Einaudi: Koepenik Remastered 2020 - Whitetree
Над деревней взошло полуденное солнце. С приходом нового дня улицы оживали, отовсюду разносились возгласы торговцев, смех детей — изредка в толпе слышался собачий лай. За покоем мирных жителей из тени наблюдали верные Хокаге шиноби. На самой высокой крыше, не скрывая своего присутствия, лежала молодая девушка, чьи золотистые локоны рассыпались на быстро греющейся черепице. Когда на часах стукнуло ровно двенадцать, она стянула с себя маску лисы, запечатала всё оружие и ловким прыжком оказалась в темном переулке. Руки скрылись в карманах бридж. Немного ссутулившись, блондинка вышла на оживленную улицу, и в мгновение ока ее образ растворился в хаотичном потоке лиц. У небольшого кафе она притормозила. Над входом висела табличка, которая всегда вселяла в нее неописуемую радость. «Ичираку Рамен». — Хей, Наруто! — Теучи радостно махнул поварешкой. — Заходи, сегодня… я приготовил особый рамен. Последние слова прилетели в спину уже уходящей Узумаки. Предложение старика она пропустила мимо ушей, осторожно продираясь к дому родителей. В подсознании молчали, и впервые за долгое время голова была свободна от мыслей. Уже на крыльце Наруто вернула лицу чуточку эмоций. Небесного цвета глаза оживились, на щеках возле рта появились милые ямочки, и в прихожую прошел совершенно другой человек. — Я дома, даттебайо! На кухне что-то звонко свалилось, и в следующий миг оттуда выскочила запыхавшаяся Кушина. — Очень вовремя, — и подтолкнула дочь к лестнице на второй этаж. — Помоги мне, а то гости скоро… Не успела она договорить, как по дому рассыпались точные копии Наруто. Троих отправили на кухню, двоих — прибраться в гостиной. Еще одного Кушина послала в магазин за недостающими продуктами. А сам оригинал пошел к себе в комнату, затылком чувствуя пронзительный взгляд матери. Уже поздно для нотаций, ка-сан, подумала Наруто, замирая перед дверью в свою комнату. Внутри ее встретила пустота. Абсолютно чистый стол, убранная кровать. Не осталось ничего, что бы говорило — вот, здесь когда-то жила Наруто Узумаки, будущая Узукаге, ведь настал тот момент, когда прежняя жизнь останется в прошлом. Больше не будет миссий, посиделок с друзьями. Всё это останется в Конохе, а она навсегда переедет к любимому дяде. К этому Наруто шла всю свою сознательную жизнь, но тогда почему глубоко внутри ее гложет странное предчувствие? Кончики пальцев пробежались по запечатывающему кругу, который она когда-то нацарапала на оконной раме. Наруто улыбнулась воспоминаниям. Еще трехлетней девочкой она внимала каждому слову отца и дяди. Они рассказывали ей о могущественном Демоне-Лисе, о дарованной им силе. О других народах. И конечно же о долге. Вернувшиеся воспоминания клонов вернули Наруто к реальности. Она оглянулась на белоснежный сарафан, перекинутый через спинку стула. Последний вечер в кругу семьи — последний день в деревне. Создав клона, девушка выскользнула через окно и шуншином перенеслась к самому непримечательному бару, расположенному на окраине Конохи. Внутри обнаружился хозяин заведения, за барной стойкой, и пара посетителей, к которым Наруто и приблизилась. — Ты опоздала, — Харуно обиженно пихнула подсевшую к ней подругу. Хината лишь выдавила застенчивую улыбку, принимая от официантки заказанный стакан с вишневым соком. — И что это за трезвенники у нас тут затесались? — внезапно появившаяся Ино отобрала у соседки безалкогольный напиток, заменяя его пиалой с саке. Лицо Хьюга залилось пунцовой краской, но спорить с выжидающими взглядами подруг она не решилась. Вместе со всеми осушила первую порцию спиртного, затем в ход пошла вторая, третья, пока дело не дошло до четвертой бутылки. За разговорами вечер пролетел практически незаметно. Никто и не заметил, как деревня погрузилась в ночной полумрак. Распрощавшись с хозяином, подвыпившие куноичи отправились обратно в деревню. Наруто придерживала Хинату под локоть и со скупой улыбкой слушала пьяный лепет