Потерянный Рай

      Что происходило дальше, после того как нас начал поглощать океан, я помню очень смазано. Корабль начало кренить на правый борт, и устоять на ногах было практически невозможно. Затем гигантский объем воды обрушился на это хрупкое, по сравнению с силой океана, суденышко.       Вода била в лицо с такой силой, что моментально сбивала с ног даже в помещении. Эти удары были похожи на удары кувалды по голове. Было чудом, что я не отключился сразу. Крики людей перемешивались с рокотом волн, пенившийся и сверху, и снизу, и по бортам, превращая этот водоворот в кипящий бульон.       Судно же все затягивало дальше в эту морскую пучину, дно которой не было видно. И вот в какой-то момент, когда силы уже были истощены, а разум не хотел больше сопротивляться этой яростной стихии, я потерял сознание.       Очухался уже на мягком берегу, лежа на животе и наполовину закопанный в мокрый песок. Открыв один глаз, я еле разбирал, что было вокруг. Пытаясь привыкнуть к резкому свету, размытое изображение в глазу потихоньку стало выравниваться. Прищуриваясь, я подглядывал вдаль, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь знакомое или быть может заметить своих друзей. Но ничего, никакого движения или намека на них. Одни только листья пальм, колышущиеся от дуновения океанского бриза, который слегка обдувал и мою голову.       Потихоньку приходя в себя, я, не делая резких движений, попытался приподняться. Но тело не слушалось, а голова как будто потяжелела в сорок раз. Её словно невозможно было сдвинуть хотя бы на пару сантиметров в сторону. Адская боль ощущалась в пальцах рук. Каждое, небольшое напряжение мышц забирало у меня все силы и вызывало невыносимые болевые ощущения.       «Все кончено. Вот и моя погибель! — подумал про себя, тяжело дыша в песок, — где все? Что же со мной? Что это за место? Неужели я так и умру?»       Моя голова раскалывалась от всех этих вопросов. И мозг неспособный сейчас работать начал отрубаться, погружая меня в одинокую тишину.       Точно не знаю, сколько еще пролежал в таком бессознательном состоянии, пока до меня не начали доноситься чьи-то голоса, произносящие имена, среди которых отчетливо расслышал только свое.       «Ну всё. Я точно помер и меня кто-то зовет там, в загробном мире!» — уже было смирившись с моей участью, пролетело у меня в голове. Но кто же это? И пристально прислушавшись стало понятно, что эти глухие выкрики исходили от Виктора. Мне казалось, что уже было не услышу его никогда. Ведь разве кто-то мог выжить в той чудовищной катастрофе? Но ведь я, по всей видимости, выжил. Или же мы оба попали в одно и тоже место в загробном мире…       Собрав все свои силы, которые у меня только были, я только смог дрожащим голосом жалобно выкрикнуть:       — Виктор, я тут!       — Гио, это ты?! — чуть ли не в следующее мгновение раздалось в ответ.       Услышав его, я еще больше приободрился духом, и нашел некоторые силы для второго рывка:       — Виктор! Виктор! — доносилось из моего высохшего рта, в котором кроме песка ничего больше не ощущалось.       Опять потеряв сознание, вскоре почувствовал чью-то руку, которая аккуратно приподнимала меня. Ноги ощущали все меньшее давление, а лицо почувствовало холодные капли воды. Виктор знал, что легче всего привести человека в сознание, похлопав его по щекам и побрызгав водой на лицо и грудь. И его старания приносили плоды.       Я довольно быстро приходил в себя, чувствуя всё больший прилив сил, как будто всё тело наполнялось жизнью. Но на первое время этих жизненных сил мне хватило на то, чтобы всего лишь присесть, так как ноги все еще не хотели слушаться, и нечего было пока пытаться встать.       