Долго и счастливо?

Поезд летел стрелой по заснеженным пейзажам, в легком зимнем мареве проносились за окном картинки — лес, серебряные ниточки рек, домики. В купе находились четверо: Гермиона, Гарри, Рон и Блейз. Кто бы мог подумать, что последние события так сблизят их? Они развлекались давно знакомым для всех путешествующих поездом способом — трескали с удовольствием волшебные сладости, как в детстве, и дружески болтали. В коридорах весело переговаривались их однокурсники, пахло шоколадом и сдобой. Гермиона ещё немножко тревожилась, хотя и твёрдо решила, что всё делает правильно. Нельзя никому разрешать помыкать собой! — Блейз. Ну, ты помнишь? Драко не должен знать. Мы просто смотаемся на пару дней. Я пообщаюсь с теми, кто может мне дать новые знания, это такая уникальная возможность! Неизвестно, выдастся ли такой случай ещё. — Герми, можешь быть спокойна. В этом вопросе я на твоей стороне. Драко немного перегибает палку. Хрен с ними, со знаниями, но не надо заставлять красивую девушку сидеть в одинокой и холодной комнате, когда она может весело провести время. А что мозгов у тебя хватит не допустить проблем — я уверен. Ты всегда была самой рассудительной из нас. Гермионе было приятно слышать эти слова от бывшего врага. Наверное, он никогда и не был на сто процентов враждебен. Все эти недопонимания возникли ещё в детстве, частично, из-за воспитания и неумения выйти за рамки навязанного общественного мнения. А всё могло быть совсем иначе — проще, веселей и спокойней. Забини — отличный парень. А Драко… На лице её появилась задумчивая улыбка. Она представила, как он посмотрел бы сейчас на неё, как тряхнул головой, убирая белоснежную чёлку, лезущую в глаза. Даже слово «грязнокровка» из его красивых губ звучало эротично. Нет, об этом думать нельзя. Как она соскучилась! Уже. Дурмстранг встретил их готической мрачной красотой. Территория была ухоженная, кругом иллюминация. Почувствуй себя в сказке, хоть и немножко жутковатой. Их быстро накормили и распределили по комнатам, дав время отдохнуть, побродить по лабиринтам замка и пообщаться с остальными гостями. Гермиона, конечно же, в первую очередь, отправилась в библиотеку. Её удивило, что там было тихо и пустынно. Только тысячи прекрасных книг, наполненных ответами на все вопросы, молча взирали на неё с многочисленных полок. Она почти потеряла счёт времени, когда почувствовала, что уже не одна. Повернув голову, она увидела красивого мужчину. Он практически нависал над ней. Давно наблюдает? Какая она всё-таки невнимательная. — Гермиона, я ждал этой встречи, — лёгкий акцент заставил-таки его узнать. — Виктор! Как ты изменился! — А ты — нет, такая же прекрасная. Я так рад тебя видеть, не думал, что ты приедешь. Ты придёшь на праздник со своим парнем? Гермиона испытала лёгкое радостное возбуждение и смущение. Всё же они целовались на балу в Хогвартсе. Как это было давно. Он очень повзрослел. Хорош, ничего не скажешь. Таким можно увлечься, если бы не Драко… — Нет, я здесь с друзьями. — Это отлично. Означает, что ты сейчас свободна? — Нет… Просто он не смог приехать. Так вышло. — Он не идиот, случаем? Оставлять такую малышку одну, среди толпы самцов. Не бойся, я, в любом случае, всегда буду рядом. Надеюсь, мы хотя бы потанцуем от души. Все медленные танцы за мной. — Не уверена, что я вообще буду танцевать, — Гермиона сказала об этом как можно мягче, чтоб не обидеть. — Я всё же надеюсь! — внезапно он схватил её руку и страстно прижал её к губам. Гермиона отстранилась, возможно, слишком резко и, ища пути к отступлению, пробормотала: — Кажется, Рон зовёт меня. Я обещала пойти с ним прогуляться по окрестностям. Крам отпустил её, но глаза его смотрели с такой страстью, как будто раздевали девушку. Гермиона выбежала из зала библиотеки, решив вести себя более осмотрительно и не шляться одной по пустынным холлам. *** Бал был в самом разгаре. Музыка била по ушам, а народ перекрикивал