подруг. — … да ты до старости так будешь бегать за этим Саске, — смахнув со лба длинную челку, Ино взглянула на Сакуру так пронзительно, что у той в одночасье пропало всё настроение. — Он ведь по уши в Наруто влюблен. Узумаки внутренне вздрогнула; Лис пробудился, вкрадчиво вслушиваясь даже не в разговор пьяных куноичи, а в чувства, мысли своего сосуда. — Да сдался мне теме, — фыркнула она. — Эгоист, нарцисс, да и мордой не особо вышел. — Вообще-то… — решив заступиться за обожаемого Саске, Харуно была нагло перебита их солнечной подругой. — Слащавый, заносчивый засранец с эго выше, чем у моего биджу. Курама в ответ рыкнул, но говорить на этот счет ничего не стал; пусть продолжает поносить этих красноглазых. Он и Наруто всё равно знают, кто в Какурезато самый лучший. — Ну и кого же ты считаешь идеальной для нее парой? — Ино преградила Наруто путь, с загадочной улыбкой заглядывая той в глаза. — Парой? — и спустя минуту раздумий ответила: — Да тот же Шикамару — идеальная для тебя пара. Сакура сдвинула брови в искреннем непонимании. — Это еще почему? — Вы оба зануды… В дальнейшем объяснении отпала необходимость, ибо Сакура была не только занудой, но еще и терпением не особо отличалась. Кулаком заехав по макушке одной заносчивой блондинки, отряхнула руки и в обиженных чувствах повернулась к Наруто спиной. А сама Наруто, по щиколотку оказавшись в земле, ошарашенно проморгалась, потирая ушибленную макушку. — Ты чего руки распускаешь?! — Я тебе сейчас голову за «зануду» проломлю! Сверкнувший огонек в зеленых глазах заставил Наруто отпрянуть за Хинату и елейным голоском умаслить разбушевавшуюся подругу: — Да хорошая ты, самая лучшая и распрекрасная! Для приличия Харуно еще позлилась, поджимая белые от напряжения губки, а потом всё же смилостивилась над глупой Узумаки. Да еще и голову потом залечить вызвалась. — Но в какой-то степени я с ней соглашусь: Шика не твой вариант, — добавила Ино, когда их компания прошла в парковую зону. — К тому же он уже месяц в Суне торчит. Как насчет Кибы? Парень, вроде, неплохой. — Собак любит… — Хината тихо вставила, заливаясь краской смущения. Наруто хмыкнула. — А еще от него несет за версту. Тут не надо быть сенсором, чтобы найти его. В весенний период он совсем с катушек слетает; видимо от Акамару перенял… — Ты о чем? — Ино удивилась, и Хината мгновенно ощутила на себе пронзительно-подозрительный взгляд голубых глаз. — Весеннее обострение? Разве не слышали, что он с Хинатой хотел сдел… м-м-м, — но поведать об одном инциденте Наруто не позволила вовремя спохватившаяся обладательница Бьякугана. Глаза от испуга расширились, сердечко заколотилось, глядишь, вот-вот и грудь разорвет, и рука самовольно заткнула рот излишне говорливой блондинке. — М-м-м! — Он мне цветочки принес, — губы растянулись в милой улыбке. — Ты лучше к Шино присмотрись. Вдруг в руку впились зубы, и Хината, прошипев от боли, выпустила брыкающуюся Наруто. Та нахохлилась, одарила брюнетку обиженным взглядом и, смахнув челку, сразу добавила: — Ага, если потом не хочешь жуков из белья вытаскивать. Или пауков из кровати… Сакура промолчала. А вот Ино слова Наруто почему-то возмутили. — Если тебя так послушать, в нашей деревни нет ни одного нормального парня. А как же Итачи? — Капризная принцесса, — пренебрежительно и крайне нелестно. — Даже окно в его присутствии открыть нельзя. Дует ему, видите ли. На тепличное растение стал похож, когда принял титул отца. Кто там еще? Чоуджи… Еды не напасешься, бюджет будет трещать по швам, как и его штаны. Конохомару… Молод для тебя слишком. Тут Хината на всякий случая отвела блондинку подальше от резко остановившейся Сакуры. Ино же мысленно ударила себя по лбу. — Не поняла. Ты меня сейчас старухой назвала? Пауза неожиданно затянулась, отчего лицо Харуно в считанные секунды стало в тон ее волосам. — Ну…***