При этом, оглянувшись вокруг, я увидел справа от себя, сидя спиной к острову, в метрах трехсот нашу яхту. Вокруг валялись мелкие обломки, а также какая-то мебель. Меня поразило во всей этой картине то, что судно снаружи оказалось не сильно повреждено. Конечно, если не считать дыры размером с небольшой автомобиль, зияющей в правом борту, и еще небольших трещин у самого верха борта.       — Что случилось? Где остальные? — интересовался я у Виктора, еле дыша, и продолжая тяжело глядеть на судно.       — Не знаю точно, но произошло то, что нам удалось попасть на тот самый остров, о котором вы с Генри спорили, — также тяжело вздыхая, произносил он. — Что касается остальных, то по ним без понятия. Меня выкинуло прямо рядом с судном. Чудо, что не раздавило. Надеюсь, что остальные живы и их также выбросило на берег.       — Я тоже на это надеюсь, — произнес я, переводя дыхание. Грудная клетка всё еще казалась сдавленной, неспособной нормально расширяться и давать мне набрать достаточно воздуха в легкие. — Ну-ка помоги-ка мне подняться. Надо поискать остальных. Может они с той стороны яхты, вон у тех камней, — сказал я ему, указав рукой.       — Отдохни еще. Тебе нужно набраться сил, — упрекал он меня, не давая мне подняться из-за руки на моем плече.       — Меньше слов. Ты помогаешь или нет? — сильная боль пронзала всё мое тело, но я старался не показывать этого.       — Ладно, только аккуратно!       Когда Виктор начал тянуть меня, я понял, что заработал достаточно серьезный вывих руки. Немного приподнявшись, я рухнул обратно на песок, схватившись за руку.       — Надо вставить обратно! — Сквозь зубы, прошипел я.       — А вдруг перелом?!       — Нет-нет, точно вывих, — и это я говорил не безосновательно, так как уже пару раз зарабатывал вывих руки и мог хорошо отличить его от перелома. Боль между этими двумя травмами весьма сильно отличается.       Недолго готовясь, Виктор двумя толчками вставил руку обратно. Мое лицо перекосилось от боли, которая столь же резко спала, как и появилась.       Вообще, меня поразило то, как Виктор смог отделаться парой небольших шишек на голове, незначительными ранами на ногах, а также легкими ушибами на остальных частях тела. Словно он пережил не кораблекрушение, а просто случайно упал с лестницы.       Оказавшись на ногах, я, переведя еще немного дыхание, вместе с другом, оба поковыляли по берегу. Лохмотья, которые раньше звались одеждой, слегка трепались от ветра. Дойдя до судна, не стали останавливаться, чтобы осмотреть повнимательнее нанесенный ущерб. Так что, обойдя нос, направились к скалам, которые врезались далеко в море.       По дороге к ним, ближе к воде заметили обездвиженное тело мужчины. Приблизившись, я сразу же узнал дядю Сьюзи. Прибавив шагу, как могли, каждый из нас начал окликать его, надеясь только на лучшее. Но в ответ было гробовое молчание. И вот коснувшись его руками, мы попытались привести Аугусто в сознание, но он не подавал никаких признаков жизни.       Положив три пальца правой руки на внутреннюю сторону левого запястья, я попытался найти главную артерию, дабы нащупать его пульс. Продержав несколько секунд, я так и не почувствовал намека на сердцебиение. В отчаянии Виктор начал водить рукой по шее, в надежде на то, что хотя бы там пульс можно будет заметить отчетливее. Но всё было напрасно. Руки Аугусто начали отдавать каким-то устрашающим холодом, от которого по телу побежали мурашки. Этот человек планировал такие вещи по возвращению, но мы стали его погибелью.       — Ты думаешь, что и другие тоже… — не смог закончить предложение Виктор, было желавший расплакаться от горя.       — Нет, Виктор! — ответил я ему резко, пытаясь вселить надежду, — я так не думаю!       Но у самого в голове неизбежно начала крутиться мысль о том, что остальные тоже могли не пережить эту катастрофу. Быть может, их тела еще не вынесло на берег. Но часть меня пыталась откинуть эти дурные рассуждения. Ведь мы с Виктором были живы. Значит, хоть какие-то шансы на выживание были и у остальных.       