Хёнджин проснулся дезориентированным. Он думал, что находится в своей постели, но правая сторона
его кровати была прижата к стене, а сейчас справа стены не было, зато был вид на комнату. Не
его комнату. Он запаниковал и резко сел, но тут же выдохнул с облегчением, поняв, что полностью одет. Он не знал, как оказался здесь. Он помнил только, как Минхо сказал, что отвезёт его домой. Хотя ещё он помнил тепло руки Минхо и его мягкий смех.
Хёнджин протёр лицо, отгоняя остатки сна и оглядел комнату, отметив что простыня с другой стороны кровати смята. Запах чего-то готовящегося проник в комнату, живот Хёнджина заурчал, заставляя встать и пойти на поиски источника.
На кухне Минхо жарил яйца у плиты. Он поднял глаза, услышав шаги, и улыбнулся.
— Утра.
— Утра, — сказал Хёнджин, задаваясь вопросом, проснулся ли он вообще.
— Тебе яйца сварить или пожарить?
— Хм… Мне без разницы, — Хёнджин обычно не завтракал. Он предпочитал подольше спать, вместо того, чтобы готовить и есть.
Минхо кивнул и вернулся к готовке.
— Что-то случилось ночью?
— Нет, ничего. Ты попытался ударить меня, когда я тебя будил, поэтому я решил отвезти тебя к себе и сам дотащил сюда, — Минхо бросил на него быстрый взгляд и добавил: — Прости за голову.
Рука Хёнджина взлетела вверх, чтобы ощупать голову на наличие шишек. Минхо рассмеялся, Хёнджин в растерянности посмотрел на него.
— Шучу, я был осторожен. — Минхо выключил плиту, выложил яйца на две тарелки и поставил их на стол, где уже была тарелка с беконом и ваза со свежими фруктами. — Ты пьёшь кофе?
Хёнджин отрицательно мотнул головой, садясь за стол. Он подумал о том, насколько плохо сейчас выглядел — растрёпанные волосы, размазанный макияж, помятая одежда, а Минхо, в противовес ему, выглядел очень свежо и уютно в серых спортивных штанах и чёрной футболке. Даже без макияжа он был одним из самых красивых людей, встретившихся Хёнджину в жизни.
Минхо сел напротив и улыбнулся ему, Хёнджин растерялся и быстро опустил голову вниз. Они ели в тишине несколько минут, и в этот раз она сильно давила.
— Спасибо за… — начал Хёнджин, прочистив горло.
— Прости, если… — одновременно с ним сказал Минхо.
Они оба замолчали, посмотрели друг на друга и неловко посмеялись.
— Давай ты, — сказал Минхо.
— Нет-нет, ты скажи.
— Всё нормально, давай, ты первый.
Чтобы не продолжать это перекидывание, Хёнджин кивнул и сказал:
— Мне, наверное, стоит поблагодарить тебя. За то, что ты спас мою задницу вчера; за то, что позволил остаться на ночь, сам дотащил до кровати. И за завтрак тоже. Спасибо тебе, Минхо.
— О, — Минхо выглядел удивлённым. — Ты не должен благодарить меня. Я сам захотел сделать это всё.
— Правда?
Минхо кивнул и отвернулся, выглядя немного смущённым. Хёнджин никогда не видел его таким. Обычно во время их взаимодействий смущался он сам.
— Я хотел извиниться, если вдруг переступил черту. Ты вчера хотел к себе домой, а я привёз тебя сюда… Прости.
— Нет-нет, всё в порядке, — быстро сказал Хёнджин. — Я сам хотел извиниться. Я разрушил твои планы на вчерашнюю ночь.
— Хёнджин, говорю в последний раз: ты не разрушал мои планы.
— Ладно, — Хёнджин надул губы.
— Мило, — пробормотал Минхо практически неслышно и отвернулся к окну, а Хёнджин покраснел. — Вчера был тот показ мод, на который тебя Чоа зазывала?
— Ага.
— Ты решил посмотреть?
