Don't look back you're not going that way

Часть 1. Кларк       Как бы ей не хотелось признавать это, в Аркадии она начинала чувствовать себя как дома. Домом больше, чем когда-либо был Париж. Иногда она знала, что это все ненастоящее. Эти люди все еще не знали ее, они не знали ее настоящую. Но им, похоже, понравилась девушка, которой она притворялась. Она заняла свое место их целительницы рядом с матерью. Она лечила порезы и ссадины, раны и все прочие результаты своих тренировок. Сама она начала тренироваться с другими. Поначалу это было тяжело, несколько воительниц все еще чувствовали себя немного утомленными из-за того, что она посторонняя и все такое. Они помогали ей тренироваться и, прежде чем она это осознала, тоже считали ее воительницей. Когда она не проводила время с Бьорном или лечением, она была со своими новыми друзьями. Она узнала их получше. Она стала ближе к Октавии, к Джасперу, Монти и Линкольну. Они приняли ее и заставили ее почувствовать себя одной из них, хотя в глубине души она знала, что это не так. Иногда по вечерам во время тренировок она понимала, насколько они опасны. Люди, про которых сказал ей Беллами, что, когда придет время, она будет в их власти. И хотя эта мысль наполняла ее ужасом, часть ее тайно желала этого. Когда она не думала о собственной смерти, она думала о смерти тех, кто ее окружал, и о смерти своего отца. За ними придет король, и она была в этом уверена. И он придет не только за Беллами и его последователями, но и за ней и ее матерью. Рейвен и Финном. Предатели Парижа а, следовательно, и враги короля. Единственная мысль, которая вселяла в нее хоть какую-то надежду, - это то, что Провидец сказал ей несколько месяцев назад. Он сказал, что она снова увидит своего отца. Но если это было правдой, то были бы другие вещи, которые он ей сказал. Ты не сможешь иметь своих детей. Будь верна своим намерениям, потому что, если они будут приняты без твоего ведома или свободной воли ... ты состаришься в одиночестве и будешь полна сожалений. Как бы она ни любила своего отца, она не хотела думать о том, что ждет ее в будущем, если Провидец окажется прав. Она уже была полна сожаления. Но ей не хотелось оставаться одной. И она знала, что что бы она ни говорила или ни делала, от Беллами ей никогда не уйти. Он собирался остаться и драться, если до этого дойдет. Даже если это означало его смерть. Она знала, что никогда не убедит его в обратном, поэтому перестала пытаться.Несмотря на беспокойство, депрессию и страдания, которые жили в ее разуме и душе, все эти дни она чувствовала себя счастливой. У нее были друзья. У нее был Бьорн. Конечно пострадали ее отношения с матерью. В большинстве случаев Кларк старалась изо всех сил игнорировать мать. Ее отец мог еще быть жив, дышать и подвергаться пыткам в Париже. А ее мать была здесь, проводя время с Маркусом Кейном. И точно так же, как Кларк, она притворялась. Притворялась кем-то, кем она не была. Финну и Рейвен было легче. Они подходят этому месту. У них были друзья. У них не было связей с Парижем. Но для Кларк и Эбби все было иначе. И как бы сильно она этого не хотела, часть Кларк могла понять, почему ее мать вела себя именно так. Сама Кларк тоже была такой. Она воздержалась от того, чтобы сказать Беллами правду, только из страха потерять связь, которая установилась между ними.Но она все равно его потеряла. Кларк была уверена, что ее мать тоже потеряет его. И она смирилась, чтобы позволить своей матери ощутить счастье, которое она сама чувствовала, даже если оно было ненастоящим, потому что она знала, что со временем это закончится. Бьорн был светом в ее жизни. Он сделал ее счастливой. Он заставил ее почувствовать себя хорошей, даже если она знала, что это не так.       Дела с Беллами были ... сложными. Иногда ей казалось, что она ненавидит его почти так же, как он ненавидел ее. А в другие дни она совсем его не ненавидела. Она лежала без сна по ночам, думая об их коротком времени, проведенном вместе. Думая о том, какой счастливой он сделал ее, и задаваясь вопросом, сможет ли кто-нибудь заставить ее почувствовать это снова. Иногда она втайне думала о том, что могло бы быть. Что могло бы случиться, если бы она сказала ему раньше. Или, если он когда-нибудь простит ее, и они смогут пройти мимо этого. Прошлое то, кем они были сейчас, чего она даже не знала, как описать. Они не были друзьями, любовниками или врагами. Но он позволил ей остаться. Иногда по ночам они не спали, играли в игры или разговаривали с Бьорном, и она чувствовала себя счастливой, кем бы они ни были друг другу. В те ночи ей приходилось напоминать себе, что он все еще ненавидит ее, даже если ей казалось, что он этого не делает. И в тех немногих редких случаях, когда она позволяла себе потеряться в мыслях обо всем, что могло бы случиться между ними, если бы они не были теми, кем они