Что бы мы делали без Розмерты?

      Помедлив, словно прикидывая что-то в уме, имиджмейкер «Ведуний» взмахнул палочкой и извлёк из недр огромного кожаного кофра несколько вещей. Гермиона с любопытством стала разглядывать платья, брюки, блузки и накидки, которые, повинуясь магии мистера Корна, разворачивались прямо в воздухе и уже в разложенном виде аккуратно укладывались на диван.       Бордовое атласное платье длиной до середины икры не понравилось ей из-за чересчур глубокого декольте. Стилист молча кивнул, соглашаясь.       Маленькое чёрное платье из плотной ткани она тоже забраковала — оно хоть и сидело как влитое, но было слишком коротким. Несмотря на убеждённость Корна в том, что с её ногами вполне можно позволить себе даже радикальное мини, Гермиона не захотела эпатажа.       Зато, когда она показалась ему в следующем наряде, мужчина восхищённо присвистнул. Едва взглянув на себя в зеркало, Гермиона и сама поняла — это именно то, что надо.       Чёрные брюки-скинни из тонкой, хорошо тянущейся ткани зрительно удлиняли ноги, а чёрный топ без рукавов с серебристой отделкой под змеиную кожу по горловине и проймам красиво драпировался на бёдрах. К комплекту идеально подошли остроносые туфли стального цвета на шпильках и клатч в тон. — Я был уверен, что вам подойдёт этот стиль, — довольно прокомментировал Корн. — И это действительно дерзко и сексуально.       Он дополнил образ миниатюрными серёжками-гвоздиками, тонким браслетом-цепочкой и приступил к макияжу и причёске. Основной акцент в мейкапе Корн сделал на глазах, немного выделил румянами скулы и нанёс полупрозрачный блеск на губы, а затем уверенными движениями тонких пальцев взбил отдельные прядки и уложил волосы в художественном беспорядке.       Гермиона снова ахнула — узнать себя в зеркале было почти невозможно. — Признаюсь, я вас именно такой и представлял себе, мисс Грейнджер. Решительной и смелой. И, если позволите, дам вам совет: никогда не бойтесь меняться. В конце концов, когда экспериментировать, если не в двадцать? — Мне почти двадцать два, — улыбнулась Гермиона. — Возраст — это всего лишь цифры, — туманно заметил он. — Женщине столько лет, на сколько она себя ощущает. Поэтому всем своим клиенткам я искренне желаю сохранять молодость в душе и не бояться примерять новые образы.       Корн достал из кармана визитку и с почтением протянул её Гермионе: — Всегда к вашим услугам, мисс Грейнджер. Я очень рад нашему знакомству.       Он посмотрел на наручные часы:  — Без четверти пять, нам пора. Гай попросил меня сопроводить вас. Он выбрал весьма неплохой итальянский ресторан «Лили Росса» на Кенсингтон Парк Роуд. Я на машине, поэтому мы домчим минут за десять-пятнадцать. — Вы водите машину? — изумилась Гермиона. — А что вас удивляет? Я полукровка, и мой отец-маггл научил меня водить, когда мне ещё и пятнадцати не было.       Гермиона очень хотела спросить Корна о том, как смогли ужиться его мать-ведьма и отец-маггл, но не рискнула. В конце концов, это не её дело. Значит, бывают исключения из правил, подумала она, надевая плащ. — А почему Босс выбрал маггловский ресторан? — поинтересовалась она, когда они с Корном уселись в его «Форд» и тронулись с места. — Думаю, для того, чтобы вам с Мироном никто не мешал, — сразу же ответил он. — Ни его, ни вас почти никто не знает в маггловском Лондоне. Только представьте, что творилось бы в Косом? Да вас обоих разорвали бы на кусочки!       Несколько минут они ехали в тишине, а затем Гермиона всё же отважилась задать интересующий её вопрос: — Я заранее прошу у вас прощения, мистер Корн, но, поверьте, мною движет не праздное любопытство. Дело в том, что я была замужем за магглом, и… мне просто хочется понять, как ваш отец воспринял то, что его жена — волшебница.       