Опасное наследство

С тех пор как Карен уехала прошло три дня. Она обещала, что позвонит, но так и не сделала этого, Айлин решила, что, возможно, это к лучшему — чем раньше отсечет от себя прошлое, тем лучше ей будет. Конечно, она не представляла какой будет жизнь девушки в большом городе, но Айлин надеялась — она сможет правильно распорядиться своим шансом. Ее семья и Джимми продолжали искать Карен, но поиски стали какими-то вялыми. Люди стали твердить, что Карен сбежала, как и другие девушки. Но вместе с этим порождались мерзкие сплетни, которые Айлин пыталась пресекать, но у нее плохо получалось. Кажется, в Плезантроузе нашли своего козла отпущения. — Ты очень плохо влияла на Карен, — как-то заметила Дейзи, когда Айлин зашла к ним на ужин. Это была очень плохая идея — принимать подобное приглашение от Джимми, но как только что-то касалось его, у нее просто сносило голову. Айлин понимала, что в чем-то он манипулирует ею, нагло пользуется своим положением, но она ничего не могла с этим поделать. Как говорят — против лома не попрешь. И ее ломом был именно секс с Джимми. Конечно, это все была физиология, всего лишь гормоны, которые разбушевались внутри нее. Айлин понимала, что все пройдет, стоит ей вернутся домой, но пока… Она искала способ бороться с Джимми, потому что он совсем не хотела превращаться в женщин, что заселяли Плезантроуз. — Почему сразу же вина лежит на мне? — Ты общалась с ней. — То есть, если вы решите на старости лет выйти замуж за какого-нибудь непорядочного щегла, то в этом буду виновата я? — спросила Айлин. — Ты утрируешь, — Дейзи отпила хереса. — То есть, пропала Карен — это моя вина. А то, что она способна самостоятельно принимать решения, никого особо не волнует, — съязвила Айлин. — Но твоя же вина, что ты рассказывала ей про огни большого города, — встрял в их разговор Джимми. — И ты туда же, — Айлин это несколько удивило. Кажется, они снова вернулись к тому времени, когда Джимми постоянно пытался без дела ее уколоть. — Я сказал правду. — В чем правда? — это прозвучало спокойно, хотя Айлин закипала от злости. — В чем правда? В том, что в твоем чертовом городе нет перспектив? В том, что ты лишаешь людей будущего? — Я спасаю их от дурных последствий! — Джимми ударил кулаком по столу, но на лице Айлин не дрогнул ни один мускул. — Дурных последствий, — прошептала она. — Дурных… Если бы мир был полон таких идиотов, как ты, то давно бы прекратил свое существование. Никто бы не услышал и не увидел многое. Жизнь как раз и двигается, потому что кто-то нарушает принятые правила. — Люди должны поголовно забыть обо всех нормах? — Джимми встал. — Люди уже должны проснуться, — Айлин тоже встала. — А теперь я пошла домой. — Стой! — Да, пошел ты черту. Нотариус приедет завтра, и, думаю, что через неделю здесь не будет моей ноги! — Стой, Айлин! — Да иди ты! Ты сам хотел, чтобы я уехала отсюда. Вот я и вернусь домой. — Куда ты собралась? — Подальше от тебя! — крикнула она. — И да, — она обернулась к Дейзи, — ваш сын извращенец. — Ты врешь! — у Дейзи начались трястись губы. — Нет, не вру. А теперь счастливо вам оставаться. Джимми последовал за ней. Он догнал ее на улице, хватая за локоть и талию, потащив в сторону беседки. Айлин пыталась ему сопротивляться, но он был сильнее ее. Она старалась не показать, что напугана этой странной агрессией Джеймса, но внутри все просто застыло от ужаса. Она попыталась вырваться и вскочить на ноги, но он не пускал ее. Его вес, который был всегда так приятен ей, внезапно стал препятствием: он приковывал Айлин к полу, и она не могла преодолеть эту тяжесть. Она пыталась его укусить, но у нее ничего не получалось. Джеймс был слишком сильным и хитрым. — Отпусти меня! — крикнула она, прекрасно понимая, что Дейзи даже если услышит, все равно не станет ей помогать. Айлин уже давно поняла, что его мать согласна защищать его при любых обстоятельствах, что