Судьба/Уравнение героизма

«Ограничение Альда Богуна на направленные чары: костыль, объясняющий, почему нельзя просто сказать «Умри ВольдемортЪ», попивая сок у себя во Владивостоке. Тактическая смертоубийственная магия не работает потому, что живые существа имеют собственный разум, судьбу и намерения. Это касается всех живых существ, но чем меньше разумности, тем легче волшебнику навязать свою волю миру и выпилить случайное дерево через половину континента, если он сможет представить конечный результат. Защита от манящих чар, к примеру, в подобном формате обманывает реальность и предписывает неживому объекту свойство живого. Из-за чего та же защищённая метла будет считаться условно разумной и после «акцио» никуда не полетит. Ввиду этого ограничения магам приходится бить друг по другу площадными и направленно-лучевыми, а не концептуальными чарами, залочеными на конкретную личность. Возможность выпилить саму личность также существует, просто потребуются специфические условия и приготовления, а не просто махания палочкой.»

— отредактированные заметки из файла Когда_Пытаешься_Натягивать_Мрачно-реалистичную_Сову_На_Сказочно-непрописаный_Глобус_В_Типичном_Фэнтези_И_Делаешь_Только_Хуже.тхт. 02.08.1991 02:22 a.m. Лондон. Неторопливо пересчитав имеющуюся наличность, я тяжело вздохнул. На этот раз ситуация оказалась куда как менее ужасающей, но только из-за того, что мне было заранее известно, что именно произойдёт. Что, впрочем, никак не оправдывает двухметрового придурковатого мудака в должности хранителя ключей, который вопросом возвращения меня домой не озаботился и просто исчез, стоило выпустить его из поля зрения на пару десятков секунд. Он просто взял и сделал это. Снова. Что, сука, может быть лучше, чем бросить десятилетнего ребёнка с чемоданом в центре города? Пожалуй, только попытки отпроситься у этого же самого ребёнка на «пропустить стопочку». Или ломание двери, при вхождении в дом. Или нападение на родственников. Или намеренное привлечение внимания к тому, кто этого внимания открыто избегает. Или совершенное игнорирование потенциальных пожирателей, которые могли десяток раз выпотрошить убийцу их повелителя. Хагрид отличный мужик. Если не поручать ему ничего важного. И жить там, где тебя не достанет очередной его питомец. И не есть приготовленную им под свои стандарты пищу. И если общаться исключительно письмами, хотя не уверен, что даже в таком случае, пожилой дебилоид не умудрится прислать совой какую-нибудь партию летающих огнедышащих червей… Во всей совокупности его опережающего время интеллекта, я бы совсем не удивился, поедь мы за покупками на хреновых гиппогрифах, что учитывая их перья в коляске его мотоцикла — не так уж, видимо, и невозможно! И по дороге нужно обязательно сделать крюк через стаю гарпий или фестралов! А то что это, день подходит к концу, а мы еще ни разу не сражались за свою жизнь! А что это вообще за город? А хуй его знает, мы вообще кажись в Дании, Гарри. Удачи, так сказать, в путешествии обратно, тут всего-то плюс-минус полторы тысячи километров до Лондона, если напрямки через море. Жду на чай второго сентября, захвати с собой печенья, я люблю ссохшееся до состояния гранита. Люблю, целую, обнимаю до переломов. Можно сказать, сейчас он разыграл еще не самый худший сценарий, раз уж, в действительности, вокруг меня всего лишь Лондон, а не какая-нибудь Братислава в период гражданских волнений. Тем не менее, стоит взять на заметку, что бородатый аморал всё еще остаётся хитрее, чем кажется. Он сразу понял, что с таким габаритным грузом в люльке его точно оштрафуют, а то и прав лишат. Да и топливо в бензобаке — далеко не бесконечный продукт, на который, к тому же, приходится тратить свою далеко не бесконечную зарплату. Вот еще, круги наматывать по городу. У тележки есть колёса, вот на них и катись ко всем чертям, Гарри! И я конечно рад предприимчивости моего знакомого и наличию у него житейской жилки, однако теперь весьма велик шанс того, что добрые полицейские загребут уже меня. А у Дурсля и без того была тяжелая неделя, чтобы еще и с органами разбираться на тему, почему племянник шляется не пойми где, вместе с ростовым чемоданом и гиперактивным рыжим недоразумением. Кстати, о недоразумении… — Хагрид свалил, теперь можешь валить и ты, — я скосил взгляд на отдыхающего на моих чемоданах