Корн совершенно не удивился её вопросу: — Там была большая любовь, мисс Грейнджер. Была и, к счастью, есть — они вместе почти сорок лет и до сих пор берегут своё чувство. Они жили в соседних деревнях. Отец влюбился и целых два года добивался мамы, а она раз за разом давала ему от ворот поворот, потому что была уверена, что ничего хорошего из брака ведьмы и маггла не выйдет. Но он был чрезвычайно настойчив, буквально не давал ей проходу, и тогда она в сердцах призналась ему. Но это его не отпугнуло. Так что мой ответ — любовь. Настоящая любовь. Мне, к сожалению, так не повезло. Я дважды был женат, причём обе мои бывшие супруги — ведьмы, но ничего у нас не вышло. Дело не в статусе крови и не в наличии или отсутствии магии — дело в любви. Потому что настоящая любовь сильнее любой магии.       Гермиона молчала, не зная, что и сказать, — Корн исчерпывающе ответил на её вопрос. И так точно сравнил любовь с магией… Возможно, он прав и настоящая любовь действительно сильнее любой магии. Вот только доведётся ли ей испытать это? — Мы на месте, — Корн припарковался ко входу в «Лили Росса» и увидел направляющегося к «Форду» продюсера. — А вот и Гай собственной персоной, и он, кажется, шокирован.       Босс открыл дверь и, поздоровавшись, помог Гермионе выйти из машины, всё ещё не веря собственным глазам. — Уверяю тебя, эта стрижка — не моих рук дело, но не могу не признать: она идеально подходит мисс Грейнджер, — заметил Корн. — Это так неожиданно, Гермиона, — потрясённо признался продюсер. — И очень впечатляет. Но почему вы решились на такие перемены?       Гермиона молча пожала плечами и улыбнулась, а Корн снова посмотрел на часы и попрощался: — Мне пора. Передаю вас с рук на руки, мисс Грейнджер. Приятного вечера!       Босс пережил ещё один шок, когда, войдя в ресторан, помог Гермионе снять плащ. Судя по его восхищённому взгляду, её наряд не оставил его равнодушным.       Гермиона мимоходом посмотрелась в зеркало, улыбнулась симпатичному администратору, который услужливо распахнул перед ней и Боссом дверь, уверенно вошла в зал и… обомлела.       Такое впечатление, что весь Лондон этим вечером был здесь — все столики были заняты мило беседующими и никуда не спешащими горожанами, официанты бесшумно сновали по залу, разнося блюда и собирая посуду, играла приятная музыка, а в самом воздухе словно было разлито ощущение праздника и какого-то особенного шика — ресторан, очевидно, был дорогим и пафосным.       Босс подвёл её к столику, сервированному на двоих, и в мужчине, сидящем за ним и безучастно разглядывавшем интерьер ресторана, она сразу же узнала вокалиста «Ведуний». — Гермиона, позвольте представить вам Мирона Вогтэйла. Мирон, я счастлив познакомить тебя с обворожительной Гермионой Грейнджер, — Босс был явно очень доволен.       Мирон, одетый в зелёный костюм и ярко-красную рубашку, тут же встал и, не скрывая удивления, вежливо поклонился: — Мисс Грейнджер, я очень рад нашему знакомству. Прошу, — он помог Гермионе занять место за столом, всё ещё с интересом разглядывая её. — Я буду сидеть недалеко от вас, — поспешил объяснить продюсер. — Компанию мне составит Роуз, невеста Мирона, и фотограф. Я бы хотел попросить вас обоих вести себя максимально естественно. Не нужно никаких натянутых улыбок и постановочных поз — просто ужин двух людей, которые много слышали друг о друге и вот, наконец, познакомились, решили поужинать вместе и, может быть, даже потанцевать. Я хочу, чтобы вы получали удовольствие от общения и от вечера в целом. — Как ты мне надоел со своими подсказками, — в шутку возмутился Мирон. — Можно подумать, ты лучше нас знаешь, как нам вести себя. Иди уже отсюда.       Гермиона моментально расслабилась и поняла — вечер обещает быть приятным. — Если вы не возражаете, мисс Грейнджер, мы могли бы перейти на более неформальный стиль общения и называть друг друга по имени, — предложил Мирон, провожая глазами Босса и заметив приближающегося к ним официанта. — С удовольствием, Мирон, — сразу согласилась она. — Можно даже перейти на «ты», если, конечно, вы сочтёте это уместным. — Супер, Гермиона! — восхитился Вогтэйл. — Вот это по-нашему. Я терпеть не могу официоз.       Подошедший официант подал им меню, и через пару минут они определились с заказом: Мирон выбрал пасту со шпинатом и салат с моцареллой, помидорами и базиликом, а Гермиона попросила принести ей лосося на гриле с запечёнными овощами. Официант посоветовал им попробовать отменное тосканское розовое вино и, получив их согласие, с поклоном удалился. — Так вот ты какая, Гермиона Грейнджер, — склонив голову набок, протянул Вогтэйл. — Я вообще-то тебя представлял несколько иначе. — И как же это? — вскинула брови Гермиона.       