Канун нового года

Колокольчик над дверью весело звякнул, когда Гермиона пробралась в магазин, скрываясь от январского холода. «Зонко» внутри был полностью перекрашен, чтобы соответствовать своему магазину-близнецу в Косом переулке, но полки были еще пусты. Первые выходные в Хогсмиде должны были состояться только через две недели, но это не мешало девушке уйти сегодня — она уже была совершеннолетняя, а значит — могла сама контролировать свои выходы. При звуке колокольчика из-за плотной красной занавески, скрывавшей заднюю комнату, раздался крик. — Простите! Но мы еще не открыты! Пожалуйста, загляните чуть позже! Гермиона? Фред появился в дверном проеме за кассой, держа картонную коробку и засунув палочку за ухо. На нем была фиолетовая рубашка на пуговицах с закатанными рукавами и — что было необычно — расстегнутой верхней пуговицей. Гермиона сразу поняла, что это означает: должно быть, он один в магазине в Хогсмиде, а Джордж в Лондоне. Обычно Фред не расстегивал рубашку, даже самую верхнюю пуговицу. — Э-э… Привет! — Она несколько неловко подняла руку. — Я просто решила зайти посмотреть, как идут дела, но… — Она посмотрела на голые полки и на коробки, сваленные в углу. — Я могу зайти попозже, если ты занят. — Нет! — громко сказал Фред. — Проходи, конечно! Пожалуйста, заходи! — Он вытащил палочку из-за уха и помахал ею. Рядом с кассой появился барный стул. — Присаживайся. Успокоенная его тоном, Гермиона уселась на высокий стул. Он был идеален для того, чтобы опереться локтями на прилавок, и она смотрела, как Фред передвигает коробки в задней комнате, бархатная занавеска теперь была отодвинута в сторону. — А где Джордж? — спросила она. — А, он занят в Лондоне, — ответил Фред. — Все эти послепраздничные распродажи и все такое. Анджелина немного помогает мне, пока тут все наладится, но в основном я сам справляюсь! Но шестнадцатого января Джорджи будет на официальном открытии. — Первые выходные в Хогсмиде, — заметила Гермиона. — Совпадение? — Я не верю в совпадения, — ответил Фред. Затем его голова высунулась из дверного проема с кривой ухмылкой на лице. — Кстати, что за совпадения привели молодую ведьму в мой магазин? — Январская метель в горах, — она указала пальцем через плечо. Он рассмеялся. — Да, это любого бы привело, — согласился Уизли. — Если хочешь, когда я здесь закончу, мы можем пойти в «Три Метлы»? Его настоящий вопрос был скрытым: ты хочешь поговорить со мной, или просто зашла поздороваться? Гермиона улыбнулась. — Я с удовольствием, — согласилась она. — Отлично, — он усмехнулся. — Ничто так не согревает, как сливочное пиво, и ничто так не согревает, как сливочное пиво из «Трех метел». Тогда подожди, пока я тут разгребусь: завтра будет еще одна партия товара, и если я этого не сделаю — нам некуда будет ставить коробки, — объяснил он. Следующие пятнадцать минут были заполнены различными шумами, скрипами, хлопками и звуками, когда он перемещал коробки в нужное место. Когда же Фред, наконец, появился, пуговица его рубашки была застегнута, и он натягивал бордовый пиджак и гриффиндорский шарф. Гермиона спрыгнула со своего табурета, и они рискнули выйти на пронизывающий холод улицы. Внутри «Трех метел» было гораздо теплее и оживленнее, чем в новом магазине, и они оба довольно вздохнули, сбрасывая куртки. — Фред Уизли! — раздался чей-то голос, и они, подняв головы, увидели мадам Розмерту, которая шла к ним, уперев руки в бока и улыбаясь. — А я все думала, когда же новый владелец «Зонко» придет ко мне! Как продвигаются дела? — Просто прекрасно! — ответил Фред, сияя от уха до уха. — Могу я надеяться увидеть вас там когда-нибудь, мадам? Расплата за все то время, что я провел здесь во времена Хогвартса. Розмерта рассмеялась. — Можешь надеяться на что угодно, но я никогда не ступала туда, когда он принадлежал Зонко, и не ступлю туда, когда он принадлежит Уизли! — Гермиона расхохоталась, чем заслужила дружеское подмигивание