Олеся.
Бабушка уже приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но, переведя взгляд мне за спину, заметила Олега, тот сразу же невесомо коснулся моего запястья, по коже пробежали мурашки. Глаза бабушки округлились, она замерла, насупленные брови чуть дернулись и приподнялись вверх, сменяя выражения злости и недовольства на лице удивлением, однако буквально через пару секунд она вновь нахмурилась: – Это кто? – кивнула бабушка в сторону преподавателя. Я невольно оглянулась, наши с ним взгляды пересеклись. – Эээ… – глядя в ледяные глаза Олега, я попыталась найти поддержку, может, подсказку, но он лишь выжидающе смотрел на меня в ответ, – это мой… – из комнаты донесся ор с кучей мата и глухой удар о стену, – близкий человек. Губы Шефера чуть дрогнули, сжались в одну линию, а уголки наклонились вниз. Он сделал шаг вперед. – Здравствуйте, Лилия Анатольевна, – меня приятно удивило, что Олег помнил её имя, – меня зовут Олег, я с недавнего времени встречаюсь с Вашей внучкой. Рад познакомиться с Вами, хоть и жаль, что это произошло не при самых приятных и располагающих к общению обстоятельствах. Бабушка крепко сжимала металлическую ручку двери, продолжая стоять в проходе, словно не планировала нас впускать. Она окинула мужчину с ног до головы придирчивым взглядом, судя по её недовольному выражению лица, ничего хорошего можно было не ждать. Я нервно сглотнула, казалось, что горло превратилось в наждачную бумагу. – Олеся ни разу ничего про тебя не рассказывала, – ядовито произнесла она. – Я собиралась. – Ясно. Что ж, нам пора, – бабушка немного отошла в сторону, – у нас сейчас дела. Я так понимаю, ты её провожал до дома? До свидания, Олег. – Бабушка, он… – Я приехал с Лесей, чтобы помочь ей урегулировать ваш семейный конфликт, – спокойным и уверенным голосом произнес Шефер, поддерживая зрительный контакт. – Не надо нам помогать! – тут же вспылила бабушка. – Сами со всем разберемся. Ишь, че удумали. Ну, заходи давай, – кивнула она мне, – с Олегом потом увидишься, молодец, весь ссор из избы вынесла. Давай, всё. Заходи. Из глубины квартиры снова послышался крик, ссора там разыгрывалась нешуточная, затем что-то со звоном раскололось. – Нет, ба, он останется. Что мы вдвоем будем делать с двумя здоровыми мужиками? Олег поможет. – Еще раз говорю, не надо никому помогать! – уже всерьез начала ругаться она. – Всё, хватит, идём, – пальцы с воспаленными суставами потянулись к моей руке, но я отпрянула, упершись в грудь преподавателя. Не знаю, что было бы дальше, как бы разрешилась сложившаяся ситуация, но дядя Володя, по всей видимости, снова вмазал матери, та истошно завизжала, и Олег, не раздумывая больше ни секунды, оттеснил в сторону меня, затем бабушку, та от неожиданности не успела никак среагировать, и быстрой уверенной походкой вошел внутрь. Я побежала за ним. Всё действие разворачивалось в дальней комнате. Дядя Вова держал маму за волосы, наклонив её, та вырывалась и била его по рукам, параллельно с этим они оба друг на друга орали, причем мата было значительно больше, чем других слов. Еще один мужик с красным лицом и редкими взъерошенными волосами, видимо, тот самый дружок, сидел на диване и молча за всем наблюдал, выглядел он мерзко. Отвратительный тяжелый запах перегара, распространившийся по всей квартире, вызывал тошноту, на полу валялись бутылки и разбитая рюмка. – Мужик, отпусти её, – Шефер подскочил к дяде Володе и коснулся его плеча. – Не лезь! – резко отмахнулся тот. – Сопляк, ты кто такой вообще? Решив не утруждать себя ответами на бесполезные вопросы, Олег сразу же ударил маминого сожителя в лицо. Взревев, дядя Володя отпустил её и схватился за место удара. – Ах, ты ублюдок! – заорал он, бросаясь на Шефера, но преподаватель ловко парировал удар. Дружок, его имя я не знала или не помнила, резко поднялся с дивана, мое сердце сжалось от испуга, несмотря на нетрезвое состояние, оба мужика достаточно твёрдо стояли на ногах. Олег ловко вмазал сначала одному, затем сразу же развернулся ко второму. – Оба ушли отсюда! – выкрикнул