кота, который хотя бы спустя три часа смог притомиться. — Удачи, — небрежно захватил бесполезное животное за шкирку и поставил его на асфальт. Однако недоразумение, по всей видимости, такой мой поступок не оценило, зашипев и безуспешно попытавшись достать меня лапой. Такая модель поведения была не оценена уже мной, однако, как человек разумный, я был выше мести придурковатому животному. И просто покатил свой далеко не лёгкий груз за собой, уже по его массе предчувствуя, насколько весёлыми будут следующие несколько часов. Подарок оказался упорным и умело воспользовался преимуществами своих и моих размеров, обойдя поклажу и намереваясь вновь залезть на катящийся чемодан. — Прости, но у меня с некоторых пор предубеждение по отношению к книзлам. И кошкам. И ты даже представить не можешь мою ненависть к полукнизлам-полукошкам, р-р… — произнёс я короткую эмоциональную тираду, позабыв подключить к ней мимику и, собственно, эмоции. Впрочем, не ради кота же мне стараться?.. -… — одним лишь взглядом ответил усатый. За короткой вспышкой раздражения вновь следовала меланхолия, затягивая меня в не самый оптимистичный цикл состояний. И к несчастью для рыжего уродца, сейчас у меня не было ни сил, ни желания спорить. К несчастью аж по двум причинам. Таким как: предстоящая ему жизнь в школе с неуравновешенными подростками, которые не упустят возможности отыграться на животном; и бытие питомцем у местного избранного, у которого почти от рождения на лбу буквально мишень нарисована. У меня ведь в школьные годы сова была и умерла она отнюдь не своей смертью. Едва ли уродец протянет дольше. — Ладно, мне всё равно, считай, что разжалобил, — мой усталый вздох у кота реакции не вызвал. Тот разве что перестал сверлить меня взглядом и отвернулся. — Передарю тебя какой-нибудь восторженной девчонке. Надо же закрепить свой образ спасителя сирых и убогих. Недоразумение ударило меня лапкой по руке, явно с чем-то несогласное. Впрочем, когти в этом ударе не использовались, так что я не был в обиде. После своего подвига полукот прекратил реагировать на шум автомобилей и редеющие толпы народа и триумфально развалился поверх моего чемодана. В очередной раз. — Как тебя хотя бы называть? М-м… — демонстративно задумался я. — Как насчёт… Рональд? — а вот на упоминание имени уже была реакция в виде кратковременного ступора и взгляда, который мною был интерпретирован как возмущение. Наверное. Не то чтобы я когда-то всерьёз изучал физиогномику кошачьих. — Ой, да ну тебя, уродец, неплохой же музыкант… И такой же стрёмный, как и ты сам. С другой стороны, он меня понимает, если реагирует на эти слова. Облизнув губы, я подавил назойливое желание садануть в направлении животины проявителем анимагов. Потому что это было нелогично и любой зоомагазин всегда проверяет свой ассортимент на нелегальных подселенцев без определённого места жительства. А так как мне предоставили документы с описанием примет питомца, то и анимагом он быть не может. Если, конечно, рыжий бомж не подчинил себе администрацию магазина и не подделал документы. Или если администрация не приняла взятку от какого-нибудь богатого извращенца, который затем решил подселиться к ребёнку. Н-да… Я прицокнул языком, привлекая внимание потенциально опасной животины. Появись здесь спонтанный Оккам и меня бы зарезали той самой метафорической бритвой. — Кстати, если тебя не пустят в трамвай, то значит жизнь на улице — твоя судьба, договорились? — в последний раз попытался наставить сомнительное приобретение на путь истинный. — Нет, ты, конечно, бесценный подарок, который мне еще ничего и не стоил, но мне нужно пройти примерно сорок километров до дома, а пешком это сделать проблемно, — будто бы, наконец, поняв куда я клоню кот спрыгнул с моих вещей и… засеменил рядом. А я уже внутренне смирился с тем, что квинтэссенция бесполезности сделает всё, чтобы продолжать идти за мной. — Что, впечатлило? А ты точно благородный английский кот, не изучавший математику? — уточнил, стараясь не сильно повышать голос, чтобы не привлекать внимания и без того оборачивающихся на нашу процессию прохожих. — Около двадцати пяти миль… Или, по-простому, топать и топать, пока нас не выловят и не довезут патрульные, — пробормотал я уже для себя, вновь осознавая масштаб очередной проблемы. — Блядь. *** Как ни странно, при