***
Куроо что-то язвительно-настойчиво говорил Бокуто, на что тот громко возмущался. От чего рядом идущие Кенма и Акааши невольно морщились. Сатоши с менеджерами Фукуродани шли позади парней и обсуждали блюда, которые будет неплохо готовить в летнем лагере. Каори и Юкиэ советовались и расспрашивали Мимичико об ингредиентах и о пользе некоторых из них. — О-о-о! Хочу поиграть! — громко крикнул Бокуто, глядя в сторону волейбольной площадки. — Мы же только что играли, — констатировал факт Акааши и тяжело вздохнул. — Ну и что?! Хочу ещё! — Я не хочу, — тихо отозвался Кенма, даже не оторвав взгляд от приставки. — Да ладно вам. Давайте поиграем. Сейчас мы победим, да, Кенма? — сделав акцент на имени друга, Куроо толкнул того в плечо, за что получил гневный цык. — А вы будете играть с нами! Будет веселее! — Бокуто резко рванул к девушкам, которые остановились чуть подальше. — Я не могу, у меня болит нога, — пробормотала Каори. — Ну, тогда Сатоши будет играть с нами! — Бокуто широко улыбнулся собственной идее. — Я? Я не умею, — Мимичико замахала руками перед лицом, пытаясь отогнать эту странную идею. Она даже мысленно не могла представить себя, играющую в волейбол. — А меня вообще спрашивать не надо, да? — обидчиво высказалась Юкиэ. — Ладно тебе, давай сыграем пару сетов, — девушка похлопала Мимичико по плечу, успокаивая её. — Да ты всегда «за» поиграть, что тебя спрашивать то? — Ой, всё! Иди отсюда! — рыкнула Широфуку, в шутку отпихивая Бокуто в сторону. — Но я правда не умею играть, — Сатоши аж испариной покрылась. Она видела, на что способен этот Куроо и Козуме. Они действительно были сильными. — Не страшно! Тебе главное мяч принимать, а всё остальное сделаем мы с Акааши. — А, то есть, ты уже и команды поделил? — задала риторический вопрос Юкиэ, недовольно глядя на Бокуто. — Во-о-от так, — в какое-то мгновение Бокуто оказался за спиной Мимичико и, держа её руки, расположил в правильную позицию для принятия мяча. Он чуть потянул за руки вниз, от чего Сатоши чуть было не свалилась на землю. Бокуто прижимался к Мимичико всем телом, крепко держа её руки, а его голова лежала на плече девушки. Её пробивала мелкая дрожь от столь тесного контакта, а дыхание спёрло. — Бо, это похоже на домогательство, — язвительно прокомментировал Куроо, подходя к парочке. — И я того же мнения, — добавил Акааши. — Да я приём показывал как делать. Сатоши, это очень просто! Я прикрою, если что, — радостно проговорил Бокуто и отлип, наконец-то, от девушки. — Вообще-то это не просто, а довольно сложно, — Юкиэ тяжело вздохнула и медленно пошла в сторону площадки. А за ней, чуть прихрамывая, пошла Каори. Мимичико проводила подруг взглядом, и только сейчас здравость мыслей и самообладание вернулись к ней. «А разве она хромала до этого?» — задалась вопросом Сатоши. Эта мысль и помогла выбросить из головы внезапный порыв прикосновений от Бокуто. Все потихоньку двинули в сторону площадки, только Мимичико осталась стоять и смотреть вслед ребятам. Пусть она и не умела играть, пусть со спортом была на «ваше высочество», но её попросил Бокуто, и она просто не могла ему отказать. Хорошо, что этот парень не понимал, какое сильное влияние он на нее оказывал — ну, или просто не хотел того замечать, но оно и к лучшему. Обычно такие истории заканчиваются плохо. Доверчивая, глупая девочка, которая на всё готова готова ради парня. Хоть со скалы прыгнуть вместе с ним. То ли Бокуто был очень воспитанным и не пользовался доверчивостью Мимичико, либо глупым и вовсе не замечал произведённого эффекта. Но была не важна причина, был важен итог. Сатоши помотала головой, прогоняя из головы параноидальные, но в то же время восхищённые мысли о Бокуто. — Ну, ты чего там застряла? — прокричала Юкиэ, подгоняя Сатоши. — Иду!***
— Хорошей подачи Акааши! — прокричал Бокуто, пристально глядя в хитрющие глаза Куроо по ту сторону сетки. Акааши не стал ничего комментировать. По правде говоря, он вообще не хотел играть, а ещё беспокойство за Мимичико давало о себе знать. Но Акааши надеялся, что всё обойдется. Кейджи подкинул мяч и сделал довольно мощную подачу в прыжке. — Я приму! — крикнула Юкие и, внимательно следя за мячом, чуть выступила вперёд. Она ловко приняла мяч, будто занималась этим всю жизнь. Вот она — сила менеджера волейбольного клуба. Она не только могла организовывать парней, но и сама прекрасно играла. Широфуку с точностью приняла мяч и перенаправила его на связующего. Выражение лица Кенмы описывало вселенскую боль и усталость от всего происходящего, но, не смотря на то, что он крайне не хотел играть, как и Акааши, отказать Куроо значило бы потом слушать от него придирки и подколы, а от Бокуто — нытьё. — Давай, Кенма! — крикнул Куроо, готовясь к прыжку для атаки. Как только мяч оказался в досягаемости связующего, он молниеносно сделал пас на Куроо. Акааши с Бокуто прыгнули одновременно, блокируя атаку, но удар был слишком сильный, поэтому мяч отскочил в сторону. Прямо к Мимичико. «Я смогу!» — пронеслась мысль в голове. Ещё когда она вышла на площадку в первой игре в своей жизни, сердце Сатоши готово было выпрыгнуть от адреналина и переполняющих эмоций. Она даже толком не слышала, что говорят окружающие, будто была в прострации или под толщей воды. Эта игра так сильно впечатлила её, что дышать приходилось через рот, а кончики пальцев начало покалывать. Теперь то она понимала, почему людям так нравится заниматься спортом и соревноваться друг с другом. Ведь это чувство было незабываемым. Мгновение и мысль «я смогу» вылетела из головы со свистом — точно с