***
Гарри всё ещё сидел, держа в руках папку и невидяще смотря на огонь, когда его окликнула Миртл. Это было неожиданно: она никогда ещё не прилетала к ним в башню, так почему же сегодня? – Ну как дела? Не заглядывал ко мне целых три дня, что, уже научился выживать при потопе? – Спросила она, жизнерадостно переливаясь. – Миртл, я всё же надеюсь, что мне и не придётся, и задание будет связано только с озером, а не с наводнением суши. И ты обычно так светишься, когда приносишь какие-то сногсшибательные новости, так что, может, расскажешь? – Ну вот какой в этих новостях толк, если мне не с кем в своё удовольствие поговорить о потопах и наводнениях? – Притворно вздохнула девочка. – Их, на самом деле, даже две. – Хорошая и хорошая? – С надеждой спросил Гарри. – Можно и так сказать. Во-первых, МакГонагалл сегодня не будет целый день! А директора – до обеда. Так что ничего страшного. – В каком смысле ничего страшного? Миртл, вторая новость ведь не связана с… – Вторая новость ждёт тебя в Тайной комнате. В домашних тапочках и футболке, мёрзнет. Еле уговорила там и сидеть. – Последовал серьёзный ответ, и сердце Гарри, кажется, рухнуло куда-то в желудок. – Две тысячи миль! Через воду! Солёную! Да как тебе это в голову пришло! А если бы свернул! А истощение! Да вообще хоть кто-нибудь знает, где ты!? – Спустя десять минут разорялся он, от избытка чувств расхаживая туда-сюда. На кровати Слизерина сидел, понурив голову от его выкриков, старший Поттер, которого чуть больше недели назад они со всеми предосторожностями отсюда перевозили. Герой Магической Британии параллельного мира, Тёмный Лорд этого и просто заскучавший в Норвегии ребёнок с запредельной магической мощью, хоть и как-то ограниченной духовными повреждениями. Гарри сполз по стенке, не в силах сказать ещё что-нибудь без мата, и просто протянул нежданно нагрянувшему «родственнику» обувь, свитер от миссис Уизли и тёплые талисманные носки от Добби – то, что лежало ближе к верху чемодана, да и свитер заодно передаст Хьюго, сразу, когда Гарри сообразит, как отправить его обратно. – Ты мне не рад. – Обиженно сказал на это Гарри-Том, тем не менее, поспешно утепляясь. – Почему ты хочешь меня спровадить? Там, конечно, веселее, но они постоянно заставляют меня вспоминать! – Я рад тебя видеть, но тебе здесь находиться опасно! Мало ли кому ты попадёшься на глаза, и чем нам всем это аукнется! А вспоминать тебя заставляют потому, что это тебе поможет! – Да с чего вы в этом так уверены? Глаза Гарри-Тома, кажется, как-то изменились, и это напомнило Гарри, как тот лихо менялся в проекции сознания. – А теперь ты ещё и меня боишься! – Тут же заявил «ребёнок». Гарри усилием воли приказал себе не нервничать и говорить спокойно. – Послушай, тебе нужно вернуться к Лавгудам, Прюэттам и шаманам. – Сказал он, раздумывая о том, что тащить через очень далёкий и сложный Путь упирающегося мужчину – идиотизм чистой воды. Может, стоит написать Лавгудам и снова попытаться переправить его порталом? Не успел он что-то решить, как тёзка обиженно и зло фыркнул – видимо, эти раздумья отразились на лице. Или Гарри-Том как-то иначе понял, что Поттер не собирается принимать в расчёт его мнение относительно пребывания в Норвегии. Больше ничего и не сказав, он просто открыл ещё один Путь и ступил на него. Опомнившийся Гарри устремился следом – догнать было непросто, объективно старший должен был быть сильнее и, наверное, ходил Путями больше раз, а это важно… Но он был истощён предыдущим долгим переходом, так что Гарри удалось, он даже изменил направление. Они вышли в довольно мрачном месте, и уже там Гарри-Том, выглядевший скорее озадаченным и раздражённым, чем обиженным, спросил: – Зачем? Почему не отпускаешь, если боишься? Гарри продолжал держать его руку, подыскивая ответ. Точка выхода дополнительно выбивала из колеи, ведь он ничего подобного не просил, просто желая остановить старшего от побега. В голове с самого утра, когда он смотрел фото покойных родных, что-то мелькало на эту тему, но он же никогда здесь не был… – Я боюсь не совсем тебя. – Сказал он тихо, отводя глаза. – Я боюсь, кем ты можешь стать. Оглянись, мы на кладбище. Здесь лежат мои родные. Убиты спятившим одиночкой с тяжёлым детством, практически ни за что убиты. Мы все просто не хотим, чтобы такое с кем-то повторилось. Хотим, чтобы ты вспомнил всё, плохое и хорошее, и примирился с ним, находясь среди людей, которые могут в этом помочь. Чтобы вспоминал сейчас, постепенно и подконтрольно, и чтобы это не давило на тебя, запертое где-то в подсознании. Понимаешь, мы правда надеемся, что так будет лучше, и для тебя, и для всех. И, конечно, мы не хотим, чтобы ты терялся – ты нам дорог… пусть даже я и не знаю, как уложить в своих мозгах то, что о тебе известно. Гарри хотел сказать что-то ещё и запнулся, подбирая слова, но внезапно до него наконец дошло, какую опрометчивую глупость он совершил, обратив внимание старшего Поттера на могилы – тот, наверное, даже не слушал, он широко открытыми глазами, блестящими от подступающих слёз, смотрел на надпись. Лили Поттер. Беззвучно плача, мужчина упал на колени прямо перед памятником и обхватил голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону, так же, как делал это в субреальности, когда вспомнил. Идиот. За