***
Руслан ненавидел физкультуру всеми фибрами своей души. Самый бесполезный урок, на котором он только и делал, что со скуки сбегал со стадиона на задний двор и скрывался там от назойливого физрука. А если сбежать все же не получалось, то он ходил кругами, наблюдая за остальными ребятами, сдающим разные нормативы или же играющими в какие-то спортивные игры. Руслан спорт не любил, потому что сильные нагрузки ему были противопоказаны, а от всех простых упражнений он банально отлынивал, искусно изображая тики и убегая в медпункт по поводу и без. Так и сейчас, сидя в тени деревьев на порванных покрышках, Руслан следил за мельтешащими одноклассниками, всеми силами пытаясь игнорировать того, о ком за последнюю неделю он думал чаще, чем нужно. Юлик с довольной улыбкой носился по полю, кажется, совершенно не уставая. И как бы сильно Руслан не хотел, он раз за разом цеплялся взглядом за фигуру Юлика, а через пару секунд стыдливо отворачивался, ругая себя за такую глупость. Но спустя минуту все повторялось вновь. Чертов замкнутый круг. Руслан не мог объяснить, что с ним происходит. Все чувства, подавляемые дома, в школе вспыхнули с новой силой. Он пытался списать все на подростковый период, на банальный интерес к другу из детства, на внезапно возникшее чувство стыда за все свои действия. Но любые оправдания сыпались прахом, когда Руслан вновь и вновь матерился про себя, отрицая любую заинтересованность в Юлике. «Это все просто эмоции. Ну и что, что он пытался извиниться? Зачем все это, спустя столько лет?» — пытался вразумить себя Руслан, но тщетно. Глупые мысли никуда уходить не собирались. Он тяжело вздохнул и одним движением дернул галстук, освобождая шею из плотных оков. Школьную форму он тоже не любил. Руслан вообще мало, что любил в жизни. Крепко увязнув в своих мыслях и продолжая вертеть в руках галстук, Руслан и не заметил, как к нему подошел сам физрук. — Тушенцов, раз уж ты сегодня у нас особенный, то сходи ко мне в кабинет за волейбольными мячами, — с усмешкой произнес мужчина. — А мне нельзя, я же инвалид, — пошутил Руслан, но в ответ получил лишь молчание и связку ключей. Делать было нечего. Физрук всегда умело игнорировал колкости Руслана, пропускал мимо ушей все глупые фразочки и никогда не обижался на грубости со стороны подростков. Он хоть и часто надоедал на уроках, но был одним из тех учителей, которого уважали. Этот мужчина как никто другой понимал школьников. От этого было приятно. Руслан медленно зашел в прохладное здание. Чувствовал он себя все еще неважно, но оставаться дома еще дольше он просто не мог. За эту неделю они с отчимом ни разу не подрались, что не могло не радовать, но испытывать судьбу и дальше не хотелось. Руслан при мысли об отчиме дернулся, тут же касаясь ладонью синяка под ребрами. По коже пробежали неприятные мурашки. Найти мячи не составило труда. Выбрав самые приличные, Руслан вышел из кабинета и, не глядя, поплелся обратно. Он так бы спокойно и дошел до стадиона, если бы из-за угла не вылетел Юлик, со всей силы врезаясь в ничего не ожидающего Руслана. — Блять, — прошипел он, роняя один из мячей и жмурясь от неприятной боли в плече. — Прости, прости, — кинул Юлик и испуганно отшатнулся назад. Боль была не сильной, но весьма неприятной, особенно потому, что и там синяк до сих пор не сошел. Руслан нервно дернул плечом, будто желая отогнать неприятные ощущения, после чего наклонился и подхватил упавший мяч. Юлик стоял неподвижно. В любой другой день Руслан, не раздумывая, толкнул бы в ответ, да еще и покрыл благим матом, но сейчас что-то было иначе. Перед глазами вновь вспыхнул их разговор у реки. Что-то внутри надломилось, обнажилось, защемило так, что зубы заскрипели. — Смотреть надо, куда идешь, — буркнул Руслан, не поднимая глаз, и обошел опешившего Юлика. На душе стало мгновенно легче.***
Руслан абсолютно не заметил, как пролетела последняя учебная неделя. Он смутно помнит, как учителя отчитывали его за прогулы, как требовали с него итоговые задания, которых у него не было, как ему грозились директором. Но все это было так не важно. Вся кожа зудела от желания вырваться из этого ненавистного здания и убежать подальше от этой духоты. Жара сводила с ума. Солнце желало расплавить всю планету, нагревая воздух почти до сорока градусов. Рубашка неприятно липла к телу, а в голове была сплошная каша, когда Руслан ловил на себе украдкой взгляды Юлика. Возможно, Онешко поворачивался случайно или на другого человека вообще, но странное ощущение все еще висело