Почему именно ты?

***

Мой друг пел, как соловей, да ещё и на слух подбирал аккорды Саша и правда прекрасно пел под аккорды своей старенькой гитары, которую он нашел на чердаке их полуразвалившегося домика в деревне, который сам же и строил, потому что пьющий отец не мог это устроить. Влад всегда показывал ему аккорды песен, которые хотел, чтобы его лучший друг сыграл, и Саша, смеясь, говорил, что современные песни Влада про секс и деньги петь не будет, музыка должна брать за душу. А потом, наплевав на все мелодичным своим певучим голосом распевал самые что ни на есть похабные песни у себя во дворе, на которые поглазеть, послушать и посмеяться приходила как детвора, так и подростки, немного гоповатые, так и взрослые люди. Влад смеялся, снимал это на камеру, говорил, что оставит у себя для семейного архива, и Саша верил ему, к вечеру напевая лишь задушевные песни, от которых бабульки плакали, утирая своими расшитыми платками слезы, падающие с глаз. Саша пел как соловей и чего не хотел попробовать написать что-то сам, Влад не понимал, но и утащить лучшего друга в Москву у него не получалось, так что они давно закрыли этот вопрос. Одновременно носил сандали, носки и длинные шорты Влад еще долго смеялся над тем, как порой глупо выглядел Саша в доставшихся ему от всей родни и знакомых вещах, а потом было уже не так смешно, когда они дрались, пусть и в шутку, Сашка все равно бил больно, желая отомстить, но до сломанных костей или фингалов под глазом никогда не доходило. Абрикосов говорил, что в его деревне наплевать как ты ходишь, все равно тут красоваться не перед кем, а так хоть по сто раз на дню переодеваться не нужно, в его старой, местами порванной или не по размеру одежде можно и в огороде копаться, помогая старенькой матушке, и чинить крышу, чтобы та наконец перестала протекать, и бегать в магазин к тете Любе, и бегать на речку, да так в майке да легких черных шортах и плавать. Влад никогда не возражал и закатывал глаза на то, что Саша причитал, что он для их деревни одевается как мажор. Если голоден был, за минуту съедал целиком нарезной батон Есть у них в семье почти всегда было нечего, чаще всего продукты им привозил Влад, хоть шатен очень долго отнекивался и пытался хотя бы денег всучить за это. Влад дал ему пару подзатыльников и сказал, что для них — это способ протянуть эту неделю, а для Влада — мелочь, которую он даже не заметит как потратит на какую-нибудь дурь. Сашка часто не доедал, оставляя все своим младшим, а сам убегал то на работу, то в доме или огороде проводя время, то еще где-нибудь да шарахался, пытаясь заработать на все нужды их семьи и самому не загнуться. Он всегда, сколько Влад его помнил, был безбожно худым, так что когда они дрались, было удивительно, откуда у друга столько сил. Иногда Саша не контролировал, сколько ел, и правда мог умять и первое, и второе, и третье, и еще добавку попросить, но это было так редко, что таких случаев по пальцам пересчитать. Он купил синтезатор, только чтобы себе сочинить рингтон Это не было шуткой, Влад однажды был достаточно пьян, чтобы притащить Сашке синтезатор и практически заставить его написать какой-то бред на этих клавишах, который у них обоих потом стоял на рингтоне. Саша долго над ним смеялся и называл подзаборной пьянью и не пускал за руль, наседая на него постоянно и подкалывая, пока Влад не был в состоянии ругаться с ним как раньше и не послал, обняв на прощание, забрав синтезатор и уехав обратно. Мой друг говорил по-французски, по крайней мере, pardon и merci Саша всегда забавно коверкал слова, когда Влад пытался научить его английскому или французскому, мальчик смеялся над ним, пока чинил старенькую машину своего отца, которую сам Влад считал развалюхой полной, и перемазанный весь в каком-то масле, издевался над тем, что ему-то на кой их заморские словечки? Все равно он не уедет отсюда никогда, читать да писать умел, и дай бог здоровья. Ему нужно деньги зарабатывать, а не на языках иностранных болтать. Влад мученически стонал и махал на друга рукой, пока повторял свое домашнее задание по французскому под коверкание каждого его слова Сашей. Он ездил на велосипеде под саундтрек из фильма Такси