Потерянный Рай

      Проснувшись, я почувствовал некоторую лёгкость в теле. Перерыв, по всей видимости, весьма хорошо сказался, и рука совсем не ныла, хотя во время работы она побаливала. Быстро одевшись, я присоединился к уже проснувшимся друзьями, накрывавших на стол. Мы позавтракали вяленым мясом, которое позавчера всё-таки изготовил Виктор, а вместе с ним Майкл засушил пойманную рыбу. Мясо энтелодона в таком виде оказалось даже вкуснее. Мой русский друг и сам поражался насколько хорошо впитались все приправы.       Зарядившись энергией, мы направились в лес, чтобы перетащить поближе бревна. Сьюзи, зайдя за заросли, наклонилась и подняла комок почвы, принявшись крошить его в руках:       — Отличная новость. Земля за вечер и ночь неплохо подсохла…       — Значит, сегодня выдвинемся в дальнейшую экспедицию, — подхватил Генри.       — Тогда поработаем часов до девяти, дадим земле ещё подсохнуть и пойдём в экспедицию. Вы за? — Обратился я к остальным.       — Ещё спрашиваешь?! — Откликнулся Виктор.       Остальные покивали головой.       В итоге мы закончили даже раньше девяти, когда солнце начинало всё больше раскалять округу. Прихватив с собой все инструменты и аккуратно сложив ещё пару высеченных досок в трюм, все принялись собирать снаряжение. Но перед этим я решил созвать совет.       — Ну что ж, друзья, сегодня мы выдвигаемся в экспедицию. И я не совру, если скажу, то это будет весьма опасно. И даже окажется куда труднее, чем наша вылазка до озера. Понимаю, что каждый из вас это прекрасно осознает и без моих слов. Но уверен, что нас это не остановит.       — А разве мы можем просто так слинять отсюда, поджав хвост? — Высказался Генри.       — Нет. Без Стива мы не имеем никакого право на это, — они не отрывали от меня глаз, сидя в небольшом полукруге и вслушиваясь в каждое слово, что я говорил, — и поэтому, а также потому что были упущены несколько дней из-за непогоды, считаю правильным и необходимым растянуть нашу экспедицию на неопределенный срок, не ограничиваясь одним или даже двумя днями. Это позволит нам покрыть бОльшую площадь, увеличив вероятность нахождения нашего друга. Конечно, в головах может возникнуть дилемма: стоит ли рисковать всеми ради спасения одного. Но хорошенько подумайте прежде, чем ответить на этот вопрос.       Все глубоко задумались. Ведь с каждым новым днём каждый начинал всё больше думать об опасностях на этом острове. Если в первые дни голова была забита мыслями от боли и чудесном спасении, а также интересом к здешней фауне, то теперь всё больше надо было думать о том, чтобы уплыть отсюда живым. И пауза растянулась минут на пять, прежде чем Генри взял слово.       — Ну что ж, скажу тогда я, — оглянулся он на остальных товарищей, — по мне, как все понимают, всё очевидно. Это была моя идея явиться на этот остров, поэтому то, что Стива нет сейчас рядом с нами — моя вина. Но и не исследовав некоторые уголки этого острова также нельзя отсюда уплывать. Ну а, если у вас есть другое мнение, то выскажите его, — сел он на место, а я в ответ только кивнул головой.       Его глаза горели огоньком приключений и тягой к открытиям, которая вновь запылала внутри.       — Для меня тоже всё очевидно, - произнёся Майкл, - ведь, когда я наткнулся на Гио и Виктора, то был невероятно рад. Даже не передать то чувство счастья, что испытал в тот момент. И ведь всё это лишь благодаря тому, что они направились искать всех остальных. То есть, так или иначе рискнули. Кто знает, куда бы я побрел, выйдя на берег. Может быть в противоположную сторону от выброшенного судна. Не представляю, какое отчаяние меня бы настигло ближе к ночи.       — Понимаю, — промолвила Сьюзи, после чего решила добавить от себя, — фух, говорить сейчас весьма тяжело, когда эмоции внутри начинают вновь бурлить. Конечно, первый день… — тяжело выдыхала она, делая небольшие паузы. По всей видимости вспоминая своего дядю, — тот роковой день стал трагедией. И, фух, всё равно я бы хотела сказать, что за эту неделю смогла сблизиться со всеми вами. И невозможно сказать, что было бы если тогда всё пошло по-другому. История не терпит сослагательных наклонений, как мы понимаем. Поэтому сейчас, некоторое время спустя, я начала прекрасно осознавать, что за открытие совершено благодаря вам…       — И не только нам, — прервал я её, — не забывай и про себя.       — Спасибо. Но в продолжении хочу сказать, что мы и так весьма долго просидели на берегу, выжидая какого-то чуда по отношению к вашему другу. Конечно, несколько дней было испорчено в силу не зависящих от нас обстоятельств, но пора бы что-то предпринять.       — Что же могу тогда добавить к вышесказанному? — Виктор принялся ходить вперёд-назад, размышляя попутно о чём-то, — думаю, оно и так понятно, что оставаться здесь я не желал бы ни в коем случае. Уверен, что Стив бы поступил также ради каждого из нас.       Эта атмосфера заряжала на свершение чего-то героического, чуть ли не толкала друзей бежать туда, в тёмную чащу, где нас мог поджидать опасный хищник.       Майкл отдал отмашку, и все принялись к сборке снаряжения. В этот раз необходимо было взять всего, да побольше. При этом, если в первую вылазку мы сначала думали переночевать лишь одну ночь как-то на земле, то теперь прихватили для каждого спальный мешок. Причём они были весьма тёплыми, и вполне могли нас согреть по ночам, которые как уже было нами выяснено, порой были весьма холодными.       Вдобавок мы сложили несколько сот метров веревки и несколько крючков, на всякий случай, если нам бы предстоял подъём на скалы или деревья. Профессиональных альпинистов среди нас не было, но я имел некоторый опыт в горах Грузии.       Конечно, не забыли про вооружение, взяв по автомату на человека, и ещё один прикрепив к трем рюкзакам, как запасной. Не оставили на судне и пистолеты, распределив их между собой.        — Сьюзи, хотел задать тебе один вопрос, — обратился я к ней, пока она проверяла автомат.       — Давай.       — Я не мог не заметить, как ты обращаешься с оружием и твой интерес к нему. С чего он так возник у такой с виду хрупкой девушки?       — Ха, это я-то хрупкая? Не смеши. Интерес у меня вообще с детства. Много лет ходила в стрелковый клуб. Там-то обучилась вполне неплохо обращаться со многими видами огнестрельного оружия. Правда с гасторнисом немного струсила, если честно, и растерялась.       — Там бы любой растерялся.       — Да, но не ты.       — Если честно, то мне было немного страшно, когда птица побежала на нас, — отводя взгляд от неё заулыбался я.       — Это нормально. А если возвращаться про оружие, то вдобавок мой отец любитель охоты. Так как сына у него не было то, как понимаешь, приходилось ему таскать свою дочурку.       — Ух ты! С Виктором точно найдёте общий язык.       На это она только пожала плечами и улыбнулась.       — Так, я собрал свой рюкзак, — сказал Генри, занося тюк к уже нашим аккуратно сложенным.       — Тогда можем выдвигаться в путь.       — Подождите! — остановил всех резко Виктор, — давайте хоть посидим на дорожку. Путь то неблизкий.       И выдвинув стулья, мы молча просидели минуту с небольшим. Правда Генри, Майкл и Сьюзи не особо понимали, чего это мы просто сидим молча. Виктор лишь ответил, что просто такая традиция.       После чего в полной тишине зашагали во второй поход. В этот раз каждый из нас желал получить больше ответов, чем вопросов.       За те дни, что мы находились на берегу, я сделал одно замечательное открытие, которое могло помочь нам в путешествии. Вчерашним вечером, проснувшись посреди ночи, из-за очередного вопля, раздавшегося в лесу, походившего скорее на крик женщины, нежели зверя, я решил немного пройтись по яхте.       Причём стоило мне успокоиться и выйти на нос судна, как метрах в ста, чуть ли не на окраине леса послышался тяжелый храп. Он дополнялся противным хрюканьем, которое столь же резко утихло, как и появилось. Конечно, в голове у меня промелькнула мысль о том, что эта могла быть ещё одна группа энтелодонов.       Принявшись выжидать дальнейшее развитие событий, я вооружился маленьким фонариком и сходил за той самой записной книжкой, которая всё ещё находилась у меня. Несмотря на свои размеры, мне всё ещё так и не удалось её изучить до конца. А раз спать мне уже не хотелось, то я принялся пролистывать её, пока не наткнулся на кое-какое уплотнение. Было странно, что один лист был куда плотнее других. Сначала показалось, что, быть может, намокнув в своё время, лист просто слегка разбух и остался таким. Но, вместо одного листа я обнаружил целых два, склеенных друг с другом.       «Хм, интересно…», — подумал про себя и начал аккуратно раскреплять страницы, стараясь никоим образом не повредить их. Ещё бы, ведь эта вещица была бесценна. Это, наверное, один из тех редких случаев, когда Генри даже не доплатил за приобретаемую им вещь.       Когда же листы оказались откреплены друг от друга, моему удивлению не было предела. Эмоции, накрывшие меня в тот момент, могли сравниться разве что с первым взглядом на страницы этой книжки и попаданием на остров.       