таким же, с каким мяч впечатался в лицо Сатоши. Первым оклемался Акааши и побежал к упавшей на площадку горе-волейболистке. — Сатоши, ты в порядке? — обеспокоенно проговорил Кейджи, помогая Мимичико сесть. — Мими! — Бокуто отошёл от секундного замешательства и оцепенения и рванул к Сатоши. Он внаглую влез перед Акааши и схватил Сатоши за лицо, максимально близко рассматривая его на наличие травм. Её имя как-то само вырвалось из уст, совершенно не думая о том, как это выглядело со стороны. Беспокойство за Мимичико было превыше всего. — Всё… Хорошо, — пробормотала девушка, глядя Бокуто прямо в глаза. Он был настолько близко, что она отчётливо чувствовала его дыхание на своей коже. Плюс ко всему — его сильные и тёплые руки держали за щеки, не давая возможности отстраниться, да и не особо-то и хотелось. Она думала, что ей послышалось, что Котаро назвал её по имени, да ещё сократил так мило, а его прикосновения и вовсе выбили мысль о странном поступке. Сейчас всё было неважно. — Точно? — обеспокоенно бормотал Бокуто, совершенно не собираясь отпускать Мимичико. — А вот это реально похоже на домогательство, — хохотнул Куроо. — Сатоши, не сильно тебя? — Нет, — прошептала девушка. Она понимала, насколько нелепо они сейчас выглядят, но просто не могла оттолкнуть Бокуто, это было выше её сил. Она отрывисто дышала, глядя прямо в глаза тому, что ворвался в девичье сердце подобно сильному порыву ветра. Не спрашивая разрешения, переворошив всю её душу. Девушка нервно скребла ногтями по резиновому покрытию площадки, пытаясь и вовсе его оторвать. — Это была плохая идея, — Акааши тяжело вздохнул и поднял мяч с пола. Ему порядком уже надоело оттаскивать Бокуто от Мимичико, да и от Юкиэ с Каори — тоже, поэтому просто забил на это. Никакого чувства такта у этого неугомонного не было. К тому же, в отличие от менеджеров, Сатоши нравились эти вторжения в её личное пространство. — Можно поиграть в пляжку по два человека, — предложил Куроо. На такое предложение Кенма тяжело вздохнул. Не хотелось ему играть вообще, а уж в пляжку — тем более. Там придется напрягаться в два раза больше. — Может, лучше пойдём, поедим? — предложил Акааши, пытаясь переключить внимание на еду. В большинстве случаев это срабатывало. — Точно! — крикнул Бокуто, вскакивая на ноги. Мимичико от такого резкого выпада аж дёрнулась и испуганным взглядом посмотрела на Бокуто снизу вверх. А учитывая, что она сидела прямо перед ним, голову пришлось очень сильно задирать. — Куда пойдем? — Куроо, кажется, тоже позабыл о игре, сосредоточив всё внимание на поиске забегаловки, чтобы хорошенько подкрепиться. — Не зна-а-а-ю, — протянул Бокуто, — я после бенто Сатоши не хочу никакую другую еду есть! — невзначай сказал Котаро. Абсолютно без задней мысли, но для других это прозвучало как «тонкий намёк на толстые обстоятельства». — Бокуто-сан, вы сейчас напрашиваетесь, чтобы Сатоши вас накормила? — Акааши осуждающе смотрел на своего капитана, — Нет! С чего ты взял? — возмутился Бокуто, а после призадумался и выдал: — А что, так можно было? — Вы неисправимы, — в который раз шумно выдохнул Акааши и убрал мяч в сумку. — А, но… Если хотите, то можем пойти ко мне домой. Я приготовлю морепродукты. Отец как раз недавно получил поставку, и у нас очень много ингредиентов. — Правда?! — Бокуто вновь присел перед Мимичико, задерживая взгляд на красном отпечатке на лбу Сатоши. — Правда, — девушка смущённо улыбнулась и попыталась встать на ноги. Бокуто ей в этом помог, держа за предплечье. — Если мы не будем мешать, то я только за. Тем более, Бокуто все мозги прожужжал, какое вкусное бенто он теперь каждый день ест. Очень хочется попробовать. — Мы с отцом живём вдвоём. Он вернется с работы только ночью, так что можете не переживать об этом, — Сатоши смотрела на рядом стоящего Бокуто, который так и не отпустил её руки. — Тогда полагаемся на тебя! — радостно прокричала Юкиэ.***
— Почему мы идём к дому Бокуто? — непонимающе пробубнил Куроо, заметив знакомые ориентиры. Ещё на подходе к улице это показалось странным, но комментировать тогда он не стал. — Мы просто соседи, — ответила Мимичико, глянув через плечо на позади идущего Куроо. — А мы думали, вы прикалываетесь, — хихикая сказала Каори. — Зачем нам врать? — возмутился Бокуто. — Ну, мало ли! Вы вечно вместе тусуетесь, в школу вместе ходите, из школы тоже вместе, — подмигнув, заговорщически проговорила Юкиэ, толкая Мимичико в бок. — Да-да, — поддержала Каори. — Вы всё придумали, — под нос пробубнила Сатоши и свернула во двор. Ребята последовали за хозяйкой дома, с интересом рассматривая уже позеленевший сад и яркие цветы. Дворик был очень ухожен, а где-то вдали даже слышалось журчание фонтана и всплески, создаваемые жителями водоёма. В воздухе перемешались ароматы цветущих цветов и деревьев, что были так красивы в это время года. В этом саду было до такой степени комфортно и уютно, что хотелось просто сесть на традиционную террасу, просидеть тут до позднего вечера и глядеть, как заходящие лучи солнца будут играть на листьях и цветах. Было заметно, что хозяева дома тщательно ухаживают за садом — это чувствовалось буквально в каждой травинке и камушке. Сатоши шла первая и, поднявшись по небольшой лестнице, прошла вглубь крытой террасы — к раздвижной двери. Этот дом был выполнен в лучших японских традициях, и хозяева очень гордились им. Отец даже нанимал специалистов, чтобы отреставрировали фасад, потому, как дом был старый и требовал внимания. Он был в некотором роде исторической ценностью, и его продавали за небольшую стоимость, но