переживаниями о том, что его тёзка был когда-то Томом и убил его родителей, у него как-то совсем вылетело из головы, что тот тоже родился и жил Поттером, родителей которого убил Том (И легко ли ему осознавать, что речь о разных параллельных реальностях?) Что же он может думать об этом, будучи и Томом, и Гарри одновременно? И не потому ли, что не может справиться с этим, предпочитает просто не вспоминать ни одну из личностей? Успокаивать старшего было очень нелегко, и Гарри искренне каялся, что разговор у них пошёл настолько ужасно. Переговорник остался в Хогвартсе и они до сих пор не написали Лавгудам о том, что они сейчас находятся рядом, но Поттер боялся отлучаться для пробежки в школу. Они молча ели мороженое в городе – когда-то давно вот так сидеть с родственником в обычном кафе было пределом его мечтаний, но сейчас это было немного не то… Посреди зимы, после часа на продуваемом всеми ветрами кладбище, на котором оба хотели побыть подольше, несмотря на всю бурю чувств, пробуждаемую этим местом… Гарри не знал, о чём думает его спутник, не столько орудующий ложкой, сколько смотрящий на небольшой скверик напротив кафе, но тот вдруг качнул головой и спросил его: – Помнишь, в молле в восьми милях от дома тёти и дяди, огромную ёлку оставляют чуть ли не до середины января? И карусель они тоже закрывают позже, чем остальные? Сегодня только третье, пойдём посмотрим? Мне завидно, что Дадли разрешают на ярмарках кататься, сколько душе угодно, а мне – только две поездки за всё то время, пока тётя покупает рождественские подарки… – Да, пойдём, если хочешь. – С облегчением ответил Гарри. Тем более, двое похожих людей, одетых только в брюки и свитера, безо всякой верхней одежды (и хорошо, что не в мантиях), привлекали бы в магазине куда меньше внимания – лежал снег, а они заказали мороженое, но всё равно сели за столик на улице – Гарри-Тому отсюда было лучше видно скверик. Гарри знал, что чуть больше пятидесяти лет назад на его месте был ряд домов, и в одном из них был приют, в котором жил Том Реддл, так что идею уйти отсюда он поддерживал обеими руками. Именно Гарри-Том выбирал направление Пути, когда они уходили с кладбища, и, если честно, Гарри был рад, что того здания здесь больше нет, ведь квартал был уничтожен при бомбёжках во время Второй Мировой войны – они видели памятную табличку. А дальше сюрреализм продолжился: они купили какую-то сладость, и в подмётки не годившуюся тем, что можно было найти в «Сладком Королевстве», но вкусную только потому, что в этом продуктовом, где им никогда не разрешали выбирать ничего с витрины, они могли сейчас простоять неограниченное количество времени. Гарри был очень рад, что его спутник прокатился на карусели всего раз – быстро понял, что то, что интересно в шесть, воспринимается по-другому, если ты старше, как ни упирайся и не пытайся забыть себя. Всё-таки они были сравнительно недалеко от Тисовой улицы – если его на карусели увидят соседки, тут же дойдёт до Дурслей. Гарри-Том уже совсем успокоился, и, когда они вышли на улицу, Гарри думал, как бы половчее предложить ему отправиться обратно в Хогвартс – было уже почти десять утра, скоро в школу может вернуться Дамблдор, а нужно же ещё придумать, что теперь делать. Он уже открыл было рот, но случилось кое-что ещё, потребовавшее всё его внимание: прямо ему на руки из ниоткуда вывалился Хьюго. Более того, глаза мальчика закатились, и он обмяк, а из его носа пошла кровь. Гарри в панике осмотрелся: вокруг никого. Присев, он поудобнее переложил мальчика и похлопал его по щекам: тот не приходил в сознание. Явно колдовать вне школы было чревато, да и Гарри не знал ни одного диагностического заклинания... Он не придумал ничего лучше, чем посмотреть на ауру мальчика, и она показалась ему значительно бледнее, чем он видел её в последний раз, что указывало на предельное истощение. – Но...но... что он здесь делает? – Пораженно спросил его Гарри-Том. – Как он перенесся из Норвегии... сюда? – Полагаю, так же, как и ты перенесся в Тайную комнату. Открыл Путь. Я дважды открывал и ходил, когда был в его теле, так что он примерно представлял, что нужно делать. Но явно не понимал, почему это не стоит открывать первый Путь одному на такое огромное расстояние, тем более, через воду. Или, ему и в голову не пришло, что тот, на кого он ориентировался, мог пойти гулять дальше, чем в пару километров... Чудо, что он вообще дошёл. – Они все против, чтобы я аппарировал... – Неуверено сказал Гарри-Том. Ему было тяжело признавать, что его спонтанное желание навестить Гарри и устроить себе перерыв в непрекращающейся психотерапии ото всех подряд, могло иметь такие далекоидущие последствия. – Но я иногда хожу по утрам к горам... Там вообще очень красиво, и есть интересные для подъёма участки. Тетя Луна говорила, что навыки скалолазания – это у меня память тела. Просила вспомнить, как мы с какой-то Джинни провели несколько недель в Альпах – вроде как я тогда впервые им заинтересовался. Но я не хочу вспоминать, лазить по горам можно и без этого... Думаешь, они там решили, что я пошел гулять и потерялся? – Или, что ты упал и что-нибудь сломал, а искать тебя следует по оврагам. Ты же никому не сказал, что идешь ко мне, чтобы тебя не попытались задержать? И я тоже не