«8 ноября 1991 года»
«Как мне тебе понравиться? Стать мрачным и непонятным? А может быть, вдруг прославиться Поступком невероятным? Или вдруг стать мятежным, Порывистым и упрямым? А может быть, нежным-нежным И ласковым самым-самым…» Э. Асадов «Как мне тебе понравиться?
Прошла ровно неделя с того момента, как я побывала у Катерины в тереме, утром меня будила сова с письмом. Каждый день сестра писала мне о новых событиях в её доме, в том числе и о моих племянниках. Иногда свое слово берет Елисей, но лишь для того, чтобы кинуть колкость. Вообще он оказался очень прикольным волшебником, хоть и занимал небольшую должность в председательстве. На уроках, по типу Белой магии, я перечитывала эти маленькие письма, которые стали для меня чем-то совершенно родным и близким. Улыбка не сходила с моего лица большую часть недели. Даже Сергей заметил моё хорошее настроение. Мы сидели на малой арене, где сейчас проходила тренировка бриллиантов. Дементьев, объявив перерыв команде, расположился рядом со мной на трибуне. Пока я перечитывала письма раз в сотый, Сергей ничего не замечал, так как готовился к практическому занятию по зельям у Агнешки. Но через какое-то время игнорирование меня стало для парня большой проблемой. Отложив огромный учебник по зельям, он с интересом заглянул через моё плечо. — Я уже заметил твою улыбку. Что-то интересное от меня скрываешь? В преддверии бала тебе начали написывать поклонники? — Сергей обворожительно улыбнулся. — Не неси чепухи. Сам же прекрасно знаешь, что ты такой единственный в моей жизни, — было видно, как ему стало приятно от моих слов. — Но если серьезно, то у меня появился достаточно хороший друг… Неожиданно улыбка сошла с его лица, а брови нахмурились. — Друг? — Да, — с довольным видом сказала я. — На этих каникулах я познакомилась со своей сестрой Катериной. Она оказалась намного лучше, чем мой отец. Она, правда, замечательная. — Ясно, — но он по-прежнему хмурился. — Тебя что-то не утраивает? Что это за кислая рожа? — Прекрати выражаться такими словами, ты же знаешь, это не культурно, — он скукожился. В первую очередь меня удивили его слова. Мы всегда так выражались, а теперь он перевоплотился в джентльмена. — Но не буду отрицать, да, мне не нравится твоя сестра… — А она наоборот, очень симпатизирует тебе! И ничего страшного, что с кольцами… — Так ты ей все рассказала?! — Дементьев разозлился. Он схватил меня за руку. Слава Кощею, что за запястье, а не ладонь. — Зачем? Ты же помнишь, мы не можем всем доверять эту тайну… — Вообще-то это ты начал. Ты первый кому-то рассказал о нашей маленькой… тайне. И скорее всего именно твой знакомый и слил меня отцу. А Катерина мне рассказала о всех странностях в поведении батюшки… — Что? Твой отец в курсе? — Да. Твоими стараниями! — вырвала руку из жесткого захвата. — А прежде чем на меня рычать, посмотри на свое поведение. Кому хочу, тому и доверяю! Ты не можешь меня заставить. — Я совершенно ничего такого не имел в виду. Мне совершенно все равно с кем ты общаешься, но, пожалуй, не следует рассказывать о кольцах всем подряд! Ты чего так завелась? Мы подскочили со своих мест в порыве ярости. — Да ничего! Сам успокойся перед тем, как подходить ко мне. Команда зашла на малую арену и теперь с интересом наблюдала за нашей перебранкой. Чтобы не доставлять им такого удовольствия, я закинула сумку на плечо и, кинув злостный взгляд на парня, направилась на выход. — Надежда! — Иди лесом, Дементьев! Но я гордо вышла с малой арены. А бриллиантовые остались в растерянности от данной сцены. — Знаете, мне уже как-то страшно за нашего тренера, — сказал кто-то из команды. — Бедный парень повстречал настоящую ведьму на своем пути.***