с условием сохранения фасада и его полной реставрации. До этого дома семья Сатоши жила в квартире, вблизи станции Шибуя. Отцу было проще добираться до работы — она была в пешей доступности, но Мимичико уже не могла сидеть запертой в этой высотке, и поэтому было принято решение купить дом, чтобы Мимичико могла хоть выходить на улицу и прогуливаться без опасений за здоровье. И ей очень понравилась идея с садом. Она проводила там почти всё свободное от учёбы и готовки время. Бокуто с интересом оглядывался и не понимал, как раньше мог не замечать этого. Ведь из окна его комнаты было всё отлично видно. Да и он как минимум дважды в день пробегал мимо этого дома. — Проходите, — хозяйка дома распахнула дверь и, зайдя в дом, переключила вид затемнения на окнах. Теперь же они были прозрачными, как самые обычные окна. А до этого они были будто продолжением традиционного японского принта на фасаде в виде деревянных перегородок. — Ого! — восторженно отозвалась Юкиэ. Она планировала увидеть традиционный японский дом, но внешность дома в корне отличалась от внутренности. Все было выдержано максимально в новом веянии моды «хай-тек». От панорамных окон исходил яркий свет, который играл на металлических поверхностях и глянцевом полу. Ребята будто переместились во времени. Из древней Японии в мир будущего. Ведь это было одним из основополагающего этого интерьера. Все должно отражать стилистику «высоких технологий» и будущего. Даже по полу ступать было боязно. В нём отчётливо можно было увидеть своё отражение и потолок с интересными лампами с элементами толстой хромированной трубы. Будто куски из летающего аппарата. Сатоши оставила сумку на небольшом выступе, который служил некой полкой-стулом, и достала из замаскированного в стене шкафчика тапочки. У них крайне редко бывали гости, поэтому они оказались абсолютно новыми. Мимичико неловко держала в руках шесть пар тапочек и пыталась на ходу открыть упаковки. — Давай помогу, — с легкой улыбкой на лице проговорил Акааши, забрал у девушки из рук упаковки и раздал всем присутствующим. — У тебя очень красивый дом! — прокомментировала Каори, буквально наощупь надевая тапочки, а сама не отрывала взгляда от интересного геометрического рисунка на белой стене. — Спасибо, но нам помогал не один дизайнер. Их была целая команда. Это не мы сами придумали. Папа очень любит историю нашей страны, но в тоже время он за новшества и технологии. У него даже в еде так. Его рестораны известны тем, что он сочетает японские традиции и высокую кухню, — с гордостью в голосе проговорила Мимичико. — Вы проходите, я приготовлю и принесу в гостинную. Вы можете… — девушка замялась, пытаясь придумать чем бы таким занять парней. — Не плохо, — сухо прокомментировал Кенма, глядя на игровую приставку и довольно большой плазменный телевизор. Он такие вещи мог заметить издалека. Поиграть Козуме всегда был «за», а уж тем более — на таком качественном телевизоре, и, судя по внешнему виду, на новенькой приставке. Все остальные проследили за направлением взгляда Кенмы. — Точно! Вы можете поиграть. Я нечасто играю, в основном папа развлекается в свободное от работы время. «И ночами напролет» — вспоминая громкие крики папы среди ночи, Сатоши вздохнула, и проводила парней в просторную гостиную. Мебели тут было по минимуму: диван, кофейный столик, пару кресел и небольшой мягкий ковёр. Более тут не было ничего. Разве что одиноко в углу стояла беговая дорожка, выбиваясь из общего интерьера комнаты. Даже полка, на которой стояла приставка и все её составляющие, была неотъемлемой частью декора. Эта серая столешница плавной линией устремилась вверх, частично огибая телевизор сверху, а на потолке перетекла в люстру странной геометрической формы со множеством квадратов и ромбов. — Мы сами включим, — уверенно проговорил Кенма. Ему уже не терпелось посмотреть, какие там есть игры. Потому, как дисков он не увидел, а значит, все игры были в самой приставке. — Отлично, а мы тогда пойдем? — Мимичико посмотрела сначала на Каори, а потом — на Юкиэ, и когда те поняли, что имелось ввиду — девушки все вместе пошли в сторону кухни, которая, была на противоположной стороне дома, разделяемая коридором. — У меня так давно не было гостей. Я волнуюсь, что что-то не так, — Сатоши высказала это девочкам, пряча голову в холодильнике, отчаянно пытаясь собрать мысли в кучу и вытащить нужные ингредиенты для ужина. Но мысли были где-то очень далеко, а точнее — в гостинной. Там, где сейчас сидел Бокуто. Она и подумать не могла, что он когда-нибудь будет находиться у неё дома. Вот так просто. — Да всё хорошо! — успокоила Юкиэ и, подойдя к Мимичико, приобняла её за плечи. — Мы тебе поможем. Ты говори, что делать. — Да-да, мы поможем, — поддержала Каори, с интересом рассматривая икебану. Только Мимичико хотела поблагодарить девочек, как из зала донеслись до дрожи в коленях знакомые звуки. Той самой игры, в которую Сатоши периодически играла. И именно она была первой в списке, потому как именно в эту игру она вчера играла, а отец не включал приставку. Сердце провалилось куда-то в пятки, а кровь моментально отхлынула от лица, делая его бледным. Мимичико и предположить не могла, что они включат именно «Это». Ведь у отца была внушительная коллекция других игр, а эта же была «девчачья». Не говоря ни слова, Мимичико рванула в гостинную. — Зачем ты её включил? — с ноткой негодования высказался Кенма. Он говорил Бокуто, что эта игра для девочек, и она не интересная, но этот упёртый человек отобрал джойстик и всё равно запустил её. — Ну, она же была