Первая гроза

Когда Сергей вышел из комнаты, Демидов уже ждал его в коридоре. Студент с облегчением заметил, что мужчина облачился в обычный чёрный костюм и серую рубашку. Ему почему-то было стыдно не только из-за разницы в возрасте, но и от понимания, что все будут видеть, с каким могущественным человеком он пришёл в кинотеатр. Они молча вышли на улицу и сели в поджидающий их автомобиль. В тот, на котором полковник обычно ездит на службу. Сергей сидел рядом с мужчиной на заднем сидении и ощущал страшную неловкость. Зато теперь, в тишине, нарушаемой лишь шумом города, льющимся в приоткрытое окно вместе с лёгким ветерком, Беляев мог подумать о том, что недавно услышал от полковника. Тот факт, что Дмитрий ответил на его вопрос, и сделал это не односложно, а довольно откровенно, что-то незримо изменил. Не кардинально и не слишком заметно, но изменил. Серёжа попытался понять, что именно. Над НКВД тоже есть начальство, значит, есть какие-то рамки, какой-то предел их могуществу. Это не уменьшало ужаса Беляева перед энкавэдэшниками, но в его глазах они стали чуточку человечнее, чуточку понятнее. А сам Демидов? В этом вот своём чёрном халате, пьющий кофе… Это слишком домашняя сцена, слишком будничная и вместе с тем странная, поскольку она подтверждает, что Дмитрий — тоже человек. Который, видимо, любит крепкий кофе (Серёжа понял это по аромату). Беляев осторожно покосился на сидящего рядом мужчину. Тот спокойно смотрел в окно, слегка повернувшись к нему лицом. Сергей скользнул взглядом по точёному профилю: прямой ровный нос, характерный острый подбородок. «И зачем я на него пялюсь?!» — в ужасе подумал парень, поспешно отворачиваясь. Машина остановилась возле кинотеатра с симпатичным названием «Художественный». Демидов обратился к водителю и сказал, чтобы тот не ждал. Сергею это показалось тревожным знаком, но он решил не думать ещё и об этом. И без того голова была забита пугающими мыслями о Валентине Николаевиче, Лене и будущем друзей. Они вошли в прохладный холл. Людей было немало — многие пришли посмотреть новейший фильм. Какой именно, Сергей не знал, поскольку даже не взглянул на афишу снаружи. Да и какая разница? Беляев просто любил кино. «Неужели и он любит?» — удивлённо подумал студент, глядя на полковника, покупающего билеты. Когда мужчина подошёл к нему и сказал, что сеанс через двадцать минут, Сергей ощутил на себе пристальный взгляд двух молодых парочек, что пришли компанией. Серёжа покраснел, замирая, как статуя. Нельзя сказать, что неравные отношения, с большой разницей в возрасте, были дикостью, но редкостью — это точно. Особенно такой, которая сильно бросалась в глаза. — Хочешь что-нибудь? — спросил Демидов, кивая на буфет, находящийся за белой аркой. — А вы? — с трудом отозвался студент, ощущая, как эти парочки шушукаются, глядя на них. — Кофе с коньяком, возможно. — Идёмте. Еле передвигая ногами, Беляев пошёл следом за мужчиной. Они сели за один из круглых столиков. Подошедшая официантка в фартуке и чепчике мило улыбнулась странной паре. — Кофе с коньяком, — сказал Дмитрий и вопросительно посмотрел на своего спутника. — И мне. Демидов слегка ухмыльнулся и кивнул официантке. Та сделала запись в блокнот и ушла. Сергей ощущал, что ему просто необходимо расслабиться. Да и, вообще, не лимонад же ему пить, как какому-нибудь школьнику! Дмитрий положил руки на стол и сцепил их в замок. Блеснули элегантные механические часы. Серёжа невольно посмотрел на них, ощущая не уменьшающуюся сконфуженность. «И чего они смеялись? Представляю, о чём думали… Что я любитель «кого постарше». Господи, стыдоба-то какая», — думал Беляев на разные лады. А потом он увидел на стойке две чашки с кофе, которые явно предназначались им. Официантки не было видно поблизости, и Серёжа встал, чтобы самостоятельно принести напиток. Хотелось хотя бы на немного скрыться от взгляда полковника. Подойдя к стойке, парень взял чашки, и в эту секунду продавщица, стоящая за ней, сказала: — А это отдай своему папе. И взглядом указала на счёт. Сергей вздрогнул и вдруг нервно рассмеялся. Женщина изогнула бровь. Беляев вернулся за стол с чашками и листочком, лежащим в кармане брюк. Продолжая смеяться, он рухнул на стул и вытащил счёт. — Что тебя рассмешило? — спросил Демидов, беря свою чашку и делая глоток. — Она сказала, что вы — мой отец, — отозвался Беляев, красный от смеха. Сказав это, он прыснул и уткнулся лицом в сгиб локтя, прижимаясь к столу так, словно находясь на уроке, где у доски распинается строгий учитель. Какое-то время его спина подрагивала. А когда студент распрямился, всё ещё посмеиваясь, он заметил, что Демидов улыбается сдержанной улыбкой, а в его глазах плещется что-то очень похожее на теплоту или нежность. На смену безудержному веселью пришёл стыд. Беляев поспешно взял чашку и, глядя в столешницу, начал пить. Коньяк, хоть его и было совсем немного, сделал своё дело. Сергей слегка расслабился, и тот факт, что он пришёл в кино со столь взрослым человеком, перестал быть слишком остро колющим. Когда они допили кофе, работник кинотеатра начал запускать зрителей в зал. Беляев и Демидов прошли почти самыми последними. Свободных мест осталось очень мало, слева от Сергея сидела женщина, от которой противно пахло слишком сладкими духами. Серёжа погрузился в историю слепого музыканта с первых кадров. В какой-то момент он ощутил, как его ладонь сжала чужая и вместе с тем знакомая. Сердце парня ёкнуло. Он покосился на Дмитрия, который держал его за руку и бесстрастно смотрел в экран. Так они и просидели до конца показа. А когда выходили, Демидов снова взял Беляева за руку, и уши того стали пунцовыми. Он опустил взгляд в пол, идя рядом с любовником и ощущая жар его ладони. Некоторые с ухмылками посматривали на резонансную парочку. Сергей бросал на них извиняющиеся взгляды, внутренне сгорая со стыда. Большинству людей было плевать на Дмитрия и Серёжу, но студенту казалось, что неодобрительно косящихся на них намного больше, чем равнодушных. — Как тебе фильм? — спросил Демидов, когда они вышли на улицу. — Понравился, — честно ответил Беляев. Он понял, что мужчина не собирается отпускать его руку. И ладонь вдруг взмокла. — А вам? — тут же добавил Сергей. — Неплохой. — Не думал, что вы в кинотеатры ходите… — Редко хожу. Очень. — А почему сегодня предложили? — А ты подумай. Сергей посмотрел на полковника. Тот ответил на взгляд и ухмыльнулся. Парень не стал уточнять, но не очень понимал, зачем Демидов позвал его на фильм, если сам не любитель подобных развлечений. Они вошли в тенистый сквер. Мимо неспешно проезжали улыбчивые велосипедисты, на лавочках отдыхали старики и молодёжь. Все подставляли лица сладкому майскому солнцу и размеренно переговаривались. Многие читали. Дмитрий держал Сергея за руку и спокойно осматривался, никого не ища и не рассматривая. Казалось, его интересовала юная зелень на деревьях. А вот Беляев ощущал сконфуженность, которая накрепко засела в душу и не собиралась оттуда убираться. Пнув камень, он проследил за траекторией его полёта. Серёже было стыдно, что его ладонь отчаянно вспотела и это, разумеется, почувствовал Демидов. Но и