***
На следующее утро, в воскресенье, Гарри ожидал неприятный сюрприз: если вчера он чувствовал усталость, но наколдовать что-то сильное всё же мог, то сегодня он был ещё более истощенным. Это было странно – обычно после сна тело отдыхало и восстановливалось, и колдовать становилось легче. Поэтому, когда он проснулся от стука в окно и понял, что с магией что-то не то, он решил пойти в больничное крыло сразу. Но, конечно, сначала он проверил посылку, которую ему прислали, должно быть, что-то важное, если сова постучалась прямо в окно общей спальни, около шести утра, вопреки обыкновению приносить почту за завтраком. Птица, когда он отвязал доставленное, казалось, подмигнула ему, и тут же улетела, предоставив отличную возможность полюбоваться на её пурпурные и розовые хвостовые перья. Невилл, тоже разбуженный, только сонно хихикнул и спокойно лёг спать дальше, тогда как Рон яростно задёрнул свой полог, увидев, из-за чего весь сыр-бор. В посылке Поттер обнаружил шкатулку, записку, и, что совсем неожиданно – пак протеиновых коктейлей под уменьшающими чарами. В шкатулке лежало в ряд семь флакончиков с зельями, к каждому из которых была прикреплена бирка с подписью. Пять из них были подписаны как «Поцелуй нимфы» – Гарри слышал, что его прописывали при истощающих заболеваниях и проклятиях, пьющих силу. В ещё одном флакончике было налито что-то, обозначенное как «Правдоподобное и безобидное оправдание», а второй выглядел ещё более странным, там подпись вообще гласила «Выпей меня сейчас, я – средство от контроля над мозгошмыгами», из-за чего Гарри предположил, что это всё как-то связано с Лавгуд. Записка ничего не поясняла, кроме того, что первое зелье стоит отдать мадам Помфри и сказать, что вода, которую он выпил вечером, была странной на вкус, а это – образец. Как жаль, что он так плохо разбирается в зельях – нет никакой возможности проверить, что там на самом деле налито, и чем оно может грозить выпившему. Как жаль, что Гермиона, которая разбирается в них лучше, неясно зачем его недавно проклинала. В итоге, Гарри растолкал Шимуса, спросив, может ли он определить, не яд ли это… Тот побурчал на «поганого представителя метрополии, не дающего спать честному ирландцу и заслуживающего хорошего пинка», но проверил и ничего опасного не увидел, хотя зелье и пахло для обоих мальчиков как-то смутно знакомо – Гарри был почти уверен, что так же, как пахнут Диновы косяки с травкой... Всё ещё сомневаясь, стоит ли доверять таким подозрительным «союзникам» только на основе того, что Луне доверяет Хьюго, Гарри закончил утренние сборы, стараясь больше никого не будить. Да, Луна поклялась, что хотела помочь, но входит ли сам Гарри в число тех, кому она собирается помогать, или это касалось только старшего Поттера? Помощь, это как у нормальных людей, или как у Добби? Кроме того, на фоне неоднозначной ситуации с Гермионой и ссоры с Роном, ему было довольно-таки тяжело сходу довериться ещё кому-нибудь. «Отличный способ проверить, сколько во мне осталось идио… веры в лучшее в людях» – ехидно заметил внутренний голос – тот Гарри, который-думает. В противовес, Гарри-который-предпочитает-просто-верить, как обычно, без реальных аргументов, хихикнул и опять подбивал рискнуть. Реальный Гарри действительно рискнул, отпивая из второго флакона, правда, стоя под дверью больничного крыла и сжимая в кулаке безоар. В голове от зелья появился туман – Поттер почувствовал что-то вроде лёгкого опьянения и дезориентации, но больше – никаких эффектов. Поэтому мадам Помфри он сказал ровно то, что посоветовали в письме. После длительной детальной диагностики и череды не подействовавших чар, мадам Помфри нахмурилась и попросила Гарри подождать. Предчувствуя, кого сейчас притащат для консультации, Гарри за время её отсутствия очистил флакон, из которого пил, уничтожая остатки зелья в нём, а потом вообще расплавил его до состояния стеклянного шарика. И вовремя – зашедший минут через двадцать в больничное крыло вместе с мадам Помфри раздраженный профессор Снейп, чьим планам на завтрак помешали, его хорошенько встряхнул, а, заглянув ему пристально в глаза, так и вовсе, приказал вывернуть карманы. К счастью, и тот не понял, что Гарри не просто вытянулся вверх, а повзрослел – сказал только, что от этой пустой головы и не ожидал способности заподозрить Конфундус и достаточной внимательности, чтобы не пить дико горькое зелья Растягивания или, чем чёрт не шутит, способности догадаться в случае чего проглотить безоар, который у него