Опасное наследство

Нэлли жила на Кенсингтон-хай-стрит. У нее была небольшая квартирка, которую она делила с подружкой, чтобы легче было платить. Ее дочери уже было пять лет и она ходила в обычную государственную школу. Нэли работала официанткой в «The Marquee», проводя там ночи, Лейла Холт же трудилась днем в бутике Билла Гибба [1]. Благодаря этому женщины моги присматривать за Сарой, дочкой Нэлли. Трудно сказать, какие именно связывали отношения Нэлли и Лейлу, но Айлин не собиралась вдаваться в подробности. Ее давно многое не удивляло, ведь в Нью-Йорке повсюду открывались увеселительные заведения с весьма сомнительной спецификой. Все знали, что Виллидж был местом обитанием геев, а Манхеттен, некогда пристанищем для аристократов и богачей, стал лакомым кусочком для будущих бизнесменов, прекрасно понимающих, что тут можно хорошо заработать. Наверное, поэтому Айлин не удивило бы, если бы ее кузина жила с женщиной, как с любовницей. Нэлли нравились парни. Она всегда засматривалась на них. Нэлли рано поняла, как действует на мужские особи — милая мордашка, красивая юбка, правильное декольте. Но Айлин мало, что знала о том, что именно случилось с Нэлли с тех пор, как они с ней перестали видеться. Когда она лишилась девственности и с кем? Во сколько лет решила оставить дом? И как ко всему ее бунтарству относилась Джози? На самом деле вопросов в голове у Айлин роилось очень много. Она все гадала, какой будет первая за столько лет встреча. Нэлли хоть и сказала, что ей можно дать адрес, запросто мгла послать ее подальше. Она имела полное право на это. Возможно, сама Айлин поступила бы точно так же, если бы на нее пороге появился кто-то из прошлого, кому ее жизнь была не интересна уже много лет. Но все же Айлин надеялась на немного другой прием. Все же Нэлли не просто так разрешила дать ей свой адрес. От кого же она скрывалась? От кого бежала? И почему не хотела даже нотариусу матери показать свое место пребывания. Все же ей было страшно. Но какой страх гнал Нэлли подальше от дома? Трудно было сказать. Пока у Айлин были лишь догадки. Айлин сначала заехала в кондитерскую, купив большой торт с кремом и шоколадом, надеясь, что он всем придется по душе. Баноффи — сочетание банана, сливочной ириски и печенья. Основой этого пирога служила крошка из печенья со сливочным маслом, которое в Англии было совсем другого вкуса, нежели в Америке. Прослойку готовили из бананов с вареной сгущенкой, а нежнейший крем состоял из сливок с карамелью. Торт был украшен бананами с шоколадным сиропом. Несколько специфическое сочетание, но Айлин надеялась, что подобная экзотика поможет растопить лед, охвативший их отношения после расставания. Потом она купила плюшевого медведя своей племяннице. Можно было купить куклу или же книгу, но почему-то Айлин решила, что именно медведь понравится девочке. В детстве у Айлин было много разных игрушек, Девон всегда считала правильным, если у ребенка было много игрушек. В их, со старшей сестрой, комнате ездили поезда, а на полках сидели куклы и плюшевые игрушки. У них еще была кухня и магазин, коляски и кроватки для малышей. Сейчас Айлин понимала, как ненавидела всей душой такое детство. Все эти гендерные привязанности бесили ее, и, если бы у нее появились свои дети, то она позволила бы им быть теми, кем они хотят. Не удивительно, почему у них с Девон были такие плохие отношения. Они по-разному смотрели на роль женщины в мире, отчего постоянно ругались. После пробежки по магазинам, собравшись с духом, поехала к кузине. Всю дорогу ее несколько потряхивало, отчего она заблудилась. Лондон был не так устроен, как Нью-Йорк, но в итоге она быстро