***
Учиха изменился до неузнаваемости. На его лицо словно набежала тень смерти: редкая улыбка больше не наползала на тонкие губы, а чёрные провалы глаз перестали отражать солнечный свет. Дни монотонно пошли один за другим. Тем не менее Саске словно и не желал оправляться от семейной трагедии. Затаился в ней, как смертельно раненый хищник, и с упоением тонул в собственной крови. Он полностью отвернулся от Юмико и Наруто. Связь, едва зародившаяся между ними, бесследно растаяла, как хлопок в кислоте, будто той и не было вовсе. И ребята вновь остались вдвоём, не сумев пробиться сквозь его невидимую стену отчуждения. Наступал жаркий июнь. Дети благополучно закончили обучение в академии и теперь готовились к сдаче экзамена на чунина. За исключением, конечно, Абураме Шино. Выяснилось, что мальчик обладал очень слабым здоровьем, что намеренно было скрыто его родителями, страстно желающими проложить ему путь шиноби. Но всё тайное в итоге становится явным, и мальчик, слёгший перед экзаменом с приступом тяжёлой нервной болезни, был исключён из академии, и его карьера в качестве шиноби Конохагуре безвозвратно закончена. На последний день общего сбора — день торжественного выпуска, — ребят предварительно разделили на команды по три человека. Удивительно, но Саске попал в команду с Наруто, как они когда-то и мечтали. Однако третьей к ним вместо Кимура поставили Сакуру Харуно, громко и пронзительно пищащую от переполнявшей её радости по этому случаю. Юмико повезло меньше: она попала в команду к Кибе Инузука и Хинате Хьюга. И если с последней девочкой она ещё могла смириться, ведь та была тихой и неконфликтной, то с раздражающим до дрожи собачником быть не желала. И последний был с ней в этом полностью солидарен. Находясь в пучине своих размышлений, Кимура тяжко вздохнула. Она скептически взглянула на сидящего рядом Кибу. Он был неказистый и несуразный, как щупалый цыплёнок, с непонятными красными треугольниками на щеках. Абсолютно не ровня солнечному Наруто или гениальному Саске. Вспомнив о мальчиках, она взглянула на своих некогда близких друзей. В академии они хорошо ладили, и втроём всегда проводили свободное от тренировок время. Но после того случая с кланом Учиха — тот полностью закрылся от них с Наруто, выбросил их за борт своей жизни, как ненужное больше тряпье. Чёртов эгоист. Досадливо хмыкнув, она взглянула на довольного жизнью Наруто. Тот продолжал беспечно и легко относиться к жизни, будто ничего плохого никогда с ним не приключалось. Пускай он и привык не оглядываться на прошлое, но невозмутимость, почти граничащая с равнодушием, немного её настораживала. То, что случилось с их общим другом — стало чудовищным кошмаром любого человека, но Узумаки воспринял это абсолютно спокойно. А, может, это потому, что у него никогда не было семьи? Юмико нахмурилась, подумав о последнем. Возможно, подобный стиль поведения был самым правильным в таких ситуациях, особенно в случае с Саске — он неистово презирал тех, кто его жалел. Но ей казалось, что пылкий и упрямый Наруто всё же попытается добиться от Учихи проявления его реальных чувств. Но Узумаки отчего-то бездействовал. «Быть может, рядом с ним Саске со временем оттает, однако, — она перевела глаза на Сакуру, — сейчас всё внимание Наруто заострилось на ней». Кимура вздохнула, поскольку не понимала, что тот мог найти в этой пусть и красивой, но злобной девчонке, ведь ещё совсем недавно она была одной из тех, кто выказывал к нему неприязнь. Тем не менее, Узумаки не прекращал удивлять. За несколько месяцев став сильнее и увереннее, он, видимо, перестал нуждаться в поддержке и всеобщем одобрении, теперь твёрдо следуя за мечтой стать Хокаге. Учиха почувствовал на себе пристальный взгляд. Он скосил глаза в сторону его источника и без удивления обнаружил там Юмико. Десятилетняя девочка сверлила его профиль потяжелевшим взором, словно в этом возрасте уже постигла все тайны мира. Заметив, что на дне жёлтых глазах затаились страдание и боль, его кольнуло чувство вины. Забывшись в себе, он совершенно оторвался от внешнего мира, оставив в нём драгоценную Юмико и Наруто. Саске вдруг вспомнил, как поначалу стоически терпел присутствие выводящего из себя Наруто. Каждый раз, когда Итачи был занят, он решал уделить внимание Юмико и потренироваться с ней, но каждый раз та приходила не одна. Крикливый, бесталанный блондин только мешал концентрации при метании кунаев и сюрикенов, и тогда Саске начинал практиковаться в метании едких фраз. Тем не менее, привыкнув к Наруто, Саске подметил, что тот обладал колоссальным терпением и упорством, что помогало преодолевать любые препятствия, возникающие перед ним. А чуть позже и вовсе поймал себя на мысли, что на их ранее вынужденный союз он теперь приходил с азартом и мотивационным чувством соперничества. В один из подобных дней он вдруг осознал то, что всегда говорил ему Итачи: «Хорошие друзья будут заставлять тебя расти». Вспомнив о брате, Учиха резко отвернулся и уставился в сложенные перед лицом ладони. Он больно ущипнул себя за переносицу, насильно возвращаясь в суровую реальность. Ему не следует забывать, что он должен оставить всё это ребячество в прошлом. Единственное, что теперь имело для него смысл — это месть. Он должен убить своего старшего брата — стать для него клинком