Огонь души, что однажды погаснет

После разговора Мелин решила оставить сестру и отца наедине, дабы те смогли поговорить. Семья должна быть вместе, как никак. Девушка осторожно вышла в коридор и, прислонившись спиной к стене, откинула голову назад, прикрыв глаза. Усталость одолевала её, но сейчас не было времени на отдых. Нужно было выяснить, что произойдёт дальше с детьми злодеев, с жителями Острова Потерянных и пострадавшими аурадонцами. – Привет. – Гарри подошёл так не заметно, что, начав разговор, вызвал у девушки дрожь. – Привет, – робко ответила та и невольно улыбнулась уголками губ. – Я думала ты сбежишь в страхе от моего отца. Ты бы видел его взгляд! Она тихо хихикнула, но, подняв глаза на парня, удивилась, увидев его мягкий взгляд и тёплую улыбку. – Я был не прав, ты не меняешься. Всегда идешь напролом, не оглядываясь назад, рискуешь собой, ради других... – Это говорит мне пират, который, вопреки своей природе, бросился на защиту героев, – девушка скрестила руки на груди и, усмехнувшись, уставилась на него. – Я сделал это ради тебя, мне нечего скрывать, – Крюк улыбнулся шире и подошел к девушке практически вплотную, положив ладонь на её хрупкое плечо, – Мелин, ты поняла, что произошло в той комнате? Что произошло... между нами? Дочь Аида отрицательно покачала головой. Её щёки покрылись лёгким румянцем, невольно выдавая её собственные эмоции. – Это был поцелуй истинной любви, что разрушает любые чары, даже силы твоего отца. – Т... ты шутить, верно? – Бледно-голубые глаза смотрели на него с искренним любопытством и надеждой, ведь в глубине души она надеялась, что это не было шуткой. – Нет, – парень наклонился к ней ближе. В его глазах не было прежней насмешки или лукавости – он был искренен. – Я люблю тебя, Мелиноя. – Я... Она опустила взгляд в пол и взглотнула. Перед глазами, казалось, пролетела вся жизнь. Замерцали воспоминания, большинство которых было связано именно с сыном Капитана Крюка. И одно из них, скорее всего, и стало причиной её чувств. То самое последнее задание Умы, после провала которого Мелиноя покинула команду пиратов. Это было раннее утро, когда на улицах Острова Потерянных не было практически ни души. Гарри и Мелин шли по небольшому переулку, внимательно осматриваясь по сторонам в поисках одного единственного человека. Торговца. Говорят, он перепродаёт товары Умы по цене, что дороже её собственной раза в два, а то и в три. Конечно, Морскую Ведьму такой расклад не устраивал, вот она и решила послать своих "лучших" подчинённых. Сперва на разведку, а там, если что пойдёт не так, говорит, можно и избавиться от блохи. – Гарри, стой. – Девушка заметила впереди, у стены, какое-то движение. Чей-то темный силуэт, сливаясь с окружением, метнулся за угол. – Беги на перерез! – крикнул пират и, достав саблю, метнулся следом. Мелин, не видя иного выхода, побежала в соседний переулок, в голове прикинув, куда собрался их беглец. Выскочив к "Центральному рынку", девушка резко свернула на улочку ниже, проскочила через невысокий забор и, чудом не свалившись в канаву, выскочила на нужное место, прямо перед беглецом, сбив того с ног. Это был довольно молодой парень с чёрными, как смоль, волосами, достающими ему до плеч, и карими узкими глазами. Азиат. Довольно бледный, кожу можно даже называть сероватой; мускулистый. Одет в чёрную водолазку, серые джинсы, на талии – серая тряпка, похоже, когда-то бывшая поясом, она удерживала серый клинок. – Ты одна из шайки Умы, – прорычал незнакомец. – А ты? Глупец, перешедший ей дорогу? – Я сын Шань Ю!