***
Как только Юнги уходит, Чимин плюхается на кровать и начинает рыдать, закрыв лицо руками. Джихён тут же оказывается рядом с ним, обхватывая руками дрожащее тело брата и прижимая его к своей груди. Чимин цепляется за рубашку Джихёна и плачет, уткнувшись ему в грудь. Он всегда чувствовал себя в безопасности в объятиях брата. Джихён потирает ему спину и гладит по голове, пытаясь успокоить Чимина. "Ш-ш, Джимини, всё в порядке, всё в порядке" "Я ... это так у-ужасно с моей стороны - хотеть п-помогать людям? Я ... со мной что-то не так?" Руки Джихёна сжимаются вокруг брата: "С тобой все в порядке, Чимини. Это нормально - хотеть помогать людям." "Тогда почему все так это ненавидят?" - бормочет Чимин, его рыдания переходят в беззвучный плач. "Тогда в школе и сейчас…. Теперь и Юнги-хён тоже. Он тоже меня ненавидит." - новая волна слез наполняет его глаза.. "Юнги не ненавидит тебя, Чимини" - мягко говорит Джихён. "Он просто зол из-за того, что случилось сегодня вечером. Он просто беспокоится о тебе." Чимин качает головой. "Я ему не нравлюсь..." - говорит он. "По крайней мере, не так. Он ненавидит меня таким каким я есть." Джихён шикает на Чимина и крепко целует его в макушку. "Поверь мне, он любит тебя таким, какой ты есть." - говорит Джихён. "Ты прекрасный человек, Чимини. И если Юнги этого не видит, то он идиот." Чимин на мгновение замолкает. Он мысленно возвращается к своим школьным дням, и даже сейчас это заставляет его дрожать, заставляет чувствовать себя таким слабым. Это заставляет его желать быть другим. "Хён." - мягко говорит Чимин. "Если я так многим не нравлюсь, значит, проблема во мне, верно? Это не их вина." Джихён слегка отодвигает Джимина назад, чтобы тот мог посмотреть на младшего. Взгляд Джихёна свиреп, когда он смотрит в глаза брата: "Что я тебе говорил все эти годы? А? Если ты кому-то не нравишься, это их проблема. Тебе не нужно менять себя, чтобы угодить кому-то. С тобой абсолютно все в порядке, Чимини. Ты потрясающий, и тебе не нужно, чтобы кто-то еще подтверждал это в тебе." Он тянет Чимина обратно. Он охотно возвращается, падая в безопасные объятия своего брата и повторяя его слова снова и снова в своей голове.***
Теперь, когда адреналин ушел из его организма, у Юнги начинает болеть все тело. Он хватается за бок, где тот мудак умудрился ударить его коленом по меньшей мере три раза. Порез на губе болезненно пульсирует, щека немного онемела. Ему трудно сгибать пальцы, не морщась от боли, которая пронзает костяшки пальцев и поднимается вверх по руке. Прошло много лет с тех пор, как Юнги в последний раз дрался. Но, по крайней мере, на этот раз все не так плохо, как в прошлый раз. Юнги решает, что горячий душ, вероятно, поможет его больным конечностям. Поэтому он неохотно вытаскивает свое тело из постели и направляется в ванную. Он раздевается так быстро, как только может, с тем, как сильно у него болит все тело. Когда он, наконец, встает под струи воды, он испускает поток проклятий на то, как сильно его губа и костяшки пальцев болят от удара. Через мгновение ему удается загнать боль в затылок и сосредоточиться на облегчении, которое приносит горячая вода его ноющим мышцам. На сердце у него тяжело. Он закрывает глаза и ясно видит лицо Чимина, пухлые щеки, блестящие и покрасневшие от слез, пухлые губы дрожат, и все тело дрожит, когда он сжимает руку Юнги. Но больнее всего был весь тот ужас, который он увидел в глазах Чимина. Это напомнило ему о том ужасе, который он испытывает всякий раз, когда у него случается приступ паники. И он ничего не мог поделать, кроме как огрызнуться. Чимин не заслуживает того, чтобы чувствовать, этот