— Я участвовал.
— Ого, — Минхо выглядел удивлённым.
— Это было неплохо. Там были менеджеры из крупных модельных агентств.
— И…?
— И они дали мне свои визитки.
Минхо изучал его лицо, прикидывая, как реагировать, но Хёнджин просто сжал губы в тонкую линию.
— Наверное, мне надо позвонить кому-нибудь из них.
— А ты хочешь?
— Они хорошо платят и могут помочь мне нехило продвинуться.
— Но
ты хочешь этого, Хёнджин?
— Нет, — сказал Хёнджин, после непродолжительной паузы.
— Тогда не звони.
— Если бы всё было так просто…
— А что не так?
— Я… — Хёнджин завис, подбирая слова, но в итоге сказал: — Я бедный студент. Мне нужны деньги.
— Есть много других способов заработать деньги, — Минхо посмотрел на него.
— Ты прав, — усмехнулся Хёнджин. — Проституция.
— Нет, — Минхо еле сдержал смешок. — Неправильный ответ.
— Я могу продать свои органы на чёрном рынке.
— Нет, — теперь Минхо рассмеялся.
— Найти себе папика? — Хёнджин выгнул бровь.
Минхо завис на пару секунд, словно серьёзно обдумывая это, заставив Хёнджина рассмеяться, и отрицательно покачал головой.
— Нет. Просто найди работу, как нормальный человек.
— Технически у меня есть работа, — отметил Хёнджин.
— Да нет же, — вдохнул Минхо. — Я имею в виду что-то типа работы в универской газете.
— Как у Чоа и Сынмина?
— Да. Чоа же даже говорила, что им нужен фотограф.
— Нет, — улыбка Хёнджина пропала. — Это призвание Сынмина, не моё. Моё место
перед камерой, а не
за ней.
— Но ты не хочешь там находиться.
— Твоя лодыжка зажила? — Хёнджин решил сменить тему.
— Хёнджин.
— Ты вчера, вроде, не хромал.
Минхо молчал, поэтому Хёнджин посмотрел на него и встретил хмурый взгляд. В конце концов, Минхо вздохнул и ответил:
— Да, зажила. Мне даже разрешили вернуться к танцам, и я сходил на репетицию несколько дней назад.
— Это же круто!
— Да, — взгляд Минхо немного потускнел.
— Это не круто?..
Минхо неопределённо покачал головой.
— Проблема в том, что ты не попал в команду? — мягко спросил Хёнджин, боясь, что Минхо снова накинется на него. Он неосознанно отодвинулся чуть назад и заметил это только когда Минхо взглянул на него.
— Да, — тихо сказал Минхо. — Проблема в том, что я не попал в команду.
— Сочувствую.
— Возможно, мне просто не суждено стать танцором.
— Не говори так! Ты обязательно станешь первоклассным танцором. Просто тогда было неподходящее время.
— У меня всегда и для всего «неподходящее время», — фыркнул Минхо.
— Но не прошлой ночью. Ты пришёл в самое подходящее время. Ты всегда появляешься в идеальное время рядом со мной.
Минхо задумался на мгновение, затем ухмыльнулся:
— Как тогда, когда тебя машина из лужи окатила.
— Плохой пример, Минхо, один из худших, — скривился Хёнджин.
— Ты выглядел таким грустным, — ухмылка Минхо вдруг исчезла, и он мягко добавил: — Ты всегда выглядишь грустным. Точнее ты всегда выглядишь грустным, когда думаешь, что никто не смотрит. Но я смотрю. Я всегда вижу, как тебе грустно.
— Наверное я просто сам по себе грустный человек, — попытался отшутиться Хёнджин.
— Наверное. — Минхо пристально смотрел на него, изучая, будто видя всё, что Хёнджин запихивал в самые дальние углы своего сознания, чтобы забыть и никогда к этому не возвращаться.
Хёнджин посмотрел на часы и выругался, увидев время.
— Мне, кажется, пора идти. — Он начал вставать.
— Почему? Сегодня суббота.
