POV Эрик.
Очередная опрокинутая в себя бутылка с крепким алкоголем, но даже она не помогает избавиться от мыслей об этой ненормальной. Чего стоят только эти неожиданные слезы, когда она, поборов свою гордость, принялась плакать мне в шею. Сопливая дура. Что еще за «Я умираю. Вытащи меня отсюда»? Какого она о себе мнения? Некогда дворовую собаку забрали в тепло, приютили, накормили и напоили. А она слезы льёт. Или что, не понравилось прыгать на новом члене и решила вернуться к привычному? Надо было ей напомнить, что она сама ушла. Хэппи бёздей, бляха. Что не так? Что в этой истории не так? Что должно меня настораживать? Что её жених не знает о её любимых фруктах? А может, он её трахает отменно, за что она прощает ему незнание таких мелочей. Ударил её словами сильнее, чем любые пощечины. Испорченная. Запачканная. Грязная. Не-лю-би-ма-я. Что я там еще наплел? С каждым моим словом я видел, как в её чайных глазах падает и разбивается вдребезги кусочки некогда целой надежды. Что я упускаю? — Прекрати, иначе до конца года не протрезвеешь. — Хлоя приходила ко мне время от времени. Одаривала грустным взглядом, убирала пустые бутылки, мыла посуду и уходила. Былого безудержного секса уже не было. Был секс, значивший с моей стороны желание забыть и забыться. С её — понятия не имею. Даже не интересовался. И тем не менее, она всё еще со мной. Ну, рядом. Женская верность порой поражает. Верность или глупость? Как там… женщина всегда чувствует, когда мужчина, смотря в её глаза, видит другую. А я видел. И она это точно знает. — К черту этот год. — Она не очень похожа на счастливую невесту. — как бы невзначай говорит девушка, чем заставляет меня обратить на неё внимание. Почему я вообще думаю об этой пигалице? Она ушла. Сама. Еще пять лет назад. Практически съебалась под шумок, не желая прощаться. А теперь выходит замуж, сверкая своим кольцом и как будто бы притворной улыбкой. Сука. Надо было прибить её к чертям собачьим в этих подсолнухах, и жить себе бед не зная. Ох уж это моё великодушие. — А ты у нас эксперт в счастливых невестах? — тушуется, показывая, что это для неё больная тема, но мне как-то без разницы. — Я говорю тебе, что счастливые невесты о спасении не умоляют. Тем более, бывших. Пораскинь своими мозгами, если еще не пропил их. Я видела, как она смотрела на тебя тогда. Только слепой бы не заметил этого. В счастливых отношениях на других мужчин так не смотрят. — Намекаешь, что она выходит замуж не по своему желанию? — пьяно усмехаюсь с толикой безнадежности. — Горбатого могила исправит. Только на мгновение верю в версию Хлои и тут же тупо ржу. Скорее, истерический смех в моем исполнении. Вот же фиаско, если он вынуждает её. Пиздец, горемычная. — Почему ты не хочешь сам у нее об этом спросить? — Да потому что она разве что в туалет со своей вооруженной свитой не ходит. Не удивлюсь, если её потенциальный женишок боится, что она сбежит под утро с рюкзаком, блять. — Значит, ты пытался… — Хлоя задумчиво улыбается. По-доброму так. Возможно, если бы Лина не засела у меня в печенке и других органах, я бы обратил на неё внимание и возможно, у нас бы получилось что-то кроме секса. Но не в этой жизни, видимо. Конечно, я пытался. И не один раз. С того самого вечера, когда Дерек вывел Лину на улицу чуть ли не силой, абсолютно наплевав на любопытные глаза остальных гостей. Я видел, как она пытается одернуть свою руку из его цепкой хватки, видел, как она злится и как слезятся её глаза, принимая всю безнадежность сугубо её личной ситуации. Я видел это, и кровь буквально закипала внутри. Не знаю, что это: чувство собственности ли, или я просто не мог принять тот факт, что