***
— И как же мы собираемся спасти Иду? — казалось бы, обреченно спросила Уиллоу. Луз тяжело выдохнула и поднялась на кровати в локтях. — Я не знаю… Ее глаза бегали по всей комнате Уиллоу. Она была формы какой-то неправильной трапеции, как шатенке причудилось: одна часть комнаты была заметно больше другой. В дальней, меньшей половине комнаты, находилась дверь, как показалось Луз, на затенённую деревьями террасу. У стены, покрашенной в нежно-зелёный цвет, стояли книжные стеллажи и большой деревянный стол с разбросанными по нему бумагами, книгами и старыми упаковками из-под еды. Кровать Уиллоу стояла в большей её части, но здесь была и другая, отделённая от всей комнаты небольшой ширмой. Поначалу, Луз беспокоилась, что кто-то там спит и они очень сильно мешают ему своими разговорами, но затем Уиллоу сообщила ей, что не имеет соседа. Эта новость в какой-то мере обрадовала Луз, ведь она поняла, что может остаться жить с ней, пока не перехватит контроль над Совиным Домом, но в то же время огорчила, потому что Уиллоу, должно быть, было одиноко в комнате все это время. Сама Луз не успела почувствовать удовольствия от проживания одной, ведь сразу после переезда и начала самостоятельной жизни без участия и помощи мамы, она тотчас же попала на Кипящие Острова. Зато она узнала, что Уиллоу уже живет в этой скромной комнате четыре месяца. — Мы что-нибудь придумаем, — разорвал тишину Гас. Он сидел, сложив нога на ногу, на мягком темном кресле непонятного цвета из-за того, что оно было оттенено, Луз не могла сказать точно, какой цвет имело кресло. — Нам нужно что-то придумать, Гас! — Луз сделала акцент на втором слове. — Черт возьми, она не может сидеть в тюрьме вечно. Что, если её убьют? Луз вскочила с места, но была успокоена мягкой ладонью Парк, нежно устроившейся на её предплечье. — Мы бы точно узнали, что её собираются казнить, ведь папа Гаса работает в прессе. Он бы точно все знал заранее, чтобы приготовить шоу. — Тихо сказала девушка. Луз медленно закивала. — Мы должны составить план как можно скорее. Нужно устроить мозговой штурм, скорее! — Тише-тише-тише-тише! — Портер подлетел к Луз и уставился на неё своими большими успокаивающими глазами, — Не к чему. Какая безрассудная спешка! — выпалил он, — Мы, что, собрались штурмовать Императорский Дворец втроём, вооружившись силой дружбы? Черта с два, нас прикончат, как только мы просто попадёмся охране в поле зрения! Нам нужны люди. Втроём мы ни за что не справимся, — к концу его голос становился все тише и тише, пока не приобрёл совсем уж мрачное звучание. Луз поникла. Она попыталась опустить голову, но Гас не позволил ей этого сделать. Он взял её за подбородок и направил к себе. — Долой отчаяние! Я не говорил, что наши шансы равны нулю. — Ага, — выдохнула она. Девушка посмотрела на Кинга, задумчиво глядящего в окно, а затем спросила: — Кинг, ты знаешь где Лилит? Демоненок отвлёкся на неё и опустил голову вниз. — Она просто… Исчезла. — В каком это смысле «исчезла»? — удивилась Носеда. — Когда Император пришёл к нам домой, Ида и Лилит вместе дали ему отпор, а затем произошло то, что ты уже знаешь — Иду схватили, а Лилит… Лилит куда-то делась. — Он ненадолго замолчал, — Я искал её везде, обошёл все Кипящие Острова, но её нигде не было. — Черт, — прошипела Луз. — Значит, поддержкой Лилит нам не заручиться. Мы найдём её, как только освободим Иду. Все молча кивнули. — Вы точно не боитесь пойти со мной в Императорский Дворец? — тихо и неуверенно спросила Луз, совсем не похоже на саму себя. — Мы все можем там погибнуть… — Мы поклялись помогать друг другу во что бы то ни стало, — сказала