— Ну… — Хёнджин запнулся, не желая признавать, что был бы не против провести весь день с Минхо, но это сделает их ситуацию ещё более болезненной. Им надо было снова разорвать все связи, как они сделали две недели назад.
— Забей. Ты, наверное, просто хочешь оказаться в своей квартире, да? — Минхо улыбнулся, но выглядело это натянуто.
— Я хочу… — Хёнджин замолчал, Минхо посмотрел на него с долей надежды. — Я хочу принять душ.
Минхо, облегчённо выдохнув, рассмеялся, и напряжение в комнате рассеялось.
— Ты можешь помыться здесь, если хочешь.
Хёнджин кивнул и улыбнулся. Минхо улыбнулся в ответ, вставая помыть посуду.
— Можешь взять чистую одежду из шкафа.
— А она подойдёт мне?
— В смысле?
— Ну я выше тебя.
— Ненамного, — парировал Минхо. И закатил глаза, когда Хёнджин усмехнулся.
— Бери что хочешь. Мне плевать.
— О, тогда я выберу самые дорогие брендовые шмотки.
— Смело, с твоей стороны, предполагать, что у меня есть хоть одна оригинальная брендовая шмотка, купленная не в секонд-хенде.
— Может стырить твои кожаные штаны, в которых ты был вчера? — сказал Хёнджин и, поймав озорное настроение, показал Минхо язык.
— Так ты заметил? — Минхо весело ухмыльнулся ему.
— Нет! — Хёнджин сразу покраснел.
— Ты разглядывал, Хёнджинни? — Минхо приподнял бровь.
— Пфф, нет. Я заметил их только потому, что подумал, что они красиво будут смотреться
на мне.
— Это потому что ты сам красивый.
Хёнджин не знал, как на это реагировать, поэтому ошарашенно спросил:
— Что?
— Что? — глаза Минхо распахнулись, когда он понял, что сказал.
— Эм, — Хёнджин неловко посмеялся, он чувствовал, что его лицо буквально пылает. — Я пойду в душ, наверное.
— Да. А я уберу тут всё, пожалуй, — сказал Минхо, глядя на стол. Хёнджин увидел румянец на его щеках, и у него в груди заныло от того, насколько это было мило. Он помотал головой, отгоняя эти странные мысли, пошёл в комнату Минхо, взял первые попавшиеся штаны и футболку и скрылся в ванной.
Хёнджин был в душе довольно долго — в основном потому, что некоторое время стоял неподвижно под потоком тёплой воды. Выйдя из ванной, уже в одежде Минхо, он увидел свой заряжающийся телефон на тумбочке у кровати. Хёнджин не помнил, чтобы ставил его туда. Взяв смартфон в руки, Хёнджин увидел кучу уведомлений: пять сообщений от Сынмина, два от Чанбина, одно от Феликса и несколько пропущенных вызовов.
Хёнджин почувствовал укол вины, за то, что заставил друзей волноваться и одновременно растекающееся тепло в груди, из-за осознания, что они действительно заботятся о нём. Он коротко написал Феликсу и Чанбину, что всё нормально, а Сынмину ещё написал, что провёл ночь у Минхо.
Сынмин ответил почти сразу.
Сынмин:
Во-первых
Я рад, что ты в порядке
Во-вторых
ПОШЁЛ НАХУЙ, Я ВОЛНОВАЛСЯ
В-третьих, я думал вы расстались???
Хёнджин:
Лол
Прости, не хотел заставлять тебя волноваться
Люблю тебя
Сынмин:
Заткнись
Я тоже люблю тебя
Временами
И всё-таки…
Минхо???
Хёнджин:
Я позвонил ему и попросил забрать меня
Он забрал
А потом я просто поспал у него, потому что устал
Сынмин:
Предупреждай в следующий раз
Я начал думать, что ты умер
Чанбин уже собирался звонить в полицию
Хёнджин:
Прости
Вы лучшие
Люблю вас
Сынмин:
Мы, к сожалению, тоже
Так ты и Минхо
Снова вместе?
