В чаще тихой

      Летние сумерки любят играть в догонялки. Только по-своему: обычно ты и не догадываешься, что они уже мчатся за тобой. Забываешь. Тёплый день, как и лето, кажется бесконечным, пока внезапно тебя не салит рука надвигающегося вечера. Поцелуи солнца слабеют, и уже хочется натянуть на замёрзшие плечи свитер. И так из раза в раз.       Голые коленки Айну, на которых лежала голова Эн, покрылись мурашками, и она поправила задравшуюся клетчатую юбку.       Эн недовольно запыхтела, меняя положение тела, а устроившись обратно, посмотрела наверх: прозрачная голубизна глаз смешалась с розовым закатным небом, и радужки стали похожими на фиалки.       Но красота заката интересовала Эн не так, как красота разодетых старшеклассников: она увлечённо наблюдала за снующими по школьному двору выпускниками в отглаженных фраках и накрахмаленных рубашках. Их уже ждали спутницы в платьях на любой вкус и цвет.       — А этот? — спросила она.       — Не крутись, — ответила Айну.       Она сосредоточенно вплетала в волосы Эн разноцветные бусины и не особо-то следила за тем, что происходит вокруг.       — Что, и он не нравится? Он вообще-то капитан школьной сборной.       — И что? — сгорбившись в три погибели, пожала плечами Айну. — Уже нет. И фрак дурацкий. Старомодный какой-то.       — Старомодная юбка твоя.       — Как скажешь.       — А я бы с ним замутила. Но у него вроде есть девушка. О, а вон и эта швабра, — вздохнула Эн при виде красотки в синем платье со шлейфом, но потом вскинула голову. — Какая ты скучная! Неужели никто не нравится?       — Да. И прекрати вертеться, пока я тебе клок не выдрала!       Не встревая в дискуссию, я тоже украдкой наблюдала за, казалось, совсем взрослыми девушками и юношами, которые, разделившись на две кучки, оживлённо щебетали о своих непонятных взрослых делах. Совсем скоро их ждала новая жизнь, полная забот и сложностей, а четырнадцатилетней мне это всё казалось чем-то далёким и недосягаемым.       Досягаемым был только этот вечер, сумерки и разговор двух подруг, одной из которых в голову явно ударили гормоны.       Воздух остановился в томительном ожидании и не смел тревожить блестящие пайетки и стеклярус на платьях выпускниц. Сверкающие пылинки, поднимаясь с непривычно сухого асфальта, уже начали медленный прощальный танец детства в плотных лучах небесного прожектора.       Кассета «Ножей» давно закончилась. Последняя песня смолкла. Не вынимая наушников, я слушала спор Айну и Эн и тихонько хихикала про себя.       — А он нападающий. Его, кажется, Фирн зовут, — комментировала Эн будто ведущая какой-нибудь кинопремии. — Какие плечи! Что, и он не нравится?       — Плечи... А в голове у него что, тебе совсем не интересно?       — Всё в головы чужие лезешь. А у самой что в голове? Небось мрак ещё тот. Да и какая разница, что в голове, когда есть такая фигура. Красавчик же, да?       — Не знаю.       — Тебе вообще мальчики нравятся?       — Это тебе все нравятся без разбору.       — Ага, не скажи. У меня вообще-то жёсткий фейс-контроль. А ты ведёшь себя как монашка. Расслабься.       — Хорошо. Что там в твой фейс-контроль входит? Ну, кроме каменного пресса и классного фрака.       — Спрашиваешь ещё… Хорошее чувство юмора, конечно! С парнем должно быть весело, иначе нафига он мне? — принялась загибать пальцы Эн.       Ответ завёл Айну в тупик.       — А ещё он подтягивается сорок... нет, пятьдесят раз! И у него должна быть приставка и спортивная тачка, — абсолютно серьёзно перечисляла Эн. — Красная. Пирсинг там. Татуировки. Он ведь не какая-то серая масса! А ещё будет отлично, если он умеет смешивать коктейли и…       — Ходить по воде?       Айну закатила глаза, слушая описание идеала Эн. Он явно отличался от её возвышенных представлений и не вызывал ничего, кроме смеха.       Выпускники стали всё чаще поглядывать на часы и беспокойно поправлять одежду. Из открытых настежь окон послышались приглушённые звуки школьного гимна.       — Ну раз так, то у меня тоже есть фейс-контроль, — пробубнила Айну.       — Это уже интересно. Давай по пунктам, — потёрла ладони Эн. — Какой он — твой будущий?       — Ну… умный. Добрый. С хорошими манерами. Джентльмен. Он играет на фортепиано, любит научную фантастику и занимается конным спортом. А ещё у него будет учёная степень. Вот.       Пока Айну описывала своего нафантазированного избранника, а я сдерживалась, чтобы не расхохотаться и не вставить пару острот, двор опустел. Сумерки спустились с неба, на котором забрезжил тонкий бледный месяц, и холодным дуновением остудили прогревшуюся за день землю.       — И что, всё? Даже без тачки? Скукота.       — Добрый и умный это, по-твоему, скучно?       — Конечно, — подтвердила Эн. — Что ты с ним будешь делать, в библиотеке сидеть? Вот я бы лучше выбрала конченного идиота. С ним хотя бы весело.       — И почему я не удивлена?       Тут Эн нахмурилась и резко поднялась. Айну рассыпала бусины и выругалась.       — А ты? — недовольно спросила Эн, глядя на меня в упор. В её глазах читалась претензия.       Я глупо улыбнулась и поспешила перевести взгляд.       — Сидит, делает вид, что не слышит нас, — хмыкнула она и повернулась к Айну. — У самой кассета давно кончилась. Лампочка-то не горит. — Она кивнула на мой плеер. — Давай, признавайся. Каким будет твой ненаглядный?       — Не знаю.       Я открыла плеер и перевернула кассету.       — Ты кассету не переворачивай. — Эн в своей любимой бесцеремонной манере приблизилась чуть ли не нос к носу. — Каким? Колись.       — Я не думала об этом, — пожала плечами я. — Это же ерунда какая-то...       — Что ерунда? Твоя судьба ерунда? — выпучила глаза Эн.       — Говорить об этом ерунда, — вставила Айну. — Мы же не видим будущее.       — Ха! — гаркнула Эн. — Придумала себе жокея-пианиста с учёной степенью, а теперь говорит, что не видит будущее. Да и вообще, я спрашиваю не что будет, а что ты хочешь.       Тут в тупике оказалась я. Даже Айну уже не пыталась высвободить меня из цепких лапок Эн, которая смотрела лукаво и вызывающе.       — Чего хочу? — Я нехотя вытащила наушники и отложила плеер. — Чтобы… ну, этот человек понимал меня, наверное.       — Я тебя понимаю, — пожала плечами Эн. — Ты же не по-китайски говоришь.       — Да она не об этом, — вздохнула Айну.       — Да, я не об этом.       Сосредоточенно ковыряясь в шкатулке Айну, в которой лежали разноцветные бусины и украшения, я поняла, что никогда всерьёз не задумывалась об этом. Но всегда чувствовала что-то к человеку, которого ещё даже не знаю.       — А о чём? — никак не хотела отвязаться Эн.       — Мне кажется, это такое понимание… ну такое, когда просто видишь человека и всё понимаешь.       — Что понимаешь-то? Типа телепатия, что ли, такая?       — Да нет! — Я хлопнула себя по лбу. — Вот ты видишь человека и знаешь, что вы с ним как будто давно связаны.       Я замолчала. Мои подруги переглянулись. Эн задумчиво почесала подбородок. Она выглядела немного разочарованной, будто ждала от меня тирады с подробностями о спортивных тачках и пирсинге.       — Ну ладно, связаны. А какое у него лицо? Глаза? Волосы? — пулемётной очередью выдала она. — Он любит «Ножей»? Кто он по знаку зодиака? — выспрашивала она. — Он носит кеды или кроссовки? Может, на велике катается?       — Да откуда я знаю? — Наконец я почувствовала, что мне есть что сказать. — И вообще… это важно? Я вот… как будто знаю, что пойму это… ну… не по кроссовкам. Я пойму, что с этим человеком меня связывает гораздо большее, чем «Ножи».       — Э, ты поосторожнее про «Ножи».       — Я пойму, что могу быть собой с ним, догоняешь? Что вместе мы становимся только сильнее... что мы можем свернуть горы! И что я могу рассказать то, что не знает ни одна живая душа.       — Погоди, — перебила Эн. — Хочешь сказать, что он будет знать о тебе то, чего не знаю я?!       Кажется, она уже сама была не рада, что завела эту шарманку. Айну покачала головой и ухмыльнулась, пока собирала рассыпавшиеся по скамейке бусины.       Солнце тонуло за горизонтом. Его свет двигался по светло-розовому фасаду школы и медленно поднимал ажурные тени за живой изгородью. Где-то на карнизе второго этажа заевшей пластинкой ворковала горлица: ку-круру, ку-круру… В окнах актового зала вспыхнул свет и стих школьный гимн.       — Ну… — неуверенно подытожила я. — Типа того.       — И что будет такого особенного в этом мальчишке? — ревниво спросила Эн, снова легла Айну на коленки и задумчиво уставилась на небо.       — Если бы я знала.       — Становимся сильнее, бе-бе-бе... — еле слышно передразнила Эн.       Привалившись к спинке скамейки, я улыбнулась ей и погладила по холодной коленке. Я и правда не представляла, как будет выглядеть этот человек и существует ли он, но знала, что уже люблю его. И мне это нравилось.       Я вставила наушники, нажала кнопку «play» и тихонько добавила уже больше самой себе:       — Вместе мы будем непобедимы.