покупке билета больше вопросов возникло к вещам, а не к коту. Сухой педант в должности продавца этих самых билетов не купился на мой уставший вид и малый возраст и затребовал покупки двух мест за наличие габаритного груза. И не то чтобы он был неправ, однако имеющихся у меня магловских денег впритык хватало только на два билета на всю поездку — сначала на поезд, а потом на автобус. И тщательно выстраиваемая схема недолгого путешествия обрушилась как карточный домик только потому, что у меня не удалось наскрести лишнюю десятку. Тем не менее, как такового выбора у меня не было. Все сорок минут пути я размышлял на тему своих дальнейших действий, а мой компаньон благоразумно не отсвечивал, спрятавшись за моей ногой под сидушкой. Вообще, сильно сомневаюсь, что коту эта поездка далась легко, так как на выходе он крайне правдоподобно изобразил дрожь всем телом и попытался упасть в обморок. Тут даже я почти поверил и, пробормотав что-то наверняка нецензурное, закинул его покачивающуюся тушку на багаж. Благо, кошак в принципе не потерялся в толпе, а количество людей в час пик меня, как убеждённого параноика радовать не могло. Впрочем, тут бы просто нормально двигаться начать, не то что следить за кем-то… Наверное, со стороны это выглядело крайне сюрреалистично — тяжело дышащий, лёжа на спине, рыжий кот; ребёнок-очкарик-ковбой в поношенном пледе и их общая проблема-чемодан, объёмом занимающая всю остальную пристанционную лавочку, где был размещен временный лагерь. По расписанию приходили и уходили поезда, появляясь и скрываясь в тоннеле, а я сидел и думал, пытаясь в своих размышления забраться хоть немного дальше единственного вопроса, сидящего на задворках сознания весь последний час. И что, собственно, теперь? Я проехал чуть больше половины пути, а денег осталось разве что на один телефонный звонок. Может наплевать на условности и аппарировать? А министерству скажем, что меня Хагрид научил, может его даже преподавателем куда-нибудь подальше от меня возьмут. В Азкабан, например. Во внутренний карман вложить записку, чтобы послание дошло даже при расщепе. Поигрывая извлечённой из сумки ради такого дела палочкой, под настороженным взглядом питомца, я всё-таки решил не подставлять бывшего хорошего знакомого. Министерство, максимум, выставит ему некрупный штраф, а школа объявит какой-нибудь ничего не значащий выговор. Лучше потом подложу ему порт-ключ куда-нибудь в Азию или Африку. Пусть, сука, развлекается обратной дорогой, священное животное. Впрочем, несмотря на решение не использовать магию, палочку я так и не убрал. Едва ли лакированный кусок дерева сам по себе привлекает внимание и является нарушением Статута. Лёгкие, едва заметные искры, даже при столь мизерном творении волшебства отдающиеся покалыванием в пальцах, всегда можно представить, как игру света в яркий солнечный день. Учитывая потоки людей и общий колорит ситуации — это меньшая проблема. Что мне остаётся? Попрошайничать? Искать мелкие монеты около урн и редких торговых лотков? Ох, до чего же я докатился… Месть моя будет… Будет. Меланхолично осмотрев толпу и едва обратив внимание на очередной затор, я подхватил чемодан и деловито направился к выходу со станции, делая вид, что я знаю куда иду. Рыжий при этом с трудом удержался на багаже и сопроводил мои действия очередным возмущенным шипением. Впрочем, мне было не до того. — Эй, уродец, — в моей голове начался медленный отсчёт, а глаза болезненно-быстро выискивали выход из резко ухудшившейся ситуации. — Не могу сказать наверняка, но кажется за нами следят. По крайней мере появление одного и того же волшебника на одной со мной станции в сорока минутах езды от Косой Аллеи — ситуация крайне маловероятная, — умный кот среагировал на спокойный тон и успокоился сам. Не могу сказать, что он прямо понимал всё, что я ему говорю, но, благо, интонации распознавать умел, ведь времени на неуместные конфликты сейчас точно не было. — Так вот, к чему я веду… будь добр, свали ко всем хренам отсюда, — я собрал в последнем слове всю доступную мне злость и прогнал её через эмпатию, выдавая вовне краткую вспышку агрессии. Уродец намёк понял правильно. Или действительно обиделся. Не знаю. По крайней мере, лучшего применения коту, чем бросить животное в направлении врага, у меня не было. А это жестоко и всё такое. Котов вообще