Уиллоу, нежно сжав плечо Луз. — Ты бы сделала то же самое для меня или Гаса. Уиллоу посмотрела на друга, и тот легко ей улыбнулся уголками губ. — Я рада, — пробормотала Носеда. Тут же дверь в комнату распахнулась так быстро, что поток холодного воздуха достиг и ударил Луз по лицу, и в помещение влетела Эмити, с невероятной твердостью направляющаяся к столу, а затем застыла на месте, обратив внимание компанию, собравшуюся на кровати Уиллоу. — Э-э… — протянула она, смотря то на Луз, то на Кинга. — Привет, Эмити! — радостно воскликнула Луз, вскочив с сидячего положения. Она стояла с широкой улыбкой на лице, растянувшийся от уха до уха, на уголках её глаз образовались привычные очаровательные морщинки, а на щеках проступили едва заметные ямочки. Девушка протянула руки так, будто зазывала зеленоволосую в объятия, но та безразлично просканировала ее глазами с головы до пят, после чего фыркнула, отвернулась от девушки к стулу и начала там что-то искать. — Что? — настороженно воскликнула Луз. Её счастливое лицо сменилось на сосредоточенное и даже хмурое. — Эмити, что с тобой? — она совершила попытку прикоснуться, но девушка напротив неё, будто почувствовав это, быстро повернулась к ней, и их лица застыли в считанных сантиметрах друг от друга. Луз почувствовала, как кончик её пальца невольно коснулся ладони Блайт, и быстро одернула руку, испуганная этим мгновенным контактом. Рука Эмити была холодной, а Луз — тёплой, и эхо ледяного прикосновения ещё долю секунды оставалось на её коже, после чего было вытеснено всеобъемлющим теплом. Шатенка услышала, как Блайт шумно выдохнула и на мгновение прикрыла глаза, после чего снова возобновила визуальный контакт между ними. Луз застыла перед ней, словно гвоздями вбитая в пол, даже не имея сил пошевелить губами и что-либо сказать. Она долго, как ей показалось (на деле, это было всего пару секунд), сверху-вниз смотрела в золотые глаза-омуты Блайт. Но девушка была не читаема. «Она, что, все ещё злится на меня?» — подумала девушка. — Эмити, — тихо пробормотала Луз, но это было больше похоже на мольбу. — Я же сказала, чтобы ты не возвращалась, — наконец, сказала девушка. Луз одновременно была обрадована тем, что та не стала её игнорировать, но в то же время огорчилась из-за того, что Эмити так и не отошла от их последней встречи. — Но я вернулась! Эмити нахмурилась. Между её бровей появилась едва заметная ложбинка. Она по привычке поджала губы, а их уголки были опущены вниз. — Я вернулась, и мне нужна твоя помощь, — повторила она и взяла ледяную ладонь Эмити в свою, легко сжав её. Она в ту же секунду удивилась и восхитилась от мягкости рук девушки; Луз на мгновение захотела отпустить её руку, застеснявшись своей сухой и шершавой ладони, но все же не стала этого делать. Эмити потупила взгляд на месте их физического контакта, а затем все же убрала руку из нежной хватки Носеды. Темноволосая ощутила неприятное покалывание в груди и почувствовала, как на неё накатывает волна печали, отчаяния и страха. И все эти негативные эмоции были вдвое усилены недосыпом и стрессом, испытанными за весь этот не закончившийся день. — Я, я… — начала Блайт и ее глаза нервно забегали по всей комнате, избегая самого страшного — визуального контакта с Луз. Она боялась почувствовать себя точно той же четырнадцатилетней девочкой, отвергнутой и брошенной. Она боялась позволить себе расчувствоваться и сдаться, бросившись в объятия той, кто нанёс ей душевную рану. Эмити отстранилась от Луз, нащупала на столе то, что ей было нужно: это была на вид старая, потрепанная книга, заштопанная множество раз. А затем она