Розмерты. — Садитесь куда хотите! На любое свободное место, где вам удобно, дорогие! К счастью, небольшой закрытый столик в дальнем углу был свободен. Гермиона часто занимала его, переписывая очередной свиток, так как тут было тише, чем в остальной части паба, но для двух человек он был немного тесноват. Росмерта принесла бутерброды и сливочное пиво, и Фред, как и две недели назад на кухне на площади Гриммо, повернул бутылку к Гермионе, и они чокнулись горлышками. — С Новым годом, Гермиона, — прошептал он. — С Новым годом, — ответила она, и парочка сделала по глотку. В прошлом году было несколько моментов, когда девушка думала, что никогда не доживет до 1999 года, и поэтому потягивать сливочное пиво за ее любым столиком, в любимом пабе с одним из любимых людей было вдвойне приятнее. Как и осознание того, что в этом новом году она не потеряет никого, кто ей дорог. — Итак, задумала какие-то планы на новый год? — Фред улыбнулся ей. — Да, как обычно, — беззаботно ответила Грейнджер, — победить темного волшебника, спасти шкуру твоего младшего брата, сдать мои экзамены. — Она широко улыбнулась ему. Фред рассмеялся. Тот, кто считал Гермиону Грейнджер скучной, явно никогда не удосуживался узнать ее получше. — Это вообще раз плюнуть, особенно для тебя, — сказал он ей. Парень откинулся на стуле, положив обе руки на спинку сиденья. За его головой на стене висела колдография с открытия паба: молодая, но не менее очаровательная, мадам Росмерта гордо улыбалась, уперев руки в бока. — Я уверен, что ты можешь, наконец, взяться и за что-то серьезнее, — пошутил Фред. Она показала ему язык, а затем сделала еще один глоток сливочного пива. — Ну уговорил, — сказала Гермиона. — А у тебя какие планы? Услышав вопрос, Фред пожал плечами. — Превратить «Всевозможные Вредилки Уизли» в Хогсмиде в магазин, который не будет уступать своему собрату в Лондоне, — спокойно ответил он. — Есть еще кое-что, но тебе придется купить мне что-нибудь покрепче, чтобы я рассказал. — Он помахал своим сливочным пивом перед ней, а затем сделал глоток. — Эй, а кто сказал, что я покупаю? — лукаво спросила Гермиона. Уизли улыбнулся ей, а затем быстро поцеловал в щеку. Так быстро, что она не успела среагировать. Она покраснела. — Поверь мне, ты захочешь узнать, что у меня там за планы. А значит, и алкоголь купишь, — Фред, многозначительно пошевелил бровями, но это только рассмешило ее. — Ты так уверен? — с вызовом спросила она. — Я думаю, мне тоже нужно немного выпить, прежде чем мы дойдем до этого момента, Фред Уизли. Он развел руками, насколько это было возможно в тесном уголке. — Когда-нибудь я расскажу тебе, Гермиона, — он откашлялся. — А вообще мы с Джорджем находимся на пороге очень выгодных инвестиций в бизнес. Зонко просто убил тут всех своим ассортиментом, а представь, что мы можем сделать. — Этого-то я и боюсь, — сухо сказала она, делая еще один глоток. — Но я приду на торжественное открытие. — Она снова вспомнила пустые полки. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, как он выглядит, когда полностью заработает. — Я тоже, — парень усмехнулся при одной мысли об этом. — Пока мы скорее всего откроем его на постоянку только до летних каникул, потом студенты уедут. Но Джорджи считает, что мы заработаем за учебные семестры больше денег, чем в Косом переулке за год. Гермиона удивленно посмотрела на него. — За начало империи, — сказала она, поднимая бутылку, словно произнося тост. Фред искоса взглянул на нее и улыбнулся как то по-мальчишески. — Ты знаешь… — сказал он ей голосом, который почему-то напомнил Гермионе о пиве, которое они пили. — Над новым магазином есть квартира, совсем как в Лондоне. Но она гораздо больше лондонской. И это еще приятнее. Более низкие цены на недвижимость. — Ты пытаешься соблазнить меня разговорами о ценах на недвижимость в Хогсмиде? — Она посмотрела на него. Фред слегка покраснел, но его спокойный голос не дрогнул. — Ты хочешь сказать, что