Ужасный прекрасный мир.

      Мэй сидела на подоконнике и читала учебник по живописи, дожидаясь звонка на занятие. Вокруг сновали студенты, толкались, задирали девчонок и всё это очень напоминало школу. Девушке ужасно не хватало друга рядом. Его занятия в основном проходили в другом крыле, и пересекались они только за обедом.       Мэй уже успела познакомиться с несколькими девочками со своего потока. Её соседкой по комнате в общежитии оказалась милая, стеснительная и немного пухленькая девушка, помешанная на французской живописи девятнадцатого века. В первый же день стена над её кроватью была увешана фотографиями любимых картин. Мэй же больше интересовалась соотечественниками.       Чимину очень повезло. Его родители так опекали своего мальчика, что сняли ему квартиру рядом с университетом, боясь, что его заселят в комнату с отбитыми альфами или, увидев, что он омега, засунут в женскую общагу. Это было бы очень оскорбительно, хотя Пак иногда казался Мэй более женственным, чем она сама.       Парень, конечно, предложил подруге жить вместе, тем более в квартире были две комнаты, просторная кухня и раздельный санузел, но Мэй надеялась, что Чимин всё же встретит кого-то особенного, и совершенно не хотела его смущать своим присутствием.       Правда вчера они засиделись допоздна, разрабатывая план по восстановлению справедливости, и Мэй не успела в общежитие. На вахте сидел настоящий цербер, который в первый же день заявил, что не успевшие вернуться до одиннадцати вечера, будут ночевать на улице. Поэтому ночь девушка провела, вдыхая сладкий запах карамели. Что, кстати, её успокоило и придало сил, чтобы воплотить план в жизнь.       Они решили действовать постепенно. Первым пунктом было втереться в доверие к Мин Юнги, на которого, по словам Чимина, запала Мэй. Девушка, конечно, отрицала это, до последнего держа марку ледяной принцессы. Но для себя она признала, что парень чертовски красив, а от его запаха она сходит с ума.       Шуга, хоть и был ужасным грубияном, всё же показался им неплохим парнем, у которого, к тому же, можно было узнать много информации о Чонгуке. Разузнать обо всех его слабостях и больных местах, чтобы ударить побольнее и доказать, что парни-омеги ничем не хуже, чем альфы.       Поэтому после занятий, Мэй предстояло вновь отправиться на баскетбольную площадку.       С самого утра девушку не покидало чувство, что это неправильно - вот так пользоваться парнем, но умоляющий взгляд Чимина заставлял её неотступно следовать плану.       За обедом они вновь обсудили детали, под недовольные взгляды Тэхёна, который умолял их не связываться с Чонгуком, а просто забить на него и до его выпуска сливаться со стенами.       Мэй помнила, как в школе издевались над её другом. Как изо дня в день отравляли его существование, доводили до истерик и нервных срывов и ей не хотелось, чтобы это продолжилось и в университете. Он этого просто не заслуживал.       Однажды в женском туалете она подслушала разговор одноклассниц, которые обсуждали, как Чхве Сон Джун собирался изнасиловать её друга на выпускном. Она помнит, как в миг похолодели её руки, как ненависть тугим узлом завязалась в её груди, потому что из-за одного богатого ублюдка, под чью дудку плясала вся школа, Паку могли перечеркнуть всю жизнь. Ведь эти озлобленные и избалованные дети совершенно не понимали к каким последствиям мог привести этот отвратительный поступок.       Она помнит, как уговаривала Чимина не идти на выпускной, умоляла его остаться с ней дома и посмотреть фильм. Как в итоге сдалась и рассказала всё, что услышала. Помнит горячие слёзы, стекавшие по его щекам.       Нет, она не позволит Чону портить жизнь своего друга из-за дурацких предрассудков.       