Наруто осторожно обхватила вывихнутую челюсть и резким, но осторожным движением вправила ее на место. Как говорится, подруг не выбирают, а язык уже с самого детства у нее чересчур длинный и острый на колкости. — Ты предвзята к нашим парням, Нару, — из-за спящей Сакуры выглянула Яманака. Она бережно попридержала голову подруги, чтобы та не скатилась с плеча, а затем перевела разомлевший взгляд на их резкую, порой грубую, но самую любимую Узумаки. — В этой деревне полно хороших парней. Тот же Шисуи. Он ведь заботится о тебе. — Ему отец приказал, — блондинка сморщилась и тут же перешла на шепот. Свернувшаяся в комочек Хината заерзала на тонкой курточке, поудобнее утраиваясь на коленях Наруто. Холодало. С озера тянуло промозглой сыростью и тиной. В камышах стрекотали сверчки. Время бежало к рассвету, и вскоре настанет час, когда ей придется пройти под главными воротами Конохагакуре и навсегда оставить родину в прошлом. Встречи с подругами станут редким явлением, все заботы и мысли закрутятся вокруг Узушио — сама Наруто перестанет быть собой. Девушка задумчиво отвела взгляд к полумесяцу, что качался среди россыпи ярких звезд. Вскоре созданные клоны ушли провожать девчонок по домам, а сама Наруто отправилась к месту, где еще способна дышать полной грудью. Умостившись на каменной макушке Хаширамы, она заложила руки под голову и на долгие часы сознанием утонула в своих мыслях — в будущем, которого для нее так жаждет дядя. Но чего хочет лично она? — Нехорошо ты с ними поступаешь. Краем глаза Наруто увидела, как со скалы к ней спрыгнул Шисуи. Вздохнула. — Они поймут… — и на секунду замялась. — Всегда понимали, что мою судьбу предрешили еще в детстве. Меня готовили к тому, чтобы я стала Узукаге, даттебайо. Потому и винить будет не в чем. Учиха присел на камень возле напарницы, подтянул одно колено к груди, перекидывая через него руку. Взгляд сместился на тощий полумесяц, но спустя мгновение душа и сердце потребовали, чтобы он посмотрел на затухающее солнце. Как же она прекрасна. Точно заледеневший цветок, невинный и очень хрупкий. — Ты ведь с ними даже не попрощаешься? – голос парня задрожал. Наруто повернула голову и долгим, пронзительным взглядом утонула в черноте его глаз. А потом сказала: — Этот вечер и стал прощальным, — замолкая. Шисуи сдвинул брови, и на короткий миг по лицу пронеслась тень раздражения. Он сильно сжал кулак, зажмурился, отгоняя от себя неправильные мысли. Но как бы он не старался, в конце его постоянно ждал один и тот же образ. Не может, не осталось больше сил давить в себе эти чувства. Одно сомнение, одно решение — и он спросил так тихо, что вначале показалось, будто ветер зашелестел: — А как же я? Уголок губ дернулся. — Ты меня бесишь, — Наруто приподнялась на локтях, пытливым взглядом наблюдая за реакцией напарника. Тот вздернул бровью, пока еще хранил молчание, которое затем нарушил громким фырканьем: — А ты раздражаешь своим эгоизмом. Вообще не понимаю, как тебя хотят сделать главой целой деревни. Я просто уверен, не пройдет и года, как ты вернешься, — широко улыбнулся и ткнул в ее сторону пальцем. — Твой характер невыносим. С такой истеричкой невозможно работать… Только. Запнулся. Отвел глаза в сторону, ощущая, как сильно пылает лицо, и внезапно дернулся, когда свет полумесяца укрылся за силуэтом напарницы. — Только? — Наруто наклонилась и выжидающе уставилась в застывшие глаза Учиха. А тот молчал. Минуту, две, пораженный близостью глубокой синевы. Рука потянулась к забавным шрамикам на женском лице, в груди неистово затрепыхалось пораженное внезапным чувством сердце. Наруто дернулась, когда по скуле провели с особой нежностью. Курама внутри зарычал, но его немедля отрезали от реального мира, запрещая мешать их прощанию. — Только? — на выдохе шепнула. Расстояние до губ неумолимо сокращалось, теплое дыхание щекотало обветрившуюся кожу. Ближе, нужно стать к нему еще ближе, чтобы восстановить в голове ту ночь, когда она впервые перестала видеть в Шисуи ненавистного человека. — Только? — и затаилась, чувствуя, как мужская рука зарывается в волосах и