***
В аэропорт мы прибыли с незначительным опозданием в пятнадцать минут. Как сказал пилот, задержку вызвал достаточно сильный встречный ветер. – Мюнхен – город университетов и пива, – жизнерадостно сказал Костя, спускающийся по трапу самолёта следом за мной. – И это символично. – Показатель того, что существенная часть студентов просто зря тратит время на занятиях? – Тарья, ты слишком строга к молодым людям, – ответил Костя, пока мы шли к ожидающим нас машинам. – Если студент не будет иногда развлекаться и у него случиться заворот мозгов, то на свет явится псих или ботаник. – Ты уже давно не студент и нужен мне работоспособным в любой момент, так что даже не думай, – осадил подчинённого генерал. – Тарья, до встречи на конференции. Группу военных и их сопровождающих встречал бронированный микроавтобус с двумя машинами охраны. Меня же ждала стандартная машина НЕРВ с символикой немецкого отделения. Эти модели были массово заказаны у концерна Мерседес для различных отделений организации. Транспорт бронированный, снабжён мощным водородным двигателем, усиленной подвеской и компактной радарной установкой. Судя по всему, было принято решение сэкономить на достаточно дорогом сейчас бензине. В токийском отделении на парковке тоже стояли несколько подобных машин. Внутри находились водитель и двое телохранителей. Один из них, проверив документы и, убедившись, что я та, кого они ждут, предложил занять место на заднем сиденье и сообщил, что Миллер ожидает меня в гостинице Munchen Palace, куда собственно мы сейчас и направимся. Отель расположен довольно далеко от аэропорта, так что ехать придётся не менее получаса. Пока мы ехали, я имела возможность хорошо рассмотреть пригород и несколько районов города, через которые мы проезжали. И если окраины были похожи на Токио-3, те же типовые бетонные здания, то чем ближе к центру, тем разнообразнее становилась архитектура. В районе самой гостиницы сохранились ещё довоенные постройки, отреставрированные с использованием современных материалов. Этот город выглядел более “живым”, чем те, в которых я уже бывала. И поведение его населения соответствовало схемам, почерпнутым из старых художественных фильмов. Достаточно часто по дороге я улавливала сигналы беспроводных точек доступа, а значит вполне возможен вариант передачи какой-либо информации через них, взлом подобных устройств не представлял каких-либо сложностей. Я с телохранителями покинула машину на парковке возле гостиницы, где в одном из номеров меня ждал Миллер. Вместе с ними поднялась на последний этаж здания, портье на входе, судя по всему, был уже предупрежден. Миллер, одетый только в банный халат, сидел на диване в одной из комнат номера. На журнальном столике, примостившемся рядом, стоял поднос с набором закусок и початой бутылкой коньяка. – Ну здравствуй, Тарья, – поприветствовал меня Дмитрий, когда за охранниками закрылась дверь. – Присаживайся где-нибудь, на сегодня никаких мероприятий у нас не запланировано, да и завтра самое интересное начнётся только после обеда. Я села в кресло, стоявшее возле выхода на лоджию, Дмитрий же развалился на диване, налив себе коньяка. – Ну, как долетели? – спросил он, пригубив напиток. – Тебе, дорогуша, коньяк не предлагаю, ввиду бессмысленности. – Без происшествий, у вас хороший самолёт. Хотите лично выслушать отчёт о текущем состоянии дел? – уточнила я. – Господи, Тарья, у тебя есть режим неформального общения, а? – поморщился Дмитрий. – У меня сегодня первый свободный день, я уже не помню, когда последний раз отдыхал нормально. – У нас всё ещё какие-то проблемы? – “Всё ещё”? Нет, они были, есть, а если договоримся с вояками, будет их ещё больше. Ладно, раз нам кроме как о делах говорить не о чём... – Ну, я могу рассказать несколько анекдотов, – перебила я Миллера. Дмитрий озадаченно посмотрел на меня. – Сами просили неформального стиля общения, – ответила я на его немой вопрос. – Нет, обойдёмся без бородатых произведений народного творчества, – усмехнулся он. – В общем и целом, у нас есть проблемы, но неразрешимых – нет. Вот и приходится крутиться, а я не железный, в отличие от тебя, и работать круглые сутки не могу. – У нас всё так плохо с персоналом, неужели не смогли найти себе помощника? – С персоналом у нас всё хорошо – это у меня с доверенными людьми плохо, сама понимаешь, есть вопросы, которые даже заму доверить нельзя... – Везде враги? – Именно, дорогуша... – Это попахивает нездоровой паранойей, – заметила я. – В нашей работе без неё никуда... И вообще, кто бы говорил. Сама в геофронте следила за каждым шагом всех и вся. Но в этот момент в дверь номера требовательно постучали, и Миллер со словами: “А вот и курьер” – пошёл открывать. – Здесь всё как договаривались, через час я вернусь за образцами, – раздался голос незнакомого мне мужчины. – Замечательно, нам как раз хватит этого времени. – Учтите, если образец пострадает или пропадёт... Сами понимаете, будут проблемы, так что ровно через час... – тембр голоса мужчины и его физиология говорили о сильном волнении. – Договорились. Миллер вернулся в комнату с небольшим металлическим кейсом в руках. – Я собственно зачем тебя сегодня пригласил, у меня есть сюрприз, – Дмитрий положил кейс на край стола, открыл его и повернул ко мне. Внутри на подложке из амортизирующего материала лежали три небольшие пластины, выполненные, судя по спектру, из платиноиридиевого сплава, покрытые уже знакомыми мне символами. – Это то о чём я думаю? – спросила я мужчину. – Именно, Тарья, это они самые... И за те деньги, что пришлось отдать, чтобы заполучить их всего лишь на час, можно четверть евы построить. Так что времени зря не теряй. Слышала – у нас всего час на изучение. – Часа более чем достаточно, – ответила я, подойдя к столику. Взяв в руки первую пластинку, тщательно отсканировала её со всех сторон во всех доступных мне диапазонах, повторив эти же действия с остальными двумя. Жаль, взять пробу металлов не представлялось возможным, они были покрыты прочной полимерной плёнкой. К сожалению, тот рентгеновский сканер, что я встроила себе, обладал недостаточной мощностью для изучения внутренней структуры пластины. Однако для того, чтобы убедиться, что внутри пластины не имеют крупных полостей и с определённой погрешностью имеют одинаковую плотность, хватило и ультразвукового сканера. Отличие имелось только на условно лицевой стороне пластины, где на поверхности золото и платина не смешивались и формировали сложный узор, практически незаметный для человеческого глаза, но хорошо видимый при применении поляризующих фильтров. О его назначении оставалось только гадать, однако наиболее вероятным было, что он обозначал положение пластины в собранном наборе, так как на одной из пластин возле двух граней узор имел замкнутые петли, на других этого не наблюдалось. Получив всю необходимую информацию, я вернулась в кресло и прикрыла глаза. Сейчас стоит выделить все свободные вычислительные ресурсы на анализ новых данных. На это пришлось потратить почти двадцать минут, всего только три дополнительных пластины дали экспоненциальный прирост количества доступной информации. Другое дело, что действительно новых сведений было немного. В основном уточнились значения вероятностей наступления тех или иных событий, расширилось вероятностное дерево, связей в нём также стало больше. Новая информация, содержащаяся конкретно на этих табличках, всё же была и она заставила взглянуть на уже произошедшие события под новым углом. Для начала я вычленила хоть и неполное, но всё же достаточно детальное описание процесса выращивания тех самых кристаллов с которых началась история моего создания. Получается, что эта технология вполне могла быть получена именно из свитков, а это не исключает наличия и других подобных технологических описаний. И то самое устройство, которое разрушило наш геофронт вполне могло быть создано именно на основе полученной из свитков информации. Также здесь нашлись описания технологического процесса получения диполимерного титана с особой структурой кристаллической решётки и его применения в качестве резонатора для АТ-поля. Крайне интересно, однако для получения полного описания нужны были ещё свитки. Сама идея достаточно перспективна, но нужно будет провести пару экспериментов с тем вариантом титана, что имеется на руках. – Эй, Тарья, ты там часом не уснула, то есть зависла, – Миллер помахал рукой у меня перед лицом. – Ну я же не изделие известной американской корпорации, чтобы зависать по малейшему поводу и без, – ответила я мужчине, открыв глаза. – И? – Действительно новой информации получено мало, скорее была уточнена та, которая уже была известна ранее. Есть один момент, который вам стоит знать – в свитках описан процесс создания тех самых “кристаллов”. – Уверена? – С вероятностью девяносто пять целых восемь десятых, – подтвердила я. – Думаешь, нам подкинули тогда эти данные? – Дмитрий явно был озадачен. – Вполне возможно, но равновероятно их могли украсть, или их мог получить тот самый учёный, с которого всё началось. – Час от часу не легче, – мужчина налил себе ещё одну рюмку и залпом выпил. – Вокруг нас идёт какая-то подковёрная борьба, все мелкие филиалы НЕРВ сейчас плотно легли даже не под ООН, а под Гендо, точнее под тех, кто стоит за ним, – продолжил Дмитрий. – В чём конкретно проблема? Ведь изначально НЕРВ был создан и финансировался “объединёнными нациями”. – Проблема в том, что каждый филиал создавался как отдельный НИИ по конкретному