страх. Он никогда не должен испытывать ничего похожего на это чувство. Только не Чимин. Только не он. Юнги отказывается думать о том, что могло случиться. Он знает, что если он это сделает, ярость вернется снова. Он встряхивает головой, словно пытаясь очистить свой разум, и сосредотачивается на том, чтобы привести себя в порядок. Вернувшись в свою комнату, Юнги натягивает спортивные штаны и, не потрудившись надеть что-нибудь, чтобы прикрыть верхнюю часть тела, снова падает на кровать. Он только начинает думать, что мог бы проспать 20 часов подряд с тем, насколько измученным он себя чувствует, когда раздается стук в его дверь. Он поднимает голову и зовет кого бы то ни было. Когда Джихён входит с аптечкой первой помощи, Юнги откидывает голову на подушку и закрывает глаза. Последнее, что ему сейчас нужно, - это лекция от друга. "Привет." - говорит Джихён. "Ага." Юнги даже не открывает глаза. "Раны нужно промыть." "Я в порядке." "Юнги, перестань упрямиться и просто встань. Позвольте мне их почистить" Юнги издает разочарованный звук и садится, морщась при каждом движении. "Боже, ты такой надоедливый." "Ты поблагодаришь меня позже." - Джихён просто закатывает глаза и хватает стул, чтобы сесть перед Юнги, а аптечку кладёт на кровать. "Дай мне свою руку." Джихён осматривает раненые костяшки пальцев Юнги, а затем открывает аптечку первой помощи, чтобы найти все необходимое. Юнги старается не обращать внимания на то, что делает друг. Это чертовски больно без дополнительной визуальной стимуляции. Юнги взвизгивает и отдергивает руку, как только Джихён касается ее каким-то дезинфицирующим средством. Джихён только закатывает глаза и хватает руку Юнги обратно. "Перестань быть таким ребенком." - бормочет он себе под нос. "Больно, придурок." "Ну, разве я тебя просил драться?" Юнги поднимает брови и смотрит на друга: "Ты ведь понимаешь, что я спасал твоего брата? Не то чтобы я хотел затевать драку с этими ублюдками." Джихён глубоко вздыхает. "Я знаю." - говорит он. "Спасибо." Юнги ничего не говорит, а просто кивает. Пока Джихён работает, между ними воцаряется тишина, нарушаемая лишь шипением Юнги. "Помнишь, я рассказывал тебе, как все любили Чимина?" - спрашивает Джихён на ровном месте. Юнги вспоминает, и его мысли возвращаются к разговору, который они вели до приезда в Пусан. "Это была ложь." "А?" - Юнги широко раскрывает глаза. Даже если бы Джихён не сказал ему об этом, он бы все равно все понял сам. Это Чимин. Как можно не обожать его? "Люди ненавидели его еще в школе." - говорит Джихён. "Что?" - недоверчиво спрашивает Юнги. "Люди ненавидели Чимина? Мы говорим об одном и том же Чимине?" Тот мрачно улыбается и кивает: "О единственном и неповторимом." "Но почему?" - спрашивает Юнги. "С чего бы кому-то его ненавидеть?" "Я не знаю, была ли это именно ненависть. Либо она, либо люди просто разозлились. Видишь ли, Чимин был не только отличным учеником, но и любимцем каждого учителя." "И люди завидовали этому." - догадывается Юнги. Джихён кивает. "Чимин всегда был первым в классе. А еще он был самым добрым и милым человеком, которого вы когда-либо встречали." - в этом Юнги не сомневается. "Он никогда не был груб, всегда выполнял свою работу, помогал кому угодно и в чем угодно. Учителя обожали его. Но, кроме того, они, как правило, очень благоволили к нему." Джихён достает из аптечки бинт и начинает обматывать им руку Юнги. "Другие дети были в бешенстве из-за этого. Не то чтобы Чимин просил о каком-то особом обращении. Чаще всего это заставляло его чувствовать себя неловко. Но он тоже ничего не мог поделать. И тогда начались издевательства. Ты же