были, все, что она чувствовала, было страданием. Она знала, что это глупо. Но она не могла удержаться от грусти из-за всего, что она потеряла. «Потерянная» - не то слово. Чтобы что-то потерять, нужно было сначала это приобрести. «Но мы родственные души», - подумала она, глядя в потолок, пока Бьорн спал рядом с ней. Это не должно быть нашей судьбой. Она наконец поняла, что имела в виду Октавия, когда рассказывала ей о том, что быть родственными душами не означает, что у них будет счастливый конец. В те дни, когда он вел себя как Беллами, которого она узнала за те несколько коротких недель на королевской земле, она думала о том, что он сделает, если она его поцелует или скажет, что все еще любит его. Но как бы она ни желала другого результата, ее мысли всегда возвращались к одному и тому же; он, не верил ни единому ее слову и игнорирова ее любовь, как он это делал с тех пор, как они вернулись. Так она продолжала, проводя дни, притворяясь. Делала вид, будто ее дружба реальна. Делать вид, что любви, которая все еще жила где-то глубоко в ее сердце, не было.       Однажды ночью она пришла домой позже обычного. Мерфи каким-то образом удалось оторвать три ногтя во время тренировки, и она провела час, пытаясь придумать, как ему помочь. В конце концов она сломалась и пошла к матери. Просьба о помощи оставила неприятный привкус во рту Кларк. Вернувшись домой, она заметила Беллами, сидящего за столом в одиночестве. -Где Бьорн?- спросила она. -Он отправился в разведку с Октавией и Линкольном, - сказал Беллами. - Он не вернется до завтра. Я сказал ему, что он может уйти. Надеюсь, ты не против. -О, - сказала она. - Да, гм- все в порядке. Но это было не нормально. Она не была разлучена с ним с тех пор, как они вернулись. Она приняла ванну, надеясь, что тревога разлуки пройдет. «Он вернется завтра», - напомнила она себе. Кроме того, они с Беллами не были одни уже очень и очень давно. Это беспокоило ее по нескольким причинам. Вымыв посуду, она готовилась ко сну, но все равно решила поесть с ним. Они оба молчали во время еды. -Итак, - начала она. Тишина была оглушительной. И от этого ей только больше не хватало Бьорна. - Как дела? С лодками и прочим? -Хорошо, - сказал он, не удосужившись поднять глаза. -Когда ты посетишь остальных? Чтобы проверить, как они продвигаются? - спросила она, надеясь, что получит более длинный ответ. -Я не знаю. Что? Так хочется сообщить королю? - спросил он. Иногда он все еще говорил такие вещи, напоминая ей о ее предательстве. И все равно было больно, как всегда. Но она решила, что он знал, что это так, и поэтому время от времени вспоминал об этом. -Это неправда, - сказала она, пытаясь сдержать гнев. -Ты знаешь, что я не… -Я ни хрена не знаю. Может, ты снова солгала. Притворяешься, будто на нашей стороне? -Какого хрена я тогда рассказала тебе все, если я лгала? Почему бы мне просто не вернуться в Париж, если бы я притворялась? -Я не знаю. Ты мне скажи. У тебя все секреты. -Я так чертовски устала от тебя! - закричала она. - Как долго ты собираешься наказывать меня за это? Я призналась, Беллами! Разве это ничего не значит для тебя? -Это ничего не значит, - сказал он совершенно спокойным голосом. - Ты стала чистой только тогда, когда у тебя не было другого выбора. И я перестану наказывать тебя, когда он умрет. Или я. В зависимости от того, что наступит раньше. Она встала из-за стола. Ей казалось, что это последняя капля. Последняя капля разочарования, которая вызвала всю печаль и гнев, которые она испытывала последние два месяца. Это подтолкнуло ее к краю, и она почувствовала, что больше не может контролировать себя.Она схватила вазу с цветами, стоявшую посреди стола, и закричала, швырнув ее в стену позади него. Ваза разбилась, и вода с цветами упала на пол. Он даже не вздрогнул. Она снова закричала, положив руки на край стола и изо всех сил перевернула стол, все содержимое упало на пол с громким грохотом. Она стояла, опустив руки по бокам, а грудь вздымалась, глядя на него и ненавидя за то, что он такой спокойный. -Почувствовала себя лучше? - спросил он, вставая со стула. Беллами не спускал с нее глаз, пока она переворачивала стол обратно в вертикальное положение.Он встал на колени и начал собирать все, что упало.Она стояла, пытаясь успокоиться, пока он убирал беспорядок на полу и беспорядок позади него.