феномену, связанному со вторым ударом или с его последствиями. И, представь себе, сначала отделения возглавлялись ректорами и охранялись войсками ООН. Все остальные изменения в статусе и структуре филиалов водились медленно, постепенно и последовательно, причём разными людьми, даже политическими противниками. – То есть на их решения влиял кто-то ещё? – Скорее всего так и есть, но вот кто конкретно, выяснить я не смог. Слишком хорошо заметают следы... – И никаких утечек информации? – Почему же? Кое-что есть, но стоит только пойти по следу, как его сразу подчищают, или всё упирается в контрольный комитет, а эта очень мутная организация, на деле также непонятно кому подчиняющаяся, но получающая деньги от ООН. – Какой смысл мешать организации обороны против вторжения? – В том то и дело что нет. Они не мешают ни строительству юнитов, ни научным исследованиям, но стремятся передать контроль над всеми процессами в Токио-3 и перенести туда же ев. – Если с евангелионами это стремление можно понять, то зачем концентрировать все научные центры и исследовательские группы в одном месте, которое будет подвергаться атакам? Это нет логичного объяснения. – Мне тоже так кажется, – согласился Миллер со мной. – Нам, в принципе, было бы всё равно, но эти “кто-то” давят на правительство и пытаются лишить нас самостоятельности. В ближайшее время вряд ли у них это получиться, на нашей стороне половина министерства и существенная часть военных, но я сейчас трачу все время на противодействие этим попыткам, вместо того чтобы заниматься проблемами отделения. – Дмитрий, сейчас я склонна полностью доверять содержимому свитков, слишком много совпадений, а если им верить, то, несмотря на все наши старания, будущее мира всё равно висит на волоске. И, теоретически, будет достаточно одной диверсии, чтобы все наши усилия пошли прахом. – Чувствую себя Нео, зашедшим в гости к Пифии, – буркнул, скорее для себя, Миллер. – Аналогия достаточно подходящая, – улыбнулась я. – Да и уровень ответственности тоже совпадает. Если же вернуться к нашим баранам, то нам нельзя останавливаться – раз прогнёмся и уже не сможем подняться. Я права? – Целиком и полностью, милочка, целиком и полностью... – Тогда мы должны форсировать нашу деятельность, связанную с получением информации о наших противниках. Сейчас, когда мы получим поддержку военных, одним из условий сотрудничества должно быть получение доступа к базам данных аналитических отделов генерального штаба и главного разведывательного управления. Ещё я бы хотела развернуть собственную сеть для сбора разведданных, – на последней фразе Миллер удивлённо посмотрел на меня, приподняв правую бровь. – Я хочу вывести часть фондов из-под контроля ООН и вложить их в покупку ценных бумаг и инвестиции в перспективные производства. Сейчас, несмотря на стагнацию, рынок всё же растёт, да и наши технологии позволят организовать несколько частных предприятий для производства бытовых приборов и гражданской цифровой техники. Полученную прибыль можно пустить на выплаты для осведомителей и разместить подслушивающие устройства, не боясь, что кто-то вскроет массовые махинации по выводу денег из бюджета отделения. Однако без твоей поддержки я провернуть всё это не могу, во внешнем мире у меня нет рычагов влияния. – Растёшь ты, дорогуша, не по дням, а по часам. Ещё полгода назад была такой милой девочкой просила денег, “рабов на опыты” и не мешать, а теперь ещё и разведкой хочешь обзавестись, – притворно возмутился Миллер. Хотя этот момент надо всегда учитывать, тех самых подопытных, которых передал мне Дмитрий, можно использовать для шантажа. Конечно, это поставит под сомнение репутацию самого Миллера, но если человеку не оставить выбора, вряд ли он будет заботиться о ком-то кроме себя. – Только не говорите, что вам не нужны разведданные, полученные из заведомо достоверного источника? – парировала я. – Знаешь, что-то в этой идее есть, – задумчиво проговорил Дмитрий. – Значит, хочешь прикормить осведомителей за счёт “честно полученных откатов” и части прибыли. – Это второстепенная задача. Ты и твои помощники много путешествуете и могли бы помочь в распространении моих автономных дронов, которые и разместят “жучки” в интересующих нас местах, – пояснила я свою идею. Судя по физиологическим показателям, Миллер действительно задумался над этой идей. – Хм, а когда найдут эти устройства, мы же будем первыми, кого заподозрят? – Это почему? – Только не говори мне, что собираешься в прослушке использовать серийно произведённые компоненты. – Дмитрий, я возмущена до глубины души! – возмутилась я, сопровождая фразу соответствующей позой и мимикой, подсмотренной у Мисато. – Конечно я буду использовать свою элементную базу, но замаскировать их под ширпотреб не составит большого труда. – Сама идея хороша, у меня уже есть свои осведомители, а вторая сеть позволит получать подтверждения для полученных данных. Так, давай обговорим эту идею на обратной дороге, я собираюсь после конференции заглянуть на базу, проконтролировать работы, отправишься со мной для этой цели. Заодно Нагису проведаешь. Она, кстати, сильно к тебе привязалась, что для меня было совершенно неожиданно. Да, давно хотел спросить: как ты управляешься всей это массой дронов? Я не верю в то, что ты создала программный аналог ИИ. – К сожалению, на текущей элементной базе это невозможно, приходится управлять дронами напрямую. – Так, а связь? – Помните те спутники, подряд на разработку которых мы получили? Скажем так, их спецификация очень сильно урезана в документах. – И ты молчала? – Меня никто не спрашивал. – А отец твой знает? – Скорее всего нет, хотя у него и был доступ к спецификациям в процессе их разработки, но он в то время был занят другим проектом. – Н-да... – мужчина странно посмотрел на меня, – Хотя, за что боролись, то в итоге и получили... – Миллер вздохнул и налил себе ещё рюмку. – Ладно, с этим понятно, но почему дроны на базе стали работать медленнее, если ты продолжаешь ими управлять напрямую? – Канал связи слишком узкий, приходится обрабатывать запросы в пакетном режиме и программировать их действия на некоторый отрезок времени. – Расширить можно? – Только если запустим пару своих спутников и обеспечим наземные ретрансляторы. Кстати, Дмитрий, я боюсь, если ты продолжишь в том же духе, мне придётся разговаривать с сопящим в подушку телом – тебя уже заметно шатает. – “Да, дорогая...”, – буркнул он. – Кажется, я начинаю понимать на что так жаловался Миша. – Но согласись, сидеть здесь в ожидании твоего пробуждения пустая трата времени. В этот момент в дверь номера снова постучали, судя по времени, явились за свитками. Так оно и оказалось, вернув кейс с табличками, Миллер буквально упал на диван: – Знаешь, похоже, ты всё-таки права, пора предаться заслуженному отдыху. Делами служебными займёмся чуть позже, – махнул рукой он. – А теперь ставлю задачу: меня до утра не будить, сама сегодня можешь заниматься чем хочешь, ключи от твоего номера у телохранителей, без них из гостиницы никуда. Завтра с утра, где-то в районе девяти, тебя навестит дочь моего старого друга. Зовут её Ингрид. Ты девушку не обижай и слушайся, поедешь с ней “по магазинам” – она поможет тебе подобрать вечернее платье. – Я могу спросить зачем? – Дмитрий явно что-то задумал, но увязать необходимость в покупке платья и текущей обстановке я не могла. – Даже не можешь, а должна, – мужчина наставительно поднял палец. – После собрания будет фуршет, куда приглашены сами главы отделений и их сопровождающие. Меня будешь сопровождать ты, а значит и выглядеть надо “соответственно моменту” – в этом зверинце как никогда верна поговорка “встречают по одёжке”, особенно среди западных товарищей. Сказав это, Дмитрий поднялся с дивана и, приобняв меня за талию, выпроводил меня из номера, закрыв за мной дверь. – Кто из вас должен меня сопровождать? – спросила я у мужчин, стоявших возле двери и сидевших на диванчиках неподалёку. Сама, тем временем, анализировала поведение Миллера, точнее, добавляля новые характеристики к уже сложившемуся образу. Оказалось, что ко мне приставили тех двух, сидевших в данный момент на дальнем диванчике от двери в номер Миллера. Вопрос о том, кто кого здесь будет охранять “конечно риторический”, как сказал бы мастер, но город мне незнаком и наличие сопровождения может оказаться полезным. Проводив меня до моего номера, оказавшегося на этом же этаже в конце коридора, телохранители заняли “стратегическое” положение возле двери. Разместиться внутри номера они отказались, сославшись на служебные инструкции. Каких-либо задач, требующих моего личного присутствия, не было, так что я, устроившись поближе к окну, просто сосредоточилась на контроле дронов, работающих сейчас в геофронтах. И если в Токио всё шло по плану, то вот извлечение евы из-под земли - с переменным успехом. Из-за возникшей после взрыва нестабильности грунта, сфера постоянно давала просадки, плюс ко всему прочему, в шахту и пространство, окружающее сферу, стала просачиваться грунтовая вода. В результате сам процесс извлечения постоянно прерывался, и, судя по всему, в сроки уложиться мы уже не успеваем. В четвёртом часу ночи сенсоры уловили движение на балконе. Сразу поднимать тревогу я не стала, но максимально быстро и тихо сместилась в противоположенный от балконной двери угол. В этом месте меня частично прикрывали портьеры и, если кто-то решит проникнуть внутрь, заметить меня сразу не смогут, а я успею обездвижить возможного