Надо было выбирать храмовников

      «Дорогой Каллен, я рада, что, наконец, получила ответ на все бесконечные письма, что отправляла своему глупому маленькому братцу. И хоть всё, что ты смог выдавить из себя, это «расскажу всё потом», я счастлива знать, что ты жив и, я очень на это надеюсь, здоров»       Коммандер Резерфорд отложил в сторону лист, исписанный размашистым почерком его старшей сестры, и перевернулся на спину, потирая уставшие от очередной бессонной ночи глаза. Он и в самом деле не отвечал сестре уже очень давно. Он не писал Мие о том, что произошло в Кинлохе, не сообщил о переводе в Киркволл и, наконец, не поделился своим назначением на должность главнокомандующего войсками Инквизиции. Сам Каллен был уверен, что таким образом оберегает семью от тревог и волнений. Семья, в свою очередь так не считала, и раз за разом каким-то загадочным образом выясняла его новый адрес, на который Мия раз за разом отправляла гневные письма, в которых раз за разом обещала обрушить на брата все кары Создателя, если тот не ответит.       Каллен сосредоточенно разглядывал дыру в потолке своей спальни, расположенной прямо над его рабочим кабинетом, пытаясь понять, почему в этот раз он всё-таки ответил. Потому что ему было неожиданно одиноко в огромном Скайхолде, где каждый, включая его, был занят своим делом? Потому что шутки и угрозы сестры в письмах становились всё злее, выдавая, как сильно она напугана и нуждается в нём? Потому что Нерия Сурана внезапно появилась за его спиной как злобное привидение с ледяными руками, и теперь уже Каллен был напуган и искал защиты у старшей сестры, как в детстве, когда ему казалось, что под его кроватью поселилось чудовище? На секунду Каллену пришло в голову, что эльфийка шутит так же злобно, как его сестра. Значит ли это, что она тоже напугана? Мысль была настолько нелепой, что Каллен отрицательно мотнул головой дыре, в которой уже можно было разглядеть, как первые косые лучи солнца освещают спящий Скайхолд. Сурана никогда не боялась и не сомневалась. Было это признаком огромной отваги или огромной глупости, но именно её решительность так завораживала храмовника, когда он исподтишка наблюдал в библиотеке Круга, как чародейка отрабатывает стихийные заклинания, которые ей не давались. Библиотека страдала, Сурана тоже страдала, регулярно возмещая ущерб общественно-полезными работами, но всё равно не бросала попыток поджечь лист бумаги и не поджечь Старшего Чародея, вынужденного присматривать за настойчивой ученицей. Эта же настойчивость привела Каллена в ярость, когда Сурана ворвалась в кабинет, где он временно исполнял обязанности рыцаря-коммандера, крича, что отправит его, и всех оставшихся в Кинлохе храмовников к их любимому Создателю. Каллен знал, что решение усмирить Йована, после всех преступлений, что он совершил, было верным. И Сурана знала, что её друг поступает неправильно, иначе бы не стала сообщать Первому Чародею Ирвингу о планирующемся побеге. Но со свойственной ей решимостью она решила сделать виноватым в её проблемах Каллена, просто выполняющего свою работу.       Каллен сел на кровати, привычным жестом потирая затёкшую шею, и потянулся к шкатулке, стоящей на тумбочке рядом. Изящная деревянная вещица, украшенная резными металлическими листьями с тонкими прожилками, выглядела неуместно не только в этой полуразрушенной комнате в Скайхолде, но и среди остальных вещей не склонного к роскоши коммандера. Купленная десять лет назад в «новинках Тедаса» во время недолгой службы в Денериме, она всё это время была надёжным хранилищем для писем сестры. И не только для них.       