Долг льва

Начало дня было спокойным, несмотря на уйму народа вокруг них, когда Джейме Ланнистер и Оберин Мартелл засели в одном из шатров их небольшого лагеря. На столе перед ними были рассыпаны карты, письма, сообщения о происшествиях и событиях в палаточном городке у ворот Хайгардена. Всего один день, как они прибыли, но уже было ясно, что они недооценили ситуацию. Около сотни рыцарей собирались принять участие в турнире, и вместе с их слугами в палаточном городке набиралось более тысячи человек. Один король собирался привезти с собой сотню, слуг, членов Королевской Гвардии, еще кого-то. – Мне все еще кажется, что нам надо перевести женщин в замок. Одни лишь боги знают, что может случиться, когда вокруг столько людей. Мы просто напрашиваемся на проблемы, – сказал Джейме, глядя на грубо набросанный план городка. Он видел несколько довольно темных личностей, что бродили вокруг, и мысль, что его жена, дочь и Рейнис могут оказаться рядом с этими людьми его не очень успокаивала. Хуже всего было то, что он случайно встретил сира Григора Клигана, и об этой встрече еще следовало рассказать Оберину. Он знал, что Оберин попытается убить Клигана, чтобы отомстить за сестру. Он не стал бы его останавливать, но ему хотелось, чтобы встреча случилась во время турнира. Но такой пылкий человек как Оберин мог просто налететь на Клигана и потребовать боя. И это ни для кого хорошим не закончится. – Мои девочки присмотрят за Рейнис и Джоанной, не волнуйся. Ничего плохого не случится, по крайней мере, пока не начнется турнир, – скучающим тоном ответил Оберин, поигрывая кинжалом. – И они не посмеют тронуть твоих жену и дочь, у них нет на это причин. Они слишком боятся нашей мести, – он поднял кубок лучшего дорнийского вина и осушил одним глотком, прежде чем продолжить. – И они, может, и убийцы, но их ненависть направлена лишь на Таргариенов. Но они не получат Рейнис. – Ты сам хорошо знаешь, что у большинства из этих так называемых рыцарей нет никакой чести. Они могут сделать что угодно, просто потому что могут. Честь и достоинство в наши дни встречаются реже драконов, – сердито сказал Джейме. Жизнь преподала ему тяжелый урок, что сказки про благородных рыцарей, которые ему рассказывали в детстве, были просто... сказками для детей. Он встретил всего несколько настоящих рыцарей, а остальные были лишь людьми в нарядных доспехах, у которых чести было не больше, чем у того, кто им платил. – Пусть попробуют. Если только приблизятся к женщинам, мы их убьем. Единственное, что они получат – война. Даже их жирный король не настолько туп, чтобы рисковать этим, просто чтобы убить невинную женщину, которая ему не нравится. И пусть Баратеоны говорят "Нам ярость", они еще не видели ярости Дорна! – Оберин выглянул из шатра, услышав суету снаружи. Спустя секунду вбежал Эртур, выглядевший взволнованным. – Отец, принц Оберин, король и его свита приехали! – Наконец-то. Я-то думал, что уж хотя бы на свадьбу своего младшего брата жирдяй приедет вовремя, – сказал Оберин, поднимаясь, чтобы выйти из шатра. – Они еще на дороге? – Нет, они уже проехали, должны уже быть в своем лагере. И лорд Старк был с ними, – сказал Эртур, возбуждение так и горело в его фиолетовых глазах. Он так легко вспыхивал, почти подпрыгивал от избытка энергии. В такие моменты он становился безрассудным, но Джейме надеялся, что Оберин сумеет исправить эту его привычку, так что его сын будет хорошим бойцом, когда станет рыцарем. Оберин сам был горячей головой, но, по крайней мере, он умел сфокусироваться на бое... Обычно. – Успокойся, сын, – сказал Джейме, положив руку на плечо сына. – Теперь ты должен быть вдвойне осторожнее. Следи за своими сестрами, никого к ним не подпускай, если только не знаешь твердо, что это не враг, – он настойчиво посмотрел на сына, ожидая ответа. Он знал, что много требует от мальчика, которому едва исполнилось четырнадцать, но его сына учили и готовили к таким ситуациям. Он не был слабым. Он был львом Ланнистеров и Дейном Звездопада. Через несколько лет он станет