возмездия, что пронзит тело предателя. Саске поклялся сделать всё, чтобы стать сильнее, и если кто-то будет ему в этом мешать — его он убьёт тоже. Наруто громко чихнул и скучающе повернул голову в сторону. Скользнув взглядом по сидящей с ним за одной партой Сакуре-чан, он уставился на Учиху. Дух соперничества, всегда стоящий между ними, никуда не делся, но если раньше это было мальчишеской шалостью — выяснением, кто из них сильнее, то сейчас от надменного парня перед ним фонило лишь горечью и злобой. Он в тайне от Юмико поклялся, что попытается вернуть прошлого Саске. Он знал, что постоянно горевать по прошлому глупо, нужно иметь силы жить дальше, поскольку будущее во многом зависит от нас сейчас. И если бы он неустанно оглядывался назад, где его ненавидели и презирали, он никогда бы не смог стать Хокаге. Думая об этом, Наруто был уверен, что вместе с очаровательной Сакурой-чан они растопят сердце этого заиндевевшего принца, и вместе они станут сильнее. Вдруг на периферии сознания промелькнули длинные белоснежные волосы и плутоватая ухмылка. Наруто тут же улыбнулся, вспомнив о Юмико, и осторожно взглянул на последнюю. Та сидела отрешённо, погрязнув в пучине мыслей, и при взгляде на такую подавленную подругу у него защемило сердце. «Она такая после трагедии с Учихами, — отметил он, вспомнив тот роковой момент. — Так сильно за него переживает?» Вдруг почувствовав неуместное сейчас раздражение, он дёрнул головой, будто вытряхивая ворох ненужных мыслей. «Ситуация с Саске очень сильно задела её, оттого они оба теперь сами не свои. — Наруто снова взглянул на Учиху. — Раньше я в них нуждался, теперь же всё наоборот. Теперь я буду вытаскивать вас из трясины печали» Узумаки широко улыбнулся своим обнадёживающим мыслям. Теперь у него есть своя собственная семья, и он должен стать сильнее, чтобы суметь её защитить.***
Люди вокруг, сливаясь в серую массу, привычно огибали с двух сторон. Высокая для своих лет девушка, глядя себе под ноги, размышляла о жизни. Глубоко задумавшись, она вдруг столкнулась с каким-то препятствием. Потирая ушибленное плечо, она вскинула глаза и увидела удивлённую Ино. — Извини, — без капли раскаяния в голосе сказала Юмико. Подумав, что инцидент исчерпан, она намеревалась пройти дальше, но Яманака её остановила. — Слушай, — начала она, удерживая Кимура за запястье, — мне не по себе такое говорить, но я хотела бы тоже извиниться. За прошлое. — Белые брови в удивлении поползли вверх. — И не надо так смотреть! Люди вырастают и меняются, вообще-то! — Ты извиняешься или наезжаешь? — со смешком поинтересовалась Юмико. Ино смущённо помотала головой. — В общем, я извинилась! Скажи уже что-нибудь в ответ. Кимура задумчиво закусила щёку. Эта красивая пай-девочка явно преследовала какую-то цель. Пусть Ино никогда и не участвовала в их потасовках с Сакурой, но она никогда той и не мешала. Она была слишком слабохарактерной, чтобы отстаивать своё мнение, но и не слишком злой, чтобы поддерживать беспочвенные оскорбления. И даже, если извинения Юмико нужны ей лишь для успокоения души, то ничего не стоит сказать… — Извиняю, — слетело с губ Кимура, — увидимся в академии. — Слабо поклонившись, она направилась к дому. Ино, ещё некоторое время посмотрев в удаляющуюся спину Кимура, вздохнула и пошла по своим делам. Больше её ничего не тревожило. Юмико вошла в дом. Когда она закрыла дверь, возникло стойкое ощущение, будто она отрезала себя от яркого внешнего мира, запирая её, как птицу в мрачной клетке. Тем не менее, аккуратно сняв сандалии, она пошла дальше по коридору. Пройдя кухню, она краем глаза заглянула в соседнюю комнату. Отец, как и всегда, что-то усердно писал за столом. Ровно поприветствовав пришедшую дочь, он более не обмолвился с ней ни словом. Бросив ответную вежливость, Юмико тихо прошла в свою комнату. В тишине мерно постукивали часы и скрежетало об бумагу перо. Кимура лежала на заправленной кровати и лениво водила указательным пальцем из стороны в сторону. Вслед за движением её руки, словно на нити, вертелся маленький ледяной шарик. Втайне от отца, Юмико всегда училась управлять своей стихией — стихией льда. Сколько она себя помнила, отец до дрожи ненавидел эту способность и строжайше наказывал не только не пользоваться ею, но даже никому об этом не рассказывать. Так она и жила все осознанные года: в страхе быть наказанной за то, к чему тянулось всё её ествество. Шарик, словно почувствовав эмоции хозяйки, звонко хрустнул. Скрежет пера прекратился, и Кимура в буквальном смысле похолодела от страха. — Юмико, чем ты здесь занимаешься? — бесстрастно поинтересовался заглянувший в комнату дочери отец. Он облокотился плечом о дверной косяк и, скрестив руки на груди, подозрительно сощурился. Она тут же приняла сидячее положение и смиренно положила руки на колени. — Извини, отец, я отколупнула край кровати. Мне жаль. Темноволосый мужчина скептически осмотрел деревянный каркас кровати и хмыкнул. — Надеюсь, ты не развлекаешься со своим омерзительным льдом? — его лицо исказила гримаса отвращения. Девушка поспешно покачала головой, с толикой надежды уставившись на отца. — Если я узнаю, что ты вновь использовала эту отвратительную стихию, я не посмотрю ни на что, и всё-таки отрежу тебе руки! — он гневно стукнул по дверному проёму. — Ты не станешь ниндзя