***
Юмико покинула их временное убежище, остановившись в паре метров от входа в пещеру. Судя по тяжёлым свинцовым тучам, быстро захватывающим всё небесное полотно, скоро должен был начаться ливень. Птицы, тихо попискивая между собой, шуршали между густой листвой деревьев. Картина, представшая пред золотистыми глазами удручала их обладателя, одновременно с этим гармонично совпадая с его настроением. Кимура стояла, задрав голову к небу, и не думала ни о чём. Ветер ласково запускал пальцы в белоснежные вихры волос, нежно ероша их из стороны в сторону, и Юмико умиротворённо прикрыла глаза. Ей нестерпимо хотелось покинуть это неприветливое место. Вновь вернуться в Коноху, поболтать с улыбчивой и тихой Хинатой и поспорить с надоедливым Кибой под весёлый хохот дорогого Наруто, притвориться, будто она ёщё ничего не знает о его убивающем равнодушии. Вновь почувствовать уютное тепло объятий Узумаки и заботливое поглаживание загорелой руки. Юмико всегда нравилась эта красивая золотистая кожа, отливающая на солнце ослепительной бронзой. Когда их руки лежали рядом, они были словно две противоположности: будто жаркое Солнце и холодная Луна. Бледная, почти полупрозрачная кожа и его медовая, согревающая одним своим прикосновением. Эти касания успокаивали и дарили комфорт, в отличие от грубой хватки Саске. Аристократически белые ладони с красивыми длинными пальцами всегда уверенно сжимались на её теле, будто бы имели на это полное право. И, в отличие от рук Наруто, всегда вызывали за собой дрожь. Кимура резко шлёпнула себя по щекам. Странное томление, возникшее при воспоминании об этой части тела наполнило низ живота текучей тяжестью. «Мы же друзья!» — в панике воскликнула она, второй раз стукнув по горящим от стыда щекам. — «Какого чёрта я вообще об этом думаю?!» Она резко встряхнула головой, будто выбрасывая из неё ненужные сейчас мысли. А ведь недавно она думала, что как только более-менее придёт в себя, будет нескончаемо плакать. Наруто, которому она всецело доверяла, на самом деле, вероятно, никогда не относился к ней так же, как относилась к нему она. Но отчего-то она не проронила ни слезы. И хотя на душе разверзлась зияющая пустота, на слёзы никак не пробирало, пускай душевные муки и терзало девичье сердце. Будто от ноющего чувства в груди нельзя было избавиться, только со временем притупить неприятную боль. Тем не менее… Юмико всеми силами старалась вспомнить заботливую улыбку Наруто, обращённую в тот момент к Саю. Отчего-то сейчас гораздо легче было бередить полученные недавно раны, чем думать о неопределённой реакции на Саске. Не хотелось ему довериться и получить в спину нож, ведь кто знает, что творится у него в голове. Учиху всегда было тяжело прочитать, а сейчас, когда он стал намного лучше контролировать эмоции, это стало практически невозможным. К тому же, ей не давала покоя мысль о Карин. В последний раз она оставляла их вместе, но встретил её лишь один Саске. Мог ли тот убить её за ненадобностью? Или использовать в качестве отвлекающего манёвра? Внезапно на нос Юмико капнула вода, и это выдернуло из кружащегося вороха мыслей. Она удивлённо опустила глаза на пыльную каменистую поверхность и увидела, как маленькие капли мелко застучали по земле. Дождь, вступая в свои права, стал быстро набирать силу, и Кимура пришлось зайти под скалистый навес. А ведь так сильно не хотелось туда возвращаться. Её бросало в неконтролируемый ужас от одного ощущения тяжёлой слегка дрожащей чакры Мадары, а уж то, что они находились с ним в тесном закрытом пространстве едва удерживало от панического крика. До этого она даже не догадывалась, что у неё была боязнь замкнутых пространств, хотя, может