Cendres de Lune

Вдох. Выдох. Вдох. Не выдохнуть. Тяжелая шершавая ладонь коснулась груди и медленно надавила, словно увесистый валун, заставив воздух выйти из легких. Вдох. — Эй, торговец, с ней такое часто? — послышался где-то вдали грубый хриплый голос варвара. — Нет, — еле слышно ответил другой мужчина, — она могла впасть в транс, но обычно ненадолго. Но чтобы так долго… Это… Необычно. — Она всех нас вытащила, — прозвучал третий, совсем незнакомый голос. Мягкий, немного задумчивый и очень слабый, он дребезжал, готовый разбиться, словно тончайшее стекло. — Эй, ведьма! — вновь прорычал драконий принц и кончиками пальцев ударил по ее пухлым бледным щекам. Голова безвольно мотнулась, а глаза так и остались закрыты, — да чтоб тебя… — Оставьте уже ее, керо! — возмущенно проворчала Тсу, входя в комнату, — ни минуты покоя! Она умудрилась не просто спасти всех, но еще и таверну восстановила. — Ага, щас, — рявкнул варвар и вновь потряс девушку, — она уже двое суток без сознания! Это совсем плохо. И ее огонь почти потух. Это ведь все ты, да? Бакуго развернулся к бледному юноше, сидевшему на кровати. Ало-белые волосы закрывали часть лица, а на плечи был накинут тяжелый тканый халат, полностью скрывавший фигуру. — Я не знаю… — тихо прошептал незнакомец. — А я знаю, — прорычал принц и вскочил на ноги, — я знаю, потому что это все твой чертов талисман! — Тихо! — рявкнул Иида, все это время сидевший в углу и, одним шагом подлетев к вспыльчивому блондину, схватил его за локоть, — не смей! — Капитан прав! — поддакнул торговец, встав с другой стороны от варвара, — нет смысла драться. Оча отойдет, дай ей время. Я никогда не видел, чтобы она серьезно использовала магию. Первое, что Изуку увидел, когда прибыл в город — людей, лежавших на дорогах, да спящих настолько крепко, что их храп сотрясал шаткие домишки и улочки. С трудом добравшись до таверны, торговец увидел, как бревна сами по себе, словно повинуясь огромной сильной длани, складывались обратно в большой дом, а вещи, разбросанные по всей площади, испорченные и раздавленные, возвращались в свою прежнюю форму и двигались обратно, на свои привычные места. Единственный, кто не спал, был странный юноша с ало-белыми волосами. Он сидел рядом с Ураракой и пальцами отчаянно стискивал ее ладонь, пока она лежала, выгнув спину, вытянувшись, словно тугая пружина. — Ой-ой, Оча! — охнул Деку, подбежав к подруге и упав перед ней на колени, — ну что же ты так… Так-с, где же оно… Молодой мужчина по старой привычке все время бубнил себе под нос то, о чем думал, либо то, что делал, словно это помогало ему сделать что-то быстрее или найти более эффективное решение проблемы. Многим это казалось странным или неприятным, но ведьма всегда по-доброму подшучивала над ним и даже могла вклиниться в его громкие размышления. И вот, наблюдая за тем, как ее тело вновь извивалось в болезненном спазме, торговец перебирал десятки вариантов, чтобы облегчить ей страдания. — Давно она так? — Мидория поднял взгляд на незнакомца, и тотчас же заметил, что разноцветные глаза юноши были стеклянными. Он словно смотрел сквозь девушку, совершенно не видя ее и думая о чем-то далеком, и, возможно, совсем страшном. Мужчина положил широкую ладонь на плечо и внимательно всмотрелся в лицо со шрамом, — эй, ты в порядке? — Да… — выдохнул юноша, — просто… Я очнулся, а все спят… Где я? — В Асене, — кивнул веснушчатый торговец, извлекая черный пузырек из набедренной сумки. С трудом разжав зубы девушки, он влил содержимое, и ее тело сразу же обмякло, а бледную кожу начала покрывать испарина. И ведь подобное с ней бывало и раньше: стоило ей чуть больше обыкновенного воспользоваться магией, так тотчас же ей становилось дурно: обескровленные губы подрагивали, а Урараке приходилось забиться под толстую теплую медвежью шкуру, чтобы хоть немного согреться. И каждый раз, когда мужчина растворял в теплой воде несколько капель снадобья из черного пузырька, она сжимала его ладонь холодными