разобралась. Дверь ей открыла девушка в голубом халате и зачесанными назад рыжими волосами. У нее был несколько странный вид: после внешнего вида женщин Плезантроуза Айлин многое стало казаться дикостью. На самом деле ничего такого и не было в ее ярко накрашенных глазах и бледных губах, на страницах модных журналов можно было и не такое увидеть. В Лондоне был свой стиль: женщины тут одевались пусть и не ярко, но своеобразно, не удивительно, что в той же Америке многие охотились за одеждой от британских дизайнеров, хотя в последние годы появились свои творцы. — Вам кого? — девушка посмотрела на Айлин. Можно был подумать, будто она была под кайфом, но Айлин сразу же откинула в сторону подобную мысль. — Мне нужна Нэлли. — А вы кто? — девушка положила руку на бедро. — Я кузина Нэлли, — объяснила Айлин, сжимая бумажный пакет с медведем. — Нэлли, — крикнула девушка, — тут к тебе кузина приехала. — Пусть проходит, — услышала Айлин. Она увидела девочку в небольшом холле, одетую в простое ситцевое платье. Айлин подошла к ней, не понимая, на кого она похожа. Она улавливала в ней знакомые черты, но боялась в этом признаться: у Сары такие же глаза как у Джимми, как и линия губ. От этого ей стало тошно, но Айлин сдержалась. — Меня зовут Айлин, — представилась она девочке. — А я Сара, а это Лейла, — объяснил ребенок. — О, приятно познакомится. — Ты из бедного района? — спросила Сара, доставала медведя. — Нет, я из Нью-Йорка. — Поэтому ты так странно говоришь? — Ну, да. — Здравствуй, Айлин, — на пороге появилась Нэлли. Айлин не сразу посмотрела на нее, и когда она подняла глаза, увиденное ее поразило. Нэлли на себя не была похожа, и Айлин не сразу поняла, в чем все дело. Она перестала улыбаться, замирая взглядом на кузине. — Пойдем, — сказала она, разворачиваясь и уходя вглубь небольшой полутемной гостиной. Айлин успела увидеть след ожога на лице Нэлли. Конечно, можно было подумать что угодно. Но почему-то Айлин сразу же решила, что это и есть та самая причина, по которой кузина столько лет бежала от родного дома. Конечно, неровное розовое пятно кожи можно было спрятать под слоем хорошей косметики. Можно было еще сходить к хирургу и он бы отшлифовал кожу. Но Нэлли явно хотела пока оставить эту отметку жизни. Айлин пошла за сестрой, не зная, с чего и начать. Она отдала Лейле торт, та сказала, что сейчас заварит чай, раз ожидается трудный разговор. Лейла ушла, оставив Нэлли и Айлин наедине. Она забрала с собой девочку, чтобы взрослые могли поговорить с глазу на глаз. — Как твои дела? — спросила Нэлли, беря с полки пачку сигарет и зажигалку. Гостиная была очень маленькой комнатой. Здесь едва помещались все книжные стеллажи заваленные книгами и два небольших дивана, обитых серым бархатом. Фотографий почти не было, как и всяких статуэток и прочей мелочи, предающей уют. Скромная простота. Никакого модного китча. — Ну, это долго рассказывать, — протянула Айлин. — Ты замужем? — Была, — Айлин села в кресло. — Мы развелись недавно. Он предал меня. — Мужчины такие — дай им повод изменить, — отметила Нэлли. Ее темные волосы лежали легким облаком на плечах, скорее всего, недавно вымытые и просто расчесанные. — Дело в ином. Он просто изменил нашим идеалам. А я не простила этого. Я из тех современных женщин, что ходят сами налево и ничего не имеют против измен мужчин, — Айлин все еще ощущала робость. — Кем работаешь? — Нэлли курила в затяг, пытаясь казаться отстраненной, но при этом вела живую беседу. — У меня своя фирма, помогаю заблудшим душам обрести свое место в жизни, — она улыбнулась, а кузина нахмурилась. — Как Джимми? — ей явно этот вопрос дался с трудом. — Нет, не как Джимми, — Айлин