самые громкие ноты. Гермиона старалась не отходить от своих друзей ни на шаг. Даже в дамскую комнату её сопровождали мальчики. И постоянно она чувствовала тяжелый взгляд Виктора, который, казалось, сопровождал её повсюду. Он уже несколько раз порывался пригласить Грейнджер на танец, но она сразу находила кавалера и посылала Краму одну из самых смущенных улыбочек. Типа, не расстраивайся, всё ещё будет. Когда-нибудь. В другой раз. Крама и самого постоянно пытались ангажировать девицы. Безуспешно. Но один раз он всё же не отказал. Девушка, пригласившая его, заинтересовала необычным ароматом — его любимым — сладким, пряным, убийственно сексуальным. Да и сама она была офигительно хороша — высокая, стройная, с большой, но крепкой грудью, длинными ногами, дерзкая. Черное каре и веселые искорки в глазах. — Виктор, — мягко сказала она, пока он кружил её в медляке, — а я ведь была когда-то твоей фанаткой, все карточки магические складывала поближе к сердцу, — она провела рукой по красивой груди, — Пэнси Паркинсон. Крам напряг память. Но там промелькнуло столько женских имён и лиц, что… лучше бы и не напрягал. Он сделал дежурный комплимент, прижал её покрепче, но мимо прошелестело прекрасное и недоступное видение — Гермиона. И парень растерял весь свой запал, провожая её взглядом. — Что, нравится наша Мисс Недоступность? Виктор задумчиво кивнул. — Могу помочь. Интересует? — Конечно! Прости, но я действительно сильно увлечён этой девушкой. Она особенная. — Так секрет очень прост. Она любит жёсткое обращение и тех, кто с ней не церемонится. Знаешь, такие БДСМ–отношения. У неё и парень сейчас такого типа. Четкое подчинение и унижение.             Виктор удивленно приподнял бровь. Ему Гермиона казалась воплощением нежности и чувственности, правильной девочкой. — Да, да, не удивляйся. Такие тихони часто преподносят сюрпризы. При более близком общении. Она из тех, кто, говоря «нет», всегда подразумевает под этим «да». Немножко напора, сделай ей больно — и она твоя. — Спасибо за инфо. Это действительно ценно. Вечер заиграл новыми красками. *** — Ты отказывалась танцевать со мной, удели хотя бы полчаса, давай прогуляемся немного, нам есть, что вспомнить! Гермиона тяжко вздохнула. Всё-таки он нашел время, когда никого из её бодигардов нет рядом. Нехотя согласилась. Они вышли из душного, переполненного помещения, немного прошлись по коридорам и вышли на небольшую площадку перед замком. Лунные блики серебрились на свежем, похрустывающем снегу. Медленно идя по расчищенным дорожкам, всё больше отдалялись от места общего веселья. Виктор молчал, хотя звал для разговоров. Гермиону это стало немного напрягать, но она гнала от себя дурные мысли. Прошли мимо покрытого причудливыми морозными узорами озера и старого причала, заметили небольшой рыбацкий домик, в котором приветливо горел свет. — Зайдём? Ненадолго. Погреемся, — Виктор пропустил её вперёд, отказывать было неудобно. Вошли в тёплое уютное помещение, заполненное деревянной мебелью — стол, стулья, длинная лавка вдоль стены, везде раскиданы снасти, в камине подрагивают языки пламени. Что может пойти не так? Они скинули верхнюю одежду, Виктор достал из маленького шкафа бокалы и огневиски. — Ты совсем замёрзла, надо немного выпить. Тут всегда был крепкий алкоголь. Еще пацанами мы узнали это и прибегали сюда вместо тренировок по квиддичу, — он налил алкоголь и протянул Гермионе, невзначай коснувшись её руки, — Ты так продрогла… Чтобы убрать чувство неловкости, Гермиона зажмурилась и выпила до дна. Там было не так уж и мало. Она закашлялась, мысли слегка поплыли, спутались. Но стало гораздо приятней и веселей. Виктор стал казаться роднее и привычней. Беседа пошла плавно и даже интересно. Не заметила, как Крам оказался слишком близко. Отсела чуть подальше только когда он положил ей на плечо тяжелую и такую горячую руку. — Не надо! Я же сказала, что я теперь несвободна… Но он не перестал проявлять