давно пора запретить Женевской конвенцией, чтобы даже самые больные люди не додумались их использовать в качестве метательного оружия. Выход из положения находился точно не в полицейской будке охраны, поэтому её я обогнул, продолжая следовать за толпой. Если дать даже неквалифицированному магу пару минут свободного времени, то можно добиться того, что отдельно взятый человек выпадет из фокуса внимания всех окружающих маглов. Жертву можно будет буквально разобрать на составные части и бросить в середине улицы то, что останется. И пока маглооталкивающие чары не выветрятся, прохожие будут оставлять за собой кровавые отпечатки подошв, при этом не понимая, почему поскальзываются, спотыкаются и падают на ровном и сухом асфальте. В этом аспекте мне может помочь табельное оружие охраны, но не сама охрана. Просто потому что маглы не станут сразу убивать незнакомого человека, а в момент, когда они могли бы согласиться с этой мерой, будет уже слишком поздно. Но и мне самому оружие так сходу не достать. Плюс, огнестрел неизбежно привлечёт слишком много внимания в момент, когда придётся разбираться с последствиями. Но и просто идти вперёд, надеясь, что Он или Они не додумаются аппарировать наперёд — идея провальная. Бросив короткий взгляд на зеркало над перроном, я еще раз подтвердил наличие подозрительного типа. Знакомого подозрительного типа. Тот же самый алкаш, показавший наиболее разумным из своей компании, с Косого переулка, даже не пытался скрываться. Выделяющаяся из толпы фигура типичного волшебника продолжала следовать за мной на некотором отдалении, но и только. Его фиолетовую мантию и зелёную остроконечную шляпу было легко удерживать на периферии зрения, готовясь в любой момент, при единственном резком движении броситься за чемодан, а после и бегом по платформе, оставив свой груз здесь. Книги и полторы сотни галлеонов, конечно, ценны, но того не стоили. По крайней мере теперь вопрос о неприменении магии уже не стоял. Штрафы — последняя из моих проблем. Главное не нарушить Статут, а остальное можно оправдать самозащитой. Или вовсе не оправдывать, если получится сработать чисто. С другой стороны, Статут же гарантирует то, что волшебник сначала обеспечит себе приватность и только потом начнёт своё тёмное дело. Ведь преступления против секретности судят куда как более сурово, чем даже убийство какого-нибудь случайного героя Великобритании. Плавно руля тележкой, я смог сместиться к краю людского потока, удаляясь от лестниц на поверхность. Час пик настолько же выгоден, насколько мешает передвигаться. Живые укрытия помешают любому лучевому, цепному или облачному заклинанию. Остаются только концептуально-направленные чары, но боевых среди них не водится. По крайней мере ярко выраженных боевых, в теории можно и манящими чарами на чужую мантию скинуть врага в овраг или волчью яму. Конечно, всегда был риск, что мне попался талантливый самородок, который смог обойти ограничение Альда Богуна на направленные чары, но шанс подобного критически мал. Во мне продолжала умирать надежда на то, что мне показалось, что это всё совпадение, что нужная развилка действительно найдётся, и мы просто разминёмся с волшебником у входа в туалет. И что он сам просто направлялся в графство Суррей по своим собственным, не зависящим от меня делам, зачем-то толкаясь в заторе в тесном вагоне метро, вместо того, чтобы просто аппарировать. Наверное, он не очень умён и умел и не имеет лицензии, логично ведь?.. Насколько бы это было проще… Движение волшебной палочки, я уловил периферийным зрением, в очередном размытом отражении. Это был даже не взмах, а скорее рваная попытка сносимого спешащими людьми фиолетового пятна создать заклинание. И вспышки не было. Взмах в конкретном направлении. Теперь это не могло быть простым совпадением. — А где… показалось? — пробормотал магл передо мной, до этого изучающий глазами толпу и меня самого, в частности. — Странно, я же точно видел… чемодан? Выругавшись одними губами, я резко дернул тележку в сторону от людского потока, который угрожал захлестнуть мою тщедушную фигуру. Плёнка маглоотталкивающего зачарования обвила поклажу, едва-едва касаясь рук и мне с большим трудом удалось стряхнуть расползающееся заклинание с пальцев, позволив тому ограничиться лишь вещами. После чего пришлось еще больше отдалиться от