Свобода слова (не) убивает

Больше половины призовых мест всего конкурса достались студентам Кадиша. Я настолько привык к тому, насколько невероятен Кадиш в том, что он делает, что для меня это не стало удивлением. Однако если просто не вдумываться в то, что он за человек, такие заслуги просто невероятны: в свои 23 года он работает над проектами, которые реализовывают, преподает в академии, в которой сам же параллельно учится, готовит студентов, которые побеждают в конкурсах. Это заслуживает большого восхищения. Сам он, кстати, тоже получил награду в знак признания преподавателями его успехов. Еврей принимал этот сертификат с сухим и уставшим выражения лица. Я видел, как взмок его лоб. На самом деле было невероятно душно, и я был первым, кто выбежал из аудитории после последних слов организаторов. На улице все еще шел дождь. Такая погода невероятно освежала. Облокотившись на колонну, я блаженно выдохнул. Мой минутный покой нарушился за секунду: на меня со спины кто-то налетел (не сильно), отчего я чуть пошатнулся. -Oh! Chiedo scusa! – протараторил незнакомый голос над головой. («Ох! Я прошу прощения!») -Niente di sbagliato, - ответил я, кротко обернувшись. Я и не думал, что этот незнакомец обойдет меня, чуть наклонится и заглянет прямо мне в глаза. Но именно это и произошло. -Ты ведь Тэмхас, я прав? Передо мной стоял высокий юноша с русыми кудрявыми волосами. У него были острые линии подбородка и скул, аккуратный нос и сдержанный контур губ, узкие для европеоидного типа лица глаза. Он был одет в самый простой зеленый свитер, из-под которого торчала белая футболка, самые простые потертые джинсы и захудалые белые кеды. В его загорелой руке болтался пакет. Я даже вспомнил, что он взял какую-то награду, но я прослушал, какую… -Д-да, это я… -Класс, я Конор, - протянул мне руку юноша и улыбнулся, - я рад наконец познакомиться… Я был слегка удивлен, но достаточно приятно. Я с удовольствием пожал протянутую руку. -Я часто видел тебя на лекциях по истории искусств, но никак не подходил. -Правда? Извини, я тебя совсем не помню… -Ой, да всё в порядке. Я часто пропадаю на третьем этаже. Заглядывай как-то, у нас там здорово! Парень улыбался очень искренне. Это притягивало. -Откуда ты? У тебя слышен акцент… -Ох, да! Я тут уже пять лет живу, но мне очень туго дается итальянский. Хоть я и на половину итальянец. Моя мама из Голландии. Я заинтересованно кивнул и слегка выпрямился. -Я правильно понимаю, что ты на пятом курсе..? -А, нет, я на третьем. Я здесь же два года учился на архитектурном факультете, но перевелся на реставрацию. Он улыбнулся, оголив клыки, а я усмехнулся. Как иронично. -Не сложилось с архитектурой? Тот будто проиграл бой – такое выражение лица у него было. Но улыбка и не думала сползать с лица. -Да… не совсем. Меня убедили, что я не создан для этого дела… Но я ни о чем не жалею. Я даже очень рад, что занимаюсь реставрацией! И всё же некая грусть проскальзывала между слов. Кто-то повлиял на его выбор… Это всегда печально. -Неужели нисколько не обидно…? -Нет, нисколько. Такова жизнь и я… -Тэм, - раздался слева знакомый голос, который был подобен грому. Я вздохнул и спокойно перевел взгляд на вымотавшегося Кадиша. Он посмотрел на меня, а потом на моего собеседника. -Конор, - сказал тот и холодно кивнул. Улыбчивый парень хмыкнул. Что-то читалось в его взгляде, но я не мог разобрать, что именно. -Привет… -Тэм, мы можем поговорить? -Извини, Кадиш, я разговариваю… Вдруг произошло то, отчего мы все замерли: на еврея из ниоткуда разливается какой-то темный напиток! Было похоже на съемку замедленного действия. Я открыл рот от шока. Как и Конор. Сам Кадиш сдержанно поджал губы и замер. Это был обжигающе горячий кофе, который моментально заставил покраснеть кожу пальцев, на которую попал. Мы все обернулись к источнику инцидента. Я даже не сомневался, что это была Анна. Только я подумал, что нападки на Кадиша чуть поубавились, но нет… И, видимо, Матильде не удалось переубедить своих единомышленников в том, что всеми ненавистный архитектор не так плох, как могло показаться. Девушка с каре стояла, перенеся вес на правую ногу, выгибая при этом бедро. На ней были розовый свитер и узкие джинсы. Она держала опустошенный стакан в руке и театрально улыбалась. -Che orribile... sono così goffo, - протянула она и наклонила голову. («Какой ужас… Я такая неуклюжая.») Кадиш закатил глаза и снял пиджак. Водолазка, что была на нем, обтягивала всю мускулатуру этого холодного еврея. - Non ti sei bruciato?