успел им написать до того, как ты обиделся на мою нотацию и попытался куда-то сбежать. Не удивлюсь, что пока взрослые думали, как бы обыскать быстро и безопасно всю ту площадь гор, где ты мог предположительно потеряться, Хьюго решил, что знает более простой вариант, как тебя найти. Возможно, тоже никому не сказал. Результат, как говорится, налицо, – вздохнул Гарри. Он не представлял, как лечить Хьюго от магического истощения, пребывая в маггловских районах, а в Путь его не потащишь, пока он без сознания. Хорошо, хотя бы им не припишут колдовство на людях – они уже немного отошли от парковки к выезду с неё, и камеры в другой стороне. Когда они открывали Пути в город, тоже были предельно осторожны, Гарри даже соскальзывал в столь нелюбимые ему Тени, чтобы удостовериться, что никого нет, когда они выходят. – Давай, хотя бы, отойдём… Например, за деревья – боюсь, состоянием Хьюго могут заинтересоваться прохожие. Противный звук удара и скрип тормозов где-то рядом возвестили, что опасения Гарри были не напрасны, а отойти они вовремя не успели. Обернувшись на звук, они увидели пугающую картину. Нет, сама авария не была страшной: немного покорёженный капот – машина въехала в столбик заграждения. Пугало другое: за рулём машины сидела тётя Петуния, вероятно, ездившая за покупками, и она сейчас, открыв окно, недоверчиво переводила взгляд с одного Поттера на очень похожего на него второго, а потом – на мальчика, который продолжал не подавать признаков жизни на руках у Гарри. Рот тёти беззвучно открывался и закрывался, и, казалось, взрыва не следует только потому, что она ещё не до конца осознала ситуацию, в том числе и тот факт, что нужно будет выложить круглую сумму за ремонт. – Сейчас, сейчас, тётя, я всё исправлю, – воскликнул старший Поттер. Видимо, мыслил схожим образом, но выводы делал какие-то совершенно перпендикулярные: подойдя к капоту, он легонько по нему стукнул, и вмятина от его беспалочкового Репаро загладилась, а машина чуть отодвинулась от столбика, который он починил так же. Тётя Петуния издала невнятный писк, когда авто сдвинулось, и Гарри, если честно, хотелось его повторить: это было просто-таки на волосок от понятия «колдовство на глазах у магглов», а вылететь из школы ему всё ещё не хотелось, не говоря уже о том, что тогда ему придётся ловить очень сильный откат от Кубка Огня. – Не делай так больше! – Сказал он тёзке. – Нельзя на людях, меня же могут за такое исключить, или посадить, если что посерьёзнее! – Извини. Я всё время путаюсь, когда можно, а когда нет… А почему тебя? – Думаешь, будут сильно разбираться, существует ли ещё один Гарри Поттер? – Поттер! Сейчас же объясни, что здесь творится! Разве ты не должен быть в этой школе? Кто это? Что вы сделали с ребёнком? Почему вы стоите в десяти футах от парковки с таким видом, будто собираетесь хоронить труп!? – Отмерла тётя Петуния. Шок, отразившийся на её лице, потихоньку сменялся негодованием, но говорила она тихо, на грани слышимости, боясь привлечь к ним внимание кого-либо ещё из выезжающих с парковки. – Э-э… – Протянул Гарри. Он был уверен, что ответ «я тут гулял с Гарри Поттером из параллельного мира, как с неба свалился его племянник» не подходит. – У нас сейчас каникулы. И с ребёнком всё будет нормально, ему нужно просто отдохнуть, я думаю. – Ты что, считаешь меня идиоткой? Говори правду! – Тётя... – как мог, успокаивающе, проговорил Гарри, – понимаете, я не могу, вы же знаете, не обо всём стоит говорить вслух. Последующее действие тёти изрядно его удивило: она разблокировала заднюю дверь и буркнула «Залезайте! Живо! Если вы ещё немного здесь постоите с бессознательным ребёнком, завтра ко мне в дверь постучится констебль!» Не веря, что женщина это предложила, они всё же выполнили её приказ. Едва за вторым Поттером закрылась дверца, тётя резко вдавила педаль газа, чуть снова не врезавшись в заграждение, и быстро проехала пару кварталов, остановив машину в тёмном тупичке, в который не выходили окна. – Ну? Я долго буду ждать? Что ты с ним сделал? – Угрожающе спросила тётя, недовольно кивая на Хьюго. У того как раз снова пошла кровь, капая на светлую обивку салона, и было видно, что с каждой новой каплей женщина закипает всё больше, хотя и сдерживается, понимая, что её вопрос важнее. – Да ничего! Честное слово! Просто ему только десять, и он, как бы это сказать… перенапрягся. – И где же его родители? Почему они не следят и вообще выпустили его в нормальный город? Не хочешь же ты сказать, что они совсем неадекватные и его оставили под твоим присмотром? Дай угадаю, это те психи с кучей детей, которые разнесли нам половину гостиной? – Нет, не они. Его родителей рядом нет. По правде говоря, они совсем далеко, за ним действительно некому сейчас присмотреть, кроме, разве что, меня. – Ну так делай что-нибудь! Не может же он так лежать вечность, быть долго без сознания опасно! – Да если бы я знал, что делать, по-Вашему, я бы не сделал? – Почти что взорвался Гарри. Глаза тёти Петунии опасно сузились, а губы побелели. Зло выдохнув, она отрывисто проговорила: – Несносный мальчишка! Сейчас я открою тебе багажник, ты выйдешь и найдёшь в нём пакет гранатового сока, вскроешь его, отольешь чуть и добавишь туда четыре-пять унций сахара. На твоё счастье я его тоже