Ворох исписанных листов скрывал под собой настоящее сокровище. Стеклянный флакон, величиной не больше мизинца, горел ровным тусклым светом, ясно демонстрируя, что маг, чьей кровью он был наполнен, жив, скорее всего, здоров, и находится не так уж далеко отсюда. Когда Каллен смотрел на филактерию Сураны, частицу ее магической сущности, запечатанную в прочное стекло, в прошлый раз, та резко мерцала, словно билась в агонии вместе со своей хозяйкой, умирающей на поле боя в окружении порождений тьмы. Храмовник не стал ждать, когда она совсем погаснет и запрятал флакон на дно шкатулки так же глубоко, как он запрятал свои чувства к женщине, которую боялся, которую хотел, и с которой ему точно не суждено быть вместе. Теперь же Сурана восстала из мёртвых, и филактерия лежала в ладони Каллена как поводок, за который он сможет дёрнуть, когда она покажет зубы. И он знал чародейку достаточно хорошо, чтобы понимать, что это рано или поздно произойдёт. – Знаешь, что мне нравится в лесу?       Нерия подобрала шишку, коих в избытке валялось на земле, устланном ковром из сосновых иголок, и бросила её в спину Гленну, пытающемуся поджечь костёр из веток, которые изрядно отсырели после прошедшей ночью грозы. – Что здесь никто не услышит моих криков?– отшутился напарник и метко запустил шишку обратно, прямо чародейке в лоб. – И это тоже, – ответила Нерия, потирая место попадания чешуйчатого снаряда, – но больше всего мне нравится, что здесь легко потеряться. Исчезнуть без следа, забрести так глубоко в тёмную чащу, что не то, что тебя никто не найдёт, но и ты сам никогда отсюда не выберешься. В самой глубине леса кроны деревьев настолько густые, что скрывают солнце. Ты просто теряешь счёт времени, бродя в бесконечных сумерках, путая день и ночь, пока твои силы не иссякнут, и ты не смиришься с тем, что здесь ты проведешь свои последние минуты, одинокий и так никем и не найденный. – Ты мне аппетит испортила, Сурана.       Костер, наконец, вспыхнул, окутывая опушку, на которой устроили привал маги, густыми клубами дыма. Влажные ветки чадили как дворфская печь, но Гленна, вопреки его заявлению, это не остановило, и он принялся жарить хлеб, нанизанный на ветку потолще. – Я просто думаю о том, – продолжила Нерия, – что маги, которых мы ищем, наверняка хотели потеряться. Исчезнуть, раствориться, спрятаться. А мы должны вытащить их из укрытия и сказать «эй, ребята, хотите поговорить о Создателе нашем и Вестнице Андрасте? Вступайте в Инквизицию, оформление по трудовому кодексу, отпускные, больничные, пенсия, если доживёте, но скорее всего, нет». А они ответят нам «Мы лучше съедим кусок нажьей какахи, чем станем служить Церкви, что считает нас демоническими отродьями и…». Ай!       В лоб эльфийке прилетела ещё одна шишка, в этот раз запущенная с ощутимым ускорением. – Ближе к делу, Сурана. Что ты пытаешься сказать? – спросил Гленн, присаживаясь рядом с чародейкой и приступая к своей нехитрой трапезе. – Что скорее всего нам придётся их убить.       Гленн поперхнулся куском жареного хлеба. Нерия участливо похлопала его по спине. – Это обязательно? – откашлявшись, безрадостным тоном поинтересовался маг, – у нас даже на крыс рука не поднялась, а тут люди, хоть и не самые приятные. Может как с крысами и поступим - оглушим, сунем в мешок, выпустим где-нибудь в Орлее? – С крысами проще, они тупые. А эти ребята нет, раз умудрились прожить в эпицентре гражданской войны так долго. – Спасибо за комплимент.       Отброшенная мощным ударом Нерия пролетела несколько метров и ударилась спиной о великолепную вековую сосну, ощутив, как из нее выбило дух где-то в районе копчика. В следующую секунду в то же дерево полетел Гленн, совершив в воздухе кульбит, от которого у Сураны перехватило дыхание второй раз. К счастью, хруста, свидетельствующего о том, что парень сломал шею, по приземлению не последовало. Чародейка попыталась встать, но ей в грудь упёрлась палка, которая, вне всякого сомнения, являлась чародейским посохом. Их с Гленном посохи остались лежать у костра. – У Инквизиции совсем дела плохи, отправляют на задания беззащитных женщин и детей. Даже немного совестно, словно младенца избиваешь.       