Программа

      Драко приложил ухо к двери и прислушался. Шипение еще было слышно, а мягкое жужжание уже затихло. Внезапно весь шум прекратился, после чего отчетливо раздались два удара. Он улыбнулся и поспешил обратно в спальню. Это ненадолго. Он взял газету с комода, скинул туфли и упал на кровать, заставив подушки подпрыгнуть и приземлиться обратно с едва слышным звуком.       Драко открыл газету и обнаружил, что смотрит на собственное лицо. Это было всего лишь гребаное интервью, которое они дали «Пророку». Он бегло просматривал страницу, пока не увидел фотографию, мимо которой не мог пройти — бал прошлого года.       Вокруг него были красивые женщины, одетые в наряды мягкого пастельного оттенка и блестящие шелка, мерцающие и парящие во всех направлениях. Маленькие белые искры падали с высокого потолка, растворяясь в море мерцающих огней на полу. Даже обслуживающий персонал выглядел загадочно и волшебно, когда на их лица попадали эти искры, похожие на капли росы, вспыхивающие в свете мерцающего дождя.       Многие боролись за его внимание, но он был слишком сосредоточен на Гермионе. В ту ночь она выглядела прекрасно, длинное плавно струящееся серое платье подчеркивало её фигуру. Гермиона выделялась из толпы просто потому, что ее не волновало, что подумают и скажут другие. Самое большое усилие, которое она приложила, касалось ее волос. Она откинула их на спину, и они ниспадали к пояснице как будто девушка была царицей дождя.       Незадолго до запечатленного на колдографии момента, Драко в шутку поддразнил ее, что она копирует его стиль на первом курсе, и Гермиона игриво ущипнула его за руку. Драко не смог скрыть истинных чувств, возникших в ту минуту, когда он увидел ее. Это был очень характерный поступок для Грейнджер — украсть всё внимание окружающих, не потратив месяцы планирования и огромную сумму галлеонов, как большинство других девушек.       Он и она из прошлого, молодые, смотрели друг на друга так, как будто знали тайну, неизвестную другим. Драко протянул ей руку, в которую она вложила свою крошечную ручку. Мерлин, он всегда забывал, насколько ее руки маленькие по сравнению с его. Она вся была гораздо меньше его, он понял это, когда увидел, что ее голова едва касается его плеча. Драко крепко обнял ее за талию, а она прислонилась головой к его груди. Он смотрел на нее и улыбался ей в волосы, зная, что Гермиона не заметит этого.       Он помнил свои ощущения в тот момент — удивление, что она так близка с ним на публике, и до сих пор считал, что она забыла о развевающихся вокруг нарядах и о направленных на них колдокамерах. Если честно, эта мысль пришла ему в голову всего на долю секунды, и исчезла, пока они медленно двигались под музыку в танце. Тогда, на балу, он не был причастен только к тому, как она закрыла глаза, спрятав лицо у него на груди, и как ее улыбка засияла ярче, чем любая зачарованная Министерством сверкающая искра света.       Он ухмыльнулся, довольный тем, что заполучил ее. Гермиона не стала легкой добычей, но теперь она принадлежала ему и приводила себя в порядок в их ванной. Громкий щелчок привлек внимание, и он инстинктивно взглянул на дверь, прежде чем уткнуться в газету, делая вид, что не смотрит на неё.       Слова статьи расплылись, когда Драко сосредоточился на ее фигуре в дверном проёме, а попытка скрыть ухмылку была слишком явной. Ему пришлось поднять газету, чтобы прикрыть растянутые в улыбке губы, в то время как его глаза осматривали ее фигуру с ног до головы, пока она натягивала трусики на задницу.       — Я чувствую, что ты смотришь на меня, Драко.       — Я только что читал статью о нас, дорогая.       Это была игра, которую они начинали, только собираясь на какое-нибудь мероприятие. Значимое событие. Гермиона дразнила его за то, что он «пристально смотрит на нее», пока она одевалась. Но, чтобы надеть нижнее белье всегда выбирала спальню, а не гардеробную. Таким образом он каждый раз находил новое занятие, чтобы замаскировать свое наблюдение, и каждый раз она «ловила» его.       — Эта статья интересует тебя не больше, чем футбол, — сказала она, войдя в гардеробную и сверкнув перед ним обнаженной грудью. Он засмеялся, стараясь скрыть то, что Гермиона права.       