Злые цветы

В карете, запряженной парой фестралов, кроме Гермионы и Авроры оказались еще профессор Вектор и профессор Бабблинг, преподававшая Древние Руны. — А, мисс Грейнджер, — Бабблинг добродушно улыбнулась. — Точнее, прошу прощения, профессор Грейнджер. — Батшеда, не надо, — одернула ее Аврора. — Она еще не привыкла. Себя в первый год вспомни. Батшеда неопределенно покачала головой. — Вот-вот, не помнишь. А я помню, как ты перетаскала у мадам Помфри весь запас Успокаивающего зелья. Гермиона нервно хихикнула. Было в этих словах нечто пророческое, хоть Аврора далеко не Прорицаниями занималась. — Аврора, ты всего на год старше, — буркнула Батшеда и надула губы. Впрочем, через секунд пять она затряслась от беззвучного смеха, а через десять уже хихикала во весь голос. — Все мы это испытывали, мисс Грейнджер, — профессор Вектор, обычно строгая, подалась вперед и одарила сидящую напротив Гермиону теплой улыбкой. — Скоро вы привыкнете. — Конечно, привыкнет! — Аврора кивнула и улыбнулась. — Если станет совсем уж тревожно, заходи ко мне, — выпалила Батшеда. — В мою комнату можно попасть из кабинета Древних Рун. У меня есть прекрасное имбирное печенье и новый чай, который Фортескью недавно начал продавать. И ты можешь называть меня просто по имени. — Батшеда, смотри, мы так все к тебе в гости соберемся, — профессор Вектор делано погрозила ей указательным пальцем. — Так приходите, я же только рада буду! У Гермионы происходящее просто в голове не укладывалось: профессор Синистра и профессор Бабблинг оказались ненамного старше нее, к ним можно было обращаться просто по именам, пить с ними чай, смеяться. Профессора Вектор, конечно, язык бы не повернулся назвать просто Септимой, даже разреши она такую вольность. Вот с МакГонагалл они наверняка звали друг друга по имени, пили чай с имбирными тритонами и обсуждали статьи в научных журналах. — Кстати, профессор Грейнджер, мы все ждем от вас новую статью для «Трансфигурации сегодня», — профессор Вектор улыбнулась. — Профессор Слагхорн, конечно, может со мной поспорить. Он больше ждет вашу статью в «Вестнике Зельеварения». Гермиона смущенно прикрыла лицо руками. — Не такие это важные статьи, — пробормотала она. — Зато очень толковые. Я только по ним и разобралась с Высшей Трансфигурацией. Даже жаль, что ты моложе, и их не было, когда я училась на седьмом курсе! Может, не провалила бы ЖАБА. Гермиона отняла руки от лица и недоуменно уставилась на Батшеду. Аврора расхохоталась. — Гермиона, у всех бывают предметы, которые не даются. Батшеда воевала с Трансфигурацией, я регулярно проваливалась на Нумерологии — профессор Вектор не даст соврать. — Ну и что. Зато ты можешь карту звездного неба по памяти воссоздать. Я, — она понизила голос до шепота, — никогда не понимала Зельеварение и ужасно боялась магических существ. — Вы? — в один голос воскликнули Аврора и Батшеда. — Все мы живые люди, — улыбнулась профессор Вектор. Так за разговором они и не заметили, как доехали до замка. Только когда карета остановилась, Батшеда вздрогнула и совершенно искренне ойкнула: — Мы что, уже приехали? Гермиона уже почти привыкла к тому, что собранная и даже строгая профессор Бабблинг и смешливая Батшеда — на самом деле один и тот же человек. Аврора тем временем распахнула дверцу кареты и спрыгнула с подножки. Гермиона и Батшеда последовали за ней, профессор Вектор вышла последней. Подъехали и другие кареты, из которых начали выскакивать студенты. Гермиона, Аврора и Батшеда тут же посерьезнели, профессор Вектор же ничуть не изменилась. Теперь все четверо имели одинаково строгий и спокойный вид, явно внушающий уважение и, наверное, толику страха. Так или иначе, студенты уступали им дорогу. — Нет-нет, сначала сюда, — остановила Гермиону профессор Вектор, когда они почти дошли до Большого Зала, и указала на небольшую дверь. — Ты ведь не будешь сидеть за столом в дорожной мантии? Гермиона закивала. Из всех преподавателей только Грюм позволил себе усесться за стол в дорожной мантии. Она прошла следом за Авророй в небольшое помещение, о существовании которого ранее даже не подозревала. В нем были вешалки, несколько пуфиков, на которые можно было присесть, зеркало и умывальник. У зеркала уже обосновался профессор Слагхорн и причесывал жидкие остатки волос небольшим гребешком. Его дорожная мантия