Олеся
Мы с Машей договорились вечером погулять, очень многое следовало обсудить. Во-первых, у подруги в личной жизни творилась самая настоящая Санта-Барбара, девушке было необходимо выговориться, а я всегда любила послушать такие истории. Во-вторых, мне хотелось поговорить об Олеге, ведь кроме Маши никто не знал, что мы встречаемся, так что рассказывать о наших взаимоотношениях я могла только ей, ну и тёте Инге ещё. На самом деле, несмотря на проблемную ситуацию в университете и возобновившиеся мамины запои, я чувствовала себя счастливой, скорее всего, так было исключительно благодаря Олегу. Хоть он и ходил к психологу совсем недолго, прогресс уже был заметен, и это очень радовало. Вообще, сам факт того, что любимый записался к такому специалисту, уже радовал сам по себе, это говорило о том, что, во-первых, он понимает, что есть проблемы, и хочет с ними бороться, во-вторых, он относится серьезно к нашим отношениям, раз готов работать над ними. Мне однозначно очень повезло с мужчиной. Когда я собиралась на прогулку и стояла у зеркала в ванной, расчесывая еще чуть влажные волосы и параллельно думая об Олеге, у меня зазвонил телефон. На экране высветилось слово «Любимый», заставив сердечко приятно сжаться. – Алло, привет, – произнесла я, зайдя к себе и приложив телефон к уху. Из бабушкиной комнаты привычно доносился звук работающего телевизора. – Привет, малыш. Чем занимаешься? – ответил самый прекрасный голос с другого конца линии. – Гулять собираюсь, а ты? Подойдя к окну, я отодвинула шторку и оперлась свободной рукой о подоконник. На улице уже стемнело, с почерневшего неба падали меленькие снежинки. – В офисе, работаю. Ты гулять с Машей что ли? – Интонация мужчины была ровной и спокойной, вопрос он задал скорее из интереса, нежели из-за ревности. – А с кем же еще? Вот, решили пройтись, о всяких разных мужиках поговорить. – И что ты хочешь обо мне рассказать? Непроизвольно указательный палец стал вырисовывать на подоконнике разные узоры. – М-м, пока еще не решила. – Ну, можешь рассказать, какой я шикарный в постели. – Голос не выдал, но уверена, что после этой фразы Шефер игриво улыбнулся. Я закатила глаза. – Сам себя не похвалишь, никто не похвалит, да, милый? – Ну почему же? То, как ты стонешь и зовешь меня в процессе, звучит, как похвала. Щечки запылали от прилившей к ним крови. – Интересно, что сейчас подумают твои коллеги. Или сотрудники. Кто там у тебя? – Я один в кабинете, не волнуйся. – Ну ладно. Повисла небольшая пауза, Олег ничего не говорил, я молча наблюдала за незнакомым человеком на улице, спешащим, наверное, домой. – Родная, я вообще по делу позвонил, – наконец нарушил тишину преподаватель. – Да? И по какому? Почему-то я решила, что он предложит приехать к нему с ночевкой, но ошиблась. – Я тут снова подумал… Мы так резко перешли от деловых отношений преподаватель-студентка к серьезным отношениям, практически пропустив букетно-конфетный период. Брови нахмурились, возникший в голове вопрос я и озвучила: – Так, и к чему ты это, милый? – По сути, у нас же не было ни одного нормального свидания, мы об этом уже говорили. Хочу это исправить. Что ты делаешь в среду вечером? – Вот теперь по голосу было ясно слышно, что Олег улыбается. Это так мило. Ужасно захотелось прильнуть к нему и поцеловать. – Ой, так здорово! – искренне воскликнула я, даже слегка приподнялась на носочках. – Так что Вы делаете в среду вечером, мисс? – Иду на свидание с одним очаровательным мистером. На моем лице тоже сияла улыбка. – Прекрасно. – Олег? – позвала я, утопая в чувстве влюбленности. Казалось, что комнату окутал сладкий туман. – А куда мы пойдем? – Доверься мне, – мягко отозвался он. – Тебе понравится. «В любом случае понравится, ведь там будешь ты». – Хорошо, – не переставая улыбаться, шепотом сказала я. Олег отлично это придумал. Первое настоящее свидание! Забавно, конечно, что он наступило и после первого поцелуя, и после первого секса, но ведь и наша история совсем не банальная, она запутанная, перевернутая с ног на голову, так что все по-своему