Перед моими глазами предстала подробная карта острова! Понять, что на бумаге был изображён именно этот потерянный клочок мира, я смог благодаря координатам, занесенным в нижний левый угол. Они в точности совпадали с теми цифрами, что были указаны на другой странице, найденными ещё у меня дома.       Конечно, было сложно усидеть на одном месте после такого открытия. Хотелось разбудить всех, дабы показать мою находку. Но в последний момент почему-то передумал. Ведь необходимо было проверить достоверность найденной карты. Да и к тому же я желал подобрать отличный момент для демонстрации.       Зарисовка, к слову, была вполне сносна и во многом очень даже понятно, что где на ней обозначено:              Крестик около цифры пять пометил уже я сам. Среди же понятных мне обозначений были:       а) жирная точка в центре, которая, наверняка, обозначала ту гору, замеченную ранее из океана и служившая для нас ориентиром в первую вылазку,       б) перевернутые галки, явно обозначавшие горы, чьи верхушки также были заметны с берега,       в) фигура вокруг жирной точки в центре, судя по всему, обозначала озеро, из которого вытекало три реки.       Я также смог понять, что, то озеро, на котором побывали в первый раз, было помечено около цифры 4. Кстати, что касается цифр, то я не совсем понимал, что они значат. На современных картах они используются для обозначения высот горизонталей в метрах, но вряд ли стоило ожидать, что высоты обозначают пятью или тремя метрами. К тому же в эпоху Уоллиса не было столь точных измерительных приборов высоты горизонта. В общем, пока что это оставалось для меня загадкой.       Что касается фигур, отдаленно напоминающих овалы, то мне в голову сначала пришла мысль, что это может быть обозначения дорог. Такие же обозначения используют сегодня. Но какие могли быть дороги в этом забытом месте?! Поэтому предположил, что так, скорее всего, обозначены границы равнин или степей. В общем, открытые пространства. Тем более лес редел именно в том направлении, где по карте могла находиться одна из равнин.       Возвращаясь к нашей начинавшейся экспедиции, включавшей в себя как исследование затерянного острова, так и поиски потерянного друга, то мы весьма затормозили в лесу, как и в первый раз. Хотя и пытались держаться первоначально прорубленному пути. Но за последние дни и после такого обилия дождей, лианы и травы делали эту тропу сложно узнаваемой и практически такой же труднопроходимой, что и ранее.       Это весьма удивляло. Я не понимал, как за столь короткий период всё могло так быстро зарасти. Конечно, я слыхал о том, что джунгли залечивают «раны» весьма быстро, но на деле это действительно поражало. В общем, приходилось ориентироваться на глаз. Компасы нам были не помощники, что было понятно и при первом походе, так как стрелки на них крутились словно юла.       Прорубая себе дорогу и не забывая делать новые, более глубокие и различаемые пометки, вокруг нас вновь образовалась потрясающая красота. На этот раз я фотографировал животных и по пути.       Причём местная фауна в обилии попадала в объектив камеры и нам на глаза в следующем порядке: Чёрная пантера, которая, вытянувшаяся во всю длину, лениво отдыхала на дереве. Мы предположили, что возможно после охоты или, может, просто у неё был дневной перерыв. Пара халикотериев, поедавших листву. Эти животные, как было уже мною описано ранее обладали шеей и головой, как у лошади, но задние ноги больше походили на медвежьи. При этом, данные экземпляры были покрыты мехом янтарного цвета, имея полосы на передних конечностях ализаринового красного оттенка. Быть может это был некоторый подвид или же просто молодняк. Поэтому так отличались окраской от ранее найденного нами их сородича. Древние обезьяны — апидии. На других материках Земли они жили во время эпохи олигоцена. Эти предки современных гоминидов походили на смесь макак и лемуров, и не превышали последних в размерах. Небольшая группа пропалеотериев. Эти животные, по утверждениям палеонтологов являлись древнейшими предками современных лошадей. Правда, они были меньше пони и скорее походили на капибар. Расцвет этих мелких предков копытных приходился на эпоху эоцена. Семейство лептиктидов, походившие своим видом на пустынных тушканчиков, но гораздо крупнее. К тому же они имели небольшой хоботок на верхней губе, а их окрас оливкового цвета позволял маскироваться в низинах леса. Эти создания так же, как и пропалеотерии, жили в эпоху эоцена. Заходя глубже в джунгли, с ветки на ветку прыгали другие приматы — годиноции. Они также внешне походили на лемуров, как и апидии, но всё же имели более крупное тело и менее короткий хвост по отношению к своей общей длине. Это один из древнейших видов мокроносых. Так называют подотряд приматов. Также над нами порой кричали и нотарктусы. Они являлись ещё одними представителями подотряда мокроносых.       Кроме перечисленных зверей, конечно, нам попадались на глаза ещё и другие, но, как я не старался, не смог определить к каким семействам и видам они относились. Справедливости ради надо сказать, что хотя видовое разнообразие было большим, но какими-то большими группами тех или иных созданий нельзя было увидеть. Разве что приматы иногда сидели по десять или двадцать особей. Ну и конечно птицы, коих тут было весьма много.       То есть, из этого можно было предположить, что хотя некоторые виды и занимали одинаковые пищевые ниши, но не конкурировали между собой, так как и еды было в достатке и, видимо, за миллионы прошедших лет природа смогла сбалансировать их общее количество на острове. Ведь кто знает, сколько тут видов обитало тысячу или миллион лет назад.       Наш путь уже длился около четырех часов, и лёгкая усталость начинала ощущаться. Хотя последние полчаса дороги мы больше не размахивали мачете, жара давала о себе знать.       Лес сильно расширился. И в этом месте тропики и хвойные деревья начали смешиваться с гинкговыми видами деревьев. Последние широко были распространены в эпоху мезозоя. То есть, когда на Земле правили динозавры. Помимо гинкговых также всё чаще начали встречаться папоротники. Те самые, что выглядели, как деревья. Высота некоторых достигала более двадцати метров.       «Мы точно на опушке и скоро выйдем на равнину!» — подумал я про себя и быстро глянул в ту страницу книжки, где красовалась карта. Остальные же смотрели на меня с удивленными лицами, когда я говорил им, куда нам надо направляться.       Мне всё ещё не хотелось раскрывать свой секрет, решив рассказать о нем, когда мы окажемся на равнине. Это хотя бы как-то подтвердило бы корректность зарисовки. Хотя, вспоминая о том, сколь быстро тут росли деревья, я не выкидывал мысль о том, что равнина за последние триста лет могла серьезно зарасти растительностью и превратиться в непроходимые джунгли.       «Но откуда-то те гиганты должны же были прийти?!» — спросил сам себя, но пока не мог дать ответа.       — Осталось совсем немного! — воодушевлял я остальных.       — С чего такая уверенность? Из-за того, что деревья начали редеть? Может всё же такой участок леса и не более того! — отвечал Генри, — может большая прогалина или ещё одно озеро.       — Просто поверь мне.       — Тоже мне нашелся новый Дежнёв Семён Иванович, — пробормотал Виктор.       — А кто это такой? — поинтересовалась Сьюзи.       — О, это известный российский путешественник, мореплаватель и землепроходец. Он первым исследовал северную и восточную Сибирь, которую мы считаем большой ценностью. Также Дежнёв первый, кто пересек Берингов пролив.       — Теперь понятно, почему ты Гиоргия сравнил с ним. Он, в коем-то роде первопроходец этого острова и направляет нас, — улыбнулась Сьюзи, смотря на меня.       — Вот именно! Следуйте за мной, и я приведу вас к цели! — выпячивая вперёд грудь, ответил с ухмылкой.       Спустя пять минут, дорубая последние мешающиеся кустарники, впереди мы заметили огромные тёмные силуэты, мелькающие между деревьями. Все остановились и принялись всматриваться. Громоздкие тела медленно проходили на опушке. Виктор почесал затылок и ещё раз пристально вгляделся вдаль:       — Динозавры?!       — Я бы сказала — гигантские динозавры! — воскликнула в ответ Сьюзи.       — А ну-ка пошли! — махнул я рукой остальным и тут же сорвался с места. Все перешли на бег трусцой, и каждый из нас, посматривая на товарища, смеялся от радости, как ребёнок.       Впереди точно были зауроподы, но к какому виду именно принадлежали до конца не было понятно.       Выбежав из леса, перед нами предстала потрясающая картина, которая врезалась мне сразу в память. Чтобы описать эмоции, что окатили меня с головой, необходимо соединить лучшие моменты, что бывали в вашей жизни и приправить всё это сбывшейся мечтой детства. Просто это тот самый момент, когда его необходимо пережить самому. Просто стоять с открытым ртом и наблюдать, без каких-то лишних слов.       Перед нашими глазами на многие километры распахнулась равнина, утопающая в зелёных красках. Вдали виднелись массивные горы. Небольшими островками росли высочайшие деревья, а зелёную траву пощипывали невообразимые создания всевозможных размеров и форм. Этот луг обильно заливало солнечными лучами, которые сразу в полном объеме упали и на нас.       