Закончив, он снова сел за уже пустой стол и приподняв брови. -Ты закончила? - спросилон: - Или ты хочешь сломать что-нибудь еще, например, мои ноги? -Не искушай меня, - сказала она сквозь зубы. -Почему ты вообще так злишься? -Потому что ты мудак! Вот почему! -Это никогда не злило тебя так сильно. Так что это? Она сглотнула и отвернулась от него. Как бы она ни не хотела рассказывать ему о том, как зла на свою мать, часть ее хотела поговорить с кем-нибудь об этом. -Это моя мать, - сказала она. -Что насчет нее? -Она ... она ведет себя так, как будто мой отец уже мертв. -Как так? -Она проводит много времени с Кейном. -И? -И? - рявкнула она, поворачиваясь к нему. - Мой отец может быть еще жив! И она здесь с этим мужчиной! Делает вид, будто моего отца не существует! -Они друзья, - сказал Беллами, закатывая глаза. -Они больше, чем друзья! Я не дура! Она ... она притворяется кем-то, кем не является. Она обманывает этого человека и моего отца! -Ну ... - начал Беллами, - не могу сказать, что удивлен. Есть же одна поговорка - сказал он, ухмыляясь ей, - яблоко от яблони не далеко упало. Ее рот упал. -Да пошел ты! - закричала она, злясь еще больше, чем раньше. Она шагнула к нему и подумала о том, чему ее научили воительницы, как сражаться с противником, который был вдвое тяжелее ее. -Да как ты смеешь! -Остановись прямо сейчас, - сказал он, вставая прямо, когда она была всего в нескольких дюймах от него. - И помни, что я сказал о том, чтобы ты поднимала на меня руку. -Или что? - сказала она, сузив глаза и подходя ближе. - Какого хрена ты собираешься делать? Она подняла голову и посмотрела на него. Он посмотрел на нее сверху вниз, и она практически почувствовала, как его грудь вздымается от гнева. -Я не боюсь тебя, - сказала она, - ты не можешь меня запугать. -Может быть, тебе стоит, - сказал он. Когда он сделал шаг к ней, она сделала шаг назад, прежде чем смогла остановиться. Она встала на ноги и уставилась на него. Она не могла вспомнить, когда в последний раз они так сблизились. И хотя она думала, что ее следует напугать или запугать, это не так. Она знала, что он никогда не прикоснется к ней. Прежде чем она поняла, что делает, она встала на цыпочки и коснулась его губ. Через долю секунды он сделал шаг назад и посмотрел на нее. Ее рот упал. Даже она не могла поверить в то, что сделала. Она даже не знала, зачем она это сделала. Как будто ее тело сделало это без одобрения ее головы. -Я-я ..., - пробормотала она. Она съежилась под его пристальным взглядом, но не могла отвести взгляд. Не могла заставить ее рот заговорить. К ее удивлению, он шагнул вперед и сократил расстояние между ними, обхватив ее челюсть своей рукой и прижался к ее губам. И хотя часть ее знала, что это неправильно, она не могла заставить себя отстраниться. Она притянула его ближе, и он углубил поцелуй. Его язык, лизнувший ее рот, вызвал дрожь по ее спине, и она нетерпеливо схватилась за ткань его рубашки, прижимая его тело ближе к себе. Все двигалось так быстро, что она даже не была уверена, когда решила снять рубашку через его голову, и прежде чем она осознала это, его обнаженная грудь оказалась напротив нее. Она провела ногтями по его спине, чувствуя пульсацию между ног.Он откинул ее голову за волосы и поцеловал в шею, немного покусывая, когда ее ногти впились в его спину. Он схватил мягкий материал ее длиннойночной рубашки, в которой она лежала, и стащил ее через голову. Она упал кучей на пол, и Беллами снова опустил свои губы на ее. Кларк обвила руками его шею, а ноги - вокруг его талии, когда он поднял ее. Он держал рот на ее губах, когда он сделал шаг к столу и положил ее на него. Она ничего не могла с собой поделать. Все двигалось так быстро, и она чувствовала только его. Все остальное о том, кем и чем они были, исчезло, когда он положил руку ей на грудь и немного грубо толкнул ее на спину. Он провел руками по ее бедрам и стянул с нее нижнее белье, прежде чем она успела отдышаться. Его губы снова опустились на ее, и она провела руками по его волосам. Его руки скользили по мягкой коже ее талии и груди. Обхватив за бедра, он притянул ее к самому краю стола, прежде чем снять остальную одежду. Она схватилась за края стола, чтобы за что-то держаться, когда он встал между ее ног. На этот раз все было иначе. Она была достаточно мокрой, чтобы он мог легко войти в нее, на этот раз ничто не могло его остановить. Она издала стон, и он немного хмыкнул, когда полностью проскользнул внутрь. И на этот раз он не замедлил шаг, как в первый раз. Она позволила себе насладиться ощущением его внутри себя. До этого она даже не осознавала, как сильно она жаждала этого чувства. К ее удивлению, он продолжал целовать ее. Его язык заставил ее почувствовать себя грязной девчонкой. Когда она открыла глаза, она заметила, что его глаза были закрыты. Хваткой, которой он держался за ее бедра, становилась все сильнее, притягивая ее к себе, чтобы встретить каждый толчок. Она пыталась промолчать, чтобы он не знал, насколько ей не хватало этого чувства, насколько она наслаждалась этим. Боже мой, - подумала она, издав громкий стон, когда он попал в особенное место. Беллами резко вышел из нее, и на секунду она забеспокоилась, что он пришел в себя. Но он снова схватил ее за руку и потянул наверх. Он не сводил глаз с ее тела, пока она не встала на две фута перед ним. Затем он положил руки