Тишина мне и не снилась. В кабинете, куда я в растерянных чувствах после разговора с Сергеем направилась, сидела Асят. Девушка что-то усердно записывала в своей маленькой книжечке. На секунду она нахмурилась, что даже нельзя было сказать, кто именно эта девушка. Но, когда скрипнула дверь, Асят оторвалась от записей и подняла голову. — Привет, Надя… Ой, Черт! — все содержимое кружки оказалось на моих документах. — Прости меня! Я такая неуклюжая. Надеюсь, тут нет важных документов. — Нет. Важного ничего нет. Но убирай сама, — она испуганно расширила глаза. — Мне ещё надо придумать костюмы для команд на бал. Не могут же они прийти в форме для квиддича! А еще этот Сергей! Придушила бы. — Да ладно, — Асят усмехнулась. — Мы разговорились, ну с мальчишками, — хочу пожалеть о том, что я познакомила Асят с командами, — мы стали замечать некие… романтические отношения между вами. — Яхтанигова, никогда не думала, что ты так глупа! Нас единственное, что связывает, так… дружба. Асят только улыбнулась краешком губ и закатила глаза на мои фразы. Разговор был окончен. Я приземлилась на кресло, достала большой блокнот и начала рисовать небольшие зарисовки костюмов. Иногда переводила взгляд на девушку, на то, как она управлялась с грязной тряпкой. Меня это заставляло лишь качать головой и продолжать свою работу. Спустя несколько минут дверь в кабинете раскрывается и ударяется о стену. «И вот чего он приперся?» — подумала я. — Я вообще-то закрыла дверь на замок! — Забыла, что у меня есть ключ? Асят, иди погуляй, — Сергей грозно посмотрел на девчушку. Но она продолжала гордо убирать стол. — Надя, может, ты что-нибудь сделаешь? Игнорировать парня получалось лучше всего. — Понятно. Асят, пока. Увидимся когда-нибудь еще, — он выпихнул её за дверь одним пасом руки. Закрыл дверь. — Репаро! И почему она не воспользовалась этим заклинанием раньше! Вот же она тупица… — Хватит обзывать мою помощницу! Ты чего приперся? Не вижу твоего спокойствия. Он приземлился на подлокотник кресла, закинув руку на спинку, и начал вещать: — Ну, Надя, ты чего так разозлилась? Уже же тебе объяснил, почему так высказался. — Во-первых, убери руки, — я отодвинулась подальше от его загребущей руки, что потянулась к моим волосам. — Во-вторых, я тоже тебе объяснила, почему так отреагировала. Мы с тобой коллеги, обычные друзья. Не самые лучшие, кстати. А ты так высказываешься, как будто ты мой… Я даже так матери не позволяю со мной разговаривать! Кем ты вообще себя считаешь для меня? Парень удивленно приподнял брови. — Как бы прошло уже не мало времени, и ты должна уже догадаться… — То, что ты пытался меня… затанцевать, — сама же рассмеялась с этой фразы. — Я рассматриваю только под углом алкогольного опьянения. — Но ты мне нравишься! — убедительно заявил молодой человек. — А ты мне нет, Сергей! В кого ты вообще такой упертый?! Парень даже не смутился. — В отца, — произнёс он, и я приложила ладонь к лицу в немом непонимании. — Надежда Владимировна, разве ты не знаешь фразу «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке»… — Откуда такие познания простецов? Предпочитаю сейчас не доверять никому! — И идешь мимо своих же правил! Рассказала все сестре… — Сестре, Сергей. А ты совершенно левому человеку, как ты! Но вернемся к нашим баранам. Что, по-твоему, я должна сделать? Как мне реагировать на симпатию другого человека, когда я сама этого не хочу? — Как с тобой трудно, огонек, — он устало привалился на кресло, зависнув