агрессора. Однако активное противодействие не потребовалось, когда человек подошёл к балконной двери, я уловила сигнал от медицинских наноботов, внедрённых Рёдзи. Просканировав окрестности и убедившись, что вокруг больше никого нет, прошла к балконной двери и впустила уже приготовившегося вскрывать замок Кадзи внутрь. – Мои приветствия, Тарья, не правда ли сегодня прекрасная ночь? – поприветствовал он меня, задёрнув шторы и сняв маску. – Знаешь, Кадзи, у Макарыча одна из любимых фраз звучит следующим образом: “тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать”, – сказала я, улыбнувшись. – И, судя по тому, что я сейчас вижу, в ней есть определённый смысл. К сожалению на японский её перевести достаточно сложно, но думаю суть ты уловил. – Я к ней со всей душой, чуть ли не серенады под окном петь собрался, а она... – притворно возмутился мужчина, буквально упав в ближайшее кресло. – Пока залез, чуть пару раз не убился... – Был повод так рисковать? – спросила я, подойдя к мужчине и подключаясь к сети медицинских наноботов. Их основная программа была в порядке, однако нужно её обновить и добавить последний вариант нанитов. – Легко сказать. Меня сейчас ненавязчиво так пасут. Боюсь, в бюро что-то подозревают, а может у них там очередной приступ паранойи и проверок, но рисковать я не мог. – А попытка забраться на девятый этаж без страховки в поле зрения камер, значит, менее рискованное предприятие? – закончив диагностику, вернулась в кресло, параллельно начав формирование новой колонии нанитов в одном из технических отделений поясных контейнеров. – Ну, не так опасно всё было на самом деле, а камеры, скажем так, временно ослепли, – сказав это, мужчина отправился к бару, откуда, покопавшись немного, достал бутылку минеральной воды. – Ты же, надеюсь, не против? – выпив почти литр жидкости, сел прямо там где стоял, прислонившись спиной к стене. – Я, в общем, ненадолго, передам всё, что нарыл, и обратно, пока не спохватились. “Личный куратор пилота евангелиона не должен иметь посторонних контактов”. – Кадзи явно процитировал кого-то. – Но для начала я должен сказать спасибо за твоих нанитов, если бы не они, то я с тобой сейчас не разговаривал. – Какие-то проблемы? Если необходимо, могу организовать убежище, – специалистов подобного уровня найти сложно, да и обеспечить такой же уровень контроля тоже проблематично. В крайнем случае можно подключить Миллера. – Уже никаких. Просто, как оказалось, ты со своей параноидальной охраной базы была более чем права. Уж не знаю откуда просочилась информация к этим “Детям чистоты”, что б их, но они откуда-то узнали, что я куратор второго дитя. Ну и решили эти бравые ребята захватить меня и заставить к пилоту провести, видите ли, они считают, что эти дети – посланцы самого Люцифера и, чтобы отсрочить Конец Света, их надо сжечь на костре, причём обязательно привязав к перевёрнутому кресту. И откуда они вообще узнали о Лэнгли? Удрать-то я удрал, но вот подстрелили меня в трёх местах, а потом потерял сознание, когда через парк пробирался. В общем если бы не твои наниты, там бы и истёк кровью. – Всё, что ни делается – к лучшему, – как показывает практика, такие фразеологизмы всё же возникают не на пустом месте. –Времени у меня мало, поэтому перейдём сразу к делу. После покушения весь немецкий НЕРВ стоит на ушах, правда, тихо и не афишируя, но несмотря на это шерстят всех, так что держи, – Кадзи, достал из-за пазухи небольшую стопку стандартных листов бумаги. – Здесь все наработки по тем силам, что стоят за объединёнными нациями и НЕРВ. – И почему мне должно быть это интересно? – спросила я, подойдя к мужчине и забрав у него документы. – Тарья, миром кто-то вертит как игрушкой, подводя к непонятно какому финалу. Везде, во всех серьёзных проектах заметны следы постоянного влияния и я уверен, что эти же люди виноваты во втором ударе. Я практически ничего не могу с этим поделать, кроме того как ждать и пытаться понять, кто за всем стоит, а вот ты сможешь. Вы с Миллером одна из немногих действительно самостоятельных сил в мире, и, как я успел убедился, занимаетесь подготовкой к вторжению, а не распилом бюджета. – Наше отделение НЕРВ не единственное в мире. – Зато вы в одиночку сделали больше чем все остальные вместе взятые, ну кроме Токийского, но чем там на самом деле занимается Акаги это тот ещё вопрос. – Но пока я не поняла в чём собственно суть проблемы? – Я уверен, в мире есть силы, которые хотят повторить “второй удар”, и именно они содействовали созданию НЕРВ и сейчас пытаются полностью поставить его под контроль. Такую вероятность я рассматривала, однако, из-за недостаточного количества достоверной информации сделать какие-лиюо выводы невозможно. Тот факт, что к таким же выводам пришёл кто-то ещё, уже повышает вероятность истинности этого предположения. Проанализировав предоставленные Кадзи документы, я пришла к тому же – есть посторонние вмешательство. Однако прямых доказательств тому не было, только косвенные улики и предположения самого Рёдзи. Нужно сказать, что он проделал огромную работу по сопоставлению фактов в условиях недостатка информации. – Здесь я с тобой соглашусь, такая вероятность действительно существует, но всё же требуются более надёжные доказательства, а лучше получить информацию напрямую от причастных. – Увы, кто конкретно стоит за всем этим я не знаю, – вздохнул Кадзи. – Те, кого я сумел “не привлекая внимания допросить”, – на этих словах мужчина криво ухмыльнулся, – были лишь пешками и просто выполняли конкретные приказы, пришедшие к ним по цепочке. – Возможно именно это стало поводом к твоему устранению, а не попытка добраться до пилота? – Вряд ли. Я достаточно хорошо заметал следы, а там, где работают такие молодчики, очень часто можно наткнуться на глубокую яму или какое-нибудь озеро... – То есть ты не оставил в живых никого, кто смог бы рассказать о твоём интересе, – констатировала я, сопоставив факты и оценив мимику мужчины. – Сама понимаешь, иначе никак. – Понимаю... Вот чего я не понимаю, зачем всё это тебе? – спросила я, глядя мужчине в глаза. – Я не вижу тут личной выгоды для тебя, да и на фанатика, который жизнь положит за идею, ты не похож. – Для тебя какая разница-то? – У любого действия или события всегда есть причина, не всегда очевидная, но всегда существующая. И очень часто самым важным для понимания происходящих процессов, оказывается выяснение этой самой “причины”. – Считай, что я работаю за идею, ну или это моё хобби, – хмыкнул Кадзи. – И всё же? – Да какая разница-то? Одно я знаю точно, несмотря на наши с тобой взаимоотношения, на поводу у SEELE и комитета ты не пойдёшь, а значит конфликт обязательно произойдёт. И моя задача - обеспечить твоё выживание в этом случае. – Не думаю, что тебе стоит об этом беспокоиться. Меня очень сложно повредить или уничтожить. Даже если они смогут перехватить контроль над нашим отделением, я всегда смогу уйти. – Пара килограмм тротила ещё никого не оставляли равнодушным. В общем, о чём я хотел предупредить – на тебя сделали заказ доброму десятку разных террористических организаций. Деньги, как всегда, отследить не удалось, но, сама понимаешь, насолить кому-то лично ты вряд ли могла, так что остаются только те, кто стоят за комитетом. – Интересная информация, но немного запоздалая... – То есть? – удивился Кадзи. – На нашу базу уже совершали нападение, меня пытались взорвать подменив аккумуляторы, а теперь, благодаря тебе, понятно, откуда ждать следующего удара. – Вот и зачем я тебе тогда? Отпустила бы на все четыре стороны... – Мне нужен надёжный человек, который присмотрит за одним из пилотов. – И чем я перед небом провинился – что всем нужен? Ками, за что? – спросил Кадзи потолок, притворно сложив руки в молитвенном жесте. – Считай это даром высших сил – всегда быть в первых рядах. Время идёт, тебя не должны начать искать? – Пока не должны. – Хорошо, но в любом случае тебе уже пора возвращаться. – Прогоняешь усталого шпиона? – шутливо спросил мужчина. – Именно, но сначала кое-что надо сделать, – я протянула мужчине извлечённую из контейнера группу нанитов, в неактивном состоянии принявшую форму сферы трёхмиллиметрового диаметра. – Можно положить под язык, но лучше проглотить. – Что это? – Твой новый “ангел-хранитель”, я их существенно улучшила и расширила функционал медицинских наноботов. Так что где-то через месяц, когда колония разовьётся, смертельными для тебя будут только повреждения мозга, сердца и печени, ну и постарайся не быть разорванным на части или получить ожоги более сорока процентов тела. Рассматривая мою руку, держащую шарик, мужчина спросил: – Почему ты не передашь эти технологии человечеству? Это могло бы спасти множество жизней. – Потому что я не верю этим самым “людям”. Превратить эти технологии в оружие массового поражения смогут в любом крупном НИИ. И если ты думаешь, что пресловутая “серая плесень” лишь выдумка фантастов, спешу тебя разочаровать – на данный момент – это вполне реальная угроза, если подобная технология попадёт не в те руки. Человечество слишком разобщено, чтобы можно было доверять без контроля хотя бы небольшой группе людей, не говоря уже о серьёзных организациях, – отрезала я. – То есть в человечество ты не веришь? – Я вас слишком хорошо успела изучить. Людей слишком много и слишком много психотипов, культур и социальных институтов, вызывающих разделения в обществе по тем или иным признакам. Я предпочитаю работать только с конкретными индивидами, с теми, кому