знаешь, что дети иногда бывают такими жестокими. Они распускали о нем слухи. Они изолировали его, обзывали, откровенно издевались над ним без всякой причины." "И все потому, что он был хорошим человеком." - говорит Юнги больше сам себе. "И все потому, что он был хорошим человеком." - подтверждает Джихён. Он заканчивает перевязывать руку Юнги и кладёт её на кровать. Затем он наклоняется ближе, чтобы взглянуть на порез на губе Юнги. "Это выглядит отвратительно." "Это еще больно." - Говорит Юнги. "Зачем ты мне всё это рассказываешь?" Джихён хмурится. "Рассказывать тебе, как отвратительно выглядит твой порез?" "Нет, тупица. Насчёт Чимина. Зачем ты мне об этом рассказываешь?" "Потому что ты знаешь, что самое страшное произошло в результате его издевательств?" - Джихён начинает промокать порез. "Он каким-то образом убедил себя, что его личность настолько плоха, и именно поэтому все его ненавидят. Он начал верить, что ему нужно изменить то, кем он был на самом деле." Юнги вздрагивает, и это не из-за того, что Джихён вытирает лицо. Он мгновенно чувствует, как его захлестывает сожаление, слова, которые он сказал Чимину, эхом отдаются в его голове. "Был период, когда Чимин был немного сломлен." - продолжает Джихён, более мягким голосом. "Он очень старался измениться, но не смог. И это его очень расстраивало. Он начал думать, что он ненормальный, и что с ним что-то не так. Именно тогда я впервые начал ввязываться в драки. Эти придурки, которых ты сегодня избил? Они были хуже всех. Это была самая приятная вещь, когда-либо, наконец, ударить этих ублюдков по их уродливым лицам." "Я могу это понять..." Тот усмехнулся. "Мне потребовалось так много времени, чтобы наконец заставить его понять, что ему не нужно ни для кого меняться. Что не было ничего неправильного с ним. Прошло много времени, прежде чем он начал мне верить." Плечи Юнги опускаются в знак поражения. "Я избил его хулиганов, а потом сказал то же самое, что они обычно говорили ему." Джихён заканчивает обрабатывать порез на губе Юнги и откидывается на спинку стула: "Знаешь, Чимин очень заботится о тебе. Он тебя очень уважает. Ты не просто друг его старшего брата." Джихён складывает всё в аптечку, пока говорит. "И слышать, как ты говоришь ему, что его личность - дерьмо и что ему нужно изменить себя... Ну, это действительно сильно его задело." Юнги закрывает лицо руками. "Черт, Джихён, я не это имел в виду. Я просто был так зол и волновался, а он был упрямым маленьким ребенком. Юнги глубоко вздыхает. "Конечно, я не хочу, чтобы он менялся. Он и так удивительный." Джихён успокаивающе похлопывает Юнги по плечу: "Я знаю. Но ты все равно сделал ему было. Очень больно.” Юнги смотрит на своего друга. "Что мне делать, Джихён?" - в отчаянии спрашивает он, вскакивая с кровати. "Как мне это исправить?" "Ложись обратно." "Всё нормально" "Нет, извини, я просто хочу проверить, не сломаны ли у тебя ребра." "Плевать я хотел на свои ребра!" "Просто ложись обратно." Юнги закатывает глаза, но снова ложится на кровать. "Они не сломаны. Я в порядке." Джихён все еще нависает над Юнги и нежно проводит пальцами по синякам, покрывающим его торс. "Да, похоже, всё в порядке. Я ничего не могу с ними поделать. Думаю, тебе придется подождать, пока они заживут." Юнги садится, как только друг заканчивает его осматривать. "А теперь скажи мне, что мне делать?" "Поговори с ним. Извинись. Объясни, почему ты сказали то, что сказал." - говорит Джихён. "Все очень просто." "Неужели?" "У тебя есть еще какие-нибудь блестящие идеи?" Юнги фыркает. "Нет, не совсем..." "Именно. Теперь идти. Он в своей комнате." - говорит Джихён, поднимаясь на ноги. "Подожди, что?" - Юнги широко раскрывает глаза. "Ты хочешь, чтобы я поговорил с ним сейчас?" "Да." "Но..." "Юнги." - Джихён прерывает его. "Не позволяй вещам гноиться и превращать это во что-то более уродливое, чем это должно быть. Иди поговори с ним и исправь всё." "Хорошо." - Юнги ворчит и сползает с кровати, чтобы надеть футболку.***