вырвать руку он не мог. Выйдя из сквера, Дмитрий пошёл в сторону метро. — Мы на метро поедем? — не удержавшись, спросил парень. — Да. Ты не против? — внимательно посмотрев на Серёжу, ответил Демидов. — Нет, конечно, — Беляев мог бы сказать, что ему больше нравится ездить на общественном транспорте, чем на машине, и это было бы чистой правдой. Видеть полковника в обычном костюме, в не менее обычном вагоне метро, было так странно… Студент осознал это в полной мере в тот момент, когда они сидели плечом к плечу, а подземный поезд вёз их домой. И вдруг Демидов повернул голову к парню, их лица оказались слишком близко. Сердце Серёжи ёкнуло. Дмитрий положил ладонь на щёку парня и утянул его в глубокий поцелуй с кофейно-коньячным вкусом. Горячий язык толкался в его рот с умеренной настойчивостью, и Сергей, прикрыв глаза, позволил ему ласкать собственный язык. Кто-то, сидящий сзади, громко цыкнул, увидев такое непотребство, но Дмитрия это не остановило. Он целовал парня до тех пор, пока не стало катастрофически мало воздуха. Поцелуй был разорван за несколько секунд до того, как вагон остановился на нужной станции. До дома они тоже шли, державшись за руки. Точнее, Демидов держал Серёжу, а тот жмурился от солнца и старался не смотреть по сторонам — смотрел больше в землю, как обычно. В квартире было намного прохладнее, чем на улице. Парень в полной мере это понял, когда они оказались в коридоре. Сергей снял кеды и остановился у зеркала. Он делал вид, что приводит волосы в порядок, хотя на самом деле ему просто было неловко. В этой квартире Серёжа всегда испытывал неловкость. И сейчас она отчего-то обрушилась на него с новой силой. Студент слышал, как полковник моет руки. А потом наступила тишина, которую нарушил звук шагов. Сергей обернулся и вздрогнул, увидев Демидова. Тот решительно шёл прямо на него, глядя исподлобья. Беляев вдруг почувствовал, что тот хочет его ударить, или просто сработал инстинкт самосохранения, и парень шарахнулся в сторону, ударяясь плечом о стену. Дмитрий настиг его и… обнял неожиданно крепко. С души Сергея будто камень упал. — Ну что ж ты так напряжён, мальчик мой? — шёпотом спросил Демидов. Серёже показалось, что в голосе мужчины мелькнули нотки нежности. — Какой же ты напуганный. — Вы… я… — промямлил студент. Он сам не знал, что хотел сказать. Полковник отпустил парня и, мягко сжав его запястье, завёл в спальню. Сев на кровать, он начал расстёгивать клетчатую рубашку Серёжи. Беляев стоял между его разведённых ног и держался рукой за плечо чекиста, стыдливо опустив взгляд. — Вкусно пахнешь, — сказал Дмитрий, сняв рубашку с Сергея. Тот сильнее сжал плечо брюнета. Демидов занялся брюками и бельём Беляева. Когда тот остался без одежды, мужчина встал и кивнул на кровать: — Ложись. Сергей послушался. Он лёг на спину и прикрыл глаза рукой. Было неловко и стыдно. «Мне ведь опять понравится… О, ужас!». Дмитрий разделся и бросил одежду в кресло. Навалившись на любовника, он перевернулся и оказался на спине, а Сергей — сверху. Ладони поглаживали спину студента, покрытую мурашками, слегка сжимали ягодицы. Беляев выпрямился и упёрся ладонями в плечи мужчины. Тот залюбовался лицом Серёжи, затем его грудью, а после и полутвёрдым членом. Продолжая одной рукой гладить спину и зад партнёра, полковник положил вторую ладонь на орган студента, оттянул кожицу с головки, и начал подрачивать его. Беляев протяжно застонал и закусил нижнюю губу, покрываясь румянцем. Взбодрив член парня, Дмитрий взял с тумбочки крем и, выдавив немного на пальцы, начал растягивать анус