быть, дело было вовсе не в этом. «Я не могу бросить Саске одного» Эта мысль пролетела быстро, подобно вспышке, но она словно сняла с её замученной души некий груз. Так внезапно пришло осознание своего места, и того, что все её действия и решения до этого момента было верны. Ведь Саске обещал поспособствовать в осуществлении её цели, а взамен она обещала помочь ему. Это взаимовыгодная сделка, что принесёт удовлетворение обоим, однако на задворках беспокойной лисицей вертелась тревога. Может быть, это было из-за того, что между ними не было былого доверия? Ведь невозможно сражаться плечом к плечу, когда ты не знаешь, что тебе ожидать от напарника. Или, возможно, между ними была ранящая их обоих недоговорённость? Юмико гулко стукнула тыльной стороной ладони по скале. «Развела сопли какие-то» Она напряжённо выдохнула и прикрыла глаза. Со всем остальным она разберётся потом. А пока важнее всего было решить следующий вопрос: как безопасно улизнуть от Мадары.***
Свет от огня привычно разливался по тёмно-красной поверхности камней, создавая пугающую и мрачную атмосферу. Казалось, будто в воздухе даже витал лёгкий металлический запах, что создавало впечатление, словно находящиеся здесь плавали в огромном кровавом аквариуме. Юмико сидела на тёмном брезентовом одеяле, уткнувшись носом в колени перед собой. После того, как начался дождь, она некоторое время сидела здесь в одиночестве, и, окончательно заскучав, решилась на поверхностный расслабляющий сон. Она видела несвязанные между собой образы, что хаотично сменялись один за другим. Окружённая листвой Коноха и высокая песчаная скала, на которой были выгравированы портреты известных всем людей… Широкая согревающая душу улыбка, иссиня-чёрные волосы и бархатный взгляд чёрных глаз… Ледяные сопки, на горизонте сливающиеся с таким же нескончаемым серым небом. Юмико стояла среди этих величественных гор как единственное живое тепло среди них — как вдруг начала медленно проваливаться под глубокую толщу белого снега, словно проклятье страны Снега тянуло её за собой. Она почувствовала холод, окруживший её в неуютный кокон, и, когда снег коснулся коленей, неожиданно ярко ощутила ледяное прикосновение к ним. Лёгкий стон неожиданности сорвался с губ, и она настороженно вздёрнула голову, резко избавляясь от мягкой полудрёмы. Но то, что она перед собой увидела, заставило сердце застучать ещё в более беспокойном темпе: Саске сидел сейчас прямо напротив, и, подтянув вверх бинтовую повязку, приоткрывшую один глаз, молчаливо сверлил нечитаемым взглядом. Юмико замерла в оцепенении, как загипнотизированный перед удавом кролик, не зная, что сейчас делать. Она не ожидала так скоро встретиться с ним лицом к лицу, ведь за пару дней уже привыкла обходиться без этих сжирающих спокойствие глаз. — С тобой уже всё в порядке? — спросила она, облизнув пересохшие в смятении губы. Взгляд Саске тут же опустился на них, и на Юмико мигом нахлынули предательские воспоминания о его руках. Она упрямо уставилась в его полностью здоровый правый глаз, силой воли заставляя не отводить от него сосредоточенного взора. — Да, — ответил он, слегка прищурившись. — Но Мадаре не стоит об этом знать. — Он наклонился ближе, будто бы случайно, и расширившиеся зрачки напротив, почти полностью заполнившие охристую радужку, вытянули из недр его тёмной души лёгкую полуулыбку. Юмико отклонилась назад, мысленно принимая поражение. — Тогда… Каковы наши дальнейшие планы? Она отвернулась, став рассеянно рассматривать что-то слева. Саске насмешливо хмыкнул и, убрав руку с её колена, поднялся на ноги. У Юмико вмиг заполыхали щёки и кончики бледных ушей. Подумать только, всё это время холодная и красивая ладонь Учихи лежала на её коже… От этой мысли низ прошило сладкой судорогой предвкушения, и Юмико почувствовала себя униженной. — Хватит издеваться, Саске. Нам нужно уходить, — морально подготовившись, она перевела на него дрожащие золотистые глаза и встретилась с ярко алым мангекью шаринганом. — В таком случае, нам следует всё обсудить. Юмико мучительно стало затягивать в иллюзию, и, чертыхнувшись про себя, она недовольно сжала кулаки.***