бы он ни делал. Он ничего не отвечал, стараясь не смотреть ей в глаза. Руки залезли к ней под юбку, игнорируя ее бессильные протесты. Айлин уже пожалела, что надела это платье-рубашку. Но в Нью-Йорке такие были модными, да и они были очень красивыми. Длина ниже колена, пуговицы можно застегивать как хочешь, рисунки — пестрое полотно, состоящие из эклектики, цветов или еще каких-то дивных узоров. Конечно, мужчины и дизайнеры были в восторге от этого, но ни у кого не возникало желание воспользоваться некоторой доступностью женщин, даже если насилие процветало на улицах города. Да, Айлин жалела, что захотела быть красивой и желанной. Внезапно Джимми поднял юбку до талии. Она задохнулась от ужаса, и внезапно ей вспомнилась картина борьбы и безотчетный ужас, который испытывали многие, кто впервые встречался с мафией. Айлин на всю жизнь запомнила тот день, когда они приехали в ее офис и требовали свое. Она пыталась сохранять самообладание, но все равно кровь стыла в жилах, а мужчины в дорогих костюмах только забавлялись этим. Но Айлин не собиралась прогибаться под ними, она и сейчас не хотела просто так сдаваться. Она могла просто расслабиться, тем самым капитулировав, позволить Джимми и дальше манипулировать ею. Но Айлин прекрасно понимала — вариантов у нее не особо много. Она освободила левую руку и изо всех сил ударила Джимми по лицу. Он мотнул головой, словно бык, заметивший красную тряпку, и схватил ее за запястье. Другая рука Айлин была прижата ее собственным телом. Она извивалась как могла, но была беспомощна. Айлин знала, какими бывают мужчины, она помнила, как дядя уговорил ее переспать с ним, и как пользовался этим далее. Такое вряд ли вообще просто так можно забыть. Столько лет Айлин держала в глухом плену воспоминания о тех днях, что казалось, будто ее это никак не тревожит. Мисс Сара Чапман, ее психотерапевт, часто говорила, что никогда по ней и не скажешь, что случилось такое. Она всегда многим ставила в пример самообладание Айлин. Но жизнь заставила ее быть именно такой. Именно жизнь показала ей — нельзя никогда падать и сдаваться — иначе все пропало. И сейчас… Но Джимми знал, что ей все равно придется сдаться ему. — Пусти меня! — она пыталась пнуть его ногой, но Джимми сразу же изменил положение тела. В ее голосе послышалась нотка паники, и они оба ощутили это. Тогда он в первый раз взглянул ей в глаза. Но взгляд его был пустым, как стекло, и совершенно безучастным. И это пугало больше всего. Айлин всегда казалось странным то, что порой выражали глаза Джимми. Иногда это ставило ее в тупик, иногда приводило в восторг, но чаще всего она предпочитала не замечать этого, словно никогда ничего подобного и не существовало — не было сомнений в том, что Джимми не совсем тот, за кого так старательно себя выдает. И вот сейчас ее уверенность в нем совсем пошатнулась. Еще чуть-чуть и от нее уже совсем ничего не останется. И тут он вставил колено между ее ногами и резко раздвинул их, причиняя ей боль. Айлин завизжала. Завизжала, даже не думая о том, что кто-то может услышать ее, просто в неосознанном ужасе, бившийся под ее кожей, словно бабочка загнанная в банку. В том же приступе панического страха, который заставил птиц взвиваться в воздух, когда хищник был рядом с ним. Ее крик был сигналом для него, Джимми схватил ее за запястье и сжал его так сильно, что ее обожгло, словно огнем. Айлин открыла было рот, чтобы закричать, но все, что ей удалось выдавить из себя, это был вздох ужаса, так как она услышала треск ломаемой кости, как ей показалось, и почувствовала, что руку и все тело пронзила боль. Джимми отпустил ее руку и зажал ей ладонью рот. — Пусти меня! Но Джимми, словно не слышал ее. Айлин думала, что лучше всего расслабиться, но потом вспомнила, что это сделает лишь хуже. Рука болела и она не могла понять: сломана она или нет. В юности у нее были травмы. Их хватало, но Айлин не знала, что