метнулась прочь из комнаты, игнорируя выкрики Луз ей вслед. — Эмити! Подожди! Луз последовала за ней, но когда она выбежала в коридор, то Блайт уже завернула за угол дальше по коридору. Из комнаты вышли Уиллоу и Гас, озадаченные таким поведением зеленоволосой. — Что это, черт возьми, было? — спросил Гас. Луз молча пожала плечами и тяжело выдохнула. — Я не знаю. Носеда вошла обратно в помещение и подошла к рюкзаку, выудив оттуда коробочку небольших размеров. «Куда ты?» — спросила Уиллоу, но Луз молча пошла на террасу, пристроенную в качестве балкона, и на улице поняла, что у каждой комнаты был такого вот рода «балкон». Это было небольшое пространство с деревянным столиком и двумя стульями рядом с ним. Терраса была оттенена большим деревом, растущим прямо перед окном, и Луз поняла причину такой темноты в комнате Уиллоу даже в дневное время суток. Девушка присела на удобный стульчик и достала из коробочки сигарету. Сзади неё послышалось открытие двери, а затем и шаги. Уиллоу и Гас встали рядом с девушкой и принялись внимательно следить за её действиями. — Что это такое? — спросил Гас. — Какой-то человеческий предмет? Он снова был похож на того мальчишку, который фанател от всего, связанного с людьми. — Да, — усмехнулась Луз и протянула сигарету другу, но не отдавая ему зажигалку, — Это называют сигаретами. Люди курят, чтобы успокоиться. Полная отрава. — Зачем тебе это? — спросил он, а затем разломил сигарету напополам, чтобы рассмотреть её содержимое. Луз шумно вздохнула и поморщилась, состроив лицо, полное боли. — Какое-то ужасно пахнущее вещество… Он пальцами перемалывал табак, измельчая его до меньших крупиц. Луз снова с грустью посмотрела на «мертвую» сигарету и, достав красную пачку, выудила следующую. «Черт, осталось одиннадцать. Придётся экономить.» — подумала девушка. Она сжала сигарету между зубов и подожгла её, прикуривая. Дым заполнил её легкие, отдавая горечью по всему горлу. — О Боже! — воскликнула Уиллоу, прикрыв нос, — Пойду-ка я в комнату. — Пожалуй, я тоже пойду. — Прошипел Портер. Луз тихо посмеялась и проводила друзей глазами. Как только они скрылись за стеклянной дверью, она блаженно откинулась на спинку стула и запрокинула голову вверх, делая затяжку.***
«— Зачем ты привела меня сюда? — озадаченно спросила Носеда, глядя то на Эмити впереди себя, то на их руки, скреплённые замочком. — Эм… — нервно протянула она. Девушка залилась краской, осознавая, что ей совсем нечего ответить. Эмити молчала, и это заставляло Луз чувствовать себя не в своей тарелке. Она не знала по какой причине Блайт не отвечала ей, но все же не стала переспрашивать, надеясь на то, что Эмити попросту пропустила все мимо ушей. Это была глубокая ночь. Вокруг все было видно на расстоянии вытянутой руки, хоть Эмити и призвала магический огонёк, создающий немного света. Лес по обе стороны от тропинки был жутким и таинственным. Из глуби то и дело вырывались какие-то звуки: от журчания сверчков до выкриков каких-нибудь демонов, вышедших на охоту. Луз до сих пор была удивлена почему Эмити ни с того, ни с чего пришла в Совиный Дом, схватила Луз за руку и бесцеремонно потащила её за собой, не желая объяснить подруге что происходит. Луз особо не сопротивлялась, она даже не стала спрашивать поначалу, но когда их путь лежал через страшный ночной лес, неприятное покалывание в животе заставило Луз поинтересоваться куда они направляются. Эмити была очень решительна. Это было заметно по её походке и выражению лица, хоть оно иногда и сменялось с серьезного на застенчивое, или даже смущенное. — Мы почти пришли, — наконец-то пробормотала зеленоволосая. Луз