабинета не показывается, а затем на глазах Чансока происходит перепалка начальника и его заместительницы. Младший совершенно случайно слышит каждое слово, даже при том, что стоит в отдалении, а парочка старается не орать. Стаканы с пивом заполняются на автомате, и когда Чансок поворачивается, сжимая поднос в руках, Чонгука уже нет. Зато Джиу относит заказ и присаживается за стойку, так как народу стало уже поменьше. Бёль и сама успевает всех обслуживать, благодаря Пак за помощь, а та только отмахивается, поворачивая голову так, что Чансок наконец замечает следы на шее. Верить в связь Чонгука с Джиу не хочется даже после всего услышанного и увиденного, однако это так очевидно, что становится больно. Девушка не знает о чувствах Чана, но в её доброй улыбке он начинает замечать издевательские нотки. — Чан-и, отнеси боссу, пожалуйста. Парень пытается отогнать плохие мысли и быстро соглашается на просьбу. Чансок заходит в кабинет и видит, как Чон собирает с пола какие-то бумаги, пытаясь сразу же их отсортировать, однако потом шепчет себе под нос, что Джиу потом разберётся. Внутри младшего словно земля рушится от упоминания имени Пак с таким тоном. Не важно, что тон у Чонгука обычный, даже немного раздражённый, фантазия уже подкидывает кучу ревностных мыслей. — Ты мне нравишься, хён, — не успевая подумать, выпаливает Чансок. Стакан он ставит на стол, а офигевший Чон поднимается на ноги и поворачивается, не уверенный, правильно ли расслышал и хочет ли в таком случае переспрашивать. Возможно, надо было просто прикинуться идиотом и ответить "Ясно". Но Чонгук тупит, ещё не отойдя от эмоциональной встряски с Джиу. — Что ты сказал? Повторив, Чансок подходит ближе и в подтверждение своих слов хватается за плечи старшего, чтобы приподняться и мимолётом коснуться его губ своими. Это даже на поцелуй особо не похоже, однако Чонгук замирает с охреневшим взглядом, словно олень перед едущим на него авто, и ничего не может сделать. И тут появляется Хосок, спасительно вовремя, оглядывает эту картину и орёт: — Не говорите мне, что я следующий! Чансок, поняв, что их спалили, быстро убежал, переоделся и нагло смотал с работы раньше конца смены, оставляя босса охуевать вместе со старшим. Затем Чонгук повернулся на друга и сказал: — Ну нахер, сегодня закрываемся раньше. — Согласен, и я больше в твой кабинет не ногой. — Это ещё почему? — Извини, братан, но у меня есть Тэхён, — объясняет Хоби, но это никак младшему не помогает. — Ты сегодня уже двух сотрудников тут соблазнил. Если у тебя фетиш на подчинённых, давай я буду исключением. До Чонгука доходит, что с Джиу хён их тоже спалил, и хлопает себя по лбу. — Блять. — Нет, друг, ты не "блять", ты "блядь". Рабочая такая, барная шлюшка. — Я тебе сейчас уебу...***
Четыре утра. Чонгук открывает дверь своей квартиры максимально тихо, проходит внутрь и, скинув себя обувь и кое-как одежду, ложится на кровать, где уже спокойно спит Джиу. Она ведь и правда могла бы расположиться на диване, но внутренняя обида на Чона подсказала ей испортить парню сон в одиночестве на просторной кровати. Только вот Пак не подрассчитала, что хозяин квартиры придёт пьяный и совсем не разозлится из-за этого пустяка. Он полежал пару минут молча, просто глядя в потолок, а затем залез под одеяло. Логика сказала ему, что сейчас самое время мириться. Спать в одной кровати с обиженным человеком Чону показалось некомфортным. — Джиу, — позвал Чонгук, получив в ответ полный игнор. Тогда он придвинулся вплотную и повторил это уже на ухо Пак, прижимая её к себе одной рукой. Девушка недовольно промычала и приоткрыла глаза от нарастающего жара объятий. Испортила, блин, Чону сон. Скорее нарвалась на прерывание своего. — Чего тебе? — спрашивает девушка и принюхивается, улавливая запах спиртного. Она морщит нос и пытается отодвинуться. — И что за перегарище? — Я немного перегнул, — виновато. — С бухлом? Я и так вижу. — С тобой. Джиу не понимает, к чему эта фраза, да и все вопросы Чонгук, скотина такая, пропустил мимо ушей, но потом Пак вспоминает причину их ссоры в баре. — А что? Ты же прав, — буркает она, хотя ничерта так не считает, зато Чон ведётся и согласно тянет: — Ну да, но... Девушка резко выдыхает и разворачивается, смотря