Олеся
Неприятный осадок после нашей ссоры оставался на душе еще несколько дней. Олег это замечал, хоть я и пыталась скрывать свое подавленное настроение. Он слишком умный, его не обманешь, увы. — Что с тобой, Олененок? На тебе лица нет, — спросил Шефер, когда мы вместе сидели на кухне в один из вечеров и ели китайскую еду. — Да все нормально, Олег, просто устала. Правда. — Я же вижу, что не в этом дело. Когда ты уставшая – ты уставшая. А сейчас... у тебя уже который день взгляд потухший, касаешься меня совсем иначе, не так, как обычно. Почти не улыбаешься. Поведение совсем пассивное. Да даже не рассказываешь ничего толком. Я тяжело вздохнула, бездумно пытаясь ухватить палочками лапшу. Мне нечего было ему ответить. — Это после того инцидента с папкой? — его голос звучал грустно и раздраженно одновременно. Хотелось понять, злится Олег сейчас на себя или на уже на меня? — Да нет, нет. Просто плохое настроение, не знаю, в чем дело. Может, с гормонами что-то. Мы же уже несколько раз обо всем поговорили, все нормально. Это была неправда и правда одновременно. Настроение стабильно держалось плохим именно из-за ссоры, но, при этом, мы действительно все обсудили, и у меня не осталось обиды, непонимания или чего-то подобного. Олег извинился, цветочки принес, общался очень мягко и спокойно, что бы не происходило. Но все равно внутри что-то гложило. — Тест не делала? — вдруг настороженно спросил он. — Что? — не сразу поняла я. — А, нет. Я не беременна, не волнуйся. — Уверена? — Угу. Взгляд опять опустился к еде, почему-то было тяжело смотреть на мужчину. И это страшно бесило, злило и вводило в какое-то отчаяние, чуть ли не до крика и истерики. Я хотела снова испытывать те теплые, окутывающие светлые чувства, которые были у меня к Олегу, снова хотеть проводить рядом каждую минуту, разговаривать, касаться его, обниматься, целоваться. Смотреть на него. Но что-то мешало. — Через пару дней у меня сеанс у психолога. Я поговорю с ним о той ситуации. — Хорошо, — ответ прозвучал также отстраненно. — Блин, Лесь! — Эмоционально воскликнул Олег, отчего я слегка вздрогнула. Его глаза округлились. — Ты чего? Ты... боишься меня?! Он выглядел ошарашенным и рассерженным. Я тут же нахмурилась и быстро отрицательно замотала головой. — Нет, конечно. Просто задумалась, а ты громко сказал. Сегодня Ксения Витальевна опрос сложный проводила, я перенервничала, видимо, до сих пор не отошла. Снова ложь. Что стало с нашими идеальными отношениями? Что вдруг между нами начало происходить? Почему я дергалась от реплик, не могла себя заставить поцеловать любимого мужчину, а он постоянно раздражался, из-за чего мне приходилось врать, вместо того, чтобы спокойно поговорить? Мы же всегда могли просто поговорить. Почему сказка вдруг стала рушиться? Хотелось заплакать, но я держалась. — Ты ничего не рассказывала про опрос. — Потому что это ерунда. Что ты хотел сказать? Ну, когда начал с “блин, Лесь”? Зачем я вообще напомнила? Вряд ли с такого начинается что-то хорошее. Теперь Олег тяжело вздохнул. Судя по частому и поверхностному дыханию, он злился или нервничал. — Ничего. Просто не понимаю, почему ты так отстранилась и делаешь вид, что все нормально. Я же извинился. Искренне. Ты же меня поняла. В чем дело? У меня нет чертовой машины времени, чтобы все исправить! — он начинал закипать, отчего у меня тут же подскочила тревожность. — Скажи тогда, что мне сделать, чтобы ты оттаяла? Еще раз извиниться? Купить что-нибудь? С работы нахрен уволиться? Что?! Почему он опять говорил на повышенных тонах? Я постаралась успокоиться, Олег так делал от собственного бессилия, это очевидно. Он не желал мне зла. Никогда. Правда, немного задел вопрос про “купить что-нибудь?”. — Милый, все нормально. Ничего мне не нужно, я же не обижаюсь. Просто плохое настроение, у всех такое бывает. Ты ни при чем. — Ладно. — Немного помолчав, Шефер решил сменить тему. — Как опрос прошел, что поставили? — Сложно, особенно морально. Ксения Витальевна была очень нервной, а мы все плохо подготовились. Мне четыре поставили. Не проводили никакого опроса. Как же мерзко врать близким людям... Но уже было поздно идти на попятную. Оставалось надеяться, что правда хотя бы не всплывет. — У нее свадьба скоро, видимо, из-за этого нервничает. — Ой, здорово! — тут же оживилась я. — Она же за того мужчину выходит? Ну, который такой подкачанный, со светлыми волосами, улыбчивый. — Да, за него. Он достаточно приятный, общался с ним пару раз. — Мы с девчонками тоже его видели, еще думали, что это ты. — В смысле? — не понял Олег. — Нам сказали, что придет новый препод, а потом мы встретили в коридоре жениха Ксении Витальевны. Думали, что он и есть новый препод. — Расстроились, наверное? — Ой, да прекрати, — шуточно