рядом со мной в нескольких сантиметрах. — Это меня еще неприступным называют. Ты тогда настоящая Снежная королева! — Хватит. Я уже устала от твоих постоянных намеков. Ты знаешь, что команды думают, что мы с тобой встречаемся? Я вот только сегодня узнала. Не поверишь, но я устала от этого всего. Наконец-то молодой человек перестал улыбаться. Мне одновременно полегчало, так как вся эта несуразность закончилась, но и одновременно мне стало не по себе. Ситуация накалялась. И тут реально было не до смеха. Парень сполз с кресла. Он взял мою руку без кольца и крепко её сжал. Сам же присел на корточки и так пронзительно посмотрел прямо мне в глаза. В эту секунду мне вновь показалось, что его зеленые глаза светятся. — Честно, мне неприятно слышать такие грубые слова о себе. Мне очень обидно, что ты не хочешь принимать мои чувства, когда я стараюсь только ради тебя! Я ищу информацию о кольцах, постоянно пишу своему гребенному отцу, чтобы он отмазал нас перед председательством. Мы бы уже не учились, если бы не он! — Сергей… — Не перебивай! — он зло зыркнул на меня. — Я к чему это все веду… Даже если ты мне скажешь тысячу раз «нет», я все равно буду пытаться тебя растопить. Ты просто пока что не хочешь ни с кем делить свои проблемы. А я очень даже хочу. Мне все равно, что ты там думаешь! Ты мне просто нравишься, и я не хочу мериться с твоим отказом… — Сергей, я не знаю, что сказать. Мне, наверное, и нечего. — А кто тебя простит говорить? — голос его изменился. Стал мягким и тихим. Таким жгучим и горячим, как настоящий огонь в камине. Мы долго молча смотрели друг другу в глаза. Я видела все его эмоции и чувства, но ничего не могла с собой поделать. Он мне не противен, но также я не могу позволить разбить мое сердце. Если я прямо сейчас откроюсь, то потом буду страдать. И это даже не надо на прорицания ходить, чтобы предвидеть это. Сергей, видя мое замешательство, медленно поднял руку и прикоснулся к моей щеке. Я хотела отодвинуться, сделать хоть что-то, но у меня ничего не вышло. Я продолжила следить за его движениями. Дементьев заправил рыжую кудрявую прядь мне за ухо. Ещё раз провел по моей щеке. А потом что-то мелькнуло в его глазах. Это было похоже на… раскаяние. Он отдернул руку. — Нет, — я схватила его за ладонь. — Сделай так еще раз. Не задавая лишних вопросов, он вновь провел по моей щеке. Совсем легко и невесомо. Его рука скользила по моему лицу вновь и вновь. Эти легкие прикосновения вновь пробуждали во мне детство, когда мама укладывала меня спать. Казалось, еще секунду, и я усну прямо в этом кресле. Еще мгновение и его лицо оказалось совсем рядом с моим. Всего несколько миллиметров… Дверь вновь открылась. — Вы уже закончили… А, ой! — голова Асят мелькнула в двери и вновь скрылась. В последнюю секунду я отвернулась от парня. Раздался тяжкий вздох. Но поцелуй состоялся. На моей злосчастной щеке. — Что есть замок, что его нет, — парень встал на ноги. — Давай пока не будем поднимать эту тему. Мне надо подумать. — Хорошо. Но не забывай, что я не сдамся, — он щелкнул пальцами, и дверь открылась. Асят, опершись на косяк двери, ждала нашей развязки. — Спасибо, Асят. Можешь продолжать заниматься своими делами.***
«12 ноября 1991 года»