первая! Значит, самая интересная! — аргументировал Бокуто. — То что она первая, это значит что в нее недавно играли, — Кенма устало вздохнул, и стал ждать пока Бокуто поймет, что Симс 4 — совсем не та игра, в которую играют парни. — Хм… — задумчиво протянул Куроо, глядя на запустившуюся игру. На экране появился дом с двумя персонажами, с весьма знакомой внешностью. Особенно парень: янтарные глаза, пепельные волосы с черными корнями, крепкое телосложение, да и имя этого «кого-то» соответствовало внешности. — А что тут делать-то надо? — тыкая на все кнопки подряд, Бокуто лишь мельком глядел в телевизор и совершенно не замечал очевидного. Остальным же в комнате стало всё предельно понятно, они даже посмеивались, глядя на такое ребячество. А эта Мимичико удивляла все больше. Но прежде, чем парни успели показать Бокуто то, что этот олух в упор не замечал, Мимичико забежала в гостиную, дрифтуя на глянцевом полу, и буквально на лету выдернула провод питания из розетки. — Эй! — возмутился Бокуто. — Я… Я нечаянно! — оправдалась Сатоши, пытаясь отдышаться. Она метала взгляд на парней, что сидели кто где: Бокуто сидел на полу, Куроо устроился на кресле, а Акааши с Кенмой — на диване. Она пыталась понять по их выражениям лиц, увидели ли они то, что она создала себя и Бокуто и играла этими персонажами. Но, судя по спокойным выражениям лиц, всё было хорошо. Ну, а Бокуто так ничего и не понял. — Мы будем играть в файтинги, — сделав акцент на «файтинги», Куроо отобрал у Бокуто геймпад. — Спасибо, — немного трясущимся голосом пробормотала Сатоши и на негнущихся ногах пошла на кухню. — А за что она поблагодарила-то? — непонимающе сказал Бокуто, всё ещё недоумевая, почему Мимичико выдернула приставку из розетки. — Да так, за тугодумство одного представителя хомо сапиенс, — саркастично выдал Куроо. Заново запуская приставку. — О-о-о-о… — загадочно протянул Кенма, листая список игр. — Что там?! — в унисон сказали Бокуто и Куроо. — Хоррор-игра, с поддержкой виртуальной реальности. — Играем! — опять хором крикнули Бродуэт. Если Куроо любил ужастики, да и в подобные игры регулярно играл с Кенмой, то вот Бокуто вообще не знал, что значит слово «хоррор», но словосочетание «виртуальная реальность» ему очень понравилось. — Это страшная игра, — предупредил Акааши, представляя, чем всё это может закончиться. — Да ладно вам. Будет весело. И не страшная эта игра! — ехидно проговорил Куроо. На самом деле у него уже возник хитрый план, как до чертиков напугать Бокуто. — Ну, вообще-то она признана самой страшной за последнее время, — пробормотал Кенма, на что получил пинок ногой от Куроо. Акааши же глядел на заговорщиков Некомы и терялся в желании подыграть им или же отговорить Бокуто участвовать в этой игре. — Бокуто-сан, может, не стоит? — попытался переубедить Акааши, но Бокуто даже не услышал. Он уже нацепил на голову VR-очки, готовый играть в крутую игру. На такое Кейджи лишь тяжело вздохнул, принимая от Кенмы геймпад. Куроо и Бокуто встали перед телевизором, и Тецу объяснял Бо, как управлять персонажем, и все кнопки на контроллере. — Мы — охотники за привидениями. Наша задача найти улики паранормальных явлений, зафиксировать их в дневнике, определить тип призрака и по возможности сфотографировать его, — объяснил концепцию игры Кенма, настраивая игру на четверых. — А как же ловить призрака? — негодующе проговорил Бокуто, оборачиваясь назад и пытаясь глянуть на Кенму, но напрочь забыл, что у него на голове очки. — Ловить не нужно. Всё, что можно сделать с призраком, это отпугнуть его распятием. Если призрак нападает, то спастись можно, выключив фонарик и спрятавшись где-нибудь. Если свет начнет мигать, то призрак рядом. Обычно у них есть определённые комнаты, где они прячутся, пока их не разозлишь. Сейчас нам надо найти эту самую комнату, поставить там камеру, раскидать соль, дневник и доску Уиджи, — рассказал Кенма, проверяя весь интерфейс своего персонажа. Они уже бегали по подготовительной комнате и привыкали к управлению. Кенма очень давно хотел поиграть в эту игру, но пока что она была лишь у тех, кто сделал предзаказ, а он лишь довольствовался обзорами на неё. Но даже так, эта игра очень впечатлила заядлого геймера. — Кенма! Смотри, какая у меня задница! — Куроо выбрал для себя персонажа девушку с внушительными достоинствами и сейчас тряс перед персонажем Кенмы свой пятой точкой. — Что ты делаешь? — наигранно возмущённо пробубнил Кенма, отодвигая от себя жопу капитана. Куроо и в реальной жизни выставил свою филейную часть, пихая её чуть ли не в лицо Кенме, на что тот бубнил что-то нечленораздельное, пытаясь отодвинуться подальше. — Так классно! — вертелся Бокуто, осматривая виртуальную комнату и чуть ли не прыгал от восторга. Лишь Акааши не разделял их энтузиазма. Он решил проверить, сможет ли он залезть в шкафчик. Ведь Кенма сказал, что в случае опасности надо будет прятаться. И у него получилось залезть в с виду небольшой железный шкаф. «Прекрасно». — Ну что, поехали? — Да! — хором крикнули два капитана, а Акааши же решил промолчать. — Берите инвентарь. Куроо, бери яркий фонарик, а Бокуто — ультрафиолетовый фонарь. Мы же с Акааши будем вместе. Не забудьте датчики измерения агрессивности и температуры, камеры и фотоаппараты, — раздал указания Кенма, когда вагончик с командой остановился у какого-то жуткого здания. На первый взгляд, напоминало лесопилку и старый бревенчатый лесной домик. Обычно в таких домиках жили канонные маньяки из фильмов. В игре была глубокая ночь, и атмосфера старинного заброшенного дома передавалась