болталась на одной из вешалок. — Ужасно, — причитал он. — Просто ужасно. Нужно было вчера приехать. Он поправил воротник бархатной мантии и повернулся к вошедшим. — Простите, дамы. Я уже удаляюсь. Профессор Вектор кивнула, остальные же снимали дорожные мантии, не обращая ни малейшего внимания на вздохи и причитания Слагхорна. Наконец, он вышел через другую дверь, и Гермиона подошла к зеркалу, чтобы привести в порядок волосы. Аврора поправляла серьги в виде звезд, Батшеда снимала с мантии едва заметные ворсинки — следы присутствия не то кошки, не то небольшой собаки. Профессор Вектор же торопливо поправила шляпу и тоже ушла через вторую дверь. Только проследовав за ней Гермиона вспомнила, что профессора редко проходили по самому Большому Залу, чаще они пользовались дверью позади преподавательского стола. Оттуда все выглядело совсем иначе. Гермиона уселась на свободное место около Авроры и принялась рассматривать факультетские столы с непривычного ракурса. Студенты постепенно заполняли зал, рассаживались, продолжая болтать и смеяться. Только за одним столом царило молчание. — Это они? — Гермиона поджала губы и посмотрела в центр слизеринского стола. — Да. Томпсоны, — Аврора тихо вздохнула. С другой стороны преподавательского стола тоже донесся тихий вздох. Гермиона чуть отклонилась и увидела Лианну Холт, которая когда-то оказалась проклята с помощью жуткого ожерелья. — А, привет, — вполголоса поздоровалась Гермиона. — Не ожидала тебя тут встретить. Какой предмет преподаешь? — Защиту, — Лианна улыбнулась. — А ты все-таки согласилась на должность профессора Трансфигурации? Гермиона кивнула и снова покосилась на слизеринский стол. Двое приземистых, широкоплечих немного сутулых мальчишек с длинными руками сидели в центре стола и обводили остальных слизеринцев тяжелым холодным взглядом. Глаза у обоих были посажены глубоко и чуть косили. Неудивительно, что по обе стороны от них по три места пустовали, напротив тоже никто не решился усесться, так что братья Томпсоны оказались в центре своеобразного круга. Но и за его пределами никто не спешил разговаривать. Наконец, один из братьев перевел взгляд на преподавательский стол и уставился на Гермиону. Второй тоже повернул голову, и оба прищурились. От этой гримасы по коже пробежали мурашки. Братья как-то недобро ухмыльнулись и отвернулись. Остальные студенты смотрели на свои руки. Все выглядело так, словно Томпсоны запугали их. Но неужели всех? Аврора говорила, они на третьем курсе. Но как третьекурсники могли запугать более старших ребят, оставалось непонятным. — Какие они милые, — тихо, но радостно произнесла Аврора. Гермиона тряхнула головой и обнаружила, что МакГонагалл ведет по проходу между столами первокурсников. От одного взгляда на них стало ясно, почему Аврора пришла в такой восторг. Гермиона и сама вспомнила, как шла по Большому Залу впервые: рассматривала заколдованный потолок, то и дело оглядывалась на других студентов, ловила на себе взгляды преподавателей и немного побаивалась распределения. Наконец, первокурсники выстроились в ряд перед профессорами, а директор МакГонагалл вынесла на помост табурет, на котором лежала латаная-перелатаная Распределяющая Шляпа. Она понимала каждого из этих взволнованных, чуть дрожащих детей, которые поднимались на помост. Даже чистокровным было, о чем переживать: наверняка боялись не попасть на традиционные для их семей факультеты. Полукровки и магглорожденные не до конца верили, что происходящее — правда. — Смоук, Лиззи! Маленькая, похожая на мышонка, Лиззи сделала шаг вперед, запуталась в мантии и упала. Дети засмеялись, профессора взволнованно вздохнули, но малышка поднялась, подобрала полы мантии и, покраснев до корней волос, взбежала на помост, уселась на табурет и закрыла лицо руками. — Хаффлпафф! — выкрикнула Шляпа, едва коснувшись ее макушки. Лиззи спрыгнула с табурета и бегом бросилась к нужному столу. Гермионе стало жаль ее, но ненадолго. Мальчишки, сидевшие за столом, хлопали ее по плечам, девочки улыбались и обнимали новую подругу, так что за Лиззи Смоук можно было не переживать. По крайней мере, на Хаффлпаффе над ней точно не собирались издеваться. — Добро пожаловать в Хогвартс! — произнесла МакГонагалл, и в зале воцарилась тишина. — Мы рады приветствовать всех в стенах школы. В этом году я рада представить