логично. Было так интересно, куда же Олег хочет меня повести? Продолжая строить на этот счет догадки после нашего телефонного разговора, который после приглашения длился недолго, так как мужчине нужно было работать, я стала дальше собираться на прогулку. Моё хорошее настроение заметила и Маша, девушка напрямую спросила, почему я такая счастливая, и сразу озвучила предположение насчет Олега. Первое время она относилась к Шеферу с недоверием из-за его «качелей» в начале наших отношений, но теперь уже просто спокойно за нас радовалась. Кажется, даже с ноткой светлой зависти и грусти. У них с Артёмом и Ярославом всё было совсем не радужно. Точнее, как. У них с Артёмом всё было совсем не радужно, а вот Ярослав отошел в сторону. Ему нравилась Маша, они классно общались, но парню надоело бороться, потому что моя подруга все никак не могла оторваться от Артёма. Да, абьюзивные отношение – беда, просто волчий капкан какой-то, уж очень сложно из них выбраться. Вернувшись домой, я написала своему любимому, самому лучшему на свете мужчине, но он не прочитал и не ответил. Может быть, задерживался на работе, может, был за рулем, а, может, уже вернулся домой и пошел в душ. Сначала я подумала почитать книгу или посмотреть фильм, но за день я не слишком устала, и у меня еще была энергия, которую можно направить на творчество, так что решила сесть за свою книгу, немного пописать или поредактировать. Все мои мысли были посвящены среде, нашему запланированному свиданию. Не знаю, ждала ли я так сильно именно его или просто встречу с Олегом, по которому уже безумно соскучилась. К сожалению, до среды был еще понедельник и вторник, целых два дня, однако, во вторник у нас стояли пары с Шефером, первые, после зимних каникул, и это радовало. Да, не наобнимаемся и не нацелуемся, но хоть просто увидимся.***
– Олег Сергеевич написал, что опаздывает, – тихо сказала староста, обернувшись к Марине, которая вслух удивлялась тому, что пара идет уже три минуты, а местного альфа-самца до сих пор нет, ведь «он же никогда не опаздывает». – Ой, а может, пусть лучше вообще не приходит? – подал голос Антон Щеглов. Для меня до сих пор оставалось загадкой, зачем он поступил в университет, да еще и на очное отделение, если постоянно прогуливал, не хотел учиться, постоянно пытался пораньше слинять и вечно был недоволен любыми заданиями. К слову, свое отсутствие он объяснял работой, как и желания об отмене пар. «Хоть поработать можно» – а зачем ты поступал на очное, чувак? – Я соскучилась! Да и он по мне небось тоже. Пусть придет, – заявила Рубинова, бросив на меня странный взгляд. Я же снова подумала о том, что отправить письмо могла она. Мои глаза бегали по одногруппникам, пытаясь выявить подозреваемых. Реальный мотив был только у Марины и Димы, возможно, еще у Леры. Однако кто-то мог просто не попадать в поле внимания. – Лер, а что такого срочного и важного он может сказать нам в первый день? – спросил Щеглов у старосты, та лишь пожала плечами. Дело в том, что пару дней назад в беседу группы написали, что на паре у Шефера должны присутствовать все обязательно, это очень важно. Прочитав это, я отвлеклась и совсем забыла, так что не спросила у Олега, что случилось. Отвернувшись от ребят, я достала телефон и, убедившись, что Таня, соседка по парте, в мою сторону не смотрит, написала сообщение любви всей жизни. Олеся: Доброе утро, а чего это мы опаздываем? Ай-яй-яй, плохо! Неужели мистер-пунктуальность-Олег-Сергеевич-Шефер сегодня проспал? Или в пробку попал? Ответ пришел почти сразу. Олег: Мистер Пунктуальность был в спорт.