Нет, это определённо, было чем-то невероятным. Подумать только, они шли сейчас в том лесу, в котором Юмико ещё пару дней назад стремглав убегала от Сая… Шли спокойно и почти никуда не спеша. С целыми конечностями и полным запасом чакры. Может ли быть, что все вокруг переоценивают уровень подготовки Мадары Учиха? Или же это Саске — более молодая и талантливая кровь проклятого клана — стал гораздо сильнее? Кимура скосила глаза на объект своих мыслей. Да быть такого не может, но факты упорно указывали на обратное. Их план был донельзя простым: затянуть лидера Акацуки в иллюзию и за время, которое он потратит на её снятие — сбежать. Казалось, провернуть это с человеком, у которого уже был колоссальный опыт взаимодействий с иллюзорным доудзюцу было невозможным. Но, вероятно, Мадара слишком расслабился, рассчитывая, что Саске без зрения был слаб и беспомощен. И страшно в этом просчитался. Благодаря сродству с Итачи, Саске удалось не только сохранить все свои первоначальные способности, но и заполучить его техники — ему стало подвластно Изанаги. Именно при помощи этого гендзюцу он наложил иллюзию на свои собственные глаза, тем самым, обманывая не только рядом находящегося Мадару, но и даже себя. Однако это техника была кратковременной. И пусть раньше это считалось её большим недостатком, в данной ситуации это было исключительно плюсом. После того, как Мадара решил проверить состояние плохо приживающихся глаз Саске, тот беспечно угодил в иллюзию, что быстро завершившись, позволила Учихе использовать уже другую свою новую способность — Цукуёми. Выбраться из неё было трудно даже опытному анбу — это заняло бы пару мучительных дней, однако в случае с Мадарой, им удалось выиграть на побег всего несколько часов, но и этого было достаточно. Поэтому Юмико и Саске сейчас неспеша брели на границе со страной Рек. При помощи призванного ястреба Учихи они быстро преодолели территорию Сунакагуре, и теперь планомерно направлялись в Коноху. Пешком, сохраняя чакру, поскольку неизвестно, когда могут появиться первые шиноби Листа. Кимура, искоса поглядывая на напарника, нервно крутила пальцами. Вроде как всё разрешилось в их пользу — Саске заполучил опасную мощь — вечный Мангекью шаринган, и теперь они шли вершить его личное возмездие стране Огня, но вот… Задумавшись, она остановилась над обрывом и посмотрела вниз. Ей до сих пор не давала покоя подозрительная пропажа Карин. Саске даже не вспоминал о той, как не вспоминал о Суйгетсу и Джуго, что были пойманы в Суне. А ведь это были его товарищи… Мог ли Саске так же легко избавиться и от неё? Где гарантии, что когда она перестанет быть ему нужна, он не выбросит её так же? — Ищешь причины, что позволят тебе мне поверить? — мрачно осведомился Учиха, вскользь мазнув по Юмико острым взглядом. Кимура в удивлении расширила глаза, а затем согласно кивнула, поскольку её реакция сказала уже за неё всё. Пожалуй, она никогда не перестанет удивляться его сверхчеловеческой проницательности. Саске фыркнул, будто не ожидал чего-то другого и резко сжал пальцами нижнюю губу Юмико. — Вот они. Прямо здесь. Он мягко надавил на центр большим пальцем, отчего по телу Кимура пробежал электрический