рыцарем Дорна. Он справится. – Не беспокойся. Я буду защищать Джоанну и Рейнис. Я никому не позволю им навредить, – уверенно сказал Эртур. Он знал, что обеих девочек надо защищать. Эртур рос на идеалах его дяди, сира Эртура Дейна, и, как и Джейме, хотел быть истинным рыцарем, хотя он все еще был только в начале очень длинного пути. Но он любил своего брата и сестер, и он был готов умереть, защищая их. И это вызывало огромную гордость и огромный страх у его родителей. – Девочки еще там? – спросил Оберин. – Да, возле главного шатра. Обара и Нимерия сейчас с ними. А мама в септе Хайгардена, с Тиеной. Джейме не понравилась последняя фраза. Его жена была в замке, не зная, что ситуация стала намного опаснее. – Хорошо. Иди к девочкам и приглядывай за ними. Теперь, когда здесь король, очень многие захотят причинить вред Рейнис и всем, кто рядом с ней, – приказал Джейме сыну. Эртур оглянулся на Оберина, которому все еще служил сквайром, и вышел из шатра, чтобы вернуться к сестре. – Итак, началось, – сказал Оберин, широко улыбаясь. – Думаю, пойду-ка я найду себе какое-нибудь развлечение. Джейме знал, что под развлечением Оберин мог иметь в виду только две вещи: или женское общество, или драка. Джейме очень надеялся, что это будет первое, но шансов на это было мало. В последнее время Оберин никого не замечал, кроме своей любовницы Элларии Сэнд, а ее не было здесь, она осталась в Дорне со своими дочерьми. – Будь осторожен, Оберин, – это было все, что сказал Джейме, и Оберин тоже покинул шатер, оставляя его в одиночестве. Наступил приятный миг тишины и покоя, и он им насладился. Он знал, что в ближайшие дни возможности отдохнуть не представится. Только не теперь, когда в одном месте собралось столько горячеголовых мужчин. Он надеялся, что они будут достаточно благоразумны, чтобы сохранять мир за пределами турнира, но он думал, что глупо будет в это верить. Даже без темных намерений, в одном месте собралось слишком много людей, которые любили подраться просто из любви к драке. Не нужно будет даже никаких политических домыслов, одного пьяного дурака хватит, чтобы устроить беду всему королевству. Следовало быть очень, очень осторожным. Никто не хотел повтора прошлого. Последний великий турнир посеял семена ужасного несчастья. Последнее, что было сейчас нужно Семи Королевствам, так это слишком ранняя война. Ни у одной из сторон не будет преимущества, и война затянется. Все Семь Королевств истекут кровью, если это случится. Они хотели быстрой и победоносной войны, с как можно меньшим ущербом для простолюдья. Они и так слишком пострадали в последних войнах, и если все так и продолжится, им просто некем будет править, когда закончится война. Но сидеть и ничего не делать, ожидая возвращения других, было не в характере Джейме, и он решил прогуляться. Посмотреть на суматоху, которую вызвало прибытие короля и его семьи. Семьи, что включала в себя его сестру, Серсею. Он действительно не хотел думать о неизбежной встрече. С одной стороны, он хотел снова увидеть ее после столь долгой разлуки, но, с другой стороны, у него было нехорошее предчувствие, что она плохо отреагирует на ее встречу с Аллирией и детьми. Он увидел новые знамена, поднятые над остальными. Баратеон, Старк и Ланнистер. Значит, отец тоже приехал, вместе с королем. Такой человек, как Тайвин Ланнистер, не стал бы даром тратить здесь время. Он будет оставаться, пока не выполнит свои планы, и тут же уедет. Но каковы были его планы? Джейме знал, что рано или поздно узнает. И, похоже, боги решили в пользу "рано". Джейме даже еще не вышел из дорнийского лагеря, как увидел отца, за которым шли несколько ланнистерских солдат. Лицо его, когда он шел в сторону своего своенравного сына, было мрачным. Джейме узнал этот взгляд. Многие о нем рассказывали, но сам он пока не видел. Его отец всегда был таков, когда готовил какой-то грандиозный план или заговор. Предполагалось, что в последний раз он так выглядел, когда собирал знамена против Рейнов из Кастамере. Джейме знал, эта встреча добром не