ощущаешь, когда ломаешь кости. Она пыталась пересилить себя через боль, но у нее слабо это получалось. — Ну, возьмешь свои слова обратно? — Пошел ты! — она плюнула ему в лицо. — Будешь так себя вести, я тебе кости сломаю, — пригрозил он. — Давай, ломай. Ты все равно всегда врешь. То тебе проще, чтобы я уехала отсюда. То ты хочешь, чтобы я осталась. — Ты не имеешь право так про меня говорить! — Да нет, имею! — в ее голосе появилась решительность. Не стоило будить зверя, но Айлин было не остановить. Его лицо придвинулось к ее вплотную, так что она чувствовала его дыхание на щеке. Оно было совершенно спокойным и тихим, будто бы происходящее было для него просто прогулкой. Это был еще один пункт для раздумья. Неужели, она могла возжелать это чудовище? Этого зверя, который был способен на все. — Убирайся! — он отпустил ее. — Да пошел ты! Айлин с трудом поднялась на ноги. Рука ныла, а ноги еще дрожали от пережитых эмоций. Она вышла из беседки, сделала пару шагов, а потом остановилась. Не оборачиваясь, она поправила платье. — Ты не святой. Ты не имеешь право учить этот город правильному. — Что ты вообще в этом понимаешь? — спросил он. — Мне кажется уже побольше, чем несколько недель назад. А теперь… — она все же посмотрела на него через плечо. — Да гореть тебе в аду.

***

Мистер Купер приехал после обеда. Айлин ждала его с нетерпением уже много дней. Рука продолжала болеть, но рентген показал, что был лишь сильный ушиб. Можно было вздохнуть с облегчением, но Айлин почему-то не могла этого сделать. С севера налетели сильные ветра, которые, хоть и разогнали туман, но зато заставляли скрипеть весь дом, словно корабль в штормовую погоду. Для весны это было несколько странное явление, да и Айлин несколько не привыкла к столь странному проявлению погоды, которую местные жители любили ругать так же, как и политику. Айлин отметила, как сменилась погода, когда уехала Карен, словно все было против ее отъезда. Но Айлин была не из тех, кто придавал хоть какие-то тайные значения подобным вещам. Она проводила много времени в четырех стенах, бездумно глядя на улицу сквозь забрызганные дождем окна или греясь у старенького камина. Ей казалось: где бы она ни была и что бы ни делала, с ней всегда был Джимми. Именно диктат больше всего ей и не нравился, но тут она ничего не могла исправить, перевоспитать его или же заставить измениться. Любви, ее желания или прочей романтической чепухи было для этого не достаточно. Однажды ночью ей приснился сон. Это случилось до того, как приехал мистер Браун, словно ее освободитель из плена этого странного туманного города. Он начался с того странного звука, который всегда предупреждал ее, что приближается она, — Леди в белом. Тот самый призрак, что бродил по склонам холмов. К звуку примешивался вой ветра. Испугавшись, Айлин вдруг села в постели. Ветер выл в печных трубах, словно привидение, словно замерзшая брошенная хозяином собака. Она поскорее зарылась в подушку и с головой накрылась одеялом, чтобы только не слышать это странное сочетание звуков. Айлин знала, как надо успокоиться. Все было просто. Как и всегда это помогало. Оказавшись в наркотическом рае, можно легко расстаться со многими страхами, но так же и обрести их. Айлин никогда не страдала неврозами. Для нее наркотики больше были простым развлечением. Но сейчас они стали чем-то другим. Она жадно кидалась на косяки марихуаны, радовалась, если удавалось купить таблеток, и принимала это все в приподнятом настроение. Ей и потом было хорошо от этого. Но эффект по сути был временным. — Проходите. Я вас давно ждала. — О, мисс Паркер, здоровье у меня нынче не то, отчего часто приходится ездить отдыхать. — Ничего, — она улыбнулась. — Что ж, я уже начал оформлять документы на вступление в ваше наследование, — мистер Купер сел за стол. — Хотите чаю или кофе? — спросила она. — Я бы не отказался, — мистер Купер надел очки в