её трогает кто-то кроме меня. Но кровь в голову ударила, это факт. Благодаря Хлое сдержался и не пошел её тогда отвоевывать от жениха-абьюзера. Потом в голове замелькали картинки их ярких примирений после подобных спектаклей и злость на него медленно перекатила в злость на неё. — Понятия не имею, что они там не поделили, но мне вроде бы как должно быть похуй. — Но ведь это не так. Тебе не всё равно на неё. И ты сам это знаешь. — она мягко кладет свою ладонь мне на плечо, наклоняется, обдавая ванильным ароматом волос и шепчет: — А я знаю, что Дерек завтра утром уезжает за стену. Минимум на три дня. Этой информации мне было достаточно, чтобы перестать думать и перейти к действиям. Если она действительно любит его, то пусть наберется смелости и скажет мне об этом прямо в глаза. Ебучая трусиха. Даже о разводе лично не сообщила. Прислала какого-то засаленного паренька с подготовленным пакетом документов в желтом конверте. И кольцо. Хватило же смелости вложить его к документам на развод. Вот и сейчас пусть не тушуется. На самом деле, я даже удивлен. Думал, о разводе она заговорит гораздо раньше, так что, в какой-то степени, этот блядский курьер ранним солнечным утром в воскресенье стал для меня настоящим сюрпризом. А казалось, я был готов. Наверное, она хотела остаться вдовой, чтобы не заниматься бумажной волокитой, но годы шли, умирать я не собирался, вот она и не выдержала. Я знал, что документы чистые, но как оказалось, просто был не готов. Взял три дня, якобы на проверку, а сам пил как не в себя, раз за разом перечитывая все бумаги. И в итоге, подписал. Первое время после того, как она ушла, я жил как и раньше: просыпался по утрам, заваривал крепкий кофе и кошмарил неофитов. Без неё было бы не то, что странно, скорее непривычно. В конце концов, Лина… просто свалилась мне на голову как какое-то наваждение. Она запала мне в душу, и чтобы я не делал — я просто не мог это изменить. Самому от себя тошно. Странно, что больше никто не ебет мозги по любому поводу и не падает в обмороки, занимая большую половину кровати. Странно, что больше не о ком заботиться. И черт возьми, странно, что забота о ней — это приятно. Но это было в первое время. Хуже стало немного позже и триггером к этому послужили ублюдские персики, которые я однажды увидел на прилавке. Въелась мне эта девка под самую кожу. Или встала как кость поперек горла — еще не решил. Но точно знал, что не к добру. Вытравить не получалось, как ни старался. Хлоя была рядом, но на душевную близость не претендовала. Только секс. Иногда разговоры после. Совсем иногда — до. Я понимал, что она хочет другого. Так же, как и понимал, что она это заслуживает. Заслуживает быть с кем-то, кто лучше меня. Я просто не для неё. Утром я убедился, что она не обманула — Дерек действительно уехал. Но как я и говорил, Лину постоянно окружает охрана, которая и шагу не дает ей ступить без разрешения её возлюбленного. Пронаблюдав, скрываясь в тени деревьев за домом, я насчитал около двадцати пяти пока еще живых душ охранников по периметру. Каждый час двое из них делали обход территории, но кажется, к вечеру подрасслабились. И хоть это было мне очень даже на руку, я всё еще не понимал, как мне суметь незаметным пробраться на территорию особняка, проникнуть в дом и поймать в нем Лину. И при этом не наделать шума, ломая кости нанятым рабочим. Наверное, я бы так и простоял как дятел в тени деревьев за территорией, размышляя над тем, а надо ли оно мне/ей/нам? Если бы не счастливый случай. Яркий свет фонарей, который худо-бедно освещал мне территорию и рисковал выдать меня с потрохами — вдруг погас. Погасли все лампочки в доме и