ей на плечи и повернул ее, положив их ей на спину и осторожно подтолкнул вперед, пока ее голова и грудь не оказались на столе. Он засунул ногу между ее бедер и немного отодвинул в сторону. Ей не хватало ощущения его внутри себя, она испустила тихий стон, прежде чем он снова вошел в нее. Он снова схватил ее за бедра, и она подумала о том, как это приятно, чувствовать, как его твердые мышцы врезаются в ее мягкую плоть каждый раз, когда он толкает в нее. Она скрестила руки за спиной и почувствовала, как его рука оторвалась от ее бедра, чтобы схватить за запястья. Она поняла, что такое страсть в сексе. Она не могла вспомнить, когда в последний раз что-то заставляло ее чувствовать себя так физически хорошо. Что-то в этой позе создавало ощущение, что он вошел в нее намного глубже, чем в предыдущей позиции. -Беллами, - заскулила она, прикусив губу так сильно, что была почти уверена, что чувствует вкус крови. Ее бедра резко опустились на стол, но даже это было приятно. Он запустил руку ей в волосы и потянул их назад, пока она не стала полу прямо. Она положила руки на стол, чтобы удержать равновесие, когда его рука скользнула от ее волос к месту между ног.Давление его пальцев и ощущение его внутри нее наконец подтолкнули ее к краю. Ее бедра задрожали, и она прижалась к нему, чувствуя, как ее оргазм накатывает на нее волнами. Она надеялась, что соседи, которые жили вокруг них, легли спать. Если бы они этого не сделали, они бы ни за что не услышали звуки, которые она издавала, когда ее тело обвисло, и она снова легла на стол. Он положил руки на стол по бокам, и ее бедра так сильно ударились о стол, что она была почти уверена, что на них могут появиться синяки. Когда он кончил, она почувствовала его грудь на своей спине. У него перехватило дыхание, прежде чем, наконец, вырваться и отступить от нее. Ощущение, как влага стекает по ее бедрам, вернула ее к реальности. Она выпрямилась и схватила свою ночную рубашку, прежде чем отправиться в уборную, чтобы привести себя в нормальный вид. Когда она оделась, она на цыпочках прошла в спальню, чувствуя себя немного некомфортно из-за того, что не хотела смотреть на него. Она легла под одеяло. И как бы хорошо он ни чувствовал ее, она не могла остановить слезы, собирающиеся в ее глазах, когда она поняла, что на этот раз почувствовала себя иначе во многих отношениях. В первый раз он трахнул ее, так как будто любил ее, а на этот раз он трахал ее так, как она думала, что он трахает кого-то другого. Он не посмотрел ей в глаза. Ни разу. Часть 2. Беллами       Он не был уверен, когда вернется Бьорн, но полагал, что мальчик найдет его, даже если он будет избегать его. Он не хотел быть дома. Дома ему придется на нее посмотреть. И он не был готов к этому, как бы глупо это ни было. У него не было проблем с взглядом женщин, с которыми он спал. Даже если он больше никогда не будет с ними спать, он все равно будет здороваться с ними публично и разговаривать с ними, когда захочет.Но он не был готов встретиться с ней лицом к лицу, и, если уж на то пошло, как она ускользнула в постель, она явно не была готова к встрече с ним. В конце концов он понял, что у него нет другого выбора, кроме как пойти домой на ночь, как бы он ни был занят. Как только он вошел внутрь, он заметил за столом Бьорна и Кларк. Бьорн встал и побежал к нему, немного удивив Беллами, когда он обнял его своими ручонками за талию. -Как поездка? - спросил Беллами, проводя рукой по мокрым светлым волосам мальчика. -Великолепная! - воскликнулБьорн: - Мне нужно столько тебе рассказать. -Хорошо. Дай мне сначала вымыть посуду, - сказал он. Он избегал Кларк, пока шел в ванную, чувствуя себя идиотом. Он даже не мог понять, почему так себя ведет. Она была просто женщиной. Он сел за стол, чувствуя, как его щеки немного краснеют. Отлично. Как, черт возьми, мне теперь здесь есть? Он пожалел, что не выбрал другое место. Такое как пол или, может быть, место у стены. И явно не то место, где они сидели каждый вечер, где они ужинали. Блядь. Бьорн начал свой рассказ, рассказывая Беллами о своей разведывательной поездке с Октавией и Линкольном. Беллами попытался слушать и кивать, поговорить и поддержать его. Чем дольше он будет говорить, тем лучше. Он взглянул на Кларк, пока Бьорн продолжал свой рассказ. Он заметил, что на ней была не обычная ночная рубашка, в которой она ложилась спать. Что теперь она была в большом нелестном предмете, напоминающем картофельный мешок. Ночная рубашка, которую она обычно носила, была скромной, но подходила ей во всех нужных местах. Этот был просто ужасен. Он задался вопросом, почему она решила его надеть. Она, казалось, стремилась избежать его взгляда, смотря на Бьорна все время, пока Беллами изучал ее. -Это здорово, - сказал Беллами, когда Бьорн закончил рассказ. - Я рад, что ты хорошо провел время. -Я тоже, - сказал