(*) Моё имя – Ронг, что означает "война". – Он поднялся на ноги и резко достал свой клинок. Серый металл блеснул в слабых рассветных лучах, что кое-как пробивались меж домов с Центральной площади. – Эй, тише, не горячись, всё можно решить миром... – Мелиноя медленно стала отходить назад, ведь была безоружна. – Никакого мира! Клинок рассёк воздух в паре метров от женского лица. Ронг сделал выпад вперёд, целясь ей прямо в сердце, однако дочь Аида с лёгкостью избежала удара, уйдя в сторону. Затем последовал ещё один выпад, и ещё. Ронг был настроен решительно, ни то что она. Девушка довольно быстро выматывалась, ведь, по правде говоря, не была готова к подобному сегодня. Клинок врага пронёсся в сантиметр от её плеча, когда из-за угла выскочил юный Крюк. Гарри заметно запыхался, но на отдых времени не было – он резко подбежал к девушке и, тем самым заблокировав удар, крикнул: – Найди что-то, чем его вырубить можно! Мелиноя согласно кивнула и, проскользив по сырой земле, бросилась на поиски бутылки из-под вина или доски какой, да покрепче, но, как на зло, ничего подобного ей не попадалось. Даже кирпича нигде нет! А Гарри сражался. Его сапоги скользили по сырой поверхности, и это было заметно, вот противник и воспользовался этим, резко сделав выпад. Гарри не удержался на ногах и свалился на спину. Его наверняка ждала бы смерть, если б Мелиноя резко не подскочила к Ронгу и не схватила его за руку с мечом. Мужчина на секунду замешкался, однако тут же отшвырнул девчонку в сторону, вновь нацелившись на пирата, ведь знал, что жизнь того дороже – он первый помощник Умы, а не какая-то девчонка. Но вот Мелиноя так не думала. Резко соскочив с места, она запрыгнула на спину врагу и, вцепившись ногтями в его плечи, чем вызывала недовольное рычание Ронга, попыталась забрать у того оружие. Вот только он – сын своего отца, больной на голову, помешенный на битвах, с детства обучался борьбе, а потому, схватив девушку за шкирку, резко перекинул через себя, бросив на землю. Клинок вновь сверкнул в слабых рассветных лучах. Гарри, подкатившись чуть ближе, попытался заблокировать удар, но не сумел – сабля выскочила из его рук от удара, а клинок врага полоснул по женскому животу, оставив на том глубокую рану. Мелин болезненно вскрикнула, но, даже так, подняла саблю своего товарища и резко вонзила её в бедро Ронга. Последний взвыл от боли и, поняв, что так просто не победит, тем более сражаясь против двоих, отбросил саблю пирата в сторону, тут же сбежав куда-то, скрывшись среди таких же серых домов. – Д-догони его, – простонала Мелиноя, рукой сжимая остатки футболки на животе, тем самым пытаясь остановить кровь. Алая вязкая жидкость медленно стекала по бледной коже, смешиваясь с еле заметными грязными лужицами на земле. – Ещё чего! Ты ранена, дура! Кто ж просил так подставляться?! – Крюк подскочил к ней и, порывшись в карманах и не обнаружив ничего полезного, осторожно разорвал нижнюю часть её футболки, которая и так теперь походила на лохмотья, сделав самодельную повязку и наложив её на рану. – Он же сбежит, – промычала дочь Аида, закусив нижнюю губу. Ощущения не из приятных. – Да его кровь повсюду! Этот сучёнок не спрячется! – парень попытался подбодрить товарища, но, похоже, не вышло. Потому, скинув с себя тяжёлый от влаги и налипшей грязи плащ и, спрятав его в переулке, подхватил девушку на руки, прижав к себе. – Ты держись, погибать ещё рано. – Ума тебя прибьёт, если умру я, – горько усмехнулась та. – Даже в таком состоянии ты остаёшься собой, Пташка. Щёки Мелинои вспыхнули с новой силой. В груди что-то сжалось, но не от боли, а от... счастья? Девушка подняла глаза на пирата и, осторожно обхватив его шею, притянула того к себе, накрыв его губы собственными и затянув в нежный, чувственный, поцелуй. Этот поцелуй был дороже тысячи слов. – Я понял, – мягким тоном ответил Гарри, оторвавшись от столь желанных губ, – вот только, что делать дальше собираешься, пташка? Нас