оживилась и ускорила шаг, стараясь поспевать за подругой. — Неужели! — воскликнула она. Они вышли на пустой от деревьев обрыв. Луз, конечно, чувствовала, что они поднимались: об этом говорила едва заметная боль в бёдрах, но совсем не осознала, что они идут в гору. Она была невысокой, но вид оттуда открывался красивый: внизу расположился Костебург, оживлённый ночными золотыми огнями, а вдали раскинулось море, где, словно шлейфом, отражалась Луна. — Ого! — протянула Луз. Девушка отошла от Эмити поближе к обрыву, но все ещё оставалась вдали от него. Она полностью окинула глазами вид, а затем повернулась к Блайт и озадаченно улыбнулась, — Эмити, что это за место? Зачем мы сюда пришли? У неё было много вопросов, которые она не могла задать, поскольку это, вероятно, выбесило бы Эмити. — Ну, — начала она, медленно приближаясь к Луз, — Завтра твой последний день на Кипящих островах и-и… — Она застыла перед шатенкой, — И я подумала, что было бы неплохо провести оставшееся время вместе. — Это отличная идея, Эмити, — счастливо пролепетала Носеда и взяла руки девушки в свои. — Я всегда рада быть с тобой. Она, на самом деле, была рада иметь такую подругу, как Эмити. Умную, храбрую, искреннюю и очень добрую, хоть та и скрывала это за своей маской безразличия. Но Луз все же удалось разглядеть настоящую Эмити, несмотря на то, что та всяческим образом пыталась ей это не позволить. В конечном итоге, сама Эмити впустила её к себе в душу. Блайт почувствовала, как к её лицу подступает тепло, как её сердце начинает биться все быстрее и быстрее, и как она не в силах более разорвать визуальный контакт с изумительно-добрыми глазами Луз. Она чувствовала, что ещё секунда и она не выдержит — упадёт в обморок. Но секунды предательски быстро шли, а они так и не оторвались друг от друга. — Эмити? — Сказала Луз, но её голос больше был похож на хрип, что заставило ее прокашляться. — Луз? — Давай поговорим? О чем угодно… — спросила она, — Нам даже не обязательно говорить, можно просто помолчать. — Конечно, — выдохнула Блайт. Луз упала на траву — такую мягкую, пахучую и зелёную. Эмити сделала то же самое и, теперь они просто лежали на спине, смотря на звёзды, которых было настолько много, что создавалось ощущение, будто какой-то безымянный художник брызнул по чёрному полоской белой краски. — Это было отличное лето, — пробормотала Луз. — Ага… — протянула Эмити. — Мама, наверное, даже и не поверит мне, — Луз вслух усмехнулась и посмотрела на Эмити, — Я тоже бы не поверила на её месте. Столько невероятных вещей случилось. «То, что я подружилась с тобой…»— подумала Блайт. — А я бы поверила, — произнесла Эмити, на что получила от Луз широкую улыбку. — Правда? — спросила девушка и Эмити, усмехнувшись, кивнула. «Что ты делаешь?» — удивилась Эмити, когда Луз полезла в карман. Она достала оттуда блокнот и ручку, начав там что-то рисовать. Эмити внимательно наблюдала за ней, иногда посматривая на глифы, которые та так старательно вырисовывала. Она намеренно не заканчивала ни один рисунок, поочередно вырывая их из блокнота и выкладывая в рядочек. — Магию, — произнесла Луз и что-то черкнула на каждом листочке, а затем они начали складываться в яркие сияющие сферы. Эмити широко улыбнулась. Ей казалось, что Луз действительно создаёт особенные световые сферы, хоть они и были совершенно обычны. Дальше Луз рассказала ей о мире людей, её человеческой школе, скучных одноклассниках, маме. Девушка заинтересованно слушала её и наблюдала за тем, какие забавные эмоции появляются на её лице, когда она повествовала ей о чём-то личном. Эмити узнала, что у Луз не было настоящих