Или?
Хёнджин невольно усмехнулся, и в этот момент Минхо вошёл в комнату.
— С лёгким паром.
— Спасибо, — Хёнджин отложил телефон и улыбнулся. — Ты поставил мой телефон на зарядку?
— Да, подумал, что он тебе понадобится.
— Спасибо.
— Ещё я остановился и купил тебе мороженое вчера, но ты уже дрых, как мёртвый.
— Правда? — Хёнджин удивлённо посмотрел на него.
— Я думал, тебе станет лучше, — пожал Минхо плечами, не смотря ему в глаза. — У тебя нездоровая одержимость мороженым, но тебе вроде становится лучше из-за него.
Хёнджин буквально потерял дар речи. В груди будто что-то набухло, в голове появился гул.
— Короче, оно в морозилке, если захочешь.
— Спасибо, — очнулся Хёнджин.
— Мне кажется, ещё слишком рано для мороженого, но ты взрослый человек и можешь делать всё, что хочешь, — Минхо вздохнул и посмотрел на дверь ванной. — Я, эм, схожу помоюсь.
Хёнджин смотрел, как он исчезает за дверью, пытаясь анализировать свои чувства и понимая, что, кажется, всё плохо.
Он вернулся на кухню и сел за стол, решив, что для мороженого и правда рановато (Хёнджин бы никогда не подумал, что добровольно признает правоту Минхо). Его рука сама взлетела к левой стороне груди, ощущая бешеное сердцебиение, распространяющее тепло по всему телу.
Хёнджин пытался анализировать всё и всегда, в особенности себя и свои чувства. Он смело мог сказать, что знал себя. Знал, что слишком чувствителен, знал, что симпатичен, знал, что не очень умён (рядом с Сынмином, например, он чувствовал себя иногда полным идиотом), знал, что его настроение может очень быстро смениться на диаметрально противоположное.
Ещё знал, что легко влюбляется. Раньше он думал, что в этом его преимущество — он всегда сможет найти что-то, что сможет полюбить: вещь, человека, ситуацию. Что это помогает ему ценить мир и находить хорошее в худшем. Но, становясь старше, проходя через отношения, переживая расставание за расставанием, Хёнджин понимал, что это вовсе не преимущество, а недостаток. Он хотел быть как Сынмин, который не распыляется на чувства, показывает их лишь тем, кто дорог ему. Он хотел бы не влюбляться в каждого, кто был красив или очарователен, или просто проявлял вежливость по отношению к нему. Он хотел бы контролировать себя и уметь избегать боли, которая будто специально гонялась за ним.
Сейчас уже он просто хотел, чтобы человек, в которого влюбится он, полюбил его в ответ. Ему казалось, что Джисон был тем самым человеком, но он ошибся.
Понимая это, он боялся влюбиться в Минхо. Минхо уже сделал ему больно, причём довольно легко. Хёнджин даже думать не хотел о том, что с ним будет, если Минхо разобьёт его сердце, бросив.
Но разве не в этом был их план? Разве Минхо не должен был бросить его, чтобы Джисон вернулся к нему?
Да, таким и был план, но он не подразумевал, что у Хёнджина могут возникнуть настоящие чувства к Минхо. Он должен был предвидеть это. Хёнджин покачал головой, гадая, когда же перестанет быть таким глупым и начнёт учиться на своих ошибках.
Он услышал приближающиеся шаги, а затем и голос Минхо:
— Ты можешь оставаться здесь сколько захочешь, но мне надо на тренировку в два.
— Я, наверное, пойду домой. У меня есть домашка, которую надо сделать.
И чувства, с которыми нужно разобраться.
Минхо кивнул, подходя к столу. Хёнджин открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но Минхо, словно читая его мысли, сказал:
— Не беспокойся насчёт шмоток. Можешь вернуть их позже. В любое время.
— Ура, халявная одежда! — Хёнджин вскинул руки, и Минхо фыркнул.
