Надо было выбирать храмовников

– Клянусь, я больше не сяду на лошадь, даже если она сама будет меня об этом умолять. Какой смысл годами получать образование в Круге, если я не могу просто открыть дыру в Завесе, войти в неё в Скайхолде и выйти, куда мне надо? Почему Корифею можно нарушать законы физики, а мне нельзя?       Нерия плеснула в лицо водой из озерца, на берегу которого расположился лагерь Инквизиции, состоящий из костра с висящим над ним походным котелком, трёх палаток и одного доброжелательного интенданта, который очень обрадовался вновь прибывшим и тут же попытался отправить их собирать полезные ископаемые и веретенку. Уточнив, что за это не платят, Нерия отказалась. – Я не учился в Круге, – ответил её напарник, протягивая тряпку, которая возможно когда-то была полотенцем, а сейчас выглядела так, словно ей вытирали ноги, причем давно не мытые. Нерия взяла тряпку двумя пальцами и кинула в озеро. – Очень мило с твоей стороны, Гленн, но мне только проказы не хватало. – Теперь она будет у всего лагеря. Эй, вы отсюда пьёте или как? – Гленн повернулся к интенданту, чьё лицо стремительно начало терять дружелюбное выражение, – понял. Простите. Чудесное озеро. Чудесный лагерь. Хорошего дня. Уходим, Сурана, у него нож. Нерия расхохоталась, выловила тряпку, отжала и расстелила на камне, нагретом тёплым полуденным солнцем. – Думаю, питьевую воду берут выше по течению, – махнула она в сторону стекающего в озеро небольшого, но бурного водопада, – нам и правда пора. Ещё раз извините.       Под укоризненным взглядом интенданта пара магов свернула на узкую тропинку, ведущую вниз к тракту, именуемому Королевской дорогой. Опустевший и залитый солнцем, он выглядел бы вполне мирным местом, если бы не выжженная то тут, то там земля и поломанные деревья, напоминавшие о том, что совсем недавно здесь шли ожесточённые бои между магами и храмовниками. Один из непосредственных участников боя встретил Нерию и Гленна у подножия тропы. Он был облачён в мажескую робу и, судя по запаху, разлагался не первый день. – Не могу решить, от чего меня тошнит сильнее - от вони или от того, что я боюсь увидеть знакомое лицо, – Нерия обошла труп, пристально глядя на него, словно опасаясь, что неопознанный маг может в любой момент вернуться из загробного мира, – почему солдаты Инквизиции его не убрали? – Не знаю. Не заметили? Оставили в назидание потомкам? Может быть, тоже боялись увидеть знакомое лицо? – Гленн осторожно потрогал тело носком сапога, – предлагаю сжечь его, не переворачивая. Чтобы никого не стошнило. – Поддерживаю. Только давай сам, – Нерия отошла к поваленному дереву неподалёку и присела, доставая донесение разведчиков, которое выдала ей Фиона, – а я пока соображу, куда нам двигаться дальше.       Вокруг мёртвого мага вспыхнуло кольцо огня, постепенно сужаясь и скрывая тело от глаз Сураны. Пара мгновений и пламя погасло, демонстрируя эльфийке горсть пепла и выжженную траву. – Ого, это было быстро. Ты какой-то пироманьяк или что-то типа того, приятель? – Не буду скромничать, у меня талант к поджигательству. Ну, что в свитке написано? – Тут в основном донесения об отступниках, укрывшихся в Ведьмином лесу. Их лагерь зачистили, но кое-кто ещё остался. О, а вот это интересно! Местный фермер утверждает, что его соседа сожрал дракон, и он же пожёг всю соседскую пшеницу. Прилагаются слова фермера, – Нерия картинно откашлялась, прежде чем с выражением прочитать цитату, – «И ежели Инквизиция ящерицу окаянную к ответу не призовёт, то хлеба ни благородным господам, ни простому люду вовек не видать». Интересный у него стиль повествования. – Я люблю хлеб. И дракона никогда не видел. Где тут у них фермерские угодья? – К западу отсюда, за мостом, – Нерия встала, отряхивая штаны и засовывая свиток в карман, – пойдем, посмотрим на дракона.       