закончится, уже по одному взгляду отца. Он издалека чувствовал неуютное присутствие отца, чувствовал на себе глаза Тайвина. Он знал, что дернуться будет признаком слабости, и Джейме не мог позволить своему отцу такой победы. Пусть Тайвин Ланнистер сколько угодно пытается его запугать. Он с интересом заметил, что его отец изменился с их последней встречи. Его голова, раньше покрытая такими же золотыми локонами, как у его детей, была лысой. Но это не было признаком старости или слабости. Он выглядел все так же устрашающе, как раньше, в своей алой броне, почему – Джейме не знал. Он выглядел пугающе, но лишь для детей и слабых людей. И этих слабых было большинство среди жителей Вестероса, хоть среди дворянства, хоть среди простонародья. – Отец, какая... приятная неожиданность, – сказал Джейме, немного склоняя голову. Несмотря ни на что, он все еще уважал своего отца, хоть его уважение и пострадало немного во время захвата Королевской Гавани. В тот день он увидел, что отец, которого он обожал, может быть жестоким и вероломным. И после этого все изменилось. – Не здесь. Найди место, где мы сможем говорить. Там, где не будут слушать овцы, – твердо сказал Тайвин, не отрывая своих зеленых глаз от сына. Ну, конечно, он не стал бы просить, а приказал бы. Но только в этот раз Джейме послушает его приказа, а в следующий раз... На самом деле, он не был удивлен словами отца. Тайвин всегда внимательно следил, что следует показывать другим лордам, а также тем, кого считал ниже себя. Это было дело гордости, дело семьи, которое других не касалось. Поэтому Джейме кивнул и повел отца в ближайший шатер, что был свободен. Люди его отца остались снаружи. – Это того стоило? – наконец спросил сына Тайвин. Снаружи он казался спокойным, но Джейме видел, как он с трудом сдерживает гнев и разочарование. – Что того стоило? – спросил в ответ Джейме. Тайвин прищурился от гнева, но не повысил голос. Вместо этого, его голос стал таким холодным, что Джейме почувствовал себя неуютно. – То, что ты сбежал с таргариеновским ребенком, наплевал на свою семью, а теперь плетешь интриги против своей собственной сестры. Ты покрыл позором наш Дом. Единственная причина, почему ты не объявлен предателем королевства, в том, что Джон Аррен настоял не нарушать без нужды равновесия. – Я принял решение, и на нем стою, – просто ответил Джейме. Он давно уже смирился с последствиями своих поступков. Он многое потерял, но приобрел намного больше. Он не мог представить, какой была бы его жизнь, останься он в тронном зале, когда убил Эйриса. – Почему? Почему ты так глупо поступил? Ты был создан для большего, чем ты теперь. Но ты даром потратил свою жизнь, сначала чтобы стать разукрашенным охранником безумца, а теперь защитником самого опасного ребенка Семи Королевств. Ущерб, что твои поступки причинили наследию нашей семьи, просто немыслимы, – злобно отчитывал сына Тайвин, поучающе глядя на него. – А убийство маленьких детей и зверское изнасилование их матери наследию нашей семьи ущерба не причинило? – столь же сердито ответил Джейме. – Я сделал так, как полагалось по чести. Убил человека, что хотел сжечь целый город. Город, в котором ты сам тогда находился! И я спас жизнь девочки, которой предназначено величие. А ты лишь предавал всех и каждого, чтобы получить власть. – Убийство принцессы и ее сына могло быть ошибкой, возможно, просчетом, но в будущем оно бы нам очень помогло достичь большего. Твоя сестра теперь королева, твой племянник однажды станет королем. Мы могли создать династию, что простояла бы тысячу лет. Но ты лишь ведешь наш род к падению. Ты хочешь, чтобы мы кончили как Таргариены? Разбитые, поверженные, рассыпанные остатки когда-то великой семьи. – Таргариены не так разбиты, как тебе нравится думать, – мрачно глядя на отца, ответил Джейме. Он не был уверен, сколько знал его отец, поэтому не стал упоминать кого-то кроме Рейнис. Но зная Тайвина Ланнистера, следовало подозревать, что он знает о судьбе Визериса и Дейнерис. – Одна девчонка не спасет династию, а остальные – на другом конце света, и убийцы ходят за ними по пятам. Твои поступки лишь позорят нашу семью. Ты знаешь, как зовут эту девчонку на Севере и в Королевской Гавани? Укротительницей Львов, потому что она превратила тебя в ее покорное домашнее животное! Эта девчонка... – Осторожнее. Ты не станешь оскорблять принцессу, которую я поклялся защищать. Ты все еще мой отец, но я не позволю тебе дурно о ней отзываться. – Ты лев Утеса Кастерли, не забывай этого. Прежде всего ты Ланнистер. Вот как тебя будут помнить. Однажды, когда все мы будем мертвы, люди будут помнить тебя только потому, что твое имя будет жить и вызывать уважение. – В отличие от тебя, я предпочитаю жить в настоящем, когда моя жена и дети еще живы, – ответил Джейме. Что-то снаружи внезапно привлекло его внимание. Вернулся Оберин, и он явно увидел Тайвина. Он пытался ворваться в шатер, но его держала его дочь Обара, которая с трудом пыталась утащить его подальше, и ей это удалось только с помощью ее сестры Нимерии и Эртура. Рейнис тоже была там, беспокойно глядя на гостя. Но она решила остаться снаружи. Мудрый выбор. – Твоя семья... – Тайвин на секунду остановился, явно глубоко задумавшись, и наконец продолжил. – Мы поговорим об этом позже. Сейчас я уйду. За твоей сестрой нужен присмотр, иначе она снова наделает глупостей. Но мы встретимся этим вечером. Ты и твоя семья будете ужинать со мной в моем личном шатре. Я пришлю за вами, – наконец сказал Тайвин. Он явно был недоволен и несколько раздражен упрямством сына. – Нет, – четко сказал Джейме. Тайвин внимательно посмотрел на него, словно не ожидал такого сопротивления. – Что это было? – почти рыча, спросил Тайвин. – Я сказал, нет. Я не поведу свою семью в твой лагерь, чтобы сдать их на твою милость. Я не дурак. Я знаю, что многие тут плетут против нас заговоры. И я не стану подвергать опасности свою семью, я буду их всех защищать, – он выделил слово "всех", и Тайвин заметил это. – Ты можешь придти к нам, поужинать с нами. Я даю тебе слово, что с тобой ничего не случится, пока ты не начнешь нам угрожать. Тайвин посмотрел на сына, холодная ярость снова была видна в его глазах. Лорд Утеса Кастерли не привык к отказам. Многие побежденно отвернулись бы от его взгляда, если бы Тайвин на них так посмотрел. Его знаменосцы боялись его, как и многие другие лорды и леди. Но не Джейме. Он смотрел на отца в ответ. И выражение лица Тайвина изменилось. С озлобленного на расчетливое. Он явно обдумывал свои варианты. Он мог оскорбиться и уйти, и навсегда разойтись со своим сыном. Или мог принять предложение Джейме, забыть на один раз свою гордость, чтобы встретить ту часть своей семьи, что так долго держали вдали от его влияния. Слишком долго. – Хорошо. Жду, что твои дети тоже будут. Пришло время встретить новое поколение Ланнистеров, – сказал он и быстро покинул шатер. Джейме не мог не почувствовать ощущение нависшего над ним рока, снова прокручивая в голове слова его отца. Что бы ни задумал отец, это имеет отношение к его детям. И Джейме не собирался позволять делать его детей пешками в игре его отца. Он смотрел, как уходит отец. Самым любопытным был момент, когда он увидел рядом с шатром Рейнис. Он ненадолго остановился, оглядел драконью принцессу, явно оценивая юную женщину, и покинул дорнийский лагерь. – Ты в порядке? – спросила Рейнис, входя в шатер. – Вас было слышно с противоположного конца лагеря. – Я и не знал, что мы говорили так громко. Извини, что обеспокоил тебя, Рейнис, – сказал Джейме, слабо улыбаясь. – Обеспокоил? Богов ради, нет. Я знаю, что ты бы справился в схватке один на один со стариком. Но по тому, что я слышала о твоем отца, я волновалась, как бы он не оскорбился твоими словами или действиями. – Я уже оскорбил его много лет назад, когда пошел ему наперекор, спасая тебя. Он видел беспокойство и печаль на ее лице. Но это продлилось недолго. Пусть она тогда была совсем маленьким ребенком, она все еще четко помнила тот день. Но он больше ее не пугал, не делал ее слабой. Теперь из-за него она чувствовала