Чонгуку прямо в глаза с нескрываемым осуждением. — В каком смысле "ну да"? Хочешь сказать, что реально веришь в свою правоту? — Ты ж сама сказала... О боже, я же просто хотел извиниться. Женщины. Умом не понять, любой ответ неправильный. Если, конечно же, на тебя хотят наехать. А по выражению лица Джиу, настрой у неё был именно такой. И единственный способ в такой ситуации — это поступить, как вчера. Почему-то Пак не понимает, когда с ней по-хорошему. Однако стоит Чонгуку врубить мудака, как девушка тут же начинает его слушаться. Магия, не иначе. Поэтому Чон придавливает Джиу спиной к постели, а сам нависает сверху. Его немного покачивает, но твёрдая хватка на простыни и крепкие руки помогают выровняться. Девушка смотрит на Чонгука заворожённо и просто чего-то ждёт, а всё недовольство вдруг куда-то делось. — Так и знал, — выдыхает парень с победной ухмылкой. — Ты специально. Любишь доводить людей? Доводить, чтобы потом получать пиздюлей. Мазохистка, не иначе. — Есть немного, — улыбается Джиу в ответ, охая от того, что одна рука Чона опускается на её обнажённое бедро. — Ладно, тогда вернёмся к моему вчерашнему вопросу. Ты всегда такая доступная? При мысли о том, что Джиу ещё под кем-то может стонать так же, как с ним, Чонгук бесится, алкоголь подбавляет дров в огонь его ярости, и уже ничего парень не сдерживает в себе. Он всегда говорит, что думает, но сейчас случай наиболее тяжёлый. — Всегда. Пак не успевает даже вдохнуть после своих слов, как раздаётся раздражённый рык Чона, а затем он впивается в её губы, кусая их с такой силой, словно хочет разгрызть и навсегда забрать себе, чтобы никто больше не смог целовать Джиу, кроме него. Ладонь на бедре рывком заставляет Пак согнуть колени и обхватить таз парня ногами. Он шлёпает по открывшейся заднице девушки и говорит, оторвавшись от её губ: — Неправильно. А если хорошо подумать? Чонгук, конечно, никакого права на верность не имеет, потому что нет оснований. Они друг другу всего лишь коллеги, которые временно живут вместе и трахались пару раз. В таком контексте "всего лишь" звучит смешно, однако всё равно нет ни отношений, ни определённости. — С тобой всегда, — поправляется Джиу, и Чон немного сбавляет хватку, аккуратно поглаживая кожу девушки. — Если волнуешься, сплю ли я ещё с кем-то, то нет. Пока что. Джиу сама своим словам не верит, так как они имеют второй смысл. И заключается он в том, что Пак планирует продолжать эти вот непонятные потрахушки без обязательств, однако в правилах девушки чётко высечено на подкорке: "Без обязательств — это лишь первый раз, всё, что дальше, плавно перерастает в зависимость, а зависимость — это плохо". — Последняя фраза была лишней. Джиу убеждает себя, что в любой момент сможет перестать думать о Чонгуке, о его сильных руках, тёмных глазах и дико сексуальном голосе, когда он разговаривает с Пак в приказном тоне. Её главный принцип переламывается пополам и отбрасывается в угол. — Зато она чётко даёт тебе понять, что я с тобой, пока мне нравится. Если так, то это нормально. Или... нет, ничерта не нормально, так как Чон привык с левыми девицами не путаться. Но теперь он сомневается, что сможет продержаться чисто на самоудовлетворении. Тем более, когда задница Джиу в коротких юбках и шортах крутится прямо перед носом и дома, и на работе. "Ладно, раз уж мы это всё равно начали, ни у кого нет партнёров, да и природа требует, то можно, — думает Чонгук. — Как только найду себе нормальную девушку, прекратим". Хотя Чон уверен, что при таких условиях их недоотношения ещё долго будут тянуться. Как минимум потому что у них не такой большой круг общения для новых знакомств и дохрена других дел вроде работы. В итоге Чонгук тоже свой главный жизненный устой шлёт куда подальше и опускается к губам Джиу снова. — Будешь ебать мне мозги, я буду ебать тебя. — Звучит, как заманчивое предложение. — Тогда наоборот. — А вот это уже не интересно. — Мне плевать, что там тебе интересно. Их языки сплетаются, а руки начинают заново исследовать тела друг друга, пока мозг где-то в отдалении подаёт сигнал SOS. До них потихоньку начинает доходить, на что это всё похоже, но отрицание — штука сильная. Слишком сильная, чтобы они признались себе во всём сегодня...