Ваше ......

      — Если смешать это… — Девочка указала на одну пробирку, взяла другую в руку и поднесла её к глазам, — …то будет…?       — Будет «бум». — Спокойно ответив, он забрал пробирку из рук девочки, проходящей мимо.       — А эта…? — Она быстро переключила своё внимание на мензурку.       — Тоже «бум», но цветным. — Со смешком, он снова ответил ей, подхватил её, посадил себе на руку и поставил пробирку на место.       — А это…?       — Нико. — Ласковый голос — холодная улыбка. Мягко говоря, это напрягло её, и она быстро спрятала руку за спиной. — Не надо~ — Сказав, юноша поставил девочку на землю.       Та быстро сделала пару шагов от стола и, заложив вторую руку за спину, по-детски улыбнулась и стала покачиваться с пятки на носок.       — «Лисичка». — Покачав головой с лёгкой улыбкой на лице, Аллен вернулся к работе.       Прошло, примерно, два месяца, с тех пор как он проснулся и пару недель после того, как он вручил «подарок» Ватикану.       По сути, он давно мог уйти, так как он, более или менее, исцелился. Но Адам настаивает на том, чтобы он побыл у них ещё немного, пока он полностью не оправится.       В первое время это льстило, теперь же это начинает его раздражать. Он не хрупкий цветочек, который может сломаться от малейшего дуновения ветерка.       Он согласился только на месяц, после истечения срока, он уходит. Граф, хоть и не охотно, но согласился.       И вот время подходит к концу. Осталась неделя, после этого, он уходит.       Поэтому, он почти на сто процентов уверен — Никола здесь. Наверное, снова попытается его уговорить остаться подольше.       Но он уже решил, и его никто не переубедит. И Никола это уже понимает, но, видимо, попытается ещё раз.       — Ты точно не хочешь остаться подольше? — Аллен, глубоко вздохнув, помассировал свой висок.       — Нико, мы это уже обсуждали… — Положив ручку, он посмотрел на неё. — Я не могу ещё тут задерживаться.       — Но ты нам совсем не мешает.       — Может быть и так. Но… — Подняв глаза к потолку, он мимолётно задумался о происхождении непонятных пятен, оказавшихся там. Может, один из реактивов неудачно смешали или же наоборот — удачно. — Я… Мне трудно…       — Находиться в непривычной среде? — Подойдя и примкнув к его боку, она спросила.       — Да… — Грустная усмешка в сочетании с его голосом и взглядом были гораздо громче его слов. — Трудно.       Долгое время он был один. Иногда, проходя той или иной дорогой, заглядывал к друзьям или знакомым, но, в основном, он был один.       Один шёл. Один дрался. Один преодолевал препятствия. Всегда один. С тех пор, как погиб его учитель, и он уничтожил убийцу учителя.       Но с того времени, когда он впервые увидел Адама и поддался своему любопытству, его одиночный путь потихоньку начал заполняться им. Ноем — Графом клана.       И это плохо. Он привязывается, и скоро эти узы станут цепями, а когда одно из звеньев порвётся, он сломается. Всё больнее терять. Это он знает по собственному опыту, который не хочет повторять в очередной раз.       Вырваться из мыслей ему помогла Нико, что дёрнула его за рукав, поймав его обеспокоенный взгляд. Успокаивающе похлопав её по макушке, Аллен встал со стула, взял за её ладошку, пока она недовольно бурчала, что не является ребёнком. Задорно хохотнув в кулак, он повёл их из комнаты.       Скоро обед. Его они не должны пропустить.

***

      Небольшой город на краю Англии приветствовал его своей простотой и весенним воздухом.       Идёт уже второй месяц с тех пор, как он смог выбраться из, до смешного сильной, опеки Графа. Каждый раз, вспоминая как это было, его пробивало на лёгкий смех.       Сейчас юноша идёт к границе города. Он почти вышел из города, когда услышал небольшой стук, а вскоре заметил, как перед ним прокатились несколько яблок. Растерянно пару раз моргнув, он опустился и подобрал их, а потом повернулся туда, откуда прикатились фрукты.       Молодая девушка с тёмными волосами в коричневом платье присела и стала собирать красные плоды, что выпали из её пакета. Смущенно склонив голову, он подошёл к девушке и протянул ей яблоки.       Когда она увидела протянутые яблоки, то подняла взгляд на него. А когда их взгляды встретились, искра узнаваемости промелькнула у каждого из них.       — Дяденька маг?       — Малышка?