вам профессора Грейнджер, которая любезно согласилась занять пост преподавателя Трансфигурации. Я же получила возможность посвятить все время и внимание работе директора. Также мистер Филч просил меня напомнить всем, что колдовство в коридорах строго запрещено, как и использование любых шуточных товаров из магазинов «Зонко» и «Всевозможные волшебные вредилки». Полный список запрещенных к использованию товаров вы можете найти в его кабинете. В зале раздались смешки. Естественно, идти в кабинет Филча по доброй воле никто бы не стал, и даже сама МакГонагалл это понимала. — А теперь ужин! — провозгласила МакГонагалл, и на столах появилась еда. Только теперь Гермиона поняла, что ужасно проголодалась, так что оставалось отдать должное печеному картофелю, отбивным, йоркширскому пудингу и восхитительному пирогу. — Когда у нас будет расписание? — спросила Гермиона, когда от пирога остались только крошки. — Думаю, завтра к обеду я вам их уже раздам. Как чудесно, что сегодня пятница, — МакГонагалл тепло улыбнулась. В зале началось движение: старосты встали и теперь собирали первокурсников, чтобы показать им путь к гостиным, да и остальные студенты потихоньку начинали разбредаться. Гермиона искоса поглядывала на братьев Томпсонов, которые сидели на своих местах неподвижно, а вместе с ними и весь слизеринский стол. Только староста мальчиков собирал первокурсников. В какой-то миг совсем мелкий второкурсник заерзал, но один из братьев бросил на него короткий взгляд, и мальчишка окаменел. Гермиона нахмурилась и уже собиралась поделиться своими наблюдениями с Авророй, когда другой брат повернул голову и уставился на них. Слова комом застряли у Гермионы в горле. Она закашлялась и торопливо налила себе стакан тыквенного сока. Наконец, никого, кроме слизеринцев в зале не осталось, и тогда братья Томпсоны поднялась на ноги. Остальные синхронно, как один, встали и двинулись к выходу, разве что не чеканя шаг. Когда двери за ними захлопнулись, профессор Слагхорн тяжело вздохнул и промокнул лоб платочком. — Профессор Слагхорн, — Гермиона откашлялась. — Вам не кажется, что на факультете Слизерин происходит что-то странное? — Я не думаю, профессор Грейнджер, — прокряхтел он. — Они лишь дети… — Профессор Грейнджер права, — МакГонагалл покачала головой. — Третьекурсники, которые держат в узде семикурсников — это странно. Разберитесь, Гораций, что у вас на факультете происходит. Я могу помочь вам. Благо, профессор Грейнджер освободила для меня прорву времени. Слагхорна нервно передернуло, и он снова вытер лоб платочком. — Я разберусь, директор МакГонагалл. Доброй ночи. Он вскочил с места и торопливо засеменил прочь. — Ты ведь не думаешь, что профессор Слагхорн к этому причастен? — Аврора нахмурилась. — Нет, — Гермиона покачала головой. — Я думаю, он тоже их боится. Это странно и страшно, мы должны разобраться. Остальные преподаватели закивали. — Подождем, что скажет нам профессор Слагхорн, — подытожила МакГонагалл и поднялась на ноги. — А теперь, с вашего позволения, я пойду спать. Доброй ночи. Она извлекла из кармана мантии ключи и положила перед Гермионой. — В вашу комнату можно попасть из кабинета Трансфигурации. — Спасибо. Доброй ночи. Профессора один за другим вставали и выходили из-за стола. Пришел черед и Гермионы с Авророй. — А твоя комната? Тоже возле кабинета? Они шагали по коридору первого этажа. — Да, под Астрономической башней. Из окна открывается фантастический вид на горы. Завтра заходи посмотреть, — предложила Аврора. — Обязательно. Доброй ночи, — Гермиона улыбнулась и открыла двери кабинета Трансфигурации. — До завтра. Она пересекла кабинет и открыла вторую дверь, за которой обнаружился небольшой тамбур с двумя дверьми. Одна из них была открыта и вела в узкий коридор. Другую же пришлось открыть ключом. Там-то и была комната преподавателя со столом. книжным шкафом, кроватью с пологом и еще одной дверкой, которая вела — Гермиона аж пискнула от радости — в персональный санузел. Горячая ванна после долгой дороги — как раз то, чего не хватало. Чемоданы обнаружились у кровати, так что Гермиона закрыла двери, сбросила одежду и открыла кран. Уже через несколько минут она погрузилась в горячую воду, на поверхности которой плавали огромные шапки лавандовой пены. Первый вечер в Хогвартсе можно было считать успешным.