толстой оправе. Айлин отправилась на кухню. Мистер Купер был пожилым человеком и было глупо предлагать ему выпивку, пусть даже время и ситуация были располагающими. Айлин все гадала, сколько лет нотариусу, и склонялась к тому, что ему давно за шестьдесят. Он ходил медленно, но без палочки, водянистые голубые глаза все так же цепко смотрели, как и в молодости. Айлин решила остановится на чае, себе же плеснула немного бренди, чтобы успокоится. Она так ждала этого, что теперь ей все казалось сном. Айлин обхватила здоровой рукой больное запястье, как напоминание того, что сделал Джимми. Она вернулась в кабинет, где мистер Купер шелестел бумагами. Он поднял на нее глаза, и Айлин поняла, что ничего хорошего дальше не случится. — Что-то случилось? — Я должен был сказать вам раньше, — он снял очки положив на стол. — Есть одна существенная проблема. — Какая? — у Айлин дрогнул голос. — Дело в Элеоноре, дочери вашей тети. У нее есть дочь. И пусть есть завещание, но его могут оспорить. — О чем вы? — Айлин поставила на стол поднос. — Я о том, что для начала надо найти Элеонору, — мистер Купер вздохнул. — Нельзя как-то без этого? — предложила Айлин. — Нет. Айлин не думала, что все так может повернутся. Ей хотелось надеется, что все будет иначе. Она думала, что уже через неделю дом выставят на продажу, а она чуть позже поедет домой, а деньги пришлют потом. Айлин уже начал строить планы, но кажется, им было просто не суждено сбыться. Кто знал, где находится Нэлли. Все знали, что она живет в Лондоне, может быть, она уже нашла себе очередного музыканта и с ним катается по всему миру. А может быть, она перебралась в Америку или Канаду. — Если мы ее найдем? — Она должна подписать отказ. А потом можно запускать процедуру по оформлению. Хорошо, что вы родственница. — Почему хорошо? — спросила она. — В Англии закон есть такой, что не родственники выплачивают налог в сорок процентов, — объяснил мистер Купер. — Понятно, — Айлин пождала губы. — У Джози остался последний адрес Нэлли, — он открыл блокнот и протянул его ей. — Но я звонил туда и никто мне не ответил. Поэтому нужно продолжать искать ее дальше. Вы знали, что у вашей тети был большой сберегательный счет? — Нет, — Айлин потупила взгляд. — Этот счет она завещала вашей сестре, — мистер Купер взял очки. — Несколько неожиданно, учитывая, какими их отношения были в последнее время, но все же Джози хотелось обеспечить дочь. — Я бы тоже бежала из этого гнилого города и выбрала ту же жизнь, — Айлин усмехнулась. — Конечно, тут это никому не понять. Сколько времени это займет? — Вы можете уехать домой, а я теперь со своими помощниками возьмусь за дело. Не думайте, что я обману вас. — Почему вы об этом подумали? — Мне показалось, что ваш взгляд полон недоверия. — А! — протянула Айлин. — Снова эти различия между англичанами и американцами. — Дело не в этом. Мне просто кажется, что вы все время думаете о чем-то еще, мисс Паркер, — нотариус замолчал. — Что с вашей рукой? — Неудачно упала, когда бродила по Сиреневым холмам, — соврала женщина. — Ничего страшного? — Нет. — Айлин встала. — Скажите сколько времени это может у вас занять? — Где-то месяц. У одного моего знакомого риэлтора есть на примете пару желающих купить этот дом. Они хотят купить его как загородный дом на лето. — Что ж, это хорошо, — уголки губ Айлин грустно дрогнули. — Мне показалось, вам нужны деньги? — Не думайте, будто я нахожусь в бедственном положение. Мне нужны деньги для своего дела. У нас в Нью-Йорке власти очень любят деньги. Так, что по сути они мне нужны с этой целью, — объяснил женщина. — Что ж, — мужчина сложил перед собой руки. — Надеюсь, что все труды Джози были не напрасны. — Это всего лишь дом. Люди должны следовать за мечтой, а не привязываться к чему-то, что для них не имеет никакого значения, — Айлин подошла к круглому окну, смотря на сад, который еще не наполнился красками. — Поэтому