купила! Потом попытаешься дать ему выпить… Ещё бы подогреть, чтобы хорошо растворилось, но где же это сейчас… Два Гарри переглянулись между собой. Тётя Петуния, предлагающая, что делать с истощённым магом, была ещё более невероятной, чем тётя Петуния, которая, пытаясь избежать сплетен соседей, не прогоняет их куда подальше, а наоборот, помогает скрыться с чужих глаз. – Ты справишься? – Спросил младший. Стоя возле машины, где тётя не видит, а прохожих нет, Гарри-Том может греть магией сок сколько угодно, не нарушая Статут, главное, чтобы не взорвал только… Опасаясь, что мальчик захлебнётся, Гарри давал ему пить по чуть-чуть – предусмотрительный старший, видимо, вытащив из памяти какие-то смутные ассоциации, трансфигурировал упаковку сока в стакан с детской крышкой-непроливайкой. – Но… Откуда Вы знаете, что нужно в таких случаях? – Удивлённо спросил он у тёти. Раньше как-то никогда не думалось, что обычная глюкоза может подействовать не хуже бодрящего, только значительно медленнее. Как ни странно, Хьюго правда стало лучше, по крайней мере, он пришёл в себя и слегка порозовел. – О, не волнуйся, у меня было несколько чудных лет, чтобы подобрать пропорции и отличный подопытный, – поджала губы тётя. – Это всё? Теперь вы отправитесь наконец из нашего тихого района проводить каникулы в другом месте? Предполагалось, что тебя здесь не будет до лета, разве нет? – Ну… Да. Спасибо за помощь, мы сейчас что-нибудь придумаем. – Ответил тёте Гарри. – Постой, ты хочешь сказать, что перед тем, как оказаться здесь, вы не придумали, как будете добираться назад? Вам что, даже денег на дорогу не дали? – Да просто никто не собирался изначально в Литтл-Уингинг… – Тогда, тем более, самое время отправляться по домам! – Я не спорю, просто у ребят здесь нет дома. Я ещё думаю над вариантами. Тётя, разумеется, поняла слова дезориентированного происходящим племянника превратно: – Ты же не думаешь, что можешь притащить к нам ещё двоих ваших только на основании того, что у них нет дома? Это переходит все границы! Нет, и это не обсуждается! – Тётя, но Вы же не считаете, что приют лучше? Там ужасно... – неожиданно влез в разговор Гарри-Том, глядя на Петунию, и стёкла машины тихонько задребезжали. – Спокойно! Она такого совсем не говорила! – Заверил его Гарри. Хьюго, ещё едва ли способный на какое-либо активное убеждение, успокаивающе положил руку ему на плечо. – Что? При чём здесь приют? Ты сказал, родители далеко, а не отсутствуют в принципе. И почему, позволь спросить, что делать, решаешь ты, а не ваш взрослый? Ты нас так и не представил. У тебя есть дядя по отцу? Почему, ради всего святого, он называет меня тётей? Поттер! Ответь мне, наконец, нормально! – Мы, пожалуй, выйдем на улицу, – сказал Хьюго, чувствуя, что ситуация накаляется, но старший Поттер напряжённо качнул на это головой, видимо, желая продолжать участвовать в разговоре. – Понимаете, тётя, это довольно сложно… – Заюлил Гарри. Не было смысла объяснять подробности, но… что, если они ещё встретятся? – Он – не мой дядя, строго говоря, он – это я, только из будущего. И он, конечно, взрослый, но ничего не помнит, считает, что ему шесть лет. Наверное, иначе он бы не откалывал таких номеров, как сегодня, наличие опыта удержало бы. – Говоря это, Гарри смотрел больше на тёзку, чем на тётю: у того на лице отобразилась какая-то работа мысли. – Но... но... – шокировано попыталась что-то сказать тётя. Гарри же, не обращая внимания на то, насколько выбил её из колеи, продолжил эмоциональный шантаж: – Тётя, он потихоньку вспоминал! Еще полтора месяца назад он думал, что ему два! И мы все ещё надеемся, что будет лучше… Было бы очень полезно знать, что происходило в его прошлом – моём будущем, ходят слухи о том, что убийца моих родителей снова набирает силу! Сказав это, Гарри почувствовал, что перегибает, всё-таки, это не совсем правда. Да и они старались не вешать на Поттера ответственность за всё на свете – его знания были бы сейчас в разы полезнее, чем знания Луны, которая о крестражах Волдеморта вообще ничего не слышала, но это был не повод, чтобы давить на человека, у которого беда с самоопределением, причём между обычным парнем и Тёмным лордом. – От вас с Лили всегда были одни проблемы, – устало проговорила Петуния, удачно для Гарри смещая фокус разговора. – Как вообще можно притащиться из будущего? Разве это не должно быть запрещено? Разве это не меняет время? Такое же просто обязано быть опасным! Почему бы не отправить его назад? Ну… Что сказать, тётя говорит здравые вещи. Эмбер была права, когда предупреждала его о хронопутешествиях – да, свой временной поток он пока не разрушил, но постоянно ходил по краю, хотя конкретно перенос Гарри и Хьюго сюда и был осуществлён осмысленно. – Мы не можем отправить его назад. – Честно сказал он тёте. Там у Гарри-Тома перспективы были хуже, а платить за обратный переход, наверное, никому бы не захотелось. Хотя теперь, когда число Ходящих увеличилось ещё на одного, он был уже ни в чём не уверен, тот же Хьюго когда-нибудь может захотеть вернуться. – И мы не знаем, к кому можно обратиться за помощью… Я недавно узнал, что моим опекуном среди… них… оказывается, считают человека, который оставил меня осенней ночью на вашем крыльце. В школу, в которую вы не хотели меня