Драко на мгновение нахмурился, когда понял, что она вошла в гардеробную без бюстгальтера, но затем покачал головой, приказав себе не волноваться. Он бросил газету на кровать и сел, придвинувшись к краю, чтобы сунуть ноги в туфли из драконьей кожи. Он как раз заканчивал завязывать шнурки, когда дверь гардеробной открылась. Боковым зрением он увидел, как Гермиона вышла — размытый силуэт в проеме — делая вид, будто не ждет его оценки.       Он встал и поправил брюки своего костюма. Уголок губ скривился в ухмылке, когда он поднял на нее глаза, но усмешка тут же стерлась с его лица:       — О, ты этого не наденешь.       Платье получилось скандальным. Весь лиф был прозрачным, единственное, что скрывало ее грудь, — это цветы, буквально растущие из ткани, перетекающие в вышивку вокруг ее рук.       — Почему нет?! — спросила она, опустив руки на бедра, и хихикнула над его дерзостью.       — Ты можешь надеть то, что было в прошлом году.       — В прошлом году темой были капли росы, а сейчас это не подходит! — Она бросилась к большому зеркалу в углу комнаты, прозрачная ткань развевалась позади нее. — Я должна выглядеть подобающе, Драко! Ты сам настоял, чтобы мы держали марку!       Он увидел, как его собственная фигура появилась в зеркале позади нее, темно-зеленые цветы почти не были видны на его черном костюме.       — Тогда мы могли бы просто трансфигурировать на нем несколько цветов, — он обвил руками ее талию и притянул Гермиону к груди, улыбнулся и опустил голову, поцеловав ее плечо сквозь тонкую ткань.       Она расслабилась, растворяясь в его объятиях:       — Тебе правда не нравится?       — Проблема, — он поцеловал место между ее плечом и шеей, — моя будущая миссис Малфой, — Драко понизил голос и позволил альфе изменить его тон, — в том, что мне это слишком нравится.       Он потёрся носом о ее железу и вдохнул аромат. Он знал, что это сводит ее с ума. Мгновение она колебалась в его руках, и Драко воспользовался этим, чтобы губами прижаться к железе, проводя по ней языком, пока Гермиона не застонала. Он скользнул губами к ее уху и прошептал:       — Я собираюсь сорвать его с тебя при первой же возможности.       Прикусив её мочку, он позволил тихому рычанию вырваться из горла, зная, что его вибрации проникают через ее слух прямо в железу.       Он почувствовал, как пальцы Гермионы сжали его челюсть:       — Что ж, вам придется сдерживать себя, мистер Малфой. Вы можете принять дополнительные подавляющие средства, — она ​​дернула бедрами, заставляя его отпрянуть от восхитительного фруктово-цветочного аромата, — и на самом деле — миссис Грейнджер-Малфой, — сказала она, наклонившись за волшебной палочкой.       — О нет, не так. Ты отказалась от варианта Грейнджер-Малфой, когда настояла на скромной свадьбе, заключив сделку с дьяволом.       Гермиона подняла палочку и наложила заклинание на свои волосы, заставив несколько оранжевых и синих бабочек поселиться на ее кудрях, уложенных в небрежный пучок на затылке. Они медленно взмахивали крыльями над ее головой.       — Наши с Нарциссой представления о скромной свадьбе очень сильно расходятся.       — Ну, ты же не сказала, чего конкретно хочешь! — он застегнул пиджак и сунул палочку во внутренний карман. — Я думал, что находясь весь прошлый год рядом с Забини, ты научилась точным формулировкам.       — Я думала, что, проведя со мной весь прошлый год, ты поймешь, как я ненавижу опаздывать!       — Ну, во-первых, мы хозяева, мы не можем опаздывать. Это все остальные приходят слишком рано. Во-вторых, я жду тебя, Грейнджер!       — Дра… — она ​​замолчала в разгар своего протеста и сунула палочку в тайный кармашек своего платья.       Он подошел к ней, затягивая запонки под рукавом пиджака.       — Что ты говоришь, дорогая, я тебя не расслышал? — он открыл дверь спальни и протянул ей руку, жестом предлагая ей пройти первой.       — Засранец, — сказала она, проходя мимо него, и получила быстрый удар по ягодицам за произнесенное слово. Она коротко взвизгнула, а затем посмотрела на него взглядом, обещающим расправу за содеянное. Драко ухмыльнулся ей, дав понять, что это того стоило.