Место нападения «окаянной ящерицы» опознавалось безошибочно. Обуглившийся остов деревенского дома, стоящий на почерневшем каменном основании соседствовал с полем, на котором если и росла когда-то пшеница, то теперь не вырос бы и эльфийский корень, которому в целом было всё равно, где этот самый корень пускать. Лестница, ведущая в дом, сгорела полностью, поэтому Сурана подбросила себя магией прямо к тому, что осталось от дверного проёма. Гленн предпочел подтянуться и залезть на каменный фундамент по старинке. – Серьёзно? – Не люблю висеть в воздухе, – поёжился маг, – предпочитаю контролировать своё тело всегда и полностью. – А спишь ты как? – Очень тревожно, каждый вечер на всякий случай переписываю завещание. – В нынешних условиях это даже разумно, – Нерия присела, раскидывая в стороны горелый мусор,– скажи честно, Гленн, это ты сожрал соседа и пожёг пшеницу? Очень похоже на твой пироманьяческий почерк. – Вряд ли я бы смог переварить целого фермера без пагубных последствий для своего желудка. К тому же, я, в отличие от дракона, не слишком верую в Создателя.       Нерия повернулась к напарнику, глядя, как тот вытаскивает из-под обломков мятый кусок нагрудника с символикой Андрастианской церкви. – А где храмовник? – Сгорел на работе. – Съязвил Гленн, откладывая металлическую пластину в сторону, – пойдём свидетелей опросим, может, опишут нам этого дракона. Рост, вес, религиозное мировоззрение.       Соседнее поле, к счастью, совсем не пострадало от огненной стихии, а его владелец, едва завидев приближающихся магов, отложил мотыгу и заулыбался в пышные усы. – Что-то мне подсказывает, что это он на окаянную ящерицу нажаловался, – понизив голос, предположил Гленн, – усы выдают неординарную личность. – А я сразу понял, что это вы, господа Инквизиторы! – Фермер схватил Нерию за руку и затряс, вероятно, выражая таким образом почтение, – как увидел, что ваши светлости в грязи ковыряются, так сразу жене и говорю, глянь, чего творят, кто ж в такой чистой одежде, да без рукавиц золу разгребает, не иначе как Инквизиция, наконец, пожаловала! Почитай, уж месяц ждём, пока вы с драконом тутошним разберётесь! – Мы разберёмся… – ошарашено ответила не ожидавшая такого напора Нерия, осторожно высвобождаясь из крепкого рукопожатия,– расскажите, пожалуйста, всё, что видели. Подробно. – Ой, да что тут рассказывать! – Махнул рукой экспрессивный фермер, – растолкала меня жонка моя среди ночи, глянь, кричит, что у соседей делается! Смотрю в окно, и хата горит, и поле! А потом-то огонь враз и потух! Мы выходить-то не стали, мало ли что дракон ещё удумает, а на утро смотрим – ни соседа, ни дочки его! Обоих дракон унёс, деток кормить! – Каких деток? – Вклинился Гленн. – Ну дык это каждый знает! Дракон - он хоть и скотина тупая, а просто так не нападает! Гнездо у него тут неподалёку с детками малыми! – Ага… – Согласилась Сурана, – не сочтите за недоверие, но вы самого дракона видели? – Самого не видел, – нехотя признался фермер, – но кто ж ещё кроме дракона-то может за раз цельное поле пожечь, да взрослого мужика с ребёнком утащить? – А сколько лет ребёнку? – Да мелкая она совсем была! Лет восьми! Светленькая такая, худенькая, дракону, считай, и есть нечего! Хорошая девочка была, Амелией звали. Бывало, подойдёт ко мне, да спрашивает, «дядя, можно я лошадок морковкой покормлю?», а я… – Понятно, спасибо! Последний вопрос – храмовники мимо вашего фермерского хозяйства не проходили? – Да откуда ж им тут взяться, господа Инквизиторы! У нас и магов-то отродясь не было! А ежели бы и были, мы б своих-то не выдали, понимаем, что в Кругах этих делают! – Вы прекрасный человек, – искренне восхитилась Сурана и, не удержавшись, всё же задала ещё один вопрос, – я одного не пойму, почему вы так странно разговариваете? – Так жена моя нездешняя, тридцать лет почитай мы с нею вместе, вот и привык я, как она балакать! – Вы ещё и прекрасный супруг! Спасибо за помощь, Инквизиция вас не забудет, – Гленн подхватил Нерию под локоть, вознамерившись сбежать, пока она снова не начала задавать вопросы, провоцируя очередной словесный водопад. – Стойте, господа Инквизиторы, давайте, я вам хоть покушать с собой