я доверяю, или с теми, кого я могу контролировать, – ответила я, смотря в глаза мужчине, полностью отключив интонационные модуляции голоса. – Тарья, я могу быть с тобой честным? – Можешь, оскорбить меня невозможно, ты лишь дашь мне дополнительные сведения о себе. – Я считаю, что не ангелы, а именно ты и подобные тебе – основная угроза для человеческой цивилизации, – покачал мужчина головой. – Я вполне понимаю твои опасения, но людям свойственно бояться неизвестного, а ты всё ещё слишком плохо меня знаешь. Думаю, после более тесного сотрудничества ты своё мнение поменяешь. Держи, – вложила сферу в руку Кадзи, – и поспеши вернуться обратно, мы и так слишком долго тратим время попусту. – Какие будут задачи... босс? – спросил он, проглотив сферу и запив её остатками воды из бутылки. – Обеспечь безопасность и психическую стабильность Лэнгли, остальное сейчас не так важно. Главное, что мы теперь точно знаем – у нас есть общий враг. – Обожаю чёткие и конкретные задачи, – ухмыльнулся Рёдзи, поднимаясь на ноги, – всегда бы так было, – закончил он фразу уже возле балконной двери. – Нечёткое задание будет выполнено “нечётко” – это не мой метод. Обеспечить страховку? Тут всё же довольно высоко. – Не надо, я тут уже половину балконов знаю на ощупь, издержки профессии, – махнул рукой, после чего, уцепившись за водосточную трубу, начал спуск. <b>***</b> Остаток ночи прошёл спокойно, без неожиданных визитов и происшествий. Я отправила группу следящих нанитов в комнату Миллера. Не знаю, озаботился ли он соответствующими препаратами, но внимание к его здоровью проявить стоит. Так что когда мужчина начал просыпаться, я вышла в коридор и подрядила одного из дежуривших телохранителей отправиться в аптеку за янтарной кислотой, обезболивающим, и каким-нибудь из имеющихся в наличии препаратов, помогающих бороться с алкогольной интоксикацией. Дождавшись, когда Миллер пройдёт мимо входной двери в ванную комнату, постучалась в дверь. – Ну кто там ещё в такую рань? – раздражённо рыкнул открывший дверь Дмитрий, держась рукой за обмотанную мокрым полотенцем голову. – Думаю, вам пригодится, – ответила я, протянув ему лекарства. – Спасительница! – радостно прохрипел Миллер, правда, тут же схватившись за голову обеими руками. – Препараты помогут, но постарайтесь не переборщить с дозировкой. Обеспечив Миллера лекарствами, я вернулась в свой номер. Сейчас надо будет дождаться Ингрид, да и заранее подготовить анонимный счёт для перевода денег. Девушка оказалась не совсем пунктуальной, звонок от портье с сообщением о том, что меня ожидают в холле я получила только в половину десятого утра. Телохранители, как оказалось, были предупреждены о том, что мне надо будет покинуть отель, поэтому транспорт уже ожидал нас. Вчера вечером Миллер был не в том состоянии, чтобы всё это организовать, скорее всего, вся эта поездка спланирована заранее. Когда мы спустились в холл, кроме портье там находился только один человек – девушка, сидевшая на диванчике недалеко от лестницы. Судя по всему, она и была той самой Ингрид, о которой говорил Дмитрий. Лет восемнадцати-двадцати, судя по внешним признакам, одета скорее как представитель какой-то творческой профессии, или просто следуя какой-либо молодёжной моде. Она что-то увлечённо писала в блокнот и заметила нашу группу, только когда я почти вплотную подошла к ней. Телохранители, следуя каким-то своим схемам движения, распределили роли: один двигался чуть поодаль, второй пристроился сбоку за моей спиной. – Прошу прощения, вы Ингрид? – обратилась я к ней, на немецком, сориентировавшись по тексту в блокноте. – Ох, да, – девушка явственно напряглась, прижав блокнот к груди, и затравленно оглядев нашу “компанию”. – Дмитрий Миллер сказал мне, что ты можешь помочь мне с нашей маленькой проблемой. – Фу-у... – девушка шумно выдохнула и явственно расслабилась. – Вы, должно быть, Тарья? – Она самая. Сеченова Тарья, приятно познакомиться. – Ингрид Кляйнер, но можете звать меня Инги, не обижусь. Ну, Дима, ну “редиска” – ответила она, произнеся последнее слово на русском с сильным акцентом. – Сказал: “Помоги девушке платье купить, ты же хорошо знаешь город”. – Ингрид явно процитировала Миллера, хорошо изобразив характерные для него интонации. Подхватив небольшой рюкзачок, стоявший за спинкой дивана, и положив в него блокнот, продолжила: – А то, что эта девушка - большая шишка, не предупредил, ну сам и виноват. Так, когда отправляемся? – Машина уже ждёт, – ответил за меня телохранитель. – Ну пошли, что зря тратить время, – сказала она первой, направившись к выходу. Уже в машине, после того как Ингрид продиктовала водителю серию адресов магазинов, которые по её словам нам “совершенно необходимо посетить”, она обратилась ко мне. – Вы меня простите, но у меня с детства плохие воспоминания связанные с таким вот амбалами, – девушка беззастенчиво потыкала пальцем в сидевшего справа от неё телохранителя. – Когда отца арестовывали, такие вот молодчики ворвались к нам в квартиру, перестреляли половину наших “гостей” и ранили мать. С тех пор у меня к ним резко отрицательное отношение. – Конкретно этих можешь не бояться, сегодня они точно будут нас охранять, правда, мальчики? – я решила наладить диалог, в более привычном для девушки стиле общения. Мужчины чуть ли не хором подтвердили, дескать, будут оберегать как зеницу ока. – А точно без них никак? – Увы, приказ Миллера, да и времена сейчас неспокойные, – ответила я девушке. – Слушай, если не секрет, а кто ты такая? – Упрощая, я заместитель Миллера по научно-техническому направлению. – Фига се. – Я смотрю ты мало обращаешь внимания на средства массовой информации? – Вот ещё, смотреть ящик – скучнее занятия придумать сложно, да и всё равно там одна политика да террористы. Хотя подожди-ка, вы тот самый робот, о котором парни на построении трепались? – Вполне возможно, международные СМИ неоднократно получали обо мне информацию. – Круто. – Кстати о “построении”: ты кадет? – решила уточнить я. – Да кто меня туда возьмёт? – отмахнулась девушка. – Мы всей группой просто записаны на военные курсы. У парней там разное равняйсь-смирно да пострелушки, а мы на медсестричек да на операторов разных. Мне досталась радарная установка от зенитки – здоровая такая дура на гусеницах и к ней три машины сопровождения. – Это ваше личное решение? – спросила я девушку. – Не, закон приняли почти сразу после войны. Так что на курсы ходят все старшеклассники и кто на вышке. За исключением тех кого и так призвали. – Дальновидная политика, в случае нового обострения можно будет сильно сэкономить время на обучении новобранцев. – Угу, подруги жалуются, скучно им – большей частью попали на терминалы в штабе, а мне в кайф: сиди, следи за радаром да кнопки вовремя нажимай. В конце курсов даже полноценные учения обещали. – Занимательно. Кстати, если не секрет, на кого учишься? – Художником оформителем буду. Отец с Димой, правда, всё обещали выпороть за такой выбор, но обещание так и не выполнили. – Большие у вас группы? – Огроменные, да и говорят, что во всех крупных городах так. Типа люди отовсюду в них собрались, ну кроме фермеров, но и они сейчас под охраной военных работают. Ребята, кто на выходных за город ездит, говорят, что ближе к границе целые города всё ещё в руинах лежат и никому до них нет дела. – Слишком сильно война и катаклизм ударили по планете, всё разрушенное быстро не восстановить. – Ну не знаю, наш препод по истории искусства всё жалуется, что страна в разрухе из-за милитаристов у власти, вроде как они перетягивают на себя львиную долю бюджета. Старая кошёлка уже всем группам мозг этой темой проела. В таком ключе я продолжала расспрашивать девушку, пока мы ехали к первому указанному ей магазину. Всё же личное впечатление местного жителя даёт достаточно много интересной информации для анализа, особенно в сочетании с доступными мне информационными сводками. Первым предложенным магазином, судя по оформлению вывески, оказался какой-то достаточно престижный салон. Ингрид, обогнавшую нас, остановил на входе местный охранник: судя по всему, платёжеспособность оценивалась по внешнему виду клиента. Сунувшуюся было консультантку магазина девушка сразу отвадила, сказав: “пока выбирать будем, как выберем, позовём”. – Так, мальчики, мы надолго, так что размещайтесь пока где-нибудь, – сказала она телохранителям. – А мы в примерочную заглянем. – Возьмите под контроль парадную и служебный вход, внутри нам вряд ли будет что-то угрожать, – согласилась я с Ингрид. Уже в примерочной она попросила меня снять одежду со словами: “Оценить фигуру, чуть точнее надо, а так у меня глаз намётан, быстро подберём что-нибудь подходящее”. – “Убиться веником об стену”, – воскликнула Ингрид на русском, когда осмотрела меня. – Н-да, и с нижним бельём всё понятно... И с туфлями... Но всё равно жуть и тихий ужас, хотя фигура, конечно, идеальная, – вздохнув, закончила она. – Сама понимаешь, бельё мне без надобности, а строение ступни делает ношение какой-либо обуви бессмысленным. – Это будет не так просто... Но блин, как же обидно, что рассказывать никому нельзя. Парней можно было бы на ништяки развести... – сокрушалась девушка. – Не стоит, это будет опасно в первую очередь для тебя самой, я же не просто так перемещаюсь с охраной. – Да поняла я уже, с Димой никогда ничего не бывает просто так. Позволь? – девушка, попросив меня поднять руки, измерила обхват талии каким-то извлечённым из рюкзака шнурком. – Я могу сказать точные