ток. Это не было похоже на боевой суматошный адреналин, вызванный страхом. Скорее, это была волнительная дрожь перед неизведанным. — Что это было? Саске растянул губы в лёгкой улыбке, которая совершенно не вязалась с его мрачным тяжёлым взглядом. — Это связь. Сердце Юмико само по себе пропустило глухой удар, но за смущением резко нахлынуло глухое раздражение. — Бред. Ты лишь хочешь приукрасить тот факт, что эта печать — твой изощрённый способ моего контроля. Саске вздёрнул вверх подбородок и нервно дёрнул уголком рта. Его раздражало, что Юмико не могла просто молча принять происходящее, ей обязательно нужно было всему какое-нибудь обоснование. Конечно, он понимал, что нельзя оставлять ту в неведении своих планов, но так же он знал, что Юмико была импульсивной и слишком скорой в принятии решений. И ей могло не понравиться то, как он самолично решил её судьбу. — Не совсем, — уклончиво ответил он. — Не совсем? Один раз я тебе не подчинилась и почувствовала головокружительную боль! Или ты думал, я забыла об этом? Учиха силой воли подавил в себе ярость. Он так отвык от того, чтобы кто-то нагло лез к нему в душу. Тем не менее, Юмико было необходимо немного прояснить ситуацию, ведь он не был слепцом и явственно видел между ними и без того гигантскую пропасть недоверия. — Это первоначальное установление связи. Больше такого не будет. Юмико опешила, и поддавшись волнению, неосознанно ускорила шаг. — То есть это какие-то взаимные обязательства? — Именно. — О которых ты мне, конечно же, не расскажешь, чёртов засранец? Глаза у Учихи потеменели до цвета чёрной пугающей неизвестности. — Со временем ты всё узнаешь. Если твой длинный язык не сведёт тебя в могилу раньше. — Очень страшно, — хмыкнула Юмико. Она уже поняла, что угрозы Саске чаще всего были обычной агрессией. Задумавшись, она надавила на нижнюю губу и прикрыла глаза. — Но, если на чистоту, я не ощущаю в себе какого-либо вмешательства, — она покрутила плоть из сторону в сторону и нахмурилась, — и даже чувствую там некое тепло, что ли… Кимура вопросительно взглянула на Учиху, словно ища сейчас его поддержки. Но тот вдруг остановился. — Замечательно. Значит, ты приняла меня. Слова были сказаны абсолютно бесстрастным голосом, но взгляд, который упал на Юмико в конце этих слов, заставил покраснеть до кончиков ушей. Голодный поглощающий взгляд тёмных глаз. — Ясно, — сказала она что-нибудь, лишь бы разорвать подозрительно натянувшийся канат напряжения между ними. Саске хмыкнул и растянул губы в лёгкой плутоватой ухмылке. — И снова рыбка сорвалась, впрочем, как и всегда. — О чём ты? Он резко схватил Кимура и притянул к себе. Тонкие длинные пальцы стальными тисками сжались на подбородке, причиняя тупую боль. — О том, что ты снова косишь под дурочку, хотя никогда ею не была, — жёстко констатировал он. Он приблизился настолько близко, что отчётливо увидел древовидные хитросплетения золотистой радужки. Юмико зловредно дёрнула головой и хлёстким движением сбросила руку парня. — Не зарывайся, Учиха, — процедила она, — все твои косяки я помню до сих пор. Не заставляй меня добавлять новые итак в уже переполненный тобой список. Саске удивлённо моргнул, а затем его красивые черты лица исказились хищными очертаниями. — Надо же, как запела. Он в мгновение ока отшвырнул Юмико в стену. Оказавшись рядом, он заломил руки в болевом захвате. — Что ты!.. Саске грубо сжал ладонью девичий рот, прерывая, несомненно, красноречивый поток слов. — Мне не нужно слушать тебя, чтобы слышать твои мысли. Он сильнее надавил на заломленные руки, больно впечатывая в стену девичью грудь. Юмико гортанно зарычала и обернулась на Учиху с горящими яростью золотистыми