Мильон терзаний

Иван не хотел спать. Он задремал буквально на полчаса. Время 13.20. Щёлкнув, ключ провернулся, дверь открылась, а вместе с тем глаза Вани. Он стушевался, начал немедленно вставать. Хью стоял на пороге и расстёгивал куртку. В руках он держал бумажный пакет, в котором принёс какие-то вкусности из кофейни. - Привет, хех, ты опять уснул? -Нет, я просто прилёг, я уже.. - Нет, если хочешь полежать, пожалуйста, я никуда не спешу. Ты можешь ещё оста.. - Нет. Я уже ухожу, - уверенно сказал Ваня, надевая рубашку. Иван не хотел никого ничем обременять, к тому же ему было критически необходимо вернуться домой; Ваня не мог остаться с Хью, он не хотел его видеть, а может и хотел, а может и хотел его. Всё, довольно, его ждут дома, а он тут спит, опохмеляется и занимается хкй знает чем. Ургант закрылся в ванной, чтобы натянуть джинсы. Джекман хотел что-то сказать, заставить Ивана хоть выпить кофе, но он уже знал, что ничего не выйдет. Он не хотел смущать гостя, пытаться вести беседу, пока тот, слушая в полуха, смотрит на часы. Нехотя он смирился, и сам подал Ивану пальто. Последний, благодарный таким жестом, улыбнулся, кивнул, и надел шляпу. - Спасибо за всё. Я не знаю, как тебя отблагодарить, но в долгу не останусь. Ещё увидимся. - Да, конечно, пожалуйста, я всегда рад, ты знаешь, где я. Я тут до вторника, можешь приехать, тебе вызвать такси? Я могу... - Нет, спасибо, я сам, - улыбнулся Иван. - Пока. - Да, приятно было общаться. До встречи, надеюсь... Пока Иван вышел, дверь захлопнулась, Хью стоял с трепещущим сердцем, на что-то надеясь, но ничего не ожидая. Ваня осмотрелся в подъезде. Обычный подъезд многоквартирного дома. По надписи на стене, он узнал, что находится на 14-ом этаже. Вызвал лифт, нажал на первый, попутно вызывая такси премиум класса в приложении. Он не хотел светить лицом, надо бы аккуратно закрыть нижнюю часть лица шарфом. "Чёрт," - выругался шёпотом мужчина, он забыл шарф в квартире, а может и потерял ещё вчера. Надо бы проверить, но возвращаться нет желания. Ладно, забыли, шарф и шарф. Он прождал у подъезда не больше трёх минут, сел в такси и попросил водителя остановиться у любого цветочного. Молчаливый водитель слушал вымирающее радио, качал головой и не спеша выехал на шоссе, его пассажир прокручивал в голове последние слова, сказанные Хью Джекманом. "Можешь приехать". Иван почти всю дорогу думал об этом. Может и стоит приехать, поговорить, они вроде в хороших отношениях. Нет, нет, зачем, Хью сказал это из вежливости, пустая реплика. Да, не стоит ему разбрасываться словами. Хотя, если он так сказал, то наверное хотел видеть Ваню? А как он свяжется с Джекманом? Или можно приехать спонтанно, без приглашения... Нет, это неприлично, тем более, опять же Хью пригласил его из вежливости. Да Срань господня, какие гости, не может Иван пропасть второй раз за неделю, Наташа не разрешит. Но Хью так редко бывает в Москве... Может стоит? Выбросить эту мысль из головы. Да и что ему там нужно? Что он там забыл? Шарф. Салфетки, СУКАА, ОН ЗАБЫЛ ВЫКИНУТЬ САЛФЕТКИ! ТВОЮ МАТЬ, ДЖЕКМАН УВИДИТ ЭТО, ЧТО ОН ПОДУМАЕТ??!! Ладно, спокойно, может Ваня просто смотрел порно, может он всегда так просыпается, да и какой мужчина не дрочит, а то, что забыл выкинуть салфетки, нуу... боже как это отвратительно, как стыдно. Чёрт, сука а, теперь он точно никогда туда не вернётся. А если Хью ещё раз приедет в Москву?! Если придёт на программу?! Если они ещё раз встретятся. Нет, Иван не мог этого позволить. Боже какой позор, как стыдно! Иван хотел что-то пнуть, закричать, вырвать себе волосы, в сердцах крикнуть на всю улицу "ЕБАНЫЙ В РОООТ", но не мог, он сидел в такси. Никогда с ним не происходило ничего хуже. - Приехали, купите