плотной аурой. Руслан старался игнорировать это, избегая Юлика все сильнее. Это был предпоследний учебный день и последний урок в этом году. Еще один день и больше никакого Юлика. Еще один день… — Руслан, останься на минутку, — обратилась учительница литературы после урока, на что Руслан лишь кротко кивнул, складывая вещи в портфель. Пожалуй, литература была единственным предметом, который Тушенцов всем сердцем любил. Ему нравилось читать книги, которые заставляли выпадать из реальности. Нравилось рассуждать о том, что его тревожило во время прочтения. Нравилось писать сочинения. Инесса Николаевна была той самой учительницей, которая верила в Руслана сильнее, чем родная мать. Она часто разговаривала с ним о любимых произведениях, ценила его мнение. Она оказывалась рядом тогда, когда так не хватало поддержки взрослых. Руслан не знал, чем заслужил к себе такое отношение, но, пожалуй, лишь в этом кабинете он чувствовал себя нужным. Ей было на вид лет сорок, но по общению с ней было комфортнее, чем с любыми сверстниками. — Простите меня за прогулы, были проблемы, — тихо произнес парень, когда последний ученик захлопнул дверь класса. — Сейчас все в порядке? — задала вопрос Инесса Николаевна, вглядываясь в виноватые глаза парня. Руслан лишь кивнул, отводя взгляд в сторону. Ему было совестно от того, что чужие люди так интересуются им. Обычно, учителям было плевать на раздолбаев, вроде него. Но здесь все было иначе. В груди все сжималось от недостатка банального понимания со стороны других людей. Руслан слишком сильно ценил эту женщину, которая заставляла улыбаться лишь своим взглядом. Он боялся, что однажды ее разочарует. — Я не о прогулах хотела с тобой поговорить, — тихо произнесла она, вставая со своего места и подходя ближе. — Ты еще не думал о своей будущей профессии? — Если честно, не особо. Мне бы сдать ЕГЭ и уехать подальше. Куда попаду — там и буду учиться, — сознался Руслан. — Никогда не хотел связать свою жизнь с литературой? — напрямую задала вопрос Инесса Николаевна, на что получила удивленный взгляд. — С литературой? — потерянно переспросил Руслан и, получив положительный кивок, задумался. — Я ведь не обладаю никакими талантами. Что мне делать в подобной сфере? Учитель из меня никакой, писать я не пробовал, а на одной любви к книгам далеко не уедешь, — вслух рассуждал парень. — Мне кажется, что ты себя недооцениваешь, — с легкой улыбкой прервала женщина парня. — Сочинение, которое ты сдал неделю назад, меня удивило. Ты очень ярко, емко и интересно излагаешь свои мысли. Когда я читала, я верила в каждое слово, будто бы считаю точно так же. Уверенна, что твои статьи бы с радостью и удовольствием читали другие люди. Сводки в газетах, заметки, критические статьи — это то, в чем ты станешь хорош при должном обучении. У тебя еще целое лето впереди и учебный год. Подумай об этом, — закончила Инесса Николаевна, заставляя Руслана так и остаться в оцепенении. Он никогда и не думал о том, что можно связать свою жизнь с тем, что ему действительно интересно. Под ложечкой заныло от чувств, копошащихся внутри. Руслан надеялся, что не даст слезам вырваться наружу. Он лишь сдавленно улыбнулся, с любовью смотря в зеленые глаза учителя. — Спасибо Вам за поддержку. Я обязательно подумаю об этом. До свидания, — дрожащим от накатывающего счастья голосом произнес Руслан и двинулся в сторону двери. — Дай знать, когда решишь, — улыбнулась учительница вслед. Руслан в ответ вновь кивнул и скрылся за дверью, переполняемый эмоциями. Впервые за долгое время он ощутил себя окрыленным. Ему казалось, что он сможет сейчас полететь, если сильно этого захочет. Мысли сменяли одна другую. В голове набатом стучала фраза: «Я справлюсь со всем, у меня получится». Удивительно, как простой разговор и поддержка способны подарить человеку второе дыхание. Руслан быстрым шагом направлялся за здание школы. Там сейчас его должен был ждать Даня, где они бы вместе покурили, поговорили, а после разошлись бы по домам. Но по мере приближения к их местечку, Руслан услышал чьи-то ругань и громкий смех. Он ускорился. Сердце бешено застучало в висках, когда в одном из голосов он узнал Юлика. Почти бегом преодолев оставшееся расстояние, Тушенцов вылетел на своеобразную полянку и ужаснулся. На земле, закрыв лицо руками, лежал Юлик, а вокруг него толпились все «друзья» Руслана, посмеиваясь и пытаясь поджечь один из его рисунков. — О, Рус, здорова, — крикнул один из парней, махнув рукой с зажатой меж пальцами сигаретой. — Присоединишься? Руслан