В нескольких десятках метрах же от леса медленно проходила небольшая группа тех массивных животных, чьи силуэты мы и заметили ранее. Ими оказались гигантские аргентинозавры! Гиганты мелового периода, словно сошедшие со страниц энциклопедий!       В этой стаи были как взрослые особи, так и молодняк. Взрослые рептилии были не меньше тридцати метров в длину, а под их ногами, больше походивших на столбы акрополя, сотряслась земля. Их толстые шеи достигали где-то по восьми или девяти метров в длину. Причём держали они её горизонтально земле и иногда, в противовес догадкам ученых, с лёгкостью поднимали вверх, чтобы осмотреться или окликнуть своего сородича. Громадное туловище заканчивалось мощным хвостом. И в отличие от диплодоков кончик хвоста не представлял из себя подобие хлыста. Хвост у них был массивен на протяжении всей длины.       Вся верхняя часть имела окрас цвета хаки, переходивший снизу, на брюхе, в серый оттенок.       Смотря внимательно на происходящее, в голове начинала играть музыка из фильмов про динозавров, которая делала этот момент прекраснее.       Солнце заливало огромное зелёное пространство, пока в небе парили небольшие птерозавры, ловя на лету мелких насекомых, облюбовавших тела динозавров.       И после пары минут молчания, я с восторгом и внутренним восхищением, которое, наверное, чувствуют первооткрыватели, произнес фантастические для уха современного человека слова:       — Дамы и господа, добро пожаловать в затерянный мир динозавров!       — Всё-таки они существую! Всё же они существуют… — повторяясь, восхищался Виктор. — Боже, да, они существуют! — чуть ли не запрыгал от радости.       — У меня просто нет слов… — прошептал Майкл.       — Они и не нужны. Это самое, что не наесть чудо! Какие громадины! Разве такое может быть?! — изумлялась Сьюзи.       — Генри гляди туда! — воскликнул я, указывая на огромных ящеров, — никого не узнаешь?       — Большой динозавр с шипами по всему телу и броней… я что-то не припоминаю… а что?       — Это та рептилия, которая обладает знаменитой хвостовой булавой, состоящей из нескольких больших остеодерм. Ты именно его описывал мне в сообщении. Посмотри на хвост.       — Точно, это же кило… анрозавр… или как его там, — перебирал он нервно всякие придуманные название, пока не воскликнул, — вспомнил, анкилозавр! Как же я забыл. Даже обидно.       — А рядом с ними стегозавры.       Эти рептилии представляли из себя своего рода «танки» юрского и мелового периодов. Стегозавр оказался очень крупным пресмыкающимся, длиною в девять метров, а в высоту, до вершин пластин на спине, не меньше четырех. Как и предполагали ученые, у них в действительности располагались костные пластины, каждая не меньше полуметра в высоту и окрашенные в зеленоватый цвет. Они шли в два ряда до самого хвоста, чередуясь зигзагообразно. На их мощном хвосте имелось смертоносное оружие — огромные шипы. Всего четыре штуки, по две с каждой стороны и каждый шип около метра в длину. Другое же название этого оружия — тагомайзер.       При этом очень забавно было видеть, что столь мощное животное, размером с небольшой автобус, обладало столь маленькой головой. Поэтому предположение о том, что их мозг был не больше мандарина, имело под собой все основания.       Стегозавры обладали тёмно-зелёной окраской, кроме брюха, которое отдавало светло-серым оттенком. А вертикально на протяжении всего их тела, от пластин до брюха, выделялись тонкие тигровые полосы тёмно-красного цвета.       Что касается анкилозавров, то эти ящеры, также были квадропедальными. С головы до хвоста покрыты плотной, костной броней, состоявшая из отдельных пластин, которые располагались в несколько рядов. Такая защита явно была способна оберегать травоядных от самых грозных и крупных хищников. Причём казалось, что у данного ящера попросту нет уязвимых мест.       Так на голове имелась увесистая защита в виде острых костных наростов, треугольной формы, формировавший своеобразный шлем. При таком раскладе тероподам было бы сложно добраться до глаз или шеи этого растительноядного броненосца. К тому же, как и стегозавр, этот доисторический «танк» был тяжеловооружен. И в прямом смысле этого слова. В качестве оружия у анкилозавра служил тяжелый костный набалдашник, располагавшийся, как уже давно понятно, на хвосте. Такой кувалдой он явно был способен сломать кости любому существу, которое когда-либо ходило на земле. Если, конечно, исключать крупнейших зауроподов. И это «вооружение» позволяло ему не прятаться посреди деревьев в лесу, пытаясь найти там защиту. Поэтому природа наградила, пасущихся вдали анкилозавров, выделяющимся на фоне зелёного луга окрасом желтоватого, я бы даже сказал янтарного, оттенка с серыми горизонтальными полосами вдоль бронированного тела.       Ещё дальше паслось небольшое стадо уже знакомых предков слонов — дейнотериев. Среди которых, быть может, присутствовали и те особи, коих мы видели при нашей первой вылазке, у озера. А под их мощными ногами аккуратно пощипывали травку совсем крошечные, на фоне хоботных гигантов, ещё одни древнейшие представители лошадеподобных животных — гиракотерии. Они аккуратно лавировали между гигантами, стараясь не быть раздавленными.       Это был симбиоз вида комменсализм. То есть один вид животных, в данном случае гиракотерии, получали выгоду от совместного существования с дейнотериями, коим безразлично соседство первых. Тем самым более мелкие животные получали хорошую защиту от мелких и средних хищников. Но, кто знает, мог ли Ти рекс быть способен что-то противопоставить этим хоботным гигантам.       — Пошли дальше, нужно обследовать округу, — махнул рукой Генри, подзывая к себе нас.       Но мы некоторое время так и стояли в обескураженном состоянии, приводя мысли в порядок.       — Ну что ж, — пытался подобрать я слова, — теперь, как мне кажется доказано всё то, что мы хотели доказать.       — Ты, наверное, имел в виду, что я хотел доказать, — решил подправить мне мой английский друг.       — Я думаю, что даже устану говорить, сколь сильно я оказался не прав, — улыбнулся ему в ответ, — и теперь, действительно, необходимо прочесать эту местность. Быть может, Стив запрятался где-то в «островках» леса на этой равнине, — хотя в душе также не унималась та самая тяга к познанию, даже несмотря на то, что говорил про своего близкого друга.       Все кивнули головой и направились вперёд.       — Здесь всё такое же, как на картинках из книг про динозавров, — не мог нарадоваться Виктор, — всё такое же, как я себе представлял в детстве. Нет. Даже лучше!       — И мы выяснили с кого срисовывал Генри Уоллис, — сказал я, оглядывая уходящих прочь стегозавров.       — Ой, я про эту книжку совсем забыл. Что там ещё написано полезного? — поинтересовался Генри, обернувшись ко мне.       — Там была очень полезная вещь, благодаря которой мы добрались до этой равнины! — решил для себя, что сейчас самое время, чтобы раскрыть свой небольшой секрет.       — И что же это?! Чего ты молчал так долго?       — Вы не поверите, если я скажу.       — Да хватить интриговать. Выкладывай уже!       — Ну, если вкратце, то в ней имеется подробная карта этого самого острова.       — Что, чёрт побери?! — воскликнули хором остальные.       — Что в ней имеется карта, благодаря которой я и знал, на каком мы приблизительно расстоянии от равнины, и где мы находились в тот или иной промежуток времени.       — И ты ничего не сказал?! — с обидой и возмущением обратился ко мне Генри.       — Эй, чего накинулся?! Я только этой ночью обнаружил её.       — Мог бы сразу и поведать. Это же поистине ценная находка.       — Как и всё тут.       — Да в нашей нынешней ситуации карта — вообще незаменимая вещь, — договорил Генри.       — Ну ладно, ладно. Не обижайся. Вот взгляните на неё, — я достал книжку и аккуратно раскрыл страницы, где была изображена та самая карта.       — Ух ты! — потрясся Виктор, — мы столько времени потратили, чтобы дойти сюда, а оказывается это не сильно то большое расстояние в масштабах острова. Конечно, если масштаб самой карты более-менее соблюден.       — Согласен — немаленький остров! — добавила Сьюзи, внимательно вглядываясь в карту, — но у меня один вопрос — как тогда его не смогли обнаружить всё это время?!       — Если честно, то я и сам задаюсь этим вопросом и не могу найти ответа. По моим грубым подсчетам его площадь составляет около трех тысяч квадратных километров, плюс минус триста километров. И это лишь заставляет меня задавать ещё больше вопросов.       — Странно всё это… считай, тут целый Люксембург расположился в океане, а никому неизвестно о его существовании, — и слова Генри заставляли задуматься ещё сильнее, — а ты не думал, как эти существа здесь могли появиться?       — Ну, точно понятно, что их тут не разводил какой-то энтузиаст, — хихикая, ответил я ему.       — Но всё же…       — Генри, если бы я знал точно, то сразу бы сказал.       — Ну да, а то я посмотрю ты прям рассказал сразу про карту.       — Не дуйся. В общем, быть может этот остров имеет вулканическое происхождение. То есть образован естественным путем, через выбросы горячей лавы, затвердевавшая при соприкосновении с водой. Тем более, что та гора по середине — это явно потухший вулкан. Все очертания прямо указывают на это. Либо же можно предположить, что этот кусок суши относительно недавно, по сравнению с историей Земли, откололся от материка вместе со всеми обитателями того времени. Вот только динозавры не жили в одно и то же время со всеми млекопитающими, которых мы могли лицезреть за эту неделю. По крайней мере, так утверждают ученые…       — Знаешь что?! — воскликнул Генри, перебивая мой ход мыслей и предположений, — ученые утверждают и то, что все доисторические монстры вымерли и покоятся сейчас в земле, а часть из них в виде костей красуются на выставках в музеях. Но как ты можешь видеть, эти доисторические ящеры существуют и сей день! Причём весьма преуспевают на этом куске суши! — эмоционально говорил он, активно жестикулируя и указывая как бы на всю местную фауну, мимо которой мы шагали.       — Конечно, понятно, что это открытие опровергает все догадки ученых. Но хоть убей, я не понимаю откуда здесь динозавры и вся остальная доисторическая фауна. Может быть под землей система тоннелей, соединяющая остров с материком, — начал было уже мыслить про теорию полой земли, — такой ответ тебя устроит?       Он промолчал, видимо обдумывая дальше о происхождении здешней фауны.       — Вы лучше гляньте вперёд! — замер на месте Виктор, указывая на небольшой растительный островок хвойных деревьев, метрах в двухстах от нас.       Медленным шагом оттуда выходил высочайший представитель зауроподов и принялся неспешно объедать верхушки гинкговых. Невероятное создание, поражавшее своей масштабностью, словно шагавший многоэтажный дом.       — Не может быть, это живой брахиозавр! — трепетно проговорил Виктор, глотая слюну за слюной.       — Я бы не стал спешить с определением вида данного зауропода! — ответствовал я ему, принявшись внимательно вглядываться в сторону ящера.       — Что ты имеешь в виду?       — Посмотри на его рост. Это же просто подъемный кран какой-то. Погляди на какой высоте его голова, — водя рукой вдоль всего силуэта, наводил его на правильное описание.       — Да, на колоссальной, как и у многих найденных брахиозавров. А что в этом отличительного?       — Один удивительный факт. Сколько он ростом, по-твоему?       — Метров восемнадцать точно!       — Вот именно! — стукнул я его по-дружески по плечу.       — И что же это дает? — недоумевали остальные.       — Среди найденных экспонатов такого роста мог достигать лишь один динозавр — зауропосейдон. И он были крупнее своих собратьев брахиозавров. Конечно, я не отрицаю, что экземпляр перед нами, быть может, представляет из себя новый вид, который доселе не был открыт. Но это даже лучше, так как нам выпала честь назвать его, если не будет доказано, что это уже открытый зауропосейдон.       — Зауро… что? Когда его открыли-то? — спросил меня Генри.       — Зауропосейдон был открыт в 1994 году, когда в Америке обнаружили несколько огромных шейных позвонков. Их не смогли отнести ни к одному ранее открытому виду динозавров, среди которых числился и брахиозавр. Вы поглядите насколько высокие у него ноги, как передние, так и задние. У Брахиозавров же отличительной чертой была большая разница в длине между передними и задними ногами.       — Хм, и вправду задние ноги ненамного короче передних, — согласился со мною Виктор.       — И как мы можем наблюдать, у этого ящера шея не менее одиннадцати метров в длину, — продолжал я, втянувшийся в роль палео преподавателя, — вдобавок, гляньте, как он уверенно держит её в вертикальном положении и насколько изящно и моментально может ею крутить и двигать из стороны в сторону. А ведь современные ученые предполагают, что древние пресмыкающиеся с такой длинной шеей должны были держать её максимум под углом в сорок пять градусов и не больше. По мнению палеонтологов шейные мускулы были бы попросту не способны поддерживать всю эту массу в вертикальном положении, не говоря уже о предположении о том, что титанозавры должны были очень медленно двигать своей шеей, — продолжал я занудствовать, но все слушали внимательно и с особым интересом, — но мы-то теперь знаем, что эти пресмыкающиеся практически столь же легко могут вертеть головой и поднимать её на любую доступную им высоту, как и, например, жирафы.       — А вон ещё несколько его сородичей, — восторженно произнесла Сьюзи и указывала на двоих зауропосейдонов, выходивших из лесного островка с другой стороны.       — Диву даюсь, какие создания обитали… Тьфу-ты, какие обитают на нашей планете! — изумлялся Виктор, — но, как же им хватает еды на таком клочке земли?       — Мне пока это тоже не ясно. С одной стороны, они должны были подвергнуться островной карликовости, как мы ранее говорили на эту тему. С другой стороны, даже если это не так, то самые крупные животные всё равно должны были съесть всю местную растительность. Вопрос тогда уже в том, откуда тут столько еды? — скрестив руки на груди, сказал я и задумался над этим, но был отвлечён через мгновение.       — Кстати, поглядите-ка вниз, у их ног, пасутся какие-то животные, похожие на носорогов, — произнес Майкл, указывая на небольшие, по сравнению с зауропосейдонами, силуэты.       — Думаю, это бронтотерии! — воскликнул Виктор, — вы хоть понимаете, что они размером со среднего индийского слона?!       — Нужно сделать пару качественных снимков, — сказал я, и зашагал вперёд, по направлению к животным.       — Я бы этого не делал, — обратился ко мне Виктор, — они, как и их современные потомки, могут оказаться близорукими. Так что без промедления кинутся на любого, кто окажется поблизости. Не стоит испытывать судьбу.       — Хорошо. И отсюда получатся неплохие фотографии, — согласился я с ним и принялся щелкать как доисторических титанов, так и бронтотериев.       Было забавно запечатлеть, как древние родственники носорогов пробегали под огромными тушами зауроподов, будто проходили под громадными арками, которые то и дело аккуратно передвигались с места на место, словно пытаясь не раздавить всех тех, кто пасся в самом низу.       Сказав про высоту, стоит также добавить и про длину этих длинношейных существ. И длина по самым грубым прикидкам была не меньше тридцати метров, быть может даже ближе к тридцати трем или тридцати четырем. Толстые хвосты отлично уравновешивали зауроподов, не давая им заваливаться вперёд, когда они наклоняли шею. То есть, мы могли видеть систему противовеса, которая применяется и у современных передвижных подъемных кранов.       Окрас их был также совершенно отличительным от того сероватого цвета, к которому мы так привыкли в художественных фильмах и сериалах о доисторических существах. Зауропосейдоны своими окрасками, как и стегозавры, походили на гигантских полосатых тигров. Туловище, хвост и шея каждого отдавала зелёным оттенком, причём последняя часть тела была закольцована в полосы персикового цвета, которые переходили на туловище в вертикальные широкие полосы латунного цвета. Такой окрас позволял им сливаться с деревьями. Хотя, скорее всего такая маскировка больше была необходима молодняку, так как у взрослых особей вряд ли могли быть какие-нибудь естественные враги на этом острове.       — А, где мы вообще сейчас находимся?       — Вот тут, — ткнул я пальцем в карту, показывая Генри, — немного правее цифры три.       — Надеюсь, что в глубине равнины не будут обитать самые большие хищники.       — Ну мы можем пойти и вдоль леса, — предложил я, — ведь на таком пастбище, где пасется такая крупная добыча, наверняка есть и крупный охотник.       — Ну ладно уж, раз решили осмотреться здесь, то пойдём вперёд. Кто знает, где сейчас может быть Стив. Хотя бы самые опасные участки сможем сразу исключить из дальнейшего исследования.        И мы принялись отдаляться от крупного участка леса в правую сторону, двигаясь по неизведанной территории, слегка начинавшая волновать нас внутри. Но я старался об этом не думать, больше уделяя внимания окружению.       Направляясь к реке по зелёному лугу, на котором росла трава выше щиколоток, мы встречали весьма большое разнообразие динозавров. Они мирно паслись вокруг, передвигаясь с места на место малыми группами.       В начале пути, обойдя зауропосейднов, мы почти сразу же наткнулись на стаю паразауролофов, являвшиеся представителями утконосых динозавров. Конечно, хотя динозавры и являлись предками современных птиц, но утконосыми этих и других гадрозавридов назвали из-за их беззубого, схожего с утиным клювом.       К тому же дело в том, что паразауролофы были птицетазовыми. А как теперь известно, современные птицы произошли от ящеротазовых. Вот такая путаница в названии, вводящая в заблуждение. Таким образом, пятидесяти тонный зауропосейдон являлся очень далеким родственником шестиграммовой колибри.       