даже есть! Потом, глянув на стакан, в который мадам Помфри перелила "подозрительный образец" (жидкость с прозрачной к тому моменту успела стать ядовито-оранжевой), он хмуро добавил, что нормальное зелье не меняется со временем. Очевидно, что это была модификация, но какая – они всё равно не узнают, ну, кроме того факта, что трансформация кажется необратимой, а силы на неё пошли самого Гарри, а не варева, как это обычно бывает. На счастье мистера Поттера, его сил хватило, в противном случае, дело бы кончилось фатально. А ведь люди с зачатками мозга, почувствовав на вкус что-то странное, попросту больше не пьют, и, в крайнем случае, обращаются к специалистам сразу, а не к утру, когда уже без толку подбирать прямой антидот! На этом ценном выводе профессор засобирался на выход, заявив, что он тут – не помощник, может разве только Поттеру поставить незачёт по определению зелий, и посоветовать ему наслаждаться эффектом от дурости, потому как молодящее здесь не к месту, а уменьшающие нельзя применять к людям. «Северус, будь человеком, свари что-то, чтобы у него хоть магия стабилизировалась! Ему же в Турнире участвовать!» – Укоризненно крикнула ему вдогонку мадам Помфри, но зельевар, хоть и остановился, лишь медленно покачал головой, бросив, что на половину ингредиентов для того, что может помочь Поттеру со стабилизацией, ему смету не утвердили, так что дешевле тому будет пойти позавтракать. Впервые на памяти Гарри мадам Помфри выглядела растерянной – уверенность никогда не сходила с её лица, когда она споро латала подчас довольно страшные квиддичные травмы и убирала последствия неправильных проклятий и зелий. Поттер понимал, исправить его внешний вид она не может не из-за недостатка квалификации, а потому, что он, вроде как, в норме. Куда больше, чем видимые последствия чересчур быстрого и неправильного роста, его волновала ситуация с истощением. Но, хоть и неудобно было смотреть, как женщина неуверенно пробует на нём новые и новые отменяющие чары, он не смел её прерывать – пусть она немного разочаруется, а он – прослывёт растяпой, но это стоит того, чтобы никто не заподозрил Гарри в играх со временем. Когда мадам Помфри окончательно сдалась, она задумчиво сказала: – Видите ли, мистер Поттер… Помимо внешних изменений, у Вас из-за затраченных ресурсов наблюдается нестабильность магии, то резко слишком мало, то почти состояние, как перед выбросом, а это подчас – опаснее истощения. Вам нужно почаще колдовать, чтобы магия побыстрее пришла в норму, но, при этом, противопоказаны любые энергоёмкие заклинания – те, что требуют тонких манипуляций… Сейчас Вам не стоит сдавать практики по чарам и трансфигурации, программу остальных предметов четвёртого курса Вы должны потянуть. Я напишу Вам соответствующие освобождения. Кроме того, после колдовства Вы будете постоянно голодны – советую Вам носить на занятия перекусы. В остальном, Северус, к сожалению, прав, нет почти ничего, что я могла бы Вам сейчас прописать… Те зелья, от которых в Вашем случае будет хоть какой-то толк, дорогие и готовятся несколько недель, да и не всякий аптекарь за такие берётся – сложные. Но Вам всё равно стоит попробовать купить, вдруг у кого есть запас, подойдёт любой стабилизатор, содержащий шерсть ре-эма… Хотя бы пару стандартных флаконов, на четыре приёма. Возможно, если Вы будете принимать его несколько дней перед состязанием, то хотя бы во время него не будет скачков магии. Ума не приложу, как Вы будете справляться на Турнире – такое состояние может растянуться на месяцы… А дальше, мадам Помфри совершила удивительный поступок – отвела его на кухню, хотя знание учеников о её местоположении не приветствовалось. Там было так много домовиков, что у Гарри зарябило в глазах от их мельтешения, но колдомедик сопроводила его к одному, довольно пожилому, и объяснила тому, что мистеру Поттеру понадобится дополнительное питание. Казалось, эльфы только рады были собрать ему огромное количество еды с собой, и просили приходить ещё. Гарри было от этого неловко, но, как ни крути, от добра добра не ищут, если он будет появляться здесь до занятий, сможет и наедаться вдоволь, и брать с собой еду для Гарри и Хьюго, тем более, что у последнего тоже могли быть некоторые схожие последствия быстрого роста. Покои Слизерина с учётом текущего состояния старшего Гарри казались теперь не таким и плохим вариантом – уж точно ничем не хуже Визжащей хижины и покупки пропитания несовершеннолетним никому незнакомым мальчиком в Хогсмидте.***