Конечно, совесть в этот момент говорила, что надо сейчас же похоронить Аугусто. Но, в итоге, перетащив тело поближе к судну и оставив около кустов, мы решили сначала попытаться найти остальных. К тому же я взял слово с моего друга, что сразу не будем говорить такую печальную весть Сьюзи, если… точнее, когда её найдем.       Подойдя к выступающим в океан глыбам, наши голоса вновь начали звать ребят, надеясь на то, что кто-то из них откликнется. Но умолкая после криков на пару секунд, мы внимательно вслушивались в окружение. Как бы не старались, но ничего кроме шума моря, а также завывающего ветра в лесу, до нашего уха не доходило.       Уже было отчаявшись кого-то найти и чуть ли не начав оплакивать наших друзей, вдали мы увидели лежавших рядом друг с другом два тела. Подойдя поближе, стало понятно, что это были Генри и Сьюзи.       Оказавшись около них, каждый принялся нащупывать пульс. Какое же было облегчение, когда у обоих заметили легкое пульсирование. Нас окатила радость.       — Они живы! — радостно закричал Виктор, — ура, они живы!       Я промолчал, но легкая улыбка на лице дала понять мое внутреннее состояние. Хотя мы и не знали, где находятся еще двое наших.       Мы сразу же принялись приводить ребят в чувство. К счастью, как и Виктор, оба не получили серьезных травм. Лишь у Генри оказались выбиты два пальца на левой руке. Он же первым и пришел в себя.       Из его уст чуть ли не умирающим голосом доносился очевидный вопрос:       — Виктор, Гио, это вы? Или мне чудится?       — Да дружище, это мы, — тихо ответил ему Виктор.       — Ах, как же всё болит… Где остальные? — тяжело переводя дыхание, поинтересовался он. — Где мы вообще?       — Сьюзи рядом, правда еще не пришла в себя, — отвечал я ему, — Стив, наверное, тоже неподалеку, как и Майкл с Аугусто, — я пока не хотел говорить про судьбу последнего. Вдруг Сьюзи бы услышала. Да и Генри сейчас потрясения ни к чему были. Лучше чуть позже, когда сможет хотя бы встать на ноги. — Что касается нашего места пребывания, то, мой друг, мы, похоже, на том самом острове, описанном в записной книжке. Либо же нас выкинуло за многие сотни миль в сторону. Что вряд ли могло случиться.       Он на секунду умолк, оглядев округу. После чего тихо прошептал:       — Дай мне пару минут. Такое надо обдумать…       Вскоре в сознание пришла и Сьюзи. Она поначалу также еле могла хоть что-то произносить. Я с Виктором быстро ей объяснили про то место, где мы очутились. Её реакция на услышанное граничила с яростью и огромным удивлением. Еще бы, после такого шока попытаться поверить в затерянный остров, возможно населенный доисторическими существами… Это было сложно сделать.       На вопросы о том, где её дядя, мы уходили от ответа, считая, что она еще недостаточно окрепла для горькой правды. Поэтому пришлось говорить, что мы еще не нашли его, и, быть может, того выкинуло совсем в другом месте, солгав о том, что мол нас с Виктором самих выбросило на берег в нескольких километрах отсюда.       После того как Сьюзи и Генри посидели пару минут, мы помогли им подняться, попутно спрашивая об их болезненных ощущениях, так как хотели убедиться, что первое впечатление о легких травмах было не ошибочным. Благо, что кости были целы, да и какой-то острой боли в определенном месте они не ощущали. Но несмотря на то, что на них было минимальное количество повреждений, чувствовали себя в данную минуту сильно похуже, чем я с Виктором. Поэтому посоветовали им направляться к судну, понимая, что на тело Аугусто они вряд ли наткнутся.       Сами же направились далее, вдоль берега, по нагретому солнцем песку, а из глуши леса, начинавшийся в ста метрах от воды, доносились непонятные постукивания об дерево и легкий гул. Иногда слышалось какое-то чириканье или даже хрюканье, смешивавшиеся с шелестом кустов. Казалось, что через них пробирался кто-то, идя параллельно нам. Это был точно не наш друг и не Майкл, так как на наш зов не отзывался ни один, ни другой.       