только по своей глупости! Знай это: моя дочь никогда не посмеет мараться об этот гадкий лёд! Не будь такой же, как твоя мать! Юмико молча кивала, в раздраженном бессилии сжимая кулаки. Свою способность она любила, и считала, что это делало её особенной. А то, как отец отзывался о том, что она так в себе ценила, сильно обижало. Пускай он заботился о ней и растил, как свою дочь, любви между ними не было и в помине. Проведя всю жизнь в постоянных недомолвках, они абсолютно не умели разговаривать друг с другом и разучились друг друга понимать. А там, где возникает непонимание, рождается недовольство и неприязнь. — Отец, можно я прогуляюсь? Ненадолго. Хочется немного проветриться перед завтрашней тренировкой. — Иди, — разрешил он, косо взглянув на дочь, — и не забудь принять витамины. Юмико послушно кивнула и прошла мимо отца. Проглотив две жёлтые таблетки, лежащие на салфетке на тумбочке, она, спешно обувшись, выбежала из дома.***
Солнце садилось за горизонт. Последние оранжевые отблески слабо виднелись на горизонте, и Коноху накрывал тёмный купол наступающей ночи. Юмико пришла на свой любимый с детства мостик, где она сильнее всего ощущала чувство спокойствия и защищённости. Здесь она всегда позволяла себе побыть слабой и дать волю подступившим к горлу эмоциям. Сев на нагретые деревянные брёвна, она обняла колени и беззвучно расплакалась. Порыв ветра всколыхнул белые локоны, и те хаотично заскользили по хрупкой спине, то открывая, то закрывая вздрагивающие плечи. Будто ветер тоже сейчас жалел девочку и дарил ей успокаивающие поглаживания. Внезапно почувствовав, что она больше не одна, Кимура резко обернулась. В янтарных глазах застыли хрустальные слёзы, и ей пришлось пару раз моргнуть, чтобы картинка стала отчётливей. Узнав нарушителя её уединения, она тяжело вздохнула. — Ну, привет, — Юмико отвернулась к воде и начала торопливо вытирать ладонями мокрые щёки, — почему ты здесь? — Не твоё дело. Учиха быстро оказался рядом и сел. Вода, колыхнувшись от его резкого прыжка на мостик, успокоилась и снова начала мерно стукаться о берег. Вокруг подростков стрекотали цикады, а в отдалении разномастно квакали жабы. Между ними было где-то всего полметра, а казалось, разверзлась целая пропасть. — Так зачем ты пришёл? — жёлтый недовольный взгляд встретился с холодными и тёмными, как сама ночь глазами. — Я часто сюда прихожу, — неохотно поделился Саске. — И это я должен у тебя спрашивать, зачем ты тут. Он отвернулся и посмотрел на воду. В лунном свете его волосы отливали мистической синевой, что в сочетании со светящейся бледной кожей делали его похожим на вампира. — Я удивлена, — Кимура отвернулась, и белые пряди наползли ей на лицо. — Во-первых, это место показала тебе я, а, значит, оно моё. А во-вторых, — она снова взглянула на Учиху, словно бы решаясь, говорить дальше или нет, — мы впервые спустя пару лет вот так вот с тобой общаемся. Это странно. Саске недовольно окинул собеседницу взглядом и упрямо поджал губы. — «Так вот» — это как? — Это вдвоём. Учиха задохнулся от такого простого ответа. Он открыл рот, чтобы что-то сказать и, за неимением нужных слов, тут же закрыл его обратно. Всё, что он чувствовал, нельзя было так просто облечь в слова, как легко умела делать это Юмико. Кимура, внимательно смотревшая на брюнета, вдруг решительно подалась к нему вперёд. — Мне кажется, я умру, если не расскажу кому-нибудь свой секрет, — доверительно сообщила она, смотря на него блестящими от влаги глазами. Саске, подавив иррациональное раздражение оттого, что Юмико сказала «кому-нибудь», а не «тебе», лишь немного отодвинул свой корпус, увеличивая расстояние между их лицами. — И я давно хотела показать тебе кое-что. Учиха против воли заинтересовался. Раньше, когда они вместе проводили время, Юмико всегда что-нибудь выдумывала и не переставала его удивлять. Кимура щёлнула пальцами перед его лицом, и от руки повеяло холодом. А через мгновение с узкой ладони покатились маленькие крупицы льда, с бульканьем падая в реку. Саске шокировано переводил глаза с ладони на воду. — Это лёд? — неверяще уточнил он. — Ага, — легко ответила Кимура. — Сколько себя помню, всегда могла это делать. — Она слабо улыбнулась, что-то припомнив. — Но отец всегда запрещал мне его использовать и рассказывать о нём хоть кому-то. Саске вернул на лицо отрешённое выражение и как-то по-новому на неё посмотрел. — Почему сейчас ты решила рассказать об этом? — Потому что отец совсем доконал меня. Он вроде как заботится обо мне, но… Он ненавидит это во мне, — она посмотрела на свои руки, спокойно лежащие на коленях, и вдруг зло ощерилась. — Он не балует меня, как это делают другие папы. Он не целует меня, не обнимает, — Кимура поняла, что её занесло, но она не могла остановиться. — Он словно так же, как и другие жители страны Снега, винит меня в одном моём существовании! И скрыто ненавидит, так же сильно, как и мою мать! — она с отчаянием в глазах посмотрела на Саске. В ещё совсем недавно равнодушных чёрных глазах горел огонёк раздражения и растерянности. — Ты… — начал он. — Извини, — перебила его Юмико. — Я наговорила лишнего. Тебе не стоило этого знать, я лишь хотела показать тебе свою способность. — Она натянуто улыбнулась и отвернулась. Саске с ног до головы оглядел сидящую перед ним. Проявив слабость