просто замечательно. Впереди идущие Куроо и Бокуто то и дело шарахались от уханья совы, то от завывания волка. Казалось, что даже ветер, который колыхал деревья, ощущался кожей. Отчего волосы вставали дыбом. Если Куроо откровенно кайфовал от происходящего, то вот Бокуто с каждым шагом становилось не по себе. — Бро, давай договоримся. Чтобы ни случилось, никто не свалит и не снимет шлем. Кто это сделает — тот лох, — освещая вытоптанный участок земли под ногами, Куроо резко развернулся на сто восемьдесят градусов и посветил фонариком в лицо Бокуто. Тот никак не ожидал такой подставы и был слишком сосредоточен на звуках вокруг. Котаро упал на землю, и в игре, и в жизни, прижимая руки к голове. — Куроо, давай только без твоих приколов, — сдерживая улыбку выдал Кенма, уверенно двигаясь ко входу в дом. — Ты же мужик! Ты — Ас! Давай! Вставай! — с ноткой сарказма выдал Куроо. — Да! Я — Ас! Я не боюсь! — воодушевлённо сказал Бокуто. Но, не заметив рядом никого, его спесь поубавилась, и голос моментально изменился. — Куроо, ты где?! — истерично крикнул Бо и побежал вперёд, светя никчёмным фонариком с фиолетовым светом. — Да тут я, — сквозь смех отозвался Куроо и остановился, чтобы Бокуто смог его догнать. — Кенма сказал быть рядом, — дрожащим голосом сказал Бокуто, освещая пространство рядом. На первый взгляд это был обычный старый дом со старой мебелью, плесенью и тараканами. Повсюду валялись пустые бутылки, какие-то тряпки с весьма странным цветом. Но Бокуто крайне не хотел проверять, что это на тряпках. Он максимально близко прижался к аппетитному бамперу персонажа Куроо и не отходил от него ни на шаг. — Мы наверх. Проверим комнаты там и поставим камеры, — сказал Кенма, и они с Акааши стали подниматься по старой скрипучей лестнице. Её скрип так противно резал уши, что хотелось выть. Кенма и Акааши играли с невозмутимым спокойствием, будто это был не самый страшный хоррор, а какая-то детская игра. Они быстро проверили уровень паранормальной активности во всех комнатах на втором этаже, расставили камеры и рассыпали соль. А вторая команда все топталась на кухне. Бокуто ни в какую не хотел спускаться в подвал, но и оставаться на кухне одному ему не хотелось. — Ну, тогда иди к Кенме и Акааши, я пойду один. — Нет! Я не дойду к ним с таким каличным фонарем! — всё истерил Бокуто, но шлем не снимал. Пусть ему было до дрожи страшно, но он не мог так просто сдаться и признать поражение. Да и был в этой игре свой особый шарм что ли. Он завлекал, позволял испытывать такие новые ощущения. Навряд ли в реальной жизни Бокуто испытал бы их, а тут — пожалуйста, да ещё и так остро. — Пойдём. Чего ты боишься? — Куроо двинул вперёд, оставляя испуганного Бокуто одного. — Не оставляй меня! — прокричал Бо и кинулся следом за Куроо по крутой лестнице. С потолка свисало что-то мерзкое, грязное и противное. Куроо пару раз махнул в это что-то рукой, и вся эта грязь упала на него. Пытаясь отряхнуться, Тецу шёл вперёд, освещая небольшое пространство впереди себя фонарем. Все остальное же было покрыто мраком, и виднелись лишь слабые очертания предметов. — Мы пошли на чердак, — доложил Кенма. — Бокуто, проверь температуру в помещении, — сказал Куроо, все продолжая изучать жуткий подвал с непонятными банками, содержимое которых было смутно, но похоже на человеческие останки. Но эту догадку Куроо решил оставить при себе, ведь тогда Бокуто точно не будет больше играть. А он так смешно боялся, и это доставляло Куроо неописуемое удовольствие. — Двенадцать градусов, — тихо пробормотал Бокуто, не отрывая взгляда от прибора, подсвечивая его слабым светом фиолетового фонаря. — У нас тут пусто. Что у вас? Нашли логово нашего призрака? — Да, его убежище — чердак, — глядя на понижение температуры, выдал Кенма. — Валим, надо записать улики и просмотреть камеры. Бокуто был настолько счастлив, что он пошёл вместе с Куроо и не встретился с призраком, что аж вприпрыжку и самый первый побежал на выход из жуткого дома. — Призрака при жизни звали Дин Винчестер. Он отвечает всем, кто его позовёт. Но призраку очень не нравится, когда его называют по имени, — прочитал подсказки Кенма, отмечая в дневнике то, что уже удалось собрать. А именно — призрак понижал температуру и отвечал надписями в дневнике. — Надо его сфотографировать. Разозлить, чтобы он материализовался, и сфотографировать. — И надо следить за камерами в доме. Мы с Акааши останемся за компьютером, а вы — на вылазку, — скрывая улыбку, проговорил Кенма. — Нет! Я останусь с Акааши! — кричал Бокуто, прячась в самый дальний угол фургона. — Тут от тебя толку нет. А так, может, на твои крики призрак среагирует и выйдет на охоту. — Я не пойду! — Да ладно тебе. Давай вот прям на пороге дома встанем, покричим его имя, сфоткаем и убежим. — На пороге? — переспросил Бокуто. — Да, прямо у двери, — повторил Куроо и, взяв фонарик, уже пошёл на выход из фургона. — Дайте тогда мне нормальный фонарик, — пробубнил Бокуто. — Держи, — Кенма положил свой инвентарь на полку и ушёл вглубь фургона — к компьютеру. — Пойдём уже. Шли они куда медленнее, чем когда выходили из дома, а Куроо так ещё и насвистывал какую-то жуткую мелодию, на манер ужастика. — Вот, давай дальше никуда не пойдем, — Бокуто застыл на пороге, светя фонариком перед собой. — Ага, даже дверь не будем закрывать, — чтобы убедиться, что она действительно открыта, Куроо даже обернулся. Отчётливо виднелся их фургончик. — Давай звать его. Дин Винчестер! — крикнул Куроо. — Дин Винчестер, — неуверенно поддержал его Бокуто. — А-а-а-а!!! Фонарик