Когда Гарри, наконец, добрался до Тайной комнаты, Луна уже была там – похоже, другой Поттер прекрасно справился с открытием хода. Правда, неизвестно, как он угадал, когда к нему пришли. Они с Луной сидели на кровати, не шевелясь, видимо, пытались поправить вопрос памяти (Как понял Гарри, дело было связано со знакомым ему подсознательным, но, к сожалению, даже в чужой условный коридор было тяжело попасть, что уж говорить о комнатах). Хьюго нашелся в бывшем кабинете Слизерина – он пытался что-то читать. Гарри присел с ним рядом, поставив на стол увесистые свёртки с едой, почти всей, что передали эльфы – в конце концов, он может сходить к ним ещё. – Привет. Ты написал письмо? – Спросил он мальчика. – Да, вот. Но есть проблема. Его бы зачаровать чарами конфиденциальности на тот случай, если дед не поверит… Тётя Лу говорит, что она сможет концентрировать магию для таких тонких заклинаний только через два-три года, и что ты тоже сейчас не сможешь. Но без чар отправлять опасно… Тётя предложила переслать это через её отца и попросить его наложить чары… – Хьюго, постой. Я всё понимаю, ты знал Луну раньше, там, у себя. Но посмотри на своего дядю и на меня – ты же видишь, что мы разные люди? Пусть мы росли в похожих условиях, и судьба должна была вести нас похожими узловыми точками, детали не были полностью идентичными, и, в результате, у нас даже характеры должны отличаться. У Луны также, она – не твоя тётя, ты должен это принять – нельзя переносить всё, что ты о ней знаешь, на эту Луну. Да, она может быть или стать такой же хорошей, как та, и эта Луна нам почему-то очень помогает, но они же не могут быть одним и тем же человеком, понимаешь? Хотя бы потому, что время в твоей бывшей вероятности и в той, в которой мы сейчас, должно течь параллельно… Мы даже вполне обоснованно это подтвердили расчётами вместе с миссис Аткинсон, когда я прикидывал, как искать нужный Путь. – Нет, Гарри, это – как раз-таки моя тётя Лу, что я, по-твоему, при всех особенностях моей магии, душу не узнаю? Я в этом уверен. Кроме того, ты и сам видишь, она помнит меня и Гарри, здесь нет никакой ошибки… – Я полагаю, здесь что-то другое. Она умеет предсказывать и считает, что ей стоит нам сейчас помогать. Кроме всего прочего, она утром прислала мне зелье, которое может быть полезным сейчас, но при этом готовится несколько недель! Но она не может быть твоей тётей, той всего тринадцать лет в твоём мире, а ты там ещё не родился. Как, по-твоему, она должна была бы попасть сюда и помнить будущее? – Также, как знает вещи, которые знать не может – такая уж она, тётя Лу. Гарри, я уверен. Впрочем, тебе лучше спросить у неё, я не смогу объяснить… А посылку тебе, я думаю, прислал мистер Лавгуд, её отец, он, в отличие от тёти, скорее действительно видит будущее, а не вероятности, как она, и, кроме прочего, он – хороший зельевар. Гарри закрыл лицо ладонями. Каждый его разговор с Хьюго заходил куда-то не туда. – Послушай, я не знаю ни мистера Прюэтта, ни мистера Лавгуда. Об обоих я слышал вскользь упоминания от Рона, и первое звучало как «двоюродный брат мамы, маггл-бухгалтер, о котором мы не говорим», а второе – как «он довольно-таки чокнутый, наш сосед». Просить помощи у них – твоя идея, основывающаяся, как я уже дважды тебе говорил, на предположениях, исходящих из того, что ты знал о них в своём мире, но не обязательно верных здесь. Я не говорю, что тут очередь желающих приютить нелегалов из другой вероятности, которым, если кто узнает об их путешествиях, грозит судебное разбирательство, но просто будь максимально осторожен, ладно? Я себя не знаю, как спасти от своих проблем, и, если что, из тюрьмы вряд ли вас смогу вытащить. – Я понимаю... Но знаешь, у нас здесь проблемы общие, так что мы поможем тебе всем, чем сможем… На это Поттер не ответил. Он не знал, с какой стороны вообще эти проблемы начинать решать. – А что ты читал? – Спросил он, чтобы перевести тему. – Тётя занимается с Гарри уже некоторое время. Она сказала, что защита есть только на том шкафу, – Махнул Хьюго в дальний угол. – Я решил глянуть, есть ли на остальных полках что-то интересное. Но, знаешь, грустно оно как-то, в этой домашней библиотеке Слизерина от половины книг уже ничего не осталось. Наиболее стойкие чары сохранности как раз-таки на том шкафу, но мы уверены, что проклятия на нём без специалиста не снять… и вот ещё эти две стопки книг уцелели. Справа – его полевые дневники по химерологии и что-то из зелий, но я их не могу прочесть, как будто всё зашифровано. А