и осознав это, она зарывалась обратно в свой непробиваемый панцирь, отрицая все настоящие чувства. Как обычно делал это и он. — Ты хочешь убить его? — понизив голос, вкрадчиво поинтересовался Учиха. Кимура в шоке перевела на него взгляд. — Если он причиняет боль, его можно устранить. Юмико, ошалело моргнув, резко схватила Саске за грудки и потянула на себя. — Ты что такое говоришь?! По-твоему так решаются проблемы?! Не так! Пусть у меня и не было счастливого детства, но я не виню в этом отца! — она возмущённо выдохнула и откинула от себя разом разозлившегося парня. — Следи за своим языком, — предупреждающе пророкотал он. — А то что? Я буду следующей в твоём списке смертников? — желчно усмехнулась Кимура. Она развернулась, чтобы уйти, но через мгновение оказалась поваленной на деревянные доски. Сверху на её живот приземлился разъярённый Учиха, а в его глазах проявился пугающий кровавый шаринган. Юмико исступлённо уставилась в два чёрных томоэ напротив, впервые видя их вживую. Она успела подумать о том, что эти мерцающие в темноте глаза выглядят завораживающе. — Если ничего не знаешь, то и не сотрясай попусту воздух! — он приставил кунай к горлу девушки, выглядя при этом до чёртиков устрашающе. Юмико злобно втянула в себя воздух и интуитивно потянулась к левому бедру. — Тебя это задело, малыш Саске? На нежной девичьей коже мгновенно проступил тонкий кровавый порез. Кимура свирепо вцепилась в руку юноши, держащую у её горла кунай. — Ты думаешь, я не могу этого понять? Когда мой отец увидел первые признаки проявления моей стихии льда — знаешь, что он сделал? — она почти зарычала, как зверь. — Он убил мою мать! — Учиха недоверчиво сощурил глаза. — Все в деревне знали, что он убийца! Но никто не винил его в этом, все винили лишь меня! Как дочь той, кому нельзя было продолжать свой род! — в запале закричав, она надсадно закряхтела, и Саске соизволил ослабить давление на её горло. — Очнись! Подумай уже и о нас с Наруто! Или какая-то месть — это всё, что теперь для тебя важно? Идиот! Учиха откинул кунай и уже рукой с силой вцепился в горло Юмико. Она протестующе засипела и начала дрыгать ногами, но скинуть взбесившегося подростка оказалось не так просто. Внезапно осознав, насколько далеко сейчас зашёл, Саске мигом отскочил от Кимура. Он ощутил, как её подсохшая кровь неприятно стянула кожу между пальцев, и в неверии уставился на неё уже почерневшими глазами. — Идиот! — придушенно возмутилась Юмико, упрямо поднимаясь на ноги. Горло жгло, как будто изнутри его исцарапали кошки. — Кто ещё, как не я с Наруто, может сказать тебе эту горькую правду! Напряжение, разразившееся между ними, тем не менее слегка поутихло. Юмико наконец дала волю рвавшимся наружу эмоциям, в то время как Саске наоборот удалось их обуздать. — А ты всё такая же глупая, — прохладно констатировал он. — Пытаешься быть сильной, хотя такой не являешься. Кимура в раздражении взмахнула кулаком в попытке ударить, но рука была легко перехвачена Учихой. — И это я слышу от тебя! Саске многозначительно промолчал. Он не знал, стоит ли дальше пытаться что-то говорить, ведь былые дружеские отношения давно безвозвратно утрачены. Он больше не нуждался в чём-то прекрасном и светлом, ведь теперь вся его жизнь — это бесконечный мрак. Кимура же отметила удивительную лёгкость на душе, когда рассказала кому-то свой секрет. Мыслями запнувшись об последний факт, она резко выдернула из захвата руку. — Саске, — у брюнета побежали мурашки от этого голоса. Он уже несколько лет не слышал, чтобы кто-то звал его просто по имени, без каких-либо вежливых суффиксов. — Никому не рассказывай о моей стихии, ладно? Теперь это и твой секрет тоже. — Я забуду о нём уже завтра, — коротко бросил он, хотя внутри себя был необъяснимо удовлетворён разделённой с Юмико тайной. Стоя сейчас напротив, он неприятно подметил, что был всё ещё немного ниже. Янтарные с лунным блеском глаза настороженно сканировали, ожидая полноценного ответа, и Саске не удержался от ироничного смешка. — Я сохраню твою тайну. Но если ты думаешь, что мы снова будем близки — то ты ошибаешься. Я не собираюсь играть с тобой в дружбу. «Которая никогда ею и не являлась», — добавил он про себя. Не реагируя на возникающую от этих мыслей горечь, он продолжил: — У меня есть то, ради чего я готов положить свою жизнь. Ни тебя, ни Наруто там больше нет. — Да и катись ты к чёрту! — процедила Юмико. Быстро сморгнув выступившие злые слёзы, она с силой сжала плечо парня. — Ты был мне, как брат, — прошептала она с каким-то отчаянием. Отчего-то последняя фраза задела его за живое. Саске отошёл от Кимура на пару шагов и неприязненно вздёрнул брови. — Да что ты… Осёкшись, он замолчал. На периферии сознания тревожным колокольчиком зазвенело чувство присутствия посторонней чакры. Однако узнав её обладателя, он вмиг что-то сложил для себя в уме. Удостоверившись, что незваным гостем была его новая сокомандница Сакура Харуно, он решился на несвойственный себе странный поступок. Он мгновенно оказался рядом с Юмико и уверенно подался вперёд, прикоснувшись лбом к её лбу. Жёлтые глаза неверяще уставились в его чёрные, а сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. — Я никогда не считал тебя своей сестрой, — выдохнул он, отстранившись. Саске отошёл от потрясённой Кимура и, делая