заверну! Бледные оба, худющие, не кормят вас, что ль совсем в Инквизиции этой вашей проклятой? – Покушать? – Маги синхронно повернулись на женский голос, принадлежавшей, судя по всему, супруге фермера - полной румяной женщине с копной кудрявых каштановых волос, гораздо более пышных, чем усы её мужа. – Ишь, как повеселели сразу! Сейчас сыру вам положу, хлеба свежего, всё домашнее… – Что за чудесная пара…       Нерия и Гленн устроились на обеденный перерыв у речки в тени оврага, неподалёку от фермы. В свёртке, заботливо собранном им в дорогу обнаружился не только сыр с хлебом, но и ломти ветчины, пара больших сочных помидоров и несколько молодых пупырчатых огурчиков. – Чудесная пара, – повторил Гленн, пытаясь засунуть в себя высоченный бутерброд, собранный из всего вышеперечисленного, – надеюсь, через тридцать лет у меня тоже будет ферма, добрая жена и грядка с помидорами. Но без драконов. Ты хочешь семью, Сурана? – Шутишь? Меня может скоро и в живых не будет. И тебя тоже, кстати, так что сильно не обольщайся, – ответила Нерия, заедая ветчину огурцом, – например, ты в любой момент можешь подавиться своим безумным сэндвичем. – Я серьёзно! Неужели тебе никогда не хотелось свой дом, по которому топают ножки маленьких Суранчиков? – Гленн всё же исхитрился откусить от шаткой конструкции, и сок из помидора брызнул во все стороны. – Фу… – Скривилась Нерия, – Фу, маленькие Суранчики и фу, у тебя вся морда в помидоре. – Не морда, а прекрасное лицо, и не помидор, а омолаживающая маска из природных ингредиентов, – маг наклонился, смывая помидорную маску в речку. – Лицо и правда ничего, – согласилась Сурана, – сколько тебе лет, кстати? Не рановато для омоложения? – Семнадцать. Но ты же знаешь, чем раньше начнёшь уход за кожей, тем свежее будешь выглядеть на пороге смерти. Не уходи от разговора, Нерия. Откуда столько презрения к простым человеческо-эльфийским радостям? – Так и быть, позволю тебе залезть ко мне в душу, ведь я только что поела, а когда я поем, я становлюсь добрее, – Нерия стряхнула крошки с коленей, - слушай и внимай. Я родилась в денеримском эльфинаже. Не буду врать, что там было хорошо, но у меня была любящая семья – мама, папа и старшая сестра. Может, я так и провела бы с ними долгую и относительно счастливую жизнь, если бы в один паршивый день моя сестра не приглянулась одному уроду из местной знати, а я не перекрыла этому уроду доступ кислорода в его знатные лёгкие. К сожалению, он выжил, а за мной в тот же день явились храмовники. Они вообще очень быстро появляются, когда речь идёт о магическом покушении на здоровье аристократической особы. Так в одиннадцать лет я оказалась в Кинлохе, и с тех пор больше никогда не видела свою семью. Из этого я сделала два вывода – иметь семью хорошо, хоть и хлопотно, а терять её – невыносимо больно, и у меня не хватит сил пройти через это снова. – И тебе не хотелось их найти? – Не вижу смысла тратить время, чтобы в итоге узнать, что тейрн Логейн продал их в Тевинтер или что они сгинули в пламени при осаде Денерима. Твоя очередь, приятель. Что с твоей семьёй? – Откровенность за откровенность, да? – Да. – Ну, хорошо.– Вздохнул Гленн, – я родом из Вольной Марки. Из Киркволла. – Да ладно?! – Вот я знал, что так будет! – Маг развёл руками, – после того, что там произошло, предпочитаю врать, что я из Оствика. А я в нём и не был никогда. – Я бы тоже врала. Погоди, ты сказал, что не обучался в Круге. Так это выходит, ты страшный кирквольский отступник! – Хохотнула Сурана, – магией крови балуешься, признавайся? – Только тсс, это большая тайна! – Гленн приложил палец к губам и тоже расхохотался, – нет, прости, но я предпочитаю более… эээ… традиционные виды магии. Мы с мамой мирно жили в Нижнем городе, она тоже была магом, обучила меня контролировать свои силы… Если бы рыцарь-коммандер Мередит не слетела с катушек, может, до сих пор всё было по прежнему. – Я не хочу выглядеть бесчувственной, но я не прощу себя, если не спрошу – правда, что Первый Чародей Орсино