План мог провалиться сразу. Потому что Мэй выглядела не очень. Идти в той же одежде, в которой она была вчера непозволительно. Поэтому, порывшись в шкафу, Чимин вытащил для подруги черную майку, которая была ей немного великовата и слишком открывала грудь. Сверху Чимин накинул на неё черный, полупрозрачный бомбер, на спине которого яркими стразами был вышит огромный феникс.       Чимину хотелось бы завершить образ юбкой или короткими шортами, но подобного у него не водилось, поэтому они нашли самые обтягивающие черные джинсы, которые немного подкатали снизу и слегка ушили на талии.       Неизменными остались красные кеды и рюкзак. Волосы Пак посоветовал распустить.       Мэй не выглядела мило, как вчера. Она выглядела дерзко. Чимин был страшно доволен результатом.       В таком образе девушка и направилась на баскетбольную площадку, в полной уверенности, что у них всё получится.       Но Юнги там не оказалось. Как и на следующий день. И на следующий.       Девушка уже было отчаялась, решила, что Мин забил на учебу, взял академ, умер, но она никак не ожидала ЭТОГО.        — А, ты Юнги-хёна ищешь? У него вроде гон начался, в такие дни ни один альфа не выйдет из квартиры. — этот комментарий парня из курилки, который торчал там постоянно, заставил девушку смутиться и густо покраснеть.        — Дрочит целыми днями, бедолага. — другой парень мерзко засмеялся, заставив девушку ещё сильнее покраснеть.        — Не повезло ему проводить гон без омеги. — добавил первый.       Мэй тут же прошептала неловкое «спасибо» и со всех ног рванула в столовую, где её дожидались Чимин и Тэхен. Парни о чем-то мило беседовали, Тэ показывал свои фотографии, которые он сделал вчера, по дороге домой.        — У этого грубияна гон. — Мэй с шумом опустилась рядом с Чимином, по привычке утыкаясь в плечо другу, чтобы немного успокоиться.        — Давно? — Тэхен убрал телефон в карман и отпил остывший чай.        — Не знаю. Дня три, наверное. — девушка сделала глубокий вздох, всё ещё смущенная собственной фантазией, которая упорно подсовывала ей картины обнаженного Мина, с проступившими на лбу капельками пота от активного самоудовлетворения. — В первый день он не выглядел как человек, который готовится к подобному.        — А ты видела много альф перед гоном? — рядом с Тэхёном присел Чонгук, отчего Ким весь сразу сжался. — Это обычно начинается вечером. Ты понимаешь, что готов трахнуть даже соседскую бабку, лишь бы снять напряжение. — Чон хохотнул от удивленных взглядов.        — Какого черта тебе тут надо? — Мэй нахмурилась.        — Не могу решить, кого из вас троих я хочу больше. Может тебя? — Чон ткнул пальцем в Тэхена, который в разы уменьшился от этого действия.        — Тебе не светит. — Чимин заступился за нового знакомого. Второй раз он дерзит альфе, сам удивляясь собственной смелости. Рядом с Чонгуком он почему то становился сильнее и безрассуднее. — Мы знаем, что ты нас ненавидишь, хотя мы тебе ничего и не сделали. И ты брезгуешь такими, как мы, поэтому очевидно — ты пришёл за Мэй.       Чон рассмеялся такому смелому малышу. На самом же деле ему было очень скучно и он решил подоставать кого-нибудь. А в столовой так удобно сидели эти трое.        — Я бы и не против, но эта малышка вскружила голову моему другу. Из-за неё и её сладкого аромата черешни у Юнги и начался гон, кстати. На две недели раньше, чем обычно. Но я не против разделить её на двоих.       Почему то Чимина ужасно задело это заявление и он вскочил на ноги, схватил Гука за грудки, поднимая следом. От резкого движения рукава его рубашки натянулись и затрещали по швам.        — Повтори? — прошипел Пак в ухмыляющееся лицо Чона, сам пугаясь своего голоса и той смелости, которая накрывает его уже во второй раз. Да что с ним происходит? В школе он и слова в СВОЮ защиту сказать не мог, а тут размахивает кулаками.        — Я бы с удовольствием трахнул твою подружку в два ствола, малыш. — Чон выплюнул эти слова. Ему безумно нравилось всё, что происходит, ведь этого он и хотел. Он не понимал почему, но ему очень нравилось выводить этого омежку на эмоции.        — Отпусти, ЧимЧим, не пачкай об него руки. — Мэй дотронулась до плеча друга и тот заметно расслабился, отпустив нахала.        — Хорошая сучка, послушная. — не унимался Гук. — Разрешу тебе посмотреть, когда буду с ней развлекаться.       А дальше произошло непредвиденное. С диким ревом «да заткнись ты уже» Мэй прописала хук справа четко по челюсти Чона, отчего тот свалился на пол, болезненно потирая челюсть и скалясь кровавой улыбкой.       Гук вытер стекавшую по подбородку кровь тыльной стороной ладони, как-то безумно хохотнул, уж очень ему нравилось происходящее. Затем поднялся на ноги, обводя потемневшим взглядом компанию омег. Ему хотелось продолжения. Но не будет же он бить девчонку?       Решение пришло слишком быстро, Чон даже не успел как следует подумать, он с рыком накинулся на Чимина, повалив того на пол. Ему было так весело, что он не заметил, как почти в ту же секунду ему на спину запрыгнула Мэй, пытаясь оттащить его от своего друга.       Одной рукой альфа удерживал за шею активно сопротивляющегося Чимина, другой отмахивался от девушки, которая уже успела расцарапать ему все руки. Но Чон был сильнее. Он бы справился не то что с двумя, с целым легионом омег.       Когда он наконец резким рывком перекинул Мэй через плечо, от чего та упала на спину, и занёс руку, чтобы врезать Паку, к драке подключился Тэхён.       Рыжий до последнего стоял в стороне, ошарашенно наблюдая за «сражением» и не решался вновь связаться с Чонгуком. Но он всё-таки был мужчиной и решил, что оставаться в стороне нельзя. Просто в дальнейшем он будет ещё незаметней, превратиться в невидимку и Чон никогда его не сможет выцепить, чтобы отомстить.       Пока Тэ изо всех сил пытался сдержать кулак, Гук немного ослабил хватку на шее Чимина, что дало блондину возможность немного приподняться, сорвать руку со своей шеи и вцепиться в татуированную кожу зубами.       Чонгук завыл, вырвал укушенную руку, на которой выступили небольшие капельки крови, схватил ею Чимина за блондинистые волосы и что было сил приложил того головой об пол. У Пака звезды заблестели перед глазами, а в ушах противно запищало.       Тэ всё ещё удерживал кулак Чона, не давая ему добить Чимина. В этот момент Мэй пришла в себя и, увидев, что сделал Гук, вновь кинулась на него.       Но чьи-то сильные руки остановили её, схватив за талию. Девушка начала активно вырываться, размахивая руками и ногами. Её черные волосы выбились из пучка и закрыли обзор. Мэй не собиралась останавливаться, она вдарила нападавшему локтем по ребрам, от чего сильные руки разомкнулись и Ли, наконец, ощутила землю под ногами.       Всё произошло слишком быстро. Адреналин так разогнался в её крови, что девушка уже не понимала что происходит. Руки и ноги словно не принадлежали ей. В голове крутилась лишь одна мысль — «защитить Чимина». Резко, необдуманно и сильно, Мэй снова сделала это.       А именно врезала по челюсти парню, который секунду назад держал её мертвой хваткой.       Парень шумно вздохнул, явно не ожидая подобного. В момент удара из его глаз прыснули слёзы. Он никак не ожидал в такой малявке силы, словно у профессионально борца. Ребра ныли, челюсть пылала от четко поставленного удара.       Ли отступила на шаг, убирая волосы с глаз, и подняла глаза на своего обидчика.       Это был ректор. Ким Намджун.