студента, успевая второй рукой ласкать его лопатки и спину. Сергей невольно прогнулся в пояснице, постанывая. Демидов вытащил пальцы из дырки Серёжи и принялся грубовато мять его ягодицы. Парень задрожал и лёг грудью на грудь мужчины. Дмитрий взял свой текущий и стоящий колом член, и начал вводить его в дырку любовника. Тот застонал, зажмурился и покрылся мурашками. Полковник гладил второй рукой бедро и спину Сергея, параллельно с этим находя беспокойные губы Беляева. Глотая его стоны, мужчина вводил член всё глубже, пока не ввёл половину. — Теперь выпрями спину, — хрипло шепнул Демидов. — Я… — Давай. Сергей медленно выпрямился и округлил глаза, ощущая, как толстый член проникает в него целиком, буквально распирая изнутри. Это было лишь игрой воображения, но парню показалось, что головка плоти оказалась у него-то где-то в животе. Ахнув, Беляев откинул голову назад. Дмитрий сжал бёдра Серёжи, ощущая, что тот может упасть в сторону. Крепко держа их, полковник начал двигаться, осторожно и неспешно потрахивая студента. Тот издал долгий сладострастный стон. Ничего не соображая от абсолютно новых ощущений, Беляев вновь упёрся влажными и дрожащими ладонями в плечи мужчины, и начал слегка приподниматься-опускаться на члене, краснея от стыда и наслаждения, смешанного с болью. — Ты чудесен, — неотрывно глядя в лицо любовника, сказал Демидов, медленно двигая бёдрами. Член Дмитрия, казалось, был готов распороть его изнутри. И это дарило Серёже очень острые ощущения. До крови прокусив нижнюю губу, он низко опустил голову, чувствуя, что полковник ускоряется. Опираясь ладонями на плечи, Беляев принимал член мужчины, максимально расслабляясь, насколько позволяло стеснение. Чёлка закрыла его и без того опущенное лицо. Дмитрий, рвано дыша и уже довольно быстро трахая парня, сжал подбородок Сергея и заставил его посмотреть на себя. Вторая рука заскользила по груди, пальцы ущипнули сперва один сосок, потом второй. Серёжа сладострастно застонал, сводя полковника с ума. Продолжая двигаться на члене, Беляев уставился в тёмные, горящие, как южные звёзды, глаза Демидова, и увеличил темп, ощущая приятные прострелы, разливающиеся по всему телу. Оргазм настиг неожиданно, как ливень посреди июля. Ахнув, Сергей ощутил невероятное, невыносимое блаженство и стал выплёскивать сперму, содрогаясь и издавая протяжный стон. Дмитрий, не сбивая темпа, и продолжая активно трахать любовника, начал изливаться в него сгустками семени, постанывая. Пришлось сжать бёдра парня сильнее, чтобы тот не свалился во время оргазма. Чуть позже Сергей, медленно моргая и стараясь отойти от мощной разрядки, лежал на боку и смотрел на профиль брюнета. Дмитрий неровно дышал, прикрыв глаза. «Вот они, мои первые сексуальные отношения… Вот он, мой самый первый любовный опыт», — вдруг подумал Беляев. Разве у кого-то из его знакомых было подобное? Есть? Разве нормально получать удовольствие в его-то положении? «Похоже, это моя судьба — быть не как все», — с тупой болью подумал Серёжа. Ему вдруг страшно захотелось увидеться с друзьями, чтобы доказать самому себе, что его прошлая жизнь — это не что-то приснившееся в долгих весенних сумерках, а явь. — Можно я схожу к Юре? — с хрипотцой спросил Сергей и тут же кашлянул. — Зачем? — голос Дмитрия был совершенно ровный и спокойный, словно тот только что не испытывал мощного оргазма. — Просто… в гости. Мужчина несколько долгих мгновений молчал, а потом сказал: — Эдуард тебя отвезёт и дождётся. Что ж, уж лучше в сопровождении, чем никак. Беляев медленно встал и, подобрав вещи, пошёл на