цифры. – А толку с них, шнурок надёжнее. Кстати, а почему волосы у тебя такие тяжёлые? – Они сделаны из металла и покрыты полимерным составом. – Н-да, и причёску сделать не получится... Жалко, но мы и не с такими вызовами справлялись!.. – Кстати, я могу узнать откуда у тебя опыт в подобных делах?.. – Что, не выгляжу достаточно состоятельно? – усмехнулась она. – Ну, так оно и есть, но я целый год проработала в подобном “салоне”, деньги хорошие, но обслуживать расфуфыренных клуш я больше не смогла. И не надо так на меня смотреть, – по-своему интерпретировала мой взгляд девушка. – Я вполне могу выглядеть и вести себя как пай-девочка, но недолго. Ладно время терять не будем, стой тут: я сейчас подберу пару тройку вариантов и будем вдумчиво примерять. Процесс выбора всё же затянулся. В итоге было решено подогнать под меня одно из понравившихся Ингрид платьев и, по её же настоянию, сменить для этой одежды причёску, собрав волосы в один высокий хвост. Отдав выбранную одежду на подгонку, и оплатив через старшего менеджера покупки. К сожалению, девочки-консультантки не смогли провести платёж при переводе с банковского счёта напрямую, и мы отправились в отдел, оставив адрес для доставки. Всё же мне требуется больше возможностей по более тесному взаимодействию с обществом, та же банковская карта стандартного образца в данном случае была бы гораздо удобнее. От предложения доставить девушку домой Ингрид отказалась, попросив взять её с собой, девушка хотела что-то обсудить с Дмитрием. Отказывать ей я не стала, как раз будет возможность продолжить диалог, однако предупредила, что скорее всего Дмитрий будет на месте только к вечеру. В любом случае, мне самой необходимо получить дальнейшие инструкции, а коммуникатор командующего не отвечал на запросы. – Я в холле подожду, – сказала девушка, когда мы, покинув машину, вошли в отель. – День сегодня свободный, да и заняться чем найдётся – у меня ещё доклад не дописан, а его скоро защищать. – Здесь, конечно, удобное место, но ты собираешься просидеть здесь весь остаток дня? Да и руководство местное вряд ли это одобрит. Предлагаю тебе подождать в моём номере. – Но?.. – Идём-идём. Раз уж напросилась “в гости”, то я лучше передам тебя Дмитрию, так сказать, из рук в руки. – Ну, если что, ты сама это предложила, – ответила она, направляясь за мной к лифту. Пока мы поднимались к комнате, девушка усиленно крутила головой по сторонам и судя по едва заметным движениям губ, что-то запоминала или подсчитывала. – Вот, кажется же, из кризиса мир до сих пор не вылез, а тут всё такое... И откуда деньги на это всё берутся? – спросила Ингрид меня уже в номере. – Сама структура современного общества способствует концентрации ресурсов в руках отдельных личностей и организаций. – Ой, Тарья, не надо про политику-экономику, отец мне регулярно лекции подобные читает, они нагоняют жуткую тоску. – Это, кстати, ещё одна причина – “лень”, но на уровне социальных групп – слишком пассивно население как таковое, а те, кто проявляют ту же политическую активность, скорее действуют по указке “сверху”. – Угу, а что делать? Ну займусь я “политической активностью”, а меня потом выпрут из вуза и стипендии лишат, – возмутилась девушка. – И что, потом ходить с гордо поднятой головой гражданки с активной общественной позицией, а потом с голоду загнуться? Мы, например, сейчас живём за счёт моей стипендии и пособия отца. Ну и Дима помогает... – Если хочешь каких-то изменений, нужно действовать на более высоком уровне, революция, пришедшая “снизу”, в текущей обстановке просто отбросит человечество на уровень пятидесятых годов прошлого века. И большинство управленцев это понимают, отсюда и жёсткий контроль над населением. И кстати, закажи себе обед, судя по путеводителю тут достаточно хороший ресторан. – Ай, обойдусь, – отмахнулась она. – Я не так часто принимаю гостей. По правде говоря, я вообще первый раз кого-то пригласила к себе в гости, – улыбнулась я. – Так что хочу понять, каково это быть радушной хозяйкой. – На журнальном столике в углу нашёлся телефон, его я и вручила девушке вместе с брошюркою меню. – Заказывай, не стесняйся. Отказываться девушка не стала и, быстро пролистав меню, сделала заказ, судя по объёму и калорийности блюд какими бы то ни было диетами она не увлекалась. – Разреши спросить? – обратилась я к Ингрид, после того как она положила трубку, – Это, конечно, не моё дело, но что случились с твоим отцом? – Мудаки случились, – чуть ли не рыкнула девушка. – Его пытали, а потом на почти три дня оставили без медицинской помощи. В общем, врачи, когда его доставили в госпиталь, смогли только левую руку спасти. Сама понимаешь, с работы его турнули, а он ведь гениальный аналитик и даже в таком состоянии мог бы продолжать заниматься любимым делом. Но отделу кадров было всё равно, у них, видите ли, инструкции, а начальника его в тот же день загребли и вот его уже никто больше не видел. – Неприятная история. – Скажешь тоже, из-за какого-то урода, который настучал контрразведчикам, у него вся жизнь считай под откос. И вообще, теперь моя очередь расспросы вести, – объявила она, явно пытаясь уйти от разговора о неприятных для неё темах. Диалог я поддержала, и продолжали мы его до возвращения в гостиницу Дмитрия. Его характерные шаги я засекла, как только он попал в область действия сенсоров, когда поднялся на этаж. Задержавшись возле телохранителей, судя по всему, передавших, что его ожидают, мужчина сразу направился ко мне в номер. – А вот и Дмитрий, – сказала я Ингрид за секунду до того раздался стук в дверь. Девушка вихрем метнулась ко входу и с визгом повисла на шее Миллера, когда тот вошёл внутрь. – А ну тихо, егоза, – Дмитрий оторвал девушку от себя. – Но ты к нам уже год как не заглядывал, я соскучилась, – картинно надула губы девушка. – Это не повод вести себя как маленькая девочка. Мало мы тебя пороли в детстве, мало. Ладно, пойдём ко мне в номер, ты тут, наверное, Тарье уже все уши прожужжала, сейчас я переоденусь и отправимся к тебе. – Дмитрий, от меня сегодня ещё что-нибудь требуется? – Вы купили всё что нужно? – Да, завтра должны доставить сюда. – Ну, тогда на сегодня больше ничего. Завтра отправишься со мной – начнутся нормальные рабочие совещания и мне понадобится твоя помощь. <b>***</b> На следующий день в девять мы с Миллером отправились в бизнес-центр Highlight Towers, верхние этажи которого арендовали для проведения конференции. Здание принадлежало неправительственной организации, однако обладало должным уровнем защиты от прослушивания и надёжным периметром, сейчас взятым под охрану немецкими военными. Уже в дороге Дмитрий рассказал, что от меня требуется: – Ты сможешь оперативно предоставлять мне краткие выжимки по тем темам, что будут обсуждаться? – Не вижу в этом проблемы. Однако, сами понимаете, полностью достоверные данные могу предоставить только по нашему отделению. – Этого как раз хватит. Контрольный комитет, конечно, постарается нас прижать, а я этого не хотел бы, так что лучше не упускать никаких мелочей. – У вас есть с собой планшет? – уточнила я у Дмитрия. – Есть только мой личный, рабочие планшеты я сам и запретил выносить за периметр базы. – Ничего страшного. Можно? – попросила я. Синхронизация с устройством и установка нужного ПО заняла у меня несколько минут. К сожалению быстродействие этого планшета оставляло желать лучшего, но для моих целей хватит и этого. Вернув планшет Миллеру, я вывела на экран вопрос: “Так пойдёт?” – Н-да, а я хотел предложить тебе через микронаушник диктовать... Старею, наверное, – хмыкнул Дмитрий. – Обратная связь тоже предусмотрена, я получу текст, введённый с экранной клавиатуры планшета. – Ну, надеюсь, это нам не понадобится, но пускай будет. Как показала практика, такой подход оказался наиболее удобным. В череде последовавших в следующие дни рабочих совещаний даже мне пришлось приложить определённые усилия по анализу поступающей информации. На Миллера пытались давить сразу по нескольким направлениям. Представители контрольного комитета ООН пытались уличить наше отделение в нецелевом расходовании бюджетных средств. Безрезультатно, я управляю бухгалтерскими документами единолично и составлены они идеально. Конечно, полная инспекция сможет выявить, куда на самом деле пошла часть денег, однако повода для её проведения я не дала. Отдельные командующие отделений требовали разорвать все отношения с российским правительством. Здесь нам помогли связи Дмитрия среди дипломатов, да и то, что не одни мы могли быть уличены в подобных заигрываниях с государственными структурами. Как ни странно, также присутствующий на конференции Гендо, выступил в нашу поддержку. Да и в докладе Козо о состоянии дел в токийском отделении наша деятельность была показана в лучшем свете, хотя факты можно было бы подать и совершенно другим образом. Судя по всему, командующий Икари также ведёт свою игру, так как его негласная поддержка нашей делегации вызвала почти неприкрытое неудовольствие нескольких высокопоставленных представителей ООН и главы американского отделения НЕРВ. Нападки по поводу слишком большого количества российских миротворцев пресекли представители военных от Евросоюза, для которых собственный штат миротворцев был почти предельным и выделить больше людей без потерь они не могли. Да и представители от китайцев тоже вмешались в процесс, так как собирались выделить почти такой же по численности контингент, как и у нас. А далее в наступление пошёл уже сам Миллер, обвиняя комитет в недостаточном контроле над контртеррористическими мероприятиями и умышленном затягивании в постройке следующих серийных образцов евангелионов.***