сошлют на остров, скорее всего, а там, как сама знаешь, доброжелателей по пальцам пересчитать. – Я что-нибудь придумаю, но вернуть вас на остров не позволю. Мелиноя тяжело вздохнула и, услышав тяжёлые шаги за спиной, обернулась. Из комнаты, в которой она проснулась, вышли Мэл и Аид. И последний явно начинал злиться. Так что пришлось девушке отойти от пирата, стыдливо опустив голову. – Мы с тобой ещё поговорим, Крюк, – холодным тоном произнёс мужчина с фальшивой улыбкой на губах. – А ты, Мелин, пойдёшь со мной. Сын Чудовища собирался что-то сказать прилюдно. – Да, пап, – согласно кивнула Мелин и последовала за Богом Подземного царства. Мэл бросила косой взгляд на Гарри и улыбнулась уголками губ, как бы намекая ему, что всё будет нормально. В Королевском саду собрались, казалось, все жители Аурадона. Конечно же, островитян здесь не было – их вернули под барьер. При виде Мелинои и уж тем более Аида все заметно занервничали. – Тебе легче? – Бен подошел к гостям, кивнув своим родителям, и широко улыбнулся. Мэл подошла к нему и, крепко обняв, обернулась к друзьям, что собрались неподалёку. К ним затисались и пираты, и даже Тимасеос. – Да, я крепкий орешек, – Мелин пыталась взглядом отыскать Одри. Дочь Спящей Красавицы стояла в отдалении, в кругу своей семьи. Она боялась поднять глаза не то что на гостей, на собственных родителей. Мелиноя громко цокнула языком и вышла вперёд. – Так, народ, минутку внимания! – Мелин, ты что...? – Бенджамин забеспокоился, но, увидев тёплую улыбку Мэл, остановился. Все навострили уши и устремили свои взгляды на девушку. Даже Одри, услышав знакомый голос, подняла глаза на неё. Лицо её слегка опухло, а глаза покраснели от слёз – ну, что сказать, заслужила. – Я думаю, представляться не обязательно, но всё же сделаю это. Если кто-то не знает: я – Дочь Аида, Мелиноя. И сейчас я хочу кое-что сказать. – Она поднялась по ступеням, ведущим ко дворцу, и обернулась к гостям, прокашлялвшись. – В произошедшем виноваты все мы. – Публика начала перешептываться, однако Мелин это даже не смутило. – И сейчас я говорю не только о ребятах с острова. Я говорю обо всех. Почему же? Потому что не все готовы меняться, не все из вас, и даже из нас, готовы к переменам, будь те к лучшему или к худшему. Пр...Король Бенджамин издал указ, позволяющий пятёрке детей с Острова перебраться в Аурадон и начать новую жизнь здесь, жизнь с чистого листа... – Девушка перевела взгляд на сестру. В горле на мгновение пересохло. А точно ли стоит говорить? И Мэл, словно уловив её мысли, согласно кивнула. – Но нас... не сказать, что приняли здесь. Конечно, ведь мы – дети злодеев, дети преступников и негодяев. Так считало большинство учеников. Я уже молчу о взрослых... Толпа недовольно забормотала что-то, однако Мелиное явно это не понравилось. Бен попытался успокоить их, но это не требовалось. Голубое пламя вспыхнуло на волосах Мелин, перекинувшись на перила. Яркий свет вновь привлёк чужое внимание – они забеспокоились, кто-то даже испугался. Аид же смотрел на дочь с восхищением, с гордостью. – Сначала дослушайте, а потом выводы делайте. – Пламя погасло. – Были и те ученики, кто принял нас тепло. Тот же Бен, или Тис. Гиллиам, а также Даг. Да, нас побаивались, но не боялись открыто, не кидали в нашу сторону насмешливые или, того хуже, презрительные взгляды. – Она отыскала в толпе Чеда, смирив того холодным взглядом. – Потихоньку ребята влились в коллектив, но... ммм, все мы помним коронацию? Произошло недоразумение, которое удалось исправить. А всё почему? Потому что мы... боялись своих родителей. Боялись, что нас вернут на остров, и те, узнав, что мы могли их освободить, превратят нас в горстку пепла. Но вы смогли нас принять, хоть и не переставали