вид, что не заметил постороннего наблюдения, спешно удалился в темноту ночи. В отличие от Учихи, который, почти не напрягаясь, сканировал ближайшие окрестности, Кимура, находясь всё время под действием эмоций, не заметила появившуюся чужую чакру. Она рассеянно смотрела в одну точку, раненная произнесёнными им словами. Не считал сестрой, значит… Но какого чёрта он тогда это сделал? Невероятно! Юмико взлохматила белоснежные волосы и гортанно зарычала. Она всегда думала, что Саске, в отличие от взбалмошного Наруто, следовал прежде всего разуму, но сейчас его действия были необъяснимы ни с одной логической позиции, из-за чего ставили её в мыслительный тупик. Сакура, всё ещё стоя на возвышении холма у реки, завистливо сверлила соперницу взглядом. Ветер воинственно развевал её длинные розовые волосы, зачёсанные назад протектором. Смотря на Юмико, она надеялась, что увиденное ей почудилось, что никакого поцелуя не было, но мозг упорно продолжал рисовать нежелаемую картинку их близкого взаимодействия. И пусть именно Саске был инициатором, Сакура всё равно винила только Кимура. В этом момент Харуна поклялась, что её обожаемый обязательно будет именно с ней, и никто не посмеет встать между ними, ведь она приложил все усилия, чтобы добиться желаемого. Словно услышав эти мысли, в ночной тиши поощрительно гаркнула ворона.***
Время приближалось к осени. Первый этап экзамена на чунина оказался донельзя простым — надо было незаметно списать у находящихся в рядах сдающих чунинов. А вот предстоящий второй этап был на порядок сложнее. Юмико, напряжённо тренируясь в спарринге с Кибой, чувствовала нарастающее волнение. Это ощущение не было связано с Инузука, поскольку за прошедшее время их отношения перешли из открытого противостояния в молчаливое соперничество, временами тот даже не отказывал девушке в помощи. И всё благодаря чуткому наставничеству Куренай-сенсей, которая терпеть не могла ущемления куноичи. А таких в команде у неё было целых две. Отразив летящий в Кимура сюрикен — тот спикировал в дерево слева, — Юмико подняла руку вверх, негласно указывая на окончание тренировочного боя. Киба, тяжело дыша, повторил действие Кимура. Куренай кивнула, позволив ребятам отойти в сторону и сесть на деревянную перегородку полигона. — Мне показалось, что ты била в полсилы? — Киба провёл ладонью по затылку, стирая липкий пот, и чуть разминая напряжённую шею. — Тебе показалось, — Юмико откинула назад волосы, давая влажному от жара лицу немного остыть. — Надеюсь, что мы будем стоять в паре на экзамене на чунина. Хочу при всех тебя одолеть, — высокомерно заявил он. Кимура повернулась в сторону собеседника и скептически оглядела его с ног до головы. Тот всегда говорил то, что думал, и эта черта открытости и честности очень сильно импонировала, однако за остальные качества Юмико хотелось его прибить. — Мечтай, Инузука, — ответила она, — я отделаю тебя так, что мать родная не узнает. Киба усмехнулся уголком рта и отвернулся, решив понаблюдать за тренировками Хинаты. Юмико вдохнула полной грудью и тоже перевела взгляд на наследницу клана Хьюга. В отличие от её двоюродного брата Неджи, она из ряда вон плохо владела бьякуганом. Тем не менее, несмотря на такую существенную разницу в способностях, Хината всё равно оставалась лелеемой кланом принцессой, в то время как Неджи с его уникальными глазами находился лишь в роли её охранника и учителя. Подумав о последнем, она злобно сдвинула брови. Отец Хинаты несмотря ни на что — на её посредственные способности, да даже на её пол, не позволяющий ей возглавить в будущем клан! — выражал к ней свою любовь и заботу, а вот отец Юмико… Он взращивал из неё обычного рядового шиноби, слепо ненавидя способность льда. Он делал всё возможное, чтобы та ею не пользовалась, и это неистовое отрицание с годами увеличивало пропасть непонимания. Что в этом такого? Почему этой способности нельзя передаваться? Зачем он вообще тогда заводил ребёнка с женщиной, которой, как он говорит, нельзя размножаться?! Почему он убил её, а не меня, если я всё же унаследовала её талант? В чём вина самой Юмико?! — Кимура… Мышцы Кибы напряглись, готовясь отразить внезапную атаку. Он легко тряхнул её за плечо, с осторожностью всматриваясь в потемневшее от гнева лицо. Юмико с ненавистью взглянула на Инузука, и он увидел, как в её тёплых глазах застыла ледяная сталь. Собачник, будучи всегда впечатлительным к этим глазам, отшатнулся и неловко плюхнулся с перегородки на пятую точку. Юмико моргнула, и её глаза вновь стали приятного золотистого цвета. Киба ошалело уставился на неё, совершенно ничего не понимая. Ещё секунду назад перед ним сидело само воплощение зла, а сейчас он вновь видел симпатичную двенадцатилетнюю девушку, которая с недоумением рассматривала сидящего на траве парня. — Чего, Инузука? — запоздало переспросила она. Киба поднялся и вновь уселся на деревянную перекладину. Он пригладил рукой встопорщившиеся, как у собаки, волосы и с подозрением повернулся. — Вернул тебя в реальность, а то уплыла куда-то в свой кровожадный мир грёз. Юмико непонятливо дёрнула головой и, не обращая внимания на странное поведение напарника, снова перевела взгляд на Хинату. Та по-прежнему оттачивала хлёсткие удары ладонями. Однако её оппонент — Куренай-сенсей, сейчас смотрела не на Хьюга, а прямо на них с Кибой. Кимура передернуло от такого пронизывающего взгляда, и она поспешила отвернуться. Куренай, ещё некоторое время понаблюдав за Юмико, вернула всё внимание к наследнице клана Хьюга.***