глазами. Матовые ониксовые глаза зазвенели от переполнявшего их восторга, и это выбесило её сильнее. Она всеми силами пыталась сглаживать острые углы между ними, поскольку им предстояло сражаться плечом к плечу, и нужно было установить хотя бы формально-доверительные отношения, но… Саске, как и всегда, был явно другого мнения, действуя грубо и напрямик. — Видишь, Юми? — он вплотную приблизился к ней, отчего их носы почти соприкасались кончиками. — Эти глаза видят любую ложь. Они видят, что тебе нужен сильный человек, что поведёт за собой. Ты хочешь чувствовать над собой власть, ведь боишься нести ответственность. — Это не так! — она гневно оскалилась и начала вырываться, но это было так же бесполезно, как пытаться выбраться газели из когтистых лап льва. — Что ж, если этот маленький лживый рот не заткнётся, то мы перейдём ко второй стадии закрепления связи. И это больше не позволит тебе обманывать ни меня, ни себя. Кимура вновь дёрнулась, желая провалиться сейчас сквозь землю. Обычно холодные глаза Саске пылали решимостью, и это не давало усомниться в выполнении его угроз. Она сильно рванула влево, желая на скорости выбраться из захвата, но Саске, легко перехватив её запястья, развернул Юмико к себе лицом. Зажмурившись, она ожидала боли, которая, по предположению, как раз и была закреплением связи в тот раз, но сухое прикосновение губ было поистине ошеломляющим. Она резко распахнула веки, и перед глазами предстал алый шаринган со странными, непонятными узорами вместо зрачка. Сколько уже раз она видела эти проклятые глаза, и сколько раз Саске, вместо того, чтобы ими убить, защищал её, слабую куноичи. А ведь в детстве говорили, что эти глаза причиняют лишь боль и наводят беду, но, видимо, они никогда не подбирались к Учихам так близко… Юмико, поддавшись порыву, прикрыла глаза, и для Саске этот жест беззащитности послужил толчком к продолжению. Он обхватил её нижнюю губу своими, и слегка сжав зубами, мягко мазнул по ней языком. Кимура ощутила, как в животе разлилось жаркое напряжение, приятной пульсацией отдаваясь в самом низу. Странное сочетание жёсткой хватки, грубых слов и сладостного прикосновения губ разожгло в её душе буйное пламя. Неистово желая ощутить давление, она инстинктивно сжала мышцы бедёр, и из горла вырвался удивлённый стон, окрашенный искренним удовольствием. Саске на мгновение замер, а затем властно раздвинул языком губы Юмико, с жарким напором проникая внутрь. Он ощущал её трепетную дрожь и сильно учащённое сердцебиение и чувствовал от этого усиливающуюся жажду. Желание обладания другим человеком захватило его с головой, и он вжал свои бёдра в низ её живота. Это шокировало их обоих, и они в мгновение ока отшатнулись друг от друга, оказавшись на дальней дистанции. Губы Юмико горели, как горело и всё её естество. Она впервые совершено забыла кто она и где, и единственное, что было сейчас правильным — это ощущение их единения. Она утопила покрасневшее в смущении лицо в ладонях и сквозь пальцы взглянула на Саске. Его вид смутил только больше: обычно бледные губы были привлекательно припухшими, а лихорадочно блестевшие глаза безостановочно сверлили её в ответ. Но затем он быстро взял себя в руки. — Нужно идти, иначе Мадара найдёт нас быстрее. И он не будет так обходителен. Юмико хотелось закричать от стыда. «Пожалуй, никто не был бы так «обходителен», как ты, — мысленно передразнила она его слова. Чёртов засранец, можно подумать, что взволновало это только её. В реальности она лишь кивнула, смущённо пряча за белой чёлкой глаза, и, как ни в чём не бывало, направилась по тропинке дальше. Новая недосказанность в копилку их странных взаимоотношений.