Мирон немного помедлил и ответил: — Скажем так, я не представлял, что ты окажешься такой… простой в общении. И стильной, кстати, — он снова оценивающе посмотрел на неё. — Можно я сразу кое-что проясню? — Конечно, — насторожилась Гермиона. — Что именно?       Но в этот момент официант принёс им сыр, оливки, брускетту и бутылку розэ и, откупорив её, разлил вино по бокалам. — Давай сначала выпьем, — предложил музыкант. — За знакомство! — За знакомство! — поддержала его Гермиона, сделала глоток и закрыла глаза от удовольствия — тосканское розовое оказалось превосходным, официант не преувеличивал. Пикантно-пряная свежесть и утончённый ягодный букет давали изысканное послевкусие. Такое вино Гермиона пробовала впервые. — Так что ты хотел прояснить, Мирон? — Да вот какая штука — Керли Дюк, наш гитарист, сказал, что видел тебя в «Трёх Мётлах» со Снейпом, — неохотно начал он, — и я хотел просто уточнить… ну… вы вместе, что ли?       Гермиона чуть не подавилась сыром. Она судорожно проглотила кусочек, сделала ещё один глоток вина и отрицательно замотала головой: — Мерлин, нет! Это Розмерта подсадила его ко мне, чтобы на меня поменьше обращали внимание. Я была одна в тот вечер, и ко мне пару раз пытался подойти какой-то пьяница… что такое? Что смешного? — Это был Дюк, — хохотал Мирон, — ну гитарист наш, он хотел к тебе подойти поздороваться, но, говорит, не смог.       Гермиона поняла, в чём дело, и тоже засмеялась: — Конечно, не смог. Это ему ещё повезло, что Снейп не стал заморачиваться и всего лишь кинул в него Флиппендо. А мог бы и чем-нибудь посерьёзнее приложить.       Вогтэйл пристально посмотрел на неё и уточнил: — То есть у Снейпа ко мне претензий не будет, я правильно понял?       Гермиона закатила глаза: — Нет, никаких претензий. А ты что, испугался? — Я его терпеть не могу, — помрачнел он. — Ты даже не представляешь, как я боялся его. Он реально ненавидел всех нас. Причём, мы были его первыми студентами, он пришёл в Хогвартс в тот же год, что и я. И сразу такая ненависть ко всем ученикам… Ну мы, конечно, отвечали ему тем же. Из всех наших к нему нормально относился только Билл. Билл Уизли, ты ведь знаешь его? — Билл учился с тобой на одном курсе?! — изумилась Гермиона. — Мы были лучшими друзьями шесть лет, — снова удивил Мирон, явно гордясь. — Только благодаря ему я более-менее тянул учёбу. А на седьмом курсе наши дорожки разошлись. — Почему? Вы поссорились?       Мирон не ответил, потому что к ним снова подошёл официант. Он ловко расставил на столе тарелки с едой, подлил в бокалы вина и удалился. — Мы не ссорились, нет, — задумчиво сказал Вогтэйл, приступая к салату. — Просто постепенно перестали понимать друг друга. Билл весь седьмой курс усиленно готовился к экзаменам, не вылезал из библиотеки и поначалу выносил мне мозг, а потом оставил меня в покое. А я к тому времени уже сколотил группу, мы даже тайно репетировали в Выручай-комнате, и Билл, будучи префектом, покрывал нас. Как староста школы он обладал большими полномочиями и сделал всё, чтобы нас ни разу не поймали. Так что, нет, мы не ссорились. Просто перестали быть друзьями. Слушай, там Босс подаёт мне знаки — видимо, нас сейчас снимают, поэтому давай-ка ещё выпьем.       Они подняли бокалы и улыбнулись друг другу. Гермиона с удовольствием пригубила вина и снова едва не замурлыкала от наслаждения — послевкусие было божественным. — А знаешь, — продолжил Мирон, — из Билла получилась бы самая настоящая рок-звезда. Да-да, не удивляйся, Гермиона. Ему даже не пришлось бы что-то придумывать, изображать из себя, кривляться — у него сумасшедшая харизма. Ты ведь знаешь это маггловское слово? Ну конечно, знаешь. Так вот, ему достаточно было бы просто выйти на сцену и всего лишь посмотреть в зал — всё, он держал бы публику на своей ладони, поверь мне. То, чего я, например, добивался столько лет, Билл сделал бы играючи. У него по-настоящему бунтарское нутро. Он прирождённый рокер. Но… Билл всегда считал это всё несерьёзным, недостойным. — А вы больше не виделись после Хогвартса? — осторожно поинтересовалась Гермиона. — Нет. Но я надеюсь, он когда-нибудь придёт на наш концерт. Мы все ему будем рады. Если не возражаешь, давай сменим тему, — и он тут же стал прежним Мироном. — Скажи, почему ты согласилась на эту авантюру с нашим «романом»? Зачем тебе это?       