преподаватель, да так резко и внушительно, что аж я сама дернулась. – Ты, сопляк, ты кого из себя возомнил? Дядя Володя с дружком одновременно двинулись на Олега, выглядели они просто омерзительно: неухоженные, вонючие животные, которым место в зоопарке или еще где-то за решеткой, но не в нашей квартире, пропитые, грязные во всех отношениях, разрушающие мою жизнь и семью, а напротив них стоял молодой мужчина, по сравнению с ними – еще парень, замечательный, светлый, просто Прекрасный принц. Может, время было и не самым подходящим, но меня накрыло волной нежности к нему и благодарности к жизни за такой подарок. Олег точным ударом уложил одного мерзкого алкаша на пол, второй в свою очередь слегка зацепил Прекрасного принца кулаком, заставив меня ахнуть от испуга, но сам тут же оказался в нокауте. – Слышь, ты че творишь?! – неожиданно заистерила мать, бросившись к своему хахалю. – Володечка, ты в порядке? – она встала перед ним на колени и схватила за шиворот, тот, чуть приподняв голову, сплюнул кровью прям на пол. – Ублюдок. Дружок снова смог поставить себя на ноги и двинулся к моему парню, пока тот культурно беседовал с матерью и её сожителем. Схватив со стола пустую бутылку, мужик резко замахнулся. Я хотела крикнуть Олегу, но горло словно сжало тисками, не удалось выдавить ни звука, к счастью, преподаватель сам заметил нападающего, даже успел развернуться, вот только буквально пары секунд, чтобы нормально отразить удар, чтобы бутылка не зацепила голову, уже не хватало. Хоть все и происходило, как в замедленной съемке, времени на раздумья не оставалось совсем, так что в то же мгновение я сорвалась с места и напрыгнула на дружка дяди Вовы. От неожиданности он потерял равновесие, и мы вдвоем с грохотом рухнули на пол. Мне еще повезло, отделалась неприятным ушибом колена и локтя, а вот мужик неплохо так приложился прям головой, очень стыдно признать, но это вызвало внутри довольно ярко выраженное злорадство. Так ему и надо. – Лесь, ты в порядке? – взволнованно спросил Олег, помогая мне встать. – Да, а ты? У тебя кровь течет, – я коснулась его нижней губы. – Ерунда. Дружок сожителя снова начал вставать, потирая ушибленный затылок. Он морщился от боли, но глазами искал бутылку, которую выронил при падении. Сохраняя напускное хладнокровие на лице, Шефер отошел от меня и не раздумывая прям ногой ударил козла в челюсть, тот откинулся на спину и больше не двигался. – Лежачих бить отвратительно, но это относится только к людям, а вы даже не животные, – процедил преподаватель сквозь зубы, глядя на дядю Володю. – Да ты попутал, сопляк, я погляжу. Отстранившись от мамы, её отвратительный сожитель поднялся с пола и почти вплотную подошел к Олегу, глядя ему в глаза. – Это вы попутали. Если я узнаю, что вы снова заявились в этот дом и нарушили спокойствие Леси и её бабушки, то разговор через кулаки повторится, а после этого, если потребуется, я и до ментов дойду. – Да отвали ты, че лезешь, – подскочив, мать толкнула Шефера обеими руками в грудь, заставив отступить на несколько сантиметров. – Я о дочери Вашей забочусь, между прочим. Во что вы превратили её жизнь и собственный дом? – Да твое дело какое? Умный нашелся! – заплетающимся языком начала ругаться она. Дядя Володя усмехнулся и очень нехорошо глянул на Олега. – Мама, перестань! – вмешалась я. – Ну, пожалуйста. – Цыц! – Короче, – подал голос её сожитель, – убирайся отсюда подобру-поздорову, сопляк. – Я не уйду, пока вы сами со своим приятелем отсюда не уберетесь. – Нет, парень, – дядя Володя покачал головой, – ну ты уже в край обнаглел. Он снова замахнулся на преподавателя, но тот моментально перехватил занесенную руку, в следующее мгновение впечатал ублюдка башкой в свое колено и с презрением отшвырнул в сторону. Совмещая грязную ругань и причитания, мать склонилась над своим мужиком. – Я еще раз повторяю. Оба. Убирайтесь прочь, – голос и выражение лица Олега продолжали сохранять холод, но, вот, активно вздымающаяся грудная клетка, сильно сжатые кулаки и огонь в глазах говорили