Юнги стоит, прижавшись ухом к двери Чимина. Он ничего не слышит и на мгновение задумывается, не заснул ли младший. Он раздумывает, не отложить ли разговор, но быстро отбрасывает эту мысль. Джихён был прав. Не нужно превращать это в большую неразбериху, чем это должно быть. Юнги не стучит, беспокоясь, что Чимин, возможно, остановит его, если он это сделает. Он медленно открывает дверь и проскальзывает внутрь. Он находит Чимина в виде большой глыбы на кровати, покрытой одеялом с головы до ног. Юнги сделал несколько глубоких вдохов и сел на край кровати. Он похлопывает по тому, что, как он полагает, является ногой парня. "Чимин." - тихо зовет он. "Уходи." - немедленно отвечает он. Он полагает, что это оправданно. Но это не значит, что он сейчас сдастся. "Эй, не будь таким..."- говорит Юнги. "Я пришел извиниться." Юнги слышит чье-то сопение. "Я не хочу ничего слышать. Уходи." "Чимин, пожалуйста..." - умоляет старший. "То, что ты сказал, было так подло, хён." - через мгновение раздается приглушенный голос. "Я знаю" - вздыхает Юнги. "Вот почему я здесь, чтобы извиниться." "Ну, тогда давай." - упрямо говорит Чимин. "Я не собираюсь извиняться перед одеялом." - говорит Юнги. Когда Чимин не делает ни малейшего движения, чтобы вынырнуть на поверхность, он пытается снова. "Пожалуйста, посмотри на меня, Чимин..." Юнги терпеливо ждет, давая младшему время обдумать его просьбу. Через несколько минут одеяло колышется, и из него выглядывает голова. Его лицо все еще покрыто пятнами, щеки раскраснелись, а глаза покраснели. От этого зрелища у Юнги слегка сжимается грудь. Чимин садится, одеяло падает, открывая плюшевого медведя, крепко зажатого в его руках. "Послушай." - начинает Юнги. "Я все еще думаю, что то, что ты сделал, было невероятно глупо." "Я думал, ты пришел извиниться." - свирепо смотрит он на старшего. "Так и есть, просто выслушай меня, ладно?" "Хорошо." Чимин крепче прижимает плюшку к груди. "Я искренне сожалею о том, что сказал тебе..." - начинает Юнги. "Я был так зол и так беспокоился о тебе, малыш. Я…… Я даже не хочу думать о том, что могло случиться. Я был так взволнован и зол, и ты должен был бы уже знать, что я не способен должным образом выражать свои эмоции." Легкая улыбка скользит по губам Чимина, но он быстро опускает ее. Юнги чувствует легкую надежду. "Когда я сказал, что ты должен обрести новую личность, я не это имел в виду. Клянусь, не это. Я просто был так расстроен из-за тебя. И все вышло не так." "Но тебе всё равно не нравится то, кем я являюсь." "Это не правда." - протестует старший. "Ты мне нравишься такой, какой ты есть." "Ты просто пытаешься меня успокоить." "Чимин...." - Юнги на дюйм приблизился. "Ты был добр ко мне, даже когда я вел себя ужасно. Неужели ты думаешь, что кому-то ещё было бы не наплевать на меня?" Чимин ничего не отвечает. Вместо этого он смотрит на свои колени. "Я не из тех, кто приукрашивает вещи. Я говорю правду. Ты мне нравишься такой, какой ты есть. Ты удивительный ребенок." - говорит Юнги. Чимин кивает, всё еще не поднимая глаз. "Но в одном ты был прав. С моей стороны было очень глупо выходить на улицу с Мьюнсо. Я должен был проигнорировать его." "Да, именно" "Эй!" - Чимин вскидывает голову. "Ты должен был сказать: 'нет, Чимин, все в порядке, ты просто