подозреваю, вышла из строя сигнализация. Вначале я подумал, что это какая-то проверка на вшивость. Но слыша, как напряглась охрана, в ожидании нападения минимум армии, я понял, что судьба мне действительно улыбнулась. Не скажу, что за эти пять лет моя физическая форма изменилась, по крайней мере, мне самому этого не видно, поэтому я без особого труда перемахнул через забор. На мгновение показалось, что дело сделано, и облегченно вздохнув, вспомнил, что мне нужно еще как-то попасть в дом, где подозреваю, мне не очень рады. А охрана у них фуфло. Надо посоветовать Дереку сменить штат, а то чуть он за дверь, и к его жене любой мужчина сможет нагрянуть. Или всё дело в желании? Благо сад у них не самый большой, и чуть не упав в ёлку, споткнувшись об альпийскую горку и знатно выругавшись, я проскользнул к заднему двору. Самое время подумать, как проникнуть в дом. Выбить дверь? Слишком шумно. Можно попробовать через крышу, но я не уверен, что Лина не закрыла все окна. В конце концов, в воздухе пахнет грозой. А может просто постучать? Мол, привет, не ждала? Может быть, я бы так и сделал. Если бы на меня не напало чудовище.POV Лина.
Дерек уехал сегодня утром. Я бы обрадовалась глотку свободы, если бы не его люди по всему периметру участка. Спасибо, хоть не в доме. Закрыв все окна и переодевшись в объёмный свитер, размера на два-три больше меня самой, я поспешила вниз, чтобы забрать в дом Лучика. Даже не представляю, как он боится. Бедный, маленький комочек. Такой же одинокий и волей судьбы выброшенный на улицу, окрыленный мнимой свободой. А на деле — из любого угла может выйти собака и загрызть. Этим Дерек мне, собственно, и пригрозил, когда я только заикнулась о том, чтобы забрать котенка с улицы. Но на наше счастье, мужчина вернется только через несколько дней, и кто знает, может в очередной раз разыграется буря и он не выдержит перед натиском природы. Ветер в очередной раз взвыл подобно раненому волку. Крупные капли дождя застучали по приоткрытому окну на кухне, и в спешке его закрыв, я вышла на задний двор, чтобы найти Лучика пока не разразился настоящий ливень. Ветер только усиливался. Гром и молнии стали предвестниками того, что впереди настоящая гроза и света нам не видать еще очень-очень долго. Вздрагиваю, чувствуя холодные капли на макушке, но не от природных явлений. А от Эрика стоящего в нескольких метрах от порога и Лучика, который вцепился в его плечо практически мертвой хваткой. Мужчина не сразу замечает меня, а я не могу собрать все свои мысли в единственную адекватную, потому что то, что происходит сейчас больше похоже на один из моих снов, но никак не на правду. Снова вздрагиваю. На сей раз от очередного раската и делаю несколько шагов к лидеру, попутно протягивая руки к Лучику. — Тчч… Всё хорошо, маленький. — поглаживаю котенка по спине и постепенно он успокаивается. Аккуратно забираю его в свои руки, от греха подальше и не без улыбки смотрю на поцарапанную мужскую кожанку. И кажется, это всё, на что я способна. — Я пришел с дружбой. — он, видимо решает собственноручно прервать неловкий момент и поднимает две руки вверх, как бы показывая, что безоружен, а я продолжаю пялиться на него, не в силах отвести взгляда. — Ладно, с жуткой ненавистью, но благими намерениями. А ко мне чертовски плохо отнеслись. — поморщив нос, брезгливо смотрит на Лучика, а я, как тупоголовый истукан, растеряв последние остатки разума, так и продолжаю на него смотреть. — Вот-вот твоя охрана будет осматривать периметр и заглянет сюда. Они удивятся. Несколько раз промаргиваюсь, видимо, надеясь убрать этот мираж, но поняв, что Эрик на моем заднем дворе — реальность, делаю