о другом. Наверное, прошло еще минут пятнадцать, пока препирательства, мат, оскорбления и ворчание не закончились, и квартира не очистилась от биомусора. Правда, вместе с мужиками свалила и мать. Бабушка сначала не хотела её пускать, но мы с Олегом настояли на том, чтобы она уходила, раз так хочет. Хочет бухать? Флаг в руки, больше подобное терпеть было невозможно. К тому же, увидев в Шефере общего врага, они с дядей Володей, вроде как, помирились. Олег помог нам привести квартиру в порядок, несмотря на заслуги в «разгоне диких животных», бабушка полностью игнорировала его существование, ничего не спрашивала и не говорила, только ворчала, что мы все не так моем, и что он «наворотил дел, мордобой устроил». Мужчина не пререкался, не защищался, всё делал молча, даже, кажется, и не злился особо. – Я поеду, – негромко сказал он мне, когда бабушка отошла на кухню. – Надеюсь, в следующий раз знакомство с твоими родителями пройдет более приятным образом. Сегодня обстановка к общению как-то не располагала. – Можно я с тобой до машины дойду? – Конечно. Разумеется, бабушка сначала возмутилась, не хотела отпускать меня с Олегом, но, сказав, что выйду буквально на несколько минут, я выскочила за ним в подъезд, приглушив закрытой за собой дверью новую порцию ворчания и ругани. – Спасибо тебе большое, Олег, – произнесла я, разглядывая огонечки на панели. Как только мы сели в машину, мужчина завел мотор, чтобы в салоне стало потеплей, что оказалось отличной идеей, так как выбежала я без куртки, а на улице все же была зима. Небо стемнело, редкие фонари у моего дома слабенько освещали улицу, зато свет в окнах добавлял романтичности этой темной обстановке. – Жестковато вышло, – он задумчиво потер подбородок. – Но… они ведь заслужили? – Их поведение – это их поведение, оно никак не снимает с меня вину за мои ошибки, понимаешь? – Ты о чем-то жалеешь? – Жалею, что не нашел более мягкий способ, чтобы разрулить сложившуюся ситуацию. Бить ногой в лицо лежачего… Нехорошо. Прости, что тебе пришлось все это видеть, Олесь, – преподаватель говорил очень тихо, спокойно, в голосе улавливались нотки грусти. – Я не заостряла внимание на том, как ты с ними разбирался. Я оценила, что ты мне помог, оценила, что избавил от плохих людей в квартире, что даже помог нам с бабушкой убраться, что никак не реагировал на её выпады, понимаешь? Остальное – мелочи, хотя один вопрос всё же возник. – Какой? – Ты где-то учился драться? – Занимался боксом в зале, а лет в пятнадцать на курсы по самообороне ходил. Можно я тоже тебя спрошу? – Конечно, – я сильнее развернулась в кресле, заглянув в красивое лицо. Разбитая губа преподавателя немного припухла. – Почему вопрос бабушки о том, кем я тебе прихожусь, вызвал затруднения? Значит, мне не показалось, и он это заметил, обратил внимание. Значит, выражение на его лице поменялось именно из-за этого. – Ну, ты же видел, она довольно специфичный человек. Я не знала, что лучше сказать, как правильно все преподнести. – Поэтому посмотрела на меня так, словно наилучший ответ знал я? Я, который даже не знаком с твоей бабушкой? – Я просто растерялась, извини, если тебя это задело. – Нет, – он медленно покачал головой, боковые темные прядки выпали из прически, чуть закрывая лицо, – просто хотел понять. Не задело. – Олег? – М? – Так… мы встречаемся, да? То, что он сказал мне в тот вечер на кухне, все еще не давало покоя. Мы, вроде как, были вместе, но подвешенное состояние сохранялось. У меня не оставалось никаких вопросов и сомнений, однако хотелось узнать, что думает Олег. Момент для этого выпал как раз удобный. – А по-твоему как? – совершенно спокойно спросил он, тоже сильнее развернувшись в кресле. – Я этого хочу, и наши взаимоотношения действительно так и выглядят, но что об этом думаешь ты? – искренне ответила я. – Ты мне очень нравишься. Я тебя хочу. Я чувствую необходимость оберегать и защищать тебя. Мне нравится с тобой общаться, разговаривать, мне хочется проводить с тобой время. Мне хочется тебя целовать и обнимать. И я намерен