здесь что-нибудь. Больше пяти минут ждать не буду, - грубо прервал самобичевание пассажира таксист. Ургант выпрыгнул и увидел небольшой цветочный киоск. Очереди не было. Странно, сегодня же пятница. Он купил огромный букет роз и несколько пачек рафаэлок или чего-то в этом духе. Расплатился, вышел, сел в такси. Всё, нужно просто забыть, забыть, забыть. Только поднимаясь на этаж, в лифте, Иван понял, что повёл себя как хуемразь: не звонил, не писал, отсутствовал более суток, а теперь возвращается с вшивым букетом роз, да с чем бы то ни было, и надеется на быстрое прощение. А что сказать детям? Что подумает Нина, Эрика? Эрика уже не ребёнок, не обрадуется, но поймёт. А Нина? Да, она ещё малышка, семь лет, но дети могут понять много больше, чем мы от них ожидаем. Это самое страшное. А Наташенька? О чём он только думал, ей же нельзя волноваться. Да, срок небольшой, одиннадцатая неделя вроде как, но твою то мать, он должен быть её рыцарем, защищать от опасного мира, а сам подвергает такому волнению! Бедная Наташа, за что ей такой кретин. Как же блять стыдно, долбоёба ты такой кусок. Спокойно, он мудак, но его простят, пожалуйста. Ладно, нужно постучать. У Вани конечно же был ключ, но сначала он хотел, как бы спросить разрешения на вход. Выдохнув, постучал, и, нервно закусив губу, он стоял в недолгом ожидании. Дверь отворилась. Наташа тотчас кинулась ему на шею. Иван едва успел выдохнуть, он хотел обнять её, поглаживая по спине, но не успел. Спустя мгновение жена отпрянула. Её лицо блестело от слёз, но даже сейчас она была такой красивой. Иван мысленно проворачивал с собой пытки, которых не видело средневековье; он чувствовал себя неблагодарной свиньёй, не достойной ни любви, ни ласки. Казалось хуже не будет, пока в коридор не выбежала Нина и не обняла папу так крепко и искренне, как может обнять только любимая дочь любящего отца. Ей же Ваня вручил большой букет роз. - "Ниночка, убери букетик, люблю". Эрика выглядывала из коридора, по её лицу нельзя было прочесть ни осуждающий, ни радостный взгляд, скорее оно говорило "я рада, что ты дома (разве могло быть иначе), но теперь сам отдувайся перед мамой". Наталья молча ушла в свою комнату. -Наташа! Извини, прошу! Наташа! - быстро сняв обувь, скидывая пальто на бегу, он кинулся за ней. Прикрыв дверь в комнату, сел рядом. - А что с ними? Почему они закрылись? - спросила Нина у сестры. Она до сих пор стояла в прихожей, держа в руках тяжёлый букет. - Ээээ, они чуть чуть поссорились и папа хочет поговорить с мамой. Ничего страшного, пойдём телик включим. А это дай-ка сюда. - Эрика забрала цветы, наполнила вазу водой, отвела сестрёнку в зал. - Смотри, что папа ещё принёс, это верно для мамы, - она показала изъятые из пакета в прихожей конфеты. - А мама разрешила бы нам по одной штучке? - Даааа, но только по одной. Подожди, открыть нужно аккуратно. Эрика всегда волновалась за родителей, когда они ссорились, хоть и понимала, что те очень любят друг друга, делала всё возможное, чтобы они быстрее пришли к примерению. В данном случае - не мешала. Наталья сидела на кровати и смотрела в окно. Она ждала его всю ночь. Она знала, что Ваня задержится с друзьями, вернётся поздно, скорее всего под шафе. Но не за полдень следующего дня трезвый на вид с огромным букетом цветов. Где он ночевал? Почему не пришёл домой? Эти мысли мучили её не более трёх секунд, пока рядом не сел (левее неё) Ваня. Он покрыл её ладонь своей, подмял под себя правую ногу, положил голову на её на плечо и приобнял правой рукой. Последний жест был рассчитан на то, чтобы удержать жену в объятьях, если та захочет уйти, но она сидела. Ей не хотелось кричать, ругаться, она знала, что Ваня сумеет всё