Саше, в отличие от Влада, никогда не было стыдно рассекать на велосипеде с его колонкой под какие-то отвратительные песни. Пусть голос у Саши и прекрасный, но вот музыкальный вкус отвратительный, Влад мог ему вдогонку орать лишь то, что он бездарно использует колонку, которую Влад ему одолжил, Саша в ответ, когда подъезжал к нему, говорил, что это у Влада херовый вкус, а фильм Такси — самый лучший. Влад морщился и забрасывал колонку на заднее сиденье своего бмв до конца их встречи под нытье Саши о том, что он скучный. Воровал кукурузу на ферме и от погони скрывался в полях На самом деле, когда Саша сказал, что их ждет ночное приключение, Влад никак не мог ожидать, что друг притащит его на чужое кукурузное поле тырить эту самую кукурузу. Кукурузное поле не было тихим, тут стрекотали кузнечики, летали комары, где-то скрипела незапертая калитка, свет в далеком домике был включен, а из трубы шел дым, и они легко могли попасться, если будут шуметь. Под Сашино лаконичное «ты чего, ссыкушь?» Влад смело шуршал кукурузой, упрямо собирая чужие початки, пока его сердце бешено стучало. Перспектива быть пойманным ему не нравилась, а вот Саша очень просто набивал свою рубашку, которую он подвернул, словно сумку, и чувствовал себя вполне комфортно. — Ах вы, сученки мелкие! — это было последние, что Влад помнил, потому что Саша, смеясь, схватил его за руку, и они, еле как держа похищенные початки, убежали с этого поля, кажется, разбудив половину улицы, пока за ними гнался какой-то мужик с вилами. Влад не имел ни малейшего понятия, как им удалось скрыться от того разгневанного мужчины, потеряв лишь две кукурузы, но они довольно скоро оказались дома у Саши, который смеялся над Владом за то, что он верещал как девка и ныл о том, что их посадят. Но, нужно признать, есть украденную кукурузу, которую шатен еще и пожарил на костре, и которая досталась им с боем и стучащим сердцем на удивление было приятно. Я всегда хохотал до слёз, когда он рассказывал байки в ролях Оказывается, у Сашки в деревне тоже было весело, он всегда мог пересказать какую-нибудь унылую драку в магазине между пьяным бомжом дядей Петей и стойкой, толстой бабой Зиной из третьего дома так весело и интересно, что Влад до утра заливался смехом. Саша забавно пародировал голоса и всегда так активно жестикулировал, что ему и пиво не нужно было, чтобы развязать язык. Влад любил его за это, в городе у него почти ничего такого веселого не происходило, отец и мама старались, чтобы Влад рос серьезным молодым человеком вообще без радостей и тягостей в жизни, так что Сашины истории для него были отдушиной. «Мой лучший друг» — для меня не просто звук. Помоги понять, быть или не быть. Если суета вокруг и всё валится из рук, выходи гулять, вынеси попить. Я жду на качелях, тебя на качелях. Пока Влад еще гостил у бабушки и дедушки в деревне в детстве он много чего боялся и часто плакал, выходя на улицу, прижимая к себе свою плюшевую игрушку и одиноко качаясь на качелях. Саша, словно был его героем, что прибегал спустя максимум полчаса с лимонадом и сухариками, садясь на соседние качели и просто начиная болтать о том, как прошел его день, пока Влад не успокаивался. В детстве он был плаксивым ребенком лишь потому, что не понимал, почему его родители не могут забрать его к себе в Москву и почему им необходимо «заработать достаточно, чтобы забрать его» и почему это длиться около пять лет. Влад никогда, даже после того как переехал жить в город не смел забывать о том, кто скрасил его некогда одинокое детство в этом скучном месте под названием деревня. Он не забывал, кто познакомил его со всей деревней, кто учил его нырять и плавать ранним летом в озере, а потом валяться с температурой. Не забыл, кто научил его кататься на велосипеде, кто показал, как воровать соседские яблоки или как быстро бегать от собак или гусей, заливаясь при этом смехом и приходя домой все в грязи. Влад не забыл его и не забудет никогда. Мой друг обожал футбол, разбирался в чемпионатах и клубах Несмотря на то, что Саша не очень любил смотреть телевизор, потому что у него была куча работы, в футболе он на удивление разбирался и всегда поддерживал диалог с Владом, когда