покачала головой. — А дети у тебя есть? — последовал новый вопрос. — Нет, — Айлин посмотрела на свои руки. — Зачем ты приехала сюда? — Твоя мама умерла, — но реакции никакой не последовала. Белое полотно, ни единой краски. — Тебя это никак не беспокоит? — После того, что она сделала? Нет! — и на ее лице снова появилось спокойствие. Айлин не сразу поняла, что сейчас прозвучало в этой тесной комнате. Казалось бы, слова Нэлли ударились о стены, обклеенные черно-белыми полосатыми обоями, и вернулись к Айлин в виде звонкой пощечины. До нее совсем не доходил смысл сказанного, только было больно от того, что Нэлли все равно. Ее ничего не колышет и все, возможно, из-за детских обид. — Что она сделала? — Айлин затаила дыхание. — Когда я ей рассказала, где и как я получила ожог, то она просто мне не поверила, обвинив в том, что сама виновата. Есть такой тип женщин, что считают изнасилование нормой жизни. — Хрен никогда не смылится, — повторила Айлин то, что сказала недавно Джимми. — Что ты сказала? — уточнила Нэлли, словно она не расслышала. — То, что мужчинам позволительно себя так вести. Им положено везде разбрасывать свое семя, а вот, если он не смог удержать своего дружка в штанах, виновата женщина, — Айлин несколько глупо улыбнулась. — В Нью-Йорке все реже встречается подобное мнение. Может быть, потому что там более наглые женщины. Мне трудно объяснить магию перемен. Но многое будет еще долго меняться. — В Плезатроуз все могло быть иначе, если бы не Джимми, который начал рассказывать всем напуганным от перемен, что там за пределами города один порок. — Я знаю, — выдохнула Айлин. — Сама слышала, что он говорит. — Он чертов психопат, — выплюнула зло Нэлли — Ты знаешь, кто это был? — Конечно, знаю, — Нэлли дотянулась до пепельницы. — Это был Джимми? — голос Айлин дрогнул. — Только не говори, что ты с ним спала?! Ты всегда была слепо в него влюблена и не видела ничего дальше своего носа. — Я сейчас поняла, кем он является на самом деле. — О, нет, ты не знаешь, кем он на самом деле является, — Нэлли услышала шаги Лейлы и замолчала. — Поговорим чуть позже. Не хочу втягивать во все это Сару. Лейла поставила поднос на стол. Там были три чашки с кошками, белый молочник и разрезанный торт. Лейла села рядом с Нэлли, а Сара устроилась рядом с Айлин. Они не говорили о прошлом. Старались беседовать о настоящем. Сара все пыталась встрять в разговор, а Лейла вечно ее осаживала. Сара была беззаботным ребенком, пусть и немного нервным, но усидчивость можно было воспитать — главное дисциплина. Можно было подумать, будто Нэлли баловала дочь, но, скорее всего, нет. Нэлли вряд ли не любила ребенка, как результат насилия. Хотя она могла просто не показывать свои истинные эмоции. За столь короткое чаепитие Айлин трудно было сделать определенный вывод, да и не обладала она некоторыми знаниями по психологии, что помогли бы найти нужную нить, которая поможет взломать код непонимания. Айлин старалась внимательно наблюдать за этой троицей, ей хотелось многое понять для себя прежде, чем она перейдет к деловой части разговора. Она вообще не привыкла вести переговоры обходами. Все знали ее, как довольно прямолинейного человека. Айлин не любила все эти обходные пути в разговорах, за что Ричи постоянно ее ругал, говоря, что однажды ей это будет очень дорого стоить. Айлин не спорила с ним, просто все делала как считала нужным. — Где ты остановилась? — спросила спустя время Нэлли. — Наверное, в «Блейксе», — Айлин и не думала о том, что надо провести пару дней в Лондоне. — Что ж, я приду завтра, — Нэлли встала. — Мне скоро надо на работу. — Да, — согласилась Айлин. — Я буду ждать тебя.