вот в этой стопке справочники, ну, знаешь, травники всякие-там, они, как раз, на латыни, так что я худо-бедно читаю, но у меня такое впечатление, что они как-то устарели… – Ну, а что ты хотел от травников тысячелетней давности? Тайных знаний? Я не удивлюсь, если тут и в полевых дневниках много такого, что современным зельеварам покажется полной ерундой, если они научились делать лучше, или неприменимым, потому что в рецепте что-то из вымершего… Зато могут быть забытые рецепты… – Знаешь, Пути – они тоже, вроде как практически забыты ещё несколько веков назад, а насколько же полезны! Дядя говорил, что самое позднее упоминание он видел в «Алисе» – ему показалось, что кое-что там очень похоже на описание того, как при путешествии свернули не туда… Но и это было целых полторы сотни лет назад! – О да, описание безумия, в которое можно свернуть, весьма похожее. И ещё та часть, где «куда-нибудь ты обязательно попадешь, конечно, если не остановишься». Но, вообще-то, я понимаю, почему Пути были забыты так давно. При всех их преимуществах, вроде игнорирования даже таких защит, как в Хогвартсе, или возможности перенестись не в конкретное место, а по интуитивной цели, сама прогулка, как сказать… слишком своеобразна, чтобы так гулять хотелось без причины. И в современности, знаешь ли, тоже много интересного, никогда до вашего 2017го не слышал, чтоб живые ходили сквозь стены! – На самом деле, это совсем просто. Меня Элишка научила, она шаман из Чехии, встретилась мне случайно и вывела домой, когда я первый раз потерялся в астрале... Это работает по принципу «верить в себя, видеть цель, не видеть препятствий» – она говорила, что может получиться даже при самых минимальных зачатках дара. Дядя утверждал, что это похоже на вариацию аппарации, чуть более растянутой во времени и на короткую дистанцию. А если остановиться в процессе, то можно зависнуть в стене так, что тебя никто не видит… Мама мне всё не верила, что это возможно, потому что, вроде как, туннеллирование – ещё куда ни шло, а вот вернуться в живое состояние после создания квантово запутанного в стене – это уже слишком. Мне кажется, тут и была проблема, это значительно проще, если верить, а не пытаться понять, как работает… Мне вот, совсем не трудно было, и я мог подслушивать все разговоры в доме, когда захочу… Хьюго запнулся, и Гарри тоже почувствовал неловкость: вспомнилось, чем в итоге обернулось последнее подслушивание. Пока он снова подыскивал тему для разговора, которая будет поспокойнее, чем эта, Хьюго поджал губы и резко мотнул головой. – Не важно, – сказал он. – Скажи, у тебя сколько заданий Турнира уже прошло? – Ни одного. Первое будет двадцать четвёртого. – Но ты уже знаешь, что там будет? – Нет, откуда? – О. Тогда… эээ… Ты извини, у дяди на первом задании был дракон. И я думаю, нам нужно что-то предпринять по поводу твоей подготовки. Может статься, что здесь будет какое-то различие между мирами, но, раз ты всё равно ни о чём другом не слышал… Гарри с ответом нашелся не сразу. Потому что дракон.***
В понедельник, вместо практики по трансфигурации, Гарри снова был с Хьюго в комнате Ровэны. Он по просьбе ребят детально представил убранство гостиной у Дурслей, чтобы комната могла воспроизвести что-то похожее – Луна и Хьюго утверждали, что более знакомая обстановка должна помогать старшему Гарри с памятью. Тот, пожалуй, был единственным среди них, в чьих делах намечались улучшения: он, хоть и воспринимал действительность, основываясь на всём доступном для него опыте ребёнка около трёх лет, сохранил все рефлексы тела, позволяющие ему быстро одеваться, легко делать себе сэндвичи и даже подогревать воду для купания, поводя над ней рукой. К счастью остальных, он ничего больше не пробовал колдовать – палочку от него, на всякий случай, спрятали, опасаясь неожиданных чар, с которыми они не смогли бы потом справиться. В данный момент старший Гарри как-то задумчиво рассматривал картинки и текст в книгах – его мозг явно помнил, что такое «читать», но, в остальном, он, похоже, не совсем понимал, как интерпретировать то, что видит, ведь в доступный ему отрезок памяти он ещё не знал всех букв. Младший Поттер невесело улыбнулся: он бы тоже сейчас с большей радостью посмотрел бы красочные издания книг Льюиса и Линдгрен, чем думал бы о выживании при встрече с драконом. Две дюжины маггловских детских книг были переданы им по просьбе Луны её отцом с всё той же целью – подстегнуть память чем-то знакомым, но Гарри, увидев их, лишь покачал