они говорили о футболе. На вопрос, откуда Саша знает все, что касается футбола, тот всегда отвечал, что пьяный отец не дает переключать вечером каналы, так что футбол — единственное, что доступно им с матушкой для просмотра, пока они не забудутся во сне. Влад обещал купить Саше планшет или телефон, чтобы у того было хоть что-то свое, а тот смеялся над ним и говорил, что ему это не нужно. По ночам охранял меховой магазин и спал на норковых шубах Очень редко у Саши была работа охранником в ближайшем городе, но его очень быстро уволили оттуда, он только месяц успел отработать. Он так уставал за целый день, что на ночной своей работе просто спал, иногда просто на складе этих самых шуб. Он проработал там месяц, устал и выглядел отвратительно, но работодателям такое отношение не нравилось. Ничего не украли и не вынесли, все было хорошо, но такое халатное отношение к работе они пресекли, так что, сжалившись все же над подростком, заплатили ему за месяц работы, но уволили, сказав, больше не приходить. Ненавидел тупые ножи и все до единого наточил Матушка Саши — очень хороша женщина, пусть и достаточно пожилая, теперь прикованная к постели из-за болезни, слабо видела. Она видела не так плохо, но достаточно размыто, чтобы не понимать, почему нож не режет хлеб, когда она так старательно давит на него. Отец не мог наточить ножи — он всегда просто валялся перед телевизором или пил, слоняясь по деревне, так что ему было не до этого. Саша всегда точил ножи, пусть и боялся, что отец в пьяном угаре может кого-нибудь из них зарезать, но, ежели это было желание матушки — для Саши это было законом. Ах да, открывать зажигалкой пиво именно он меня научил В их магазине продавали пиво лишь в стеклянных бутылках, а штопор в ту ночь они не могли найти, да и в принципе заходить домой к Саше не хотели — там пьяный отец, больная мать, и его младшие, которых, если разбудишь, то хрен потом уложишь. У них в распоряжении была лишь зажигалка Влада, так что Саша, обрадовавшись хоть такой находке, очень легко открыл свое пиво этой зажигалкой и отдал ее Владу, видимо, чтобы тот сделал тоже самое. Но вот старший был без понятия, что с ней делать, Саша сделал это так быстро, что Влад даже понять ничего не успел, так что Саше пришлось, с вздохом мученика и фразой «какие вы городские — беспомощные» научить лучшего друга открыть пиво зажигалкой. Довольно интересное умение, Влад изредка пользовался им на вписках или в клубах. Мой друг поддержал бы любой диалог, — мы могли проболтать до утра Саша всегда умел забалтывать и поддерживать любой диалог, Влад даже не знал, откуда у него это умение, но вскоре начал догадываться — одиночество, в котором Саша, хоть и умел существовать, делал это крайне плохо. Ему постоянно надо было с кем-то говорить, у него язык явно не был в заднице, он мог спокойно выражаться на любую тему, даже если не разбирался в ней — плевать, никто не уйдет без совета. Это всегда смешило Влада и именно поэтому он мог говорить со своим лучшим другом на любую тему, Влад не боялся осуждения от Саши. Даже если тот и будет не согласен, Влад лишь фыркнет и скажет, что Саша — идиот, и начнется у них старая-добрая перепалка, из которой оба выйдут лишь тумаками и криком пьяного отца Саши, чтобы свалили и перестали орать. Я помню, как он улыбался, и, кажется, видел его вчера Сашин смех и улыбка всегда были самым лучшим лекарством и зрелищем, тот улыбался по любому поводу — увидит гусеницу или бабочку и уже гоняется за бедным существом по всему огороду. Влад смеялся над ним и говорил, чтобы продолжал копать картошку, а то он денег не получит и они не пойдут на речку с ребятами. Саша улыбался всегда, плевать, какая ситуация, он был тем самым другом, у которого не заканчивались идеи и от которого в безвыходной ситуации страшно услышать «нам пизда» или «выхода нет». Сашин смех заражал, с ним всегда было весело, он был душой компании, самым родным и забавным человеком, которого только знал Влад, и кажется, он любил его больше чем брата и друга, Саша уже был чем-то таким родным, что при одном взгляде на него хотелось смеяться и обнимать его до конца своей жизни. Хотя, уже несколько лет от него нет открыток на