– Можно сказать, отбились, – сказал Миллер, буквально упав на диван в своём номере, после того как мы вернулись с последнего заседания, закончившегося глубокой ночью. – Следующий раз такая богадельня соберётся только через три года, ну или в случае чрезвычайных обстоятельств. – Тебе стоит хорошенько отдохнуть, если верить моим сенсорам, ещё два-три часа активности и ты просто уснёшь на месте. – Именно так я и собираюсь поступить, но у меня для тебя есть задание. Сможешь осмотреть Айзека? Я знаю, ты плотно занималась некоторыми медицинским областями, надо подумать как мы можем помочь отцу Ингрид. Он гений в своей области, и терять такого специалиста мне бы не хотелось. – Я хотела попросить вас о том же, но отложила этот вопрос до окончания всех мероприятий. – Ну с тобой и так всё ясно, хомяк он и в Африке хомяк, – рассмеялся мужчина. – В общем, завтра езжай, познакомься с ним и постарайся уговорить поработать на нас, – продолжил он, стягивая галстук и расстёгивая верхние пуговицы рубашки. – Ух, хорошо то как... – В таком случае, думаю, потребуется твоё присутствие. – Нет-нет, он тогда может пойти на принцип, посчитав, что я делаю это из жалости. А ты у нас девушка особенная, уже знакомая с его дочерью. Думаю, найдёшь к нему подход, ну или просто заинтересуй новыми возможностями. – Постараюсь, я находила в сети выдержки из его докладов. К сожалению полные тексты большей частью являются секретными документами. Но и того что есть хватило для оценки его способностей. Однако согласится ли он переехать в другую страну? Или его жена повлияет на решение? – Эта стерва свалила сразу же после того, как я вывез их в этот город. Так что, думаю, согласится, особенно если пообещаешь пристроить его дочь. – Если только офицерские курсы, для сотрудников НЕРВ... Гендо тщательно подошёл к подбору преподавателей, так что она сможет получить полноценное образование. – Как вариант пойдёт, – кивнул мужчина. – Девочка толковая – не получится с курсами, пристрой в операторы или, вообще, к себе возьми. Кстати, как насчёт прогнозов по лечению? – Если нет никаких осложнений, то я смогу обеспечить его полнофункциональными протезами. Тем более что я доработала систему обратной связи, и если не сильно повреждены нервные стволы, то можно будет обеспечить и достаточно высокую чувствительность. – Вот и замечательно, – прикрыв рот кулаком, мужчина зевнул. – Всё дорогуша, беги к себе в номер. И завтра чтоб была при полном параде часам так к семи вечера. – В таком случае, доброй ночи. <b>***</b> На следующий день я отправилась выполнять поручение Дмитрия, выбрав время так, чтобы не встретиться с Ингрид, у которой, согласно расписанию, занятия были с утра и до обеда. Водитель уже знал дорогу, именно он в прошлый раз доставил девушку домой. Заминка возникла на пропускном пункте, при выезде из центрального района города. Как оказалось, военные запретили выпускать старших должностных лиц из охраняемой зоны без должного эскорта или прямого приказа командующего, и двое телохранителей явно не могли им быть. Пришлось создать приказ за подписью Миллера и переслать в местное отделение НЕРВ. Только через полчаса, пройдя по всем инстанциям приказ дошёл до начальника караула. Нас пропустили, однако всё равно предложили машину сопровождения, от чего пришлось отказаться – лишние наблюдатели сейчас мне совершенно ни к чему. Есть, конечно, вероятность нападения тех террористов, о которых предупреждал Кадзи, однако в черте города они не смогут применить достаточно мощное оружие, чтобы мне повредить. Да и вряд ли кто-то успел бы отследить наши перемещения – одной поездки недостаточно для сбора статистики. Чем дальше мы удалялись от центральных районов города, тем больше по пути попадалось разрушенных зданий. В некоторых из них, судя по показаниям сканеров, несмотря на плачевное состояние строений, жили люди. Скорее всего, это или нелегалы, или просто бездомные, или по каким-либо причинам лишённые доступа к социальным гарантиям. Существенное упущение со стороны местных властей сейчас, когда каждая пара рабочих рук на счету. Слишком расточительно не использовать этот ресурс. Вскоре мы подъехали уже к новой жилой застройке. В этом и нескольких смежных районах разрушенные здания были убраны, а на их месте было построено большое количество пятиэтажных панельных домов. Строения однотипные, возведены массово, материалы стен сделаны из переработанного бетона и вторичного щебня, срок эксплуатации у них будет достаточно мал. С другой стороны, возвести их можно было очень быстро. Попетляв между домами, мы остановились у подъезда одного из них. – Останетесь в машине, и убедитесь что за нами не было слежки, – остановила я телохранителей. – У нас приказ. – У меня тоже, а посторонние люди могут помешать диалогу. – Тарья, если командующий узнаёт, он нас с потрохами сожрёт и не поморщиться, – тут же возмутился старший в паре. – Ладно, ты идёшь со мной. Останешься возле двери, на глаза хозяину не попадаться. Вы, отъедьте куда-нибудь, нечего лишь раз здесь мелькать таким машинам. – Может всё же... – Не стоит, если Миллер будет возмущаться, скажи, что это был мой приказ. Так, мне нужна сорок вторая квартира на первом этаже. Охранник поднялся на один лестничный пролёт и встал возле окна, разумный выбор – проконтролирует и двор и лестничную клетку. На звонок хозяин квартиры ответил не сразу. Судя по показанию сканеров, которым совершенно не мешали ни символическая преграда в виде двери, ни слабо-армированные стены, мужчина находился в дальней комнате. Когда я позвонила в дверной звонок в пятый раз, он всё же двинулся ко входу. – Инги, ты что ли опять ключи забыла? – спросил хозяин, не открывая двери. – Простите, вы Айзек Кляйнер? Я могу с вами поговорить в приватной обстановке? – спросила я, отступая от двери в сторону. После моей фразы, мужчина взял в руки какой-то достаточно большой металлический предмет характерной формы, с вероятностью в шестьдесят семь процентов – обрез охотничьего ружья. – Убирайтесь! Я вам уже сто раз говорил и ещё раз столько повторю, я не буду работать на вашу контору! – мужчина сильно закашлялся, и, переведя дыхание, продолжил. – Ваше сборище лицемерных ублюдков пускай крутится как может, раз растеряло всех специалистов! – Господин Кляйнер... – Ещё одни звук и я стреляю!.. – мужчина снова закашлялся. – Господин Кляйнер, я прибыла к вам из России. Наше отделение НЕРВ ищет талантливую молодёжь для достаточно специфичной, но ответственной работы. Результаты, показанные Ингрид на занятиях нас впечатлили, но, зная характер девушки, я бы сначала хотела поговорить с её родными. – НЕРВ? И зачем вам художники? – Ингрид нас заинтересовала как умелый оператор сложных технических систем. – Ну хоть что-то на пользу пошло... Ладно, входи, только без глупостей, и документы для начала покажи, – раздался щелчок дверного замка и дверь открылась. Мужчина, представший передо мной, сидел в инвалидной коляске очень старого образца, одетый в сильно поношенные футболку и шорты, в единственной оставшейся левой руке он действительно держал обрез, сейчас направленный мне в лицо. – Документы покажи. Идентификационную карту, являющуюся заодно и документом, подтверждающим личность и мои полномочия, для меня сделал Миллер и использовалась она для прохода через охрану гостиницы, где проходили заседания, в остальных случая хватало напрямую переданных данных. – Поверни к свету, – скомандовал он, так и не опустив ружья. Пришлось поднести её поближе к глазам мужчины, чтобы он смог её разглядеть. Смысла в этом я особого не видела – основная информация хранится в цифровой форме, на самой карте лишь фамилия с инициалами, фотография и номер. – Российский НЕРВ, говоришь?.. Ну, заходи, расскажи, во что вы хотите втравить мою дочку, – сказал он, убирая обрез в специальный чехол, подвешенный на спинке кресла, и отъехал в сторону, освобождая дверной проём. – Проходи в комнату, стул, я думаю, сама найдёшь. Квартира состояла из кухни, одной большой комнаты, разделённой ширмой на две половины и небольшого санузла, заметного за не полностью прикрытой дверью. Обстановка указывала на то, что живущие здесь люди живут в режиме жёсткой экономии, часть мебели, например, явно была извлечена из-под завалов и кое-как отремонтирована. – Ну, что смотришь? Вот она, благодарность родного государства за десять лет безупречной службы, – сказал мужчина после того как, заперев дверь, зашёл за мной в комнату. – Ну, рассказывай, зачем скромный аналитик на пенсии понадобился первому искусственному интеллекту на планете? Ингрид, конечно, девочка способная, но явно не настолько, чтобы заинтересовать вашу контору. Для такого вывода не нужны особые аналитические способности, однако, тот факт, что он очень быстро взял свои эмоции под контроль, уже говорит о многом. Если при начале диалога физиологические параметры говорили о высоком уровне тревожности – Айзек был готов буквально броситься на вероятного противника, то сейчас он вернулся к стабильным физиологическим показателям. Очень хорошо, сотрудников с таким коэффициентом устойчивости всегда мало. – Мне и человечеству нужны ваши способности к анализу, – ответила я. Посмотрим как он отреагирует на подобное построение фразы. – А о чём думало “человечество”, когда довело меня до такого состояния? – буркнул