несильно давит, давит на затылок, стремясь убрать ненужное между ними расстояние. Подчинившись, Наруто соприкоснулась кончиком носа с его и с мольбой заглянула в потеплевшие глаза. — Я буду скучать по тебе, Нару. С какой нежностью он сказал ее имя. Девичье сердце совершило немыслимый кульбит, и на ногах стоять нет больше мочи. Живот разрывают странные мурашки, она горит, запуталась и хочет того, что может быть неправильным. Не этому ее учили. Но почему нельзя хоть раз поддаться порыву? Нотации дяди, а после и вечное ворчание Курамы пропали — и Наруто утонула в тепле мужских губ. Шисуи осторожным движением усадил ее к себе на колени, обхватил рукой вокруг талии и, пропустив меж пальцев шелковистые локоны, позволил этой близости завладеть его сознанием. Каждую клеточку затопило мыслями о Наруто, ее запахе, улыбке, самой красивой и живой. С трудом он смог разорвать поцелуй и с тяжелым дыханием заглянуть в подернутые паволокой глаза. Короткого мига хватило, чтобы все сомнения остались в ночи, на пустой горе, а они переместились к нему в квартиру. Не отпуская девушку, Шисуи прошел в гостиную, где чуть не споткнулся о низкий столик, так невовремя возникший на пути. Жесткий диван принял их с мерзким скрипом. Наруто попыталась выбраться из-под хозяина дома, но тот довольно грубо толкнул ее обратно, пригвождая опьяненным взглядом горящего Шарингана. Футболку Шисуи стянул с себя одним движением. И света не потребовалось, чтобы рассмотреть это божество. Рельефный торс, обтянутые кожей мышцы и сильные руки, которыми он принялся блуждать по женскому телу, попутно задирая облегающую майку. Наруто наслаждалась каждым прикосновением его горячих пальцев, каждым поцелуем, которые изредка удавалось поймать губами. Шисуи топил ее в своей страсти, вынуждая гореть вместе с ним. Она выгибалась навстречу, дрожала от неслыханного удовольствия, а когда его рука проникла под косточку белья, захлебнулась тихим стоном. Острый сосок прокрутили пальцами. Но как же неудобно любить в одежде. Столько ненужных тряпок, что скрывают самое желанное, самое прекрасное, чем только могла их оградить природа. Майку напарницы, как и ее бриджи он содрал резким движением, затем отбросил к ним и свои штаны, оставаясь в одних боксерах. Наруто вздрогнула, ощутив внушительный бугорок, упирающийся в бедро. Тонкая ткань трусиков пропиталась ее возбуждением, и, казалось, воздух насытился распалившейся между ними страстью. Голодные поцелуи смещались всё ниже, и ниже, и ниже, пока мокрый след не окружил ореолу женской груди. Отцепив застежку бюстгальтера, Учиха пробрался губами к возбужденной горошине и слегка прикусил ее зубами. Поднял озорной взгляд на любовницу, параллельно продираясь рукой к невинной розе. Недовольство мгновенно сменилось тревогой, даже сомнением. Резинку трусиков любовно оттянули вверх, и по телу разлетелась мелкая, упоительная дрожь от невесомого скольжения. Шисуи ласкал ее груди, игрался с сосками, изредка позволяя себе немного грубости — и с этим полз к тому, чего так сильно жаждало расшалившееся либидо. Пропустив границу короткого пушка, он очень медленно, будто бы осторожно коснулся чувствительной плоти. Наруто затаилась, цепляясь в сильные плечи любовника. Как же было страшно, почему никто не рассказал, что в первый раз ее охватит такой ужас? Даже первое убийство она пережила с большей решимостью. А первая близость с мужчиной… Это очень больно? И что она должна делать? Просто лежать? Или… Мысли разбежались врассыпную, когда умелые пальчики огладили клитор, смачивая его липкой влагой. Шисуи подтянулся к ее лицу и горячо прошептал в изрезанную шрамиками щеку: — Я буду очень нежен, Нару. Нару. Глаза закрылись, и сознанием завладел его бархатистый голос. Не осталось ни страхов, ни сомнений — лишь воздушное наслаждение, которое он дарил каждым своим прикосновением. Шисуи был чертовски нежен. Какими-то неведомыми силами он задевал все самые чувствительные точки, вырывая из Наруто сладкие