***

Айлин мерила нервными шагами свой номер. Она знала, что тут часто останавливаются Led Zeppelin, когда живут в Лондоне. Но сейчас она не думала о том, чтобы повисеть на шее Роберта Планта, как могла бы поступить любая фанатка. Сейчас ее волновало совсем другое. Она немного выпила и сдерживала себя от того, чтобы достать из сумки дозу кокаина, которую ей удалось достать вчера вечером, когда она каталась по городу. Айлин смотрела на часы, надеясь, что Нэлли все же придет. Ее слова, обрывки той правды, что были кинуты Айлин, не давали ей спать. Они тревожили ее, напоминая о том, что могло на самом деле твориться в Плезантроуз. Айлин бросила еще один взгляд на сумку, где лежала доза кокаина. Искушение было столь велико, что пришлось сжать руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. — Она придет, — повторила вслух Айлин. — Она точно придет. Айлин посмотрела на часы. Завтра стоит вернуться в Уэльс, хотя ей совсем не хотелось этого делать. Странное это было дело. Стоило ей оказаться в Лондоне, как дышать стало легче, воздух в Плезантроуз определенно очень плохо на нее действовал. Не стоило бояться, что он испортит ее здоровье, просто Айлин поняла, что там она задыхалась и чем быстрее она уедет оттуда, тем лучше будет для нее же. Неуверенный стук в дверь отвлек ее от размышлений о дурном воздухе города. Айлин, быстро вдевая ноги в ботинки, ринулась открывать дверь. На пороге стояла Нэлли. С нее капала вода, за окном явно бушевал дождь. Айлин даже и не смотрела в окно, предпочитая занавесить шторами вид на город. — Проходи, — она помогла Нэлли снять пальто. — Как дела? — Давай, не будем начинать с вежливостей и учтивостей, — осадила ее Нэлли, вытаскивая из сумочки пачку сигарет и зажигалку. — Ты искала меня, чтобы сказать, что моя старая кошелка померла? — Не совсем, — Айлин подала ей письмо, которое недавно получила от нотариуса. Нэлли пробежала быстрым взглядом по знакомому почерку матери. — Вот же сука! — она кинула листок на пол. — Какая же она лицемерная тварь! — Может ты мне объяснишь наконец, что на самом деле происходит? — Айлин ничего не понимала. — Что происходит? Она защищала его. Говорила, что я вру, а теперь она решила — он все же зло! — Нэлли запыхалась. — До нее дошла правда, когда это уже не имеет никакого значения. Ничего уже не имеет значения! Нэлли заплакала и села на пол. Было видно, что ей трудно переживать это снова. Айлин села рядом с ней, обнимая ее за плечи. Она похлопала кузину по спине. Айлин все еще ничего не понимала. Нэлли долго не могла успокоиться. — Что случилось? — спросила Айлин. — Он напал на меня, когда я поняла, кто он на самом деле, — она не могла смотреть на кузину. — Я поняла, что он и есть зло. Можно подумать, будто я начиталась Кроули, накурилась или еще что-то в этом роде. Но нет, я точно знаю кто он. — О чем ты? Он обычный психопат! У него все признаки на лицо. — В этом чертовом городе постоянно что-то творилось, но стоило ему вернутся, как все завертелось с новой силой. Он связан со смертью. — Нэлли, — Айлин сжала ее лицо, — успокойся. Если он сделал это, то почему ты его не сдала? — Ты правда думаешь, что это так легко и просто? — она снова залилась словами. — Он все держит под колпаком. Все контролирует. — Да, но твоя мама… — Айлин подобрала колени к подбородку. — Твоя мама поняла, кто он такой. — Не думаю, — Нэлли улыбнулась, стирая слезу. — Не думаю, что она вообще понимала, что на самом деле творится. — Расскажи мне… — Ты не поверишь. — Ну, и пусть. Пусть это будет всего лишь сказка. — Но это не сказка… — Пусть, — Айлин улыбнулась, — Тебе станет чуть легче, когда ты скинешь этот груз с себя. — Лейла знает… И она все понимает. Мы… — Я все поняла, — Айлин сказала это шепотом. — Ты не осуждаешь? — Я из Нью-Йорка. У нас Виллидж — район геев и их баров, — Нэлли от этого стало чуть лучше. Трудно сказать, когда именно Нэлли стала замечать дурные знаки. Ее не было дома почти год. Стоило ей справить свой восемнадцатый день рожденья, Нэлли решила уехать. Она не хотела учиться, она хотела, как и многие люди, просто открыть для себя мир. Она решила съездить в Шотландию, а потом и во Францию. Пора было скинуть с себя все остатки юности и познать жизнь. Нэлли не было полтора года. За это время она успела закрутить несколько неудачных и болезненных