пускать, я записан, похоже, ещё родителями, а такие контракты очень важны, меня может убить отдачей, если я сам брошу её до конца пятого курса! Официальные власти по уши замазаны в нехороших делах и даже убийства расследуют кое-как. Я не говорил раньше, но, вообще-то, моего крёстного отправили за решётку из-за судебной ошибки. Идти нам особо не к кому, понимаете? Но не могу же я бросить Гарри в беде, раз уж он здесь! – То есть, ему действительно негде жить? – Медленно проговорила тётя Петуния. – И у него проблемы с памятью? Казалось, она хотела сказать что-то ещё, но будто боролась сама с собой – выражение её лица менялось от растерянности до обречённости, а потом какой-то странной решимости. У Гарри возникло ощущение, что она сейчас скрепя сердце всё-таки предложит старшему Гарри пожить в Литтл-Уингинге. Её душевные муки прервал Гарри-Том, который тоже как-то жадно следил за реакцией женщины: – На самом деле, меня приютили друзья, так что всё нормально, мы к ним вернёмся. Просто сейчас мы живём в Норвегии и нам нужен кто-то, кто нас туда подбросит. Гарри, которому в голову пришла отличная идея (как он не догадался раньше?), поспешил продолжить его мысль: – И я думаю, двоих Ходящих Путями согласится доставить Шерри, тогда обратная дорога вас не истощит. – Твоя кошмарная Шерри? А на ней что, можно кататься? – Нет, только, если я с ней договариваюсь и плачу, это всё-таки мой конь! – Гарри было страшно представить, куда смогут от скуки сбежать эти двое, если они ещё и с кошмаром договорятся. – В Норвегии? – Переспросила тем временем тётя. – Но как тогда… – Я потом объясню, ладно? – Сказал ей Гарри. – Я мог бы прямо сейчас их отправить, Вам совсем не обязательно с нами оставаться… – Ну уж нет, я хотела бы удостовериться, что вы все уехали из Литтл-Уингинга. Без вашей компании в округе будет значительно спокойнее. – Поджала губы она. Услышав это, Поттеры синхронно улыбнулись: вот сейчас тётя, наконец, похожа на себя! – Хорошо, – пожал плечами Гарри, – тогда, пожалуйста, не смотрите вон в тот угол, я выйду из машины и кое-что сделаю, и здесь появится нечно страшное. Ненадолго, просто рядом с ним все чувствуют себя неуютно… – Поэтому ты собираешься отправить с этим кое-чем этих двоих? У вас там как, логику ампутируют на первом же занятии в школе? – Скептически переспросила тётя. – Можно и так сказать. Но этому кое-чему можно в достаточной мере верить. – Ответил ей племянник. Дважды проверив, что вокруг, кроме них, никого нет, он свистнул, и спустя некоторое время в тени тупичка проявилась кобыла. Не мешкая, он спросил её, может ли она доставить Хьюго и Гарри в Норвегию, ориентируясь на Луну, с которой уже встречалась пару недель назад. Получив утвердительный кивок, он почувствовал, что безумное утро, наконец, начинает улучшаться, и махнул пассажирам, чтобы поторапливались. Когда все расселись, он склонился лбом ко лбу лошади, собираясь заплатить, но его остановил окрик Гарри-Тома. Он хотел, если можно, платить самостоятельно, считая, что у него в голове плохих воспоминаний хоть отбавляй. И Гарри, который в целом был согласен с мнением о том, что воспоминания формируют личность и их нельзя просто игнорировать, если желаешь остаться самим собой, к собственному удивлению, призадумался: перед глазами всё ещё стояла картина плачущего на кладбище Поттера. – Ладно, – ответил он, немного помешкав, – но есть важное условие: мы выбираем только из воспоминаний Поттера. Полагаю, Шерри будет достаточно, если она заберёт эмоции от его встреч с Томом Реддлом – даже мои две были очень насыщенными, а у Гарри их было ещё больше. Полагаю, это может немного приглушить личностный конфликт. Но не стирать события полностью, только эмоции! Вам обоим понятно? Иначе плачу я, тем же. Старший Поттер был не очень доволен, но кивнул. Кошмар, посмотрев в глаза Гарри, последовала его примеру. – Ни больше, ни меньше, – напомнил он Шерри ещё раз, и, предчувствуя недовольство шаманов, смотрел, как кобыла прислонилась лбом к одному из пассажиров, а после, цокнув копытом по треснувшему асфальту подворотни, растворилась в Тенях. До сих пор не определившись, что он чувствует, Гарри подошёл к машине, чтобы попрощаться с тётей. Она сидела, крепко зажмурившись и легонько дрожа, но его мнение о миссис Дурсль всё равно сегодня улучшилось: да, они друг друга не любят… и, тем не менее, она помогла, хоть и в своей презрительно-снисходительной манере. Вот и сейчас её лицо снова недовольно: страшная аура больше не давит, и женщина, наверное, думает об испорченной обивке салона и о том, что обоих её племянников, пытающихся оттащить безвольное тело куда-то от дороги, могли заметить и, не дай Бог, узнать. Гарри легонько постучал в окно, и тётя снова кивнула ему сесть к ней. – Я вот чего не понимаю, – заговорила она. – Где нашествие этих ваших ненормальных птиц или ещё чего подобного? Поттер пожал плечами: – Нам нельзя... ну… на людях ничего делать, а когда они не видят, вроде как можно, иначе, какая была бы жизнь? Гарри, формально, взрослый, так что на нём такого контроля, как на нас с Хьюго нет – ему не последует наказания, если никто ничего не заметил. Я так думаю, Вы не видели, раз сов никаких, но он и кровь уже подчистил. А их уход, он вообще, как бы, действие немного