обьяснить, несмотря на обиду, ей было максимально комфортно в его руках. - Прости, пожалуйста, я не хотел, чтобы ты волновалась. Я вчера перебрал до беспамятства и, как оказалось, заночевал у одного из авторов. Проснулся около часа назад, привёл себя в порядок, не могли же вы видеть меня в таком состоянии, примчал домой. Наташ, пожалуйста, я люблю тебя, - всё это время он мял её руку, бодался головой о её виски и так расчувствовался, что мог и слезу проронить, но сдержался. Так уж он её любит. - Я тебя тоже, - сказала Наташа и растворилась в его объятьях. Она чувствовала как Ваня винит себя, как он её любит, и не хотела больше его мучить. Они крепко и нежно обнимали друг друга. Иван аккуратно поцеловал жену в щёку, медленно поднялся с кровати и подал ей руку. Они зашли в зал и были рады увидеть детей, вместе занятых одним делом - потрошением коробок с конфетами. Весь день семья провела дома. Иван приготовил ужин, накопленный в "Смаке" опыт делал его лучшим в доме поваром, но приговаривал чуть ли не ежедневно кормить семью или хотя бы принимать участие в приготовлении ужинов. Готовка позволяла отвлечься, это своего рода медитация. Он думал о предложении Хью и о том, почему соврал жене. Потом, вспомнив о чём он думает, прогонял мысли и старался с головой уйти в кулинарию. Его преследовали смешанные чувства. С одной стороны, он счастлив с семьёй, искренне любит жену, дочек, вот скоро в начале осени, дай бог, родится сын... или дочь, неважно, он уже любит будущего ребёнка; но с другой стороны, Иван не знал, но хотел узнать, что и почему произошло с ним сегодня утром, что случилось вчера вечером, почему ему хочется вернуться в ту квартиру или, точнее, к её хозяину. Кстати, почему актёр мировой величины, сам Хью Джекман, снимает квартиру в спальном районе, вместе того, чтобы развлекаться в номерах "four seasons"? . Ещё один вопрос, который он спросит, когда наведается в гости. То есть нет, о чём это, нет, он никуда не поедет. Всё, баста. Пора лагман в бульон кидать. Поужинав, он уложил детей спать, вернее отвёл их по комнатам, где они сидели тихо и возможно даже спали. Сам, второй раз за день, направился в душ. Теперь он боялся оставаться наедине с собой, боялся своих мыслей, фантазий. Что за хуйня, он отрицал произошедшее днём. Нет, он не мог возбудиться от мужского запаха, от Хью, нет, он не педик. Больше всего Ивана пугало не сомнение в собственной ориентации, а то чем оно вызвано. Ему отвратительно было думать о том, что Он дрочил на мужчину. НЕТ! Хватит, он любит жену, он натурал и этот вопрос закрыт. Иван вышел из душа, надел боксеры, накинул халат, только чтоб дойти до комнаты, и, полный решимости, пошёл в спальню. Наташа, прикрывшись одеялом, читала книгу при свете бра. Она вышла из душа до Вани, но до сих пор сидела в одном халате. Как удачно, подумал Иван. Ещё на пути он скинул халат, проскользил под одеялом к любимой, вынырнул под книгой в паре дюймов от её губ и посмотрел в карие глаза, которые уже горели лукавым огоньком. - Ваань, - она нежно толкнула мужчину в грудь, хоть и не сопротивлялась. Ваня чуть ухмыльнулся и страстно поцеловал жену. Теперь она отложила книгу на полку и начала развязывать пояс халата, Иван не терпеливо целовал её шею, спускаясь к ключицам и груди. Наталья запустила руку в его волосы и полностью отдалась мужу. Он хотел одарить любимую всеми возможными ласками, но возбуждение, желание обладать были сильнее. В эту ночь секс был чем-то особенным. Долго после этого они не могли уснуть, всё целовались, Ваня шептал нежные слова. Наташа уснула в его тёплых обьятьях. Теперь всё будет хорошо, здесь я счастлив, так будет всегда, - сказал себе Иван и, крепко прижимая к себе любимую, уснул.