пальцами, словно безмолвно благодаря за проявленную заботу, от которой всегда отказывалась в других ситуациях. — Она точно очнется, — выдохнул Мидория, пальцами с силой стискивая предплечье Кацуки, — лекарство всегда делало ей лучше, сейчас же ей просто нужно отдохнуть. Громко фыркнув, варвар вырвался из рук капитана и торговца и молча вышел из комнаты, спустившись в кишащую народом таверну. Почти весь небольшой болотный городок собрался в воссозданном здании, чтобы внимательно его рассмотреть и обсудить то самое «чудо», что случилось с ними. Сероволосый верзила Тецутецу сидел за барной стойкой, словно несколько дней назад его не сковывал лед, а его тушу не вытащили из магической гробницы, готовой было его задавить своими чудовищными объятьями. Он весело смеялся, осушая очередную кружку и рассказывая товарищам очередную историю. Тсу ходила меж столов, собирая грязную посуду, а Ибара стояла за стойкой, разливая хмельные напитки посетителям. Наконец выбравшись на улицу, Кацуки кое-как смог вздохнуть. Вечерний асеновский воздух пах застоялой водой, горьким мхом и огнем. Этот запах пронизывал все вокруг: камни, деревья, дома, дороги и даже воду, словно магия этой мелкой дерзкой девчонки продолжала восстанавливать все вокруг, отматывая время вспять и возвращая на круги своя. Остановившись в центре дороги, мужчина встал на колени и коснулся брусчатки. Края камней слабо переливались ало-золотым, словно они были окутаны магией. Присмотревшись, мужчина заметил, что весь город слабо мерцает, медленно восстанавливаясь. — Чертова девчонка. Вот так они выглядят — настоящие носители магии. Сильные, смелые, с огнем в глазах. Не плывущие по течению и прячущиеся за драконами, как бакурцы, не такие трусы и слизняки, как все шарлатаны, что при помощи фокусов и нехитрых манипуляций могут одурачить обычного человека. Ее огонь не обжигал — он был мягким и податливым. Стоило мужчине хотя бы немного сконцентрироваться, как он поддавался нехитрым манипуляциям и тянулся к его ладоням, собираясь в небольшой светящийся комок. Выдохнув, принц медленно сжал пальцами заряд, пытаясь хотя бы немного уплотнить. И с каждым миллиметром, который поддавался ему, свет становился ярче, а цвет становился все светлее. Странная, почти нереалистичная идея промелькнула в голове тенью, отголоском, но все же Кацуки решился рискнуть. Со всей силы вновь обхватив огненный шар, он встал и пошел обратно в таверну. Сбив, наверное, человек трех с ног, он двумя прыжками преодолел лестницу к спальням и ворвался в комнату, где лежала без сознания ведьма. — Что ты…? — попытался было спросить торговец, стоявший рядом с изголовьем кровати, как тотчас же мужчина его отшвырнул в сторону и разжал пальцы, после чего с усилием втолкнул заряд в грудь девушки. Мелкая дрожь, ознобом, пробила бледное тело, и наконец, Очако кое-как с трудом открыла глаза. — Сколько… Сколько я спала? — Два дня, — хрипло пролаял варвар, — эй, какого хрена, ведьма? Ты могла там подохнуть! — Нет-нет… — с трудом приподнявшись, девушка кое-как села и оперлась спиной об изголовье кровати, — но нам не стоит здесь задерживаться. Пора выдвигаться. — Куда? — Деку присел на край кровати и ладонью коснулся чуть влажного лба попутчицы, — ты совсем еще слаба! — Не спорь, пожалуйста. Нам срочно нужно к Всемогущему. — Это из-за моего талисмана? — послышался тихий голос с соседней кровати. Юноша, с головой укутанный в пуховое одеяло продолжал лежать, недвижимый, словно боялся пошевелиться и этим сильнее разозлить окружающих. — В том числе, да, — кивнула Урарака и встала с кровати, — пожалуйста, соберите всех, кто хоть как-то связан со всем происходящим. Чем быстрее мы выйдем — тем лучше. — Ведьма, тебе бы… — продолжил было спорить варвар, как она резко махнула рукой и его лицо объяло огнем, заставив умолкнуть на полуслове. — Тц, я знаю что делать! — недовольно пробурчала девушка и накинула на плечи казенный халат, лежавший на стуле, — хватит меня недооценивать!