все это делать. Кажется, что-то подобное я уже даже говорил. Это можно назвать «мы встречаемся»? – Думаю, да, – от вспыхнувшего смущения мой голос превратился в шепот. Заметив это, преподаватель подавил улыбку и воскликнул: – О нет, только не говори, что ты опять смущаешься! – Хорошо, не скажу. Он коротко посмеялся, после чего возникла небольшая пауза. – Малыш, мне ехать пора. Есть еще дела на работе. – Да, конечно. Кстати, как твоя губа? Болит? – До свадьбы заживет, – он подмигнул. – Поцелуешь меня? Неожиданный вопрос. Я не помнила, чтобы Олег хоть раз говорил такое, наоборот, ему нравилось, когда его о подобном просят, а если он сам чего-то хотел, то просто делал. Бабочки в животе моментально вспорхнули. Наклонившись, я оперлась одной рукой на его бедро, в этот раз положив ладонь правильно с первого раза, а другой обхватила за шею. Первым желанием было подразнить его, не целовать сразу, но силы воли для этого не хватило самой. Как только мои губы коснулись губ преподавателя, он моментально углубил поцелуй, но в особо страстную фазу его не переводил. Так не хотелось расставаться… Рядом с Олегом было так хорошо. Но, увы, ему пора было ехать на работу, а мне – возвращаться домой. Несмотря на мои возражения, он все же вышел из машины и проводил до квартиры, только после этого уехал.***
За ужином бабушка всё же задала несколько вопросов об Олеге, правда, с таким недовольным лицом и ядовитой интонацией, что желание отвечать отсутствовало напрочь, однако, для своего же комфорта, я на всё ответила. Говорить, что он мой преподаватель, показалось плохой идеей, так что придерживалась той же версии, которую рассказывала Насте и Алёне. Возможно, если бы наши с Шефером отношения со временем окрепли и переросли во что-то более серьезное, то правда все равно бы всплыла, но, как говорил один блогер, это будет потом, поэтому… плевать. Конечно, бабушку мало заботила духовность Олега и комфортность этих отношений для меня, на разговоры о высоком никто и не рассчитывал. Она спрашивала, кем он работает, сколько зарабатывает, из какой семьи, его возраст, где живет. Была брошена и одна очень неприятная фраза, которая чуть не сломала всю кропотливую работу над моей психикой, которую проделывали мы с психологом. Послушав ответы, говорящие об идеальности Олега, а его внешность, в добавок, она своими глазами видела, бабушка произнесла просто гениальную вещь: «а от тебя-то что ему нужно?» Я сначала не поняла, но мне пояснили. По мнению бабушки, Шефер был либо слишком хорош для меня, и я могла его интересовать только, как развлечение или объект для удовлетворения физиологических потребностей, либо он нагло о чем-то врал или что-то скрывал. Короче говоря, сплошной негатив, как всегда… Нет бы порадоваться за внучку. Мать к ночи так и не объявилась, что, если честно сказать, радовало. Да, возможно, она находилась в плохих условиях, и её жизни что-то угрожало, но это только её выбор. Я же хотела спокойствия, и осуждать меня за это не следует. Нам с детства в голову закладывают мысль, что мать – это святое, что это самый дорогой и важный человек, на которого нельзя обижаться и которого необходимо вытягивать из любого болота, что бы не случилось. Но неужели это работает именно так? Без исключений? Я уже давно задавалась вопросом о специфике взаимоотношений детей с их мамами. На маму нельзя злиться, нельзя затаивать обиду, нельзя игнорировать и, скажем, не брать трубку, когда она звонит. Ведь это мама. Ведь мама обидится. А что будет, если мама обидится? Конечно, мне сложно судить о каких-то вещах, ведь моя жизнь сложилась иначе, воспитанием занималась бабушка, да и образ жизни родной матери немного менял контекст, однако, что-то я просто понимала, а о чем-то была наслышана. Например, о манипуляциях. За что ты так со мной? Я тебя воспитывала, а ты? Я для тебя всё делаю, а ты? Если ты не прекратишь, я буду плакать! Если ты не перестанешь, я что-нибудь с собой сделаю. Я видела, что происходило с настроением подруг после их неприятных разговоров с мамами. Чувство