не находишь доступное жилье в идеальном месте сексуальным? — спросил он, нисколько не убедив ее своим невинным тоном. Грейнджер прикусила губу, но все равно не смогла сдержать смех. — Серьезно, это здорово, — Фред усмехнулся. — Я думаю, что Джордж захочет поменяться местами, когда они с Анджелиной поженятся. Хогсмид гораздо больше подходит для семейной жизни с детьми. — Джордж и Анджелина уже говорят о детях? — Гермиона уставилась на него. — Ну, я не знаю, говорят или нет, — признался Фред. — Но Джорджи определенно подумывает жениться на ней, и это место намного лучше, если ты хочешь детей. И так близко от Хогвартса! — Мерлин, представь, что твои родители живут в Хогсмиде, — пробормотала Гермиона, и глаза Фреда расширились. — О, ты права! — воскликнул он и захихикал. — Бедные дети! Анджелину будут вызывать к директору на ковер каждый день… Она бросит моего брата! — Судя по его улыбке, он бы был не против ходить на такие вызовы, чтобы гордиться выходками детей Уизли. — Конечно, — продолжил Фред, — дети у них будут не раньше, чем через пару лет. До тех пор я буду жить в Хогсмиде большую часть времени. Гермиона подняла бровь, чувствуя, что он собирается что-то сказать, но не желая быть самонадеянной, пыталась угадать, что именно это было. — И, — продолжил он, — поскольку ты совершеннолетняя… — Ученикам семнадцати и восемнадцати лет разрешалось посещать Хогсмид в любой выходной, не только в официально назначенный, при условии, что они уведомляли учителя о том, что покидают территорию школы. — …Может быть, мы могли бы… Время от времени встречаться? Гермиона заметила, как он смотрит на нее, ожидая ответа. Она ничего пока не ответила, вместо этого сделав еще один большой глоток сливочного пива. — Когда ты говоришь мы?.. — Я и ты, — уточнил Фред. — Только я и ты. Без Гарри, Джин и Луны. Ну, иногда, конечно, можно и с ними. Мне нравится бывать с ними. Но, сейчас я имел в виду только тебя. И меня. Тоже. Очевидно. Гермиона была немного ошарашена. Нужно было хорошо, очень хорошо, постараться, чтобы Фред Уизли начал путаться в словах. Она никогда не видела, чтобы он так нервничал в школе: парень всегда был таким легким, уверенным. Она даже думала, что многие учителя видели в них наследников мародеров, по крайнем мере Филч точно. Хотя Фред не стал анимагом и не создал карту, которая могла бы выследить любого волшебника в Хогвартсе, он выяснил, как работать с такой картой, и без сомнения вступил в самую опасную группу — «Орден Феникса», — чтобы сражаться с самым опасным волшебником магического мира. Гермиона задумалась: могла ли она, магглорожденная, соответствовать ему? Тот, кого она терпеть не могла на первых курсах, в последние годы стал все больше и больше занимать ее мысли. — Очевидно и ты, — эхом отозвалась девушка, и Фред попытался прочесть выражение ее лица, чтобы понять, о чем она думает. Но Гермиона умела скрывать эмоции. — Мы не разговаривали наедине с двадцать третьего, да? Да, и оба думали об этом. В канун Рождества на Гриммо впервые после окончания войны собрались десятки людей. Все Уизли (даже Чарли), Хагрид, Кингсли, Луна, Лаванда, Невилл, Дин и Симус, Андромеда и маленький Тедди, даже Крам. Даже Макгонагалл. Даже Наземникус. Наверное, никогда тут не было столько людей и столько смеха. У Фреда и Гермионы буквально не было ни минуты наедине, чтобы поговорить о том, что произошло, или повторить то, что произошло. А когда двадцать седьмого все разъехались, в том числе и Фред с Джорджем, которые отправились прямиком в Хогсмид, чтобы продолжить работу над новым магазином, о разговоре не могло быть и мыслей. Гермиона тем временем с головой ушла в учебу, и они оба были слишком заняты, чтобы писать друг другу письма. Новый год был более спокойным, чем Рождество; Гермиона и Гарри отправились в Нору, но Фред и Джордж были слишком заняты магазином, чтобы долго задерживаться, и уже в три ночи парни снова вернулись в Хогсмид. Конечно, девушка