романов, написать пару песен, которые знакомые исполняли на разных концертах. Нэлли вернулась домой преисполненная разных надежд, надеясь, что мать поймет ее стремление писать слова для песен. Но Джози не оценила это. Она сразу же сказала, что это никогда не будет ее кормить. Нэлли не стала терять надежду. Она решила, что просто поставит ее перед фактом, когда заключит контракт с каким-нибудь музыкантом. Все шло ровно, пока в город не вернулся Джимми. Его назначили местным пастором, и постепенно люди потянулись в его церковь. Нэлли все это жутко не нравилось, и она пыталась бунтовать. Ее бесила критика музыки и фильмов, нападки на молодежь, которая впервые за столько лет решила жить так, как она хочет, а не как твердит общество, повторяя какие-то странные мантры. Джимми придирался ко всему, что ему казалось дико аморальным, и считал своим долгом пользоваться словами, как пикой. Правда открывалась ей на Сиреневых холмах, когда она столкнулась с Джимми. Все было, как в дешевом фильме ужасов, где все выглядит настолько неправдоподобно, что остается только смеяться. Она увидела, как он проводит какие-то ритуалы. Он ее заметил. Погнался за ней, а потом, догнав, ударил по голове и изнасиловал. Джимми пытался скрыть следы преступления, но у него ничего не получилось. Он решил сымитировать аварию. Сделать вид, будто Нэлли съехала с обочины и ее машина загорелась. Но приезжавшие машины помешали ему, и Нэлли вытащили из автомобиля. Ее тело обгорело, но не так сильно, чтобы думать о смерти. Джози примчалась в больницу и не отходила от дочери, считая, будто Нэлли и правда сама виновата. Джимми лишь подливал масла в огонь — виновата, потому что шаталась с непонятными парнями, и вот он результат. — Этот город… просто сатанинский рай какой-то. — Нэлли, — осадила ее Айлин. — Я видела призраков. С домом что-то происходит. У меня есть путное объяснение всего этому. Я принимаю наркотики. — Я тоже, но все те разы, что я замечала странности в городе, я ничего не употребляла, — она положила голову на колени Айлин. — Или в этом городе и правда что-то есть. Он отравляет мозг. Затуманивает сознание. Я не вернусь туда. Никогда. Я поклялась, когда мать меня выгнала из дома, что больше не приеду. Знаешь, я даже рада, что она мертва. — Думаю, что в итоге она сожалела, что с тобой все так… — Айлин провела ладонью по волосам сестры. — Думаю, что она просто открыла глаза. — Ты спросила меня вчера: спала ли я с ним? Я должна признаться, что да… — Ты все же не смогла устоять, — последовал укор. — Скорее всего, я просто не смогла ничего противопоставить его натуре, — Айлин вздохнула. — Сара — его дочь? — Да, — выдохнула Нэлли. — Иногда мне страшно от этого. Он — чертов сатанист, что продал город дьяволу. Он как все то окружение Розмари [2]. Опутал всех и вся, заманил в сети. — Оттуда многие бегут, — Айлин прикрыла глаза. — Многие, — фыркнула Нэлли. — Недавно я помогла одной… — и тут ее осенило. — Карен! — Нэлли аж подскочила. — Черт, Карен, ее же недавно изнасиловали, а я помогла ей сбежать. — Я помню девчушку с таким именем, — Нэлли посмотрела на кузину. — Что с ней? — Это был Джимми, — Айлин поднесла кулак к губам. — Боже, какой же я была дурой. Почему я это сразу не поняла! — Ты и не могла понять, — Нэлли вздохнула. — Я должна найти ее. Узнать, как у нее дела. — Хорошо, — согласилась кузина. — Но сначала давай решим вопрос с наследством. — Так тебя это интересовало! Нэлли поднялась, готовая уже было уйти. Айлин совсем не понимала перемен в сестре. Что вообще она не так сказала? — Что случилось? — Что случилось? — передразнила ее Нэлли. — Тебя он подослал? — Я сама от него сбежала, — просто сказала Айлин. — Твоя мама все оставила мне, не считая денег. — Что тебе надо? — Мне надо, чтобы ты подписала одну бумагу. Я не собираюсь оставаться в Уэльсе, потому что я хочу уехать домой. У меня своя фирма, свое любимое дело и вообще, учитывая, как я тяжело болела в прошлом году, мне надо вернуться к себе. Мне просто нужны эти чертовы деньги, чтобы превратить их во взятки. Ничего личного. — Черт! — Нэлли приложила ладонь ко лбу. — А ты что подумала? — Будто мама все оставила мне. — Если бы передо мной не маячила перспектива денег, то меня бы тут не было. — Я рада, что ты тут, — Нэлли улыбнулась. — Расскажи мне, как там Нью-Йорк.