Что бы мы делали без Розмерты?

— Северус! — Розмерта чуть не сбила Снейпа с ног на пороге своего заведения, выскочив как раз в тот момент, когда он собирался войти. — Мерлин, как же ты вовремя! Пошли! — Что случилось? — мужчина попытался высвободить локоть из её мёртвой хватки, но Розмерта вцепилась в него ещё сильнее. — Там Грейнджер! — воскликнула она. — Одна! А у меня как назло полный паб! И на неё уже облизывается какая-то лихая компания! — И что? — сверкнул глазами Снейп. — А то, что девчонка не в себе! Пришла бледная, притихшая, будто её дементор поцеловал! Ну я и налила ей медовухи — так её с одного стакана развезло! Пошли, Северус, мне тут мордобой из-за неё не нужен! — и прежде, чем он успел что-либо возразить, она затащила его внутрь.       Трактирщица оказалась права — в «Мётлах» яблоку негде было упасть. Огневиски и медовуха лились рекой, разношёрстная публика пьяно галдела. Заметив вернувшуюся хозяйку, несколько магов поднялись со своих мест и, спотыкаясь, поспешили к ней.       Свою бывшую студентку он увидел сразу же. Грейнджер сидела, обхватив ладонями стакан и опустив голову. Пока Снейп пробирался к ней, проклиная манипуляторшу Розмерту и плохо представляя, что делать, над девушкой навис в стельку пьяный мужчина. Северус подоспел вовремя — тот схватил Грейнджер за руку и попытался вытащить её из-за стола. Снейп невербальным отбросил его на место и сел напротив Гермионы, которая, кажется, вообще ничему не удивилась — ни приставаниям пьянчуги, ни его появлению.       Северус поискал глазами Розмерту, и она мгновенно подлетела, поставила перед ним бутылку огневиски и стакан, а также тарелку с сэндвичами и большую кружку с чаем для Гермионы, и тут же исчезла, не сказав ни слова.       Девушка по-прежнему сидела, не шелохнувшись. — Слушайте внимательно, мисс Грейнджер, — нахмурился Снейп, чувствуя себя полным идиотом. — Розмерта беспокоится за вас, поэтому налегайте на еду и пейте чай — вам надо протрезветь, и чем быстрее, тем лучше.       Гермиона медленно подняла на него глаза и совершенно серьёзно, даже с неким вызовом, сказала: — Не понимаю, о чём вы, сэр. Я в порядке, и могу за себя постоять.       Снейп снова попытался отыскать хозяйку, собираясь высказать ей всё, что он думал об этой нелепейшей ситуации, в которую она его втянула, но Розмерты нигде не было видно. — Прекрасно, — процедил он и чуть ли не залпом осушил стакан, — значит, я допью свой огневиски и откланяюсь.       Гермиона отхлебнула из кружки и принялась разглядывать своего бывшего профессора. — А что Розмерта сказала вам обо мне, сэр? — То, что вы пьяны и вам угрожает опасность, — нехотя ответил Снейп. — Я никогда не пьянею, — тихо сказала она, — хотя иногда хочется. — И сегодня, судя по всему, именно такой день? — к собственному удивлению втянулся в беседу Северус, отметив про себя, как недобро на него и на Грейнджер поглядывают с соседних столиков. — Не каждый день развожусь, знаете ли, — усмехнулась она. — Чем не повод напиться и забыться? Но не мой случай, к сожалению. — Я начну потихоньку разгонять народ, — Розмерта вновь появилась внезапно и умоляюще посмотрела на Снейпа, — ещё полчасика, Северус, прошу. И, кстати, всё за счёт заведения, — она поставила перед ним ещё одну бутылку огневиски и исчезла. — Мне пора, — вдруг поднялась Гермиона. — Сядьте! — рявкнул Снейп. — Вы что, не видите, что вам не удастся уйти отсюда целой и невредимой? О чём вы вообще думали, когда решили заявиться в паб вечером одна, без сопровождения? Всё никак не избавитесь от своих безрассудных гриффиндорских замашек?       Гермиона зависла на мгновение, а затем запрокинула голову и захохотала, привлекая к себе внимание не только посетителей, но и хозяйки, удивлённо обернувшейся на них со Снейпом. — Простите, сэр, — осеклась Гермиона и виновато посмотрела на Северуса. — Просто за несколько лет отсутствия в магическом мире я соскучилась не только по магии и некоторым людям из моего прошлого, но и по вашим замечаниям, оказывается, тоже. Хоть что-то осталось неизменным, — горько усмехнулась она. — Что значит «за несколько лет отсутствия в магическом мире»? — не понял Снейп. — Подождите… так вы были замужем за магглом?!       Грейнджер кивнула и обхватила себя руками, словно замёрзла: — Я с самого начала знала, что ничем хорошим это не закончится, но у меня не было другого выхода.       Северус недоумевающе смотрел на неё, словно не мог поверить в услышанное. А когда она подняла голову, острое чувство дежавю накрыло его: точно такую же обречённость он видел во взгляде матери, когда становился свидетелем очередной жуткой семейной ссоры или пьяной выходки отца. — Можете не продолжать, — Северус покачал головой и снова наполнил свой стакан. — Я слишком хорошо знаю, что такое брак волшебницы и маггла. Но одно дело — моя мать, от которой отвернулась семья, у которой никого не было, и она терпела годами, но вы… как вы могли вляпаться в это?       