Высокая женщина с каштановыми волосами зашла в небольшую забегаловку. Её обветренное после сегодняшних тренировок лицо встретил тёплый обволакивающий пар жарящегося мяса. Увидев уже сидевшего около стойки с едой Асуму, она почти бегом ринулась к нему. Тоже заприметив женщину, Сарутоби младший нежно ей улыбнулся. — Ну, наконец-то! — с облегчением выдал он вместо приветствия. — Я тебя уже тут заждался. — Прости, Асума, я задержалась с ребятками. — Она виновато улыбнулась и присела на противоположную сторону столика. — Ты уже что-то заказал нам? — Да, твоих любимых жаренных осьминогов. — Он расплылся в улыбке, когда посмотрел на смутившееся личико Куренай. — Конечно, я помню об этом. Женщина счастливо, но сержанно улыбнулась. — Ты просто невозможен! — Конечно, таких джентльменов днём с огнём не сыщешь! — деловито заявил он. — Куренай шутливо нахмурилась, как будто была не согласна с этим утверждением. Мужчина по-мальчишески усмехнулся и наклонился ближе. — Ну, так что там у тебя с ребятками! Как они тебе? — сказав это, он невзначай скользнул ладонью по её руке, сделав вид, будто тянулся за солонкой. Женщина вновь смутилась, и украдкой оглянулась, чтобы убедиться, что никого из знакомых в этом месте сейчас нет. — Малышня хорошая в этом году пришла. Я слышала, что даже Какаши остался доволен своими. — Да ладно? — он удивлённо вскинул брови вверх. — Даже Какаши? — Да, сама была удивлена. — Куренай улыбнулась, а затем вкрадчиво поинтересовалась. — А куда ты там лезешь? Асума шкодливо похихикал и покорно положил руки на стол. Пачка сигарет, почти вытащенная из кармана, была спешно затолкана им обратно. — Никуда, милая. А как там твои ребята? — Сарутоби тут же попытался сменить тему, не желая в сотый раз ругаться с ней на почве его курения. — Эм, — она задумчиво закусила изнутри щёку, — даже не знаю, если честно. — Асума ласково прошёлся взглядом по лицу сидящей напротив него. Сейчас эта взрослая куноичи-джонин так сильно походила на маленькую растерянную девочку, и это не могло его не умилить. Он кивнул, показывая, что внимательно её слушает. — Инузука неплох в рукопашном бою и дзюцу клонирования с его собакой Акамару, у Хинаты-чан большой потенциал в использовании бьякугана, но она слишком не уверена в себе, чтобы начать использовать его в полную силу. А вот Кимура… — она замолчала на несколько секунд, задумавшись, а затем продолжила, — этот ребёнок не уроженец Конохи. — Я знаю, они с отцом прибыли к нам из страны Снега. — Хорошо, что ты в курсе, мне будет легче всё объяснить. — Куренай доверительно положила свою ладонь поверх руки мужчины. Асума тут же переплёл их пальцы вместе, безмолвно поддерживая избранницу. — Я понимаю, что у неё не было матери, и она выросла, несколько социально не адаптированной. Я давно заметила, что ей тяжело сходиться с людьми. И в этом не её вина, а вина родителей. Но сейчас не об этом. — Она замолчала и тут же вскинула решительный взгляд. — Мне тяжело это говорить, но я бы не хотела видеть её в своей команде. — Асума от удивления открыл рот, но Куренай жестом попросила его замолчать. — Она неплохо ладит с Хинатой, и даже с Кибой, хотя я слышала, что в академии они сильно невзлюбили друг друга. Дело не в этом. Её поведение меня настораживает, отчего я не могу ей доверять, как сенсей. — Сказав это, она наклонилась ближе к Асуме, и её голос зазвучал ниже. — Она ещё ни разу не показала нам своих способностей, хотя, судя по владению кинжалом, который она всегда с собой носит, из неё вышел бы достаточно неплохой мечник, а судя по запасу чакры!.. Мужчина засмеялся и слегка похлопал Куренай по руке. — Послушай, дорогая. Этот ребёнок с детства рос в отчуждении сверстников хотя бы из-за того, что у неё белые волосы. Конечно, она скрывает свои способности, потому что сама никому здесь не доверяет. Это нормально. Куренай несогласно хлопнула ладонью по столу. — Нет, Асума! На тренировках она обычный ребёнок, но как только она начинает выходить из себя, её чакра становится просто пугающей! — Что? — переспросил он. Шатенка, обернувшись на других посетителей, выдохнула и начала говорить тише. — Её чакра, — она нервно начала разглаживать складки, образовавшиеся на скатерти. — Её чакра не похожа на чакру среднестатистического ребёнка. Ты хоть раз видел чакру, которая менялась бы под влиянием эмоций? — Конечно. У джинчуурики. — Ответил Асума, не задумываясь. Однако через мгновение его лицо исказилось гримасой неверия. — Ты хочешь сказать, что… — Нет. В том-то и дело, что нет, — поняла его Куренай. — Она не джинчуурики страны Снега. Однако её чакра отчего-то ужасно нестабильна. Она колеблется от низшей точки к высшей. И если на своей низшей точке её чакра едва достаёт по уровню выпускника академии, то на высшей… — она взглядом уткнулась в сложенные перед собой ладони. — Её чакра становится настолько свирепой, что, мне кажется, что даже я — джонин Конохагуре, не сумею с ней быстро совладать, если что-то пойдёт не так. — Да быть не может! Сказав это, Асума серьёзно задумался. В действительности, он об этом ребёнке ничего не знал, кроме