Бьорн, - но я устал от долгого путешествия, поэтому пойду спать. Он поцеловал Беллами в щеку, прежде чем поцеловать Кларк. -Я прямо за тобой, - сказала она, вставая со стула. -Что с новой ночной рубашкой? - спросил Беллами, когда Бьорн был вне пределов слышимости. - Боишься, что твой второй комплект соблазнит меня? -Отвали, - сказала она, закатывая глаза. -Как бы то ни было, - сказал он, покачивая головой. Неужели она действительно такого высокого мнения о себе? Что ее обнаженные руки наполняют его похотью? - Насчет прошлой ночи… - начал он, но она оборвала его. -Не нужно ничего об этом говорить, - сказала она. -Почему? -Потому что я знаю, что ты собираешься сказать. -И что же? -Что это было ... что это было неправильно. Что мы совершили ошибку и этого больше не повторится. Я знаю. Так что просто сохраните это для себя, хорошо? Мне не хочется с тобой ссориться, и я не буду. Мне не нужно, чтобы ты оскорблял меня больше, чем ты уже сделал. Спокойной ночи. Она ушла, и его волнение уменьшилось. Твою мать! Не то чтобы она ошибалась. Он действительно хотел сказать ей эти вещи. Что это было ошибкой. Глупой вещью, произошедшей однажды, потому что, несмотря на все, что произошло между ними, он не мог отрицать, что какая-то его часть была принадлежала ей. Но он списал это на то, что в последнее время был так занят, что у него не было времени даже на секс. Она была рядом, и она этого хотела. Это было иначе. Он не мог смотреть ей в глаза. В основном потому, что он вспомнил их первый секс, и все, на что он тогда смотрел, были ее глаза. И она не оглядывалась назад. И он как идиот сказал ей, что любит ее. Но предыдущая ночь была не о любви. Дело было в напряжении, которое возникло между ними. Он подумал, что это должно было случиться. Что они оба должны были избавиться от этого. Тем не менее, он чувствовал себя дерьмовым человеком, сидящим здесь и не опровергающим того, что она думала, и что он скажет.       Следующие несколько дней он пытался отогнать мысль о ней, но всебыло безуспешно. Как бы он ни был зол на нее за то, что она предательница, часть его просто злилась из-за того, что она должна была быть тем, кем была. Если бы она не была из Парижа, если бы она была той, кем себя называла, он знал, что они были бы вместе. Что, возможно, отношения между ними только возвысились, и что он любил бы ее даже больше, чем он мог.Но это были детские мысли. Он был викингом, а она с другой стороны моря. Они никогда не смогли быть вместе.       Через несколько ночей после того, как они занялись сексом, он напился в палате общин и решил трахнуть одну из девушек, с которыми он привык проводить свое время на полурегулярной основе, прежде чем он сошелся с Джиной. Он решил, что, чтобы забыть о той ночи с Кларк и избежать подобных ночей в будущем, он должен удовлетворить свои потребности перед тем, как отправиться домой. Они покинули палату общин и направились к ней домой, так как он не мог ее привести к себе. Только из-за Кларк с Бьорном. -Я думала, ты с этой блондинкой? - сказала она, опускаясь на колени и нетерпеливо стаскивая с него штаны. -Мы не вместе. Не так. И все это время звуки, которые она издавала, не заставляли его чувствовать себя так, как раньше. Он надеялся, что секс с кем-то еще поможет ему забыть о стонущей Кларк, и даже в этом случае он думал о ней, когда был внутри кого-то другого. В ту ночь он не пошел домой.       На следующий день он проснулся позже обычного и снова не пошел домой. Он был занят весь день. Выполняя весь физический труд, с которым мог справиться. К концу дня все мышцы его тела болели. Он пошел в палату общин, чтобы выпить еще. -Эй, чувак, - сказал Миллер, - тяжелый день? -Ага, - сказал Беллами, попивая эль так, словно от этого зависела его жизнь. Он хотел немного напиться перед тем, как пойти домой, на случай, если она не спит. -Кларк искала тебя вчера вечером, - сказал Миллер, садясь рядом с ним. -Что? - спросил Беллами. Зачем ей это делать? -Она волновалась, когда ты не пришел домой, - сказал Мерфи с другой стороны, - Но мы сказали ей, что ты ... немного занят. - ухмыльнулся Мерфи, и Беллами почувствовал, что мог бы ударить его, если бы его мышцы не болели так сильно. -Спасибо, - сказал он, делая еще глоток. Не то чтобы он хотел держать это в секрете от нее. Но почему-то ему стало плохо. Как будто он ей изменил. Что было совершенно нелепо. Они не были вместе. Он не принадлежал ей, и она не была его. Он мог делать все, что хотел. Но мысль о ней с кем-то еще заставила его сжать челюсти.       