мужчина, его давление и пульс снова подскочили. Возможно, я переоценила его способности, или же мужчину посетили слишком неприятные воспоминания. – Коллективное бессознательное, как мне кажется, вообще не отличается логичностью, а большинство среднестатистических известных мне разумных – дальновидностью. – Айзек лишь усмехнулся в ответ на эту фразу. – Если позволите, я перейду сразу к делу? Мне нужны ваши способности, в обмен гарантирую достойное денежное содержание и реабилитацию. – Нечего тут уже реабилитировать. – Не скажите, технологии протезирования, разработанные мной, могут полностью вернуть вам конечности, обеспечив должной чувствительностью. Но вы должны понимать, что... – Эти технологии никто не отпустит “на сторону”. Тарья, я же могу тебя так называть? Ты же знаешь пословицу о бесплатном сыре и мышеловке? – Вполне вас понимаю, однако, в наше время очень сложно найти или купить “верность”. Я могу найти специалиста, но никакая сумма денег не исключит возможность подкупа или предательства. – И ты думаешь обеспечить верность таким способом... Ты слишком хорошего мнения о людях. Да и в любом случае, я не смогу оставить Ингрид одну. – Миллер попросил меня посодействовать карьере вашей дочери, я достаточно пообщалась с Ингрид, чтобы понять к чему у неё есть способности. – Способности... Я в общих чертах в курсе, зачем создавалась ваша организация – работать с НЕРВ слишком опасно. – Сейчас весь мир – опасное место, и если будет прорыв в Токио-3, то вряд ли мир уцелеет в том виде какой он есть сейчас. – Мы и так слишком обязаны Миллеру, чтобы снова на него полагаться. Если об этом факте узнают недоброжелатели – девочка пострадает в первую очередь, да и по репутации Димы могут ударить. – Не стоит беспокоиться, подбором сотрудников занимаюсь я. В общем, у вас есть шанс получить более соответствующую вашим талантам работу и предложение ограниченно по времени, в ближайшие дни я возвращаюсь на базу НЕРВ. Мужчина явно колебался, и понять его можно. Сорваться с места по предложению непонятно кого, с его точки зрения. Для поиска подходящих рычагов воздействия у меня сейчас просто нет времени. Однако прежде чем я успела перейти к более агрессивным вариантам, я засекла появление в подъезде человека с уже знакомыми мне сигнатурами - в квартиру возвращалась Ингрид. – Уф, политика - зло, но я их сегодня обожаю, – раздался довольный голос девушки, после того как она закрыла дверь. – Па, я сегодня дома, большая часть преподов ушли на митинг! Будут требовать сокращения военного бюджета, наивные. Тарья?! – Добрый день. Должна сказать, что огорчена твоим отношением к занятиям. – Ой, да ладно, история искусства, конечно, интересно, но местами нудно, – отмахнулась она. – Доченька, нам с Тарьей нужно закончить разговор. Ты не могла бы оставить нас наедине? – Да ни в жизнь, тут явно что-то затевается и опять пускать всё на самотёк я не намерена! – девушка подошла ко мне вплотную. – Так, что тебе от отца нужно? Я не позволю снова втянуть его в какую-нить авантюру. – Не стоит волноваться, – я отстранила девушку от себя, чтобы иметь возможность видеть лицо целиком. – У меня есть вакансия как раз по профилю работы Айзека. – НЕРВ или вояки? – Скажем так, работодатель я, а остальное не существенно. – Где? – По факту в российском отделении НЕРВ, территориально в Японии – город Токио-3. – И кто будет начальником, Дима? – Дмитрий не занимается кадровыми вопросами в данном случае, он работает немного в другом направлении. – Обеспечивает относительную самостоятельность отделения. Доченька, позволь нам закончить разговор. – Что бы ты, как в прошлый раз, разогнал всех? Ну уж нет! – Я не собираюсь работать на МИД. Один раз согласился, ты же знаешь, чем всё закончилось. – Тебе предлагали надомную работу со сдельной оплатой и приходящую медсестру, но ты же встал в позу: “Такие мелкие задачи не для меня”. Тарья, представляешь – взял и выгнал всех из квартиры, стволом угрожал. Да мы тогда чудом от полиции отвертелись. Так что, Тарья, мне надо поговорить с отцом с глазу на глаз, а потом он возьмёт и согласится, ладно? – сказала девушка, смотря мне в глаза, взяв меня за руку. – Как скажешь, я подожду на лестничной клетке, – согласилась я, и покинула квартиру. – Проблемы? – спросил меня, стоявший возле окна телохранитель. – Скорее решение проблем. Подождём немного, но уже можешь вызывать машину. – Н-да, решение одних проблем другими... – тихо буркнул мужчина. – Прости? – В прошлый раз за поездку она знатно помотала нам нервы, – криво усмехнулся мужчина. – Девушка достаточно энергична и в данном случае нам это только на руку. – Неужели у нас нет таких специалистов? Звать человека со стороны... – сомнения его понять можно, но укоренившееся представление о том, что доверять можно только “своим” имеет под собой довольно веские основания – опыт прошлых поколений. – Верность в наше время нельзя купить за деньги. Вот ты бы, например, за какую сумму согласился, скажем, организовать покушение на Миллера? – Ни за какую – я на этой работе как у Христа за пазухой, и семья полностью обеспечена. – “От сумы да тюрьмы не зарекайся”, так вроде говорят? С учётом текущей политической обстановки, могут предлагать просто астрономические суммы. – Деньги – резанная бумага, а если завтра опять война? Топить ими буржуйку? Главное в нашем мире сейчас – это связи. – Именно, но, к сожалению, людей с такими взглядами сейчас найти сложно. Вот и приходится использовать подвернувшиеся возможности. Параллельно диалогу с телохранителем, я фиксировала происходящее в квартире Кляйнера. Девушка, как всегда достаточно эмоционально, убеждала отца “не кочевряжиться”, а принять моё предложение, в основном мотивируя это тем, что всем местным работодателям они уже отказали, а я, цитируя Ингрид, “классная, хоть и занудная иногда”. Минут через пятнадцать дверь в квартиру немного приоткрылась, в щель выглянула Ингрид, приглашая снова зайти к ним. – Мы посовещались и Ингрид решила, что мы принимаем твоё предложение, – улыбнулся мужчина, а девушка одобрительно кивнула. – Но, сама понимаешь, просто так сорваться с места у нас не получится, нужно решить все “бумажные” вопросы, да и билеты на самолёт для нас сейчас купить проблематично. – Оставьте организационные вопросы мне, вам сейчас необходимо собрать вещи и быть готовыми отбыть в любой момент. И да, Айзек, вы позволите себя осмотреть? – Э... – Мне уже сейчас надо оценить состояние вашего организма и начать подготовку протезов и имплантов, – пояснила я растерявшемуся мужчине. – А разве для этого не нужно медицинское оборудование?... – Для первичного осмотра хватит и моих сенсоров. Ингрид, будь добра, освободи кровать, – попросила я девушку, поднимая Айзека с инвалидной-коляски. Осмотр много времени не занял. Сформировав на кончиках пальцев ультразвуковые сканеры, я быстро просканировала культи и грудную клетку мужчины, параллельно и взяв с помощью микроиглы немного крови. Экспресс-анализ показал наличие в организме вялотекущих воспалительных процессов, медикаментозный курс и наноботы справятся с ними. Осмотр же культей показал, что ампутацию делал либо неопытный хирург, либо она проходила в большой спешке. Придётся укреплять остатки костей, иначе не получится закрепить протезы, заодно проверим экспериментально технологию армирования костей нейтральными металлами. Если со временем не возникнет чрезмерных разрастаний костной ткани в местах имплантации, то эту технологию можно будет распространить и на здоровых людей. Для тех же военных возможность обезопасить себя от переломов будет достаточно интересна. – Ну как? Ты сможешь помочь отцу, – спросила Ингрид, как только я отстранилась от кровати. – Повреждения обширны, но не настолько критичны. В ближайшие две недели поставим твоего отца на ноги, в буквальном смысле. – Ура! – вскрикнула Ингрид и повисла у меня на шее. – Папа, я же говорила, что Тарья сможет. – Тарья, я могу узнать откуда пришли все эти технологии? – мужчина не разделил восторгов дочери и, судя по выражению лица, пришёл к неким озадачившим его выводам. – Секрета тут нет, это всё мои разработки. – Тогда кто, прости за прямоту, “разработал” тебя? – А вот это уже секрет, но вы можете попытаться это выяснить. Считайте это тестовым заданием. Ладно, время идёт, не будем его тратить зря. Собирайтесь и будьте готовы в любой момент покинуть город. Распрощавшись с Кляйнерами, мы отправились обратно в гостиницу. Времени ещё много, но лучше я подготовлюсь заранее. Практика показывает, что планы могут меняться чуть ли не сразу после их одобрения. После первой трети пути подал тревогу статистический анализатор. За нами следовали четыре автомобиля, периодически меняясь, скорее всего, для того чтобы не привлечь наше внимание. – За нами следят, – сообщила я мужчинам. – Вы уверены? – Четыре автомобиля, следуют по нашему маршруту. – Вот теперь, когда вы сказали, мне тоже кажется, что за нами кто-то следит, но я обратил внимание только на тот чёрный мерс и военный хаммер без опознавательных, – согласился со мной водитель. – Ускоряемся и вызываем подкрепление? – спросил сидевший на переднем сиденье телохранитель. – Не стоит. Вы сможете организовать “случайное” столкновение с одной из машин преследователей? – спросила я у водителя. – Да в принципе можно попробовать, только укажите с каким бампером “поцеловаться”. Хотите взять языка? – Нет, но оставить у преследователей маячок, было бы неплохо. – Это может быть опасно, если они ждут удобный