головой: он не помнил, чтобы Дурсли в детстве ему читали, а когда он научился сам и таскал что-то из шкафов в гостиной, ему попадалось что угодно, кроме детских книг, хранящихся в комнате Дадли. Особенно обидно было, когда какой-нибудь неприметный томик, пропажа которого с полки не сильно бросалась в глаза, оказывался на поверку учебником ВУЗа или, ещё хуже, хоть и романом, но написанным на немецком… – То есть, ты абсолютно уверен, что я, то есть он – Гарри обернулся на старшего – просто… призвал метлу, сел на неё и свистнул у дракона… огромного, шипастого, огнедышного ящера… то, что туда положили организаторы? – Переспросил у Хьюго Гарри. С фактом того, что с драконом встретиться придётся, он уже почти смирился, осталось это как-то пережить. – Да, определённо именно это я пару раз слышал. История про дядины полёты на метле наперегонки с драконом мне очень нравилась, когда я был мелким. Вроде бы, была ещё одна, там он и мама с папой летали на спине у дракона, когда грабили банк, но я не помню, по какому поводу. Сами драконы и полёты всегда были более интересны, – виновато пожал плечами Хьюго. – Драконы есть? Как в сказках? А огнём они дышат? – Восторженно спросил старший Поттер. – А мне можно посмотреть? Я буду хорошо себя вести… Пожалуйста! И я тоже хочу научиться летать на драконе и грабить банки, когда вырасту! – Кажется, и в подходе Дурслей что-то было – если я в три года тоже выдавал им нечто похожее, может, меня стоило воспитывать в строгости, – заметил подросток-Гарри, отсмеявшись. – Мы попробуем что-нибудь придумать, обязательно. Не можем же мы оставить Гарри без поддержки! – ответил «малышу» Хьюго. – Кстати, а чем плох план-то? Ты же, вроде, отлично летаешь! – Этот чудный пример гриффиндорского нахальства? Да нормальный, стандартно чертовски рискованный план, в моём стиле… был бы, если б я точно мог быть уверен, что смогу призвать метлу. Я и до этого мракобесия с магией не мог ещё пользоваться Манящими чарами, а сейчас и подавно всё не слава богу… А вообще, он на редкость везучий парень… Что бы он делал, если бы дракон полетел следом за ним? Один плевок огнём – и не было бы ни метлы, ни его! – Так он и полетел за ним! Ну, то есть полетит! То есть… Ты понял. Он от огня уворачивался, папа говорил, это выглядело очень круто! – Ну, спешу тебя расстроить, я вряд ли смогу повторить. Спектр доступных мне заклинаний и трансфигураций ограничивается начальным уровнем… Нужно заметить, что зелье из шкатулки, которую, по словам Луны, ей действительно прислал отец (она только переподписала два флакона), работало, как нужно, и помогало восстанавливать магию – Гарри выпил уже дважды по полфлакона и замечал улучшение состояния. Однако, магия продолжала куда-то быстро уходить – сегодня он, глянув в зеркало, подумал, что, похоже, просто продолжает расти, или, точнее, чуть полнеть и наращивать мышцы, тем более, что ел, как не в себя. Пока что он выглядел всё ещё слишком скелетообразным, но уже явно лучше, чем в субботний вечер. Боль в суставах прошла, видимо, они пришли к правильным пропорциям с костями, и сейчас Гарри подумывал разрабатывать потихоньку связки, особенно запястья – чудная комната Ровэны предоставила ему неясно откуда взявшиеся здесь пои, и он решил вечером попробовать покрутить. В целом, если Гарри хотя бы частично вернёт нормальную для него физическую форму, будет очень хорошо – быть неловким ему ужасно не нравилось… Но из-за того, что это всё происходило за счёт его магии, было откровенно страшно выходить против дракона – нельзя сказать, что он и, имея свою полную магическую силу, был бы готов с ним сразиться, а тут ещё и контроля над тем, сколько сейчас будет сил, практически нет. – Например? Что ты вообще более-менее точно можешь колдовать, если не повезёт, и к моменту состязания у тебя будет истощение, а не пик? – Тяжело сказать, сам же видишь, нет понимания того, на насколько тонкие чары я способен при минимуме сил. Что-то, базирующееся на простом намерении и зависящее только от количества вложенной силы, должно работать всегда, хоть и слабо. Люмос точно смогу сколдовать, что-то не очень большое пролевитировать. С трансфигурацией у меня по жизни складывается кое-как, так что ничего живого для отвлечения внимания… Могу пожар устроить без особых энергозатрат и лишней концентрации – против дракона, сам понимаешь, прямо то, что нужно… Ещё, пожалуй, выдать сильный заряд электричества… Но это, скорее всего, как и Оглушающее, попросту не пробьёт шкуру… Гарри, во время разговора