вины, тревога, раздражение. Всю прогулку они мысленно возвращались к ссорам. Может, опять же, не испытав именно такой опыт на своей шкуре, я не имела права судить, но все же… а что, если мамино недовольство – это не приговор? Не конец? Что если это не делает тебя плохим и потерянным человеком? На мой взгляд, мама – это обычный взрослый человек, с которым можно и нужно выстраивать отношения точно также, как и с любыми другими взрослыми людьми. В детстве у нас мало свободы, но вырастая мы учимся понимать себя, выставлять границы, строить комфортные нам отношения с друзьями, партнерами и своим окружением в целом. Здорово, когда удается урегулировать все конфликтные моменты и сгладить углы адекватными диалогами, но чаще я встречала совсем другое. И что еще интересно, многих моих знакомых удивляла и озадачивала мысль о том, что с родителями можно строить отношения по тому же принципу, что и с другими взрослыми людьми. Можно обозначать, какие темы комфортно обсуждать, а какие нет, обозначать удобное время и частоту для встреч и телефонных разговоров. В общем-то, тема детско-родительских отношений довольно обширная и сложная, но порассуждать об этом я всегда любила. Вероятно, дело даже не в простом интересе, а в том, что никогда не жила в нормальной семье, не примеряла на себя полноценно роль дочери своей мамы. А, впрочем, далеко ли я ушла от своих знакомых девчонок? Да, у большинства из них были обычные, классические мамы, занимавшиеся их воспитанием, вот только там такие взаимоотношения и полное отсутствие духовной связи, что разница с моей ситуацией оказывалась не слишком ощутимой, наши ситуации по факту разделялись полупрозрачной пунктирной линией. По сути, я знала только двух человек, у которых в отношениях с мамами все было нормально. Одно время я общалась с девочкой, её звали Юля. Она иногда рассказывала, как они с мамой могли проболтать о чем-то целый вечер, говорила, что мама интересуется её жизнью, адекватно воспринимает хобби, знает всех друзей и никогда не давила на нее при выборе будущей профессии. Со слов девушки, каких-то особых манипуляций со стороны её мамы никогда не было видно. Если честно, я по-доброму завидовала Юле, очень хотелось бы, чтобы и у меня была хорошая, понимающая, любящая мама без проблем с зависимостями. Увы, в этой жизни везет не всем. Впрочем, жаловаться не хотелось бы, во многих вещах везло и мне, взять хотя бы поступление на бюджет и отношения с Олегом. Тут больше вопрос концентрации и фокусе. Я могла бы назвать кучи плохого, происходившего в моей жизни, но если сменить угол обзора, то и хорошего припомнится немало. Выйдя из душа, я сразу же проскочила в свою комнату, лишний раз контактировать с бабушкой не хотелось. После горячей воды и наполненной теплым паром ванной, воздух в квартире казался прохладным, а мокрые волосы еще и обостряли его восприятие. Подключив наушники, я вставила один в ухо и залезла под одеяло, дрожь спала почти моментально. Рядом лежал оленёнок Бэмби, подаренный Олегом, протянув руку, я поднесла его к лицу и вдохнула запах искусственной шкурки, пытаясь уловить одеколон преподавателя. Увы, кроме аромата моего шампуня и непосредственно запаха ткани ничего больше не чувствовалось. Мысли о желании поцеловать мужчину заставили мечтательно прикусить нижнюю губу. Прикрыв глаза, я еще сильнее впилась зубами в чувствительную кожу, на секунду представив, что это делает Олег, бабочки в животе шевельнулись, но пока еще не запорхали. Внезапно устыдившись своего поведения, я открыла глаза и чуть встряхнув головой, залезла в телефон, надеясь увидеть в онлайне Машу. Мне повезло, подружка тоже сидела в интернете и почти сразу ответила на сообщение. В очередной раз мы поделись новостями и попытались договориться о встрече. Внезапно, мне написал Олег, стоило лишь глянуть на уведомление, как сердечко приятно сжалось от радости. Олег: Чем занимаешься, котенок? Олеся: Так я котенок или оленёнок?:) Отдыхаю, наконец-то, лежу, переписываюсь с подругой и ни о чем не переживаю. Так классно, когда