момент для нападения, – старший из телохранителей. – Под мою ответственность, если бы нас хотели атаковать сделали это в более безлюдных местах. И да, не подставляйтесь под возможный огонь противника. Лёгким оружием мне не навредить, а из тяжёлого в меня сложно попасть. В случае боестолкновения сосредоточьтесь на уничтожении противника. – Миллер... – С Миллером я сама поговорю. Удачный момент всё же представился. На одном из оживлённых перекрёстков, наш водитель резко затормозил и начал перестроение. Преследовавший нас чёрный мерседес успел среагировать и вырулил на встречную, но всё же избежать удара в крыло не смог. – Так, Гриша, оставайся в машине, будь готов рвануть по сигналу, – сказал старший из телохранителей. – Действуем по схеме “блондинка с охраной”. Тарья... – Не стоить тратить время на объяснение, я поняла вашу идею. Максимально затяните процесс переговоров. Я должна оказаться рядом с кем-то из преследователей и возле их машины, но так чтобы основное внимание было обращено на вас. – Действуем, – сказал старший выходя из машины, – Миша за мной. Дальше всё прошло как мы и рассчитывали, телохранители с людьми из мерседеса долго спорили, через пять минут я вышла, чтобы осведомиться о том как скоро мы поедем. Заодно я смогла без помех записать сигнатуры пассажиров мерседеса, водитель так и остался за рулём, а бронированные борта машины помешали провести точное сканирование. Все мужчины тридцати-сорока лет, европейцы, одеты в стандартные костюмы тройки, двое из них были вооружены пистолетами, у третьего под рукавами пиджака были спрятаны ножи в специальных креплениях. Осмотрела повреждения обоих автомобилей, параллельно оставив один из следящих модулей на бампере. Устройство было сформировано в виде крупного мадагаскарского таракана и имело достаточный запас энергии чтобы закрепиться где-нибудь на проводке автомобиля. Антенна будет сформирована приблизительно через четыре часа и можно будет получить данные о том где находиться автомобиль. Звук, к сожалению, будут передаваться со значительной задержкой. С закреплением жучка на одном из преследователей пришлось повозиться. Крупное насекомое будет сразу замечено, так что пришлось ограничиться обычным тараканом, обеспечив ему передачу данных через передатчик в машине. Пока я стояла рядом и делала вид, что жду окончания спора, сформировавшееся “насекомое” под моим прямым управлением закрепилось на подошве одного из преследователей. После чего выждав ещё несколько минут, прервала спор и потребовала ехать дальше. Телохранители намёк поняли и быстро свернули диалог, обменялись контактными данными с преследователями, чтобы разрешить спор через страховые компании. Дальнейший наш путь прошёл без происшествий, только при проезде блокпоста у нас потребовали назвать причины повреждения автомобиля. Однако удовлетворились объяснением о банальном ДТП. Уже в номере я сразу переоделась в доставленное ранее вечернее платье и сменила причёску. С высокой вероятностью планы Миллера опять могут измениться, так что лучше не тратить время. Как оказалось – не зря. Миллер появился в моём номере на час раньше заявленного срока. – Ух ты, уже собралась и готова! – заявил он с порога. – Ну-ка покажись-покрутись, – попросил Дмитрий. Встав с кресла, я продемонстрировала ему выбранный Ингрид вариант одежды. – Вах, какая женщина, спортсменка, комсомолка и просто красавица, и пунктуальная к тому же, – всплеснул руками тот, явно подражая какому-то из восточно азиатских акцентов. – Тарья, выходи за меня, а? – Я рассмотрю ваше предложение, однако, должна предупредить – окончательное решение примет мой отец, – улыбнулась я. Миллер демонстрировал все признаки хорошего настроения, да и физиологические показатели вернулись к норме. Судя по всему, для нас всё прошло удачно. – Я к ней со всей душой... Но к делу, – продолжил он, усевшись на диван. – С Айзеком ты всё правильно сделала, особенно подключив к убеждению его дочку. – Это получилось случайно, я лишь воспользовалась подвернувшейся возможностью. – Главное, он согласился. Я уже направил к ним людей, они помогут с переездом. Ты скажи, что вы там натворили на дороге? – поинтересовался мужчина. – За нами следили несколько машин и, насколько я могу судить, делали это более чем профессионально. Я приняла решение выйти с ними на контакт, чтобы выяснить намерения и по возможности установить жучки. – И?.. – Устройства слежения я установила, однако, на развёртывание и передачу данных им понадобится время. Пока никаких результатов не получено. – Н-да, мы много кому интересны. Я даже не удивлюсь, если за вами следили представители сразу нескольких сторон, но в любом случае уже завтра отправляемся на базу. И да, ещё я приказал усилить охрану нашего самолёта. – Переговоры с военными? – Уже прошли, – мужчина довольно потёр руки. – Тут всплыли новые подробности, Азаров, в общем, на всё согласный. Так что начинай с вояками работу в Токио-3, я обеспечу прикрытие и дополнительное финансирование, выбил ещё по линии ООН. Мне понадобится увести на сторону два-три миллиарда гео, но это мы отдельно обговорим, – закончив фразу, мужчина почти минуту меня разглядывал. – Вот оно, – сказал он, до того как я успела уточнить что случилось. – Тарья, мы же про украшения забыли. Ну, скорее я забыл. Поиск подходящего образа и формирование, с помощью нанитов покрывающих корпус, имитации украшений в виде серёг и браслета за всего несколько секунд. – Н-да, – Миллер покачал головой. – Надо будет у тебя как-нибудь спецификацию стребовать, а то вдруг ты уже и мир захватила, а остальные просто ещё не в курсе. – О, не стоит волноваться, если это произойдёт, вы сразу сможете понять по полному искоренению всей лишней бюрократии на планете. – Шуткуешь? Это хорошо, на банкете постарайся вести себя раскрепощено, нужные люди должны воспринимать тебя как человека. – В этом есть смысл? – Ещё какой, несмотря на все официально переданные данные, слухи о том, что создание ИИ – мистификация, упорно продолжают гулять, а мы не будем давать поводов к тому, чтобы они утихли. Ладно, я ушёл собираться, зайду за тобой перед тем как отправимся... Само мероприятие проходило на последнем этаже того же бизнес-центра, в котором проходили совещания. Добрались мы туда без каких-либо происшествий, поднялись наверх одними из последних, Миллер аргументировал это тем, что для поддержания легенды меня надо “показать” как можно большему число присутствующих, что он и проделал практически буквально. При входе в зал, Дмитрий взял меня под локоть и мы, практически, до начала выступления председателя ООН, чья речь должна была официально закрыть все запланированные мероприятия, прогуливались от одной к другой группе общающихся людей с целью “лично представить меня”, как потом пояснил Миллер. После речи председателя и перед началом собственно банкета, пришлось также дать несколько интервью журналистам из нескольких крупных европейских новостных агентств. Миллер, ответив на несколько общих вопросов, куда-то отошёл, оставив меня отвечать на остальные. Ответы я строила в самых расплывчатых формах и оптимистичных тонах, так что эти стервятники, как любил называть мастер людей этой профессии, достаточно быстро переключились на другие цели. Оставшись предоставленной самой себе, я двинулась к доктору Акаги, которая, как оказалось, тоже присутствовала здесь и сейчас в одиночестве стояла возле столика с закусками. – Добрый вечер, доктор Акаги, я смотрю, вы тоже решили посетить этот праздник жизни, – поприветствовала я женщину. – Добрый-добрый, – она устало вздохнула. – Если бы решила... Как всегда, в последний момент потребовали прибыть пред грозные очи председателя, а у меня эксперимент сорвался – придётся заново начинать. Ты, я смотрю, тут тоже не скучаешь – так тонко издеваться над журналистами, это надо талант иметь, – улыбнулась она. – Ничего сложного, достаточно повторять практически одно и то же, меняя лишь формулировки. – Не у всех на это хватает терпения. Вон смотри, бедного француза уже практически до белого каления довели, а деваться ему некуда и поделом. Хотя хорошо, что ты здесь, а то бы я со скуки и на нервах могла кого-нибудь покусать. – Всё так плохо? – А то как же, это тебе хорошо – занимаешься только инженерной работой, а с меня ещё и результаты фундаментальных исследований требуют. Вынь да положь им принципы формирования АТ-поля, они, дескать, хотят с его помощью авианосцы защищать, а тот факт, что несмотря на эксперименты, всё ещё нужны годы и годы работы, их не интересует. – По-моему, сама структура общества способствует тому, что за принятие решений по самым важным вопросам отвечают максимально некомпетентные в этих вопросах люди. – Привыкай, люди вообще особой логичностью не отличаются, да и надоели они мне страшно за последние дни. Ты лучше скажи: есть вот такое уравнение, – доктор быстро написала общую формулу прямо на поверхности какого-то салата, используя для этого зубочистку. – Как бы ты его решила? Остаток вечера мы провели за обсуждением теоретических вопросов, связанных с вероятной структурой АТ-поля. Пару раз ко мне подходил Миллер, чтобы “познакомить” с очередным его знакомым из ООН или НЕРВ. Для нас мероприятие завершилось глубоко за полночь, когда Миллер завершил все запланированные переговоры. Акаги к тому времени уже покинула зал вместе с японской делегацией, которая прямо отсюда отправилась в аэропорт. Мы же вылетали завтра утром, о чём на обратной дороге предупредил меня Дмитрий.