Так называемая Семья: Колыбель для девочки-убийцы

Агата и Блэйк лежали на большом круглом столе. Вокруг стояли разбитые и неработающие камеры, микрофоны и прочее оборудование для съёмок, а одну из стен занимал крупный экран. Сверху свисали рваные провода, под потолком горело несколько софитов. Блэйк и Агата часто садились и ложились куда попало, когда просто о чём-то болтали. Агата такое любит. Так что на этом столе они разлеглись уже не в первый раз. Свет софитов под косым углом опускался их тонкие фигуры, светил им в глаза, но никто из этих двоих не был восприимчив к яркому свету. — Блэ-эйк? Когда она так говорила, это обычно предвещало какой-то вопрос. — Что, Агата? Зачастую вопрос этот был совсем неожиданным. — А что тебе сегодня приснилось? В принципе, у Блэйка был неплохо развит навык ответов на неожиданные вопросы, но он всё равно немного терялся. Нечасто случалось услышать здесь какой-то вопрос о нём самом. О его мыслях, его снах, его чувствах. А Агате это почему-то было интересно. Видимо, потому что больше общаться особо не с кем. — Ох, сейчас бы вспомнить, — Блэйк задумчиво поджал губы. — Мои сны похожи на бесцветную мешанину. Я редко запоминаю происходящие в них события. — Ты похож на папу, — прошептала Агата и хихикнула. Блэйк странно дёрнулся, словно чем-то подавившись. — Вы оба говорите такими заумными словами, — объяснила девочка. — А, ты об этом… Ну, мы просто говорим как взрослые, вот тебе и кажется… — Ну да, Стражи тоже так говорят. Может, и эта… — Агата слегка помедлила, неуверенная, стоит ли упоминать это имя. — Ну… Бирс говорит так же. Блэйк презрительно скривился. Ожидаемая реакция. Всем здесь было противно от одного её упоминания. — Уж не знаю, как там говорит Бирс, и знать не желаю. — Ну да… — Агата пожала плечами и тут же сменила тему. — И всё же, может, ты вспомнишь хоть чуть-чуть из своего сна? — А… Ну, вообще-то, я вроде как помню вчерашний сон. — И что там было? — Там был я, — воспоминание явно было неприятным. — Там был я, только при жизни. — И каким ты был? «Слишком много вопросов обо мне». — Я был противным. Ничего нового, короче говоря, — после этих слов Блэйк изобразил равнодушный смех, как бы показывая, что ему всё равно. — Да-а уж… Хорошо, что я изменился. — И всё благодаря папе, да? — улыбнулась Агата. Блэйк недолго помолчал и вздохнул: — Да, именно так. — А мне снилось, как я бегаю. — Ого, ты бегаешь не только наяву, но и во сне. — Ага, — Агата села, свесила ноги со стола и начала раскачивать ими туда-сюда. — Иногда мне кажется, что я бегаю всю жизнь. — Это почти правда.