***

      — Господи, я поверить не могу, что прошло столько лет. — Сидя за столом, положив щеку на руку, с лёгкой улыбкой проговорил он. — Ты так выросла.       — А вы ни капли не изменились. — Сев напротив и взяв чашку в руки, она спросила с искоркой озорства. — Хотя, глаза у вас более живые. У вас случилось что-то хорошее или вы встретили кого-то?       — Немного того и этого. — Уклончиво ответил он и быстро скрыл смущённую улыбку за краем чашки чая. Отпив, он вопросительно выгнул бровь на хитро улыбающуюся девушку, словно она узнала что-то сокрытое для остальных. — Что?       — Ничего. — Также уклончиво ответила и ещё отпила от чая.       Приятная тишина наполнила комнату. Лёгкий звон чашек о блюдца и тиканье часов. Попивая чай, Аллен с удовольствием откусил немного от печенья, а когда девушка неожиданно тихо засмеялась, он взглянул на неё.       — Ты чего? — Немного склонив голову, спросил он её. Она, ещё немного посмеявшись, ответила:       — Просто вспомнила наше знакомство.       — А, да, точно. — Он, поставив чашку на блюдце и сложив пальцы вместе, опустил на них свой подбородок и с усмешкой протянул. — День, когда маленькая Катерина встретила молодого на вид волшебника, но приняла его за Ангела.       — Господи, не вспоминай. — Смущённо закрыв лицо ладонями, прошептала она.       — Как же? — Притворно ошеломлённо спросил он, а в глазах затанцевали черти. — Я до сих пор помню что ты кричала, идя ко мне, когда увидела меня: «Дядя Ангел! Дядя Ангел!»       — Прекрати. — И шутливо замахнулась на него рукой, он, в ответ, шутливо уклонился. Лёгкий смех наполнил комнату. — Мне было шесть лет.       — Господи помилуй. — И сложил руки на сердце. — Куда подевалась та милая и вежливая девочка?       — Не знаю, «молодой» господин. — И, хитро прищурившись, добавила. — Может, выросла под вашим началом?       — Ай, хватит. — И прислонился к спинке стула, откинув голову назад. — Я не твой учитель.       — А решение арифметики говорит об обратном.       — Лишь пару строк, и то, ты большую часть сома поняла и решила.       Комната снова погрузилась в тишину. Время шло, чай почти остыл, а когда Аллен быстро оглядел комнату, спросил:       — Ты тут одна?       — Да, с тех пор, как умер мой отец. — Поставив чашу на блюдце, а потом и блюдце на стол, ответила она.       — Так значит, теперь ты…? — Немного прищурив глаза, задал он вопрос.       — Глава обратившегося дома, дочь бывшего дворянина. — И поглядела на улицу из окна. — Катерина Ева Кэмпбелл.

***

      Покусывая губы, Аллен с тревогой осматривал бумаги и всю информацию, что он собрал за пол года.       Странные действия верхушки Ордена и экзорцистов. Было уже несколько случаев, когда семья Ноя и экзорцисты сталкивались. Но…       — Такое чувство, что Орден больше обычного нацелился на них. Нет, конечно, они и раньше не ладили особо, но сейчас… — Взяв в руки один из листов, с тревогой проговорил он, — …они резко успокоились. Такое ощущение, словно они добились того, чего хотели и затихли. — Положив обратно на стол лист, юноша стал ритмично постукивать ноготком по столу. — Чего-то дожидаются?       Бумаги могут показаться хаотично разложенными, но только не для него. Всё лежит в нужном и видном, только для него, месте.       — Мне это не нравится. — Откинувшись назад, он взглянул на часы и задумчиво выдал. — И Адам что-то молчит в последнее время.       Это ещё больше его напрягает. Граф необычно напряжён, но каждый раз, когда Аллен спрашивает его, в чём дело, тот молчит и быстро меняет тему. А последние два месяца не появлялся на глаза, ни весточки не кидал.       — Наверно, он просто занят. — Пытаясь успокоить то ли себя, то ли кого-то ещё, проговорил он. И, ещё раз взглянув на бумаги, вздохнул, встал и вышел из комнаты.       За окном начинает разливаться закат. Небо потихоньку чернело. А тревожное чувство стало потихоньку нарастать, как закат.