***

      Это мероприятие могло быть забавным, если бы не имело политической цели. Они устроили ежегодный бал Министерства в конце весны, чтобы снискать расположение Визенгамота. Предстояло принять множество новых законов, и ни один из них не был однозначным. Рискованное предложение Гермионы ввести половое воспитание с модулями по альфа-, бета- и омегам вызвало множество скандальных реакций, но было необходимо. Похоже, закон будет принят с оговоркой о добровольном отказе, но им нужно было убедиться в этом. Оставаясь до позднего вечера, Гермиона и Драко, болтали с членами Визенгамота, улыбались и изящно принимали поздравления по поводу проделанной ими работы над «Программой», которая теперь стала называться «Департаментом биологического предназначения».       За время, прошедшее с тех пор, как они возглавили Департамент, руководство больницы Святого Мунго смогло закрыть два психиатрических отделения, а в Департаменте магического правопорядка значительно сократилось количество сексуальных преступлений. Эти результаты заставили ханжей замолчать, направив волну реакций прямо в зал Визенгамота. Отчасти Драко раздражало то, что люди, которые когда-то даже не признавали, что предназначения были проблемой, теперь падали к их ногам, и все из-за небольшого волнения в Министерстве и изысканного бала.       Бал оказался очень популярным. Бальный зал усадьбы был безукоризненно оформлен. Колонны вызывали восхищение, являя собой греческий храм, верхушки которого были покрыты цветами и виноградными лозами, причудливо переплетающимися, как рисунок на платье его невесты. Потолок выглядел как ночное небо, и маленькие светлячки плясали вокруг, оставляя мерцающий волшебный свет. Помещение превратилось в старинное здание, внутри которого властвовала весна, а через оставленные открытыми окна дул чудеснейший ветерок. Тайный сад прямо в центре поместья Малфоев символизировал конец весны.       Последнее, в чем можно было заподозрить Гермиону Грейнджер, так это в том, что она была способна сыграть идеальную жену чистокровного, и в то же время быть отличным руководителем в важном департаменте Министерства. Кроме этого, за прошедший год их отношений, Драко узнал кое-что очень важное о Гермионе Джин Грейнджер… Она была способна почти на всё. Мужчина послабее мог бы испугаться, но он любил это качество в ней больше всего. Она была омегой, но держалась как альфа.       Он взглянул на свою женщину, которая превосходно поддерживала разговор с его матерью, и решил спасти Гермиону. Драко улыбнулся, приближаясь к ним, радуясь, что они нашли способ поладить, несмотря на разногласия. Было нелегко убедить Нарциссу, что Грейнджер — верный выбор в качестве жены. Его мать выбросила из головы свои предрассудки по отношению к его предназначению, но была не совсем готова отдать сына маглорожденной. Конечно, изменить это мнение могла только Гермиона Грейнджер. Миссис Малфой вскоре поняла, что Гермиона будет более выгодной парой, чем любая чистокровная девушка, которую она сможет найти для него.       Подойдя, он улыбнулся матери и обнял невесту за талию, пока она говорила:       — Мы думаем о том, чтобы посадить травяной сад рядом с кухней. Мы с Мипси готовили вместе и думаем, что было бы прекрасно иметь под рукой зелень. Петрушку, тимьян и, возможно, немного мяты.       Драко сделал глоток шампанского и увидел ужас на лице Нарциссы. Она действительно очень придирчиво относилась к садоводству, даже если по понятным причинам предпочитала проводить свои дни в апартаментах в Лондоне, а не в поместье.       — Мята?! — рука его матери коснулась предплечья Гермионы. — О, дорогая, нельзя сажать мяту рядом с розарием! Как только мята приблизится к розам, она полностью заразит всю грядку!       Драко подавился шампанским, чуть не пролив его на свою мантию.       Мать посмотрела на него с негодованием, задирая бледный нос вверх.       — Драко, я думала, что научила тебя безупречным манерам.       К счастью, она отвлеклась от Гермионы, которая страдала из-за того, что вынуждена была держаться как истинная леди.       — Прости, мама, я не понимаю, что на меня нашло, — его голос был напряженным от того, что Драко пытался сдержать ухмылку.       Нарцисса подозрительно взглянула на него, но быстро отвернулась, когда к ней подошел сотрудник обслуживающего персонала и прошептал что-то на ухо.       — Я позабочусь об этом, дорогие, наслаждайтесь вечеринкой!       Она сверкнула улыбкой, говорящей: «Я — Нарцисса Малфой, и все контролирую», и исчезла вместе со служащим.       Через пару секунд, когда она оказалась вне пределов слышимости, молодые люди расхохотались. Гермиона взяла Драко под руку и, хихикая, положила голову ему на плечо.       — Мята в розовом саду, — пробормотала она ему в плечо, в то время как он сам едва сдерживал смех. Он улыбнулся ей в волосы, пытаясь уклониться от бабочек, медленно порхающих вокруг ее причёски. Драко сиял от гордости, ведь самая красивая женщина в комнате смеялась, прижавшись к его груди, и каждый, кто здесь находился, мог видеть это.       Он понизил тембр голоса:       — Знаешь, я считаю, что мы поставили галочки почти на всех необходимых пунктах сегодня вечером… — он позволил пальцам опуститься на ее поясницу, почти на грани приличия, — …мы установили политические связи… мы поговорили с нашими друзьями… — он нежно погладил пальцами ее спину, наслаждаясь легкой дрожью, пробегающей по ней. Он наклонил голову к ее уху и прошептал: — Как насчет того, чтобы посадить мяту?       Он дразнил ее, но втайне хотел почувствовать ее запах в обход подавляющих средств.       — Над чем вы смеетесь?       Когда Драко поднял глаза, то увидел миссис Джиневру Поттер и самого Поттера, как будто они материализовались из его недавних мыслей. На мгновение он подумал, как скучал по ним, любуясь ярко-рыжими волосами Джинни на фоне ее шелковисто-зеленого платья с рисунком из золотого плюща. Он был немного разочарован, что появившись, они прервали их разговор с Гермионой, но улыбка на лице его невесты с лихвой компенсировала это. Она немного отстранилась, но не смогла полностью выскользнуть из его рук, сжимающих талию.       — Ничего особенного, Гарри, — сказала она, все еще приходя в себя.       Если бы в Хогвартсе Драко сказали, что когда-нибудь он будет считать Поттера своим другом, его внутреннее «я» посоветовало бы этому человеку пойти на хрен, сообщив, что он скорее задушит шрамоголового. Но теперь все было по-другому. Гарри принял его с распростертыми объятиями и в шутку угрожал распять, если он причинит вред Гермионе. Драко обнаружил, что ладить с гриффиндорцами не так сложно, как он думал.       Джинни быстро окинула взглядом помещение и подошла на шаг ближе.       — Ты закончила целовать задницы Визенгамота? Уже можно начинать настоящую вечеринку? — сказала она вполголоса, театрально прижимая руку ко рту. Драко ухмыльнулся, кивая головой в сторону Джинни. Она могла быть замужем за Поттером, но всегда оставалась стопроцентной Уизли.       Гермиона засмеялась, ее лицо загорелось от радости. Драко вопросительно приподнял бровь. Она задержала на нем взгляд на мгновение, прежде чем снова повернулась к друзьям.       — Дайте нам произнести заключительную речь, и сразу уйдём.

***

      Она шла за ним по лабиринту, сжимая в руке его тёплую ладонь. Их смех разносился теплым легким ветерком, полным волшебства и возможностей. Она задрала подол платья повыше, чтобы не отставать от него, а он повернулся, чтобы посмотреть на нее. Его безупречное бледное лицо озарилось лунным светом, танцующим на его платиновых волосах.       Это был один из тех моментов, когда Гермиона Грейнджер могла снова почувствовать себя юной. Ее юность была отнята войной и страданиями, но когда он внезапно остановился и прижал ее к своей груди, она будто ощутила себя девочкой-подростком, убегающей с парнем, который никогда не должен был принадлежать ей.       Драко вовлек любимую в поцелуй, неспешно прижимая к себе её тело. Она попыталась излить теплое горящее сияние, которое чувствовала в своей груди в поцелуй, и вскоре ее рука нашла его затылок и волосы. Этот момент был её любимым, благодаря триумфу подавляющего зелья Драко. Сейчас она целовала его, не ощущая ни единого феромона ни от кого из них, и даже если бы они были, то Гермиона не почувствовала бы этого. Тот жар, который окутывал молодых мужчину и женщину, был их собственностью, а не свойством предназначения внутри них, даже если граница за все время стала размытой или почти исчезла.       Он зарычал в ее губы, когда кончики ее пальцев коснулись его железы, ведь к счастью для них, не все функции были ослаблены. Он подался вперед, запуская пальцы в её волосы, чтобы углубить поцелуй. Она сопротивлялась, выпрямив спину и прижимая его к кустам, одновременно улыбаясь ему в губы.       