Гермиона ответила, не задумываясь: — Я не ищу никакой выгоды для себя, Мирон. Напротив, очень хорошо представляю, что начнётся завтра, когда все узнают об этом. — Но тогда зачем? — Захотелось помочь, — просто сказала она. — Босс сказал, что вы хотите погреться в лучах моей славы. Чушь. Какая слава? Я на целых три года пропала из виду, обо мне все давно забыли. Просто согласилась, и всё. — Гриффиндорцы неисправимы, — понимающе усмехнулся он и прислушался к приятной мелодии. — Потанцуем?       Галантно подав ей руку, он помог ей подняться, и они направились в центр зала, где уже кружилось несколько пар. — Я сто лет не танцевала, Мирон, — смущаясь, сказала Гермиона, кладя руки ему на плечи. — Просто доверься мне, — шепнул он, обнимая её за талию. — Босс умирает там от счастья, наблюдая за нами. — А как к этому отнесётся твоя невеста? — Роуз очень ревнива, но Босс ей всё подробно объяснил. Она понимает, для чего нужна эта встреча. Я стараюсь не светить её нигде, потому что фанатки очень жестоки. Любую девушку рядом со мной они будут люто ненавидеть. Так что будь осторожна, Гермиона. Я серьёзно. — Постараюсь, — кивнула она. — Но не все же такие больные. Моя подруга Джинни, кстати, младшая сестра Билла Уизли, просто обожает «Ведуний». И Босс пообещал, что отныне я и мои друзья смогут без билетов проходить на любой ваш концерт. Представляешь, как она обрадовалась?       Вогтэйл не успел ответить, потому что в этот момент к ним подошёл Босс с симпатичной блондинкой, и Гермиона сразу же отстранилась от Мирона. — Позвольте разбить вашу пару, — Босс и в самом деле светился счастьем, чего нельзя было сказать о Роуз. — Что, всё? — удивился певец. — Хорошего понемножку? — Да, я отправил фотографа в редакцию, а статью написал сам, заранее. Так что дело сделано. Мы можем продолжить вечер вчетвером, если хотите. — Мы, пожалуй, пойдём, — подала голос Роуз. — Мисс Грейнджер, я так много о вас слышала. Рада познакомиться. — Я тоже, — протянула ей руку Гермиона. — Что ж, это было круто, — улыбнулся Мирон. — Гермиона, увидимся на концерте. Приходи со своей компанией, может, замутим что-нибудь все вместе. Я люблю импровизировать на шоу. — Непременно, — пообещала она. — До встречи!       Мирон и Роуз тут же ушли, а Босс предложил: — Как насчёт десерта? Здесь подают отличное джелато, рекомендую. — Обожаю мороженое, — согласилась она, подавая ему руку, и они вернулись к столику, за которым Гермиона сидела с Мироном.       Босс быстро сделал заказ и устремил на неё полный восхищения взгляд: — Вы были великолепны, Гермиона. Со стороны всё выглядело очень естественно и непринуждённо. Завтра все ахнут. — Но вы ведь и рассчитывали на подобный эффект? — О да, — протянул Босс. — Играть, так по-крупному. И я с самого начала не сомневался, что эта игра стоит свеч.       Когда с десертом было покончено, Босс расплатился, и они с Гермионой, взяв верхнюю одежду, вышли из ресторана. — Какой прекрасный вечер! — вполголоса сказал он. — Как насчёт прогулки? Вы позволите мне проводить вас?       Дождь только закончился, и воздух был настолько свеж и чист, что Гермиона, несмотря на небольшую усталость, тоже захотела пройтись пешком. Быстро преобразовав шпильки в удобные балетки, она запахнула плащ, и они с Боссом не спеша двинулись по Кенсингтон Парк Роуд.       Дорога заняла около часа, и всё это время они спокойно болтали о самых разных вещах. Босс был в ударе — он то и дело шутил, рассказывал анекдоты, какие-то смешные истории, связанные с «Ведуньями», а Гермиона, не сдерживаясь, хохотала от души.       Уже на пороге её дома, прощаясь, Босс вдруг сжал её ладонь и, глядя прямо в глаза, серьёзно спросил: — Гермиона, если я напрошусь на чашечку кофе, вы не сочтёте это чересчур дерзким?