***

      Время идёт неумолимо. День за днём. Месяц за месяцем. Незаметно для него, так прошёл целый год.       Наступила осень.       Время, когда созревает урожай и увядают листья на деревьях. Время, когда увядает жизнь.       Старое дерево с тёмными ветвями устремляется в небеса. Золотое поле простирается вперёд до самого горизонта.       Горькое чувство в груди и комок в горле не дают и звуку сорваться с губ.       Высокая фигура напротив положила ладонь на тёмную карту. Аллен уверен, фигура не подаёт виду о том, что знает, что они стоят за ней. Тот устремляет свой взгляд вперёд, в никуда.       Он сделал осторожный шаг к фигуре и встал за его плечом на расстоянии одного шага. Кое-как проглотив ком, он со страхом заметил маленькие красные крапинки на подоле светлого плаща, а на тёмных брюках большие пятна от колен до кончиков носков туфлей.       — Адам…? — Не успел он договорить, как мужчина повернул к нему голову. Его лицо измазано тонкими красными линиями, словно кто-то кистью с красной краской взмахнул и брызнул на него. Слёзы текут из его глаз, оставляя красные разводы за собой. — Что…?       — Их нет… — Получает он хриплый ответ, скрежет зубов от сильно сжатых челюстей и зажмуренные глаза. — Они… их забрали… Их забрали!!!       Крик вырвался вместе с волной чисто неуправляемой силы. Тёмные волны, словно щупальца, стали извиваться и бить по земле, оставляя небольшие кратеры. А в центре стоят двоя. Один пытается устоять на месте, закрывая лицо скрещенными руками. Другой схватился за голову и нагнулся вперёд.       Сила Графа обходила его, но небольшие порезы всё ещё оставляла. Тонкая линия образовалась на его щеке и на ладони, когда он скрестили руки перед лицом, перед тем, как вырвалась первая волна.       Безумное давление в воздухе, становится трудно дышать. С трудом вдыхая, Аллен сделал ещё один шаг вперёд. Он знает, что мало, что может сделать, дабы остановить такое могущественное существо, но он должен попытаться. Иначе, Адам уничтожит себя, его и всё вокруг.       — Адам… — Сделав трудный шаг, он схватил того за руку и потянул на себя. Тот стал вырываться, словно безумец, и истошно кричать. Аллен чувствует, как сила проникает в него через руку и пытается разорвать его изнутри. Он почувствовал, как по горлу у него стало что-то подниматься, боль в груди стала медленно нарастать, а железный привкус во рту начинает всё отчётливее и отчётливее ощущаться.       Стиснув зубы, он крепче сжал руку, отдернул её от лица Графа и протянул её к своей груди. Левую руку он вытянул и положил её на правую щеку Адама. Пытаясь так привлечь к себе его внимание, он закричал ему в лицо.       — Адам! — И сильнее сжал ладонь на щеке мужчины. — Адам!!!       Резко, мир на мгновение застыл. Безумные золотые глаза уставились в спокойные серебряные. Тот, словно был глухим всё это время, но неожиданно обрёл слух, ошеломлённо уставился на него своим глазами с искорками надежды в них.       — Якорь…       — Что…? — Непонимающе сведя брови, спросил он, но не получил ответа, так как рука Графа, что всё это время сжимала голову, резко дёрнулась к нему и стукнулась пальцами о его грудь. Мгновенный импульс, и его сердце на мгновение замерло, короткий вздох, и мир вокруг него стал мгновенно чернеть. Фигура Графа на его глазах стала распадаться, пока он не упал на бок, а сильная усталость не накатила на него. Желание сопротивляться сну отчаянно вскрикнуло глубоко внутри него и затихло вместе с миром.       Только чей-то детский (?) плач был им услышан, перед тем, как всё исчезло.