***

       — Блондиночка, рыжая и брюнетка. Вы самая странная троица, которую я встречал. — Намджун обвёл ребят недовольным взглядом. — Два парня-омеги, и девчонка с ударом альфы. Выглядите как куча проблем.       Ким Намджун сидел за высоким крепким столом и прижимал к ноющей щеке холодную банку газировки из автомата, которую для него купила Мэй. Всё время, пока он отчитывал ребят в столовой, потом ждал медика для Чонгука и Чимина, он думал только о своём любимом, чьё счастливое фото стояло в белой рамке на столе.       Что, чёрт возьми, он ему скажет, когда вернётся вечером домой с опухшим лицом и синяками на рёбрах?       Джин обязательно надуется и, возможно, соберётся уехать к маме. Он никак не поверит, что ему наваляла девчонка омега. Никак.       Мужчина устало вздохнул, прикрывая глаза. Всё таки бьёт она отменно.        — Хороший удар, Мэй. Ты ходила на курсы самообороны для омег?        — Разве на таких курсах учат бить? — девушка удивлённо приподняла бровь. — Просто…моего друга всегда обижали за то, что он парень-омега и папа научил меня кое-чему.        — Если когда-нибудь увижу твоего отца, пожму ему руку. — Намджун перевел взгляд на Тэхена. — Тэ, ладно они, первогодки. А ты? Ведь в прошлом году у тебя уже был инцидент с Чоном? Ты, как никто, должен знать, что он та ещё задница. — Джун оссекся, вспомнив о присутствии младших.        — Хён, я пытался их предостеречь, но это бесполезно. — Тэ опустил глаза, изучающе рассматривая каждую линию на своих черных брюках. — А когда бьют друзей, я не могу стоять в стороне. Чон сам напросился.        — Я знаю. — Ким посмотрел на бледного Пака. Ему досталось сильнее всего, но врач, осмотрев его, не нашёл ничего серьёзного. Посоветовал понаблюдать за своим состоянием и вызвать скорую, если вдруг начнутся сильные головные боли, головокружение и тошнота. -Как себя чувствуешь, Чимин?        — Словно меня приложили головой об пол. — Пак слабо улыбнулся.        — Ты молодец. Оставил Чону напоминание о себе. — ректор ухмыльнулся. Он знал Чонгука, знал его семью. И поэтому целиком и полностью был на стороне омег. — Вы же понимаете, что я не могу оставить Вас без наказания? Даже если объективно я понимаю кто был зачинщиком, вы взрослые люди и должны уметь разрешать конфликты без кулаков. Давите соперников интеллектом.        — Не наказывайте парней, — подала голос девушка. — я начала драку.       У Джуна немного расширились глаза от такого заявления. Он много чего видел на своём веку, но не омег, которые били первыми. Видимо блондинчик и вправду очень дорог ей.        — Нет, это я повелся на провокацию. Честно будет принять наказание мне одному. — Чимин поджал губы, чувствуя всю ответственность на своих плечах.        — Я не смог уберечь Вас, это моя вина. — неожиданно заныл Тэ. — Хён, накажи только меня. Я недостаточно сделал. Я должен был рассказать больше!        — Заткнулись. — Намджун поправил сползшие на кончик носа очки. Голова начинала раскалываться. То ли от удара, то ли от громкого баса младшего. — Все трое, будете на протяжении месяца помогать нашей баскетбольной команде. Свободны. — ректор откинулся на спинку стула. — Позовите мне этого отбитого.       Троица поспешила покинуть кабинет Намджуна. В коридоре напротив двери на корточках сидел Чонгук, облокатившись спиной о стену. Его рука была перевязана, черные волосы растрёпаны, а глаза светились чем-то нехорошим.       Когда Чимин проходил мимо, он встретился взглядом с Гуком. И от этого взгляда по его спине пробежал табун мурашек. Чон явно будет тем, кто отравит его существование. Он растопчет его. Уничтожит. Почему Пак не смог вовремя закрыть рот и просто уйти, как обычно поступал в таких ситуациях? Почему напросился на драку?        — Ты обращаешься к ректору «хён»? -Мэй сразу обратила на это внимание, но не стала спрашивать в присутствии Намджуна. Она шла рядом с Чимином, поддерживая того за руку.        — Он мой хён, как ещё к нему обращаться? — Тэхен пожал плечами, отвечая девушке. — Мой старший брат его омега. Я живу с ними. Поэтому он мой хён.       