Паразауролофы, несмотря на утиный клювы, выглядели величественно. Рептилии достигали десяти метров в длину и были крепко сложены. Вставая же на задние лапы, которые были намного длиннее и крупнее передних, они достигали около четырех метров в высоту. Отличительной чертой являлся длинный гребень на голове, уходящий за затылок. Но это было не просто украшение. На самом деле он представлял из себя носовые кости черепа, которые превратились в гигантские протяженные полые трубы, изгибавшиеся и тянувшиеся, как уже было сказано, за голову на добрый метр.       Окраска же этих созданий была также необычна и красочна. Они были похожи на зебру, из-за своего светлого цвета и тёмных полос по всему телу. Основным цветом на брюхе, как и на теле, являлся персиковый, а на всём туловище располагались длинные полоски тёмно-каштанового окраса. Их головы отличались окрасом шоколадного цвета, а глаза обведены серыми кругами. И последнее смотрелось довольно глупо, словно на них были очки. Но, как говорится, природе не прикажешь.       Помню, в детстве это были одни из самых моих любимых динозавров. Теперь же мне представилась возможность наблюдать их вживую, всего-то в паре десятков шагов от меня. Я не мог нарадоваться этому.       Вместе с паразауролофами на этой большой равнине обитали и другие представители утконосых динозавров, которые жили на планете в меловом периоде. И вот, кого я смог узнать: Эдмонтозавры — рептилии, схожие с игуанодонами, только чуть длиннее и крупнее их. Они имели чешую, похожую на змеиную, зеленоватого цвета, которая к брюху приобретала оливковый оттенок. Их спину украшали небольшие наросты, шедшие вдоль всего тела сверху, и, похоже, не имевшие никакого особого назначения. Зауролофы — ящеры, не уступавшие по размерам, встретившимся нам паразауролофам. По строению тела они были схожи с последними, но в отличие от них, зауролофы не обладали длинным трубчатым гребнем. Вместо этого у них были мешковатые кожаные наросты над переносицей, при помощи которых издавали удивительные звуки. Действительно, их общение между собой было поразительным. Звуки из этих мешков походили на волынку. Признаюсь, честно, эти динозавры обладали потрясающими музыкальными навыками. Майазавры, похожие на дакотадонов, которых палеонтологи иногда принимают по ошибке за игуанодонов. На последних они были похожи как по размеру, так и по строению тела. Отличие состояло в том, что позвоночник майазавров имел костяные выросты. Отдаленно они напоминали парус вдоль всего тела, кои мы могли наблюдать у десятка представителей этого вида, спокойно пасшихся на лугу. Причём майазавры оказались весьма фотогеничными. Они, как и паразауролофы, также имели полосы, правда не в столь больших количествах, всего-то десяток вдоль тела. А в целом, их тела, также покрытые грубой чешуей, имели тёмно-зелёный цвет, помогавший, судя по всему, детенышам маскироваться от хищников.        Сделав кроме снимков ещё несколько заметок о поведении перечисленных травоядных, мы продолжили следовать пути, протаптывая тропинку времени, вокруг которой можно было наблюдать то, как планета выглядела многие миллионы и миллионы лет назад.       — Ребята, смотрите! — окликнул всех Генри. — Рогатые динозавры — трицератопсы!       И в самом деле, по левую сторону от нас, в каком-то полукилометре, около небольшого пруда, находилось целое стадо громоздких, каждый по размеру, как небольшой автобус, трицератопсов. Они создавали довольно громкий гул вокруг себя.       — Э-ге-ге, вот так удача! — обрадовался я.       — Думаю, это самый узнаваемый динозавр, после ти-рекса, конечно, — сказала Сьюзи и молча посмотрела на нас. — Да-да, даже я смогла определить, что это за динозавры.       — И сказать-то нечего, — пожал плечами Виктор.       Эти «коровы» мелового периода действительно стали известны благодаря множеству книг и фильмов. Даже не представляю, сколько раз они упоминались и изображались за всю историю. Первые фильмы, где были задействованы динозавры, так вообще без этого пресмыкающегося не обходились.       — Да, но не стоит забывать, что этот вид известен из-за своих трех огромных по длине рогов и небольшому воротнику, — решил добавить со своей стороны.       — Хотя мне представлялось, что воротники должны быть не столь маленькими.       — В сравнении с их туловищем многое может показаться небольшим…       — Глядите! Там, похоже, какое-то сражение! — воскликнул Майкл, показывая пальцем на отдаленный участок, где угрожающе топтались две громоздкие туши.       — Может подойдем поближе? Отсюда толком ничего не разглядеть. Нас всё равно будет разделять вода, — предложил я. Но это даже было лишнее, так как остальные почти сразу направились к пруду, по ту сторону которого находилось стадо.       Земля под ногами шла под лёгким откосом, а трава становилась всё гуще и выше, дорастая нам до самого пояса. По всей видимости, из-за близкого расположения источника воды, насыщавший почву вокруг. Сверху не было понятно, что тут, в небольшой низменности росла столь высокая растительность.       Идти в такой траве было занятием не из самых безопасных. И даже не потому, что, тут могли скрываться небольшие хищные динозавры. Банально можно было случайно наступить на какую-нибудь ядовитую змею, которая могла представлять не меньшую опасность, чем хищная рептилия.       Но, пройдя без сложностей через эту растительность, мы остановились в паре метрах от воды, откуда было всего «лишь» около семидесяти метров до величавых трёхрогих пресмыкающихся.       Первым же делом я принялся делать фотографии на камеру, фиксировавшая отсюда все тонкости происходящего сражения. Битва трицератопсов происходила не совсем так, как я представлял себе, а точнее не так, как было описано во многих книгах про доисторических животных. Одни ученые вообще предполагали, что они не сражались между собой, лишь громко рыча друг на друга и грозно размахивая своими смертоносными рогами. Другие выдвигали теории о том, что трицератопсы, столкнувшись, дальше продолжали бодаться на месте, пока один из них не отступит, наподобие сражений быков.       Но по итогу мы могли наблюдать следующую сцену: трицератопсы, наклонив голову вниз, чуть ли не касаясь земли своими клювоподобными ртами, разгонялись на двадцатиметровом отрезке, после чего звонко сталкивались, и принимались некоторое время активно бодаться. Они размахивали своими головами с потрясающей лёгкостью, словно их череп в длину и не превышал рост взрослого человека. Затем противники вновь расходились, чтобы опять разогнаться.       Эти повторяющиеся действия в схватке больше походили на некую смесь боя современных оленей, баранов и быков. Правда всё же главное отличие боя, что мы могли наблюдать по ту сторону водной глади, было то, что здесь сражались девятитонные создания с полутораметровыми рогами, способными проткнуть несколько стальных листов.       — Ох, вот так поединок! Какая мощь! — трепетно восторгался Генри. — Ты гляди, тот, что поменьше, какой боец то! Не отступает, верит в свои силы до конца!       — Даже не верится, что такие туши могут двигаться столь резко. Каждый из них по весу превосходит современного слона, — добавил я, продолжая щелкать фотоаппаратом. — Они совсем не походят на неповоротливых монстров, коими их представляли многие годы в двадцатом веке.       — Да, эффектное зрелище, ничего не скажешь, — восхищался как ребёнок самый взрослый член нашего отряда. — Интересно, их схватки проходят до самой смерти или нет?       — Хм, думаю максимум, что они сделают, так это сломают друг другу рога, — пытался я строить свои предположения на основе знаний о боях современных копытных животных. — Один из них непременно сдастся, пока другой будет восхвалять свою победу. Так что дело не должно дойти до убийства. Хотя, не отрицаю, что если кто попадёт неудачно противнику рогом, то бой действительно может закончиться печально.       — Остается лишь наблюдать…       — Да, мы получим отличные данные. Тем более, такое увидишь не каждый день.       — Я бы сказала, не каждую жизнь, — улыбаясь, добавила Сьюзи.       — Глядите, ещё какие-то динозавры идут к воде! — воскликнул Генри, указывая на небольшую стаю представителей семейства игуанодонтидов.       — Это игуанодоны, что ли?! — Воскликнул Виктор.       — Хм, не думаю. Ты присмотрись на их нарост на носу. Видишь отсюда? — пристально разглядывал я прибывавших гостей.       — Да. Точно! Это не игуанодоны, а Муттабурразавры! — торжественно ответил мой друг.       — Да-да, они самые. Сам позабыл название вида.       — Откуда вообще придумывают все эти название для динозавров?! — поинтересовалась Сьюзи, взглянув на меня. — Все какие-то непонятные и сложно произносимые. Нельзя было проще их назвать? Ну там: злойзавр, большезавр, травозавр…       — Ха-ха, такое было бы непрофессионально. Да и названия даны проще уже некуда, — пытался я ей объяснить, как же даются имена видам. — Видишь ли, название динозаврам дают либо в честь места, где их кости были обнаружены, либо из-за какой-то характерной черты самого динозавра.       — И какая характерная черта у Мутобразавра?       — Вернее Муттабурразвр. Два «Т» и два «Р» в слове, также вместо «О» там буква «А».       — Не суть. Почему он называется именно так, а никак иначе?       — Имя этого вида с греческого языка переводится как «ящер из Муттабурры». Так как его останки впервые были найдены около города в Австралии — Муттабурра. А вот в пример рептилии, которой дали название из-за своего строения или характеристики, то мне сразу приходит на мысль Тираннозавр. Он был назван так из-за, вероятно, своего боевого характера и строения, благодаря чему мог держать в ужасе всех животных вокруг. Он был тираном своего времени. Поэтому название и расшифровывается, как «ящер-тиран».       — Хм, тогда это меняет дело. Я раньше думала, что многим из них название придумывают просто, как захотелось душе нашедших их палеонтологов.       — Ах, это было бы весьма сложно. Представь сколько пришлось бы ломать голову над каждым новым найденным видом, чтобы придумать ему какое-то особое название, не связанное с местом раскопок, строением или предполагаемой характеристикой, — улыбнулся я ей в ответ и продолжил фотографировать динозавров.       Так мы стояли минут десять, созерцая гармонию между разными видами динозавров. Правда, гул, исходивший от тех двух борющихся трицератопсов, нарушал привычный ритм двух стай. Муттабурразавры иногда волнительно переговаривались при помощи своих выпуклых рыл, тем самым подтверждая догадки ученых о том, что эти увеличенные носовые наросты служили как резонаторы. Резкий звук, издаваемый ими, слышался очень даже хорошо в месте нашего наблюдения.       Динозавры успокоились лишь тогда, когда спустя буквально пару минут бой между трицератопсами завершился. В итоге победил менее габаритный трицератопс. Это нас несомненно порадовало, так как болели за него с самого начала. Самцу, который был постарше и покрупнее пришлось отступить перед молодостью и здравой наглостью. Скрываясь от позора, проигравший отбежал к деревьям, переходившие в небольшой островок джунглей посреди равнины.       — Вот так вот! Я же говорил, что он самый настоящий боец! — вскрикнул Генри, сжав руки в кулаки. — Получил свое?! — грозно помахал он кулаком в сторону проигравшего.       — Ребят, мне кушать, что-то захотелось. Может, пока мы здесь, то заодно и перекусим? — предложил я, откладывая фотоаппарат. При этом живот урчал у меня громче, чем я говорил. И это было весьма неловко.       — Я всегда за поесть, — ответил Виктор, поглаживая живот. Его поддержал и Майкл. Ну, и все остальные тоже.       — Тогда сними свой рюкзак. В нем находится основная провизия, — обратился ко мне Генри.       Открыв его, я достал салат, коробку с хлопьями, консервы с рыбой и тушенкой, а также немного фруктов, которые мы нарвали в джунглях по пути к равнине. Только не подумайте, что в консервах была килька с обычной говяжьей тушенкой, которая приходит сразу на ум. Нет. Генри купил для запасов на яхту очень дорогие продукты. Поэтому, сейчас на обед у нас был маринованный в красном вине лосось и нежная тушенка из австралийской говядины. Я даже не подозревал, что такую вообще делают. Но чего только не придумает человечество, если за это заплатят.       — Вот так королевский обед! — изумлялась Сьюзи.       — Генри, я вижу, ты ничего дешевле ста долларов не покупаешь… даже консервы, — подшучивал я над ним, зная его нерациональную расточительность.       — Еда должна быть только лучшей. Ведь от неё зависит энергия, которая нам ещё пригодится, — ответил мой английский друг. — Так что кушайте-кушайте, на здоровье.       — Думаю, что многие могли бы поесть и простой вяленой говядины, и самой обычной кильки или анчоусов с сухарями, — сказал я ему.       На что он только пожал плечами. Притоптав как следует траву и сев на землю в небольшой круг, при этом совсем скрывшись в траве, мы принялись трапезничать. По ту сторону воды у нас всё ещё открывался превосходный вид на динозавров, у которых также, судя по всему, подходило время обеда. Это было заметно по тому, с какой жадностью они принялись поедать траву.       Мы сидели, смеялись, восхищались и обсуждали всех этих доисторических созданий, делясь между собой теми ощущениями, которые они в нас вызывали.       Закончив есть, я встал на ноги, оглянулся и обратился к остальным:       — Ну что, посмотрели, поели? Можем продолжать путь?       — Ох, ночевать тут, конечно, будет ещё той задачкой, — вздохнув, сказала Сьюзи.       — Что ты имеешь в виду? Мы же договорились, — недоуменно я посмотрел на неё.       — Просто будут сложности, вот и всё…       — Надеюсь, что ты не поменяла своего мнения?       — Нет, конечно. Просто секундное послабление…       — Я уж думал вновь начать убеждать… — не успел я произнести эти слова, как из небольшого участка леса на противоположном берегу донесся душетрепещущий рык. Он эхом прокатился по округе, вызвав смятения у животных. Все застыли на месте. Через мгновение раздался ещё один протяжный рык. Динозавры стали волнительно окликать друг друга. Трицератопсы принялись формировать круг, в центр которого загоняли молодняк. Я же, узнавший этот рык, аж дернулся и моментально посмотрел на моего русского друга.       — Что это? — испуганно спросила Сьюзи, слегка подскочив на месте при первом рыке.       — Тсс, ни звука. Лягте в траву и не двигайтесь, — не дав ей ответа, я взглянул на моего товарища и тихо прошептал, — Виктор, не узнаешь рёв?       — Откуда мне его, чёрт возьми, знать-то?! — недоуменно он прошипел сквозь зубы.       — Напряги мозги. Вспомни пляж, первый день…       Он слегка призадумался и чуть воскликнул, словно ударенный током:       — Точно! — его выкрик разнёсся так далеко, что один из трицератопсов глянул в нашу сторону.       — Что ты кричишь?! — шикнул Генри.       Виктор отмахнулся и посмотрел на меня:       — Этот же рык доносился из глубины леса.       Я кивнул головой.       — Но, что же это за создание?       — Знать не знаю.       — Вы что раньше встречали этого монстра? Где?! — шепнул Генри, не поднимая головы.       — Не совсем встречали, — объяснял Виктор, лежавший рядом с ним. — Помнишь, когда мы нашли вас, то потом пошли дальше?       — Да, пошли искать Стива.       — Так вот, из чащи леса раздался очень похожий на этот рык. И наверняка, то создание и это принадлежат одному и тому же виду. А может вообще, это одно и тоже животное. Майкл, а ты что скажешь?       — Не знаю, что добавить. Мне кажется, что тот рык, издаваемый монстром, которого я повстречал, отличался. И вообще не горю желание с ним встретиться ещё раз.       Некоторые муттабуразавры, не придумав ничего лучше, полезли в воду. И это начало волновать нас, так как динозавры направлялись прямиком к нам. Поэтому пришлось даже открыть стрельбу из пистолетов, чтобы отогнать их в сторону и не быть затоптанными. Трех выстрелов в воздух хватило для этого. Муттабурразавры же в ответ вовсю затрубили своими наростами на носу, в то время как трицератопсы окончательно приняли оборонительный расклад. Правда, некоторые из них решились спасаться бегством, как и часть из стада муттабурразавров.       Неожиданно, вместе с протяжным третьим рыком, из леса выскочили два огромных хищных теропода, разметав вокруг себя листья и ветки деревьев. Один из них тут же погнался за тем самым поверженным трицератопсом, находившимся всё это время близ деревьев. Второй же хищник ринулся к удирающим Муттабурразаврам. Последние перешли в хаотичное бегство, пытаясь удрать от противника.       Оба выбежавших из зарослей динозавров представляли из себя машины для убийств. Гигантские в размерах с длинными и мощными челюстями, крепившиеся к крупным головам, которые держались на мускулистых и толстых шеях. Всю эту мощь несли вперёд могучие лапы, позволившие набрать феерическую для таких гигантов скорость.       — О боже, кто это?! — воскликнула Сьюзи, быстро заткнув рот рукой.       — Не могу точно сказать. Вряд ли тираннозавры, и точно не аллозавры, — ответил Виктор. — Гио, может, ты знаешь?       — К сожалению, ничем пока помочь не могу. Чем-то похожи на тираннозавров. Вот только морда у них удлиненная, да и размерами эти экземпляры побольше будут.       Трицератопс, за которым погнался один из этих ужасных ящеров, смог всё же добежать до своего стада и спрятаться за живыми оборонительными редутами. Кольцо сразу же замкнулось. После чего все взрослые особи принялись угрожающе размахивать рогами, пытаясь отпугнуть хищника. Последний же решительно направлялся на них. Казалось, что он готов влететь прямо в них. Но метрах в двадцати резко остановился на месте.       Хищник с недоумением смотрел на ревущее в его сторону стадо трехрогих динозавров. После чего принялся издавать пугающий рёв, пытаясь, похоже, посеять смятение в строю трицератопсов. Хищник, словно змея, широко раскрывал свою пасть, обнажая крупные зубы, предназначенные для захвата и удерживания жертвы.       — Гио, я что-то засомневался в нашем оружие против таких монстров, — прошептал Генри.       — Просто лежи и смотри. Не вздумай открывать огонь по ним без повода. Не хватало нам ещё привлечь их на себя, — нервно пришептывал я.       — Скажите спасибо, что ветер дует в нашу сторону, — добавил Виктор. — И вообще, нам повезло, что оказались по эту сторону пруда, от которого исходит достаточно пахучий запах. Он точно перебивает тот, что исходит от нас.       