бояться. Однако, похоже, не всех устраивало то, что дети злодеев, ваших заклятых врагов, будут учиться, жить, расти вместе с вашими детьми. Вспомним хотя бы День семьи, да, Королева Лия? – Женщина раздосадованно покачала головой. Похоже, совесть у неё всё же имелась. – И некоторые дети пошли по стопам родителей, страшащихся нас. Что же из этого получилось? А ничего хорошего. Потому что все мы люди. Мы не можем разделять мир на чёрное и белое, добро и зло. В каждом из нас есть как положительное, так и отрицательное, просто какая-то часть развивается сильнее. Но это зависит не лично от нас, а от нашего окружения. Если начать принижать какого-нибудь принца, я уверена, эгоизм и зависть поглотят его, и он станет не лучше нашего. И, надеюсь, вы убедились, что такое возможно на примере Одри. Однако... не стоит винить во всём её. Конечно, она хотела того, что было у неё раньше, до прихода Мэл и ребят, – принца, славу, поклонников. Её просто немного оттеснили. Но жизнь-то на этом не закончилась... – Мелиноя невольно усмехнулась, увидев, что Одри сейчас расплачется вновь. – Так, о чём это я... Ах, да. Вы видели произошедшее в замке? Когда Одри явилась по мою душу? Якобы, убив виновницу произошедшего, она добьётся справедливости. Ребята вышли против неё. Против положительного героя. Они не побоялись защитить злодейку. Они хотели разобраться во всём. И это радует. Значит, есть ещё те, кто желает изменить этот мир к лучшему. Но, думаете такие люди есть лишь среди героев? Мой отец остановил пламя, что сжигало Аурадон. Он, а не кто-то из нас или из героев. Тот, кого вы считали злодеем. И кто же пришёл нам на помощь? Дайте-ка подумать, – она весело улыбнулась, – пираты! Да-да, те самые, которые известны вам как самые жестокие разбойники и гуляки. Только вот враки это. Пираты – честны и преданы своим товарищам. Они следуют определённым правилам, которые, увы, дано понять не каждому. Когда и мы, и герои были в опасности, они защищали нас ценой собственных жизней, как, в целом, и мы. План был таков: забрать посох, не навредив Одри. Но, знаете, сражаться против ненавидящей злодеев, вооружённой магическим артефактом, одним из сильнейших, принцессы было довольно не простым занятием. В том сражении несколько раз чуть не погибла Ума, предводительница Пиратов, дочь Урсулы, но знаете, кто её спас? Тимасесос, сын Геркулеса! Герой спас злодейку. А что это значит? Значит, что предрассудкам стоит положить конец. Пора менять этот мир. Своими силами. Не нужно ждать, пока за вас это сделает кто-то другой. Вот Король Бен и начал эти изменения. Нам же нужно просто их продолжить. Готовы ли вы, жители Аурадона, измениться? Готовы ли позволить злодеям жить наравне с героями? Толпа притихла. Люди переглядывались между собой, кто-то одобрительно кивал, кто-то качал головой. Ребята с Острова с искренним недоумением смотрели на девушку. Мелин же с трудом сдерживала улыбку. Да уж, ей явно стоит пойти в ораторы – такую тираду выдала, хотя никто и не просил. Из толпы вышел мужчина средних лет с очень светлыми волосами, практически белыми, собранными в небольшую косу на затылке, и карими глазами. Одет он был в белоснежный фрак. На правом глазу висел моноколь, который тот изредка поправлял. Белый Кролик, также известный, как Нивенс МакТвисп. – Вы, конечно, правы, леди Мелиноя, но позвольте и мне кое-что сказать. – Мужчина прокашлялся. – Не с проста Король Адам однажды сослал злодеев на остров, под барьер, – они совершили множество непростительных преступлений, в том числе и убийств. И вы, получается, хотите всех их выпустить? Хорошо, допустим, мы готовы принять детей, которые, в теории, могут измениться, как сделали это вы пятеро, но что же до взрослых? Кто может дать нам гарантии, что