Гарри: «Оставь бедную девушку в покое, старикан!»
Томлинсон в это время смотрит на счастливое лицо Стайлса взглядом, в котором мелькают искры подозрения и сомнения. Хотя с чего бы это ему переживать, что преподаватель с кем-то переписывается и смеётся?.. Через три часа, проведённых в напряжении, приходит время перерыва, и ребята должны идти в другую аудиторию на другой предмет, но Луи задерживается, получая от Зейна на прощание подмигивание в поддержку и два больших пальца вверх. Гарри немного удивлён, когда видит студента, который подошёл ближе к его столу, так что выпрямляется, собирая все свои лекционные бумажки в кучу. — Есть какие-то вопросы, Луи? — он спрашивает, не уверенный в том, что правильно понимает причину того, что Томлинсон решил к нему обратиться. — Ну, для начала, наверное, мне стоит извиниться... — парень заламывает пальцы, начиная волноваться перед основной частью своей речи — той, где он попросит помощи. — Я не должен был так резко реагировать тогда, ну, Вы понимаете... я просто не ожидал такого, простите. — В этом не было ничего такого, правда. Возможно, и мне не стоило быть таким настойчивым. Но это не всё, верно? — Да, — Луи вздыхает, собираясь с силами. — Если Ваше предложение ещё в силе, то я согласен, мне на самом деле нужна помощь. И мне кажется, что Вы действительно можете помочь. Голубые глаза несмело смотрят в изумрудные, чувствуя какое-то необычное волнение, что-то помимо просто шалящих нервов. Это какое-то внутреннее трепетание, которого он никогда не испытывал, и сейчас не получается найти этому объяснение. Ему просто хочется верить в то, что это всё будет не зря. — Ты уверен, Луи? Это же не просто из чувства вины за отказ? — Я ещё никогда не был так уверен, мистер Стайлс. И я ещё никогда не просил у кого-то такой серьёзной помощи и поддержки, я в отчаянии. Но... если Вы уже передумали, то я всё пойму, — тараторит под конец парень, — кому понравится возиться с таким, как я? — неловкое хмыканье слетает с его губ, уголки которых немного опускаются вниз. Безусловно, Гарри это замечает, но из профессиональных побуждений сдерживает порыв обнять или хотя бы успокаивающе погладить по плечу поникшего студента, которому тяжело даётся даже попросить помощи. И кудрявый уже восхищается этим парнем, ведь он начинает преодолевать свой страх перед собственными проблемами и готов принять чужую помощь, тем более от совсем недавно появившегося в его жизни человека. — Думаю, мне очень даже понравится это. Ты особенный, Луи, и этого не надо стыдиться. Уверен, когда мы разберёмся с твоей напастью, ты будешь гораздо сильнее многих магов, ведь тебя уже частично закалила жизнь. И ты всё хорошо учишь, останется только применить на практике. Робкая улыбка появляется на лице Томлинсона после слов преподавателя, а щёки так и норовят покраснеть от стеснения. — Спасибо. Так... это значит, что Вы согласны мне помочь? — Конечно, Луи, мне самому очень хочется тебе помочь, — Стайлс улыбается в ответ на радость и воодушевление, расцветшие на лице шатена. — Я...вау, даже не знаю, что сказать, кроме банального «спасибо». Может, я могу как-то Вам отплатить за это? Или тоже сделать что-то для Вас? — Если мне что-то понадобится от тебя, я сообщу, а пока достаточно просто быть вовлечённым в процесс, чтобы мы с тобой смогли вместе разобраться с проблемой. Думаю, нам стоит сейчас обменяться телефонами и договориться, когда и где можем встретиться. Кстати я уже нашёл пару книжек, где может быть нужная информация, так что нам нужно будет их изучить. — Правда? Вы сделали это, несмотря на то, что я не сразу согласился? — Томлинсон удивлённо посматривает на преподавателя, ведь думал, что тот отступит сразу, а оказалось, что тот уже сам пытается узнать всё. — Конечно. Я действительно заинтересовался проблемой, но, думаю, вместе у нас получится лучше, потому что пока что мои старания не принесли плодов. Продолжая обсуждать дальнейший план, они обмениваются номерами, записывая друг друга в контактах, как «мистер Стайлс» со смайликом человечка в квадратной академической шапочке и «Луи Томлинсон :)». — Так что, завтра в этой аудитории после третьей пары? — Да, — Гарри кивает, пока перед прощанием Луи откладывает в голове заметку, чтобы не забыть завтра о договорённости. Хотя он очень сомневается в том, что способен забыть о такой встрече, наполняющей предвкушением.—~—