Изворачиваясь в его объятиях, она прошептала:       — Мы опоздаем, мистер Малфой, — она ​потерлась носом о его нос. — Вы знаете, как я ненавижу опаздывать!       Гермиона высвободилась из его хватки и, подтянув юбку до колен обеими руками, убежала. Она думала о том, как будет выглядеть для него: словно бурная река вышитых цветов последовала за ней, когда она свернула за угол, и несколько кудряшек выскользнули из-под бабочек и выбились из ее небрежного пучка.       Внезапно все это стало похоже на сон, один из многих, в котором они охотились друг на друга, и альфа кусал ее за шею. Она почувствовала его руку, щекочущую прядь волос, свободно струившуюся по спине. Заметила вспышку янтаря сквозь листья и за доли секунды приняла решение. Гермиона бросилась к ней через фальшивую изгородь и оказалась прямо в гуще событий.       Она замерла на месте, когда увидела центр секретной вечеринки в саду, окружавшей огромный фонтан посреди лабиринта. Она с трепетом улыбнулась, осознавая, что все выглядело именно так, как она себе представляла. Зачарованные деревья образовывали беседку из ветвей, покрывающих фонтан, цветы, выглядывающие сквозь листья, как волшебные огни, освещали сцену теплым янтарным светом и отражались в воде пруда. Любимая часть всего этого — люди. Вокруг фонтана были ее друзья и те, кого она никогда не собиралась называть друзьями.       Пэнси Паркинсон сидела у фонтана, в платье, полностью созданном из настоящих цветов. Она провела рукой по воде, улыбаясь словам Рона. Он снял с рубашки галстук, покрытый цветами, и улыбнулся в ответ, а затем указал на ее платье и сказал что-то, несомненно, смешное, потому что Пэнси засмеялась. Они уже несколько месяцев флиртовали друг с другом, удивляя этим всех вокруг. Гермиона, Драко, Гарри и Джинни поспорили, сколько времени пройдет, прежде чем они станут парой. Гарри и Драко преждевременно сошли с дистанции, и теперь это было соревнованием между ней и Джинни.       Думая о Гарри и Джинни, она заметила, что они разговаривают с Луной в баре. Гермиона мягко улыбнулась. Для Луны типично интерпретировать тему вечеринки иначе, чем все остальные. Ее миниатюрная фигурка утопала в почти полупрозрачном море оборок. Фасон платья по форме напоминал раскрывшийся цветок или медузу. Гермиона признала, что подруге очень идёт этот наряд.       Луна выглядела идеально не только потому, что умела носить подобную одежду. Её необыкновенный наряд скрывал небольшую округлость внизу живота. Гермиона с иронией отметила, что платье в виде цветка подходит и потому, что Луна находится в расцвете, вынашивая второго ребенка сразу же после первого.       — Нашёл тебя, — Гермиона вздрогнула, когда ее жених горячо зашептал ей на ухо.       Она развернулась и игриво хлопнула его по груди.       — Ты напугал меня, дурак!       Он засмеялся, прижимая ее к себе.       — Разве не это было моей целью?       Он заполучил ее. Он гнался за ней, и в этом был смысл ее бегства. Гермиона пристально посмотрела на него, и он победно ухмыльнулся. Драко положил руки на её поясницу, и она смягчилась, обнимая его за шею.       Его ухмылка обрела новый смысл, а затем он прикоснулся к ее волосам.       — Как насчет того, чтобы после этой вечеринки я показал тебе, насколько агрессивной может быть мята? — прорычал он ей на ухо.       Она ахнула и снова ударила его по груди, вырываясь из его рук, но он держал ее крепко, поощряемый улыбкой, которую Гермиона никак не могла стереть со своего лица.       — Может быть, это я покажу тебе, как разрастается клубника? — она приподняла бровь и игриво подмигнула.       Он фыркнул, глядя на нее:       — О, неужели?       — Да. — Гермиона ​​потянулась к его лицу и прошептала: — Скоро она распространится по всему саду.       Драко приподнял губы в ухмылке:       — Я не знал, что клубника так… быстро распространяется.       — Только в правильном саду, — она ​​подмигнула ему в последний раз, прежде чем спрятала игривое выражение и широко раскрыла глаза в невинном взгляде. — Сажаешь одно растение, а в следующем году получаешь три! — сказала Гермиона с наивным энтузиазмом, пряча намёк в подрагивающих губах.       