того, что она родилась в стране Снега. Он встречался с её отцом, который работал помощником в торговой лавке, но тот совершенно точно не являлся ниндзя, он был обычным гражданским. Возможно ли, что гены ниндзя, которые унаследовала его дочь, передались ей от матери? Но, насколько известно, в стране Снега нет ниндзя, поскольку они настолько сильно опережают развитие многих стран, что им это не нужно. Они все силы вкладывают в развитие информационных технологий и оружия. Тогда от кого же могла родиться Кимура? Асума перевёл взгляд на обеспокоенное лицо Куренай. — Дорогая, не волнуйся. Сомневаюсь, что девочка представляет хоть какую-то опасность, — он обнадеживающе улыбнулся и крепко сжал тёплую руку женщины. — Не забывай, что она просто одинокий ребёнок, и мы не знаем, какие трудности ей пришлось преодолеть. Не делай поспешных выводов, Куренай. Женщина тепло и широко улыбнулась, обнажив ряд стройных и белых зубов. — Конечно, дорогой. Я верю тебе.***
Второй этап экзамена на чунина завершился. Все прошедшие ужасающее испытание в Лесу Смерти стояли в центре большого зала, построившись в порядке возрастания номера команд. На небольшом возвышении перед подростками предстали пятёро Каге союзных деревень, чьи подданные участвовали в сдаче экзамена. Важные гости по очереди вещали вступительные речи, а также рассказывали о правилах проведения парных боёв. Кимура находилась рядом с командой номер семь и тревожно поглядывала на Саске, что нервно сжимал левое плечо. Его белые бриджи сейчас были серыми от земли, синяя футболка с огромным воротом небрежно свисала на одну сторону, словно кто-то, порвав левую часть ворота, желал пробраться к его шее. Поддавшись любопытству, она напрягла чутьё ниндзя и через мгновение обескураженно замерла. Даже не обладая никакой силой глаз, было заметно, что и без того неприятная и отталкивающая чакра Учихи стала ещё более злобной. Почувствовав чужое вмешательство, Саске метнул в сторону Юмико предупреждающий взгляд. — Не лезь не в своё дело, — раздражённо прошептал он. Кимура не обратила внимание на его слова. Мазнув взглядом по стоящей позади Сакуре, она заметила, что та, помимо того, что была чертовски потрёпана, ещё внезапно решила изменить имидж, и от длинных красивых волос остались лишь розовые обрезки. Взглянув на истощённого, но, тем не менее, довольного собой Наруто, Юмико с сожалением убедилась, что все трое прошли через куда более опасное испытание, чем мог предложить им Лес Смерти. И если двое из команды номер семь выглядели более-менее сносно, то вот Саске… Вернув внимание к вышеупомянутому, она встретилась с ним глазами, не ожидая, что тот будет до сих пор на неё смотреть. Странным, нечитаемым взглядом. — Что у вас там произошло? — прошептала Юмико. — Тебя это не касается, — отрезал Саске. — Лучше подумай, как ты будешь сражаться с этим ублюдком из деревни Звука. Юмико замолчала и, нахмурившись, отвернулась. В принципе, она и не ожидала адекватного ответа, но тем не менее получать его в реальности всё равно оказалось малоприятным. Она подняла глаза на табло парных сражений, и с удивлением обнаружила, что попала в пару с Заку Абуми — генином деревни Звука. Кимура никогда не питала к этой деревне каких-либо тёплых чувств, потому что та граничила со Снегом, и ей всегда казалось, что живущие там люди также презирают её, как и жители родной страны, но и предвзятости к ним точно не было. Так почему Саске так плохо отозвался о Заку? Он подрался с ним в Лесу Смерти? Но времени подумать об этом не осталось — прозвучал сигнал начала экзамена. Отборочные открылись с боя Саске. Ему выпало сражаться против Ёрой Акадо, который тоже оказался представителем деревни Звука. В начале боя Учиха провёл потрясающий спарринг, и стал бы демонстрировать высокий уровень владения ниндзюцу и дальше, пока Ёрой в один удобный для него момент не проявил паразитическую способность — против воли противника вытягивать из него чакру. Ёрою удалось повалить Саске на пол и стремительно начать тянуть с него силу, но Учиха оказался не так прост. Он активировал шаринган, и Ёрой сразу поспешил увеличить между ними дистанцию, дабы не угодить под воздействие легендарных глаз. Но вместо того, чтобы продолжить контрнаступление, поднявшийся Саске замер и болезненно скорчился, и по его телу, начиная с шеи, поползли какие-то витиеватые тёмные метки. Юмико напряжённо смотрела, как стремительно меркнет сознание в глазах Учихи, давая выход обуреваемой его злости: сильной, свирепой и будто бы излишне преувеличенной по своему уровню. Она ощущала его гнев и не могла понять его причину. Наблюдая за яростными атаками Саске, против которых Ёрой уже ничего не мог противопоставить, Юмико просто терялась в догадках. Его отравили в лесу? Этот человек уязвил его гордость, и теперь Учиха мстит? Что мог сделать этот Ёрой, чтобы за 5 дней Саске смог так сильно его возненавидеть? Юмико вернулась в реальность, когда прозвучал свисток судьи, гласящий об окончании боя. Учиха Саске одержал победу. Как только Саске объявили победителем, Какаши тут же увёл шатающегося на ногах парня, и вопросов у Юмико стало ещё больше. Спустя время она отвлеклась от мыслей о Саске, сосредоточившись на собственных эмоциях. Она помнила обещание, данное отцу, что не покажет этой деревне своих