Девушка слегка присвистнула от удивления. В этом парне столько всего таинственного.        — Кстати, спасибо, что помог нам. — Мэй широко улыбнулась, от чего на её щеках появились ямочки.        — Ты знала, что ямочки появляются из-за мутировавшего гена? — рыжий с интересом уставился на девушку. — У Джун-хёна тоже такие есть.        — Тэхен, прости, что втянули тебя в это. Из-за нас…меня — у тебя проблемы. — Чимин говорил тихо. Ему очень хотелось домой. Очень хотелось лечь в теплую кровать и проспать часов двенадцать.        — Я не мог бросить друзей.       «Друзей». У Тэ их ещё никогда не было. Все считали его ужасно странным, с другой планеты. И со временем он привык к одиночеству и даже научился получать от него удовольствие. Он нашёл себя в фотографии. Ему очень нравилось бродить по парку или лесу и снимать, снимать, снимать.       Конечно, у него всегда был брат. Но Джин был другим. Несмотря на то, что он тоже был омегой, он всегда находил общий язык с людьми и мог расположить к себе даже самого консервативно настроенного альфу. Плюс ко всему он был безумно красив и умён. Богатый словарный запас и неуемная жизнерадостность добавляли ему обаяния. Тэхен всегда с восхищением смотрел на него, но сам был другим.       Немного замкнутым. Он всегда чувствовал людей и боялся подпустить к себе кого-то слишком близко. Тэ и сам не понял как этому блондинистому мальчишке с ароматом карамели удалось стать его другом. Он не был фальшивым, он не относился к Тэхёну как к чудаковатому парню. Всегда внимательно слушал его, смеялся над его шутками и искренне улыбался при встрече.        Теперь у него есть друг. И подруга. Мэй так искренне любила и защищала Чимина, что Тэ не остался к этому равнодушным. Ему было очень завидно. Он никогда не рассказывал Джину о своих проблемах. Он даже попросил Намджуна не сдавать его и промолчать про конфликт с Чоном. Но ему очень хотелось, чтобы о нем также заботились, любили его и защищали.       Теперь у него есть Чимин и Мэй. Друзья. Они даже вместе наваляли Чону.       Тэхён заулыбался своим мыслям, а Чимин, заметив это, слегка толкнул подругу в бок и тихо-тихо прошептал:        — Он удивительный, наш Тэ.

***

      Голова Чимина трещала. Не спасали никакие таблетки. Заснуть он не мог, от телефона болели глаза. Свет в квартире напрягал. И вообще всё было не так. Всё в его комнате, квартире, жизни.       Мэй и Тэхен проводили его до квартиры и пока подруга заваривала ему чай с мятой, который Чимин очень любил, Тэ сбегал в аптеку. Очень кстати.       Девушка порывалась остаться на всю ночь, потому что переживала за состояние Пака, но тот убедил её, что чувствует себя прекрасно и всё, что ему сейчас нужно, это сон.       Соврал.       Ничего не было хорошо. Он переживал. Вспоминал драку, руку Чона на своей шее, от которой остались синяки. Аромат кофе, который до сих пор стоял у него в носу. И от чего-то Чимину совсем не хотелось, чтобы он исчезал. Он был приятным, в отличии от его обладателя.       Чимин повернулся на один бок, на другой. Встал. Перекинул подушку на другой край кровати. Было неудобно. Холодно.       Парень включил настольную лампу на рабочем столе. Мягкий свет залил небольшую комнату с двуспальной кроватью по центру. Стены были выкрашены в приятный лиловый цвет, а у изголовья кровати Чимин повесил плакат с героями любимой манги. В углу, возле окна стоял светлый стол, заваленный учебниками и конспектами. Где-то под этим беспорядком покоился ноутбук. Мать убила бы его за это.       Всё не так. Парень поднял с кровати телефон и взглянул на время. Час ночи. Самое то, чтобы заняться перестановкой во многоквартирном доме. Но ему казалось, что если он сейчас не сделает этого, его вывернет наружу.       Мысленно попросив прощения у соседней, Чимин отодвинул стол вместе со стулом на другой конец комнаты. В этот угол он, не без труда, передвинул кровать. Так было лучше. И теплее.       Немного походив вокруг, парень ушел в гостиную. Вернулся через минуту, неся в руках несколько диванных подушек разных цветов и размеров. Кинув их поближе к стенке, Чимин наконец забрался под одеяло, обнял одну подушку и расслабленно выдохнул.       