зале и случайно не уследил за временем. Скоро буду. Да… Это ж какую силу воли надо иметь, чтобы преодолеть соблазн поспать подольше и вместо этого перед работой пойти заниматься? Олеся: Ничего себе, какой ты молодец. В зал с утра… Олег: А что делать, если вечером не успеваю? Всё, до встречи, родная. Минут через десять преподаватель зашел в аудиторию. – Доброе утро, извините за опоздание, – произнес он с порога. Выглядел мужчина, если сказать мягко, недружелюбно. Слишком серьезный, будто бы злой, во взгляде – холод, в голосе – сталь. Даже мне стало не по себе. – Попросили приехать всех, а сами опаздываете. Нехорошо, Олег Сергеевич! – послышался из конца аудитории голос Щеглова. – Вообще-то, в любой день на парах должна присутствовать вся группа, если нет уважительной причины. А задержался я из-за некоторых обстоятельств. Я тоже человек, – сухо ответил Олег, четко выговаривая каждое слово. После небольшой паузы, он перевел взгляд на старосту. – Сегодня все здесь? – Сегодня нет только Дианы, – пропищала Лера. Преподаватель коротко кивнул. В общем-то, Диана в целом редко появлялась в университете, прямо, как и Щеглов, но в отличие от него, девушка совершенно не отсвечивала, если уж и приезжала, то спала на одной из последних парт, а во внутривузовские дела вообще не лезла. – Я попросил вас всех сегодня обязательно приехать, потому что случилась одна неприятная история, которую хочу обсудить, – Шефер присел на край преподавательского стола, внимательно глядя на группу. Я тут же напряглась, потому что сразу догадалась, о чем пойдет речь. Странно, что Олег не поставил меня в известность о том, что решил обратиться ко всем вот так, напрямую. – Понимаю, что не всем я нравлюсь, как преподаватель, может, как человек, – продолжил он, – также понимаю, что кому-то нравлюсь чрезмерно. – Готова поклясться, что в этот момент преподаватель бросил взгляд на Рубинову, я проследила за его глазами, он точно посмотрел на неё. – Кто-то может обижаться на меня за оценки, хотя экзамены сдали даже те, кто совершенно ничего не учит. Я всё это прекрасно понимаю. Но то, что этот человек или группа людей сделали, вне зависимости от мотивов, оправдать не могу. Олег замолчал. Сложив руки на груди, он продолжил сверлить глазами абсолютно каждого в аудитории, исключая меня. – А кто и что сделал-то? – спросил Антон. Кажется, искренне. Мне очень хотелось обернуться, взглянуть на группу, посмотреть, как ведет себя Димка, и что выражает лицо Марины, но я боялась, что, если Олег не упомянет моего имени, все смогут догадаться, что именно я с ним встречаюсь, по такому моему поведению. – А случилось то, что кто-то из вашей группы зачем-то разослал письмо с клеветой обо мне. Кто-то из вас написал, что я, якобы, через угрозы склоняю к сексуальным действиям одну девушку. Точнее, не просто склоняю, а уже склонил, и за это поставил ей незаслуженные хорошие оценки. В аудитории повисла мертвая тишина, я ждала, что Щеглов ляпнет что-то вроде «а Вы не склоняете?», но он решил промолчать, может быть, боялся, что подозрения падут на него. Вскоре ребята стали перешептываться. – Олег Сергеевич, а… а почему вы думаете, что это написал кто-то именно из нашей группы? – спросила Алиса. Заметив, что несколько человек обернулось на неё, я обернулась тоже, только не на неё, а на Димку. Потупив взгляд, тот сидел абсолютно неподвижно, но довольно расслабленно. Вроде, напряжен, но не скажешь, что нервничает. Марина же просто смотрела на Алису, пока тоже ничего подозрительного в её поведении я не обнаружила. – Потому что это понятно по содержанию письма, Алиса, – ответил Шефер. Тяжело вздохнув, он встал с края стола, оставив руки скрещенными на груди. – К сожалению, наш аноним не учел, что у меня есть очень влиятельный приятель, и в настоящее время этот приятель пробивает айпишник и еще какие-то там штуки. – Голос преподавателя продолжал звучать уверенно и очень спокойно. – Если письмо было отправлено с личного устройства, то скоро я просто смогу узнать, кто автор. Если письмо было отправлено из какой-нибудь, например, библиотеки, то автора тоже узнаем, просто немного позже, посмотрим по камерам, кто из вас в тот день туда приходил, и найдем. Повторюсь, – Шефер выразительно вскинул брови, – друг у меня влиятельный. Однако, я понимаю, что люди иногда совершают ошибки, – он стал медленно проходиться взад-вперед перед рядами, – поэтому хочу предложить вам следующее. Если автор этого мерзкого доноса подойдет ко мне, ну или напишет, до завтрашнего вечера, искренне извинится и объяснит