слуху стоны. Игрался с набухшим клитором, оглаживал узкий проход, понемногу пробираясь к девичьей невинности. А потом, так неожиданно и страшно для напарницы, подвел к промежности головку твердого члена, смочив ее в избыточной смазке. На задворках естества пронеслось тихое «потерпи». Доверься ему. Отдайся душой, позволь этому человеку показать, что же значит быть желанной. Но никогда, никогда не позволяй глупому женскому сердцу раскрыться для сказок, в которые так любят верить люди. Любви нет. Есть лишь страсть. И в эту ночь Наруто падет жертвой простого желания вместе с напарником… Давление внизу нарастало, но боли почему-то не ощущалось. Шисуи неотрывно смотрел ей в глаза, завладевая могуществом своего клана, и медленными толчками проникал в девственное лоно. Естество разрывало от мучительного желания войти в Наруто одним махом, чтобы наказать ее, а потом показать, что их узы сильнее. Они давно перестали быть напарниками. В воздух проникли металлические нотки, воззвавшие к звериному нутру Джинчурики. Обхватив любовника вокруг спины, она вильнула бедрами, что было сразу расценено, как просьбу продолжать. Мышцы под пальцами начали медленно перекатываться. Шисуи заполнял Наруто плавными толчками. Ловил ее сиплые вздохи и тяжело выдыхал куда-то в растрепанные волосы. Узко, и чертовски горячо. Возбужденная плоть проникала почти до самого конца, но хотелось еще, быстрее, больше. Постепенно движения стали резче, женских стонов больше. Шисуи толкался в Наруто, упиваясь ее сладким голоском. Внутренние мышцы сжимались вокруг члена, вызывая перед глазами фонтаны искр. Промычав от неслыханного удовольствия, гений впился в губы напарницы и рваными движениям принялся доводить их до последней точки. Она уже чувствовала, как вниз живота стекаются волны тепла. Тела покрылись горячей испариной, неприятные ощущения смылись чем-то подступающим, грозящим разорвать ее сознание на миллионы осколков. Еще, быстрее, пусть он заполнит ее страстью и своим желанием. Шисуи проник в девушку по самый корень и, задрожав с тихими постанываниями, резко вышел. На плоский живот прыснула горячая вязкая жидкость, и спустя минуту бездействия место члена заняли умелые пальчики. Вскоре и Наруто смогла понять, что же такое оргазм, полученный от мужчины — хоть и не совсем полноценный. Обессиленная и чертовски довольная, она придвинулась ближе к краю, чтобы дать напарнику места. Шисуи прилег на бок и, прильнув к ней со спины, зарылся лицом в спутанных волосах. Повисшая тишина затянулась. С приходом первых лучей солнца Наруто поднялась с дивана, молчаливо оделась и, перед тем как сбежать, подарила брюнету порывистый поцелуй. Тот посмеялся, когда через окно выпрыгнула будущая Узукаге. Перевернувшись на спину, расслабленно посмотрел в не такой уж и скучный потолок. Сквозь окно в спальню пробирались лучи нового дня, по стенам побежали тени. Он ведь не навсегда прощается с Наруто. Можно выпросить у Хокаге дипломатическую миссию в Страну Водоворотов. А если совсем надавить своим авторитетом, то и личным охранником может стать. И как же он раньше об этом не догадался?! Шисуи вскочил с дивана, быстро оделся и, на ходу завязывая протектор, в два счета оказался перед Резиденцией Хокаге. У входа было довольно многолюдно. Шумели. Из обрывков услышанных фраз гений смог понять только, что приключилась какая-то беда. Он прошел в центральный холл и спешно отпрыгнул в сторону — мимо него пролетел взмыленный шиноби со свитком в руках. Ему показалось, или печать принадлежала клану Узумаки? Озадаченный, Учиха подошел к лестнице, где стоял Шикаку в компании Ибики и Какаши. С его приходом разговор прекратился. Шикаку сурово посмотрел на парня, отчего тот внутренне напрягся. — Ты очень вовремя, Шисуи, — сказал он. — Что-то срочное? — Учиха огляделся по сторонам, ощущая некую тревогу в воздухе. Троица переглянулась. — В деревню прибыл вестник из Узушиогакуре… — продолжил Нара. — Клан Узумаки полностью уничтожен.