Так было немного лучше. Но всё ещё недостаточно. Пак снова встал с кровати и заходил кругами по комнате. Теперь было как-то пусто. Было решено передвинуть рабочий стол к кровати. Когда с этим было покончено, парень кинул взгляд на шкаф, одиноко стоящий в углу возле двери. В голову закралась идея поставить его вместо стола, а стол вернуть на место. Как только он снова схватился за предмет и потащил его, соседи что есть мочи застучали по батарее.       Это остановило блондина. Он практически бесшумно вернул стол на место, бросил печальный взгляд на шкаф и вспомнил, что уже неделю не поливал цветы, которые мама так заботливо расставила по подоконнику в спальне.       Это тоже была жизненная необходимость. Не то, чтобы Пак любил цветы. Он любил маму и совсем не хотел её расстраивать. У них были совершенно волшебные отношения матери и сына. Никогда Чимин не чувствовал себя «не таким». Парень всегда с большой благодарностью относился за это к родителям, а особенно к маме. Он был «маминым сыном» в хорошем смысле.       Набрав в небольшую лейку достаточно воды, Чимин вернулся в спальню и залез на кровать, раздвигая плотные синие шторы. К его удивлению цветы держались. Из последних сил. Но выглядели вполне себе прилично.        — Повезло, что Лин до вас не добралась. — заботливо прошептал Чимин, подливая в горшочки воду.       Он заметил не сразу.       Его окна выходили на уютный двор, засаженный всевозможными растениями. По центру располагалась детская площадка с большой песочницей, яркой горкой и всевозможными каруселями. Немного дальше, в тени густой ивы были качели.       Именно там Чимин увидел одинокую фигуру. Молодой человек слегка покачивался, отталкиваясь ногами и пряча руки в рукава широкой толстовки. Лицо его скрывал черный капюшон.       Пак не придал этому особого значения, лишь удивился тому, что кто-то гуляет в столь поздний час. Он закончил с цветами, задернул шторы, выключил лампу и снова лег в кровать.       Теперь было хорошо. Но чего-то всё равно не хватало.

***

       — Тэ, ну скажи ты ему, что это твоя подружка зарядила мне. — Намджун умоляюще смотрел на младшего, выкладывая из чемодана вещи своего омеги.        — Не впутывай в это моего брата! — Джин вздёрнул нос и ушёл в ванную, чтобы собрать все свои многочисленные сосуды с приятно пахнущими гелями, пенами, кремами и лосьонами.        — Хён, я не лезу в ваши отношения, вы в мои. — Тэ стоял на пороге комнаты старших, облокотившись о дверной косяк, поедал хлопья с молоком из глубокой миски и с интересом наблюдал за семейной сценой.        — В твои отношения? — Намджун нахмурился. - О чем речь?        — Вы не лезете в мои… - ещё раз медленно протянул рыжий.        — Ты это завтра на парах будешь рассказывать, типа девчонка залепила тебе по роже. Со мной подобное не пройдёт! — Джин даже притопнул ногой, сбрасывая мыльное разнообразие в опустевший чемодан. — Или ты говоришь правду, или мы расстаемся!       Сокджин был мастером в вопросах компромисса. Тэхен уже несколько лет наблюдал, как его эксцентричный братец строил сурового альфу. А тот был словно зависим от своей омеги. И когда дело доходило до «или или» всё решалось в пользу Джина. И это очень забавляло младшего.       Намджун устало простонал, проводя рукой по темным волосам. Он безумно любил своего омегу, но иногда немного уставал. Характер у Джина был не сахар, когда дело касалось альфы. Да тот и сам откровенно разбаловал его. Слишком нежным отношением, подарками, поблажками. Ему слишком нравилось, когда его омега был счастлив.        — Ну? — Сокджин стоял сложа руки на груди и смотрел в упор на альфу.        — Ты подстригся? — попытался увильнуть от разговора Намджун.        — Я думал ты не заме…стоп, не уходи от темы!        — Тебе очень идёт.        — Ким Намджун!        — Хён, ему правда вмазала девчонка. Но не только ему досталось. Чон Чонгук тоже пострадал. — Техен проговорил это таким обыденным тоном, будто случившееся не было чем-то не укладывавшимся в представления нормальности.        — Боже…с кем я живу! — Джин театрально закатил глаза.        — Да у неё удар поставлен, как у борца UFC. — попытался оправдаться альфа. — Бьёт четко.        — Зачем ты вообще полез в драку с девчонкой? Ты же уважаемый преподаватель!        — Я разнимал драку и…так получилось. -Джун перевел взгляд на хихикающего Тэ. — Кстати, твой брат тоже в ней участвовал и теперь целый месяц будет мыть раздевалку за спортсменами.       Улыбка с лица Тэхена сползла моментально.        — Тэ? — Джин повернулся к брату. — Ты дрался? Почему в этом доме я узнаю все новости последним?        — Потому что твои локаторы не настроены на мою волну. Кстати, мне пора укладывать мою надежду. До завтра Джин-хён, Джун-хён. — младший поклонился и поспешил скрыться в своей комнате.       Его убежище — небольшая комната, которую старшие заботливо ему предоставили. Она располагалась на чердаке их небольшого дома. Тэхен сам так захотел. Тут было в основном темно и из этого помещения можно было сделать крутую студию, чтобы проявлять пленку и печатать фотографии.       В самом углу, у единственного не закрытого плотными черными шторами окна, стояла кровать, накрытая светлым клетчатым пледом. Над ней висело множество фотографий, которые Ким сделал сам. Пейзажи, портреты, нечто, понятное одному Техену. Город в отражении лужи, распускающийся цветок вишни на фоне голубого неба. И его «надежда».       Он нашёл его, когда гулял по парку.       Кошки залезли в гнездо, разворошили его, съели всех только вылупившихся птенцов и родителей, наверное, тоже. Но одно яйцо так и осталось целым и нетронутым. Тогда Тэ забрал его домой, выпросил у Джина побольше карманных денег и купил специальную лампу, которая поддерживала температуру, чтобы малыш не замерз.       На кухне он своровал тарелку, которую Джин использовал для круассанов. Она была сплетена из маленьких прутьев и отдаленно напоминала гнездо. Туда он и положил яйцо, предварительно распоров подушку и вынув побольше перьев. Чтобы его «надежде» было мягко и тепло.       Старшие сказали, что это плохая затея и из этого яйца не вылупиться птенец. Но парень искренне верил. Почти неделю, каждый вечер он разговаривал с ним, пел песни и тщательно следил за температурой.       Его маленькое чудо, его надежда.        — ТэТэ, мы можем поговорить? — в дверном проеме показалась темная макушка Джина.        — Хён, я занят.        — Не закрывайся от меня, я ведь твой брат. Давай обсудим сегодняшнюю драку? Это случилось потому что ты омега?        — Нет.       Джин немного расстроился. Обычно его брат был веселым и болтливым. Странноватым, конечно. Носится с этим яйцом, как курица…с яйцом. Но старший знает его как милого и улыбчивого мальчика. Только вот когда дело касается чего-то личного от него и слова не добьёшься.        — Как твой птенец? — Джин решил пойти другим путём. Он сразу заметил как оживился младший.        — Надеюсь скоро вылупится. — Тэхен присел на корточки возле стола на котором стояло гнездо.        — Как думаешь, кто там?        — Крокодил.       Джин хохотнул, подошёл ближе и присел рядом с братом.        — Джун сказал у тебя появились друзья.        — Да, Пак Чимин и Ли Мэй. Они первогодки. Чимин пахнет карамелью, как то мороженное, которое делал папа в кафе. А Мэй черешней. — увлеченно затараторил Тэ. — Помнишь, летом мы собирали черешню у бабушки в саду? Она была такая сладкая. Давай следующим летом снова съездим туда?        — Обязательно, я обещаю. — Джин протянул мизинец брату. Тэ моментально среагировал, закрепляя их договор скрещенными мизинцами. — А Чон Чонгук?       Тэхен замолчал. Об этом человеке ему не хотелось говорить. Он всё ещё помнил, с какой легкостью тот перекинул через себя Мэй и как повалил на пол Чимина.        — Он нехороший человек, хён.        — Ты уверен?       Тэхен замялся. Он знал, что таким Чона сделало какое-то обстоятельство. Ведь плохими не рождаются. Плохими людей делает жизнь.        — Нет. Не уверен.        — Может стоит дать ему шанс?        — Я подумаю над этим.