В конце концов он вернулся домой, ненавидя себя за то, что злился на саму идею ее с кем-то другим. Они с Бьорном сидели за столом, как и в любой другой вечер. Бьорн пригласил его присоединиться, и они сели, играть в игру Бьорна. Кларк избегала его взгляда. И всякий раз, когда она говорила, это не было направлено на него. Это беспокоило его больше, чем следовало, и, прежде чем он смог остановить себя, он попытался заставить ее поговорить с ним напрямую. -Как прошел твой день? - спросил он. Это был самый глупый вопрос в мире. Он никогда раньше не спрашивал ее о нем. Но по какой-то причине он хотел знать, что она не расстроена на него больше, чем обычно. -Все было хорошо, - сказала она, сосредоточившись на игре. -Что ты делала? - спросилон. -То, что я делаю каждый день, - сказала она, - я тренировалась. Я лечила. Я убиралась и проводила время с Бьорном. И все же она не смотрела на него. Он сдался и пожелал им спокойной ночи. Они пошли в свою комнату, и Беллами лег, ненавидя себя за беспокойство о ее чувствах.       Следующие несколько дней он игнорировал ее, а она игнорировала его. Единственный раз, когда они разговаривали друг с другом, были вечера с Бьорном. Чем больше времени проходило, тем лучше себя чувствовал Беллами. Так и должно было быть между ними. Они должны были продолжать, игнорируя и ненавидя друг друга, пока не настало время работать вместе, чтобы напасть на короля. А потом он должен был сказать остальным правду и предоставить ее судьбе. -Беллами! Он тут же повернулся, звук паники в голосе, выкрикивавшем его имя, заставил его живот сжаться в узел. -Что такое? - сказалон. Он был занят, помогая кузнецам в их кузнице. -Там…, - сказал Джаспер, борясь за воздух, как будто бегал долгое время. -Там лодка. Они… они здесь. Беллами почувствовал, как весь воздух покинул его легкие. Король пришел за данью. Он не ждал ни секунды, прежде чем побежать домой и забрать свою броню. Он хотел найти Кларк, сказать ей, чтобы она увела Бьорна, но ее нигде не было. У него не было времени терять его зря. Он схватил свой меч и щит и побежал к берегу, где всегда высаживались люди короля, группа из тридцати человек последовала за ним. Лодка все еще была на приличном расстоянии, поэтому Беллами выкрикивал команды и велел остальным готовиться. Но он чувствовал себя немного смущенным. Он был уверен, что, если бы там были люди короля, их было бы намного больше, чем просто людей, которые могли бы поместиться на одной лодке. А она была только одна. Что-то в ситуации казалось неправильным. Он ждал во главе группы, пока лодка подходила все ближе и ближе. Когда она была достаточно близко, он мог заметить на ней только шесть человек. Обычно приходило около десяти человек, когда они собирались забрать дань. Что, черт возьми, происходит? -Может быть, он не знает, - сказала Октавия, - а мы ждем здесь, выглядя так, будто готовы к бою. -Мечи и щиты опустить, - крикнул Беллами. Они приплыли не для драки. Он был в этом уверен. Когда лодка подошла достаточно близко, на самом краю стоял человек и приветствовал их. -Что, черт возьми, происходит? - спросила Октавия, глядя на Беллами. -Я не знаю, - сказал он сквозь зубы. -Мы пришли не заданью! - крикнул мужчина: - Мы в поисках предателя. Я здесь, черт возьми, - подумал Беллами. Он сделал шаг вперед и встал перед людьми позади него. -На этот раз мы не будем взыскивать с вас дань в знак благодарности, - крикнул мужчина. - Ты не угроза королю. Он хочет доказать свою ... милость. Свою щедрость. Поэтому все, что мы просим -этонайтипредателя и привести его сюда. Остальные вокруг него недоуменно пробормотали. -Кларк Гриффин, - сказал мужчина, - предатель, которого мы ищем. Приведите ее сейчас, и мы уйдем с миром. В знак щедрости и доказательства его милосердия король позволит вам освободиться от выплаты дани на целый год. Отдайте нам девушку, и мы не вернемся, пока не пройдет год. Беллами почувствовал, как его сердце застряло в горле. -Кларк? Кларк Гриффин? - бормотали голоса вокруг него. -Что он хочет от Кларк? - спросила Октавия. -Подумайте о своем ответе с умом, - сказал мужчина, глядя прямо на Беллами. - Ибо, если предатель не будет передан нам, в следующий раз мы приедем не только за вашей данью. Мы придем за кровью. Стоит ли один парижанин крови твоего народа? Беллами проглотил комок в горле, чувствуя, как гнев течет по его венам. -Увидимся через три месяца, - сказал он. -Вы уверены, что это ваш окончательный ответ на щедрое предложение короля? - сказал мужчина. -Я уверен, - сказал Беллами, крепко сжимая свой меч. -Хорошо, - сказал мужчина. Остальные замолчали. -И еще кое-что, - сказал мужчина, прежде чем бросить квадратный деревянный ящик за борт. - Пожалуйста, передайте это предательнице и скажите ей, что король передает ей свой привет. Мужчина отвернулся. Все люди на берегу недоверчиво смотрели вслед лодке, наблюдая, как она уплывает. Он много раз представлял себе этот сценарий. Но он никогда не мог представить, что это произойдет так. Беллами поплелся в море и поднял деревянный ящик из воды. -Беллами? Что, черт возьми, происходит? - спросила Октавия. Все смотрели на него, но ему было трудно смотреть на