Младшая сестрёнка Не

Даже если его сердце забилось чаще, когда он наблюдал за тем, как Сичэнь тренирует А-Ин, он бы никогда бы в этом не признался. Сичэнь, занимающийся с А-Ин на тренировочном поле стал для всех обычным зрелищем: этот человек приходил в Нечистую Юдоль и возвращался оттуда ещё чаще, чем прежде. Это было хорошо, потому что Минцзюэ нуждался в любой возможной помощи, которую он мог получить, чтобы воспитывать маленькую девочку. Кажется, Сичэнь лучше разбирался в этом — девочка вцепилась в него так же крепко, как в меч. Он наблюдал за тем, как девочка в очередной раз повторяла движения его названного брата, а тот останавливался, чтобы поправить её стойку. Чем больше времени он проводил с маленькой девочкой, тем меньше начинал думать о ней как о сестре. Что-то подобное он чувствовал к Хуайсану, но с А-Ин он чувствовал себя больше опекуном, чем братом: её родителем, её отцом. Он чувствовал, что она была часть его самого*. Его и Сичэня, тренирующего её и, возможно, чувствовавшего то же самое. Это была прекрасная мечта, заставляющая его закашливаться всякий раз, когда думал об этом, чтобы скрыть своё смущение — только поэтому он не краснел. Сичэнь, несомненно, обиделся бы, если бы узнал, что у него на уме, но что ему оставалось делать? Этот человек был прекрасен, и никто в мире не мог сравниться с ним. Он подошёл ближе к тренировочному двору. — Дагэ! — раздался крик, и он выругался. Чёрт возьми, его заметили. Стоит ли ему спрятаться? Притвориться, что у него какие-то дела? Сделать вид, что он не следил за Сичэнем? Решив, что лучше всего будет просто ответить, он кивнул маленькой девочке, прыгающей на месте и машущей ему рукой. — Дагэ, Сичэнь-гэ учит меня! Хочешь посмотреть? — с улыбкой спрашивает маленький дьявол, и ему ничего не остаётся, кроме как подойти поближе и посмотреть, как маленькая девочка демонстрирует неточные движения. Что ж, с чего-то надо было начинать. — Очень хорошо, А-Ин, — заверяет он и гладит девочку по голове, отводя взгляд от Сичэня, когда названный брат улыбается ему с дразнящими блеском в глазах. Сичэнь начал смотреть так, когда он был рядом с маленькой А-Ин. Названному брату стоило прекратить делать так, потому что это очень тревожило. — Вэй Усянь, иди потренируйся, пока я поговорю с твоим Дагэ, — журит ребёнка Сичэнь, подходя к нему, и дыхание перехватывает, когда его улыбка становится игривой, а пальцы касаются чужой руки. Какое-то время они идут молча и, честно говоря, Минцзюэ даже не знает, куда именно они идут. — Думаешь, Ванцзи поладит с А-Ин? — неожиданно спрашивает его друг, внезапно нахмурив брови, и Минцзюэ не может не нахмуриться в ответ: на лице Сичэне не должно было отражалось ничего, кроме улыбки. — Почему нет? А-Ин хорошо ладит со всеми, — заявляет он без лишней гордости: нет, это было бы неприлично. Сичэнь снова игриво улыбается ему, и он хочет провалиться сквозь землю. Да что это такое? Что ему делать с этим человеком? — Тогда я возьму его с собой в следующем месяце, — говорит Сичэнь, и Минцзюэ качает головой. — Значит, ты уезжаешь? — спрашивает он, скрывая горечь в голосе. Сичэнь хмыкает. — К сожалению, я не могу надолго оставлять орден на дядю, и ты знаешь Ванцзи. Если меня там нет, то он вообще перестаёт разговаривать, — с тихим вздохом констатирует факт его названый брат. Позже, когда он смотрит, как Сичэнь уходит, он не чувствует пустоты. Нет, это был просто голод.