мигает! — кричал, как истеричка, Бокуто и развернулся, чтобы выбежать из дома, но дверь оказалась заперта. — Дверь!!! Куроо!!! Она заперта!!! — кричал дурниной Бокуто. У него была самая настоящая паника. Он даже испариной покрылся. — Какого хрена?! — даже у Куроо сердце забилось чаще, и он стал истерично дергать ручку, чтобы выбраться из дома. И лишь когда мигание фонарика прекратилось, дверь открылась, выпуская пленников на улицу. — Мать твою, — выругался Куроо на английском. — Ну, мы его не сфоткали. Надо возвращаться. — Нет! Я туда не вернусь! — Я буду звать его, а ты держи фотик наготове и щёлкай, когда призрак появится. — Ты хочешь моей смерти? — жалостливо проговорил Бокуто. — Ты же мужик! Соберись! Давай! Нам надо завершить миссию! Акааши и Кемна сидели на диване и беззвучно смеялись, глядя на то, как один здоровый парень уламывает другого. Со стороны это смотрелось очень смешно. — Я мужик, — тихо проговори Бокуто. — Я мужик! — уже громче и увереннее крикнул Котаро. — Я даже пойду первый! — и он действительно двинул первый, заходя в дом. — Фотоаппарат доставай. — Уже, — Бокуто был полон решимости, но с каждой секундой, проведённой в этом доме, смелости убавлялось. Но нужно было быстрее закончить, чтобы забыть эту игру, как страшный сон. — Дин Винчестер! Ало-о-о! Ты тут? — на идеальном английском выдал Куроо. — Дин Винчестер, приём! — Фонарь мигает, — тонким голоском прошептал Бокуто. От чего сидящие на диване Акааши и Кенма уже плакали от смеха. — А! Вон он! Фоткай! Быстрее! Вон, с топором ходит! — кричал Куроо. — А-а-а-а!!! — истерично визжал Бокуто, но на фотоаппарат пару раз успел нажать, но когда в его поле зрения попался страшный призрак, парень рефлекторно, даже не задумываясь, скинул шлем и кинулся под журнальный столик. — Ты — предатель, Бокуто, ты бросил меня. И меня убили. Я не ожидал от тебя такого, — с наигранным разочарованием в голосе проговорил Куроо, снимая шлем. Но как увидел Бокуто под столиком, зашёлся диким хохотом. — Идите вы со своей игрой! — прижимая руки к ушам, пробормотал Бокуто из-под стола. Кенма с Акааши уже истерично ржали, держась за животы. Это было очень странно — видеть их в таком амплуа, но это было очень смешно, что даже такие мастера самообладания, как Акааши и Кенма, не смогли сдержаться. — Вы тут в хоррор играете что ли? — задала риторический вопрос Мимичико. В комнату зашли девушки, держа в руках подносы с едой и напитками. Пока готовили, они не раз смеялись над криками из соседней комнаты, и очень уж хотелось посмотреть, как парни тут играли. Но, судя по Бокуто, который сидел-лежал под столом, на повтор он вряд ли согласится. — Они не предупредили, что игра страшная! — вопил Бокуто. — Вообще-то говорили, — осуждающе проговорил Акааши, откладывая джойстик в сторону. — Вы та-а-а-кое пропустили, — вытирая слезы от смеха, проговорил Куроо. С такой интонацией, будто они пропустили нечто невероятное, как, например, рождение шедевра искусства. — Ой, это же Фозмофобия. Я дальше порога не продвинулась. Сразу выключила. Мимичико вспомнила, как любопытство сыграло с ней злую шутку. Она включила эту игру поздно вечером в дождливую погоду с сильным ветром. Таким, что ветви деревьев стучались в панорамные окна, которые она, кстати, не затемнила, а так и оставила прозрачными. А от вспышек молний эти ветви преобразовывались в жуткие фигуры, отбрасывая блики на пол и стены. Плюс ко всему — отца не было дома. После минутной прогулки по этой игре, Мимичико еще очень долго ходила по дому лишь тогда, когда везде был включен свет. — Вы определённо друг друга стоите, — двусмысленно проговорила Юкиэ и поставила свой поднос на столик, когда Бокуто наконец-то вылез из-под него. — Лучше средство от стресса — хорошо покушать. — Да! Последующий час прошел в весёлой непринужденной обстановке. Ребята расселись вокруг столика, поедали морепродукты, а парни рассказывали, как весело сыграли в хоррор. Бокуто, конечно, возмущался громче всех и жаловался, что Куроо пугал его специально. После плотного ужина они решили поиграть в игру, где надо танцевать. Конечно, это была не самая удачная идея после еды, но они никак не могли прийти к общему мнению, во что поиграть. Кто-то топил за файтинги, кто-то — за стратегии, кто-то — за гонки. В итоге выбрали нейтральное. Все смеялись до слёз и беззвучной истерики. Особенно, когда танцевали Бокуто и Куроо. Им, как назло, выпадали парные танцы. Но стоило отдать должное — танцевать они оба умели. Через час активного отдыха энергии поубавилось, и компания разбрелась, кто куда. Девушки ушли на кухню — прибираться, Кенма и Акааши играли в стратегию, Куроо вышел подышать свежим воздухом, а вот Бокуто пошёл бродить по дому в поисках ванной комнаты. Ему очень хотелось ополоснуть лицо. Прежде, чем зайти в какую-то комнату, он обязательно включал свет. Нерастворимый осадок от жуткой игры ещё остался. Кажется, Бокуто ещё долго будет спать со светом. Вот, включив свет в очередной комнате, Котаро уже хотел выйти, но его внимание привлек музыкальный инструмент.***