они не воспользуются нашей добротой? Можете ли вы дать гарантии, что тот же Аид не попробует захватить власть или отомстить тем, кто его однажды сверг? Бог Подземного мира презрительно фыркнул и отвернулся, словно бы и вовсе не слышал этого. Мелиноя занервничала. И впрямь, как им доказать, что злодеи, даже взрослые, смогут измениться? Разве что примером. Но... это долго. И где гарантии, что они поверят примеру одного злодея? – Могу ли и я высказаться? – рыжеволосый Тис сделал несколько шагов вперёд и поднялся на лестницу к подруге. – Я много раз думал об этом, ещё в детстве. И уверен, что даже взрослые смогут измениться. "Почему же?" – спросите вы. А я отвечу: для любого человека, будь то злодей, или герой, главным в жизни становится его ребёнок, как только тот рождается; любой родитель бы сделал всё возможное и невозможное, лишь бы быть рядом со своим чадом, – так однажды сказал мне отец. И я задал ему вопрос: разве злодеи не смогут измениться, если поймут, что их дети будут счастливы здесь? Я уверен, что смогут. Только нужно время и наша поддержка. Мелин правильно сказала: человека, личность, формирует окружение. Таким образом, от взаимодействия с окружающим миром, с другими людьми, у человека формируется характер, черты которого могут быть как положительными, так и отрицательными. Если мы сможем показать детям с острова, что их ждёт здесь хорошая жизнь, уверен, за ними последуют и их родители. Потихоньку, постепенно, шаг за шагом, мы сможем изменить этот мир. – Я готов буду взять всю ответственность на себя, как ваш король, – пообещал Бенджамин, приложив руку к груди. – Если что-то пойдет не так, у нас есть магия Феи Крёстной, Мэл и Мелинои. – Я соглашусь с сыном. – Адам мягко улыбнулся ребятам и одобрительно кивнул. Мелин чуть было не подпрыгнула на месте от радости. – Если даже король согласился... – толпа вновь зашепталась. Одобрительных кивков стало больше. Даже семья Спящей Красавицы готова была к изменениям теперь. – Хорошо, значит, с сегодняшнего дня всё будет по-другому, – улыбнулся Бен. – Ребята, Мелин, Тис, Ума, – он кивнул на замок, – мне нужно с вами переговорить. Ам... Аид, вы не могли бы тоже прийти? – Сын, – Белль взволнованным взглядом посмотрела на молодого Короля, но тот мягким голосом остановил её: – Я доверяю ему, мам. – Ну, если сам Король просит, – Аид коротко усмехнулся и пошёл по лестнице вверх. – Ты молодец, – шепнула Мелин Тимасеосу, который шёл рядом с ней. – Ты это начала, я просто поддержал. – Рыжик коротко хмыкнул. – Прости, если разочаровал тебя... – Ты к чему это? – Ну, ты... не любила меня, и я, похоже, тоже. Хоть поначалу и принимал эти чувства за любовь. Но это было скорее... – Как привязанность к брату или сестре, – предположила девушка и мягко улыбнулась. – Я понимаю, сама также думала. Скажем так, моё сердце отдано Острову, и это не изменить. Твоё же, смотрю, предало Аурадон. – Не шути так, – Тис невольно смутился и потупил взгляд в мраморные ступени под ногами. – А я сказала, что это плохо? Ума классная. Да, со своими тараканами в голове, но, как та, кто работал с ней год, уверяю, с ней даже весело. – А тот пират, – парень вновь повернулся к ней, – ты... как давно любишь его? – Да наверное с первой встречи. Знаешь, он бабник ещё тот, отвадить придётся. – Что обсуждаете? – к ним подошла Ума, довольно усмехнувшись. – Речь, конечно, нудная, но классная. – Она подмигнула Мелин, и та, не выдержав, рассмеялась. – Чего это она? – Морская ведьма покосилась на сына Геркулеса, но тот лишь смущённо улыбнулся в ответ. Может, Мелиное лишь показалось, но Ума тоже улыбнулась ему. Да, Тис был для неё скорее частью семьи, дальним родственником, которым свалился, как снег в июле, но которому она была даже рада.