Чёрт из табакерки

Весь день в школе был словно под матовым стеклом. Я смутно помнила, как ответила у доски на пять; не смогу сказать, чем удивила Меделин, что у той аж её зелёные глаза загорелись, и определённо точно не могу сказать, почему все совместные уроки с Харли Кинером пялилась исключительно на него, почему его мимолётные взгляды порождали на мне табун мурашек и почему при виде его вспоминала тот момент у дороги. Чёрт бы побрал эти гормоны, на которые я постаралась всё быстренько списать, чтобы хоть немного привести себя в чувства. Пришла я в себя тогда, когда увидела на столе листок с контрольной работой по химии. Пять. Ну, ничего другого я от себя и не ожидала. Ха, и это я Харли называю нарциссом? Кстати о нём. Я повернула голову в его сторону и увидела, что его лист был полностью исписан красной ручкой учителя. И тут, и там были перечёркнуты его неверные ответы, а в самом верху, в поле для оценки, стояла красиво выведенная двойка. Что сказать, наша учительница по химии только двойки красиво и рисует. Я вдруг вспомнила слова Харли о химии в первый день нашего знакомства: «— А у меня дыра по химии…» Походу, тогда он не врал. Я немного задумалась о том, стоит ли ему предлагать свою помощь. Он так рвался извиниться передо мной, заплатил за все мои прихоти, хотя, когда я мечтательно протянула о мороженке, то Харли строго отказал, ведь: «На улице мороз, какое ещё мороженное?!». Я снова глянула на него. Казалось, его совершенно не интересовала двойка по контрольной, но он же не просто так обратился ко мне с просьбой о помощи. Потому после урока я подошла к Кинеру и решительно произнесла: — Я помогу тебе с химией. — Что? — он свёл брови к переносице, не понимая, о чём я говорю. — Тогда ты просил меня помочь тебе с химией... — я сразу же почувствовала себя неловко, особенно, когда он так пытливо глядел на меня. — Я хочу помочь тебе, — он молча продолжал смотреть на меня, будто копался в памяти в поисках того момента, когда просил у меня такую услугу. Но его молчание затянулось, а я стала ощущать дискомфорт и смущение в два раза больше. — Забудь. И отвернулась, задержав дыхание. Боже, Петра, какая ты дура... — Подожди, — я остановилась, не в силах сделать шаг, — мне правда нужна помощь. — Отлично! — развернувшись на пятках, я выпрямилась. — Тогда после уроков в библиотеке! — и умчалась на всех парах за ближайший угол, где могла бы спрятаться и перевести дыхание. Ну уж нет, для меня это всё уже слишком. Игра затянулась. В библиотеку я полетела сразу же, как услышала дребезжание звонка. Я понимала, что он наверняка опоздает, потому у меня было время настроиться и привести себя в порядок. Я заняла стол, разложила на нём учебники, различные задачники по химии, и чёрт дёрнул меня посмотреться в экран телефона, чтобы убедиться в том, что я хорошо выгляжу. Докатилась. Никогда не думала, что буду прихорашиваться ради такого парня, как Харли Кинер! Но всё же я распустила волосы, вновь собирая их в хвост, чтобы не мешали. Послышались неспешные шаги, и шатен присел за круглый стол напротив меня. Я подвинула ему учебник и встала на стул на колени, чтобы дотянуться до его стороны и смочь читать учебник вместе с ним. Не особо удобная поза – постоянно на пустом месте волновалась за юбку, да и локти болели поддерживать голову. Спустя полтора часа занятий я устало откинулась на свой стул, прикрыв глаза и вытягиваясь. В спине что-то хрустнуло, а затем стало как-то приятно легко. Я блаженно выдохнула и открыла глаза, встретившись с Харли взглядом. Он смотрел будто изучающе, пока я недоуменно хлопала ресницами, пытаясь понять, что он такого нашёл, чего нет у других девушек. — Ты посчитал ответ? — разрядив тишину, спросила я, а юноша тут же уронил взгляд в тетрадку и взял ручку. После этого дня вот уже третью неделю мы занимались на регулярной основе. Как заканчивались уроки, я каждый раз ждала его минут десять в библиотеке, раздумывая о том, какие задачки порешать. Кусая карандаш, я задумчиво всматривалась в книгу, высматривая то, чего мы ещё не коснулись. Я уж как-то совсем и забыла про то, что после физкультуры не переплела неопрятный пучок в тугой хвост, а две пряди, обрамляющие лицо, я почему-то проигнорировала. Только когда услышала голос, я отвлеклась от просматривания задач. — Тебе идёт. — Что? — я подняла взгляд и посмотрела на Харли, который сел на стул напротив меня. — Причёска, — он указал пальцем на мой пучок, — а то раньше казалось, что я занимаюсь со строгой училкой. — Ой, когда это я была к тебе строга, — фыркнула я, зачесав прядь за ухо. Почему-то сейчас мне не хотелось переплетать пучок в хвост. — Сегодня тебя ждёт сложная тема, поэтому будь внимателен. Я придвинула свой стул к его и, загнув ногу под себя, села рядом. Я пыталась попроще объяснить ему элементы химической термодинамики и кинетики. Я сама не до конца разобралась в ней, но надеялась, что при повторном заучивании наконец смогу понять её полностью. Пока всё, что я объясняла, было лёгким, и Харли даже не задавал вопросов, как обычно, что было странно. Неужели эта