не планировала встретиться с ним ночью, когда все лягут — это было физически невозможно: Молли Уизли, имея столько взрослых детей, сделала все, чтобы они не уединились с кем нибудь среди ночи. Но Фред и не ночевал дома. — Не говорили, — согласился Фред. — А ты… Хочешь? — Фред, — решительно сказала Гермиона. — Я пришла сюда пешком из Хогвартса. По январской метели. Это было не просто, чтобы взглянуть на ваш новый магазин. Мелькнувшая тревога в его глазах внезапно растаяла, когда парень улыбнулся. — Отлично, — заметил он и сделал еще один глоток сливочного пива. — Позвольте мне задать более точный вопрос: ты хочешь, чтобы мы занялись чем нибудь еще? Кроме посиделок в «Трех метлах»… Гермионе пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться, но это не сработало. — Я бы хотела посмотреть твою квартиру над магазином, — сказала она, понимая, как многообещающе это звучит, когда на самом деле она просто была любопытна, когда дело доходило до чужих квартир: ей нравился дизайн и интерьер. Фред усмехнулся. — Если дама желает чего-то, то она это получит, — галантно объявил он, поднимая свое пиво так высоко, словно это был меч. — Как великодушно, — она рассмеялась. — Но сначала я хочу поесть. — Тогда дама получит еду, — сказал он, и на этот раз Гермиона покраснела, потому что их взгляды встретились, и в его глазах было что-то смущающее. Они заказали еще по бутылке сливочного пива, потом еще и еще. Ужин был вкусный, но оба пришли к выводу, что с едой миссис Уизли это не сравнится. — Я не думал, что буду скучать по дому, пока не уехал, — признался Фред, доставая кошелек, чтобы заплатить за еду. — О, нет! Не смей! — закричал он, увидев, что Гермиона потянулась к сумке. — Убери это. Я что не джентельмен? — С каких это пор в тебе проснулся джентельмен? — нахально спросила она, но не стала возражать и положила сумочку на место. — Но потом я переехал из Норы, — продолжал Фред, — когда, мы с Джорджем купили магазин в Косом переулке, и это было так странно. Например, раньше мы никогда не оставались дома одни! Редко удавалось спрятаться в комнате! Да у меня даже своей комнаты не было никогда! И с тех пор, как я тут вообще один оказался, мне казалось, что я просто с ума могу сойти, пока Фордж там в Лондоне; это действительно странно. Но потом я понял, насколько мне нравится пространство, независимость… — Наверное, ты скучаешь по людям, но не по контролю? — предположила Гермиона, и он кивнул. — Я чувствовала то же самое, приезжая домой каждое лето, — призналась она. — Я так привыкла быть в комнате с Лавандой, Парвати и другими девочками… Было немного одиноко спать в комнате в полном одиночестве во время каникул. — Мерлин, я не могу представить себя единственным ребенком в семье, — заметил Фред, отсчитывая монеты за еду и питье, а затем добавляя еще один галеон. — Да, мы близнецы, Джордж всегда моя пара, но это как бы очевидно. А вот если б остальных не было… — Наверное, таким образом он хотел сказать, что любит своих братьев и сестру. — А я не могу себе представить, каково это — не быть единственным ребенком в семье, — ответила Гермиона. — Не знаю, захотела бы я что-то поменять. Я люблю Гарри, Джинни и всех остальных, но… Я не росла с ними в буквальном смысле слова, — задумалась она на мгновение. — Интересно, я бы выросла совсем другим человеком? — Ну мне очень нравится то, какая ты сейчас, — сказал Фред очаровательно, снова подмигнув ей. — Фред Уизли, — сказала она насмешливо-шокированным тоном, — ты пытаешься добиться моего расположения этими комментариями и шикарными ужинами? — Я пытаюсь показать прелестной молодой ведьме, какого обращения она должна ожидать от уважающего себя волшебника, — парень улыбнулся. — Ну, а если это все повлияет на твое отношение ко мне к концу вечера, то я не против! — Он поправил шнурки на ботинках и накинул шарф и пальто. — А сейчас, — сказал он, протягивая руку. — Ты хотела посмотреть квартиру?