B-52

***

Юнги в шоке возвращается к столу, где Чон как раз резко вливает в себя полбутылки соджу, кривится, сдерживает рвотный рефлекс и под охуевшие взгляды говорит: — Я хочу кому-нибудь разбить лицо! — Чонгук со звоном, чуть ли не разбивая, ставит бутылку на стол и бухается на спинку дивана, выдыхая. — Полный пиздец. — Это же не моя сестра довела тебя до такого состояния? — спрашивает Чимин, а затем тут же поворачивается к своему парню, не дожидаясь ответа. — Юнги-хён, ты говорил, что знаешь, где спрятать труп. Это, конечно же, шутка, да и всем сейчас понятно, что Джиу является причиной такого неожиданного запоя парня, однако вся картина неизвестна даже Хосоку. Мин, видевший состояние младшей Пак, думает, говорить ли остальным о том, что девушка свалила со слезами на глазах, но решает сначала прояснить ситуацию. — Так, спокойно. Это реально из-за Джиу? — Да, — крайне мало информации, зато правда, а Юнги продолжает свою цепочку рассуждений. — Живёт она отдельно, пересекаетесь вы только на работе, но вот всего пару часов вместе и уже успели посраться? — Да, — подтверждает Гук. Старший делает вывод, что это на фоне работы, так как не видел эту феерическую сцену ухода девушки, поэтому приходит к единственно верному, по его мнению, решению: — Ну так уволь её. В чём проблема? Уволить Джиу сейчас было бы самым тупым, что можно сделать. С работой она справляется хорошо, а всё остальное — проблема только одного Чонгука. Это же он хочет взять девушку буквально на любой поверхности, которую видит. И с недавних пор обычным сексом всё не ограничивается. Даже её присутствия в его квартире Чону, чёрт возьми, не хватает. Кажется, это болезнь. И если Пак уйдёт из бара, то работы прибавится, и ёбнутый мозг Чона просто не вывезет это на фоне своего помешательства. Надо придумать что-то ещё, но сказать старшим суть проблемы не так-то просто. Они как минимум будут в шоке, как максимум — убедят младшего, что он полный идиот. А он и так в курсе уже, что степень кретинизма зашкаливает. — По какому поводу вообще конфликт? — Погодите, только меня смутили её слова про "ёбыря получше", а затем то, что за Джиу рванул Чонгук? — спрашивает Тэхён, словно все остальные друзья пропустили половину событий мимо мозга, и до них наконец доходит. — Вы что, спите? — удивляется Чимин, чуть ли не давясь своим виски с колой, а младший с видом полной безысходности откидывает голову назад. И тишина. — Хосок-и, — щурится Тэ с подозрением, поворачиваясь на своего парня. — Ты же сказал Гуки идти за ней. Ты что-то знаешь и не сказал мне? Старший Чон испуганно сглатывает, потому что Ким на самом деле ничерта не на слабой роли в их отношениях, а в гневе полностью с катушек слетает. — Да не мог я! — не выдержав давления, оправдывается Хосок. — Я всё ждал, пока они разберутся между собой, но вот результат. Видите? Хоби указывает на убитого алкоголем и своими загонами Чонгука, который уже ничего не хочет. Ни думать, ни говорить, ни чувствовать. Нахер всё это, если каждый ёбаный раз всё заканчивается неизбежно хреново. Странно даже, что свои отношения Чон отпускал легче, чем сейчас Джиу, с которой они трахались "без обязательств". Как ни бредово, Пак забралась куда дальше всех предыдущих девушек. Она и жила с Гуком, и шмотки его потаскать умудрилась, а это вообще ранее никому не позволялось. — Может, в этом причина? — спрашивает Чонгук у потолка, а хёны косятся на него то ли с сочувствием, то ли с жалостью. — Чё он там бормочет? — Бредит, очевидно. — Ну допустим, они спали. Получается, конфликт у них?... — Отношения выясняли. — Видимо, хреново выяснили. — Это зависит от того, какие у них вообще отношения. — Я думал, что чисто поебические. — Это как? — Эт как платонические, только наоборот. — Мне кажется, я в неё влюбился, — вдруг выдаёт парень, наконец посмотрев на своих старших, которые даже несмотря на опьянение умудрились охуеть и не выхуеть. — Что? Я сказал что-то странное? — Ты даже не представляешь, насколько, братан. — А что насчёт Джиу? — А она "пошла искать ёбыря получше". Я ей до лампочки. — М-да, ситуация... — протягивает Юнги задумчиво, а сам думает, что что-то тут не сходится. Иначе почему тогда у Джиу был такой расстроенный вид. Мин наклоняется к своему парню и шепчет: — Я видел её. В сторону сортира направлялась в слезах. Мне кажется, ты ей сейчас нужен, как самый близкий человек. Пойдёшь? Чимин кивает и уходит к Джиу, обнаруживая её за барной стойкой. Видимо, соджу уже выветрилось, пришла ещё себе подлить несколько капель, чтобы не трезветь. Старший присаживается рядом и спрашивает: — Что-то случилось? Она никогда не скрывает, говорит в лоб, но только если спрашивают, потому что не любит жаловаться, а также не верит, что кому-то нужно выслушивать её проблемы. Но раз уж он хочет знать. — Случилось. Парень поджимает губы и смотрит на младшую взглядом, полным жалости, корит себя, что вообще спросил, потому что всё равно сделать ничего не может, толку от него ноль. Она видит его выражение лица и хмыкает: — Всё в порядке, я не жду помощи или утешения. Ты просто спросил, я ответила. Впредь лучше не задавай вопрос, если не готов к любому варианту ответа. — И что же случилось? — Мне кажется, я намеренно оттолкнула того, кого не надо было. — Он ещё здесь и сказал... — Чимин запинается на пару секунд, но решает, что ему когда-то тоже помогали очень настойчивые друзья, поэтому это шанс проявить себя. А также поблагодарить сестру и спасти друга от депрессии, — сказал, что влюбился в тебя. Стакан чуть ли не падает из рук девушки, и она в шоке смотрит на брата, а потом нервно хихикает, стараясь не подавать виду. — Ну и шуточки у тебя. — Я абсолютно серьёзен, он там просто сидит и набухивается. Чонгук всегда в пьяном состоянии говорит только чистую правду, и я думаю, что ты чувствуешь то же самое. — Только ему не говори. — Почему? — Хочу кое в чём убедиться...