собрал из учеников Круга огромного мясного голема? – Ты бесчувственная, а я бы с радостью ответил на твой вопрос, если бы хоть что-то знал. Как только прогремел взрыв, мама сказала мне бежать так далеко от города, как я только смогу, а сама отправилась в сторону Казематов. В общем, последнее, что я видел, это коммандера Каллена, собирающего отряд на помощь Защитнику, и… – Стой, что? – Нерия выронила изо рта кусок огурца, – коммандер Каллен? В смысле, наш коммандер Каллен? Белобрысый такой? Выглядит как самый завидный жених Тедаса, ведёт себя как на голову ушибленный? Этот коммандер Каллен? – Я не совсем согласен с описанием, но да, этот коммандер Каллен. Он был правой рукой Мередит, но выступил против неё, когда она совсем спятила и затребовала Право Уничтожения для всех магов Круга. – Это не наш коммандер Каллен! Я скорее поверю в то, что это был добрый брат-близнец нашего коммандера Каллена, чем в то, что он, во-первых, пошёл против начальства, во-вторых, выступил против возможности прикончить пару десятков магов! Это нонсенс! – Ого! Не уверен, хочу ли знать, чем вызвана такая нелюбовь к нашему коммандеру Каллену. В любом случае, вернёмся в Скайхолд, можешь сама у него спросить, если мне не веришь. – Нет уж, предпочту и дальше считать его агрессивным придурком-магоненавистником, не хочу, чтобы хоть что-то обеляло образ нашего коммандера Каллена в моих глазах. Ладно, вернёмся к нашим драконам. Что у нас есть? – Могу сказать, чего у нас нет - у нас нет дракона. Дело ясное, как белый день. Храмовники явились на ферму среди ночи, чтобы украсть репу на завтрак, но внезапно нарвались на незарегистрированного мага, который от избытка негативных эмоций поджёг их вместе с полем, а теперь где-то скрывается вместе со своей маленькой дочерью. Надо их найти, пока папаша не наделал глупостей, и сопроводить в Скайхолд, где он сможет принести несомненную пользу, с таким-то талантом. – Звучит логично, – Нерия встала, дожёвывая последний кусок хлеба,– предлагаю поспрашивать в Редклифе. Мужчина с маленькой девочкой - довольно приметная пара, может, видел кто. Там и заночуем. А то палатки меня совсем не привлекают. – Пять золотых, ужин включён, и воды вам нагрею, по-королевски спать будете, с чистыми пятками. – Имей совесть, трактирщик! Десять лет назад за пять золотых в Ферелдене можно было купить треть «новинок Тедаса» и тевинтерского раба для всяческих утех! – Про это точно можно шутить, Нерия? – Мне можно, я представитель расового меньшинства! Серьёзно, друг, что за цены такие? – Ну, так инфляция, госпожа маг. Десять лет назад местный пасечник мне кадку мёда за золотой продавал, а теперь чтоб медовухой гостей поить, надо поднапрячься. – Нахватались умных слов… – Нерия пошарилась в карманах, – что у вас тут можно получить за десять медяков? – Моё искреннее сочувствие. А впрочем… – Что? Что впрочем? – нетерпеливо уточнила Сурана. – Крысы у меня в погребе завелись. Вы, маги, ребята умные, расторопные. Шуганите усатых тварей, чтоб духу их крысиного их не было, так и быть, выделю вам комнатушку одну на двоих. Но ванну сами себе греть будете. – Это что, какая-то местная шутка, которую я не понимаю?! Метафора какая-то, или что?! Гленн, он над нами издевается?! – Да не издеваюсь я. Крысы местные – твари хитрые, отраву не жрут, только магией их и выкуришь. Ну что, берётесь? – Ладно, где тут у вас погреб? – обречённо согласилась Сурана. – А вот туточки! – обрадовался трактирщик и указал на люк в полу, – только медовуху мне там всю не вылакайте, знаю я вас, магов инквизиторских. – Не так я себе представляла героические задания, которые выдают в таверне, – ворчливо сообщила Нерия, спускаясь по приставной лестнице, – Гленн, подсвети, не хочу наступить в крысиный помёт.       Маг, уже стоящий внизу, выпустил из ладони шарик, излучающий удивительно много света для своего маленького размера. Нерия спрыгнула и огляделась. – Вот где храмовникам репу воровать надо было.       