несколько шагов назад. — Проходи. Проходи пожалуйста. Он так и поступает: проходит внутрь, и закрыв за ним дверь, отпускаю котенка и начинаю мельтешить: достаю неглубокую тарелку, наливаю в нее молока, ставлю на пол. Руки дрожат от такой близости. Вспоминаю его последние слова и морщусь. Что ему тут нужно? Зачем он пришел? Почему он думает, что имеет право вернуться? — Если Дерек узнает, что ты был здесь в его отсутствие, то он убьет… меня. — закусываю нижнюю губу, набираюсь смелости и всматриваюсь в лицо мужчины. — Я ему не скажу. Киваю и продолжаю его рассматривать. В темноте разглядеть черты его лица досконально не представляется возможным, но я проглатываю то, что есть. А есть он. И его аромат. И мощная энергия только от одного присутствия. Он рядом. Это так странно — спустя столько времени и бесконечной борьбы с собой осознавать существование другого человека. То есть… вот он, тут, рядом со мной. Сделаю я шаг навстречу, протяну руку и смогу прикоснуться. Он настоящий. И кажется, не такой злой, каким был в нашу последнюю встречу. Так странно сейчас ощущать в нем сильнейшую потребность, говорить о которой нет надобности. Потребность есть и она безоговорочная, как приговор. И чтобы там ни говорили обстоятельства — я просто не могу сказать ему «прощай». И гори оно всё синим пламенем. Даже если вместе со мной. Делаю нерешительный шаг навстречу, а уже через мгновение обвиваю руками его шею и плечи. Вдыхаю знакомый запах и целую. Куда-то в шею. Господи, как же я по нему тоскую. Всепоглощающая тоска такой глубины и силы, что мне постоянно не хватает воздуха. Как рыбы на суше. Сделав вдох, я как будто бы боюсь выдохнуть и выпустить тем самым его запах из легких. Как девяностолетний старик, я поднимаюсь и тут же хватаюсь за край стола и молча жду, положив другую руку на сердце, когда этот приступ отчаяния пройдет. Не отпускаю его. Всхлипываю, боясь, что вот-вот оттолкнет, наговорит грубостей и оставит. Но вместо этого — бережно обхватывающие талию, руки. И как ему сказать, что нуждаюсь в нем, чтобы жить? — Я здесь, чтобы задать тебя всего один вопрос, Лина. — он отстраняет меня совсем на чуть-чуть и я больше не боюсь смотреть ему в глаза. — Всего один вопрос, но от твоего ответа будет многое зависеть. Не понимаю, чего он хочет, но все равно киваю, давая понять, что отвечу честно. Он теплыми руками обхватывает мое лицо, предотвращая все попытки потупить взгляд или обмануть. — Я задаю его в последний раз. От твоего ответа зависит уйду я из твоей жизни раз и навсегда или останусь. — он внимательно всматривается в мое лицо и наконец, спрашивает. — Ты выходишь замуж потому что действительно хочешь этого? По щеке скатывается предательская слеза. Всё-таки, я очень слабая. Закусываю нижнюю губу, но отвести взгляд он мне не позволяет. Он или страх? Вдруг от расценит это как положительный ответ и я действительно больше никогда не смогу к нему прикоснуться? Рассказать ему всё? Вывалить эту тухлую правду наружу? Но тогда к чему были эти адские дни с Дереком? А вдруг Эрик только посмеется и скажет «так тебе и надо»? Или снова обмануть его и сделать то, что я планировала, если Дерек не откажется от свадьбы? А ведь он мне сейчас фактически шанс на жизнь дает. Снова. Наверное, есть все же такой предел боли, когда теряешь всякую гордость. Впервые за долгое время чувствую себя такой сломленной. Я сокрушена и раздавлена. А если я сейчас решусь, а он добьет меня? И расскажет все Дереку, например? Я тогда буду всю свою недолгую жизнь на поводке ходить. А если и так, то заслужила? И он имеет на это полное право и поделом мне. И тогда будь что будет. Господи, как же мне страшно.