Куникида Доппо
— Это не смешно, Куникида-сан! Т/И сидела за письменным столом перед набором письменных принадлежностей и кипой чистых, аккуратно сложенных листов. — Никто и не смеется, Т/И-сан. Приступай. Куникида стоял над Т/И с видом самого жесткого учителя математики известного человечеству и угрожающе сверкал очками. — Ну мы же взрослые люди! Что за детский сад?! — Взрослые люди в состоянии запомнить график, по которому должны работать! И ты не выйдешь отсюда, пока не запомнишь во сколько нужно приходить.Дазай Осаму
— Вечер такой длинный… Жизнь такая грустная… Дазай нудил уже четверть часа, переползая с одного края дивана на другой. Т/И спокойно читала в кресле, игнорирую завывания коллеги. Вернее, пыталась читать. Последние двадцать минут, она раз за разом перечитывает один и тот же абзац, все никак не улавливая смысла написанного. — Я не отдам тебе свои рецептурные лекарства, Осаму! Не выдержав Т/И наконец нарушила молчание. — Т/И-сан такая жестокая… А мне так одиноко… — Топиться за компанию, я тоже не пойду!Эдогава Рампо
— Разуй глаза! Никакой он не врач! Как этот бездарь перчатки натянул? Лаборант не может быть убийцей, посмотрите на его рубашку, бесполезные вы идиоты! В порыве чувств Рампо с ногами забрался на диван уставившись в экран. — Кажется, знакомить его с сериалами было плохой идеей. Т/И тяжело выдохнула. Так тяжело, будто ей сообщили, что она с Рампо до конца жизни, будет кататься на общественном транспорте.Накахара Чуя
Чуя панически метался по квартире. По крайней мере, в своих мыслях он делал именно это. В действительности, Накахара едва переставлял все еще заплетающиеся ноги, переползая из комнаты в комнату. Гудящая, после вчерашней гулянки, рыжая голова недосчиталась важной детали. Шляпа была совсем не там, где ей положено было быть. Проще говоря где-то не на голове Чуи. Мутными похмельными глазами он обшаривал квартиру, но ни на одном из привычных мест шляпа не обнаружилась. Паника, ужас, осознание и еще немного паники на десерт. Т/И наблюдавшая за переполохом тихонько посмеивалась в кулак, вспоминая вчерашний вечер. Вдоволь повеселившись, она решила сжалиться над несчастным Накахарой. — Проверь холодильник. И бросай пить. Один хрен не умеешь.Акутагава Рюноске
— Если ты подпустишь к себе врача, твои раны заживут быстрее. Т/И смотрела на Акутагаву со смесью сочувствия и желания постучать по его упрямой голове. Рюноске лежал в постели стараясь не шевелиться и поменьше дышать. На лбу выступила болезненная испарина, футболка пропиталась потом и выглядела так, будто ее надели сразу после душа, не потрудившись обтереться полотенцем. Акутагаве было больно. Так очевидно больно, что отрицать этот факт было глупо. — Все нормально. Одна брошенная сквозь зубы фраза, лишала смысла все дальнейшие нотации. Т/И присела на край кровати, её вдруг посетило неуместное желание кого-нибудь пнуть. Посильнее и побольнее, чтобы остатки мозгов встали на место. Но вместо этого, она просто легла рядом. Утомленный болью Акутагава приложился холодной щекой к её плечу. Едва ли это ему помогло, но стало немного спокойней. — Упрямый придурок. Т/И крепко задумалась над получением профильного образования. Возможно психиатрического.