дома спокойно. Спасибо тебе большое! Ты просто потрясающий, ну правда. А ты чем занимаешься? Уже дома? На экране забегали точки, сообщая о том, что собеседник набирает ответ. Олег: Нет, еще еду. В метро сейчас. А ответ на первый вопрос – по поведению ты скорее котенок, а вот глазки, как у оленёнка. Я невольно улыбнулась и снова закусила губу, правда уже без каких-то особенных мыслей. Олеся: Хорошо, а ты тогда кто? Альфа-самец однозначно, но вот в каком царстве? И, кстати, почему ты в метро? Что с машиной? Теперь сообщение от Шефера пришлось подождать где-то минуту, мое он прочитал не сразу, выходил куда-то из диалога. Олег: Ну, надеюсь, я из царства животных, а не бактерий, вирусов, грибов или растений. Если ты оленёнок, то я, по всей видимости, олень… Да уж. На метро, потому что по пути на работу бросил машину на парковке из-за пробок, следовательно, она до сих пор там. Завтра заберу. Улыбка так и не сходила с моего лица. Олеся: Фе, зануда. Встречаться с преподавателем – это так нудно, ты бы знал! Конечно же, это была шутка, очень хотелось поиграться с ним. Олег: Уж лучше быть занудой, чем не отличать царства от семейств, видов или что ты там имела ввиду. Твой парень – почти что учитель биологии, а ты… Олеся: Во-первых, ты же учитель, а не я. Во-вторых, может, я и имела ввиду именно царства! Мало ли, я олененок, а ты томат или вирус бешенства. В-третьих, по отношению к тебе я бы использовала фразу «мой мужчина», мур. Олег: Ты хочешь сказать, что я растение? Даже еще обиднее, чем животное, черт. Олеся: Да ладно, не обижайся. Я же любя, мой мужчина. Олег: Ладно, это мне определенно нравится. Олеся: Мур. Олег: Гав. Я закатила глаза, все еще продолжая кусать губы сквозь улыбку. Олеся: Ну вот, всю романтику испортил. Олег: Ну извините, Вы слишком много требуете от вируса бешенства. Олеся: Ну Олег! Олег: Ты забыла добавить «пожалуйста». Вроде, ничего особенного в этом сообщении не было, а бабочки в животе запорхали. Возникло интересное желание немного… пикантно пошутить. Олеся: М, Олег, ну пожалуйста! Олег: Даже не знаю, как реагировать, давай ты мне скажешь это лично. Олеся: Обязательно скажу. Олег: Отлично. Мне бы очень не хотелось менять такую прекрасную тему, но я хотел кое о чем поговорить. Вообще, лучше лично, конечно, но вышло, как вышло. Уголки губ опустились вниз. Я не знала, о чем именно он хочет поговорить, но всё это настораживало. Конечно же, первой мыслью стала самая дебильная – а вдруг он решил меня бросить? Пришлось её прогнать, убеждая себя, что всё это бред. Олеся: Да, конечно, я слушаю. Олег: Первое. Мне надо уехать в командировку, условно говоря, конечно. В другую страну. Вернусь, скорее всего, к началу сессии. Естественно, это не могло не расстроить, как и любая разлука с Олегом, и чем она длиннее, тем сильнее расстраивала, но я немного выдохнула. Главное, что у нас все хорошо, и мы вместе. Олеся: Понятно. Жаль, конечно, но раз надо, то что поделать? Надеюсь, все пройдет гладко и продуктивно:) Олег: Спасибо. Мы поедем вдвоем с Сережей, надо решить некоторые вопросы, уладить кое-что и провести пару встреч, твои пожелания весьма кстати. Мы уезжаем через пару дней, тридцатого числа ночью. Я совсем забыла про Новый год… Что ж, теперь можно было и не надеяться, что мы проведем его вместе. Ну, ничего страшного. Олеся: Мы еще встретимся до этого времени? Олег: Думаю, да. Я бы хотел, конечно. Есть еще один момент, о котором хочу сказать. Олеся: Я слушаю. Олег: Мы с тобой так и не поговорили про Риту, получается. Я снова нахмурила брови. Причем тут она? Олеся: Да, но ты же тогда сказал, что всё в прошлом, что вы уже не встречаетесь. Если тебе есть, что рассказать, то, конечно, я бы послушала, но если нет, то ладно. Прошлое – это прошлое, в отношения без доверия я не верю, так что всё нормально, ты же сказал, что не о чем беспокоиться. Но, думаю, ты не просто так завел эту тему. Что-то случилось? Конечно же, в Олеге я не сомневалась, я ему верила и доверяла, но капелька ревности все равно присутствовала, хотелось