кого-либо из них. Он протиснулся сквозь толпу, не желая ничего, кроме как вернуться домой, когда заметил Бьорна, стоящего на краю. -О чем он говорит? - спросил Бьорн с болезненным и растерянным выражением лица. - Что он имел в виду? Почему он сказал, что Кларк парижанка? -Она из Парижа, не так ли? - спросил позади него другой человек. Бьорн убежал, и как бы Беллами ни хотел последовать за ним, он знал, что у него есть более серьезные проблемы, о которых нужно беспокоиться. Он снова повернулся к группе. -Я вскоре все объясню, - сказал он. -Объясни сейчас! - крикнул Джаспер. -Я объясню - мне просто нужно … -Она предательница! - крикнул кто-то сбоку. -А как насчет людей, которые пришли с ней? - спросил Харпер. -Все заткнулись! - крикнул Беллами. - Я сказал, что объясню, и я сделаю это. Сначала пойдем в палату общин. Я проведу собрание и все вам расскажу. Он не ждал ответа. Он поднял коробку и направился к берегу, чувствуя, что его сердце откажет в любой момент. Это был его худший страх. Каким-то образом они все узнают, прежде чем он этого захочет. И коробка, которую он держал в руках, казалось, давила на него, даже если она не была тяжелой. Все, что было внутри, было для Кларк. Как бы то ни было, он был уверен, что это что-то плохое.       Он шел впереди группы. Он все еще мог слышать, как они рассказывают о том, что произошло, сплетая теории друг с другом. Когда он наконец заметил палату общин, первое, что он увидел, были Кларк и Бьорн. Нет нет нет. Она не может быть здесь. Он был рад, что заметил их первым, что остальные были далеко позади него. Но когда он подошел ближе, он услышал, как они спорят. -Ты солгала мне! - Бьорн крикнул: - Ты одна из них, не так ли? -Бьорн, о чем ты говоришь? - сказалаона. Они все еще не заметили приближающегося Беллами. -Вот почему пришли люди короля! Они сказали, что пришли за предателем, за Кларк Гриффин! Что ты парижанка! - крикнул Бьорн. Даже с нескольких футов он видел панику на ее лице. Она прижала руку к груди. -Бьорн, пожалуйста, ты ... -Ты солгала нам! Ты солгала мне! Ты одна из них! По лицу Бьорна текли слезы. Он покачал головой и убежал от нее. -Бьорн! - крикнула она, убегая за ним. Беллами смотрел им вслед, благодарный за то, что их больше нет на месте. -Чего ты ждешь? - сказал Кейн сзади. - Иди внутрь, - добавил он с суровым выражением лица. Беллами вошел в палату общин и тихо остановился в передней части комнаты, ожидая, пока остальные подойдут. Он положил коробку к своим ногам. Чем больше приходило людей, тем сильнее билось его сердце. Комната была почти заполнена. Около пятидесяти до шестидесяти человек находились вокруг него. Он был благодарен, что вся долбаная деревня не решилась приехать. -О чем, черт возьми, он говорил, Беллами? Кто она и что король хочет от нее? - крикнула Октавия. -Какая разница? - крикнул мужчина через комнату. - Какая разница, кто она и что она сделала. Нам нужно найти ее и передать королю. -Мы этого не сделаем, - сказал Кейн рядом с Беллами. -Почему нет? - спросил кто-то еще в комнате. -Да! Разве ты не слышал, что он сказал? Нам не пришлось бы платить дань целый год! - крикнула впереди пожилая женщина. -Мы не отправим невинную девушку на верную смерть только для того, чтобы иметь больше еды и припасов для себя! - крикнул Кейн. -Но она не невинна! - крикнул кто-то в ответ. - Мы все его слышали. Он сказал, что она парижанка. Она одна из них! -Она солгала нам, не так ли? - спросила Октавия. - Вот почему никто даже не слышал о ее деревне. Они все придумали, не так ли? Так много людей говорили одновременно, что Беллами казалось, что его голова вот-вот взорвется. -Все заткнитесь! - закричал он. Но внезапно двери палаты общин открылись, и вошла Кларк. Люди разошлись, и у нее был четкий путь к Беллами, и все, что он мог думать, было почему, почему почему? Зачем она пришла? Она в замешательстве огляделась, пока все вокруг замолчали. Ее глаза были красными, как будто она плакала. Она схватилась за ткань своего длинного синего платья. -Вот она! -Предательница! -Это она! Это парижанка! -Сучье отродие! Так много людей говорили, что Беллами не мог сосредоточиться на том, кто и что сказал. С другой стороны, это было не важно. Его сердце колотилось в груди, и она перестала оглядываться. Ее взгляд упал на коробку у его ног, а оскорбления нарастали. Она посмотрела на него так, словно он был единственным человеком в комнате. И он понял, что впервые увидел страх в ее глазах. Она боялась. Она посмотрела на него, и он почти слышал, как она кричит на него в ее сознании. Сделай что-нибудь! Помоги мне! Вдруг сквозь толпу протолкнулся мужчина и схватил ее за волосы. -Ебаная предательница! - крикнул он, запрокидывая ее голову. - Мы не умрем за тебя! Несколькими днями ранее одна из младших девочек в деревне показала Кларк, как красить волосы. В ту ночь она пришла домой