отозвалась я, — сам же все знаешь. Он слегка улыбнулся. В целом, дальше вечер прошел нормально. Ну, настолько, насколько это возможно. Кроме одного момента. Мы уже собирались ложиться спать, и я решилась наконец сказать Олегу то, что собиралась с самого его возвращения домой. — Я на пару дней домой уеду, хорошо? Лицо Шефера тут же стало каменным. — Зачем? Вслух не сказал, но он точно подумал, что это из-за него. Отчасти, так оно и было. Пришлось придать голосу немного непринужденности и натянуть улыбку, чтобы сгладить ситуацию. — Ну как же? Бабушку надо навестить, помочь ей по дому, вещи кое-какие взять, книги. С Машей еще обещала увидеться. — Возможно, последнее было лишним, но с каких пор Маша стала персоной нон грата? Олег явно не решался что-то спросить, приоткрыл рот, потом закрыл, снова приоткрыл, подумал еще немного, и все же спросил: — А почему ты с Машей дружишь? Что у вас общего? — Вопрос прозвучал спокойно, без негатива. — Не знаю... Не думала об этом. Мне с ней интересно, нам всегда есть, о чем поговорить. Мы друг друга полностью принимаем и понимаем. Да и я просто её люблю. А что? — Ничего, — он отрицательно покачал головой. — Просто, мне кажется, вы на разных уровнях. Этот её Артём, метания между парнями, непонятные тусовки... Не нравится мне всё это. Надеюсь, с этими стрёмными парнями ты хоть не контактируешь? Это всё начинало уже злить и очень сильно расстраивало. Никогда подобные темы у нас не поднимались, и тут такое. — Иногда видимся, бывает, но я редко с ними вместе время провожу. Обычно с Машей вдвоем. — И на том спасибо, — проворчал Олег.***
Я приехала домой и, как ни странно, выдохнула. Да, отношения с бабушкой оставляли желать лучшего, но мне действительно было гораздо комфортней на своей территории и... без Олега. Ужасно осознавать подобное, хотелось на стену лезть от этих душевных метаний, но я решила просто отстать от себя и дать отдохнуть, а дальше – будет видно. Вечером мы встретились с Машей, поговорили о сложившейся ситуации, мне наконец-то оказали поддержку, все шло хорошо. Но подруге позвонили. Артём влез в какой-то непонятный квест, пост о котором я читала в паблике города несколько месяцев назад, и вылилось это во что-то очень нехорошее. Артём, Антон и их третий друг Серёжа застряли на заброшке. Этот придурок позвонил Маше и попросил её приехать, при этом сказал, что не будет вызывать полицию и другие службы, потому что у него могут возникнуть какие-то проблемы. Вся эта ситуация не была бы такой глупой и абсурдной, будь парням лет по пятнадцать, хотя бы. Какой-то тупой детский сад. Маша в слезах уговаривала меня вызвать такси и поехать с ней. Нехотя я согласилась, не бросать же подругу в беде? Хотя, конечно, произошедшее страшно злило, особенно злило то, что подруга бегает за этим придурком, как щенок. По пути мне написал Олег. Этого еще не хватало. Олег: Лесь, привет. Я сейчас недалеко от твоего дома, может, поужинаем вместе? Несложно предугадать реакцию мужчины, если бы он услышал правду. Как бы не было стыдно, но пришлось врать. Олеся: Я бы с удовольствием, но все же сегодняшний вечер проведу с бабушкой, хорошо? Не обидишься? Мы впервые за долгое время нормально разговариваем. Олег: Конечно. Хорошего вечера вам тогда. Олеся: Спасибо большое, и тебе хорошего вечера. Вот только ему было суждено узнать правду. Нет, конечно, если трезвым умом соображать, то поступить можно было бы иначе, но уже на моменте, пока мы добирались по грязи и темноте к этой чертовой заброшке, я потеряла возможность адекватно мыслить – было очень страшно, что нас убьет какой-нибудь маньяк или мы тоже где-нибудь застрянем. А если маньяк и правда был где-то поблизости, он нас точно слышал, ведь Маша во весь голос звала Артёма. — Хватит кричать, позвони ему, — резко произнесла я, цепляясь за ее куртку. Ноги разъезжались из-за жижи, идти по тропинке ко входу было просто невозможно. Здание бросили недостроенным, земля остался взрытая техникой, и теперь все развезло из-за недавнего дождя. — Да, точно, сейчас. Каким-то невероятным образом подруга уговорила меня зайти вместе с ней внутрь. От страха трясло. К счастью, парней мы нашли, причем, достаточно быстро, но что делать – не знали. Они провалились вниз в яму на первом этаже, и мыслей, как их достать, совершенно не было. Маша плакала и истерила, у меня замирало сердце от каждого шороха, последней каплей стал звук скрипа доски в противоположном углу здания. Схватив телефон, я набрала Олега. — Алло, привет, можешь сейчас приехать, пожалуйста? Еще страшней стало тогда, когда я уже обрисовала ему сложившуюся ситуацию и скинула геометку, потому что после этого пришло осознание, как сильно он будет орать, когда приедет. А ведь я еще и соврала изначально...