В широком прохладном погребе рэдклифской таверны можно было найти не только репу. Предусмотрительный трактирщик, наученный горьким опытом Пятого мора, припас еды на случай нападения Корифея, мажеско-храмовничей междоусобицы, вторжения войск кунари и пышного банкета по поводу свадьбы королевских особ. Вдоль облицованной камнем стены выстроились полки с соленьями, бочки с алкоголем радовали глаз своим количеством, в углу были свалены мешки с зерном, а вяленое мясо, дозревающее на крюках под потолком, источало запах, который щекотал Суране ноздри, провоцируя вынести под курткой окорок и пару банок с маринованными огурцами. Вместо этого эльфийка присела, ощупывая плотно утрамбованный земляной пол и беззвучно шевеля губами. – Как-то раз, ещё в Круге, я наложила руну отталкивания возле своей кровати, чтобы узнать, какой засранец ворует печенье из моего личного сундука. Я это печенье конечно тоже не праведным трудом заработала, но мораль не в этом, – Нерия встала и подошла к полке, сверху донизу заставленной ягодным джемом, – О, обожаю крыжовник! Так вот, расхититель печенек получил сотрясение мозга. И когда в качестве наказания я мыла полы в библиотеке, после того, как там кто-то проблевался в процессе изучения магии призыва, мой дорогой наставник, Старший чародей Уильям сказал… – Что сказал? – осторожно спросил Гленн, с недоумением наблюдая, как внезапно замолчавшая Нерия принялась отодвигать стеллаж с крыжовниковым вареньем. – Он сказал… – изобразила назидательный тон чародейка, скрываясь за полкой – «Как бы ни был велик соблазн, не стоит использовать магию, кроме случаев, когда это совершенно необходимо, ибо бездумным колдовством мы подвергаем опасности не только человеческую плоть, но и свой собственный дух». Я не большая любительница следовать правилам, но что-то мне кажется, что этот редкой мудрости человек имел в виду как раз случаи применения заклинаний для устрашения крыс. Я прям чувствую, как мой дух подвергается испытаниям. – Очень поучительно, я даже пожалел, что упустил все прелести академического образования и никогда не отмывал пол от блевотины, – маг потерял терпение и заглянул за полку. Сурана стояла на коленях и что-то сосредоточенно рассматривала на стыке пола и стены, – Что ты там делаешь?! – Крысы прокопали норы прямо под погребом, – Нерия отодвинулась, демонстрируя напарнику отверстие в земле, – если их как следует напугать, они полезут на поверхность. И вот тут-то мы их… – Подожжём! – радостно ответил маг. Между его пальцев заплясали язычки пламени. – Парализуем! Парализуем, Гленн! – Разумно, – со слегка разочарованным видом напарник погасил огонь, – откуда такая уверенность, что крысы именно под погребом? Может, норы уходят и наружу тоже? – Вполне вероятно, но… – Нерия замялась и выглядела неожиданно смущённой, – сейчас они точно здесь, и скорее всего, полезут через ближайший выход. Я их, вроде как.… Слышу. Ощущаю. Как бьются их маленькие сердечки, течёт кровь по сосудам. Чувствую их тепло и… Гленн слегка побледнел и сдавленным голосом уточнил. – Прямо сейчас слышишь? А моё маленькое сердечко тоже слышишь? Что ты ещё слышишь, скажи мне честно? Я ведь при тебе кусты орошал и всё такое… – Придурка слышу! – огрызнулась Нерия, – не знаю, что ты там себе навоображал, но для того чтобы парализовать крысу или тебя, надо если не понимать, то хотя бы ощущать, как функционирует живой организм. Для того, чтобы напугать тебя, надо нащупать неуверенность, поселившуюся в твоём морщинистом человеческом мозге и развить его до панического ужаса. Для того, чтобы придушить тебя, достаточно сжать пальцы на этом тоненьком цыплячьем горле, но я предпочитаю сдавить лёгкие, ощущая, как они трепещут, тщетно силясь снова наполниться воздухом. Я не буду использовать магию, чтобы подслушивать, как работает твой мочевой пузырь во время опорожнения, если это то, что тебя волнует. И я не летучая мышь, так что без заклинания мой слух не лучше твоего, разве что чуть-чуть. – Я… – Гленн вздохнул с самым покаянным видом, на какой только был способен, – прости меня, Сурана. Сама понимаешь, некоторые вещи для меня в новинку, я испугался, но я не хотел тебя обидеть. – Рада знать, – Нерия хрустнула пальцами, – ладно, забыли. Трактирщик там, наверное, уже думает, что крысы одолели нас в неравном бою. Можешь тряхануть их так, чтоб они аж из норы посыпались?       