выход. Обернувшись, он увидел, что Демидов неотрывно наблюдает за ним. Захотелось прикрыть ладонью голый зад, но Сергей удержался. Лишь вспыхнув, он пошёл в ванную. Серёже нравилось ходить в гости к Зотову. Тот жил с родителями и младшим братом в трёх просторных комнатах. Остальные три занимала семья педагогов. В отличие от коммуналки, в которой рос Беляев, тут не было шума и гама, кухонных сплетен и подобных вещей. Казалось, в квартире было принято негласное правило «Не шуми». Сказывался и темперамент жильцов. Родители Юрки были спокойными и приветливыми людьми, а семейство Репиных и вовсе казалось заторможенным. Они неспешно двигались и неспешно, почти шёпотом вели беседы. А ещё у Юры теперь жил Тарас. Этого пса Сергей собственноручно «отбил» у совершенно дрянных людей. Это произошло полгода назад. Время от времени Беляев навещал свою школьную учительницу, потрясающего педагога и просто хорошего человека. В преклонном возрасте хочется общения с молодым поколением, хочется видеть бывших учеников — по крайней мере, именно так думал Сергей. Поэтому иногда он захаживал к Анне Антоновне и приносил ей что-нибудь по мелочи, например, печенье или зефир. Соседями учительницы была неприятная пара. Мужчина и женщина не производили впечатление добросердечных людей, смотрели высокомерно и демонстративно не здоровались. — Они щенка завели, а тот скулит часто, плачет. Уж не знаю, что они творят. Я пыталась узнать, что происходит, да они меня выставили и ещё такими словами обложили… — сказала как-то Анна Антоновна. Тогда-то Сергей и решил, что обязан узнать, что творится с пёсиком. Выйдя из комнаты учительницы в тот момент, когда из-за стены раздался скулёж, парень отворил соседнюю дверь и увидел, как рыжий щенок, забившийся под шкаф, писается, а мужик, лёжа на полу, всеми силами пытается до него дотянуться, сжимая во второй руке ремень. — Тебе чего надо? — спросила женщина, резко вставая с кровати. — Вы что с собакой делаете? — преодолев нерешительность, выпалил рассерженный студент. — Твоё какое дело? Пошёл вон отсюда, — раздражённо ответила тётка. — Он же писается от страха! — Пока нас нет, портит вещи, сукин сын, — рявкнул мужик, со злостью взглянув на Беляева. — Пошёл вон. Оглох? — напирала женщина. В этот момент на пороге возникла Анна Антоновна. — Слышь, старая, хватит своих внучат подсылать. Тебе проблемы нужны? — откровенно забыдлил мужчина, вставая и надвигаясь на учительницу. Он так крепко сжимал ремень, что казалось, что этот мерзавец собирается избить им соседку. — Прекратите хамить! Думаете, на вас нет управы? — воскликнула та. Воспользовавшись мгновением, когда о нём все забыли, парень подошёл к шкафу, лёг на пол животом и потянулся к щенку. Тот, заскулив, укусил его, и довольно болезненно, но Сергей сказал сам себе: «Не уйду без него». Наплевав на то, что руки испачкались мочой, Беляев пытался взять животное и шептал: — Не бойся, пошли… Уйдём от них. И щенок вдруг сдался. Позволил себя вытащить. Прижимая его к груди, Серёжа направился к двери. — Ты куда? Это наша собака! — рявкнула женщина, схватив парня за плечо. — Твари вы, а не люди, — с горечью произнёс Беляев. — Только внешне как люди, а в душе хуже уличной грязи. Чтоб вас так же… Видимо, откровенная речь «шкета» очень поразила наглую парочку, ибо они ничего не ответили. Тогда Сергей понёс пса домой, но по пути встретил Зотова, и тот сразу же влюбился в щенка, буквально выпросил его у Серёжи. И Беляев согласился, отдал — как-никак, Юрка жил в более хороших условиях, и у него животному было бы комфортнее.