людей, так как каждый первый норовил споткнуться или налететь на мой нелёгкий груз. Изобретательно. И очень красноречиво… Ну что же, я тоже кое-что умею. Сосредоточившись на фалангах пальцев левой руки, я вывел плавную спираль, направленную в сторону лестницы. — Фумос, — в центре людского потока возник источник густого зелёного дыма, поглощая не успевших среагировать в свою пелену. Человеческое море колыхнулось в стороны, будто мини-волны после броска камня в воду. Панический вопль сменился призывом к порядку и шумным возмущением, в суматохе кому-то отдавили ногу, кого-то прижали к стене, под негодующие крики по полу покатились апельсины… Фиолетовому волшебнику повезло разминуться головой с головой пугливого толстяка, едва не разбившему магу затылком нос. Вот только от удара локтём в грудь от какой-то женщины волшебнику спастись не удалось. Меня самого ощутимо толкнули в плечо, однако я находился далеко не в эпицентре событий и скорости мне это не убавило. Благо, народ здесь еще непуганый и всё ограничилось короткой вспышкой паники, быстро взятой под контроль охраной. Левая рука опала плетью. После второго беспалочкового заклинания, у меня попросту не оставалось сил для еще одного движения повреждённой конечностью. Впрочем, по плану эти движения и не понадобятся. Следовало проверить, не стояли ли за фиолетовым другие волшебники. Одно дело единичный мстительный алкоголик, и совсем другое, когда их целый отряд. Третье, когда всё быдло города собирается в транснациональную корпорацию, с резервами сил, поставками и действующими договорами с министерствами всех стран. Нужно знать, чему ты противостоишь. Зелёный дым, не в последнюю очередь, преследовал цель заставить действовать именно третьих лиц. Внешним наблюдателям, не занятым борьбой с движением толпы, намного легче уловить факт чужого колдовства. Бросив взгляд на часы, я синхронизировал свой внутренний отсчёт с секундной стрелкой. За чемоданом и колонной — слепая зона. Очень подходящее местоположение. Без груза я могу смешаться с толпой и разорвать дистанцию. Багаж, пончо и шляпа выделяются куда сильнее, чем обычный ребёнок в серой футболке. А значит именно им и играть роль приманки. Колесо невидимой для маглов тележки ударилось о колонну, скрывшую меня от взгляда неизвестного волшебника. Торопливо сорвав с себя плед и головной убор, я накинул выделяющуюся одежду на ручку чемодана и натянул на голову бейсболку из рюкзака. А так же скинул сам рюкзак. При мне осталась только палочка и монотонно отсчитываемые секунды. Вообще, оставленные волшебные вещи в магловском мире идут отдельной статьей к нарушениям Статута, но выбор был невелик. К тому же я не собирался уходить далеко. С другой стороны… сейчас было наилучшее время для того, чтобы сбежать. Плевать на Статут, вещи под маглоотталкивающим, пусть и временно. В крайнем случае, пусть забирает этот урод… Но ведь тогда преследователь в любое время сможет вновь сесть мне хвост. И я возможно уже не успею его вовремя отследить и подобрать правильное время для бегства или отвлекающего манёвра. Нельзя будет даже сказать, будет ли это самое преследование или всё происходящее — это всё еще очень большое дурацкое совпадение. В безопасности я буду лишь в доме Дурслей, но они сами, наоборот, подвергнутся риску с моим приходом. Ведь им жизненно необходимо иногда выбираться за пределы жилища, а наблюдатель вполне способен взять защищённый дом в осаду. Это неприемлемо. Угрозы следует давить в зародыше. Пользуясь колонной, как укрытием, я отдалился подальше и влился обратно в значительно поредевшую толпу людей. Предыдущий поездной состав отошел четыре минуты как, и большинство желающих покинуть перрон — уже это сделали. Не считая тех, кто стал свидетелем появления дыма. И наоборот, вниз всё прибывали те, кто собирался дождаться следующего поезда, невольно играя мне на руку. Всё-таки, при моей комплекции, было бы проблемно двигаться против людского потока. План исполнился с точностью до пяти секунд, чему способствовали те же самые зеркала. Фиолетовый действительно преследовал меня. По крайней мере, сейчас, не замечая ничего вокруг, волшебник направлялся к оставленному у колонны чемодану, не предполагая, что я сам нахожусь у него за спиной. У него был хороший план: сначала накрыть маглоотталкивающими, а затем добить, пока никто