В это время второй теропод, догнав стаю игуанодонтидов, быстро выбрал себе жертву. Небольшой молодой муттабуразавр отбился от стаи в сторону и был настигнут буквально через несколько мгновений.       Поравнявшись со своей жертвой, хищник одним хлестким ударом головы мощно боднул травоядного. Последний, запутавшись в ногах, неуклюже врезался в землю, пропахав головой несколько метров.       Резко затормозив, крупный теропод развернулся к добыче и, подойдя к ней, жалобно барахтающаяся на земле, тут же вонзился челюстями в открытое горло. Муттабуразавр не смог бы выбраться из этого капкана ни при каком раскладе. Ему оставалось только отчаянно дергать ногами и жалобно хрипеть. Это был настоящий хрип смерти, вселявший даже в нас некоторый ужас.       В следующую же секунду хищник сомкнул свои мощные челюсти и буквально перекусил глотку, действуя как топор, отрубающий шею курице. Неприятный хруст ломающихся костей раздался по округе. Хотя это и было ужасным зрелищем, но с этим ничего нельзя было поделать. Такова природа, где сильные поедают слабых.       Хорошенько присмотревшись в бинокль, я, наконец-то, смог понять, что за хищники устроили охоту. Это, несомненно, были гиганотозавры, из семейства кархародонтозаврид. Титаны среди хищных динозавров. Эти рептилии были больше легендарного тираннозавра, как по размерам, так и по массе. Те экземпляры, которых мы наблюдали, достигали не меньше пятнадцати метров в длину, а в высоту в них были добрые пять метров. По многим внешним характеристикам они были похожи на ти рекса, но, как я и заметил ранее, имели более вытянутую вперёд голову и узкие челюсти, достигавшие полутора метров в длину.       Дробящие кости зубы тяжело вонзились в плоть травоядной жертвы.       У тероподов по всему телу, имевшему серый цвет, виднелись множество красных пятен. Голова при этом сверху имела тёмно-малиновый оттенок, а снизу окрашена в больше походивший на ванильный или даже кремовый цвет. И это не могло не позабавить нас.       Возвращаясь к событиям, что происходили по ту стороны водной глади, то они всё ещё не угасали. Ведь второй теропод был голоден и стремился ухватить кусок от трицератопсов, грозно топчась на месте и пытаясь запугать противников. Но трехрогие динозавры оказались гораздо смелее, чем это могло показаться.       Один из них, поверив в свои силы, рванул вперёд и яростно накинулся на гиганотозавра. Травоядный быстро набрал скорость и, опустив голову к земле, направил рога на противника и попытался проткнуть ногу теропода. Крупный хищник, вовремя среагировав, умело увернулся от столкновения. После чего, словно нанося удар топор, молниеносно вскинул голову и попытался вонзить верхнюю челюсть в незащищенную сзади шею трицератопса.       Грозное оружие хищника слегка промазало и зубы впились динозавру прямо в спину. Крепкая шея гиганотозавра сразу же напряглась и принялась удерживать попавшуюся жертву. Но на деле выполнить это до конца оказалось далеко не лёгким занятием. Ведь в пасти извивался не абы кто, а восьмитонное создание, в котором мы узнали того самого недавнего победителя.       Трицератопс не желал сдаваться и в этот раз. Он умудрился резко развернуть своего обидчика, чуть было, не выломав последнему часть зубов. Причём оставленные в жертве зубы были не редкостью, и палеонтологи часто обнаруживали такие находки.       Мощная челюсть сомкнулась и вырвала большой кусок плоти из динозавра. Последний, словно не обращая на это внимание, грозно заревел и в то же мгновение нанес болезненный удар носовым рогом, пришедший хищнику в область коленного сустава. Хищник, завопивший от боли, выронил кусок из пасти. И пока теропод приходил в себя, окровавленный, но не смертельно раненный, молодой трицератопс примкнул к своей стае.       Гиганотозавр, поняв, что ему больше ничего не достанется, аккуратно ступая на лапу, направился к своему сородичу, уже вовсю трапезничавший. Неудача товарища напрягала второго хищника, не желавшего делиться добычей. Подошедший теропод стал громко реветь, встав в угрожающую позу. Второй разъяренно принялся топтать ногами и дергать из стороны в сторону головой, звонко клацая челюстями.       Каждый из них хотел полакомиться самыми мягкими частями убитого муттабурразвра, но, в данном случае, размер имел решающее значение. Тот гиганотозавр, который как раз-таки и убил добычу, был крупнее своего сородича и смог всё же отстоять право лакомиться первым. Хотя мы и ожидали, что вот-вот и их противостояние перерастет в физический контакт, но этого всё же не произошло. Быть может, из-за того, что один из низ был ранен и не пожелал вступать в бой. Или же причина крылась в том, что оба хищника понимали сколь серьезные травмы они могут друг другу нанести, тем самым свести на нет дальнейшую способность охотиться и своего выживания. Несмотря ни на что, неудачливый охотник всё равно умудрялся изредка подбегать к туше и отрывать крупные куски мяса, которые затем поедал в сторонке.       — Думаю, мы увидели достаточно, — тихо проговорил я остальным, отползая назад. — Пора уходить.       Ребята аккуратно собрались и полуприседя все вместе направились обратно к тому месту, откуда мы свернули к пруду.       Удалившись на приличное расстояние от воды, мы выпрямились в полный рост и быстро продолжили свой путь. Вскоре оба хищника скрылись из виду.       — Вот так чудища! — промолвил Генри, нарушив тишину, что установилась последние минут двадцать. — Нет, ну вы это видели?!       — Да, мы тоже там были, — добавил Виктор.       — Эти рептилии поопаснее самого Ти-рекса будут! — продолжал эмоционально восторгаться наш друг.       — Поверь мне на планете жило достаточно созданий, который были опаснее тираннозавра. Просто Ти-рекс слишком распиарен в современном обществе. Не замечал, что практически во всех фильмах и книгах про доисторические миры, он всегда являлся главным антигероем?       — Согласен, такое действительно присутствует.       — А ведь гиганотозавры превосходят по любому показателю всё того же известного тираннозавра.       — Разве что, кроме силы укуса, — вклинился я в разговор друзей, — да и к тому же больше из сухопутных хищников был лишь спинозавр.       — Неужели на земле был кто-то ещё больше, чем эти гигантозавры?! — у Сьюзи всё лицо перекосилось от ужаса, подумав про себя, что спинозавры могли обитать на этом острове.       — Правильно говорить гиганотозавр. Название состоит из корней трех слов «гига», «ното» и «завр» и переводится как: «гигантский южный ящер». Многие же ошибочно думают, что название произошло просто от «гигантский», — пояснил я ей.       — Господи, ну и зануда же ты иногда… — буркнула Сьюзи. — Я спросила об одном, а тебя куда-то повело в сторону.       — Ха-ха, ладно тебе издеваться надо мной. Да, по поводу спинозавров не переживай. Ученые считают, что он был практически исключительно рыбоядным.       — Вот это вот твое практически очень меня смущает…       — Ну это же только догадки. И как мы видели на деле, достаточно многие догадки ученых подтвердились на этом острове.       — Да, а какие-то были опровергнуты.       — В общем, надеюсь, что этот хищник тут не обитает, — сказал я, пытаясь закрыть данную тему. — Эта земля и без того таит множество опасностей. Уже два трупа…       После этих слов все резко замолчали и с осуждением взглянули на меня.       — Неужели ты думаешь, что ваш друг погиб?! — Вырвалось у Сьюзи. И казалось, что на её глазах выступили слёзы. Видимо, из-за воспоминаний о своем дяде.       Я же в голове сразу поругал себя, за то, что затронул такую тему. Разве нельзя было сказать о чём-то другом? Надо же было ляпнуть именно это?!       После чего тяжело выдохнул и пытался отвести взгляд в сторону.       — Ну и что же ты скажешь? — спросил Виктор. — Это так?       — Я не знаю, что ответить. Даже собираясь в эту экспедицию я жил лишь надеждой. И эта надежда говорила тогда во мне.       — Надеяться всегда лучше, чем отчаиваться!       — Да, просто он совсем один и без какого-либо оружия для самообороны. Мне тяжело об этом говорить. Просто сказал, не подумав. Мы продолжаем его искать. Извиняюсь, что дал слабину.       — Эй, не переживай, дружище, — хлопнул меня по плечу Виктор, — Сьюзи правильно сказала, главное — не падать духом.       — Да, думаю, что вы правы оба, — приободрившись ответствовал я.       — Вот это другое дело! У всех бывают тяжелые моменты, но на то мы и друзья, чтобы поддерживать друг друга в таких эпизодах.       — В мирное время легко быть другом, но настоящие друзья познаются лишь в тяжелые моменты! — как бы подытоживая эту тему, добавил Генри.       И на этой ноте, мы зашагали по равнине ещё бодрее.       Солнце в это время начинало медленно заходить. Но до сумерек ещё было какое-то время.       Судя по карте до реки нам оставалось немного. И как мне казалось, нам предстояло преодолеть лишь одно препятствие в виде небольшого холма. Именно за ним доносился звук бурлящей воды. Или что-то на это похожее.       — Ну же, ещё немного, — подбадривал нас Генри, принявшись трусцой подниматься по склону.       