уже собирался сказать что-то в ответ, как взгляд встретился с глазами Юлика. Он, лежа на земле, смотрел с вызовом, вспарывая душу наизнанку. Он будто ждал, что Руслан сейчас так же, как остальные, подойдет, поглумится над ним и оставит его здесь в одиночестве. Подобный сценарий повторялся из раза в раз, поэтому ждать чего-то другого было глупо. Но Руслан будто оцепенел. Он смотрел в карие глаза Юлика и вспоминал все то, что было между ними: как в детстве они целовали друг друга украдкой в щеки, тем самым пытаясь доказать искренность их дружбы; как сбегали в тайне от родителей к реке, а потом лежали бок о бок и тихо разговаривали обо всем подряд; как однажды Руслан пообещал Юлику, что будет его защищать всегда, а после предал и стал издеваться. Руслан почувствовал табун мурашек по телу от мысли, как в последнюю их встречу Онешко пытался извиниться. Не Руслан, который столько лет только и делал, что причинял боль, а простой Юлик, которому не за что извиняться в принципе. Все мысли, которые Руслан так отчаянно гнал от себя последние недели вырвались наружу. Он словно заново научился дышать. Он вдруг понял, что в нем видят хоть какую-то частицу хорошего в насквозь прогнившей душе. Словно по щелчку пальцев пришло осознание, что все должно остаться позади. Больше он не хочет иметь ничего общего с этими стоящими в кругу хулиганами, он больше не хочет причинять боль другим людям. То, что ему сломали судьбу; то, что его заставляют страдать почти каждый день; то, что он не может радоваться жизни, как другие — не дает ему права творить подобные вещи. Под непонимающие взгляды остальных Руслан подошел к лежащему на земле Юлику и просто протянул ему руку. Вот так легко рассыпался в прах весь годами наработанный авторитет. В одно лишь касание, когда Юлик, в нерешительности, взялся за протянутую ладонь и поднялся на ноги, все еще ожидая подставы. Но ее не произошло. Руслан перевел взгляд на Даню и, словно не обращая внимания на окружающих его людей, спросил: — Дань, есть сигарета? — Конечно, братан, — с прищуром ответил Кашин и вытянул из кармана едва открытую пачку, протягивая ее другу. — Рус, че с тобой за херня творится? — произнес один из компании. Хованский всегда раздражал Руслана тем, что, будучи мерзким, хилым пиздюком, он умудрялся издеваться над теми, кто младше и слабее него. Он пытался утвердиться за их счет. Наверное, как и каждый из их компании. Все они отказывались принимать тот факт, что они, по-своему, просто бесполезные отбросы общества со своими проблемами. Никакие они не «сторожилы школы». Так просто — подростки с раздутым самомнением. — Сгиньте нахуй, окей? — чересчур грубо бросил Руслан, прикуривая сигарету и наслаждаясь горьким дымом. — Слышь, ты хочешь проблем? — Я хочу, чтобы вы исчезли отсюда и больше не приближались к нам, — прорычал Руслан, загоняя в тупик своих бывших друзей. Все это время Даня лишь с ухмылкой на лице наблюдал за всем происходящим, а Юлик, ничего не понимая, стоял в самой середине и старался провалиться сквозь землю. — Пидор, — зло бросил Хованский и, кивнув еще двум парням, ушел с ними. Руслан вновь глубоко затянулся, прикрывая глаза в наслаждении. С плеч словно упал огромный камень. На душе все еще было приятно после разговора с Инессой Николаевной. Она и Юлик слишком резко помогли осознать, что он может быть совсем другим. Все ведь зависит только от него. — Эм… — неловко протянул Юлик, желая привлечь к себе внимание и получить хоть какие-то объяснения. — Иди, Юлик, пока я не передумал, — все также с закрытыми глазами произнес Руслан, надеясь на то, что Даня не отвернется от него после подобного. Юлик шумно выдохнул, удивляясь тому, что его только что назвали по имени. Бросив осторожный взгляд на Даню и не увидев в ответ никакой агрессии, парень неловко улыбнулся и, подняв с земли брошенный рюкзак, скрылся за деревьями. Он надеялся, что сможет уйти со школы, не встретив компанию обиженных, так нагло прогнанных с «поля боя». — Ну и что это все значит? — нарушил тишину Даня, глядя вслед убегающему Юлику. — Честно? Без понятия. — Хочешь, типа, измениться? — Вроде того. Можешь уйти с ними, если хочешь, — бросил Руслан, все же в глубине души надеясь, что Кашин выберет его, а не тех уродов. — Да куда я тебя, придурка, оставлю? Они же теперь до тебя будут доебываться. И Онешко твоего ненаглядного будут избивать в другом месте. — Ну пусть рискнут — руки переломаю. И он не мой ненаглядный, — улыбнулся Руслан, наконец чувствуя, что поступает правильно.