не обращает на это внимания. Зарекомендовавший себя временем и лишенный явных недостатков. Но очень и очень поспешный. Даже сейчас волшебник, будто бы прокладывал себе дорогу своей палочкой, удерживая её в руке перед собой, на манер указки. Отчего не приходилось сомневаться в недоброжелательности его мотивов. Всё-таки магия это в первую очередь потенциальное оружие, а не инструмент для извинений за несдержанное поведение. А когда оружие держат перед собой… ну, на призыв к переговорам это не похоже. Следовательно, необходимо перейти к следующему пункту плана и избавиться от хвоста. Уже собственная палочка из остролиста медленно поднялась на уровень живота в полусогнутой в локте руке. На часах: три сорок три. Фактор первый: спустя пятнадцать секунд на станцию прибывает поезд. Фактор второй: враждебный маг торопливо движется по краю платформы. Простое депульсо познакомит эти два фактора между собой не оставив за собой никаких магических следов на потенциальном трупе. Просто несчастный случай, каких сотни. Просто погрешность в статистике, что на этот раз равновесие на платформе не удержал волшебник, а не какой-то там случайный магл. Понадобятся недюжинные усилия просто для того, чтобы предположить, что в произошедшем существует преступный умысел и еще больше ресурсов для проведения расследования. Кончик концентратора незаметно подрагивал. Мне не хотелось делать этого. Мне не хотелось вновь скатываться на ту же дорожку всего спустя пару недель после якобы обнуления всех моих прошлых преступлений. Мне было дорого моё доброе имя. Моя изувеченная смертями душа… И я не должен… Но какой у меня есть выбор? Бесполезный мнительный самоуверенный идиот, неспособный своим крошечным мозгом даже осознать, что он сейчас делает. Уходи прочь, аппарируй, спасайся! Ты же не наёмник и не действующий пожиратель, связанный клятвами. Нет никакого смысла гнаться за незнакомым тебе ребёнком. Нет никакого смысла умирать. Просто уходи. Еще полметра… Просто уходи. Маг сделал последний шаг вперёд и резко выкинул руку с палочкой в сторону места, где, как он предполагал, я сейчас нахожусь. Плед, что должен был изображать мою руку, придерживающую поклажу, сорвался с ручки от движения воздуха и осел на пыльный пол. Прежде чем волшебник успел удивиться и начать мотать головой в поисках своей жертвы, в его грудь размашисто ударил невидимый таран, предварительно ошпарив мне кисть на этот раз правой руки. Четыре. В той же нелепой позе преследователь откинулся назад, утрачивая равновесие… Три. …и зашел за край платформы. Два. Его ноги оторвались от пола и жалкую секунду тело находилось в свободном падении, раскинув руки с палочкой и какой-то книгой в стороны. Удивлённый взгляд из-под неопрятной шевелюры едва ли успел пройтись по толпе и остановиться на мне — события протекали слишком быстро для полурядового гражданского. Впрочем, это не мешало мне додумывать недопустимо медленно проявляющееся на его лице осознание того, что произошло, и кто именно совершил толчок. Один. …а затем маг исчез из поля зрения, сметённый тормозящим многотонным составом. Это так просто. Люблю английскую пунктуальность. Из-за маглоотталкивающих никто трагично не вскрикнул, и никто же не обратил внимания на помявшуюся от стихийного выброса кабину локомотива. Просто в скрип колёс на мгновение вмешался чавкающий звук, который я вполне мог додумать, и поезд покатился дальше — не останавливаться же первому вагону у начала платформы. Даже невинному выбросу дыма люди уделили больше внимания, чем незаметной чужой смерти. С некоторым сознательным усилием на лице появилась ничего не значащая слабая улыбка. Расслабленно осмотревшись, в поисках прочих наблюдателей, я быстрыми шагами подошел к своему чемодану, перехватил его за ручку, а также поднял сползший на пол плед. Пора убираться отсюда, пока маг не выбрался из-под поезда, если он еще на это способен. Пока не сработал какой-нибудь защитный артефакт, пока не появилось подкрепление. Или пока поезд не отъехал, демонстрируя видимые далеко не всем останки некогда живого человека. Теперь ситуация выглядит как досадная случайность и никто не станет использовать маховик, чтобы посмотреть, что произошло на самом деле. Скорее всего. В любом случае, у меня есть меньше минуты пока сработавшее заклинание дыма не соотнесли с ажиотажем на