— Хм, если ты собираешься украсть мою одежду… — Минхо жестом попросил Хёнджина подождать и пошёл в свою комнату. Он вернулся с чёрным худи в руках и протянул его Хёнджину. — Укради ещё что-то поубедительнее для нашего плана.
Хёнджин замер. Разве они не решили, что всё закончилось? Разве не отказались от плана? Прочистив горло, он решил уточнить
— Мы всё ещё…?
— А. Точно, — улыбка Минхо дрогнула. — Я забыл, что мы закончили с этим. — он избегал взгляда Хёнджина, отходя назад и закидывая худи на руку.
— Мы можем продолжить, — Хёнджин будто слышал себя со стороны. — Мы можем сказать всем, что помирились и сошлись снова.
— Я думал, ты сказал, что оно того не стоит. Ты имел в виду, что Джисон того не стоит?
Хёнджин полагал, что чувства к Джисону у него будут всегда, но сейчас, кажется, он совсем не хочет возвращать его.
— Нет, он стоит, — соврал Хёнджин. Легче было солгать, чем признаться Минхо в том, что он фантастический идиот и что влюбился в другого.
— Ладно. Так… Ты правда хочешь продолжить?
— Да, — сказал Хёнджин,
«Нет!» вопил его внутренний голос. — А ты?
— Думаю, я смогу потерпеть тебя ещё немного, — пожал плечами Минхо, ухмыляясь, и протянул Хёнджину худи. Хёнджин взял его и улыбнулся. Ухмылка Минхо тоже превратилась в улыбку. — Тебя проводить?
— Нет, спасибо, я сам, — встав, Хёнджин надел худи и взъерошил свои волосы. — Нам, наверное, надо продумать наш следующий шаг?
— Да, — сказал Минхо, глядя на Хёнджина долгим взглядом, который тот не смог расшифровать. Минхо моргнул пару раз, словно отгоняя наваждение. — Я… кхм… напишу тебе, когда придумаю что-нибудь.
— Ладно, — Хёнджин улыбнулся, проходя мимо него в спальню за своей одеждой, обувью и телефоном.
***
Дома Сынмин накинулся на него с объятиями, пару раз отступал, чтобы ударить по плечу, но сразу же обратно притягивал к себе. Чанбин наблюдал за этим представлением с дивана, откровенно смеясь с реакции Сынмина и широко распахнутых глаз Хёнджина. Даже не пытаясь помочь никому из них, когда Сынмин ругал Хёнджина за то, что ужасно напугал их.
Чуть позже они устроились на диване втроём. И Хёнджин нахмурился, только сейчас заметив, что Чанбин сидел в футболке Сынмина.
— Погоди, почему ты здесь так рано в субботу?
Чанбин посмотрел на Сынмина, и они оба покраснели. Хёнджин соединил все точки.
— О боже! Так вот почему вы вчера не отвечали?!
— Нет! — воскликнул Сынмин, а Чанбин вновь рассмеялся. — Всё совсем не так!
— Вы, бля, переспали, в то время, как я чуть не сдох от паники в каком-то клубе?!
— Нет! — заорал Сынмин из-за чрезмерно драматичной реакции Хёнджина и смеха Чанбина. Он громко вздохнул, успокаиваясь и смотря в потолок. — Ничего не было! Мы просто смотрели фильм!
— Так я и поверил. Что это был за фильм? Мелодрама с очень откровенными постельными сценами? — усмехнулся Хёнджин, толкая Сынмина локтем в бок. Сынмин спихнул его на пол и сел сверху, пытаясь заткнуть руками. У Чанбина уже живот болел от смеха, но он не мог остановиться.
Позже, когда Хёнджин уходил в комнату, он не смог не обернуться, чтобы посмотреть на своих друзей. Он увидел, как Сынмин влезает в объятия Чанбина, как они обмениваются мягкими улыбками. Их счастливый вид согревал сердце. Хёнджин задумался, будет ли у
него когда-нибудь что-то такое же настоящее в жизни.