пытался помочь, я понимаю'." Юнги издает смешок. "Нет, я все равно говорю, что это было невероятно глупо." "Ты злой." "Я слышал и похуже." В ответ младший показывает Юнги язык. "Так ты можешь простить меня?" Чимин кусает нижнюю губу и отрицательно качает головой. "Это действительно больно, хён. То, что ты сказал, действительно больно." - говорит Чимин, понизив голос. "Я знаю..." - тихо говорит Юнги. "Мне действительно очень жаль." Чимин протягивает руку и легонько ударяет Юнги в грудь. Юнги не может показать, но всё равно издал обиженное шипение. Чимин вздрагивает и смотрит на него широко раскрытыми глазами. "Черт, я сделал тебе больно?" "Все в порядке, я заслужил это" - говорит Юнги с натянутой улыбкой. Глаза Чимина блуждают по лицу юнги, как будто он наконец-то понял, как плохо тот выглядит. "О боже, хён, ты выглядишь ужасно." "Спасибо." - Юнги хмыкает. "Не заставляй меня бить тебя снова." - хмурится младший. Но вскоре выражение его лица превращается в озабоченное: "С тобой правда все в порядке?" "Всё замечательно." "Серьезно, хватит нахальничать." Юнги пренебрежительно машет рукой. "Бывало и похуже. Не беспокойся." "Но все же." - говорит Чимин. "И вообще, зачем ты начал с ними драться?" Юнги просто пожимает плечами. Он не хочет говорить Чимину, что его сердце разбилось, когда он увидел его в таком состоянии, или что был абсолютно взбешен тем, как эти подонки пытались причинить ему боль. Но Чимин, кажется, каким-то образом понимает это, потому что в следующий момент Юнги обнаруживает, что младший цепляется за него, руки обвиваются вокруг его шеи, а плюшевый медведь где-то забыт. Юнги старается не стонать от того, как ему больно, когда к нему прижимается еще тело. Вместо этого он обхватывает руками талию и прижимает его к себе, просто испытывая такое облегчение, что он в безопасности. "Ты всё ещё огромный мудак, и я простил тебя только на 50%, но спасибо, что пришел за мной, хён." - говорит Чимин ему в шею. "Не знаю, что бы я делал в противном случае." Юнги издает смешок, зарываясь лицом в волосы Чимина и глубоко вдыхая. Он может забыть о своем ноющем теле, когда запах детской присыпки так близко от него. Через некоторое время Чимин отпускает его, и юнги неохотно отпускает его руки, позволяя младшему откинуться назад. Юнги видит, что по его щекам катятся новые слезы. Юнги обхватывает щеку младшего здоровой рукой и вытирает слезы. "Такой плаксивый ребенок." - дразнит он. Чимин сильно дуется на это: "Вовсе нет." Юнги хихикает. Почему этот ребенок может быть таким милым? "Не плачь, малыш." - говорит Юнги. "Ты не такой милый, когда плачешь." "Я милый, несмотря ни на что" - говорит Чимин, сморщив нос. И старший не может с этим не согласиться. "Я не имел в виду то, что сказал, Чимин. Я не хочу ничего менять в тебе. Даже твой раздражающий визг." - нежно говорит Юнги. Чимин плотно сжимает губы и кивает. Еще одна слеза скатывается по его щеке. "Да, перестань плакать." - говорит Юнги, вытирая ее. "Мне не нравится видеть, как ты плачешь." "Я не могу остановить это, ясно?" - защищается Чимин. "У этого нет выключателя или что-то в этом роде." Юнги хихикает себе под нос. Он смотрит на опухшее лицо Чимина, и всё, о чем он может думать, это о том, какой он замечательный, даже с бегущими соплями. И когда маленькие пальчики Чимина обхватывают его запястье, а лицо всё больше склоняется к руке, которая все еще держит его щеку, сердце Юнги колотится в груди. "Идти сюда." - шепчет он и притягивает Чимина к себе. Когда он крепко целует его в лоб, не обращая внимания на боль в разбитой губе, он говорит себе, что это просто успокаивающий жест и ничего больше.