нервно мявший носовой платок, вдруг от расстройства, вопреки заявленной несостоятельности, нечаянно трансфигурировал его в кинжал. Ребята посмотрели на него, а после Гарри задумчиво бросил его в появившуюся на стене мишень. – Не знаю, может, какой толк есть и от Люмоса… Если зажечь возле глаз. Ладно, зайдём с другой стороны. Ты сможешь убежать, если совсем край? – Да, Путь должен открыться, если я, конечно, успею. Не то, чтобы я очень хотел, чтобы все видели, как я исчезаю и появляюсь в защищённом от аппарации месте, но, в случае, если в меня плюнут огнём слишком близко, чтобы реально было увернуться, я и думал провалиться в Тени. – Видишь, есть уже целых два плана: один в виде предпринятого тактического отступления, второй – в виде повторения опыта с василиском… Ты явно на нервах и не то можешь. – Шутливо махнул в сторону воткнувшегося в «девятку» ножа Хьюго. – Должен быть ещё какой-то промежуточный вариант, в конце концов, цель – украсть у дракона что-то, а не драться с ним. Опять же, опыт краж на будущее может пригодится, для банка, или на случай, если соберёшься компромат какой достать… Вопрос простого, но эффективного отвлечения внимания, я так думаю… И ещё защиты, на всякий случай. Не знаешь, нет какого-нибудь зелья вроде как не от ожогов, а предотвращающего их? Было бы кстати. Если оно не очень долго варится, мы бы ещё успели… – Наверняка есть. Правда, если я его выпью, будет очень заметно, что я знаю о драконах… Но, если заранее… – Тебе просто нужно найти похожее заклинание, даже если сложное. Ты палочкой помашешь, а то, как оно у тебя получилось, никто не узнает, пока по тебе огнём не прилетит. Зато если вдруг всё равно попадёшь под обстрел, все будут думать, что ты им защитился, а на самом деле – зелье… – Или руны по подолу, – задумчиво проговорил неважный зельевар Гарри, смотря на стопку принесённой им для Хьюго одежды – всё, что нашлось в чемодане с младших курсов и комплект прошлогодних мантий, которые он собирался ещё носить, но не теперь, когда они безбожно коротки. Он потратил немало времени летом, вышивая на них новую защиту от сглазов, взамен той, что была на маленькой ему мантии со второго курса, а теперь придётся на досуге повторить подвиг со своей новой одеждой, которую, вместе с кое-какими вещами для беженцев из другого мира, должны доставить со дня на день. Но, в принципе, если спороть пару символов с той грязеотталкивающей мантии, которую он готовил для уроков гербологии, и дошить ещё несколько рун, она станет огнеупорной… Чешую саламандры можно спросить у Хагрида… Если её растолочь с маслом, а потом вымочить в этом нитки, эффект улучшится… Вот бы ещё шёлк вместо обычных… – Мда. А когда-то я бы посчитал это недостойным жульничеством. Ты поможешь с поисками заклинания, если я притащу сюда книги? – Конечно… Только те, которые ничем не жахнут, если Гарри решит рассмотреть какую-нибудь картинку. Но вышивать меня не проси, я этого терпеть не могу! – Будто бы я люблю, – буркнул Поттер в ответ, уже обдумывая новую мысль. – Слушай, Хью! Драконы же почти слепы, да? – Ну… не слепы, нет... Но нюх, зрение и улавливание температуры у них хуже, чем у большинства рептилий, из-за дополнительной защиты органов от высоких температур. Слух, вроде, получше. Насколько я знаю, они больше всего ориентируются на вибрацию – и них много чувствительных пятен под щитками, как у крокодилов, но эти улавливают не только давление в плотной среде, но и колебания воздуха от движения дичи. Тебя, поверь, заметят, даже если наколдуешь невидимость или отвод глаз, действующий на людей. Хотя, невидимость тебе и не по силам, да? Кстати, ты знал, что норвежские драконы во время охоты поджаривают не очень горячим пламенем крупных птиц в полёте, чтобы поймать потом пастью? А китайские могут прекрасно плавать? Это я к тому, что привычки у них разные. – Сейчас прямо вижу семейное сходство… – Сказал Гарри. – Надеюсь, что одновременно до «плавать» и «китайского дракона» организаторы, всё же, не додумаются… Но знаешь, на самом деле, про щитки – это довольно ценная информация… Где-то вдалеке прозвенел колокол, и парень спохватился – были же и ещё уроки. – Прости, мне пора бежать! Луна обещала быть у вас вечером. И, Хьюго, постарайтесь сидеть в Комнате Ровэны не очень долго, и только тогда, когда Гарри точно выспался. Понимаю, здесь удобнее, чем у Салазара, но артефакт на его руке в этой комнате может сработать, если Гарри загадает желание, а потом его станет клонить в сон – изменённое состояние, понимаешь? Думаю, ты согласишься, что путешествие сознанием в прошлое или будущее – последнее, что ему сейчас нужно…***