Гленн вышел на середину комнаты, закатывая рукава и доставая закреплённый за спиной посох. Нерия забралась на бочку медовухи, подтянув ноги, и вдруг ощутила, как волосы на загривке встали дыбом, а воздух в помещении сгустился, становясь почти осязаемым. Маг прикрыл глаза и ударил посохом о землю. Кристалл на навершии засветился и задрожал, передавая вибрацию вниз, до самой земли. Нерия схватилась за бочку обеими руками, стеллажи мелко тряслись, позвякивая банками, пирамида из мешков с зерном медленно расползалась, и эльфийка подумала, что, наверное, стоило предупредить владельца трактира о возможном сопутствующем ущербе. – Сурана, крысы!       Похоже, вход за полкой с вареньем из крыжовника был не единственным, потому что большие, толстые, откормленные на трактирщицких запасах крысы со всех сторон бежали по трясущемуся полу к Гленну, безошибочно определив в нем виновника внезапного апокалипсиса. Маг брезгливо отшвырнул одну из тварей ногой, отступая к стене и вынужденно прерывая заклинание. Нерия отпустила бочку и протянула руки в направлении обезумевшей стаи. Крыс было не больше пары десятков, но этого оказалось достаточно, чтобы писк, скрежет, шуршание и другие звуки крысиной жизнедеятельности на пару мгновений оглушили эльфийку. Ещё через пару мгновений наступила тишина. Гленн дрожащими руками вернул посох на его обычное место и оглядел поле брани. – Они умерли? – Пока ещё нет.       Крысы лежали на земле безмолвные и неподвижные. Нерия подняла одну из них за длинный лысый хвост и покачала ею перед носом у напарника. Крыса шевелила усами и выражала взглядом скорбь. Гленн поморщился. – Сейчас мы соберём крыс в мешок, отнесём в лесок за деревней, и там ты их сожжёшь, – продолжила Нерия. – Почему это я? – возмутился Гленн, – я не готов стать крысоубийцей, они мне ничего плохого не сделали! – Но ты же сам предлагал! – Тогда я ещё не был с ними знаком! – Эти беспринципные эгоистичные твари не стали бы тебя жалеть, так ответь им тем же, Гленн! И побыстрее, паралич вечно длиться не будет! – Давай ты сама! – взмолился маг, – как ты там говорила? Сдави их лёгкие, пусть бьются в безвоздушной агонии! – Как-то это совсем негуманно. – То ли дело, сожжение заживо, да?       Первым из погреба показался мешок. Мешок ходил ходуном и пищал. Вслед за ним на поверхность вылезла пара взъерошенных магов. – Работа выполнена! – эльфийка потрясла завязками на мешке, – крысы нейтрализованы, зерно в безопасности, медовуху мы и пальцем не тронули!       Трактирщик окинул мешок взглядом, преисполненным сомнения. – И что вы собираетесь с этими тварями паскудными делать? Эликсиры какие магические варить? – Вот-вот! – подтвердил второй маг, – сейчас в лесок их снесём, выпотрошим, печёнку на эликсиры, зубы на амулеты. – Ну, как закончите, возвращайтесь, выделю вам кровать и бадью. С Инквизицией под боком оно всё поспокойней будет. – Бегите, крыски! – Нерия вытряхнула пищащий ком из мешка и отпрыгнула, глядя, как стая крыс прыснула в разные стороны – Больше не хулиганьте! – добавил Гленн и тут же поинтересовался, – они ведь всё равно вернутся обратно в погреб, правда? – Вне всякого сомнения, – согласилась Сурана, – надеюсь, нас тут уже не будет.       