— Ну, что? — нетерпеливо спрашивает Зейн, когда Томлинсон подсаживается к нему, успев, до того как начнётся пара. — Всё прекрасно, — шатен кивает, а друг на это растягивает губы в ухмылке. — О да, я вижу это по твоему лицу, — невозмутимо заявляет пакистанец, чуть не разражаясь смехом от выражения, которое строит после его слов Луи. — О чём ты говоришь, чёрт возьми? — своим ярко выраженным акцентом возмущается голубоглазый, доставая ручку с тетрадкой на стол. — Да ты чуть ли не светишься, вон улыбка до ушей, — Зейн всё-таки посмеивается, прикрываясь рукой, когда в аудиторию заходит их преподаватель. — Неправда, — бубнит Томлинсон, краснея, сам не знает почему. Нет же ничего сверхъестественного в том, что он радуется появившейся возможности разобраться со своей проблемой, не так ли? Или это не просто желание стать хорошим магом? — Знаешь, я счастлив, когда счастлив ты, так что мне нравится видеть твою улыбку, — говорит Малик, из-за чего Луи в небольшом ступоре на пару секунд останавливает свой взгляд на нём. — Спасибо, Зейн. Я тоже люблю видеть тебя счастливым, — признаётся в ответ парень, чувствуя себя немного поражённым. — И, очевидно, кое-кто, чьё имя начинается на «л» и заканчивается на «м» в последнее время тебя очень даже осчастливил, — тут же добавляет он. — Эй! Речь сейчас шла про тебя, не переводи тему! — теперь и брюнет покраснел, но всё же позволил себе на несколько секунд вспомнить лицо возлюбленного и подумать, что друг прав. — Извини, чувак, не сдержался, — Томлинсон подталкивает Малика локтем. Улыбки не сходят с их лица почти всю пару, особенно когда они вновь и вновь перекидываются парой слов, боясь разозлить болтовнёй строгую мисс Тёрн. Кажется, всё в жизни начинает налаживаться. Что может быть прекраснее? Всё ещё в приподнятом настроении друзья покинули университет после прошедшей пары и разошлись по домам. Остаток дня пролетел быстро, и почти всё время голову Луи занимали мысли о том, что ему предстоит остаться наедине с преподавателем на достаточно долгое время и не единожды. Потому что это так необычно, что тот согласился ему помочь. Конечно же, именно по этой причине это ожидание было таким волнительным. Ни по какой другой. На следующий день занятия тянутся невыносимо долго как назло. Каждая секунда словно целая минута, и Томлинсон еле может усидеть на одном месте. То теребит в руках ручку, то стучит ей по столу, то вертится и достаёт Зейна, который в такие моменты непреклонен как никогда. Третья по расписанию пара подходит к концу, и Луи, отсалютовав другу, покидает аудиторию почти самым первым, стремясь в противоположный конец корпуса к нужному кабинету. Немного растеряв свою уверенность, он несмело стучится в массивную деревянную дверь и заглядывает внутрь, обнаруживая мистера Стайлса за своим столом с ноутбуком, освещающим его лицо яркими бликами. На секунду кажется, что на нём промелькивает слишком преувеличенная радость, отразившаяся во взгляде и приоткрытом рте, но затем расцветает лёгкая приветливая улыбка, всё такая же искренняя, какой Луи уже привык её видеть во время занятий. — Луи! Здравствуй, — Гарри отодвигает рядом с собой стул, который Томлинсон даже не успел заметить. — Здравствуйте, — не так активно, но всё же отвечает он, проходя и аккуратно усаживаясь на предложенное место. Теперь он видит на столе две книги с интересными названиями, приготовленные преподавателем, две чашки и мисочку с шоколадными конфетами и крекерами в виде рыбок и хихикает из-за последнего. — Что такое? — спрашивает Стайлс, не упустивший такую реакцию. — Просто они ассоциируются у меня с детством. Это очень мило с Вашей стороны, спасибо, — Луи и подумать не мог, что Гарри решит устроить это всё таким образом. Кроме того, ему казалось немного неловким сидеть так близко, чувствовать рядом тепло достаточно массивного тела, по сравнению с его собственным, и чуть ли не соприкасаться локтями при движениях. — Не за что, — легко отвечает Стайлс, будто каждый день предлагает своим студентам пить чай и есть печенья. — Это необходимо, чтобы ты чувствовал себя комфортнее, да и я тоже. За чашкой чая всё кажется проще... — И то верно, — соглашается Томлинсон, наблюдая, как любезно преподаватель пододвигает ему мисочку с лакомствами, а после берётся за чай, спрашивая про количество сахара. После недолгих манипуляций они делают по маленькому глотку чая, собираясь с мыслями и силами перед первым их обсуждением проблемы, ради которой встретились. — Что ж, давай начнём, — говорит Гарри, больше поворачиваясь к студенту лицом. И они начинают беседу.