Вскоре перед нами оказалась небольшая река, которая тихо вытекала из леса, впадая в океанские воды. Нам повезло, что она оказалась совсем неглубокой, и мы спокойно перешли её вброд, приятно охладив свои ноги и умывшись от грязи и песка.       Минут через двадцать или тридцать после того, как мы отошли от ребят, мне показалось, что что-то валялось дальше на пляже, какой-то лоскут одежды. Подойдя поближе, мы увидели окровавленную майку, в которую ранее был одет Стив. Светло-синяя в клетку, как раз та, которая на нем была при рыбалке.       Мы тут же принялись еще громче кричать его имя, разносимое эхом по округе. Но момент спустя в ответ раздался страшный рык из чащи джунглей. Жуткий рев, вогнавший душу в пятки. При этом представлял собой что-то среднее между криками льва и медведя, по крайней мере, более опытный охотник в лице Виктора услышал голоса, напоминающие рычания именно этих зверей.       Затем послышался еще один протяжный рык, который поверг Виктора и меня в еще больший страх. На лбу выступил холодный пот. Переглянувшись между собой, каждый из нас понял мысли друг друга и мы решили быстро удалиться отсюда, направившись обратно к судну.       По этим воплям, было понятно, что мы не единственные существа на этом острове. Хотя до конца еще не верилось, что это мог быть какой-то динозавр. Вместо этого успокаивал себя мыслями о том, что это могли быть обезьяны-ревуны, которые в достатке обитают в тропических джунглях Южной Америки и часто пугают своими воплями ни о чем не догадывающихся туристов.       — Гио, ты думаешь, что это существо могло напасть на Стива? — полушепотом спросил Виктор, припрыгивая в быстрой ходьбе, — а вдруг оно утащило и Майкла?       — Не знаю, Виктор. Надеюсь, что это какая-нибудь обезьяна или птица, — так же тихо отвечал ему, пытаясь поспеть за шагом друга, — впервые в жизни я меньше всего хочу встретиться с доисторическими монстрами и больше всего - вернуться обратно к себе домой, где нет никаких приключений.       — Соглашусь с тобой. Попадая на землю, которая, может быть населена динозаврами, уже не так-то и хочется, чтобы детская мечта осуществилась, — с ухмылкой добавил он.       — У тебя еще есть нервы, чтобы шутить? — с серьезным видом перебил его.       Большое количество адреналина, выделившегося в кровь, подавили все те болезненные ощущения от травм, что мучали ранее. Поэтому мы еще прибавили шагу, и чуть ли не бегом направлялись к остальным.       Но, неожиданно для нас, прям рядом с нами, в двадцати-тридцати метрах впереди, послышался шум колыхающихся кустов. Я в ужасе застыл на месте, всматриваясь в глубь леса. Звук при этом становился все ближе и ближе, как будто кто-то бегом направлялся прямо на берег, а может быть, учуяв нас, какой-то зверь решил поохотиться на диковинную добычу для этих мест.       И тут вдруг, когда мы уже собрались начать бежать что есть прыти, из зарослей с ошеломленным видом вылетел Майкл, сбивший меня с ног и рухнувший на песчаный берег!       — Помогите! Помогите! — кричал он охрипшим голосом, пытаясь встать на ноги.       — Майкл, Майкл! Это мы! — пытались успокоить его, так как он стремился бежать дальше, не обращая на нас внимания.       — Оно гонится за мной! Оно гонится за мной!       — Что гонится? Что случилось, что произошло? Успокойтесь. Мы с вами. Как вы оказались в лесу? — засыпал я его вопросами.       Но он все продолжал дергаться. Лишь, когда мы немного отвели его дальше, то начал приходить в порядок.       — Вам легче?       — А? Да, гораздо…       — Так что же случилось? Куда вас выкинуло?       — Меня? — словно не будучи здесь с нами, поглядывал он стеклянным взглядом на меня.       — Да, Майкл, вас.       