тема, в которой я сама была не совсем уверена, для него была проще, чем все остальные, которые я щёлкала, как орешки? Немыслимо! — Раз ты всё понял, то напиши мне уравнение состояния для идеального газа, — я поставила учебник вертикально и подняла глаза на него, как вдруг заметила, что он неотрывно глядел на меня. Этот взгляд заставил меня покрыться мурашками, и я на мгновение забыла, как дышать. Его лицо вдруг стало ближе, и я почувствовала его горячее дыхание на своих губах. Я не понимала, что происходит, совершенно не отдавала отчёт своим мыслям и действиям, но когда он поцеловал меня, то я ответила. Не знаю, что тогда творилось в моей голове, не помню, о чём думала в тот момент, но я поддалась ему и ослабила свою колючую защиту. Когда до меня дошло значение происходящего, я резко оторвалась от Кинера и спрятала лицо за учебником. Ладошки вспотели, но я крепко держала книгу, потому что была уверена, что моё лицо похоже на огромный красный помидор. Сглотнув вязкую слюну, я всеми силами старалась успокоить бешено бьющееся сердце, надеясь, что Харли не слышит, как гулко оно бьётся. Идиот! Видишь, до чего ты меня довёл?! — Прости, — хрипло проронил он, а я задержала дыхание, — просто ты так мило выглядела, что я не удержался. Что?! И это всё, что ты хочешь сказать?! Так, Петра, спокойствие, только спокойствие. Я глубоко вздохнула, слегка задержавшись, а потом выдохнула весь воздух из лёгких. Что со мной стало? Куда делась та невозмутимая и равнодушная ко всему кроме учёбы Петра Паркер? Ты размякла, подруга. — Думаю, на сегодня хватит. Не глядя на парня, я сбросила все учебники и задачники в рюкзак, намереваясь покинуть библиотеку галопом, как вдруг шатен схватил меня за запястье. — И ты это так просто оставишь? — чем ты не доволен, господин нарцисс? Это вообще-то я тут в шоке, а не ты! — А что ты предлагаешь мне делать? — я повернулась и посмотрела на него самым равнодушным взглядом, который был у меня в арсенале, пока он не ворвался в мою жизнь, пулей вылетев из кабинета директора. — Поговорить, например, — ты действительно не понимаешь, почему я убегаю, или правда дурак? — А о чём тут говорить? Я смотрела на него, не зная, что должна ему ответить. Нет, правда, что ему сказать? Ума не приложу, как прокомментировать этот казус, как объясниться, почему ответила ему, почему поддалась, ведь могла и отстраниться. Могла, но не сделала этого. Всё вокруг будто остановилось, стало как-то мутно, словно перед моими глазами разожгли костёр, и теперь его дым застилал мне глаза. В какой-то момент стало так тихо, будто выпал снег и покрыл собой все поверхности, поглощая любой звук. — Ты нравишься мне, Петра! — мне показалось, что это признание было словно гром среди ясного неба, а мне на голову только что будто свалился целый сугроб снега вместо обыкновенного снежка – настолько я была ошарашена. — Что... Он действительно сказал это, или мне показалось? Я будто выпала из реальности, а всё вокруг перестало существовать. Мне никогда до селе не признавались в чувствах, потому что я не пользовалась особой популярностью у мальчиков, тем более у таких красавчиков, как Харли. Но я пыталась часто моргать, чтобы очнуться – вдруг это всё-таки наваждение; потрясла головой, чтобы вправить себе мозги, но всё ещё видела перед собой какую-то странную дымку и слышала отдалённые звуки: — ... тра... Что? Это говорил Харли? Но это не возможно, потому что он сидел с закрытым ртом и прожигал меня взглядом. Неужели ждёт моего ответа? — Петра? Я услышала тихий голос Харли, будто из-под подушки. Звуки библиотеки постепенно начали заполнять мои уши, а перед глазами спала пелена, очерчивая все видимые мне образы и силуэты. Я очень удивилась, когда увидела Кинера, но не видела шевеления его рта. Я всё это время смотрела на него, но он молчал, глядя на меня. Ничего не понимаю. — Эй, Петра! Я поморгала пару раз и увидела перед собой длинные пальцы Харли. Учебник, который я держала всё это время, уже находился в руках парня, а сам он щёлкал пальцами у меня перед носом, вопросительно глядя мне то в один глаз, то в другой. — Что с тобой? — Так это мне показалось... — с облегчением выдохнула я, приложив руки к лицу и протерев глаза. Неожиданно для себя я почувствовала, как горят мои щёки. Похоже, что поцелуй был вовсе не наваждением, а весьма реальным. — Думаю, нам надо закончить на сегодня. Из-за этой темы я слишком устала... — Хорошо, — согласно кивнул шатен, скинув тетрадь и ручку в портфель, начиная помогать мне закрывать книги и складывать в мой рюкзак. — Спасибо, что помогаешь мне, — чёрт, он так невозмутимо говорил слова благодарности, будто до этого ничего не произошло! Может, мне всё-таки показалось...? — И прости за поцелуй, я не должен был... — Я тоже много чего не должна была, но что сделано, то сделано, — застегнув портфель, я закинула его на плечо и широкими шагами направилась на выход, надеясь, что он не последует за мной и не схватит за руку, чтобы обсудить эту довольно щепетильную для меня тему. Но шагов Харли сзади я не услышала и вышла из школы в одиночестве.