другого порядка, его почти невозможно отследить. Так что, в некотором роде, никто из нас сегодня ничего не нарушил, и никто не знает, что нужно было слать птиц. – И слава Богу, по-моему, они куда более ненормальны, чем многое странное. И всё же, Поттер, я запрещаю чудить в доме! И тебе, и этому, старшему, когда он приедет навестить тебя на каникулы! Головой отвечаешь! – Вы позволите ему меня навестить? – Удивлённо спросил Гарри. – Он очень просил, – снова поджала губы тётя Петуния. – Я ценю, что ты не приволок его к нам на иждивение, но его визиты – под твою ответственность! И чтобы ничего ненормального летом! – Спасибо за помощь, тётя! И… с прошедшими Вас праздниками. Я тоже пойду. – Сказал ей Гарри, а после добавил чуть тише, – ненормален, к сожалению сам факт, что нужно следить за детьми, которые способны за несколько минут добраться из Норвегии в Англию, никого не спрашивая. – Да что ты говоришь? – Догнало его холодное замечание тёти, уже заводившей машину, и в этой ровной фразе ему отчётливо послышалось плохо скрываемое злорадство.***
Сегодняшнее происшествие заставило Гарри впервые в жизни серьёзно подумать не о том, что такое быть колдуном в обычной семье, а о том, сложно ли растить колдуна, самому оставаясь магглом. Колдуна, который осознанно пугает чарами, чтобы улучшить условия проживания. Размышления были не в его пользу, но, с другой стороны, а как ему иначе вести себя с Дурслями, если, когда он их не пугает, они постоянно его шпыняют? Вернувшись в Хогвартс (Надо же! Успел до ланча!), он думал было написать Лавгудам и уточнить, нашлась ли пропажа, но вдруг увидел бледное, едва заметное мерцание в гостиной прямо на фоне висящих на стене рисунков Дина с первого испытания – Седрика с головой, объятой огнём, и бегущего Гарри, у которого за спиной бушевал смерч, подсвечиваемый пламенем. Остальные гриффиндорцы, почему-то, упорно обходили сейчас стоящие возле той стены кресла стороной, и Поттер легко сложил два и два: по какой-то причине Шерри его дожидалась, но, раз не дёргала за рукав, настоящая поездка не предполагалась – и хорошо, сегодня уже нагулялся Путями. Садясь в кресло, он невольно вздрогнул: всё-таки ему требовалось ещё время, чтобы полностью привыкнуть к кошмарному скакуну и перестать замечать ужас, который рядом с ним постоянно накрывает с головой. Гарри закрыл глаза и попытался впасть в медитативное состояние – он знал, что в осознанные сны и астрал нужно проваливаться именно так, но переход от одного к другому был магией, с которой он, хоть и сталкивался последнее время часто, совладать не мог – видимо, таланта у него к этому было примерно, как к зельеварению. Спустя пару минут, ему всё же удалось хотя бы войти сознанием в контакт с кошмаром: дальше, если что, кобыла поведёт его сама. «Мне что-то передали?» – Спросил он, и на это лошадь неопределённо качнула головой и намекающе постучала копытом. Гарри вздохнул, но послушно залез ей на спину: он плохо представлял, кто в Норвегии может спать во время обеда, но, если есть возможность с ними поговорить сейчас, идея не самая плохая. Он всё ещё переживал, как там Хьюго, чуть было не растративший весь резерв – да что там, чуть было не потерявшийся, – из-за слишком дальнего перехода. Следовало, наверное, порадоваться тому, что он остался в своём уме за третьим путешествием – само по себе хорошо, да и он теперь при желании сможет освоиться в Путях… Если не сложит голову раньше – Хьюго по безбашенности мог заткнуть за пояс даже Гарри. Кобыла, легко и быстро проскочив опасные участки, спустя пару мгновений перенесла его на покрытую яркой травой поляну. Путешествие со скакуном по комфорту было не сравнить с самостоятельным – в разы приятнее. На поляне обнаружилась Луна, мечтательно следящая за полётом разноцветных бабочек. – Гарри? Ты пришёл! Спасибо, я не была уверена, что кошмар тебе разъяснит, чего я хочу… – Ну да, я здесь… Кстати, где? И что там с ребятами, они нормально добрались? Ты прости, я понятия не имел, что делать, то ли в Хогвартс их обратно тащить… Они же буквально свалились мне, как снег на голову, оба. – Да всё правильно ты сделал, они уже, наверное, пообедали, и получают причитающийся им выговор. А я вот пока здесь застряла, хорошо, твоя кобыла всё же разобралась, кого куда везти, и оставила их у моего физического тела. – А ты… – Без сознания. Хьюго слишком мал, чтобы так колдовать, почувствовав, что он может умереть, я передала ему сил, сколько могла. Теперь у нас обоих просто истощение, у меня даже серьёзнее… Господи, мы могли его потерять, если бы не успели окрестить! А так он получил помощь и от меня, и от лорда Прюэтта… А, когда мы все придём в себя, получит на орехи. Гарри невольно устыдился: он не знал, что чувствует Сириус, когда он сам в плохом состоянии, но кровный крёстный – не пустой звук. А ведь Сириус волнуется за него, Гарри не писал ему после того, как отправил письмо о том, что остался жив, несмотря на встречу с хвосторогой. Его почту фильтруют или читают, а Сириус в бегах, и неясно, то ли их переписка никого не коробит, то ли всё же отсутствие имён в письмах правда помогает полностью обойти чары... Писать что-то важное, например, о втором Гарри, безрассудно, но, может, рассказать хотя бы о Чжоу? – И всё же, ты уверена, что они