Хьюго был действительно очень похож на Гермиону своей готовностью копаться в книгах. Да, большую часть времени он проводил всё-таки со старшим Гарри, читая ему вслух, успокаивая всё непонимание, с которым сталкивался его дядя из-за несоответствия памяти и окружающей реальности, и даже пытаясь играть. Но когда приходил младший Поттер, он находил время и на то, чтобы поспорить о том или ином плане отвлечения внимания дракона самыми простыми заклинаниями. Они просмотрели несколько справочников простых чар и все учебники за первые два курса Гарри, придумали с десяток довольно-таки рискованных планов на их основе, и, в итоге, пришли к согласию, что исходная идея Гарри надёжнее всего – выглядит со стороны, как полное гриффиндорство, зато должна прикрыть от слишком любопытных глаз любую его попытку проскочить опасность, шагнув в другое измерение. Сам Хьюго, тем временем, делал вид, что всё хорошо. В некотором роде, так и было – у него, в отличие от Гарри, упадка сил не наблюдалось, да ему и по возрасту было положено иметь менее развитый магический дар. На протяжении недели у мальчика даже слегка наладились его проблемы со сном – хотя он всё ещё и спал часа по три, зато засыпать уже удавалось без зелий. Но, конечно, Гарри понимал, что мальчик переживает об отсутствии ответа от мистера Прюэтта, и просто-таки не может не думать о том, что по замку ходят люди, очень похожие на его родителей, тогда как настоящие остались далеко в будущем и совсем не здесь. Но Хьюго говорить об этом не хотел, и Поттер пока не настаивал, хотя и понимал, что такая неоднозначность не может быть для ребёнка простой. Казалось, что Хьюго для полного счастья хватало видеть рядом Луну – он радостно улыбался каждый раз, когда они виделись, и о подробностях своих прошлых взаимоотношений с другой Луной Гарри тоже больше не рассказывал. Гермиона, наоборот, избегала говорить с Гарри на тему Турнира – казалось, она очень за него боится, и опасается накликать беду. Она не знала, в чём будет состоять испытание, а Поттер ей не говорил (ему-то тоже, по идее, было знать неоткуда). Кроме того, она закатила ему почти скандал по поводу этой его истории с резким ростом и последующим непонятным освобождением от практик по чарам и трансфигурации – она же верила в официальную версию и считала то, что он случайно выпил зелье, форменной дуростью. Не выдержав её покровительственного тона, Гарри, далеко не простивший Обливиэйты, резко пресёк разговор фразой о том, что он просил бы не решать за него, что для него лучше, Гермиона ему не мать. Неудивительно, что девушка обиделась. Рон вообще с Поттером не разговаривал, но, если откровенно, за неделю Гарри уже стало как-то всё равно, после всего того, что он видел и слышал в будущем, размолвки почему-то перестали казаться настолько важными. У него появились ещё люди, которые были ему не безразличны. В конце концов, не общаясь со своим другом, он, хоть и скучал, но каким-то образом научился занимать всё своё время и без него. Старый-добрый коллектив учеников Хогвартса, тем временем, был в своём репертуаре: Гарри за период своего отсутствия уж и подзабыл о статье Риты Скитер, но здесь, для всех, прошло всего несколько дней после её выпуска, и студенты с удовольствием напоминали ему её содержание, практически разобрав на цитаты. Не нашлось и ленивых, которые бы не позубоскалили по поводу его нового, худого и высокого, варианта, и глупости, которая привела к его неотменяемости. В целом, не так уж они были и неправы по поводу последнего, но радости Гарри это не добавляло (правильный он был или неправильный, умным ход Гарри по перетаскиванию двоих людей в этот мир, да ещё и оплаты этого своей жизнью, назвать было непросто). Теперь после занятий, если Миртл качала головой на его вопросительные взгляды, сообщая, что МакГонагалл не занята и, возможно, бдит, Гарри делал уроки в компании Дина, Шимуса или Невилла, позволивших себе лишь пару незлых шуток, или бегал и упражнялся на улице, вдалеке от любопытных взглядов, пытаясь восстановить форму. К среде он уже и выглядел поздоровее, и двигался поувереннее, а потому, когда к нему неожиданно подошли два студента Дурмштранга – девушка и парень, единственный среди делегации, кто был пониже ростом, он с удовольствием согласился потренироваться с ними. Оказалось, ребята учились бою с короткими клинками и его сочетанием с насыланием