Боковым зрением он уловил какое-то движение справа. Тот самый мужчина упорно пытался, путаясь в собственных ногах, подобраться к их столику, и Снейп опять приложил несчастного невербальным и пристально посмотрел на Грейнджер. Она по-прежнему молчала, и он снова потянулся к бутылке. — Мисс Грейнджер, меня, как вы понимаете, не интересуют подробности, но я пытаюсь найти ответ на вопрос, который не даёт мне покоя с самого детства: как может ведьма решиться на брак с магглом? Как можно согласиться добровольно прятать свою истинную сущность? Ради чего?       Впоследствии Северус неоднократно спрашивал себя, что побудило его ввязаться в этот разговор, но ответа не было. То ли вторая бутылка оказалась лишней, то ли звёзды в тот вечер сошлись как-то по-особенному, но, так или иначе, уже через несколько минут он знал обо всём, что произошло с Гермионой после войны.       Чувство вины перед родителями — вот что мучило Грейнджер и направило её жизнь в совершенно другое русло. Ей удалось вернуть им память, а вот прежнюю теплоту и любовь, к сожалению, нет. Грейнджеры не смогли найти оправдания её поступку, и никакие аргументы дочери не заставили их изменить своё мнение. К тому же, в первое время после отмены Обливиэйта они страдали головными болями и бессонницей, чувство тревоги не покидало их. Гермиона поняла, что они не выкарабкаются без её помощи и, не задумываясь, покинула магический мир. Это были очень непростые недели и месяцы, и чтобы хоть немного отвлечься от семейных проблем, она поступила в маггловский университет.       Родители постепенно возвращались к нормальной жизни, их здоровье улучшалось, и через год они полностью отошли от потрясений и устроились в ту же клинику, где работали до этих событий. Казалось бы, всё должно было потихоньку наладиться, но отношения в семье оставались по-прежнему напряжёнными, и жить с ними под одной крышей Гермионе становилось всё тяжелее. Поэтому вскоре она переехала к своему однокурснику, с которым встречалась уже несколько месяцев, а через полгода вышла за него замуж безо всяких пышных церемоний, гостей и белого платья — так захотели они оба.       Жить без магии оказалось не так уж и трудно, но ей отчаянно не хватало друзей. Ради Гермионы Гарри и Джинни освоили мобильники, но разговоров по телефону, конечно, было мало. Несколько раз она выбиралась на Гриммо или просто встречалась с ними в кафе, но постепенно эти встречи сошли на нет — даже недолгое её отсутствие не нравилось мужу, он страшно ревновал, они ссорились, и спустя полтора года после свадьбы Гермиона решилась сказать ему правду о себе. — Он молча выслушал меня, а потом начал кричать, что я сумасшедшая, что меня нужно упрятать в психушку, — она старалась говорить спокойно, но Северус почти физически чувствовал её боль. — Потом успокоился, и мы даже более-менее нормально поговорили, я немного рассказала ему о Хогвартсе, но после этого он снова разошёлся и… — … ударил, — мрачно продолжил за неё Снейп. — Или даже избил, как часто делал отец, не щадя ни маму, ни меня. — Дал пощёчину, — тихо сказала Гермиона. — Я обездвижила его и позвонила Гарри. Мы подправили ему память, Кингсли замял это, я вернулась к родителям и на следующий день подала на развод. С сегодняшнего дня я снова Грейнджер. И я вернулась. Потому что моё место здесь. — Вы легко отделались, — печально усмехнулся Северус. — Далеко не всем так везёт. Моя мать, чистокровная ведьма из древнего рода, вышла за простого маггла и наивно полагала, что сможет быть счастлива с ним. А в результате прожила свою жизнь в нищете и терпела постоянные побои и унижения.       Паб постепенно пустел. Розмерта лихо выпроваживала артачившихся пьянчуг и время от времени бросала изучающие взгляды на Снейпа с Грейнджер. — Но она любила его, — вдруг сказала Гермиона после минутного молчания. — Вот этого я и не понимаю! — раздражённо бросил Снейп. — Как можно было продолжать любить… после всего того, что он творил? — Она всё равно любила его и, наверное, надеялась на то, что всё изменится. А я… — она покачала головой и поёжилась. — Нельзя жить с человеком без любви, а тем более выходить за него замуж. Но тогда это показалось мне лучшим выходом из ситуации. — У вас, я вижу, всё в порядке? — подскочила к ним Розмерта, выпроводившая, наконец, всех. — Нет-нет, Северус, я же сказала — за счёт заведения. Гермиона, если тебе нужно переночевать, вот, держи ключ, комната номер три. Можешь подниматься, а оплатишь завтра.       Собрав посуду, она удалилась, а Северус удивлённо посмотрел на Грейнджер. — Вы останетесь здесь?       Гермиона помолчала несколько секунд, словно взвешивая все «за» и «против». — Нет. Но и к родителям не вернусь, — твёрдо сказала она и посмотрела на часы. — Уже поздно, но я отправлюсь на Гриммо — поживу пока у Гарри с Джинни, а потом… Кингсли пообещал мне работу и жильё. Посмотрим.       Снейп не считал, что министерство — лучшее место для такой молодой и неглупой женщины, как Грейнджер, но ничего не сказал. Планы бывшей ученицы его никак не волновали. — Что ж, с возвращением, мисс Грейнджер, — поднялся он и, сдержанно кивнув, вышел из «Трёх мётел».