Оказавшись на его вершине, перед нами открылся поистине великолепный вид на ту скрытую часть равнины, в которой протекала длинная полноводная река. Вокруг неё группами были разбросаны динозавры, пасшихся на этом огромном зелёном пространстве. Яркие лучи в изобилии заливали этот доисторический «рай» и смешиваясь с зелёным цветом, всё пространство впереди вместе с лесными массивами полыхали жёлтым пламенем. Звуки же, издаваемые всеми этими созданиями, переливались плавно между собой.       А в голове моей сразу заиграла медленная инструментальная, классическая музыка, которую обычно добавлять в какие-то приятные моменты фильмов. Может показаться странным, почему я каждый раз провожу взаимосвязь между мелодиями и пейзажами, но ведь, как только вспоминается та или иная мелодия, то перед глазами представляется какой-нибудь сюжет, действие, а не просто оркестр, играющий музыку. Ведь каждая нота в той или иной мелодии как бы подчеркивает и рассказывает о тех или иных деталях.       Эта была земля обетованная для множества существ из прошлого.       Река же, отмеченная на карте, как заканчивавшаяся где-то в этом месте, куда мы вышли, за триста лет, по всей видимости, сильно разлилась. Теперь она тянулась далеко за горизонт. По крайней мере где-то до середины равнины точно, так как там река делала небольшой поворот и уходила за холмы, за которыми уже ничего не было видно. Таким образом, данные в карте Генри Уоллиса необходимо было обновить.       Кроме динозавров здесь обитало множество представителей кайнозойской эры: верблюдообразные альтикамелусы, знакомые нам макраухении, небольшие, по размерам, представители семейства лошадиных — мезогиппусы, гигантские броненосцы — дедикурусы, представитель древних быков — тур, превосходивший по размерам своих потомков с ферм. Обитали здесь и токсодоны, рядом с которыми бродила небольшая группа представителей бронтотериев — эмболотерии. В воздухе же летали небольшие представители птерозавров: диморфодоны, чей размах крыльев составлял около полутора метров, и рамфорнихи, чьи длинные хвосты имели ромбовидный кожистый вырост на конце, возможно служивший для рептилий неким рулём при полёте.       Также здесь присутствовали известные нам вдоль и поперек — дейнотерии. Но они были не единственными из отряда хоботных, мирно пасшихся на этих лугах. Поблизости бродила пара колумбийских мамонтов, превосходивших современных слонов. Бивни же у этих животных были не менее четырех метров в длину и имели характерную для мамонтов завинченную форму. Чуть дальше, вниз по реке, обитали платибелодоны, чьи верхние бивни были округлыми в сечении, как и у современных слонов, в то время как нижние бивни были уплощены и имели лопатообразную форму. Это смотрелось весьма забавно и нелепо.       Вдали, под массивными деревьями, отдыхали львы, весьма похожие на сородичей из Африки. Слева же от них находился ещё один хищник — мегистотерий. Он крепко спал, лежа на боку. Это был гигант среди хищных млекопитающих. Предполагается, что он был крупнейшим, наряду с саркастадоном и эндрюсархом, сухопутным хищным млекопитающим. Хотя было найдено не так много останков, но я вместе с товарищами могли лицезреть, что ученые в предположениях о размерах не ошиблись. Представьте себе животное, похожее на гиену и медведя одновременно, но размером с крупного носорога. Поистине величавое создание. Конечно, вряд ли мегистотерий мог напугать местных крупных доисторических пресмыкающихся, но для большей части животного мира он представлял серьезную угрозу.       Что касается носорогов, то тут нас ждал особый сюрприз. Чуть ниже по течению паслись самые крупные наземные млекопитающие, которых только носила земля, и по совместительству являвшимися предками современных носорогов — индрикотерии! Непередаваемые ощущения, когда ты можешь лицезреть их вживую. Ведь эти животные мне были интересны в детстве не меньше динозавров. Возможно, из-за своих колоссальных размеров, сопоставимых с древними рептилиями.       — Вот так вид! Вот так краски! Вот так местечко! — казалось, что Виктор и Генри могли восхищаться до бесконечности, не повторяясь в хвалебных словах.       — Поистине сказка наяву! — улыбаясь, восторгалась Сьюзи. — Ради таких моментов стоит рисковать и вообще жить.       — Давайте присядем ненадолго и просто понаблюдаем за протекающей вокруг жизнью, — словно одурманенный всем эти великолепием произнес я.       — Кто знает, кому ещё доведется такое увидеть.       — Столько доисторических существ в одном месте! — не могла не удивляться Сьюзи. — Уму непостижимо, что довелось такое увидеть.       — Всё же самое главное здешнее чудо — это индрикотерии, — я так и продолжал на них глядеть, — конечно, здорово, что здесь есть пахиринозавры, стиракозавры, платеозавры, — коих я разглядывал в бинокль. — И вон далеко даже вижу постозуха, поедающий, судя по всему, листрозавра. Но могу ошибаться.       — А где ты увидел индрикотериев? — крутил головой Генри, пытаясь высмотреть доисторических гигантов.       — Может ты хотел спросить, как они выглядят для начала?       — Ха, я всё-таки знаю, как они должны выглядеть. По крайней мере, как себе это представляют палеонтологи… — улыбнулся он.       — Смотри вот туда. Проведи взгляд вниз по течению реки, — указывал я пальцем на группу, состоящую из шести особей.       — А кто это такие, эти индрикотерии? — послышался вопрос от Майкла, сидевшего позади меня.       — Не поверишь, но это предки современных носорогов, — сразу же ответствовал Виктор.       — Но они даже не похожи на них! — с удивлением ответил он.       — Многие предки современных животных на них вовсе не похожи. Киты так вообще произошли от сухопутных, мохнатых созданий, коего мы видели. Так и тут. Хотя индрикотерии не имеют рога на носу и весом до двадцати тонн, но они прямые предки современных носорогов, — разъяснил Виктор.       — Как говорится, век живи — век учись!       Мы так и сидели некоторое время, смотря вперёд и наслаждаясь всем этим великолепием, что было вокруг. Не устану повторять, сколь прекрасное это было зрелище, за которым наблюдали пять путников и для которых это было бальзамом на душу после всех переживаний и неприятностей, что приключились за эту долгую неделю.       Но, как это обычно бывает, всё хорошее рано или поздно заканчивается. И нам пора было прерваться и начать подыскивать себе место для ночлега.       — Ну что ж, пора нам позаботиться о себе, — сказал я, вставая на ноги. — Нужно найти безопасное место, где бы переночевать.       — Да, солнце почти зашло, — добавил Виктор и указал в сторону горизонта. — Думаю, тот лесок подойдет. Он весьма густой и в нем высокие деревья. Значит не будем беспокоиться о крупных динозавров и хищников, бродящих поблизости.       — Звучит разумно, — ответствовал я и выждал некоторую паузу. — Ну раз больше предложений нет, то пошли туда.       Спустившись вниз по холму и обойдя небольшую группу пахиринозавров, с интересом посматривавших на двуногих пришельцев, мы зашли в небольшие джунгли.       — Поднимемся на вот это дерево, — показал я на эвкалипт высотою около семидесяти метров. — На нем нас точно никто не достанет.       Несмотря на высоту, ветки начинались достаточно низко и каждый ярус был расположен вблизи друг к другу. Так что можно было без труда вскарабкаться наверх.       — А мы оттуда не свалимся во сне? — почёсывая затылок, поинтересовался Генри.       — Не бойся. Погляди, какие широченные ветки. Тем более, гляди, наверху две ветви срослись между собой. Да и веревку же мы не зря брали, обвяжемся ею и привяжем к дереву. Подежурьте вокруг, чтобы никто к нам не приблизился, а я пока закину веревку, иначе не поднимемся.       Порыскав в ближайших кустарниках, я нашел подходящий камень, который обвязал одним концом веревки. После чего принялся закидывать её наверх. Перекинуть через толстую ветвь, что выцелил для себя, не составило труда, поэтому мне удалось сделать всё с первой попытки.       — Готово! Полезайте. Только по одному, — окликнул я остальных.       Сначала мы пустили Сьюзи, которая как бабочка взмыла вверх. Потом поднялся Виктор, ну, а за ним с трудом вскарабкался Генри. Последним же полез я, уступив Майклу. Оказавшись на нижней ветке, мы продолжали свое восхождение пока не добрались до сросшихся ветвей. На деле они оказались куда шире, чем виднелись снизу. Тут могла уместиться целая футбольная команда.       Расположившись как следует, мы оказались не менее чем в двадцати пяти метрах над землей. Поэтому ожидать, что какой-либо хищник дотянется до нас, не приходилось. Даже если зауропосейдон захотел бы, то не смог бы дотянуться.       Привязав себя веревками, мы уселись в круг и при свете фонаря всматривались сквозь листья на равнину, где многие животные также готовились ко сну. Посидев ещё час, погасили свет и прилегли спать. Все были измотаны после столь длинного дня, но в тоже время счастливы от увиденного. Я же засыпал с надеждой о том, что дальнейшие дни предоставят множество полезной информации, а также о том, что нам было по силам обнаружить нашего друга, хотя что-то внутри меня и надломилось.