Взяв небольшую паузу, и еще больше успокоив нервы, с осторожностью и страхом на лице смотря на лес, он глубоко вздохнул:       — Меня выкинуло далеко отсюда.       — А точнее?       — Не знаю, может в километрах пяти дальше по берегу. Не меньше.       — Большой разброс, — прошептал я про себя, задумываясь о том, куда могло вынести Стива.       — …Причем пришел в сознание еще когда море прибивало мое тело к берегу. Фух, сейчас, дайте-ка отдышаться. Сердце так колотится.       — Конечно.       — В общем, придя в себя, — продолжил он через минуту, — я, понятное дело, пытался окликнуть кого-нибудь из вас, побродив вдоль берега. Не представляете какой ужас меня охватил, когда в ответ была тишина. Лишь доносилось какое-то бормотание из глубины леса. Не знаю, что за глупость я потом совершил, но в какой-то момент мне показалось, что это может быть кто-то из вас.       — Уж я бы точно не сунулся сразу в лес, — подметил Виктор.       — Кто же знал? Придя немного в себя, мне казалось, что это самое разумное, поэтому ринулся в джунгли, пытаясь держаться тех звуков, что доносилось отчетливо из кустов. Хотя этот звук и уходил дальше и дальше от меня, я продолжал следовать ему. Лишь, когда я практически выбился из сил, мною было решено прекратить это занятие и направиться обратно на берег. Ведь что-то еще море должно было выбросить сюда.       — Как жаль, что сразу не побежали вдоль берега!       — Об этом я успел пожалеть двести раз. Особенно тогда, когда пробирался сквозь непроходимые заросли, то и дело цеплявшие и коловшие меня шипами. Я чуть было не наложил в штаны, когда там, в чаще, в пятидесяти шагах от меня, начал раздаваться топот чьих-то громоздких ног. Только и успел оглянуться вокруг себя, как неожиданно над кустами, куда успел засесть, показалась мерзкая голова, вся покрытая какими-то костяными морщинами. Она больше походила на громоздкую морду жабы, правда с огромными челюстями, усеянные множественными острыми зубами. В следующий момент послышался хруст ломающихся веток и тут спереди прилетел хвост этого существа. Он одним ударом перекинул меня через небольшую естественную ограду колючих боярышников… — Майкл рассказывал уже настолько бодро и живо, как будто он до этого совсем не пережил кораблекрушение, нападение какого-то животного, и многокилометровый переход с места на место. Мы же, поглощенные его рассказом, не могли не удивляться тому, что с ним произошло за короткий промежуток времени. Не смея его перебивать, продолжили слушать рассказ, — …благо, что я приземлился удачно, и, вскочив быстро на ноги, побежал, что есть сил в сторону шума океана. По крайней мере, мне казалось, что тот шум исходил от океана. Глядите, как все себе ободрал, — закончил было он рассказывать, и покрутился на месте, показывая все раны на ногах и руках, слегка кровоточившие, — скажите, что с остальными хоть?       — Есть хорошие новости и не очень.       — Кто погиб?! — Вырвалось у него из груди озабочено.       — Генри в порядке, — поспешил я успокоить его, так как, понятное дело, он переживал за него больше всего, — погибший — Аугусто. Мы ничем уже не могли ему помочь, когда нашли его тело. И прошу пока не говорить Сьюзи об этом, лучше я сам подберу нужные слова.       Он опечалено покачал головой и добавил:       — А остальных удалось обнаружить? Все ли целы?       — Да, кроме Стива, все нашлись, — ответствовал Виктор.       — Надеюсь, что он цел, и в скором времени его отыщем, — добавил я, — в целом же, все отделались незначительными ранами, что, конечно, является хотя бы какой-то хорошей новостью для нас всех.       Мы направлялись к яхте и в скором времени уже были около неё. Сьюзи тщательно накладывала шину на поврежденные пальцы Генри, используя бамбук, который рос немного в глубине пальмовой рощи, и куски одежды, которые она использовала как бинт.       