бы узнать какие-то детали их романа, понять, насколько Рита была важна для него и все в таком духе, но настаивать на подобных разговорах уж точно не стала бы, это как-то нездорово. Олег: Спасибо тебе за адекватность, как бы это сейчас не прозвучало, но я ценю. На самом деле, мы с ней не встречались. У нас был секс. Обоюдно удобный, классный секс без обязательств. На этом все. В какой-то момент мне показалось, что Рита стала придавать этому больше значения, но мы поговорили, всё выяснили. Она, кстати, про тебя в курсе, даже советы какие-то давала, когда я рассказывал о том, что запутался. Возможно, при встрече еще поговорим об этом. Что ж, это заставило выдохнуть. Может, не прям до конца, но тем не менее. Если честно, я уделила слишком много внимания фразе «классный секс», но не из-за ревности, нет, это было бы слишком глупо. У меня возникла новая тревожная мысль, которая раньше пока не появлялась. С Ритой у него был классный секс, а что если… когда до этого дойдет и у нас, ему не понравится? Что если в постели я бревно? Задумавшись об этом, загналась, даже на сообщение забыла ответить, Олег к тому моменту прислал следующее. Олег: Это важно было обозначить, потому что хочу тебе сказать о том, что я собираюсь пойти на одно мероприятие, провести время в определенной компании друзей, выпить. Там будет Рита. Мне очень понравилось то, что Олег решил предупредить, он не обязан отчитываться, но очень приятно, что он всё же решил сообщить об этой ситуации. Олеся: Спасибо, что подробней объяснил про ваши отношения с Ритой, и спасибо, что решил предупредить меня об этом мероприятии. Как я уже написала выше, отношения для меня подразумевают доверие, так что могу только пожелать тебе приятно и весело провести время:) Учитывая, сколько ты работаешь, я рада, что ты сможешь расслабиться и отдохнуть. И мне правда очень приятно, что ты решил сказать, что едешь на эту тусовку, и что Рита там будет. Теперь Олег пропал минут на десять, я в это время стала листать ленту и в какой-то момент погрузилась в чтение спора-ссоры двух незнакомых людей в комментариях к одному посту. Вскоре преподаватель ответил, заставив отвлечься от столь увлекательного чтива. Олег: Вау. Спасибо, малыш. Неожиданно немного. Я правильно понял, что ты не злишься, не переживаешь и… не против? Не будешь настаивать, чтобы я взял тебя с собой? Реально? Олеся: Мое поведение в какой-то момент заставило тебя ожидать другой реакции? Как я могу быть против? Распоряжайся личным временем, как считаешь нужным. И я не буду напрашиваться с тобой, это глупо. Отдыхай, расслабляйся с друзьями, всё окей. Олег, я нормальный и адекватный человек, не переживай. Олег: Солнышко мое. Спасибо. И нет, твое поведение ни о чем таком не говорило, дело в бывшей девушке, она бы уже устроила скандал. Олеся: Но я – не она. Я понимала, что в начале придется мириться с этими сравнениями, так как травматический опыт в любом случае даст о себе знать, каким бы замечательным и рассудительным Олег не был, хотелось, чтобы он поскорее вылез из тех отношений и погрузился в наши. Истерить я не собиралась, но напоминать о том, что мы с его бывшей девушкой разные люди, следовало, на мой взгляд, при каждой такой ситуации. Чтобы не случилось, равнять разных людей по одному человеку – неправильно. Олег: Да, ты права. Ты – не она. Олеся: Я всё понимаю, но помни об этом, пожалуйста, хорошо? Если что-то беспокоит, то я всегда готова и открыта к любому диалогу с тобой, милый. Олег: Хорошо, малыш. Ты прелесть. Спасибо. Олеся: Ты тоже замечательный. Долго тебе еще до дома? Олег: Нет, уже поднимаюсь на эскалаторе. Ты спать не собираешься? Поздно. Олеся: Собираюсь. Олег: Давай, ложись тогда. Я тоже сейчас прибегу, в душ – и сразу спать. Устал нереально. Олеся: О, могу догадываться. Олег: Спокойной ночи, оленёнок. Целую. Олеся: Спокойной ночи, милый. Этой ночью, прижимая к себе игрушечного Бэмби, я засыпала с полнейшей гармонией и спокойствием в душе. По факту, находилась одна в своей комнате, но мысленно точно была с Олегом.