Она ожидала, что Драко рассмеется или улыбнется, или взглянет на нее так, будто она фантазирует, но вместо этого его лицо медленно обрело серьезность. Сердце Гермионы ёкнуло, когда она проанализировала свои слова в поисках более глубокого смысла. Их игривое подшучивание испарилось, и улыбка Гермионы тоже исчезла.       Драко выглядел необычайно серьезно, и его голос был низким, когда он почти шёпотом произнес:       — Ты хочешь посадить со мной сад, Гермиона?       Карие глаза искали серые, порхая по его лицу, ожидая, что в них отразится легкомыслие, но этого так и не произошло. Он был серьезен. Её вопросительный взгляд ускользнул от его напряженного, и она посмотрела на Луну и альфу, заботливо массирующего её поясницу. Невилл был таким счастливым, улыбаясь своей жене. На мгновение она представила, как будет выглядеть Драко с отцовской гордостью в глазах. Смотрел бы он на нее так, словно она носила самую главную ценность в мире?       — Свадьба только через месяц, — тихие, уступчивые слова едва слетели с ее губ.       — О… — Драко прижался к ней, и она почувствовала, как в его голосе появилась улыбка. — Я сомневаюсь, что кто-то заметит месяц…       — Мы еще не завершили связь.       — Ну… это довольно легко исправить…       Она снова посмотрела на своего жениха и уловила проблеск надежды в его серебряных глазах. Гермиона пыталась найти оправдания, но осталась с пустыми руками. Они знали, что несомненно проведут остаток жизни вместе. Они собрали в своем отделе людей, которым доверяли. У них был особняк, полный пустых комнат, требующих заполнения, и более чем достаточное количество галлеонов, чтобы прокормить несколько семей.       — Гермиона! — она вздрогнула от звука голоса Джинни, кричащей свозь сад: — Быстрее, ребенок толкается!       Она не сводила глаз с Драко и смотрела, как его улыбка переходит в победную, словно говоря: «Вот тебе знак».       Гермиона сглотнула и позволила сердцу снова забиться, наверстав упущенное, заполнив тишину неистовыми ударами по грудной клетке.       — Хорошо, Малфой.       Она выскользнула из его рук, пока он стоял на месте, пытаясь перезагрузить свой разум.       Она сказала «да», она, действительно, сказала ему «да».       Он наблюдал, как Гермиона погладила живот своей подруги, дергаясь и взвизгивая, когда младенец неизбежно пинал ее руку, и его сердце наполнилось надеждой на маленького кареглазого мальчика с платиновыми волосами, лица которого он еще не знал. Он представил, как она будет выглядеть, сияя с его младенцем в животе. Он подавил рычание, видя, как вокруг расплывается все, кроме нее.       — О нет, — этот голос вывел Драко из транса. Он посмотрел направо и увидел своего друга Блейза Забини, потягивающего огневиски из граненого стакана. — Опасное выражение на твоем лице совсем мне не нравится.       Драко засмеялся и сунул руки в карманы.       — Возможно тебе придётся поработать несколько месяцев сверхурочно, Забини.       — Я нечасто проигрываю… — Блейз поднял свой стакан, опрокинул остаток жидкости в рот и скривился. — Но Крестным отцом на этот раз может стать Поттер. — Он хлопнул Драко рукой по плечу и, обойдя счастливые пары, направился к барной стойке. Он нагнулся, а затем с улыбкой выпрямился, держа в руках две бутылки рома из красной смородины.       Драко посмотрел на людей, которых никогда не ожидал увидеть вместе в одной комнате, одетых в нелепые наряды, соответствующие нелепой теме этой вечеринки. От медузоподобного платья Луны до светло-серого костюма Блейза, расшитого розовыми и белыми цветами. Только Блейз мог носить розовые цветы и при этом оставаться мужественным.       Но главным было то, как они вели себя друг с другом, улыбаясь и разговаривая, как будто были друзьями долгие годы, а не врагами в течение первых нескольких лет, когда только познакомились. И отношения между ним и Гермионой удивляли его больше остальных. Когда Драко смотрел на нее, смеющуюся над словами Блейза, сияющую в мягком свете, он думал о том, насколько маловероятно было, что они когда-нибудь сойдутся. Обнаружив несовершенства Программы, они взяли ее под контроль, но главное, что она привела ее к нему. И это того стоило.       — Иди сюда, Драко, мы снимаем! — махнула рукой Пэнси, подзывая его.       Он улыбался, подходя к своим друзьям, окружившим Блейза, который высоко поднял бутылку с ромом и отмерял порции, проливая больше алкоголя на барную стойку, чем в расставленые на ней стаканы.       Да, ему было за что благодарить Программу.