Дни текли все более медленно и размеренно. Все свободное время я посвящала учебе, полностью погрузившись в меланхолию. Я могла не спать ночами из-за школьных уроков лишь для чтобы, чтобы забыть про происшествие в кабинете. Сергей придерживался своего обещания и подходил ко мне только по важным вопросам. И это было плохо. Я не могла себя понять. Почему мне так больно и неприятно. Ради меня делают такие вещи, а я лишь отнекиваюсь. И стала делать странные выводы. Такие мысли начали прогрызаться ко мне на ум, когда мы сидели на Белой магии. «Сегодня наша преподавательница была в хорошем настроении, но то, о чем она начала говорить, заставило задуматься: «а на тот ли урок мы попали». Она важно расхаживала по кабинету и рассказывала про привороты. — Амортенция, которую вы изучаете на зельях, даже рядом не стоит с настоящим приворотом, так как она не может сотворить любовь. Это единственная магия, которая подвластна даже простецам. Они, даже того не понимая, могут привязать к себе человека навсегда, — она осмотрела класс каким-то мутным взглядом. — Приворот оставлять на душе небольшой рубец. Его могут увидеть немногие волшебники, но увидеть его можно. Когда вы сотворяете такую сильную магию, это не может не оставить свой след. И вот я знаю у каких людей есть рубец… — У каких же? — спросила кто-то с задних рядов. — Я не могу раскрывать секреты других учеников, — и точно посмотрела прямо на меня. — Даже если бы я могла вам рассказать, то тут наверняка непонятно, какой человек перед нами: который сделал приворот или на которого. — Тогда в чем смысл? Учительница загадочно улыбнулась: — Может быть, это кого-то натолкнет на определенные мысли. Советую на днях узнать побольше о приворотах. И это вы сделаете с помощью домашнего задания, — класс недовольно загудел. — Ничего слышать не хочу! Продолжим наш урок…» Эти самые мысли поглотили меня. Когда я прогуливалась по Южному коридору, дожидаясь начала совещания, меня нагнал Сергей. Вид у него, можно было сказать, немного шальной. Он с башенными глазами подлетел ко мне и утащил за Антиноя. Возмущенно охнув, когда его рука сжала чуть сильнее обычного, я сказала: — Совсем поехал своей кукухой? Ты чего? Он заговорил шепотом, чтоб никто не услышал нас: — Сегодня я узнал о том, что не дает нам покоя. Говорю сразу, я сам не полностью уверен в верности наших с тобой дальнейших шагов. Но это ты точно захочешь увидеть. — О чем ты? — Поле, — одно слово, и все встало на свои места. — У меня есть люди, которых надо проверить. — Мне сестра рассказала все о «Северных», — на секунду его лицо вытянулось, а Антиной сдавленно кашлянул привлекая внимание. — Ге-бята, я ко-гешно не пго-тив, но вы мо-гжите обсу-гжать данные темы вне мои-гх у-гшей! — Прости, друг, — сказал Сергей выводя меня из-за статуи. — Сегодня. В полночь. Возле гейзера. Пойдем на ночную сходку!***
Ровно в полночь я стояла около огромного гейзера возле общежитий. Через несколько минут будет меняться вахта патрулей по школе, и вполне логично встретиться с Дементьевым в этот период времени. Совершенно неожиданно он появился за моей спиной. Схватив за плечи, повел меня в небольшую беседку возле гейзера. Выдолбленная из скал беседка была холодной и мрачной. В ней обычно никого не было. Все предпочитали сидеть в общих гостиных общежитий. Внутри она вся была увита плющом и вызывала немного скверные ощущения. Две лавочки по периметру были разукрашены росписями студентов, которые выпускаясь, оставили памятный знак. — Дементьев, если это хитрый план для моего соблазнения, то я обещаю, что убью тебя, — я презрительно оглядела убранство беседки. — Поверь, чтобы исполнить твоё желание, мне не надо придумывать сложный план. Я просто сделаю вот так, — он резко притянул меня к себе. Я вжалась в его грудную клетку со всей мощью, которой только могла. Мы были так близко, что я могла разглядеть тени на его лице. Светлый шрам, проходящий через лоб. Немного