у меня нет цели оставаться тут. Да и не имеет вообще никакого смысла. Этот город полон секретов и ханжества. — Это ваше право, конечно. — Где вы остановились? — Айлин решила сменить тему. — У миссис Хейли. У нее чудесный отель, а еще она подает очень вкусные завтраки, — нотариус улыбнулся. — Сюда забредают туристы? — Тут редко бывают люди извне, — и Айлин не совсем поняла смысл сказанного. — О чем вы? — В этом городе не любят чужаков. Но и они потом становятся такими же, как и все. Я думал, что вы уже поняли это. — Нет, не поняла, — Айлин задумалась, но все равно слова нотариуса звучали несколько странно. — Этот город хранит свой секрет, но сегодня я бы хотел отдохнуть. Обязательно как-то расскажу, — мистер Браун взял папку с документами, и встал. — И вот еще, — он вытащил из-под листов небольшой конверт. — Это?.. — Джози просила вам отдать. — Спасибо. — Я приду завтра, а на днях приедет мой помощник. — Хорошо, — Айлин проводила его до двери. Закрыв дверь, она отправилась на кухню, чтобы выпить и заодно прочитать письмо. Типпи терся у шкафов, прося есть. Айлин открыла банку с тушенкой, так как вчера не купила мяса, но Типпи не стал есть. — Ну и иди отсюда. Кот недовольно ушел. Айлин взяла сигареты и зажигалку, налила себе бренди, и только потом развернула письмо. Айлин, Я знаю, что наши с тобой отношения давно уже не такие. Ты перестала сюда приезжать, решив, что больше мы для тебя не существуем. Я не виню тебя. Я знаю, почему ты так решила. Любовь — это такая вещь, которая способна вознести до небес и кинуть в настоящую бездну отчаяния. С тобой случилось к сожалению второе, но если честно так даже лучше. Ты влюбилась не в того парня. У тебя возникнет сейчас закономерный вопрос, почему я позволила Джимми сюда приходить. Но я не звала его, он сам каждый день приходил ко мне домой. Если бы у меня было чуть больше сил, то давно его прогнала. Он не тот, за кого себя выдает. Про таких людей говорят — мягко стелет, да жестко спать. Он одна из причин, почему этот город стал таким. Я отдаю тебе дом, зная, что ты точно захочешь его продать. Это к лучшему. Это была плохая идея — обосновать здесь родовое гнездо, и не удивительно, что твоя мать уехала отсюда при первой же возможности. У меня был выбор все изменить, но я так и не решилась. Мне всегда не хватало многих черт характера Девон. Она всегда была тигрицей, а я забитой мышкой. Продавай дом и не поддавайся ни на чьи уговоры. Ты не должна оставаться тут, пусть они все сделают, чтобы ты задержалась в этом мерзком городишке. Я знаю, что завещаю тебе не самое лучшее наследство, но другого у меня просто нет. В последнее время я потеряла связь с Нэлли. Она не хочет общаться со мной из-за Джимми, рассказав про него жуткую историю. Я не поверила ей. Не поверила, потому что привыкла к его россказням — все люди подобные моей дочери врут. Но это не так. Я знаю, что она все же сказала правду. Прошу тебя найди ее. Я оставила ей денег. Надеюсь, что она простит меня и поймет. Я желаю ей и ее дочери всего самого лучшего. Айлин, ты не должна поддаваться на очарование Джимми. Верить ему, впускать в свою жизнь. Позволять собой манипулировать. Это ничем хорошим не окончится для тебя. Я знаю, что еще в глубине души у тебя живет глубокая привязанность к нему, но выкинь это. Джимми Рочестер заключил сделку с самим дьяволом. Ты должна помнить это всегда. Люблю тебя. Будь сильной и не сдавайся. Твоя тетя. Декабрь 1972 Айлин ничего не понимала. Она стряхнула пепел с сигареты, ощущая, как у нее почему-то дрожат руки. Джози была в возрасте, и в это время люди склоны все доводить до абсурда. Джози все довела до абсурда от одиночества. И, конечно, придумала себе всякие сказки, чтобы хоть как-то найти себе оправдание. Она потушила сигарету, ощущая, как ее начинает потряхивать. Айлин решила сжечь письмо. Но слова Джози о Джимми, почему-то не давали ей покоя. Он точно дьявол.