добрались? – Да, уверена, говорила с астральной проекцией Сьонэд. Гарри, извинившись за побег, впервые сам попросил её с ним поработать для объединения воспоминаний. Что ты с ним сделал за эти полдня? Пожалуйста, расскажи, это может быть важно. – Не уверен, что что-то хорошее. Он и от меня попытался убежать – решил, что я ему не рад. В результате мы посетили могилы моих родителей, место, где раньше был приют Реддла, и даже встретились с тётей Петунией. А после я разрешил ему приглушить память Поттера о встречах с Волдемортом. Мне так кажется, что я не особо справляюсь с детьми… Луна задумчиво пожевала губу, но ругать его не стала: – Посмотрим, как оно обернётся. Спасибо и на том, что он больше, вроде бы, не собирается сбегать, и даже согласен работать. Знаешь, от его упрямства все порядком подустали: ребёнок, напичканный, словно энциклопедия, знаниями о мире и о магии, имеющий незаурядные навыки… И при этом упорно отказывающийся вспоминать, чем ему за такие навыки пришлось платить, и как их нельзя применять. – Думаю, нам всем пора признать, что он уже не Гарри и не Том. Пожалуйста, попытайтесь объяснить ему, что – плохо, а что – хорошо заново, боюсь, он сам не поймёт… – Да уж мы догадались. Была даже идея его тоже перекрестить – ну, знаешь, чтобы он лучше определял себя как новую личность? Всё равно нам нужно будет ещё сделать ему документы, это пока мы за полярным кругом не так важно, но рано или поздно мы вернёмся в Британию… – Ты уверена, что хочешь остаться дольше, чем до конца каникул? Я полдня учебных прогулял в самом конце семестра, и то обязательство присутствовать в школе давило, как же накроет тебя, если ты будешь отсутствовать много дней подряд? – Я как-нибудь справлюсь, – вздохнула Луна. – Здесь я сейчас нужнее. Попробую протянуть хотя бы до конца зимы… Кроме того, ты же ещё не знаешь! Я встретила мужа! – Светло улыбнулась она. Нужно сказать, что в астральной проекции она выглядела не девочкой, а молодой женщиной, но Поттер всё же помнил, что её телу тринадцать, и услышать такое было немного странно. – Ты имеешь в виду, что встретила э-э... перерождение души человека, за которым была замужем там? – Гарри, вообще-то был не очень уверен, что такое реально, но, с другой стороны, не так уж и важно, правда это или нет, если Луна в это верит и эта встреча сделает её счастливее. Лавгуд на это радостно кивнула. – Ну я … поздравляю, – неуверенно сказал парень. – А он тебя тоже узнал? – Нет, как? Он же не жил на два мира, как я. Представляешь, он из Канады, пишет работу про ледяных великанов и днями их выслеживает! – Хм, надеюсь, у вас что-нибудь выйдет и здесь. Через несколько лет... Полагаю, раз ты не в трауре, нет серьёзных препятствий вроде наличия жены или другой ориентации? – Он считает меня немного странной девчонкой, ему всё-таки пятьдесят… Но это такая ерунда, как мне кажется. Гарри поспешно кивнул, пытаясь замаскировать нервное хмыканье – нет, хватит, она сама, в некотором роде, взрослая, разберётся, что ей нужно… У неё в конце концов есть отец, который мог бы отговорить от опрометчивых поступков. Так что парень решил сменить тему: – Так а что с крестинами Гарри? – А что с ними? За прошлым обсуждением застопорились уже на имени – он против всего предложенного, а то, что нравится ему, принципиально отказывается брать Сьонэд – говорит, не подходят обеим его скрытым личностям. – Что же вы такое выбираете? – Удивился Гарри. Его имя, как и имя Том, было простым и распространённым. – Из кличек типа Волдеморта? – Нет, просто из списка древних королей – на меньшее он не согласен. – Вроде Кеннета и Эохейда? – Эти ему не нравятся. Вроде Эогена, но, посмотрим правде в глаза, мы собираемся красить его в блондина и отращивать ему волосы, чтобы он был меньше похож на тебя, а он уже раз менял фамилию из-за этой истории с биографией, думаю, будет не очень рад через двадцать лет нездоровым ассоциациям других фанатов… Хьюго обеими руками за, но, по-моему, идея так себе. – И что, больше никаких вариантов? – Вроде бы ещё в топе было Риан. Но это не важно, я же говорю, Сьонэд считает их принципиально неподходящими… – И я понимаю, почему, – кивнул Гарри. – Даже не знаю, спроси его, что он думает об Эйдене. Звучит нормально, есть много современных вариаций, которые проще уложить с фамилией, и, мне кажется, должно подойти… Я уже пойду, пожалуй? – Постой, ты же не спешишь? – Нет, я там просто в кресле сижу, наверное, все решили, что я задремал. А что? – Да ничего, расскажи больше о себе. Как ты? Справляешься с подготовкой к заданию? Может, мы можем что-то посоветовать? – Нет, я потихоньку учу чары, которые ты мне подобрала… То, что понадобится под водой, тренирую в первую очередь. Ты была права – мне давно хватает контроля на Головной Пузырь, только нужна практика, чтобы держался дольше – я же не смогу его обновить, на глубине воздуху будет неоткуда взяться. Пока у меня запаса хватает на двадцать минут, но, думаю, дело быстро поправится – разделка василиска отлично мотивирует держать чистый воздух подольше. Кстати, спасибо за Исчезающее зелье, не очень удобно исчезать сгнившее, пытаясь не повредить кости, но с половиной туши я почти справился. – А что насчёт видимости там, на глубине? – Здесь хуже – Поисковые чары под водой вряд