Новый год Саша больше не писал открыток, не присылал редких писем или сообщений, больше Влад никогда не услышит его смех или глупых историй, больше он не увидит его ярких карих глаз и они не будут красть кукурузу у того мужика с вилами. Влад отвернулся, сдерживая истошный крик, но оседая на колени возле гроба, где лежал такой родной для него человек в этом пустом, холодном доме. Кажется, он все же кричит и плачет, потому что он слышит шепот бабок, которые говорят лишь «бедные дети», «Господи, помилуй, как жаль то пацаненка», «да покарает Господь его отца», Влад плачет, чувствуя как разрастается дыра в его груди. Влад не успел даже попрощаться с лучшим другом, все откладывал встречу с ним как последний идиот, а когда приехал, то уже было поздно, он приехал как раз к похоронам. От бабушек он узнал, что последний год, что не приезжал Влад был для Сашки самым сложным — у него умерла мама буквально через месяц, как уехал Влад, мальчишка тогда был сам не свой, всей деревней ему помогали, но тот ничего не хотел. Пустой ходил, словно сам погиб с матерью, брата и сестру-то его забрали, те теперь по разным семьям жили, но часто навещали старшего брата. Сашка как опущенный в воду последние полгода ходил, бледный и худой стал как смерть, все звал кого-то и молил забрать с собой. И вот, видимо, забрала его матушка с собой, сжалилась над стенаниями ребенка своего, пусть и ушел он с криками и болью. Пьяный отец зарезал его все же этими наточенными ножами, не выдержав плача и пьянства сына, Саша пил тогда в Радоницу и поминал матушку добрым словом. Вся деревня слышала истошный крик мальчика, все прибежали в дом и начали ломиться, потому что было жалко им дите, только вот поздно было, Саша тогда уже не дышал. Его отец убил его двумя точными ударами в живот и мальчик уже лежал весь в крови на полу с остекленевшим взглядом. «Мой лучший друг» — для меня не просто звук. Помоги понять, быть или не быть, если суета вокруг и всё валится из рук. Выходи гулять, вынеси попить. Владу было больно видеть как его друга закапывают в могилу, кажется он громче всех плакал и бил руками по земле от бессилия, наворачивая круги вокруг могилы друга, словно сам был неуспокоившейся душой с разрывающимся от боли сердцем. Многие бабушки жалели его, приговаривая, что Сашка отмучался, что на одного ангела в Раю стало больше, но Влад не хотел их слушать. Ему было больно и горько, он злился на себя, что не приезжал, он винил, что не забрал Сашку еще давно, что позволил ему жить в этом убогом подобии поселка, ему было безумно стыдно и он был безбожно виноват перед ним, и все, о чем молил Влад — это о прощении. Я жду на качелях, тебя на качелях. Я жду на качелях, тебя на качелях. Я жду на качелях, тебя на качелях. Я жду на качелях тебя После основных поминок Влад в одиночестве заливал в себя водку прямо из бутылки. Ему было плевать, как он выглядит, на душе было паршиво, его друга, лучшего друга больше нет. Прохладный ночной ветер развевал его короткие темные волосы, пока Влад рассказывал пустоте о том, как ему жаль, плачась в невидимое плечо друга, как он делал это обычно, когда был ребенком. Старые качели на участке его покойных бабушки и дедушки безбожно скрипели, а у вторых оторвалась цепь, словно жизнь Саши. Водка неприятно обжигала глотку, но Владу было плевать, он открыл ее зажигалкой, он сидел на их месте — на их качелях, и планировал пойти искупаться на озеро. Плевать, что сейчас осень и он может пьяный в этом озере утонуть, плевать, что он может минимум простудиться от таких прогулок, ему было больно и ему хотелось разреветься на плече у друга от сжигающей его тоски. Последний глоток водки и пустая бутылка летит в траву, а сам Влад встает на негнущихся ногах, едва удерживаясь от падения, чтобы начать ковылять, едва не падая и не снося ничего на своем пути, в сторону озера. И он просто не может видеть безмолвного призрака своего друга, что остался стоять позади него, возле этих качелей, сочувственно смотря в сторону Влада и грустно вздыхая. Саша не хотел, чтобы Влад закончил свою жизнь, перепив и утонув в озере, но он не мог это предотвратить. Возможно, им удастся еще раз увидеться на этих самых качелях.