отросшую челку темных волос. Его дыхание прошлось по моим губам, а моё же мгновенно сбилось, и щеки предательски налились румянцем. Я приоткрыла рот в попытке захлебнуть немного свежего воздуха. Но почувствовала лишь хвойные нотки его одеколона. Казалось, кислород совершенно не попадет в легкие. Его рука ласково прошлась по моим волосам. Но потом с меня как будто сошли все краски, когда он заговорил: — Ну что, насмотрелась? Может быть, продолжим? — пришлось отодвинуться от него. — Дурак. — Эй, я тебя не оскорблял, — он провел по волосам, как бы приходя в сознание. Подойдя к одной из стен, Сергей отодвинул рукой лазу. Там была обычная стена, ровно до того момента, пока парень не сказал какие-то слова. Стена замерцала и открылась. Нам предстал на вид очень темный туннель, где тихо раздавались чьи-то голоса. — Люмос! — на кольце вспыхнул огонек света. И, не мешкая, я первая зашла в темное царство, как бы показывая, что я не трусиха. Хотя по правде таковой и являлась. Пока мы шли по длинному туннелю, были предельно тихи. Время на разговоры оказалось совершенно неподходящим. Да и не хотелось как-то. После таких встреч с Сергеем у меня пропадает настроение. Казалось, туннель вовсе не имел конца, но когда мы подошли к двери, то услышали голоса прямо за ней. Они были смутно знакомыми, но я даже не догадывалась о том, кого там встречу. Сергей придержал меня за рукав и прошептал: — Ты главное ничего не бойся. Я рядом с тобой. — Спасибо, — это было искренне. Когда мы открыли дверь, все замолчали и обернулись на новоприбывших. Присмотревшись к лицам, с ужасом поняла, что это мои однокурсники, преподаватели и ещё несколько статуй. Среди них, к удивлению, я обнаружила Агнешку. Все они скучковались на маленьких диванчиках и что-то рассматривали на столе. — Доброй ночи, ребята, — Агнешка подошла к нам. — Мои дорогие, я понимаю многие ваши поступки, но вы дадите непреложный обет. Мы все сейчас в очень невыгодном состоянии и не готовы раскрываться всем остальным. — Хорошо, — парень первый протянул руку Агнешке. «А у меня даже не захотел спросить, идиот» — мысль проскользнула и тут же унеслась обратно в закрома разума. К нам подошел один из преподавателей и стал свидетелем клятвы. Огненная петля охватила руки, и клятва полилась так же просто, как светский разговор. Потом тот же ритуал повторился и со мной… Через несколько часов мы сидели и общались как старые добрые знакомые, которые очень давно не виделись. Оказывается, они изучали старые заклинания. Ими давно не пользовались волшебники, и, казалось, что они канули в небытие. Агнешка травила очень смешные анекдоты, а вся атмосфера в комнате была похожа на обычную светскую тусовку, лишенную блеска и шелка. Комната оказалась очень большим кабинетом, где когда-то преподавали зельеварение, но про него забыли с приходом Анны Егоровны, которая полностью поменяла расположение кабинетов в школе. Она была полупустой, забытой и ветхой. — Профессор Мицкевич, — я обратилась к Агнешке. — Раз мы дали непреложный обет, то вы сможете нам объяснить всю ситуацию в школе? Кто сделал надпись на поле? Она растерянно посмотрела на меня. — Дорогая, а кто тебе сказал, что я знаю? Мне также неизвестно, как и всем вам. Но я уверена, что никто из нас этого не делал. Нам просто незачем. Мы простые преподаватели, что углубились в специфику и потянули за собой детей. Многие из «Северных» уже окончили школу, но все также придерживаются школьных… знаний. — Но есть хоть что-нибудь? — Не знаю, ребята. Правда. Многие из наших учеников выдают себя за тех, коими не являются.