свои мотивы, то я, так и быть, просто прощу его и историю замну. Если же автор не объявится, то после того, как мой приятель его вычислит, я напишу заявление в полицию, обращусь к ректору с вопросом о его отчислении и, конечно же, все преподаватели и одногруппники будут в курсе, кто этот автор. Всем ясно? Стараясь казаться удивленной и непонимающей, я вновь оглядела группу. Объективно, никто не выглядел подозрительным, хоть мне и казалось, что Маринка напряглась, Димка и Лера занервничали, а Яна уж как-то слишком сильно насупилась. Глаза одной из подруг Рубиновой больно активно бегали по аудитории, что тоже странно. Переключив внимание с подозреваемых, я еще раз посмотрела на всю группу, пытаясь убедиться, что никого из вида не упускаю. Мой взгляд пересекся сначала с Алёной, потом с Настей. Девчонки явно были очень удивлены, и я тут же тоже постаралась продемонстрировать им крайнюю степень удивления. – Олег Сергеевич? – позвала его Рубинова. Олег посмотрел на неё и вопросительно приподнял брови. – А кто та девушка, которую Вы типа склоняли? – Мне не удалось понять, действительно ли Маринка не знает или просто притворяется. – Это неважно. – Возможно, если бы мы знали, кто она, нам было бы легче найти автора. – Марина, – голос Шефера зазвучал раздраженно, – вам всем в детективов играть не надо. У меня есть свой детектив. Мне нужно, чтобы виновный сам подошел ко мне, признался и покаялся, ясно? Остальных это не касается. Возможно, Олег блефовал, потому что мне он ни про какого влиятельного знакомого не говорил. Либо же, он просто не хотел, чтобы я знала. Может, боялся, что взболтну лишнего подругам, или даже подозревал и меня. Кто знает? В последнее время в нашем общении все было хорошо, но мало ли? Проблемы с доверием пару раз ведь возникали. Любопытно, что наша безобидная староста выглядела излишне озадаченной и взволнованной. Неужели всё же она? Впрочем, Маринка как-то не была особо удивленной, еще и этот бегающий взгляд её подруги. Тоже странно. Дима продолжал сверлить глазами парту, а Яна выглядела очень недовольной. Всё это подозрительно. Кто же из них? Я была уверена, что это кто-то из этих четырех, все остальные уж совсем подозрений не вызывали, а эта фантастическая четверка и вела себя странно, и мотивы имела. Вдруг наши с Яной взгляды пересеклись, чуть наклонив вбок голову, девушка прищурилась. Решив играть до последнего, ну так, на всякий случай, я изогнула губы в обратной улыбке, немного приподняла брови и слегка покачала головой, будто говоря: «да, жесть». Яна согласно кивнула, но что-то во взгляде было не то. Может, это всё же она написала? Только что я посчитала, что у девушки есть мотив, но задумалась и задалась вопросом – а какой? С Лерой у нас были столкновения в деканате, Марина положила глаз на Шефера, а я её раздражала, Димку мы с Олегом обидели, но что с Яной? Возможно, она просто снова вызывала подозрения исключительно своей неоднозначностью, вечная темная лошадка, но справедливы ли эти не озвученные, но предполагаемые обвинения? Сложно. Оставалось надеяться, что план Олега сработает. – Дорогой аноним думает, – прервал затянувшуюся паузу преподаватель, – что своим письмом сможет навредить мне, возможно, еще и упомянутой девушке. Но я его разочарую. Привлечь меня не смогут, даже, если поверят этому доносу, максимум, уволят. Вот только, я за эту работу не держусь и сам думаю об увольнении, так как времени на основную работу не хватает. А той девушке уж точно ничего не будет, её не отчислят, потому что весомых доказательств нет. Правда ли, что меня не могли отчислить, ведь было фото? Непонятно. Наверное, да, вряд ли. Могли ли уволить Олега? Неясно. Черт, ну кто же автор письма? Этот вопрос не давал покоя, не давал еще с момента, как я это письмо увидела, а теперь жажда узнать правду усилилась в несколько раз. Кто это сделал? Лера, Марина или Дима? Или Яна? Или кто-то, кого я продолжала упускать из виду? Как же хотелось отвесить звонкую такую пощечину этому уродцу, решившему попытаться испортить жизнь моему любимому и мне.