Генри, оглянувшись, сразу же громко закричал в нашу сторону:       — Ребята вернулись! И Майкл! — но после сразу добавил, — а где же Стив?       — Мы не смогли его найти.       — Пока что! — сразу прибавил Виктор.       — Да, на текущий момент всё, что удалось найти — это его окровавленная майка, — ответил я ему, показывая нашу «находку».       — О боже! Сколько крови, — тут же сказала Сьюзи, закрывая рот руками.       — Мда, надеюсь, что он все же где-то рядом, живой.       — Даже, если он выжил при кораблекрушении, недолго сможет протянуть тут, — перебил его Майкл.       — Что ты имеешь в виду? Его рану? — с недоумением на лице поинтересовался Генри.       -Рана — это наименьшее из бед, которые здесь могут быть, — со всей серьезностью отвечал ему дворецкий, — думаю, то, что вы обнаружили с Гиорги в записной книжке того моряка и вправду обитает здесь. По крайней мере, могу поклясться, что одного из этих ужасных монстров видел своими глазами.       — Но всё же давайте надеяться, что это были обезьяны-ревуны, — добавил я, так как не желал нагнетать обстановку.       — Нет уж, увольте. То, что меня треснуло хвостом, была совсем не обезьяна!       — Превосходно, просто превосходно! — восторженно воскликнул Генри, хлопая в ладони, — вы хотя бы представляете, что означает данное открытие?! Существование доисторических пресмыкающихся?! И где?! На клочке земли, что затерялся посреди Атлантики. Уже точно можно сказать, что наша поездка прошла не зря!       — Ну да. А теперь мы тут подохнем, так как, похоже, застряли на этом чертовом острове, — с недовольным тоном обратился Виктор.       — Нет уж, ребятки! Я на такое не подписывалась, — недовольно пробормотала Сьюзи, которая всё еще не могла поверить в такое, — вы доставите меня и моего дядю обратно домой. Любым способом! И, кстати, где он? Вы нашли его?       — Прошу тебя не горячись, — начал было я, заплетаясь в словах, которые стремительно пытался подобрать, — сейчас единственное, что мы можем сделать, так это объединить свои усилия и стать единой командой.       — Я не совсем поняла, на что ты намекаешь?! — недоуменно и с возгласом спросила она. Да посмотрев на меня таким взглядом, что я почувствовал, как она прожигает меня насквозь.       — Я хочу сказать, что ничего теперь не изменишь и хотел бы принести свои соболезнования…       — Что? Где мой дядя, черт возьми?! Что с ним?! — панически она забрасывала меня вопросами, мотая головой по сторонам, — дядя Аугусто! Дядя Аугусто! — Сьюзи кричала, что было силы в её голосовых связках. От её вскриков сердце еще больше сжалось в груди.       — Мне очень и очень жаль, Сьюзи. Но, к сожалению, он не уцелел.       В голове я принялся себя ругать, так как совсем не такие слова хотел подобрать, чтобы сообщить ей о такой печальной новости.       «Балбес!» — пронеслось у меня в голове.       — Не может быть! Ты врешь! Что же вы натворили, проклятые убийцы! — кричала она на каждого из нас, размахивая руками и отдернув Генри, который попытался её успокоить, продолжала орать на нас, — вы несчастье воплоти! Зачем вы пришли именно к нам?! — она сорвалась с места и побежала по пляжу, продолжая и дальше звать родственника, — дядя! Дядя Аугусто!       — Прошу тебя, послушай меня, — кинулся я за ней, чувствуя боль во всем теле, — только не кричи, — догнав, схватил её за руку и развернул к себе. Она сразу наградила меня пощечиной и тут же после этого на её глазах навернулись слезы.       — За что? За что вы так?! Он был для меня очень близким человеком. Что мы такого плохого сделали вам?! — Сьюзи отчаянно била меня в грудь, даже не пытаясь вырваться из моей хватки.       — Прости нас. Мы и предположить не могли такое. И ни в коем случае не хотели рисковать кем-либо еще.       — Но ведь стали! — завопила она. И я еле успел ухватить её руку, летевшая мне по лицу.       — Я понимаю твою боль и злость. И ты имеешь на это право! Но еще раз прошу тебя простить нас! Мы пытались сделать всё возможное! Позволь мы поможем похоронить твоего дядю.       — Так вы его нашли?! Где? Почему не сказали сразу?!       — Я не знал, как сообщить о такой вести. И если в сокрытии этого есть чья-то вина, то только моя. Прошу не злись на других, они ничего не знали.       Она уже перестала дергаться и ругаться, потихоньку приходя в себя, но сквозь хлюпающий нос добавила:       — Я хочу увидеть моего бедного дядю Аугусто.       — Конечно.       — И, естественно, вы поможете его достойно похоронить.       — Всё, что ты скажешь. Для нас будет честь отдать почести.       Но мы никуда не направились. Она упала на песок и еще несколько минут рыдала. Я же больше ничего не мог сказать в данной ситуации. Ведь не было сейчас таких слов, которые могли бы унять её боль.       Ребята сидели на месте и не решались подойти, понимая, что так лучше.       — Как же он мне был дорог, — шептала она сквозь слёзы.       — Я могу себе представить.       — Знаешь, в глубине души я понимаю, что никто из вас не виноват. Но, в то же время не знаю, как смогу простить вас за это всё, что случилось.       Я понимающе покачал головой.       — Но время не повернуть вспять…       Я молча отпустил её руку, которую держал всё это время. После чего мы направились обратно к остальным.        — Фух, мне очень тяжело все это узнать, — сказала Сьюзи, — спасибо за ваши слова. Но они не воскресят мне его. Просто дайте мне слово, что мы сможем отсюда выбраться, дабы я смогла рассказать о том, кем был мой любимый дядя и за что он отдал свою жизнь.       — Сьюзи, мы приложим все усилия. Обещаем тебе, — единогласно произнес наш небольшой отряд, — и поможем во всем, не сомневайся.       Повисла небольшая пауза.       — Что же касается нашего положения здесь, — решил прервать молчание Генри, — то за тех тварей не беспокойтесь.       — Как тут не беспокоиться?! — воскликнул Виктор, — ты же слышал Майкла.       — Дружище, на корабле должно было остаться достаточно еды. Думаю, на три-четыре месяца хватит, если даже особо не экономить. А что касается безопасности, то всё уже продумано. В трюме есть множество разнообразного оружия и большое количество боеприпасов к ним. Я всё же не стал рисковать и решил, как следует подстраховаться.       — Генри, ты наш спаситель! — произнес Виктор и кинулся поднимать и обнимать друга, что, конечно, после такой трагичной минуты выглядело как-то некрасиво по отношению к Сьюзи.       — Но сейчас у нас есть первостепенная задача, — я подразумевал похороны Аугусто, о чём все сразу поняли.       Сьюзи нашла несколько сковородок, из которых вышли отличные лопаты. Мы начали копать чуть в глубине пальмовой рощи, так как там не было такого количества песка, и была достаточно плотная земля. Сьюзи не могла выполнять эту работу без слёз, и поэтому мы попросили её удалиться в сторону, пока не перенесем сюда тело и не выкопаем достаточно глубокую яму.       В течение всего времени, что мы работали, вокруг нас то и дело раздавались жуткие вопли и рыки, перемешивавшиеся с пением птиц и тяжелым дыханием из глубин острова. Конечно, это настораживало. Но меня грела мысль о наличии оружия.       Закончив рытье, мы перетащили тело Аугусто. Та печальная картина, что предстала перед нами, разжалобила сердца всех, мы словно провожали в последний путь близкого нам человека. Затем, когда Сьюзи подала знак и вся в слезах отошла от тела, мы завернули его в простыню и сделали символический крест над ямой. После чего, выстроившись в полукруг около его могилы, завершили весь обряд минутой молчания и словами соболезнования. Мы долгое время провели в молчании и бездействии, после того как завершили похороны, так как каждый из нас понимал, что на месте Аугусто мог оказаться любой.       