Их было трое. Двое парней и девушка, все на вид не старше Гленна, одетые в робы ферелденского Круга. Нерия не знала ни одного из них, что впрочем, неудивительно – когда она сбежала, у них, скорее всего ещё даже магические способности не проявились. Один из магов, тот, что был самым разговорчивым, опустился на одно колено и цепко сжал подбородок эльфийки. – Собиралась убить меня, красотка? И как же ты теперь это сделаешь? – Я планировала заболтать тебя до смерти, но не смею тягаться с мастером, – огрызнулась Сурана и вскрикнула от обжёгшего её щёку удара.       Гленн всё ещё лежал без сознания, до посоха было не добраться. Двое других магов хоть и наставили на Сурану оружие, выглядели так, словно им не очень хочется находиться здесь. Они испуганно озирались и переминались с ноги на ногу, будто готовые в любой момент побежать. – Эй, ребятки, что он вам пообещал? – наугад поинтересовалась Нерия – Заткнись, сучка!       Следующий удар по лицу заставил Сурану подумать о том, что нужно будет попросить у Айрис что-нибудь от сотрясения мозга. Если конечно мозг не останется на этой сосне. – Мы просто хотим защитить себя! Нам очень жаль, правда! – нарушила молчание девушка, и осеклась под взглядом своего агрессивного товарища. – Годы идут, а оправдания не меняются, – шмыгнула кровоточащим носом Нерия, – Ульдред вами бы гордился. – Гордыня Ульдреду не помогла. – усмехнулся собеседник, – Она застит разум, лишая возможности видеть дальше своего больного самолюбия. Я гораздо лучше. Я дам этим магам силу, которая поможет им противостоять каждому, кто придёт за ними, я дам им стимул для борьбы. А ваши с приятелем жалкие жизни мне в этом помогут. – И кто же ты? Желание, Зависть, Отчаяние? – Страх. –Теперь понятно, почему я тебе так не нравлюсь, – смекнула Сурана, – я, как и все дураки, бесстрашна. – Это поправимо. Заболтался я с тобой, красотка, у меня сейчас по расписанию кровавый ритуал, ты приглашена. – Я воздержусь. – Это не предлож…       Слова застряли у демона в глотке, и он ошарашено вытаращил глаза на чародейку. Та все ещё сидела, прислонившись к дереву, совершенно точно не читая никаких заклинаний и заинтересованно глядя, как пара неудавшихся магов крови и демон страха валятся на землю, как мешки с картошкой, не в силах двинуться. Затем Нерия шевельнула губами, и поляна озарилась светом. Вся опушка была исчерчена сложными рунами, сияющими так ослепительно, что магам, лежащим лицами в землю, сейчас было не позавидовать. Сурана потрепала Гленна по волосам – Вставай, лицедей. Тебе бы в больших и малых орлейских театрах покойников играть, а не растрачивать свой талант на мои гениальные планы. – Ну, наконец-то, у меня уже онемело всё! Вообще всё! – напарник сел и потянулся, разминая мышцы.       Эльфийка поднялась на ноги и принялась деловито обшаривать карманы поверженных противников. Предсказуемо, денег у них не было. Нерия перевернула одержимого и мстительно пнула его ногой в печень. – Нравится? – эльфийка широким жестом обвела поляну, – Моё изобретение. Назвала ее «вообще нахрен всё парализующая руна». Действует на людей, демонов, храмовников… С дворфами, правда, как обычно, они реально страшные типы. Держится целый час, обнаружить, если специально не искать, почти невозможно, но ты и сам это заметил, приятель. Один недостаток у неё – активируется долго. Прям конкретно так по ней потоптаться надо, уж больно массивная она вышла, но тут уж либо одно, либо другое. К счастью вы, демоны, потрындеть любите, оно и понятно, в Тени-то митингов не проводят. Кстати, хочешь ещё что-нибудь сказать?       