– выдавила из себя сарказм Анна. («Ты не обжегся?») - Affatto, - ответил парень и встряхнул рукой, - Capisco tutto: è molto difficile vivere con mani così storte. E diventare un normale architetto è generalmente irrealistico... («Нисколько, я всё понимаю: с такими кривыми руками очень трудно жить. А стать нормальным архитектором - вообще нереально...) Анна некрасиво скривила лицо и сделала шаг в его сторону. -E hai voglia di... («А тебе всё неймется…») -Cosa stai cercando di ottenere? Scuse scritte o tradimento a te stesso? – процедил сквозь зубы высокий брюнет. («А чего ты добиваешься? Письменных извинений или измены самому себе?») Мы переглянулись с Конором. Мы явно были лишними… Анна едко усмехнулась и закатила глаза. -Sei patetico, - шикнула она и ушла. ("Ты жалок.") Кадиш молча помотал головой и, бросив на меня кроткий взгляд, ушел в толпу. Я неловко выдохнул и провел рукой по шее. -Это было… странно. -А ты разве никогда не слышал о здешних конфликтах, где практически всегда замешан этот еврей? Конор приподнял брови. -Как я уже говорил – третий этаж. Я улыбнулся. Как и он. Мы еще перекинулись парой фраз, обменялись номерами и попрощались. Когда Конор уходил в сторону главного входа, он обернулся на меня и на мгновение приподнял уголки своих губ. Я прочистил горло и задумался: справедливо ли то, что я так избегаю Кадиша? Да, мне страшно с ним говорить, но ему тоже, наверно, хочется что-то мне сказать. Конечно, я помню, что сразу после моего признания я бросился бежать, а последнее, что я услышал, были слова «нет, нет, я не могу», ну или что-то в этом роде. Но, я думаю, будет правильнее, если мы поговорим. Я уверен, какой будет исход, но всё же какая-то надежда билась у меня в груди. Я выдохнул и двинулся в сторону уборной. Скорее всего он пошел туда, чтобы хотя бы всполоснуть руки. У ветхой двери я остановился на мгновении. Можно было подумать, что я развернусь и уйду. Но я пошел. Открыв дверь, в нос ударил запах чистящих средств. Я всё-таки надеялся никого там не увидеть. Но он стоял там. Черноволосый архитектор стоял у раковины в полном одиночестве и умывал лицо. Я закрыл дверь и облокотился на стену. Кадиш вытер пальцами глаза, закрыл кран и повернул голову в мою сторону. Выражение его лица едва заметно изменилось: на нем застыл ступор. -Тэм? – произнес он и выпрямился. Я шумно набрал полную грудь воздуха и скрестил руки. -Ты прав. Нам надо поговорить… Кадиш приподнял бровь. -Здесь? Прямо сейчас? -Да, почему нет…? Мы неловко потупили взгляд. Моё сердце проваливалось в пятки всё стремительнее с каждой секундой. -Хорошо. Я… я много думал о твоих словах. У меня земля уходила из-под ног. Нет, лучше бы я не приходил… -Я не могу ответить тебе взаимностью. Я… я… меня не привлекают… -Ты можешь ничего не объяснять, - разочарованно, но с натянутой улыбкой ответил я. Кадиш сомкнул свои напряженные губы и как-то сник. -Я просто… просто сказал, что думал… Эта фраза эхом разнеслась по помещению. -Может, это была просто эмоция… Эмоция, вызванная твоими словами за столом… Но это была уже ложь. Я про себя разваливался на части, пока на его лице сползало некое напряжение. -Я… я не знаю даже, что тебе ответить… -Да ничего… Я всё понял. Правда. Всё жгло изнутри. Хотелось просто провалиться под землю. -Давай просто забудем об этом и… всё…? Тишина в несколько секунд казалась вечностью. -Всё…? – как-то удивленно (даже слегка шокированно) произнес архитектор, после чего в уборную открылась дверь. Несколько молодых людей зашли внутрь, наполнив комнату шумом. Я безнадежно взглянул на своего некогда хорошего друга и вышел. «Всё?» - пронеслось в голове у Кадиша.