настойчивость. Также улыбался, но, чуть придерживая её, начал расстегивать пуговицы на платье, шарить по коленкам, засопел в ухо порывисто. Гермиона пыталась обратить это в шутку, но ей стало страшно, ведь он был гораздо сильней. В мозгу тут же промчались все предостережения Драко, его яростное нежелание отпускать её. А ведь он прав — Герми чувствовала себя такой идиоткой. — Пожалуйста, я сама… Она сделала вид, что хочет стянуть платье и под этот отвлекающий маневр рванула к двери. На что она рассчитывала? Виктор сгрёб её в охапку. — Мне нравятся эти игры. Не зря Пэнси предупреждала меня, что ты горячая штучка. — Пэнси? Конечно, без неё тут не обошлось. Да отпусти меня, придурок! Ты делаешь мне больно! — А сделаю еще больней. Треск рвущейся ткани, её оголившаяся грудь, трусики тоже разорваны и летят в дальний угол, он давит её своим телом, хватает за руки, оставляя на нежной коже кровоподтёки, она чувствует его член, Крам пытается разомкнуть её плотно сжатые ляжки. Гермиона вырывается, кричит, конечно, никто не услышит! Ори — не ори, результат один. Ты дура, которую сейчас просто изнасилуют. Попыталась отвесить ему пощечину, но это только распалило парня, он присосался к её шее, даже, скорей, укусил её так, что боль пронзила. Останется засос, сто процентов. Драко будет рвать и метать. Она извернулась и лягнула его. Хотела попасть по яйцам, но немножко промахнулась. Его здоровый агрегат практически вошел во влагалище, похотливые мужские руки лапают её тело, обшаривают, давят, мнут, ей противно от его поцелуев, влажных и настойчивых. Пару раз она вцепилась в него зубами, но он только усмехнулся, почти не чувствуя боли от выпитого. — Ты маленькая, грязная, похотливая сучка! Я тебя затрахаю до смерти. Засуну свой хуй тебе до самой матки. О, как ты будешь визжать! Я хочу тебя!!! Внезапно Виктор слетел с неё. Забини! Злой, машет палкой, рассыпая заклинания. Но у Виктора хорошая реакция. Он просто выбил палочку из рук Блейза, потянул того за воротник рубашки, разорвав её практически напополам. Гермиона забилась в самый дальний угол, с ужасом наблюдая за военными действиями, пытаясь прикрыться и нащупать средство самообороны. Чем засадить этой сволочи? Может бутылкой по пустой башке. Да нет. Башка крепкая. Бутылка только добавит ему куража. Дверь распахивается ещё раз. На пороге — весь цвет магической прессы. Рита Скитер — в первых рядах, а вот в задних наблюдается ехидная улыбка Паркинсон. Свет софитов, вспышки и щелчки затворов камер. Сказать, что они охуели — не сказать ничего. Хорошо провели время ученики Хогвартса и Дурмстранга. Обменялись опытом. Драко охуел чуть позже, когда расслаблялся у камина со стаканчиком сливочного пива и мечтал о том, чтобы побыстрей свалить от милых и таких подзаебавших его многочисленных родственников, интересующихся, когда их ненаглядный малыш начнет строгать маленьких Малфоев и есть ли у него для этого подходящая кандидатура. Заголовок на первой странице «Пророка» гласил: «Оргия в разгаре. Гриффиндор- Слизерин-Дурмстранг… В чью пользу счёт?» С движущихся картинок на него смотрели растерянные лица Герми, Забини и Крама. Все полуголые, одежда висит клочьями, пьяные, но, как показалось, Драко, очень довольные собой — вон как сцепились в одну кучу, хер растащишь. Даже внимание журналюг пыла не убавило. Очень чувственная картина получилась — Драко аж оторваться не мог. В комнату, как всегда вовремя, заглянул отец, позвал в гостиную. Но в ответ услышал только звук рвущейся и летящей в камин бумаги. *** Блейз и Гермиона расположились посреди тёмного и прохладного коридора Хогвартса. Теперь они старались избегать излишнего внимания. — Нет, он никогда не поймёт, и уж точно не простит. Как будем объяснять? Ведь он сначала убьёт, потом начнёт разбираться… — Гермиончик, не переживай, обязательно что-нибудь придумаем, я скажу ему… За спиной Забини раздался спокойный голос: — Ну, здравствуйте… суки!