Но как бы на нас не давила эта трагедия, мы не могли себе позволить проходить с поникшей головой весь оставшийся день, а точнее вечер. Нужно было приниматься за работу.       В следующие оставшиеся часы мы осмотрели яхту и прикинули, сколько времени нужно, чтобы хоть как-то заделать эту дыру. Конечно же, меня удивило, что судно вообще не развалилось на куски в таком водовороте.       Генри сразу же сказал, что заделать дыру профессионально будет нам не по силам. Ведь мы были ограничены инструментами и нужными материалами, да и мастера из нас были не лучшие. Но при этом ему показалось возможным, хоть как-нибудь плотно заделать эту пробоину. Так, чтобы вода хотя бы просачивалась в минимальном количестве. Так как малую часть внутри можно было бы быстро выкачивать насосом. Ну, или хотя бы данная заплатка должна была позволить нам выйти в море и связаться с кем-нибудь по рации. А уже далее пытаться продержаться на плаву, пока кто-нибудь нас не выручит.       Вы, возможно, подумали, почему бы тогда не воспользоваться рацией сейчас, послав сигнал SOS? Но всё было не так просто, как могло показаться. Поднявшись наверх, мы действительно принялись ловить сигнал по рации, пытаясь связаться с кем-нибудь. Но все доступные средства связи издавали сильные помехи, сводя на нет все усилия. И с чем такое могло быть связано никто из нас не мог предположить. Ведь не работали даже спутниковые телефоны, не завязанные на электронике судна.       Мы также осмотрели корабль изнутри, где всё, что было плохо прикреплено к полу, валялось вверх тормашками. Оказались разбиты многие окна, раскидана мебель, часть из которой, кою подметил ранее, была вынесена морем на берег. Верхний ярус был похож на ад, словно там взорвали гранату. Но, несмотря на все разрушения, большая часть вещей всё равно оказалась уцелевшей. Это не могло не радовать.       После осмотра и легкого наведения порядка, нами была проведена инвентаризация уцелевших запасов еды и оружия. Мы боялись, как бы вода, что стояла здесь не испортила его. К счастью, все оказалось не так уж плохо. В одной коробке лежали три автомата Калашникова: два серии АК–47, и один АК-103. Зная, что АК и в огне не горит и в воде не тонет, мы были спокойны за их работоспособность. В другом же ящике лежали четыре автомата типа М: два М16, один М4 и одни М16А2. Мы быстро же начали перепроверять их. Как оказалось, только один М16 из всех был неисправен. Все-таки такое большое количество морской воды и песка сыграли свою роль.       Хотя Виктор вызвался реанимировать винтовку в течение ближайших пару дней, хорошенько прочистив его и высушив. Еще были найдены четыре пистолета: два американских М1911A1, итальянский Беретта 92FS, более известным под названием — M9, и российский ТТ, обладающий необычайно высокой проникающей способностью, в отличии от других пистолетов. Рядом с оружием стояли несколько крупных коробок с боеприпасами. Причем внутри каждой коробки боеприпасов было столько, что можно было подумать, что Генри готовился развязать тут небольшую войну.       Приведение небольшого порядка, инвентаризация и осмотр судна заняли столько времени, что мы и не заметили, как быстро наступила ночь. И нам пришлось завершать первоочерёдные задачи уже под светом фонарей.       Сьюзи, не привлечённая к работам, лишь пару раз выходила из каюты, куда она заперлась после похорон. Но, выйдя в последний раз за вечер, она шепотом сказала мне, что прощает меня. Я лишь кивнул головой ей в ответ. После чего она добавила, что не может позволить себе находиться в таком состоянии долгое время, и с утра будет готова помогать нам.       В итоге, разложив всё нормально по своим местам и зарядив оружие, мы одновременно отправились спать. При этом не забыли прихватить с собою несколько винтовок и пару пистолетов, которые нам пригодились намного раньше, чем мы могли себе предположить…