***

— Ну здравствуй, Киришима. Давно я тебя ждал… Тихий, чуть рычащий голос прозвучал откуда-то, из самой глубины темноты. И сколько бы авантюрист не пытался найти его источник, он ускользал сквозь пальцы и уносился вновь в черную даль, маня за собой. — Ну же, ты почти на месте… — Да кто ты, черт тебя дери? — тяжело выдохнул авантюрист, но пошел дальше. С каждым шагом воздух нагревался все сильнее, становился густым и влажным. Запах серы сильно ударял в нос, из-за чего Эйджиро хотелось остановиться и пойти обратно, но уже не мог остановиться. — Я все расскажу, обещаю… Наконец, юноша услышал кроме голоса еще тяжелое хриплое дыхание. Пройдя еще несколько шагов, перед ним вспыхнули два светящихся ярко-желтых глаза с узкими зрачками, а затем все пространство вспыхнуло красками: огромная черная пещера, по угловатым скалистым стенам которой тонкими струйками текла вонючая серная вода. А обладателем глаз оказался огромный и угловатый алый дракон, чья чешуя больше напоминала камни, чем кожу ящера. — Здравствуй, Киришима. Безмолвный вопль застрял где-то глубоко в глотке, а тело остолбенело в напряжении. Эйджиро никак не мог пошевелить ни единым мускулом, словно его тело больше не принадлежало ему. — Не можешь пошевелиться, да? Дракон, казалось, надсмехался над юношей, глумился над его трусостью. И ведь действительно, как он мог позволить себе испугаться неизведанного? Ведь он с детства готовился к трудностям, встречам с чудовищами, что были страшнее и сильнее людей во сто крат. И тут, наконец-то встретившись с одним из них лицом к лицу — он трусит, он готов бежать, оставив свою гордость на растерзание, а вместе с ней — и весь свой опыт и дух. — Не бойся меня, подойди ближе… И, словно подчиняясь этому хриплому чужеродному голосу, авантюрист шагнул вплотную к его морде и широкой ладонью коснулся холодной влажной кожи ящера. — Ты ведь знаешь почему я здесь? — Что? — слова задрожали где-то на кончике языка, вместе с ногами, которые и так с трудом держали Киришиму. — Посмотри на себя… Опустив голову, красноволосый юноша увидел, что его руки сами стали угловатыми, как и чешуя дракона. — Что… Что ты со мной сделал?! Как…! В неверии, он отпрянул назад, вытянув руки и в ужасе их разглядывая. Кончики пальцев стали заостренными, как и ногти, а сами они были твердые, как скала. Приподняв рубашку, он увидел, что мышцы, проглядывавшие рельефом через кожу тоже изменились, окаменели и стали совершенно чужеродными. — Это не я, — расхохотался зверь, — теперь это — мы! — Что…? — Ты — это я! Нас соединили, друг мой! И теперь мы навечно повязаны! Как бы тебе ни хотелось сбежать, это проклятье навечно с тобой. И если бы не огонь Вечной, ты бы стал мной, только слабее. — Нет, меня прокляли, просто прокляли! — жарко прошептал юноша, — это все мне снится, это не может быть правдой! — ЭТО НЕ ПРОКЛЯТИЕ! — взревел ящер, и, наконец-то, поднял голову, показав огромные скалистые лапы, — ты все еще не понял? Это — заклятие возрождения! Но эльфы совсем выродились, они больше не могут его выполнить должным образом. Теперь ты — моя человеческая форма, а я — твоя драконья. Я скоро умру, но ты будешь жить с частью меня. Помни это… Дракон шагнул, и стены задрожали, а с потолка посыпалась мелкая каменная крошка, засыпая собой всю пещеру. Вплотную приблизив голову к авантюристу, он носом коснулся его и прикрыл глаза. — Помни, теперь ты — воплощение каменного Райота, друг мой. — Эйджи! — послышался знакомый голос во тьме, но, опешивший юноша боялся даже шевельнуться, ожидая, что желтые глаза вновь вспыхнут огнем перед его лицом. — Киришима, вставай! Вставай! С трудом разлепив глаза, авантюрист не сразу понял, где он находится. Несколько пар глаз внимательно и с тревогой рассматривали его, словно выжидая. — Сон… Сон дурной… — хрипло выдохнул Эйджиро и сел на кровати. Осмотревшись, он наконец-то понял, что лежал в малой спальне в таверне. Из одежды на нем были лишь штаны, рубаха, разодранная в клочья лежала на полу. — Хорошо… — Яойорозу слабо улыбнулась и протянула ему открытую ладонь, — пойдем, тебе нужно поесть. И еще нас все ждут, будем обговаривать маршрут. — Но мы ведь нашли ведьму? — удивленно усмехнулся авантюрист, приняв помощь и поднявшись на ноги. Почему-то Момо и Тсую показались ему ниже, чем раньше, но он все это списал на долгий и утомительный сон. — Ее оказалось мало, — грустно улыбнулась рыцарь и подала другу жилет, — так что мы выдвигаемся дальше.