способностей. Старший Кимура предостерегал, что в ином случае Конохагуре сделает её либо подопытным кроликом, либо племенной кобылой, которую подсунули бы под какого-нибудь наследника древнего рода. И поскольку подобной судьбы она для себя не желала, приходилось следовать воле отца, хоть это и значило идти против своей. Вдруг чья-то горячая рука опустилась на её плече, и Кимура интуитивно напряглась. Она быстро обернулась и, встретившись с тёплыми голубыми глазами, расслабленно опустила плечи. — Твоя очередь. Не засыпай, Юми-чан. Кимура мягко улыбнулась Наруто и положила свою руку поверх её. Стоящая неподалёку Сакура сконфуженно кашлянула, а Хината, казалось, и вовсе сейчас потеряет сознание. Но этих двоих подобное не волновало. Юмико кивнула улыбнувшемуся Наруто в знак благодарности и спрыгнула с балкона, грациозно откидывая назад длинные белые волосы. Она будет стоически держать себя в руках и не позволит потерять над собой контроль. Она же не чудовище, какой, со слов отца, была её мать. — Привет, куколка, — слащаво пропел Заку Абуми. Юмико подметила, что обе руки противника были замотаны в гипс. Видимо, кто-то сражался с ним в Лесу Смерти и, тем самым, немного ей подсобил. — Привет, — прохладно отозвалась она. — Твой дружок слегка помог тебе, сломав мне обе руки, — парень, хвастаясь, продемонстрировал свои конечности, — так что, я немного дам тебе фору. Юмико недоверчиво нахмурилась, приняв боевую стойку. Очевидно, что Заку не должен был радоваться подобному происшествию, он должен был желать воздаяния, отыграться за неудачу, но отчего-то он не был похож на озлобленного человека, которому перед важным боем сломали конечности. Он был подобно затаившейся змее, и это интуитивно настораживало. — Какой дружок? — вспомнила его словами Юмико. — Да тот ублюдок с шаринганом, с которым ты болтала. Кимура в растерянности расширила глаза, не ожидая услышать такой ответ. Мог ли Саске поступить настолько расчётливо и жестоко и лишить соперника пользоваться руками, но оставить ему возможность сражаться? Если да, то что послужило причиной? Прозвучал свисток, ознаменовавший начало боя. Заку, явно решив не церемониться, тут же напал на Кимура, замахиваясь ногой, но та инстинктивно увернулась от удара снизу. Юмико оценила скорость и гибкость противника, и поняла, что превосходит его по этим параметрам. Абуми, будто прочитав её мысли, едко усмехнулся и резко скинул с одной руки гипс. Не ожидавшая такого подвоха Юмико едва успела отшатнуться от лезвия, отделавшись лишь неглубоким порезом ключиц. Она отпрыгнула от Заку на пару метров и сосредоточенно сощурилась. Видимо, она сильно недооценила врага, за что почти поплатилась победой. Гипс на его правой руке оказался фальшивкой, и она надеялась, что только на одной. Но больше она такого просчёта не допустит. Незаметно активировав печать на бедре и наполнив её своей Янь-чакрой, Юмико сделала вид, будто достаёт короткий кинжал из сумки на бедре. Она показательно направила в него свою чакру, чтобы у окружающих сложилось впечатление, словно этот кинжал просто ею усилен, а не полностью из ней состоит. Абуми направил в Кимура мощные звуковые волны, пытаясь выбить почву из-под ног. Юмико резко подпрыгнула вверх, уворачиваясь от оглушительных потоков воздуха, и со всей силы ударила ногой в голову. Шатен предсказуемо поставил здоровой рукой блок, по инерции отъехав чуть в сторону, и в этот момент Кимура, размахнувшись, вогнала в бок парня кинжал. Чакра девушки, сочащаяся из острия, начала конфликтовать с чакрой хозяина, вызывая у того сильные приступы боли. Заку скорчился и упал перед Юмико на колени, рукой зажимая неглубокую, но ужасно болезненную рану. Кимура остановилась и поняла, что почти не дышала всё это время. Она сделала глубокий вдох и взглянула на балкон, где стояли остальные генины. Для всех это должно было выглядеть, не более, чем обычное ранение, и никто, кроме клана Хьюга не должен был заметить каких-либо подозрительных нарушений в циркуляции чакры Абуми. И, судя по по всему, Хинате и Неджи, к счастью, было на неё плевать. Юмико была объявлена победителем. Улыбка сама собой выползла на побледневшие губы. Возвращаясь к лестнице, ведущей на балкон, она ощутила цепкий изучающий взгляд. Мазнув взглядом по группе Каге, Кимура замерла с занесённой на ступеньку ногой: через глаза четвёртого Казекаге, прямо в самое её нутро, на неё смотрел насмешливый взгляд затаившегося хищника. Цвет радужки был таким же жёлтым, как и у неё, вот только она никогда не видела в своём отражении такого же плотоядного желания. Она растеряно моргнула и ощущение вмиг исчезло. Решив, что от переживаний у неё разыгралось воображение, она поспешила подняться на балкон. Позже стало известно, что Наруто тоже прошёл отборочные, от души наваляв раздражающему Кибе. Хоть Юмико не сделала это сама, она всё равно получила моральное удовлетворение от увиденного. А вот на остальные спаринги Кимура смотреть не стала. Когда бой Узумаки был окончен, она вместе с ним удалилась из зала, не став даже дожидаться объявления всех результатов, ведь итак знала, что прошла. Но затем произошло непредвиденное, и итоговый этап экзамена на чунина было решено перенести на неопределённый срок. На Коноху напали. И вскоре после всех произошедших событий началась череда несчастий.