Демон с видимым усилием напряг гортань, выдавливая из нее слова. – Как… ты… – Узнала, что ты придёшь? – чародейка пожала плечами, – я рассчитывала, что кучка магов, осевших в лесу, явится, привлечённая дымом и запахом еды, потому что, как нам сообщили озабоченные граждане Рэдклифа, в этом дурдоме никто не гнушается налётами, мародёрством и грабежами, в том числе и почтенные маги Круга. Я бы провела воспитательную беседу, и они бы ровным строем отправились служить Создателю. В хорошем смысле. Ты оказался приятным бонусом. Действительно приятным. Мне нужна твоя помощь. – Что ты… – Мы с другом кое-кого ищем. Мужчина-маг с девочкой лет восьми. Напуганы оба до усрачки, так что ты должен был их заметить. Если они конечно ещё во Внутренних землях. – Я видел… – Где они? – Отпусти…       Нерия присела на корточки и проникновенно заглянула одержимому в глаза. – Скажи мне, где они, и я отпущу тебя на все четыре стороны, обещаю. – Сурана, у тебя крыша поехала!       Гленн, успевший за время переговоров перевернуть двоих других магов, по второму кругу обшарить их карманы и доесть хлеб, возник между Нерией и демоном, выражая лицом крайнюю степень возмущения. – Пошёл в жопу, мужик, мы не заключаем сделки с демонами! – Твоя подружка не прот… – Нерия, какого хрена? – тоскливо поинтересовался маг, – сегодня мы договариваемся с демонами, завтра мы одержимые, послезавтра наш коммандер Каллен нас усмирит, и будет прав. – Мы не станем писать об этом в отчёте, наш коммандер Каллен ни о чем не узнает, и он никогда не бывает прав. Гленн, пожалуйста, доверься мне! – взмолилась Сурана, – сами мы их не найдём, даже если заставим всех мабари Ферелдена обнюхивать пепел на пшеничном поле. – Отпускать демона – очень плохая идея! Куча людей пострадает, как ты не понимаешь! – Я понимаю, отлично понимаю, уж поверь мне! Но куча людей пострадает, если у мага, способного спалить за раз целое поле, снова случится хреновый день! – Нерия оттолкнула приятеля в сторону, – часики тикают, руны слабеют, я всё решила. – Делай, что хочешь! Но я тебя предупреждал!       Гленн обиженно отошел в сторону, а Сурана снова повернулась к одержимому. – Ну что, вы договорились?       Руны действительно начинали слабеть. Демон уже свободно владел речью, но шевелиться и читать заклинания всё ещё не мог. – Да, выкладывай, где ты их видел, и я тебя отпущу, даю слово. – Вверх по реке есть заброшенная мельница, так себе убежище, она ещё при короле Мэрике гнить начала, – одержимый ухмыльнулся, – но магам выбирать не приходится, верно? Бедные, напуганные маги, вынужденные искать укрытие, прятаться от храмовников, чтобы не стать усмирёнными… Ты ведь этого боишься, чародейка?       Нерия с удовольствием отвесила демону новый пинок, заставив того охнуть и скорчиться от боли, и наклонилась к нему, пристально глядя в глаза. – Это тебе нужно бояться. Ты в человеческом теле, оно очень уязвимо, а я очень вспыльчивая. Ещё я очень отходчивая, но вряд ли это знание принесёт тебе облегчение, когда ты будешь сломанными руками собирать выбитые зубы. – Ты очень самоуверенная, чародейка, это тебя и убьёт. – Процедил демон, – может, всё же попробуешь усмирение? Помогает от вспыльчивости. Станешь тихой, спокойной, послушной. Приглянёшься какому-нибудь храмовнику, он тебя приласкает. Как следует.       Сурана выпрямилась и подошла к лежащей на земле девушке. Она застонала, пытаясь отползти, но конечности всё ещё не слушались. Нерия зашла ей за спину и, ухватив за подмышки, потянула за пределы начертанных рун. Гленн последовал примеру напарницы, оттащив на край поляны второго мага. – Что это ты делаешь? – Насторожился демон. – Влажную уборку. – Ответила чародейка, – ещё есть, что сообщить про мага на мельнице? А то я уже мечтаю поскорее с тобой расстаться. – Есть. Тебе будет интересно. Но сначала выполни обещание.       