друзей, пока она не попала на Кипящие Острова. По мере рассказа, Эмити двигалась к Луз все ближе, пока не лежала рядом с девушкой настолько близко, что буквально чувствовала её тёплое дыхание на своих щеках. Луз, до этого отдыхавшая с закрытыми глазами, очнулась и уставилась на зеленоволосую девушку перед собой. Эмити, установив зрительный контакт с Носедой, тут же густо залилась краской, а все мысли улетучились из её головы так же быстро, как бы вспорхнула птица, испуганная змеёй, прячущейся в траве. От Луз веяло тёплом — она будто была самим Солнцем, согревающей, дающей ей ориентир в кромешной ночной темноте. Её глаза живо, задорно и удивленно сияли, и она явно ждала от Эмити каких-либо объяснений. — Эмити? — прошептала девушка. — Что ты такое делаешь? Блайт тяжело выдохнула в лицо Луз, что заставило ее темные волосы, локонами лежащими на лбу, встрепенуться. Луз мгновенно стало очень жарко от их тесного телесного контакта, ведь Эмити буквально нависала над ней, приподнятая в локтях. Шатенка едва приоткрыла рот, чтобы зачерпнуть порцию свежего воздуха, который, к сожалению, для неё тоже оказался обжигающе горячим. Словно вокруг них не было ни единой частички чего-то холодного. — Луз, ты мне очень нравишься. Луз, ошеломлённая данным признанием была готова вскочить с места, но почувствовала, как холодные губы прильнули к её собственным. Они замерли так на несколько секунд, после чего Эмити, изучающе двинула губами, но Луз отвернула голову, разорвав поцелуй, а затем, воспользовавшись замешательством Блайт, выползла из-под подруги, застыв на расстоянии метра от неё. — Э-Эмити! — воскликнула она, касаясь указательным пальцем нижней губы. — Я не понимаю, что это значит? «Это что? Был мой первый поцелуй?» — озадаченно спросила сама у себя Луз, облизнув губы, чувствуя, как на них все ещё остался вкус губ Эмити — таких сладких, будто бы она только что съела клубнику. Эмити, встав, обильно залилась краской, однако по её выражению лица не было точно ясно — было ли это из-за адского смущения или же злости. Она смотрела куда угодно, но только не на Луз, это было слишком страшно. — Я никогда не думала о тебе в этом плане. Ну… ты понимаешь. Я вообще, кажется, по мальчикам, — продолжила Луз, а затем поняла как она это сказала: грубо и резко. Носеда заметила, как золотистые глаза Блайт предательски засверкали, а затем слёзы покатились по розовым щекам девушки. Луз попыталась подойти к волшебнице, но та оттолкнула её от себя, выставив перед грудью руки. — Н-не подходи ко мне, — всхлипнула она. — Я не хочу больше тебя видеть! Н-никогда! Она, брошенная, отвергнутая и до глубины души обиженная, отвернулась и побежала прочь, все дальше удаляясь в темноту чёрного леса. Её сердце, как ей казалось, было разбито на миллиарды кусочков, раскиданных и навсегда утерянных на том холме. Блайт, привыкшая всегда получать то, что она хотела с первого раза, была полностью раздавлена человеком, которого она до безумия любила и уважала. Человеком, от которого она не ожидала такого «предательства». Это была их последняя встреча, которая окончилась катастрофой для обеих — раздирающей виной для одной, и разбитым вдребезги сердцем для другой. Луз больше никогда не видела Эмити: она даже не пришла попрощаться на следующий день. Она не успела извиниться и сказать то, что она очень любит и ценит её, что она счастлива иметь такую подругу, как Эмити; сказать, что она совсем не ожидала признания в чувствах, что не успела подумать и сказать ей мягче, обнять и утешить. Она отбыла домой с чувством вины и груза на своих плечах, гложемая этим ещё несколько лет».