Трактирщик выполнил свою часть договора, хоть и своеобразно. Комната, которую он предоставил своим работникам, оказалась совсем маленькой. В ней помещалась кровать, стул и небольшая бадья, наполнять которую водой Гленну и Нерии пришлось самостоятельно. – Спасибо, хоть вёдра дал, жмот – проворчал Гленн, сосредоточенно рассматривая, как вода пузырится под его ладонями, – а то бы в пригоршне таскать пришлось. Интересно, зачем в таверне вообще нужна комната, в которую не каждый постоялец поместится? – Может, она для нелюбимых гостей? Для тех, кто щупает подавальщиц или часами сидит, ничего не заказывая? – Ага, или для нас, мы у него вообще как нелюбимые дети. – Гленн опустил руку в бадью, проверяя температуру, – Сказочно. Давай, ты первая, а я пока пойду… погуляю. – Какой ты стеснительный, – усмехнулась Сурана, – это просто очаровательно. – Я джентльмен! – Возразил Гленн,– это вы, девушки, стеснительные, я просто щажу твои чувства! – Мои чувства будут сильно задеты, если ты попадёшь в неприятности, шарахаясь возле таверны среди ночи. А как мои чувства ранит Фиона, если с тобой что-то случится, я на сон грядущий даже представлять не буду. – Нерия стянула сапог и помассировала стопу, – серьёзно, приятель, просто отвернись и всё. Тут темно, и захочешь – не разглядишь ничего. – Ладно, – Гленн сел на кровать спиной к бадье и уставился в стену, – но если попытаешься затащить меня в воду, я буду отстаивать свою честь. Возможно, даже завизжу. Нерия повесила куртку на стул и принялась раздеваться, с сожалением отметив, что вся их с Гленном смена одежды осталась в лагере, а значит, придётся стирать нательное бельё в той же бадье и просить Андрасте, чтобы оно высохло до утра. Осторожно перекинув ноги через бортик, эльфийка опустилась в горячую воду. – Создатель всемилостивый, это второй лучший момент в моей жизни, после того раза в Антиве, когда я увидела, как храмовник запнулся и выбил себе зуб о бордюр! – И запнулся он совершенно случайно? – Я шучу, приятель. Мелкие пакости – это не мой стиль, я бы совершила ритуал с помощью магии крови, сделала бы храмовника одержимым, заставила его страдать от неразрешимых противоречий в его жалкой измученной душе. Ну и вонючее же мыло в этой корчме. – Нерия взбила пену на волосах,– а уже потом он бы споткнулся и выбил зуб. – Как-то это странно. – Ничего странного, храмовники полны противоречий. – Я не про это… – Гленн замялся, а затем смущённо продолжил, – странно, что ты сидишь позади меня голая, и я знаю, что ты голая, и ты знаешь, что я знаю… – Странно было бы, принимай я ванну одетая, – Нерия развернулась и оперлась на борт бадьи, глядя на спину напарника. Очень напряжённую спину, – в чём проблема? – Я рассчитывал, что впервые увижу голую женщину при других обстоятельствах! – Во-первых, закатай губу, сопляк, ничего ты не увидишь,– Фыркнула Сурана, – во-вторых, у тебя вся жизнь впереди. Насмотришься ещё на голых женщин, голых мужчин и даже, страшно сказать, голых дворфов при самых разных обстоятельствах. –Я бы сейчас с удовольствием тебя на голого дворфа поменял, с ним бы не так неловко было, – признался Гленн. – Специфичные вкусы у современной молодёжи, – Нерия согнулась в бадье в три погибели, смывая пену с волос, – ты так личную жизнь никогда не наладишь, дворфа-то на поверхности поди найди. – А ты? – Что я, приятель? – Ты свою личную жизнь наладить не хочешь? – С дворфом? – Не знаю, может лучше с «нашим коммандером Калленом»? – А ну повернись, Гленн! – Ни за что! – Повернись, я сказала! Хочу посмотреть в твои бесстыжие глаза! На рот твой бессовестный хочу посмотреть, которым ты посмел извергнуть предположение, что я как-то планирую связать свою личную жизнь с «нашим коммандером Калленом»! – Я ещё днём заметил, что ты к нему неравнодушна! Стоит упомянуть, закипаешь как чайник, аж крышку сносит! – Так ты меня специально выводишь? Очень по-взрослому. – С громким всплеском Нерия покинула бадью и завернулась в полотенце, – но ты очень верно подметил – я крайне неравнодушна к «нашему коммандеру Каллену», потому что у нас с ним долгая совместная история, полная взаимной неприязни, обвинений и усмирённых магов. Но я тебе эту историю не расскажу, потому что ты наказан! – Так и знал, что ты рассказываешь истории только послушным мальчикам, – Гленн повернулся, на всякий случай, отведя взгляд и подняв руки, предлагая перемирие, – ладно, больше никаких коммандеров, обещаю. Пусти меня помыться уже, очень спать хочется.