Нерия подняла посох, который всё это время так и валялся у костра, и вернулась на край опушки. Гленн уже стоял там со своим оружием, не понимая, что напарница собирается делать. – Я тут прикинула… Пожалуй, ты и так сказал достаточно. А ещё ты мне не нравишься.       Посох в руках Сураны задрожал, Гленн отступил назад, закрывая собой юных магов. Пахнуло свежестью, словно над поляной снова собиралась гроза, и уже почти погасшие руны вдруг вспыхнули с новой силой. – Ты об этом пожалеешь, лживая сука! – взвизгнул одержимый.       Черты его лица исказились, заключенный в ловушку демон пытался сбросить человеческое тело, как неудобный и бесполезный костюм, но магия надёжно держала его запечатанным в хрупкую плоть, пока электричество бежало по причудливым завиткам рун, сходясь там, куда его направляла Нерия. Руны гасли одна за другой, пока не осталась единственная – та, в которой был заперт пленник. – Ты дала слово! – Успел крикнуть одержимый, прежде чем гроздь молний ударила в него, превращая вместилище демона в горсть пепла. – Жаль, ты не знаком с нашим коммандером Калленом, – пробормотала Нерия, опираясь на посох. Подкосившиеся от накатившей слабости ноги едва держали ее, – он бы тебе поведал, что моё слово ничего не стоит. – Ты как, Сурана? – встревожено спросил Гленн.       Пара магов, наконец вернувших способность передвигаться, выглядывали из-за его спины, впечатлённые представлением и озадаченные туманными перспективами. – Как заново родилась. С трудом держу головку, хочу расплакаться, – мрачно съязвила Нерия и всё-таки упала на колени, потеряв равновесие. – Что вы с нами сделаете? – робко спросила девушка. Её приятель молчал, но лицом выражал тот же самый вопрос. – Сейчас вы получите бесценный урок, детишки, – ответила чародейка, перевернувшись на спину, – никогда не заключайте сделки с демонами. Они грубияны и всегда получают по заслугам. Всё, урок окончен, валите из Ферелдена, чтоб я вас тут больше никогда не видела.       Гленн закатил глаза, а маги переглянулись, но с места не сдвинулись. – Но куда мы пойдём? – внезапно прорезался голос у юноши. – Мне насрать. Корифей постоянно ведёт набор в свою армию уродов, попробуйтесь туда, вдруг… – Тётя шутит, – резко оборвал её Гленн, – она устала, вот чувство юмора и отказывает. Знаете, где Перекрёсток?       Маги синхронно кивнули, настороженно косясь на чародейку. – Направляйтесь туда, увидите флаги Инквизиции, скажите солдатам, что вы от… Великой Чародейки Фионы и предложите помощь. Лишние руки не помешают. И больше никаких демонов, – строго добавил Гленн, – серьёзно, второй раз вам так не повезёт. Едва маги, избежавшие страшной участи вступления в армию Корифея, скрылись в кустах, Гленн, пылая праведным возмущением, обратился к напарнице. – Нерия, что на тебя нашло? – Ничего, – буркнула эльфийка, все ещё лежа на земле и крепко сжимая в руке посох. – Они просто дети. – Глупые дети, чуть не выпустившие из-за Завесы ещё парочку демонов. – Никто не рождается умной, талантливой, умудрённой опытом эльфийкой, способной испепелить демона движением бровей, – фыркнул Гленн, – они ещё всему научатся. А ты вела себя как стерва. – Завязывай, воспитатель, – огрызнулась Сурана, – надо идти искать мельницу. Покончим с этим и вернёмся в Скайхолд. Может там уже шёлковые простыни из Орлея привезли? Я бы сейчас на таких полежала. Гленн с сомнением окинул чародейку взглядом. Та демонстративно попыталась встать, опершись на посох, и застонала, рухнув обратно на землю. – Тебе надо отдохнуть. Устроим настоящий привал, а завтра, едва рассветёт, отправимся к мельнице.