— Сатоши-и-и! Ты играешь на гитаре? — радостный Бокуто забежал на кухню, держа в руках белую гитару с нежным рисунком сакуры. — А? — Мимичико складывала остатки еды, и развернувшись к Бокуто лицом, чуть было не выронила контейнер. Сердце невольно замерло и болезненно сжалось. Это была та самая слабость, которая могла превратить Мимичико из неунывающей и жизнерадостной девушки в депрессивного подростка с кучей проблем, на которые она обычно смотрела смеясь. — С тобой всё хорошо? — обеспокоенно сказала Юкиэ, прикоснувшись к плечу Сатоши. — Да, — тихо и неуверенно проговорила Мимичико. Прикосновение Широфуку смогло вернуть её с небес на землю. Переводя взгляд от Бокуто к гитаре, Мимичико пыталась совладать со своими эмоциями. В последний раз эта гитара покидала ту пустующую комнату шесть лет назад, когда мама ещё была жива. Когда родители Сатоши только начинали свой долгий путь в мире кулинарии, поднимаясь с самых низов, начиная с маленькой забегаловки, и едва сводя концы с концами, Шисуи и Мимичико собрали сумму и смогли купить эту гитару. Тогда ещё маленькая девочка собственноручно расписала её ветвями сакуры. Эта гитара была их талисманом, именно звучание этой гитары и мамин нежный голос смогли вернуть Мимичико с того света, когда был первый всплеск заболевания. Но парадокс в том, что именно из-за этой гитары случился рецидив. Мимичико задержалась на какой-то час, чтобы забрать гитару из квартиры и принести маме в больницу, но именно этот час стал последним. Она даже не успела попрощаться с матерью, а все из-за гитары. Этот инструмент хранил одновременно и приятные воспоминания и болезненные. Настолько, что ком застрял в горле, а на глазах наворачивались слёзы. — Классная гитара! — Бокуто не глядел на одноклассницу, всё его внимание привлек изящный музыкальный инструмент, но как он поднял взгляд на Мимичико — выражение его лица моментально поменялось. — Её нельзя было трогать? — боязно пробормотал Бокуто и стал метаться, пряча гитару за спиной. Так, будто нашкодивший ребенок пытался спрятать осколки разбитой вазы. — Всё нормально, — Сатоши натянула на лицо притворно милую улыбку, отложив контейнер в сторону. — Это гитара мамы, а я не умею играть, — на слове «мама» девушка запнулась, пытаясь вернуть голосу привычное звучание. — А я умею играть! Хотите, сыграю? Пойдемте! — не дожидаясь ответа, Бокуто моментально изменился в лице и радостный ускакал в гостинную к парням. В коридоре, когда он оказался один, Бокуто сбавил скорость, а вскоре и вовсе замер, глядя на гитару в своих руках. Он сложил два и два, и понял, что этот инструмент как-то связан с матерью Сатоши. Вспоминая, что она говорила о том, что они живут вдвоем с отцом, логично было предположить о смерти матери или уходе из семьи. Бокуто в который раз треснул мысленно себя по голове за подобное. Всегда он сначала сделает, а потом только думает, что создавало впечатление, что он — недалёкий. Но это было далеко не так. По большей степени он прикрывался маской глупого и наивного парня, просто так жить было легче. Но наедине с самим с собой он мог быть настоящим, без масок и притворств. Сделав для себя пометку, что надо будет поговорить с Мимичико об этом и извиниться, что взял без спроса, он шумно вдохнул и резко выдохнул, возвращая себе привычное амплуа весельчака, и побежал к парням, которые всё играли в приставку. — Смотрите, что я нашёл! — плюхаясь на пол, Котаро принялся настраивать гитару, внимательно прислушиваясь к звучанию каждой струны. — Ты умеешь играть? — насмешливо сказал Куроо, косясь на Бокуто и гитару. Он, конечно, многое знал о своём друге, но понятия не имел, что он умеет играть на гитаре. А судя по тому, как умело Бокуто настраивал инструмент — он был весьма неплох. — Я вообще-то и петь умею, — с нотками обиды в голосе, пробормотал Бокуто, не отрываясь от своего занятия. — Серьёзно? — с нескрываемым шоком выдал Акааши. У Бокуто, конечно, был весьма впечатляющий голос, но он не знал, что Котаро умеет им управлять. Обычно это были бессвязные крики, слишком громкие разговоры и режущий слух смех. — Вы меня недооцениваете! Меня старшая сестра научила. Она — учительница в музыкальной школе! — Видимо, очень хорошая учительница, — саркастично выдал Куроо. — Эй! Но возмущение Бокуто осталось без ответа, потому что девушки зашли в зал и расселись по свободным местам. — Все в сборе! Сейчас как спою! — подбадривающе крикнул Бокуто, глядя на Мимичико перед собой. Она была какая-то неестественно бледная, и привычная тёплая улыбка пропала с её лица. Нужно было срочно что-то делать. Котаро пару раз медленно провёл по всем струнам, убеждаясь, что настроил всё, как надо, а после начал наигрывать лирическую мелодию. Все сидели, затаив дыхание, погружаясь с головой в нежность, что буквально витала вокруг. Когда Бокуто запел Юкиэ от неожиданности аж поперхнулась, а Мимичико неотрывно смотрела на него, совершенно не моргая. Его голос вызывал стадо мурашек по всему телу, дышать было невозможно. — Я нашёл свою любовь. Милая, просто отдайся этому и иди за мной. Что ж, вот я и нашел девушку, такую прекрасную и нежную. Я никогда не думал, что ты — та, кто предначертан мне. Потому что мы были детьми, когда влюбились. Даже не зная, что это. На этот раз я не отпущу тебя. Дорогая, просто поцелуй меня нежно. Твое сердце — всё, что у меня есть. И мой взгляд отражается в твоих глазах. Бокуто пел невероятно чувственно, намеренно растягивая ритм, делая песню более проникновенной. Да и его произношение английского был идеальным, будто он говорил на этом языке всю жизнь. Первый куплет Котаро спел тихо, но на припеве его тон стал громче. — Детка, я обнимаю тебя, мы танцуем в темноте. Босиком на траве, слушаем нашу любимую песню. Когда ты сказала, что ты ужасно выглядишь. Я прошептал еле слышно: «Дорогая, ты прекрасно выглядишь сегодня». Последовал долгий проигрыш, просто с красивой игрой на гитаре. Бокуто пришлось оторвать взгляд от Мимичико и внимательно следить за своими руками, чтобы не сбиться, но, начав петь, он вновь стал смотреть Сатоши в глаза, слегка