платформе и сюда не слетелись министерские патрульные. Действие некой магии в центре людного магловского вокзала так или иначе было зафиксировано, пусть у них и нет данных, какое именно заклинание и кем именно оно использовано. Это и дым, и моё депульсо, и предсмертный магический выброс ненормального. С маглоотталкивающим заморочек больше, но в целом то же самое. В любом случае патрульным необходимо будет проверить. Учитывая же силу удара, вполне вероятно, смотреть они будут совсем не в ту сторону. Мне самому совсем скоро придёт письмо, если хоть один не вписанный в реестр полога Надзора магл увидел мои попытки в бытие волшебником. Предупреждение придёт так или иначе, уже за применение магии вне Хогвартса, однако если меня заметили обычные люди, то дело передадут в суд; если нет — всё обойдётся штрафом. Надеюсь, ни у кого не хватит фантазии связать между использованное заклинание и лужу крови на рельсах. Если фиолетовый попытался сделать что-то со мной, как местной знаменитостью, ради одной известности, то я был бы рад никогда не узнать его имени. Настороженно оглядываясь по сторонам, я докатил чемодан до пандуса и навалился на тележку всей своей небольшой массой. К счастью, чары облегчения веса еще действовали. Я даже взбирался вверх не в пример быстрее других людей, пусть и привлекая внимания и рискуя в любой момент поскользнуться и обнулить свои достижения. Появление питомца в поле зрения едва не заставило меня метнуться в толпу, вновь бросив вещи на растерзание гравитации. Рыжий комок подозрительности, видимо, не решился на свободную жизнь или наткнулся на выходе из метро службу по отлову бродячих животных, а поэтому сейчас неторопливо подбежал ко мне и деловито потёрся головой о штанину. Из-за этой поразительной своевременности появления, желание шарахнуть его проявителем анимагов только выросло. — Ты решил вернуться, уродец, — кивнул я коту, который, будто ничего и не было, оторвался от ноги и тяжело забрался на мои вещи. — Герострат больше нас не ищет, спасибо, можешь не беспокоиться. И нет, я не сошел с ума, просто нервничаю. Сумасшедший — этот тот мужик, который под поезд сейчас прыгнул. Хотя если бы меня заставили в такой костюм нарядиться, я бы тоже в депрессию впал. Приготовившись к отдаче, я плавно усилил воспринимаемый легилименцией эмоциональный фон окружающих, как можно постаравшись сосредоточить свои способности на коте. По ушам ударили перемешанные чужие чувства, однако животное, ожидаемо, ощущалось всего лишь животным — не больше и не меньше. Человеческие эмоции намного сложнее и структурированнее. Впрочем «интуиция» не ощущала смертельной угрозы, а значит можно было игнорировать беспочвенные подозрения. — Поехали домой, — смирился я со странностями уродца. — Можешь даже залезть на тележку, — тут же вспомнилась мне до сих пор нерешённая проблема. Как оказалось, можно сбежать от многого. Например, от причинно-следственной связи, здравого смысла, уверенности в завтрашнем дне… Но не от собственной сути. В конечном итоге привычные алгоритмы принятия решения так или иначе догонят и, бодро хлопнув по плечу, толкнут на привычный путь. Просто потому что я знаю, что и как делать только на этом маршруте. Садовник знает, как ухаживать за растениями. Драконолог знает, как укротить дракона. Аврор умеет ловить преступников. Обливиэйторы умеют пользоваться пологом Надзора и Статутом, чтобы безошибочно вычислять маглов, увидевших магический мир… А я вот знаю, как применять все эти знания для сокращения популяции волшебников и сочувствующих им сквибов. Всё тех же маглов, если понадобится. Перебороть старые привычки оказалось очень непросто. Меня подводит сам образ мышления, находящий противников и препятствия там, где их быть не должно. Находя простое решение там, где могло быть до полусотни полутонов. Впрочем, монета уже была брошена, неизменно показывая решку по моей собственной воле. И случившееся лишь подтверждало правильность этого решения. Осталось только слегка скорректировать цель будущего разговора с директором. Каким-то образом моё присутствие уже умудрилось отравить прошлое, однако всё еще существовала возможность предотвратить новые жертвы моего безумия в будущем. Я поднял голову, наблюдая собирающиеся в небе тёмные тучи. Нужно только добраться до Хогвартса. Нужно всего лишь добраться до школы.