проклятий и рукопашкой, а потому, узнав что-то характерное в движениях мелкого Чемпиона, они, как минимум, заинтересовались. Кроме всего прочего, эти ребята не возникали на его Чемпионство («Ты клясться не твоя вина. Мы верить») и не цитировали идиотскую статью («Виктор сказать, за полторы минуты так много не наболтать, значит – бред паппараци»). Гарри душевно помахался с ними по очереди и ему чертовски понравилось – было ясно, что он сильно проигрывает им в технике, но у него, казалось, было какое-то чутьё на уход от ударов (возможно, немало натренированное бладжерами), и за два боя он пропустил только одну подсечку. Им было настолько весело, что они договорились повторять на регулярной основе после первого задания (о том, что Гарри может не выжить, все тактично промолчали). Гермиона, заметившая драку, снова попыталась его повоспитывать, но, поймав скептичный взгляд, сдержалась, хоть и было видно, что она недовольна. Последнее время ей вообще приходилось проявлять чудеса выдержки – статью цитировали и ей, дразня, а Гарри, несмотря на её причитания, не спешил подходить мириться к Рону. Поттера же тупые шутки в его сторону доводили до белого каления, но и он, по большей части, молчал – орать на всех подряд, как того требовала природная горячность, было плохим выходом, и он выпускал пар в физических нагрузках. – Эй, Гарри! – Окликнули его ближе к концу недели в очередной раз, когда он шёл по коридору. Ему хотелось огрызнуться, так достали уже подначки, но он снова сдержался и развернулся на крик. И надо же, усилия неожиданно окупились: перед ним, улыбаясь, стояла Чжоу. Последнее время, даже несмотря на то, что голова была под завязку забита поиском решений тонны проблем, мысли о девушке всплывали всё чаще. Кроме того, Гарри помнил и мечтательное выражение, мелькнувшее на лице у старшего Поттера, когда тот говорил о четвёртом курсе, и вспоминал Чжоу. Вывод напрашивался логичный: воспоминания у того были хорошие, а значит, и девушка вполне могла ему симпатизировать тоже. От этой мысли у Гарри теплело в груди и учащалось сердцебиение… – Привет! – Удалось сказать ему почти ровным голосом. Мысли слегка мельтешили, и Поттер, скрывая смущение, зацепился за первую пришедшую в голову, – у тебя очень милая нашивка, это же на удачу, да? – Да, – На щеках Чжоу появился лёгкий румянец, – мама учит меня традиционной лоскутной технике, эту я сама сделала. Большинство англичан, правда, как-то иначе воспринимает... Ты, вообще-то, уронил перо. – О, спасибо, – сказал Гарри, принимая его, и не зная, что бы ещё сказать. – Удачи тебе во вторник, – сказала девушка. – Я, правда надеюсь, что у тебя всё получится. Гарри улыбнулся и снова поблагодарил. Чжоу уже намеревалась идти, но тут ему в голову пришла ещё одна дельная мысль: – Послушай, раз уж ты рукодельничаешь… Может, у тебя найдутся шёлковые нитки, в красно-оранжевой гамме… Я хотел бы немного доработать одно изделие, но трансфигурированные – ведь совсем не то… – Пожалуй, что-то было, – ответила девушка, слегка удивившись такому вопросу. – Я могу посмотреть… – Я подойду вечером к вашей гостиной? – Поспешил спросить Гарри. Кроме того, что это был хороший повод ещё раз увидеть её вблизи сегодня, шёлк и впрямь был бы кстати – он как раз собирался нанести защиту ещё и на брюки и свитер. Чанг кивнула ему, помахала на прощание и убежала, не видя уже, что Поттер почти полминуты смотрел ей вслед. Впоследствии, несмотря на то, что Луна в своей непревзойдённой манере посоветовала ему выплюнуть фоли-лоли, которые, видимо, пригрелись в его тыквенном соке, Гарри посчитал, что день выдался замечательный. Ну, а как же ещё, если вечером он переборол своё смущение и намекнул Чжоу, что ему очень не хватает квиддича, и что было бы неплохо, если бы они полетали за снитчем наперегонки – всё равно в этом году нет соревнований? А ведь Чжоу не отказала, сказала, что на выходных Хогсмидт, но на следующих – обязательно… В воздухе повисло немного неловкое «если всё пройдёт нормально для Гарри во вторник», и девушка, улыбнувшись, неуловимым движением сняла с мантии свою плетённую из лоскутов летучую мышь – та, ожив, встрепенулась, с интересом поводила головой из стороны в сторону, и перелетела на галстук Гарри, примостившись на его изнанке переливающимся всеми оттенками красного оберегом. Поттер, которому эта улыбка и неожиданный дар предназначались, ощутил себя так, будто бы, хотя подвиг был впереди, ему вот-вот выдадут в награду полкоролевства и что-то более важное в придачу.