ли у меня получатся, да и до Радара я, похоже, пока не дорос. Но не вижу смысла городить огород: заклинание Цели – и впрямь удобная вещь, я же знаю, что будут заложники. И ещё Миртл, как единственное согласное плавать в озере привидение привлекли к системе безопасности – она должна сообщать, если с нами на дне что случится. Обещала, если что, подсказать направление. Кстати, вы же спрашивали о ней? – Конечно, спрашивали, – грустно вздохнула Луна. – Но все говорят, что сейчас отпустить её невозможно: при всём том, что тело каменное и не поддаётся возврату в нормальное состояние, нужно ещё лет пятьдесят-сто, чтобы связь с ним окончательно разрушилась, и только тогда шаман смог бы провести её душу дальше… Ума не приложу, как сказать ей, что ни Хьюго, ни взрослые шаманы не могут помочь. Оба помрачнели: Миртл, при всех её странностях, была очень хорошей… И очень надеялась на Хьюго – известие здорово её подкосит. – Хм, ну, а в остальном всё нормально? – Неловко спросила Луна. – Да потихоньку… Плаваю я плохо, вот, пытаюсь научиться. Боюсь, у меня не столько проблем с чарами будет, сколько с тем, что неясно, как вообще доплыть в нужное место. Нашёл формулы частичной трансфигурации – думаю сделать перепонки между пальцами, жаль, жабры не потяну. Мне Кай очень помог объяснениями, есть шанс, что справлюсь… В начале семестра сдам все пропущенные практики, магия уже, вроде бы, окончательно пришла в норму. – А зачем? – Женщина удивлённо приподняла брови. – Как, зачем? Чтобы хвосты вечно не тянуть. Я уже могу сколдовать почти все чары и трансфигурации до конца пятого курса. Возраст всё-таки – это очень важно. И почему бы не сдать программу? – У тебя сейчас все практики по трансфигурации свободны, и ты с чистой совестью можешь сидеть в Тайной комнате и тренироваться, не выставляя напоказ свои успехи. Что плохого? – И то верно, – пожал плечами Гарри. – Послушай, а ты не знаешь вот чего: может ли наследственная склонность к какому-то дару заставлять его развивать? – В каком смысле? Склонность на то и склонность, хоть наследственная, хоть развитая самостоятельно: тебе легче даются такие-то конкретные вещи, возможно, к этому есть талант и можно стать очень умелым. Но, когда душа не лежит или труда вложено мало, то с чего бы это имело значение? Любой средней силы маг может на достаточном уровне справиться с любым из наших школьных предметов, и для жизни этого хватит с головой. – В смысле, я месяц назад был уверен, что мне нужно заставлять себя что-то мастерить, а сейчас будто понесло: после этих браслетов для шамана я сделал кучу подарков на Рождество – тебе пряжки, стилеты всей делегации Дурмштранга, брошь для Чжоу – она мне, кстати, шарф связала, представляешь? Ещё два браслета для Аткинсонов – сплёл из единорожьих волос, пинцетом морочился, они же тонкие… и ещё вышил поверх… Надеюсь, это поправит Эмбер немного проблемы с суставами, в параллельном мире ей на двадцать лет больше, а ходит она без трости. И вот, о чём я: кое-что я начал ещё до вашего отъезда, до Рождества сидел над этим постоянно, еле успел закончить… Казалось бы, много мастерил, нужен перерыв, но, вместо этого, ловлю себя на мыслях, что хотел бы поработать над чем-то посложнее, чем просто плетение с наговором, но на это не хватает знаний основ. С чего бы такая резкая перемена в мозгах? – Может, просто во вкус вошёл. Я никогда не слышала, чтобы артефакторика сама заставляла ею заниматься, тебя же ничего не заставляет тренировать боевые чары? Думаю, на жизни тебе может сильно сказаться только дар эмпатии. – Никогда за собой сильной эмпатии не замечал, наверное, это только у другого Гарри, – отмахнулся он. – И я не могу сказать, что боевые чары никак не влияют на жизнь, как начал регулярные тренировки, так появилось, куда сбрасывать весь негатив… Не помню даже, когда последний раз первый Малфоя задирал. – Ничего, от регулярных занятий артефактами станешь ещё уравновешеннее – работа руками и расчёты тренируют усидчивость. – Угу, и портят зрение, – буркнул парень. Последнее время казалось, что в очках он стал видеть хуже. – Я скоро могу прийти в себя, – вдруг сказала Луна. – Так приходи, – Улыбнулся ей Гарри. – У меня всё в порядке. Главное, лучше следите за неугомонными путешественниками – боюсь, в следующий раз я их так же успешно к вам не отправлю. Женщина кивнула ему и тоже улыбнулась, и Поттер, пока поляна не подёрнулась призрачной дымкой, свистнул Шерри, чтобы та вернула его в собственное сознание. Забегая наперёд, в ближайшие пару месяцев, никаких неожиданных гостей больше не было. На досуге он просмотрел «Тысячу волшебных растений и грибов», делая пометки о свойствах каждого материала и классифицируя их по групам, а после думал взяться за дополнительную литературу по гербологии и магзоологии (зелья он настолько не любил, что отодвигал этот вопрос на потом). Нельзя сказать, что он всё время читал: львиную долю времени забирала обычная учёба, а ещё другие занятия, которые были по душе – тренировки, полёты, свидания. И Гарри совсем не расстраивался, что времени на самосовершенствование не всегда хватает, ведь где-то на горизонте всё ближе маячила смертельная угроза Волдеморта, и он, хоть и всеми силами готовился к встрече, старался жить в своё удовольствие. Пока ещё мог.