Полёт

Мой диплом своей жизнерадостной красной корочкой вызывал у меня сплошные сомнения. Что теперь делать? Куда идти? Я сидела с кружкой чая и гипнотизировала плод моих стараний и страданий."Консервативное" платье бесформенной кучей валялось на кровати, старомодные туфли - под ней. На мне - простые голубые джинсы, серый свитерок. Вот бы бабушкины слова исполнились. Жоржетта описала поистине прекрасное существование. Я открыла шкаф и едва ли не зарыдала. Несколько белых рубашек, почти одинаковых, прямые серые брюки и такие же - черные. Два свитера - коричневый и серый, похожий на тот, что на мне, одно темно-синее платье, длинное и скучное, спортивный костюм. - Зачем ты издеваешься надо мной, мама... -Екатерина! Я подпрыгнула на месте. -Что? -Почему твое новое платье в таком виде? -Я его только сняла, как раз собираюсь повесить, - я кивнула на открытый шкаф. -Хорошо, - мама кивнула, собираясь удалиться. -Мам? -Слушаю. -Почему ты не покупаешь мне красивой одежды? Я как монашка, мышь серая. -Екатерина, ты уже взрослая, тебе пора думать не о вещах, а о карьере. -Почему я не могу думать о красивой одежде, если у меня никогда ее не было? Почему ты не разрешаешь купить мне хоть немного косметики? -Послушай, ты должна быть благодарна за то, что у тебя есть! - завела женщина любимую пластинку.-Ты должна найти работу, должна помогать мне! -И поэтому я должна выглядеть как дочь нищенки, да? Поэтому я должна только и делать, что учиться, только и делать, что слушаться тебя? -Да, ты должна меня слушаться, - спокойно произнесла мама. -Почему ты выбираешься за меня путь? Почему решаешь, как мне жить? -Потому что ты маленькая и неопытная, я лучше знаю, что тебе нужно. -Только что ты сказала, что я взрослая. -Для каких-то вещей ты еще маленькая, а какие-то уже переросла. -Ты даже не знаешь, что мне нравится, чем бы я хотела заниматься! -Хорошо, чем бы ты хотела заниматься, м? Я замялась. Я действительно не знала. -Вот и поговорили. Прибери здесь. Я поехала к Наталье. И подумай о своем поведении. Ты должна быть благодарна. -Я никому ничего не должна! - в исступлении выкрикнула я. Впервые эта фраза вырвалась наружу, впервые я подняла голос на мать. Мы стояли друг напротив друга, две разъяренные фурии, лицо женщины покрывали красные рваные пятна, по моим щекам струились злые слезы, словно весь яд, которым меня поливали все, кому не лень. -Я не должна быть твоей куклой, не должна быть при тебе сиделкой! Я. Ничего. Не. Должна. Тебе, - чеканя каждое слово, произнесла я. Рука матери резким рывком взметнулась в воздух и ударила меня. Сначала по одной щеке, потом по другой. Женщина вышла из комнаты и, повозившись в прихожей, вышла, громко хлопнув дверью.