улыбаясь. — Я нашел девушку, сильнее всех, кого я знаю. Она делит мои мечты, надеюсь, однажды мы будем жить под одной крышей. Я нашел любовь, которая будет хранить не только мои секреты, но и мою любовь, и однажды у нас будут дети. Мы все еще сами дети, но мы так сильно любим. Пусть все против нас. Я знаю, в этот раз у нас все получится. Дорогая, просто возьми меня за руку. Будь моей девочкой, и я буду твоим мужчиной. Ведь я вижу свое будущее в твоих глазах. Бокуто еще пару раз повторил припев. Никто не смел его прерывать, или даже шевелиться. Мимичико слушала внимательно, пытаясь понять хоть слово, о чём пел Бокуто, но её познания в английском были весьма скудными, поэтому она просто наслаждалась прекрасной песней. Этот голос, эта песня, пристальный взгляд напрочь выбили все мысли из головы, а тем более — негативные. Хотелось просто сидеть тут на полу и слушать пение Бокуто всю жизнь. Мимичико была уверена, что Бокуто пёл о чем-то милом, нежном и чувственном. Столько эмоций передавала его манера исполнения, что трепет в груди заставлял тело трястись от восторга. — Это, — отозвался Куроо. И, откашлявшись, продолжил, — это ахренеть, как круто, Бро, — Тецу начал рукоплескать, а его инициативу подхватили все остальные. Даже Кенма сдержано пару раз хлопнул в ладоши. — Спасибо! Я знаю, что я крут! — без тени смущения выдал Бокуто. — Почему я не сомневался, — рассмеялся Куроо. — Но, Бро, такие песни не поются в кругу друзей. Их надо петь наедине, — заигрывающе проговорил Куроо, играя бровями. Явно намекая на что-то большее, чем просто песня. — А? А что с ней не так? — непонимающе выдал Бокуто. — Ты что, не знаешь перевода? — Нет, — Бокуто пожал плечами. Он и вправду не знал, о чём эта песня. Ему просто она очень понравилась, и он решил её выучить. — Это фиаско, — шокировано выдал Куроо. — А о чём она? — все еще глядя на Бокуто, как он ловко перебирал струны гитары, пробормотала Мимичико. — Лучше почитай это, когда будешь одна. Как песня-то называется, горе-певец? — Куроо глядел всю ситуацию между этими двумя и просто не понимал, почему Бокуто так тупит, или же он попросту не догонял, что происходит. Ещё с первых минут, как Тецу увидел эту мелкую девушку рядом с Бокуто, этот её восхищенный взгляд, он понял, что она просто без ума от него. Но Котаро, кажется, это было не нужно. — Ed Sheeran — Perfect, — сказал Бокуто, не прекращая наигрывать разные мелодии на гитаре. — Я пойду, помою посуду, вы играйте, — опередила Мимичко девочек, которые уже хотели идти ей помогать. Она попросту хотела побыть одна, да и без лишних глаз записать название песни. Уж очень хотелось узнать, о чём пел Бокуто. Быстрым шагом покидая гостиную, Сатоши спешила к холодильнику, крутя в голове название песни. Но, как назло, когда она взяла ручку в руки, то название наполовину забылось. Точнее — она помнила только исполнителя. — Perfect, — раздалось совсем рядом, от чего Сатоши чуть не подпрыгнула от испуга. — Зачем так пугать? — недовольно пробубнила Мимичико, но название всё же записала. Пусть и на кривом английском, но она надеялась, что поисковик её поймет. — Прости, я не хотел, — Акааши прошёлся по кухне и, дойдя до высокого стула, сел на него. — Я хотел у тебя кое-что спросить. — Что? — девушка стояла спиной к Кейджи и мыла посуду. — Тебе нравится Бокуто-сан? — в лоб спросил Акааши. Мимичико не ожидала такого вопроса и даже выронила из рук тарелку. Она погромыхала с остальной грязной посудой. Благо, ничего не разбилось. Это было красноречивее любого ответа, и Акааши это прекрасно понял. — После сегодняшней песни, я думаю, что ты ему тоже небезразлична, — тихо проговорил Акааши. Он ещё вспомнил, что Бокуто сегодня машинально назвал Сатоши по имени, да и вообще оказывал ей очень много знаков внимания. Конечно, это можно было списать на обычное его поведение, но уж больно правдоподобно звучала песня. Пусть он и сам не ведал, о чём поет, в чём Акааши очень сомневался. Хотя, это Бокуто, и от него можно было ожидать всего. Но, право, даже Акааши был поражен музыкальными способностями Котаро. — Да что же в ней такого?.. — задала риторический вопрос себе под нос Сатоши. Теперь ей еще больше хотелось почитать перевод. — Я могу ра, — но на полуслове Акааши застал врасплох чих, а за ним еще два. — Ты простудился? Давай я тебе чай лечебный заварю, — обеспокоенно сказала Мимичико и метнулась к полкам, доставая банки с травами и чайными листьями. Она была рада, что тема так резко изменилась, и не пришлось больше краснеть. Она хотела почитать перевод песни в полном одиночестве, крича в подушку.***
2 мая
Дорогой дневник, я уже минут двадцать не могу прийти в себя после перевода той самой песни. Она настолько классная, что слёзы выступили на моих глазах. Как думаешь, Бокуто это на полном серьезе пел? Или, как он говорил, что сам не знает перевода. Я буду надеяться, что он это искренне. Но… В этом потрясающем дне, полном такими яркими эмоциями, была своя ложка дёгтя. Когда я убирала гитару обратно, я вспомнила маму, как она постоянно играла на ней, пока сидела возле моей кровати. И я была рада, что Бокуто сыграл на ней. Может, стоит отпустить всё то, что осталось в прошлом, и жить настоящим? Так, как я постоянно себя убеждаю. Как же мне хочется жить, не вспоминая всего того ужаса, что я пережила, но каждую неделю эти воспоминания напоминают о себе. То, что неизвестно когда болезнь вернётся. Я просто не имею права тянуть такого потрясающего парня, как Бокуто, на дно. Не хочу быть ему грузом. Но как же это, черт возьми, тяжело. Тяжело не любить его…