с покрашенными в розовый цвет концами ее длинных светлых волос. Беллами не мог не думать о том, как красиво выглядел цвет. Теперь он увидел это, выскочив вперед, когда мужчина снова дернул ее за волосы. Это была та маленькая деталь, немного розового, которая вывела Беллами из того транса, в котором он находился. Когда он очнулся, все, что он чувствовал, было чистой яростью. Она заполнил каждую клеточку его тела и плавала в его венах. Это заставило его увидеть красный цвет. Адреналин пронзил его, заставив его почувствовать, что его сердце начало биться так быстро, что он был уверен, что оно откажет в любую секунду. Он подошел к мужчине, сжимая кулаки так сильно, что был уверен, что его кости сломаются. Мужчина заметил идущего к нему Беллами и все же не отпустил ее. Не то чтобы это имело значение. Беллами так сильно ударил мужчину, что он откинул голову. Рефлекторно он отпустил волосы Кларк и закрыл свое лицо руками. Охваченный яростью, которой он никогда раньше не чувствовал, Беллами повалил мужчину на землю и бил снова и снова нанося удары кулаками. Он услышал отвратительный щелчок! и он не был уверен, были ли это кости человека или его собственные. Если они были его собственными, он этого не чувствовал. Он не чувствовал ничего, кроме ярости. Он бил, бил и бил, несмотря на кровь и крики вокруг него. Так продолжалось до тех пор, пока он не почувствовал, что руки больше его собственных обвивают его талию, отрывая от мужчины.Он был почти уверен, что это Линкольн оттащил его от этого человека. Он не был уверен, сколько времени прошло. Он задержал дыхание и выпрямился, чувствуя, как кровь стекает по его костяшкам. В комнате было так тихо, что он мог слышать звук капающей на пол крови. Он оглядел комнату. Половина людей смотрела на него в замешательстве. Другая половина посмотрела на него так, будто испугалась. Как будто они наконец увидели монстра, жившего глубоко в его разуме. -Я гребаный ЯРЛ! - закричал он, оборачиваясь по кругу, чтобы посмотреть в каждую часть комнаты. - Это моя долбаная деревня! Я здесь главный. Не ты. Не ты. Или ты, - сказал он, указывая на случайных людей в комнате. -И не ты, - сказал он, наконец указывая на человека, который лежал на земле. - Если кто-нибудь, - кричал он, все еще оглядываясь по сторонам, - И я имею в виду, что кто-нибудь коснется хоть одного гребаного волоса на ее голове, они сразу же ответят мне. Если кому-то из них было что сказать, то они этого не сделали. Они молчали, глядя на него, как на чудовище, которого он знал. Кларк тоже посмотрела на него. Ее глаза расширились от шока. Ее рука все еще сжимала ее грудь.Но потом она посмотрела мимо него и снова заметила коробку. Она глубоко вздохнула и прошла мимо него, вышла впереди группы и упала на колени. Ни один человек в комнате не заговорил, когда она открыла коробку. Беллами сделал шаг к ней, и внезапно она упала вперед, ее ногти вонзились в деревянное покрытие пола. -Нет! - она закричала: - Нет! Нет! Нет! Она покачала головой и опрокинула ее. А затем она подняла ее и издала крик, заставивший его закрыть глаза. Октавия,стоявшая в стороне, заглянула в ящик. Она подняла голову и встретилась взглядом с Беллами. На ее лице было болезненное выражение. Кларк продолжал рыдать, когда он сделал еще один шаг вперед, пока не оказался прямо у ее ног. Он посмотрел вниз. Внутри была голова.Голова мужчины. Плоть уже начала разлагаться. От его запаха, витающего в воздухе, Беллами захотелось заткнуть рот. Но даже запах был не самым плохим. Его глаза были широко открыты. И они были того же оттенка синего, что и ее. -Бьорн, тебя здесь не должно быть, - сказала Октавия рядом с Беллами. Беллами повернулся и заметил идущего к ним Бьорна. -Что-что происходит? - спросил он моложе, чем когда-либо слышал Беллами. Октавия встала у него на пути, но он протиснулся мимо нее. -Дай мне пройти! -прокричал он. Октавия перестала сопротивляться и позволила ему пройти. Беллами наблюдал, как мальчик опустился на колени рядом с Кларк. Он даже не посмотрел на голову. Вместо этого он посмотрел на Кларк, которая рыдала на четвереньках. Бьорн посмотрел на Беллами со слезами на глазах. Одного взгляда, на плачущую ее, было достаточно, чтобы он тоже заплакал. Он положил руку ей на спину. Когда она не осознала этого, Бьорн наклонился вперед и обнял ее за шею своими ручонками, притягивая ее голову к себе, пока она, наконец, не сдалась и не прижалась к нему.Она продолжала плакать, даже не пытаясь встать, когда мальчик держал ее в своих маленьких ручонках. Остальные молча вышли из комнаты, волоча за собой тело избитого мужчины. В зале их осталось только трое. Беллами почувствовал не гнев и даже не ярость. Это была печаль. Он потянулся к ней, прежде чем принял сознательное решение сделать это. Но в последнюю секунду он отдернул свою руку. Теперь ничто не могло ее утешить.