себя более непокорной, твердо намеренной добиться правосудия за убийство ее матери и брата. Именно поэтому Джейме так гордился принцессой, и поэтому радовался, что спас ее в тот день, много лет назад, несмотря на все последствия. Она требовала правосудия, не мести. – Но это твой шанс. Покажи ему, какую ошибку он совершил, сделав тебя своим врагом. Пусть твои родители тобой гордятся. Не веди себя, как безумная сумасшедшая, но покажи, как ты коварна. Правосудие свершится, но без лишнего насилия. Так ты накажешь его больше, чем если убьешь, – сказал Джейме. Странно это звучало, даже для него, призывать девочку к действиям против его отца. Но он не был дураком. Он знал, что это была игра за престол, и когда дело касается этого, они с отцом враги. Но так или иначе, Ланнистеры останутся в выигрыше. – Я так и сделаю. Я знаю, тебе нелегко, Джейме, но ты должен знать, как много значит для меня твоя верность. Я даже не могу представить, что бы я делала, не будь тебя рядом, – тихо сказала Рейнис, подходя поближе и обнимая своего рыцаря. С тех пор, как Джейме спас ее, он стал одним из самых важных людей для нее. Не просто как рыцарь и защитник, но как друг и названный брат. Джейме с радостью вспоминал эти годы, когда они с женой помогали растить Рейнис. Пусть они никогда не пытались заменить ей родителей, Рейнис стала частью их семьи. Сначала Джейме заменял ей брата, а потом она стала сестрой его детям. – Будущее предсказать нельзя. И нельзя предсказать Тайвина Ланнистера. Просто будь осторожна рядом с ним, и всегда старайся быть на два шага впереди, – сказал Джейме, глядя на принцессу. – Но ты слышала, что он сказал? На севере тебя зовут Укротительницей Львов. Тирион никогда об этом не говорил, – он усмехнулся, развеселившись этому прозвищу. Учитывая любовь Рейнис к кошкам,вроде ее черного чудовища Балериона, это было подходящее имя. – Думаю, мне это нравится. Но теперь я хочу себе живого льва! – она усмехнулась, намекая, о чем на самом деле говорит. Он до сих пор помнил десятый день рождения Рейнис, когда девочка заявила, что в подарок хочет только Сумеречного Кота. Джейме и Аллирия пытались ее отговорить, пока Доран бормотал ругательства себе под нос, а Тирион и Оберин... Тирион и Оберин начали спорить, как лучше всего поймать детеныша Сумеречного Кота. К счастью, Рейнис в итоге сдалась, удовлетворившись обычными подарками. Но не проходило и года, чтобы она вдруг не начинала требовать ту или иную гигантскую кошку. – Но что вы сделали с Оберином? Я думал, к этому времени он уже вернется, – спросил Джейме, приподняв бровь. – О... Дядя Оберин сейчас... Не в состоянии, – она пыталась выглядеть невинной, но с ним это не работало, ведь она выросла на его глазах. Она могла одурачить многих лордов и леди, но не свою семью. – Рейнис... – сказал Джейме, предупреждающе глядя на принцессу. Ее усмешка только усилилась. – Обара остановила его, чтобы он не натворил глупостей... И налила ему вина. – Вина? – Ну... Мы использовали одно из снадобий Тиены... Вообще-то, – застенчиво сказала Рейнис. Джейме глубоко вздохнул и спросил настороженно. – Пожалуйста, только не говори мне, что ты отравила своего дядю? – Я не травила, – встревоженно сказала Рейнис. Она бы не могла причинить вреда никому, кого считала своей семьей. В конце концов, она слишком много потеряла много лет назад, чтобы мириться с мыслью о потере других членов семьи. – Но мы не хотели, чтобы он устроил проблемы, напав на лорда Тайвина на глазах у всех. Он просто спит, и проспит еще несколько часов, ничего страшного. Он в последнее время слишком напряжен. Не хочу, чтобы он погиб из-за своей одержимости убийцами мамы. Я хочу правосудия, конечно, но не ценой его жизни. – Он не умрет. Даже богам не захочется, чтоб такой сорвиголова, как он, бегал по семи пеклам, – пошутил Джейме. Рейнис улыбнулась, но он видел, что ее улыбка не достигает глаз. Девочка слишком беспокоилась о своих близких. Это была одним из ее самых больших достоинств, но при этом и одной из самых больших ее слабостей.